"Каким ты был, таким ты и остался".

На модерации Отложенный


Это сижу как-то телевизор гляжу, а там ... Жириновский все народ потешает. Ну, чего б ржать-то? Вроде справедливо говорит-то да доходчиво политическую грамоту толкует. Ну, есть артистизм в ём, ни без того. По мне так, оно видать вырывается, словно б пар из кастрюли, от таланту не иначе. Не похоже чтобы вот нарочно в глаза лез, не похоже. Вот. Сижу гадаю это да вдруг и вырывается: мол, голая правда, что голая жопа, чего в ей глядеть? Срам один. Получилось, один пишем - два в уме. Надо бы расчесать что сказалось-то. Жириновский-то может и честный сам по себе, мы у его под матрасцем-то не шарились, говорю. Только не принято в народе русском всю правду, как есть,  людям в глаза лепить. Это может быть и честно да некрасиво, нехорошо. Это вот так выглядит будто бы, что голую правду сказать прилюдно, что прилюдно зад  оголить, непристойно это, неуважение к людям. Правду, оно, надо людям-то сказать с церемонией, а иначе молчи. Вот. Коли человек понимает, что творит своей голой правдой, общество может осерчать да отвернуться. А, коли не понимает, так смеются как над Жириновским, так то вот. Это и не значит вовсе, что в голове человека какой-то недостаток имеется, нет. Это недостаток национального воспитания, потому и не чувствует он этого сугубо русского образа поведения. Чтоб на печку-то влезть, надо ж на лавку встать. Вот сталось и лавку сбили на скорую руку.

Это, говорю, в Америку сброд  съехался разный, ну и стались зубы рвать друг дружке, чтоб не кусались больно. Ага, а там уже, когда пообтерлись в этим дели, кто то и выкрикнул, мол, не по правилам рвете, суки! Видать, шипко кричал, горемышнай, услыхали таки да написали закон как быть тому отныне. Америку украсть, раз плюнуть, говорю. Потому что народа там нет, у их вместо народа конституция мает быть. Кто хошь. Бери да читай, а что прочитаешь там, это насколько в тебе талантов хватит. Это все поминаю великую русскую, кабыть, революцию. Бытует слово такое - интеллигент. Это коль мужицким умом растолковать, выходит что не мужик - не барин. Мужиком быть не хочет, в падлу, а барином быть никто же не дает, рылом не вышел. Того в просторечии и слывет непутевым. Так вот. Вздумали непутные те народ украсть у государя-мужа русскаго. Ну, вроде и вышло украсть-то. Вот только не знал дурень той, что народ русский - это не американская конституция. Это народ государя-мужа русского. Чтобы красть-то народ евонный, надо ж знать что крадешь-то, олух! Ладно, справедливости ради сказать придется, что и государь-муж русскай народ свой украл при царе Горохе еще, ага. Так сумел же не присвоить лишь, а и освоить, переродить в свой народ то бишь, да.

Жизнь, она, когда как поворачивается; когда лицом, а когда и задом. Может статься и так, что данную тебе в супруги от бога даже, уведет какой непутный. Ведь змей-то и в писании к бабе пришел же и чего ж?
Ну, бывает так, что с виду вроде и ничего особенного не творится в душе у твоей-то, а чегой то ей вдруг как занеможется чтоль душой. Это похоже, как перед простудой уже чувствуешь что чтой то не можется тебе; разболеюсь видать говоришь. Во. Так вот порой и душа женская тоску чтоль обнюхивает в жизни. Вроде кошки. Кинешь ей кусок, а она давай танцевать вокруг, мол, може буду жрать, а може и не буду. Мол, ничего же нового не предлагаешь. Вот и женская душа так-то, наверно, принюхивается к скуке обыденности жизни. И, не знаю, на кой оно надо имя.  Вот в такой хандре-то бабу легче всего со двора увесть. Кто его знает и что на душе было в народе тогда в семнадцатом. Кто-то може и отбреет, мол,  да стервы они, бабы. Может и так. Да как ни вымажь-то щеки ейные, все одно наша баба-то выходит. Мы и родили ее, мы и воспитали. Нече пенять на зеркало, говорится в людех.  Потому, коль не сладилось у ей со "змеем", сталось, простить придется. А, простить - это значит проститься с миром. Да, вот какая куделька в голове никак все нерасправится. Брал-то свою девкой от родителев да полжизни прожил. Сталось, характера да нрава у ей половина родительского, а другая-то половина моего. Вот пусть и чухается теперь, бо сколько б еще не прожила на свете белом, а останется дочкой родителев своих да женой моей, хотя б и без меня. Во чего и распирают грудь глаголы, что государь-муж русскай хоть и простился, а народ-то, хошь - не хошь, а евонным остался. Сталось, чтобы с мужиком своим развестись, бабоньки, мало же штамп в паспорте выбить, надо ж еще и евонный образ в себе увидеть, чтобы разглядеть что евонного останется в тебе теперь до смерти. В повседневной суете не досуг нам частенько вглядеться в себя и узнать вновь кто же в нас пребывает. Все мы хотим с определенного возраста показать себе и близким характер свой, мол, пускай видят все какой я теперь самостоятельный. Потом стыдно-стыдно. Оказыватеся, невозможно это, чтобы в тебе не пребывали бы мама и папа до скончания дней твоих. Только, теперь когда ты уже  действительно самостоятельный, маму и папу в себе контролируешь  уже сам, не иначе. Конечно, в жизни старшими были родители,а во мне все же страший для моих родителей есть я. Вот и жена в жизни-то принадлежит мужу своему, а в самой себе же когда, так муж ейный принадлежит ей, не иначе. Это если книжным языком сказать, наверное, свободой личности называется. Потому и народ русский не может жить без государя-мужа в себе. Однако, царем теперь является народ, а не государь-муж, так есть. Уж и не знаю растолковал ли как надо ум сей. Вот такая жизнь-судьба, никто себе царя не выбирал. Какого бог дал, такого и любил - не любил народ. Неравнодушие не может быть однозначным. Мудрость же житейская состоит в том, чтобы принять государя-мужа в душу свою такими как есть да благословить себя, как потомство отца и матери да государя-мужа.