 |
| РИА Новости |
Дорогие учителя, мы понимаем, что вам трудно. Но никто не может заставить вас нарушить закон, если вы сами этого не хотите. Равно как никто не станет на защиту, если васпоймают за руку.
Если у вас требуют взять открепительный и проголосовать определенным образом или вообще пытаются забрать открепительный — это преступление. Если вы член участковой избирательной комиссии, и кто-то требует вбросить бюллетени, поправить протоколы, удалить наблюдателей — это преступление.
Предлагаем простой и честный выход.
Каждому, от кого требуют нарушить закон о выборах, сообщать об этом в редакцию. Гласность – залог вашей безопасности.
2012@novayagazeta.ru
Rybinal@yandex.ru
С пометкой: «4 марта – День учителя»
Питерские письма — это начало многоступенчатой работы по фальсификации выборов президента.
На сайте партии «Яблоко» вывешен список некоторых московских избирательных участков, на которых зафиксированы фальсификации на думских выборах. Большинство членов этих замаравших себя комиссий — школьные учителя, директора, завучи.
По закону каждый учитель, поступая на работу, приносит справку о том, что он несудим. Сколько учителей, чьи действия во время выборов подпадают под статьи Уголовного кодекса, теперь каждый день входят в классы по всей стране?
Но ведь не сами учителя придумали эти преступные технологии. Что же произошло? Наше расследование показало: учителя запуганы, а вот тем, кто их пугает, очень хорошо платят.
Так, председатели ТИК получают 100 тыс. руб. в месяц. Работают они на постоянной основе, притом что «напрячься» приходится раз в пять-шесть лет.
«Новая» обратилась за комментарием к заместителю председателя Комитета по образованию Госдумы Олегу СМОЛИНУ с вопросом: что происходит с учителями, почему почти все они идут на фальсификации?
Смолин тоже уверен: их запугали. Он рассказывает случай с последних думских выборов: «Хорошая московская школа, в ней — избирательный участок. Результат получился такой: первое место КПРФ, второе — «Яблоко», третье — ЛДПР, четвертое — «Единая Россия». Позвонили директору и сказали: с такими процентами больше директором работать не будешь. А директор — не председатель, и даже не член избирательной комиссии. Но в комиссии работали учителя ее школы. Директор передала этот разговор учителям и сказала: «Принимайте решение, какое считаете нужным». После этого «Единая Россия» на участке победила.
— С какого уровня идут такие указания?
— Это целая вертикаль, но непосредственно директора запугивают из префектуры или из управы.
— А если бы директор отказалась нарушать закон, ее бы сняли?
— Здесь директор сама не нарушала закон, она не была в комиссии. Она рассказала ситуацию учителям, и те, не желая ей беды, поступили противозаконно. А сняли бы или нет, не знаю. Это зависит от силы сопротивления.
Мой помощник Давид Карапетян был наблюдателем в Москве на участке №1399. Когда стали опечатывать урну, он решил заглянуть. И увидел 500 бюллетеней — пачкой, за одну партию — надеюсь, догадываетесь, за какую? Потребовал, чтобы их надорвали. Их надорвали. Директриса попыталась вступить в переговоры. Он отказался, она упала в обморок. Трое бросились ее поднимать, по дороге отобрали у Давида надорванную пачку бюллетеней, которую он держал. А Давида удалили с избирательного участка за то, что он мешал совершать преступление, предусмотренное ст. 142-1 Уголовного кодекса. Самое интересное — дальше. Я посылаю запрос в прокуратуру и получаю ответ от прокурора Москвы, в котором написано, что Давид Карапетян явился на участок, взломал урну, вбросил туда белые листы бумаги и попытался их выдать за избирательные бюллетени… Из Центризбиркома мы получили ответ: «Ваше заявление оставлено без удовлетворения». Спорить сложно, потому что вещественного доказательства на руках не осталось — бюллетени отобрали.
Комментарии