Кто на самом деле победил в холодной войне

20 лет назад официально закончилось самое мощное противостояние ХХ века: двух великих держав – СССР и США и двух систем – капиталистической и социалистической. А действительно ли оно закончилось?

В январе 1992 года президент Ельцин заверил мир, что ядерные ракеты России больше не нацелены на США и страны Запада. И 1 февраля 1992 года в Кэмп-Дэвиде была подписана российско-американская Декларация о завершении холодной вой­ны. А спустя 15 лет, в 2007-м, Америка вдруг вспомнила о былом и учредила медаль «За победу в холодной войне» – для награждения американцев, отличившихся во время противостояния с «империей зла» с 1945 по 1992 год. 
О победителях и проигравших в хо­лодной войне мы беседуем с немецким политологом Александром Раром.
– Почему в 1945-м, после победы над фашизмом, где СССР и США воевали вместе против Гитлера, вдруг между бывшими союзниками разразилась холодная война? Которая, к общему счас­тью не переросла в горячую.
– Не переросла – потому что сдерживало ядерное оружие, которое было и у США, и у СССР. Причины – борьба за мировое лидерство. Мне кажется, правильно было бы назвать 1945 – 1992 годы не эпохой холодной войны, а эпохой сосуществования. Двух блоков, советского и капиталистического, которые были противоположны друг другу идеологически, экономически, в военном плане. Но любая жесткая военная конфронтация привела бы не к поражению одного блока, а к поражению обоих блоков. Поэтому никто в горячую войну не просто не влезал, а даже думать о ней не мог.
– Почему Россия считается проиг­равшей в холодной войне? Только потому, что СССР распался?
– Если отвечать традиционно, то Советский Союз проиграл, потому что рухнула его экономика. И понятно, почему рухнула: на лжи, на идеологии коммунизма государство держаться не могло. Глобализация ушла вперед. Советскому Союзу нужно было играть по новым правилам, а он к ним абсолютно не был готов.
Железный занавес ко времени распада СССР уже во многом был разорван. Советские люди увидели, как живут на За­паде. И советский народ тоже хотел иметь не только колбасу и водку, но и джинсы, машины, хотел западного уровня жизни. Советское руководство не могло это своему народу быстро обеспечить. Поэтому все кончилось крахом СССР.
Почему Россия видит себя проигравшей? Потому что потеряла свою империю? Но взамен она обрела свободу от тоталитарной системы, победила своего внутреннего врага – коммунистическую идеологию, выстроила демократические институты, а люди в России стали гораздо лучше жить – все это не позволяет считать Россию проигравшей. Если август 1991-го воспринимать как народную победу в России, то Москву тоже можно считать победительницей в холодной войне. Она снова выстроила себя как держава с громадным мировым весом.
– Русские люди вообще нередко склонны к самоуничижению.
– Нет, тут другое. Я понимаю, почему даже люди, увидевшие новую Россию, неплохо живущие в ней, не могут себе признаться, что при коммунизме все было плохо. Потому что невозможно вычеркивать жизнь своих родителей, своих дедушек и бабушек.

Выбрасывать просто это на помойку. Если считать, что все в СССР жили по лжи и провели жизнь в антиисторическом времени, люди прос­то достоинство потеряют. Потому в России такая ностальгия к прошлому.
– Зачем США учредили медаль «За победу в холодной войне»?
– Можно, конечно, подобные медали вешать на грудь. Но, мне кажется, это устаревшее стремление, это что-то из эпохи 20-летней давности. Сегодня этот триумфализм Запада уже неуместен. Да, холодная война закончилась, победила свобода. Но мы сегодня видим, что та же либеральная модель Запада тоже становится не совсем дееспособной, а кое-где в мире и вовсе терпит крах. Западу вообще стоит самокритично посмотреть на то, что у него происходит, и перестать наконец праздновать победу 20-летней дав­ности, потому что это не была однозначная победа Запада. Это и победа России, которая не только сама освободилась от тоталитаризма, но и освободила Восточную Европу, забрав свои войска домой.
– Каковы уроки холодной войны?
– Главный урок – возвращаться туда нельзя. Это было неприятное, грустное время, когда все ждали, когда же противник споткнется. И нацеливали ракеты друг на друга. А одна нажатая случайно кнопка могла бы разрушить весь мир.
Сегодня Америка и Россия вместе работают над ядерным разоружением. А главное – идеологическое противостояние исчезло. Чем Россия отличается от Запада? Политическая система практически та же самая, хотя в России еще нет полноценной демократии. Но и на Запа­де демократия тоже далеко не идеальная.
– Но американская ПРО в Европе – почти как предчувствие новой холод­ной войны. Разве нет?
– Конечно, нельзя сказать, что насту­пило полное всеобщее согласие. Есть военные структуры с обеих сторон, которые еще живут в ментальности холод­ной войны. Они ее «не отменили» полностью, не доверяют друг другу. Этим можно тоже объяснить ПРО.
Мы уже говорили с Вами об идее триумфализма Запада, который самовлюб­ленно, эгоистично считает, что его по­литическая культура – единственно пра­вильная. Как в свое время СССР экспортировал революцию, так сейчас Запад экспортирует на полную катушку свою демократию. Теперь Запад очень напоминает крестоносцев, которые христи­анскую веру несли огнем и мечом. Но это одна сторона медали. Другая – что Россия тоже застряла где-то на полпути к будущему. Россия имеет собственные проблемы: жуткую коррупцию, всевлас­тие бюрократов, ностальгию по СССР, даже по Сталину. Россия и сама пока не знает: она часть Азии или Европы? Вро­де она хочет в Европу, но не согласна с ролью, которую ей отводит Запад.
– Может ли человечество вообще жить без войн?
– Только в одном случае возможно всеобщее согласие: если возникнет общая глобальная угроза – например, нападение инопланетян на Землю. (Смеется.) Это заставит всех – и исламистов, и американских ястребов, и русский генералитет, и китайских коммунистов – держаться вместе. А если таких вызовов нет, то на Земле всегда будут конфликты. Главное, чтобы они не переросли в большой пожар. 
Лариса КАФТАН