Будни авиаторов. Пятидесятые.

По утрам колонна грузовых автомашин, крытых брезентом, со скамейками в кузове, прибывала в военный городок на окраине Шамхора (город в Азербайджане) для перевозки служивых авиационного разведполка на аэродром. По пути следования через город колонна делала остановки в обозначенных местах. Там подсаживались те, кто снимал угол у частников.

В пути – шутки, анекдоты, розыгрыши. Никто не оставался не отмеченным доморощенными остряками. У каждого в руках свежая газета, только что вынутая из почтового ящика, свёрнутая в трубочку. Читать не дадут. Кто-либо поддевает этой трубочкой фуражку впереди сидящего, сбрасывает её и шлёпает газетой по макушке. И замирает, изображая равнодушное неведение. Потерпевший оглядывается, ищет обидчика, но опознать его не в состоянии. Все ангельски улыбчивы и невинны. Жертву обиженный всё же выбирает по каким-то своим догадкам. Начинается перебранка. Другие начинают свои фуражки снимать, чтобы не подвергнуться экзекуции.

 Оставленную без присмотра хоть на мгновение фуражку отштамповывают изнутри подготовленным заранее ластиком-печатью, где поднаторевшие  умельцы вырезают картинки, как правило, пикантного характера. Потерпевший не в состоянии определить «художника», но «зуб» уже нарисовал. При удобном случае он сам приготовит свой штемпель с картинкой похлеще. Цепная реакция вовлекает в художественный процесс всех. Скоро все фуражки можно выставлять на вернисаж.

Очередное полковое построение. Слово берёт замполит.

- Безобразие! Детский сад! Чем занимаетесь, соколы? Товарищ командир, посмотрите (снимает свою фуражку, показывает её внутренности), замполиту нарисовали кота с яйцами!

- Замполит, спокойно (командир снимает свою фуражку, показывает замполиту), Яйца моего кота колоритнее!

Взрыв хохота. Смущённый замполит, пожимая плечами, ретируется.

 Завтрак в лётной столовой. Шутки, смех.

-Официантка! Почему у лётчиков яйца не мытые?

Завстоловой подходит к недовольному, берёт тарелочку с варёными яйцами.

-Где грязь? Всё чисто! У нас всё – по норме!

После – завтрак, занятия по расписаниям, составленным  адъютантами  эскадрилий: штудируются матчасть, все системы обеспечения функционирования  самолёта и его вооружения, аэродинамика, тактика. И непременно физподготовка, от которой оторвать ребят для чего-то другого проблемно.

В день предварительной подготовки – постановка задач на полёты, то есть доведение Плановой таблицы полётов, которую накануне скрупулёзно составляют командиры звеньев, замкомэски, комэски. Учитываются уровни подготовки экипажей, прохождение их по Курсу Боевой подготовки разведывательной авиации, задания штаба Воздушной Армии, заявки соседей: ПВО, бомбардировочной дивизии.

 После постановки задач – собственно предварительная подготовка к полётам. Штурмана чертят маршруты, рассчитывают манёвры и инженерно-штурманские планы полётов, делают заявки техникам на установку в бомбовых отсеках аэрофотоаппаратов или балочных держателей авиабомб.

Пилоты в это время штудируют Инструкцию по технике пилотирования в зависимости от поставленных задач: пилотирование по потолкам или на малых высотах, при стрельбе и в особых случаях. В это время могут проводиться занятия по аэродинамике и другим отраслям знаний в рамках обеспечения  предстоящих заданий.

После этого всем экипажем – работа непосредственно в кабинах с аппаратурой и вооружением, проверка готовности всех систем и цепей, делаются замечания по устранению неполадок и на установку сменного вооружения.

В конце дня все экипажи снова собираются в классе, проводится контроль готовности. По  вводным руководителя проверяются знания, заслушиваются решения.

Обед. Лётный паёк калорийный, в полёте лётный состав теряет 3-4 килограмма своего веса. Непременный шоколад, 25 грамм. Официантки клали на стол 100 граммовую плитку. По очереди ребята брали эту плитку раз в 4 дня. Дополнительно к тому, что ели техники лётчикам полагалось яйцо в день и 2 через день, первое блюдо с мясом, у техников – на мясном бульоне, Выпечка (печенье, булки), кофе. Кроме этого в лётную смену на старт (обычно это место недалеко от КДП) вывозили так называемый стартовый завтрак. В летнее время нарасхват была окрошка с обязательной добавкой. После спортивных баталий мучила жажда, квасу готовили  вдосталь.

Обслуживали официантки, девушки, поднаторевшие в своём искусстве. В те поры не было тележек, которые применяют сейчас в больших столовых. Большие подносы, нагруженные «под завязку», хрупкие девушки носят, лавируя между рядами столов. И я не помню случая, когда бы что-то ронялось с этих подносов. Ребята уважали труд этих виртуозных девушек, наших кормилиц, относились к ним почтительно и благоговейно, не портя эти отношения приставаниями и непристойностями. Бывали и свадьбы офицеров, и это были очаровательные и верные невесты.

Отъезд домой. Колонна автомашин в городе останавливается в обозначенных традиционных местах. И обязательно у ресторана. Ресторан здесь не обычный. Он – не место возлияний и  романтических встреч. Здесь всё время звучит живая музыка местных музыкантов и акынов, занимающих традиционно выделенные им места здесь же, в зале, за одним из столов. Национальная затейливая мелодия и пение  расслабляет и умиротворяет.

Любители пива выходят именно на этой остановке. Они проходят мимо рядом расположенного киоска, в котором нагружаются воблой (рубль связка). От столов, куда подают в графинах разливное пиво, час-два слышен шелест рыбьей шелухи и тихий гомон под аккомпанемент взрывов хохота любителей анекдотов.

Водка, как ни странно, не была в ходу. В первые месяцы пребывания здесь новичков, они, конечно, прикладывались. И некоторые выдающиеся выпивохи – основательно. Но количество сорокаградусной в дозах быстро уменьшалось и сходило на нет. Климат не позволял. Любители спиртного постепенно переходили на столовое вино, которого было предостаточно и по количеству, и по качеству. В этом небольшом, чистом и уютном городишке свой коньячный завод и необозримые виноградники в окрестностях.

В городке повсеместно оборудованы волейбольные площадки. Играют постоянно, и стар, и млад. Тут же рядом под открытым небом оборудованы душевые установки: подвесной самолётный бак на 850 литров вполне обеспечивал потребности в омовении в жаркую погоду. Черепичные крыши финских домиков раскаляются под южным солнцем, особенно  достаётся живущим на мансардах этих домиков. Поэтому крыши периодически поливали из брандспойтов.

В городке, с преобладанием нерусского населения, был дефицит достопримечательностей, достойных посещения. Наиболее посещаемым объектом был рынок, типичный  восточный базар. Даже просто побродить по нему – отдохновение. Прилавки ломятся от овощей и фруктов, пряностей и живности, художественной мелочёвки. Глаза разбегаются, слюнки текут, впечатлений – масса.

В городе два экзотических парка. В одном из них шикарная танцплощадка, которая, как ни странно – мусульманский всё же город - не пустовала. Посетители, в основном, русские: офицеры дислоцирующих здесь воинских частей (кроме нашего полка – бомбардировочный полк на нашем же аэродроме и танковая дивизия).

На танцах случались конфликты с местными юношами, когда они пытались рьяно  приставать к русским девушкам. Но стычки утихали, не разгораясь. Среди наших технарей (техников самолётов и специалистов) были ребята-богатыри, один вид которых внушал  противной стороне успокоение. Помню Эдика Исаева, техника самолёта нашего с Юрой Крутовым самолёта номер 03. Красавец, любимец своих подчинённых механиков и всего полка. И, я так понял, в городе была сильная влиятельная политическая власть,  районная партийная организация, которая не давала возгораться любому проявлению экстремизма, особенно в национальном вопросе.

Недостаток – в городе не было парной бани. Городская баня была шикарной, общая и с номерами. Но без пара. Не в моде была парилка в жарком климате.

Субтропическая флора, экзотическая растительность и горы не давали овладеть нами скуке и желаниям «поколбасить». Любые начинания в этой области быстро затихали, и быт молодёжи не потрясали никакие штормы и цунами.

Ребята постарше,  кто пожил здесь уже по несколько лет, приобрели себе хобби посолиднее.  Например, охоту. В окрестностях много куропаток. Энтузиасты организовывались для поездок порыбачить на Куру. Кура – река быстрая, достаточно полноводная и мутная. Меня рыбалка не вдохновляла. Может, из-за  необходимости больших приготовлений и длительности самого процесса. Но после поездок на Куру рыбаков жизнь в городке заметно оживлялась. Рыбы привозили много. И разной. Как-то в республиканской газете промелькнула заметка об удаче рыболова, который добыл огромного сома. Во время разделки туши в его чреве обнаружили кости, предположительно молодого человека. Вспомнили, что несколько ранее сообщалось о происшествии. Рыбак взял в лодку ребёнка лет 5 и поймал сома. Чтобы вытащить его из воды, рыбаку пришлось долго повозиться. Изнурённого борьбой сома рыбаку удалось втащить в лодку. Рыбак успокоился и уже вкушал лавры и кулинарные радости. Но отдохнувший сом встрепенулся и, проглотив мимоходом ребёнка, сиганул за борт. Не того ли сома выловили в этот раз? Или то была обыкновенная рыбачья байка?

Рыбацкие утехи в городке знаменательны ещё тем, что во время одной из вылазок на Куру утонул командир звена, опытный лётчик Асямов.

Местные девушки – красавицы, не заглядеться на них невозможно. Владлен Виноградов, с которым я снимал угол в городе, завёл знакомство с юной армяночкой, живущей по соседству. Как-то, усевшись за стол поужинать, мы послали его что-то прикупить для закуски. Возвращается с синяками на лице, побили братья красавицы.

При сборах по тревоге в город приезжали машины с солдатами-оповестителями, вооружёнными, как и полагалось по тревоге, автоматами.  Они бегали по назначенным адресам, оповещая о мероприятии. Происходило это, как правило, ночью, когда ворота дворов и двери были закрыты, а во дворах – собаки. Мы начинали просыпаться по мере приближения этого лая от окраины города. Задачу оповещения надо было выполнять, во что бы то ни стало, поэтому собак, были случаи, солдаты расстреливали. Благо, проблема жилья очень скоро была решена, все офицеры получили служебные квартиры или места в общежитии.

Тёплый благодатный климат, южная экзотика, любимая работа, казалось бы, что ещё надо для полного счастья. Но через небольшое время пребывания здесь, в среде, где преобладали нерусское население и непривычные нравы, возникало нечто похожее на ностальгию. И Закавказский военный округ – Закво – ребята в шутку стали расшифровывать, как «закрыт выход обратно». Поэтому существовало негласное правило, через определённый промежуток времени менять место службы офицеров, перемещая их в другие регионы: в европейскую часть страны или в зарубежные наши военные базы. Родственные нашему, авиаполки располагались в ГДР и в Польше.