Больно и страшно читать такое

Больно и страшно читать

 

>
> Как бы не было больно и страшно это читать,
> мы обязаны это передать или пересказать
> нашим детям, внукам, а потом и правнукам!!!
> Расправа над руководством ЕАК
>
>
> "На обратном пути из зала суда, когда 70-летнего Соломона
> Лозовского несли на носилках к "черному воронку", их догнал
> капитан, поднял подсудимого за бороду.. и, тыча перед носом
> кулаком, большим, чем лицо арестанта, сказал: "Ну, Соломон,
> морда жидовская. Если ты еще раз будешь мне говорить одно, а
> судьям -- другое, если и дальше весь процесс заворачивать не в
> ту сторону будешь, я вытащу твои кишки, шею твою ими обмотаю и еще
> останется, чтобы повесить на них твоих детей, что на свободе
> осталисÑ Œ! Понял? Хватит мне нервы трепать, устал я уже с
> тобой бороться". Эти показания несшего Лозовского сержанта
> приводит Д. А. Волкогонов в статье "Феномен Сталина",
> Литературная газета, 9 декабря 1987 г.
>
> Аресты по делу Еврейского Антифашистского комитета
> начались в декабре 1948 года. Были арестованы бывший
> руководитель Совинформбюро С. А. Лозовский, поэты и писатели П.
> Д. Маркиш, Л. М. Квитко, Д. Н. Гофштейн, И. С. Фефер, Д. Р.
> Бергельсон, народный артист РСФСР В. Л. Зускин, главврач
> Боткинской больницы Б. А. Шимелиович, научный сотрудник
> Института ист ории АН СССР И. С. Юзефович, старший редактор
> государственного издательства литературы на иностранных языках
> И. С. Ватенберг, переводчик ЕАК Ч. С. Ватенберг-Островская, зам.
> Редактора дипломатического словаря Э. И. Теумин, журналист-
> переводчик Л. Я. Тальми, директор Института физиологии академик
> Л. С. Штерн и замминистра Госконтроля РСФСР С. Л. Брегман.
>
> Их обвиняют в шпионаже в пользу США, в намерении
> отторгнуть Крым и продать (!) его Америке, наконец, в
> препятствии ассимиляции посредством развития культуры на языке идиш.
>
> Предполагалось, что по опыту московских процессов 30-
> х годов
> следствие продлится не более 3-7 месяцев. Жиды - интеллигенты, как
> миленькие, дадут нужные показания, заучат их наизусть и повторят
> на открытом
> процессе.
>
> Однако с перерывами следствие продолжалось более 3
> лет и не
> достигло желанной цели, несмотря на то, что арестованных евреев били
> смертным боем.
>
> На закрытом суде, состоявшемся в мае-июне 1952 г.,
> Б. А.
> Шимелиович говорил:
>
> "Я никогда не произносил того, что записано в первом
> протоколемоего допроса от марта 1949 года и подписанного мною.
> Эти показания в моем отсутствии составил следователь Рюмин еще с
> кем-то.. Я спорил 3 года 4 месяца и, поскольку будет
> возможность, я буду спорить дальше и со
> следователями и, если нужно, и с прокурором.. Я должен заявить,
> что я
> получал в течение месяца (январь - февраль 1949 года) примерно,
> с некоторыми колебаниями в ту или другую сторону, в сутки 80-100
> ударов, а всего по-моему я получил около 2 тыс. ударов. Я
> многократно подвергался телесному наказанию, но навряд ли
> найдется следователь, который скажет о том, что при всех этих
> обстоятельствах я менял свои показания. Нет, то, что я знал, я
> произносил и никогда ни стоя, ни сидя, ни лежа я не произносил
> того, что записано в протоколах. Почему же я их подписал? Этот
> протокол от марта 1949 года я подписал, находясь в очень тяжелом
> душевном состоянии и неясном сознании. Только через 6 недель
> после этого я узнал, что мною подписан такой протокол. Это было,
> когда следователь Рюмин на допросе зачитал мне выдержки из этого
> протокола. (Признание о националистической деятельности ЕАК -- С.
> Д.). ... Пять раз меня вызывал к себе министр (Абакумов -- С.
> Д.). Рюмии
> присутствовал при этом. Он (Абакумов), будучи недоволен моими
> ответами, а я давал те же ответы, которые я произнес и при
> первых допросах следователями, сказал: "Бить смертным боем".
> Слово "бить" я услышал от него в первую же встречу, и при этом
> присутствовал Рюмин. ("Неправедный суд. Последний сталинский
> расстрел. Стенограмма судебного процесса над членами Еврейского
> Антифашистского комитета". Ответственный редактор проф. В. П.
> Наумов, М., "Наука", 1994; выделено мной -- С. Д.).
>
> Помимо избиений их бросали в карцер. Перец Маркиш
> побывал в
> карцере дважды и только после этого подписал нужные показания.
>
> Описание карцера дал.. Абакумов, арестованный в июне
> 1951 года
> (см. дальше). После ареста и "избиений смертным боем" Рюмин
> отправил его в карцер. В письме из Лефортовской тюрьмы от 18
> апреля 1952 года на имя "Товарищей Берия и Маленкова" он
> жаловался: "На всех допросах стоит сплошной мат, издевательства,
> оскорбления и прочие зверские выходки. Бросали меня со стула на
> пол.. Ночью 16 марта меня схватили и привели в так называемый
> карцер, а на деле, как потом оказалось, это была холодильная
> камера с трубопроводной установкой, без окон, совершенно пустая,
> размером 2 метра. В этом страшилище, без воздуха, без питания
> (давали кусок хлеба и две кружки воды в день), я провел восемь
> суток. Установка включалась, холод всё время усиливался. Я много
> раз.. впадал в беспамятство. Такого зверства я никогда не видел
> и о наличии в Лефортове таких холодильников не знал, был обманут..
> Этот каменный мешок может дать смерть, увечье и страшный недуг.
> 23 марта это чуть не кончилось смертью -- меня чудом
> отходили.."(Цитирую по книге Александра Борщаговского
> "Обвиняется кровь"; выделено мной -- С. Д.).
>
> К слову, о мате. Эстер Маркиш, вдова Переца Маркиша,
> пишет в
> книге "Столь долгое возвращение"(Тель-Авив, 1989):
>
> "Не успела Лина Штерн пересечь порог кабинета министра
> Абакумова, как тот заорал:
> -- Нам всё известно! Признайтесь во всём! Вы --
> сионистка, вы
> хотели отторгнуть Крым от России и создать там еврейское государство!
> -- Я впервые это слышу, -- сказала Лина Штерн с сильным
> еврейским акцентом.
> -- Ах ты старая б..! -- выкрикнул Абакумов.
> -- Так разговаривает министр с академиком.. --
> горько покачав
> головой, сказала Лина Штерн".
>
> Начатое в январе 1949 года следствие по "делу ЕАК" было
> завершено к марту 1950 года. Большинство подсудимых под теми или
> иными пытками подписали признания в националистической и даже
> шпионской деятельности, рассчитывая рассказать на суде, как были
> получены эти лживые признания.
>
> 23 марта 1950 года Абакумов подает Сталину список на
> 85 человек,
> подлежащих расстрелу. В нем были 16 арестованных членов ЕАК. В
> сопроводительном письме он пишет (Ф. Лясс "Последний процесс
> Сталина"):
> "Заседания Военной коллегии по опыту прошлого считаем
> необходимым провести без участия сторон в Лефортовской тюрьме с
> рассмотрением дел на каждого обвиняемого в отдельности без права
> обжалования, помилования и с приведением приговора суда в исполнение
> немедленно. Рассмотрение дел в Военной коллегии намечаем начать
> 27 марта с. г. Прошу Вашего разрешения".
>
> Это категорически не устраивало Сталина. Ему нужен
> был открытый громкий процесс как предисловие к "окончательному
> решению еврейского вопроса" и как суровое напоминание всему
> народу о завершении периода послаблений, вызванных войной.
>
> В это самое время на Лубянке раскручивается "Ленинградское
> дело". [Оно возникло в первые послевоенные годы в результате
> соперничества за влияние при Сталине московской (Маленков,
> Берия) и ленинградской (Жданов, Вознесенский) групп. Сначала
> Жданов, воспользовавшись конфликтом между Василием Сталиным,
> командовавшим ВВС Московского военного округа, и главным
> маршалом авиации А. А. Новиковым, отстранил Маленкова,
> курировавшего от Политбюро авиационную промышленность. Затем
> Маленков и Берия использовали выступление сына Жданова,
> начальника отдела науки при ЦК ВКП(б), против Лысенко. Жданов
> попал в опалу и умер в 1948 году. Вознесенскому Сталин,
> видимо, не мог простить публикацию в 1947 году хорошей книги "Военная
> экономика СССР в период Отечественной войны", хотя и дал за нее
> Сталинскую премию. Из ленинградцев выбили признание, что они
> будто бы хотели создать Российский ЦК, сделать Ленинград
> столицей России, расколоть партию. (Об этом говорил позднее
> Маленков на активе в Ленинграде). Жертвами этой интриги стали Н.
> А. Возне сенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков,
> Я. Ф. Капустин, П. Г. Лазутин и, разумеется, их близкие и "не
> очень" родственники и весь актив города и области.]
>
> У следователей, среди них был и "забойщик" Владимир
> Комаров, не
> возникло особых трудностей, подсудимые выучили свои роли.
> Судебный процесс состоялся в Ленинграде 29-30 сентября 1950 г.,
> и 1 октября Вознесенский, Кузнецов, Попков, Капустин и Лазутин
> были расстреляны.]
>
> После вынужденного перерыва следователи возвращаются
> к "делу
> ЕАК". Однако, в отличие от ленинградцев, евреи по-прежнему
> упорствуют и не хотят учить предписанные им роли, а у
> следователей нет в руках никаких других "документов", кроме
> резиновых дубинок и плеток. Шансов на успешный открытый процесс
> никаких.
> Сталин в бешенстве: отработанная в течение 2
> десятилетий схема
> буксует. Во всем виноват, конечно, Абакумов. До сознания Сталина
> еще не
> доходит, что мягкотелые жиды - интеллигенты оказались духовно сильнее
> абакумовских "мастеров заплечных дел". 12 июля 1951 года всевластного
> министра Госбезопасности В. С. Абакумова арестовывают на
> основании организованного Маленковым доноса Михаила Рюмина,
> заместителя Абакумова (Ф. Лясс).
> Он обвиняет Абакумова в сокрытии преступных действий врачей,
> убивших А. С. Щербакова, начальника Главного политического
> управления Советской Армии, о чем якобы стало известно из
> допроса врача профессора Я. Г. Этингера, принимавшего участие в
> лечении Щербакова. Чтобы скрыть их преступление Абакумов
> установил для Этингера "более суровый режим" и он вскоре умер.
> (В действительности это Рюмин забил его до смерти 2 марта 1951
> года, добиваясь признания его вины в смерти Щ ербакова).
>
> 9 августа министром МГБ становится С. Игнатьев, два месяца
> спустя Рюмина из подполковника производят в генералы, назначают
> начальником следственной части МГБ в ранге замминистра.
>
> Дела всех обвиняемых членов ЕАК сводятся в одно
> "следственноедело No. 2354". Однако следователям так и не
> удалось "подготовить
> арестованных к открытому процессу и, скрепя сердце, тиран
> согласился на
> закрытый суд, поскольку 5 из 15 подсудимых отказались от своих
> показаний, вырванных у них под пытками: Б. А. Шимелиович, В. Л.
> Зускин, С. Л. Брегман, Л. С. Ð �терн, П. Д. Маркиш.
>
> Арестованный вскоре вслед за Абакумовым главный
> следователь по
> делу ЕАК полковник Владимир Комаров пишет 18 февраля 1952 года
> письмо Сталину:
> "...В коллективе следственной части хорошо знают,
> как я
> ненавидел врагов.

Я был беспощаден с ними, как говорится,
> вынимал из них душу, требуя выдать вражеские дела и связи.
> Арестованные буквально дрожали передо мною, они боялись меня,
> как огня.. Особенно я ненавидел и был беспощаден с еврейскими
> националистами, в которых видел наиболее опасных и злобных
> врагов. Еще в бытность св ою на работе в МГБ СССР я докладывал
> Абакумову о своем политическом недоверии Шварцману, Иткину и
> Броверману (костоломам-евреям -- С. Д.). Узнав о злодеяниях,
> совершенных еврейскими националистами, я наполнялся еще большей
> злобой к ним и убедительно прошу Вас: дайте мне возможность со
> всей присущей мне ненавистью к врагам отомстить им за их
> злодеяния, за тот вред, который они причинили государству..
> Прошу Вас, товарищ Сталин, не откажите мне в своем доверии" (А.
> Н. Яковлев, "Сумерки"; выделено мной -- С. Д.).
>
> [Это он в 1941 г. в чине младшего лейтÐ �нанта КГБ
> смертным боем бил арестованного генерала армии Д. Г. Павлова,
> командующего Западным фронтом, после падения Минска на 7-й день
> войны. Комарова, как и Рюмина, расстреляют в 1954 году. "Когда
> обезьяна взяла в руки палку, она еще не знала, что палка имеет
> два конца" (Феликс Кривин)].
>
> До передачи дела в суд оно рассматривалось на заседании
> Политбюро (3 апреля). Было принято решение расстрелять всех,
> кроме Лины Соломоновны Штерн (полагают, что Сталин, очень
> интересовавшийся вопросами долголетия, принял во внимание, что
> академик Штерн – Ð �рупный специалист в области геронтологии).
> Политбюро определило, что дело ЕАК должно рассматриваться
> Военной коллегией Верховного суда СССР при закрытых заседаниях
> без прокурора и защитников.
>
> Суд происходил на Лубянке с 8 мая по 18 июля 1952 года,
> председатель суда -- генерал-лейтенант юстиции А. А. Чепцов,
> члены --
> генерал-майоры И. М. Зарянов и Я. П. Дмитриев.
>
> "Судьи получили одновременно и груду томов, с
> которыми только
> еще предстояло знакомиться, и непреложный для суда приговор. Суд
> превращался в формальность, -- написал 5 лет спустя Чепцов о
> деле ЕАК члену Президиума ЦК КПСС министру обороны Г. К. Жукову.
> -- Незачем было входить в подробности.. доискиваться истины --
> она могла оказаться опасной для судей"
>
> Напомню: членов Президиума ЕАК обвиняют в шпионаже в
> пользу США, в намерении отторгнуть Крым и продать его Америке
> (не иначе, как Аляску?), наконец, в препятствии ассимиляции
> посредством развития культуры на языке идиш.
>
> На суде быстро выяснилась полная несостоятельность всех
> обвинений. -- Свои показания, данные на следствии, вы
> подтверждаете? – спросил Чепцов Лину Штерн.
> -- Нет, ни одного.
> -- Почему?
> -- Потому что там нет ни одного моего слова. Я три раза
> переводилась из Внутренней тюрьмы в Лефортово за то, что я не хотела
> подписывать романа, написанного следователем.. Все мои
> показания, которые
> предъявляются мне на суде, я отметаю, я от них отказываюсь.. У
> меня была
> единственная возможность -- дожить до суда, а я только этого и
> хотела. Я не боюсь смерти, но не хотела бы уйти из жизни с этим
> позорным пятном -- обман доверия, измена.. Я чувствовала, что
> дело плохо и я могу сойти с у ма: а сумасшедшие ни за что не отвечают.
>
> Желая придать процессу хоть какое-то подобие
> законности, А. А.
> Чепцов попытался направить дело на доследование. Он встретился с
> Маленковым.Тот категорически потребовал: "Выполняйте решение
> Политбюро!".
> И Чепцов выполнил. "Забыв", что всего 6 лет назад
> спектаклю"Фрейлекс" ("Свадебный карнавал") была присуждена
> Сталинская премия, он
> обвиняет деятелей еврейской культуры в национализме, в
> воспевании старины:
> "Вы обвиняетесь в том, что препятствовали ассимиляции путем пропаганды
> чуждого еврейск им массам языка идиш и идишистской культуры".
>
> "Да, -- соглашается истерзанный пытками Давид
> Бергельсон, --
> суть моего национализма состояла в том, что я был чрезвычайно
> привязан к
> еврейскому языку, работал в нем 28 лет.. Я знаю, что мне
> предстоит недолгая
> жизнь, но я люблю его (мой язык), как сын, любящий мать".
>
> [Нет и не может быть национальной гордости у евреев,
> национальная гордость разрешена только русским. О ней писал
> Ленин в статье "О национальной гордости великороссов".]
>
> Лев Квитко сказал в последнем слове: "Продолжая
> писать по-е
> врейски, мы невольно стали тормозом для процесса ассимиляции.. Будучи
> руководителем еврейской секции Союза писателей, я не ставил
> вопрос о
> закрытии секции. Это моя вина" (напомню: об этом позаботился А.
> А. Фадеев).
>
> Истерзанный пытками Борис Шимелиович говорил: "До
> суда я не
> считал, что противодействие ассимиляции -- это национализм..
> быть против
> ассимиляции в наших советских условиях это значит бороться с советским
> правительством, иначе я это (теперь. -- С. Д.) не понимаю".
>
> Дальше всех идет Л. Я. Тальми: "Чтобы еврейский
> народ развивал
> сÐ �ою культуру, нет необходимости, чтобы всё было на еврейском
> языке".
> Авторы этих страшных заявлений прекрасно понимали, что
> "национализм -- это ненависть к другим народам, а любовь к
> своему -- это
> патриотизм" (Борис Стругацкий). Они знали, что их ждет расстрел, и,
> сказанное в последнем слове, отнюдь не было мольбой о помиловании.
>
> Сказанное ими говорит не о них, а о страшной жизни в
> "самойсвободной на земле стране" (Аркадий Гайдар). Нельзя не
> отметить достойное
> поведение на суде С. А. Лозовского: он обвинял, а не оправдывался.
>
> Читатель, вдумайся: не только на суде, но и за его
> пределамивсех советских евреев обвинили в двух взаимно
> исключающих друг друга
> преступлениях: в национализме и космополитизме!
>
> [В это самое время находившийся в Нью-Йорке Борис
> Полевой лгал
> Говарду Фасту, что встретил на улице Льва Квитко перед самым
> отлетом из
> Москвы. Позднее в письме от 25 марта 1957 года Говард Фаст писал ему:
> "...почему ты сказал нам здесь, в Нью-Йорке, что еврейский
> писатель Квитко жив и здоров. Живет с тобой в одном доме, по
> соседству,когда он был казнен и его давно нет в живых ? Почему?
> Зачем тебе нужно было
> лгать? Почему ты не мог уклониться от ответа и сказать нам, что
> ты не знаешь
> или не хочешь говорить об этом? Зачем ты лгал так страшно и
> намеренно?"(Цитирую по книге Александра Борщаговского
> "Обвиняется кровь").]
>
> 17 июля все подсудимые, кроме Лины Соломоновны Штерн и
> тяжелобольного Соломона Леонтьевича Брегмана (он умер в тюрьме в
> начале 1953
> года) приговариваются к расстрелу. Их расстреляли 12 августа
> 1952 года.
>
> Честь и слава этим героям, не давшим тирану сломить
> их духовно.
> Повторим имена 13 расстрелянных:
>
> Соломон Абрамович Лозовский, р. 1878
> Иосиф Сигизмундович Юзефович, р. 1890
> Борис Абрамович Шимелиович, р. 1882
> Вениамин Львович Зускин, р. 1884
> Давид Рафаилович Бергельсон, р. 1884
> Перец Давидович Маркиш, р. 1895
> Лейба Мойсеевич Квитко, п. 1890
> Исаак Соломонович Фефер, р. 1900
> Давид Наумович Гофштейн, р. 1889
> Леон Яковлевич Тальми, р. 1893
> Илья Семенович Ватенберг, р. 1887
> Чайка Семеновна Ватенберг-Островская, р. 1901
> Эмилия Исааковна Теумин, р. 1905.
>
> Еврейской культуре на языке идиш был нанесен
> смертельный удар.
> Вся литераÑ �ура была изъята из библиотек и магазинов и сожжена,
> наборные машины уничтожены, шрифты рассыпаны. Цвет еврейской
> творческой интеллигенции -- 430 писателей, артистов, художников,
> музыкантов отправлены в лагеря. Вернулись единицы. Отныне по
> радио -- ни одного еврейского слова, песни, просто имени. Само
> слово "еврей" становилось чем-то вроде ругательства. Узнав, что
> ты еврей, тебя начинали жалеть.
>
> Он был хирургом, даже "нейро"...
> Всех, кому уже жить не светило,
> Превращал он в нормальных людей.
> Но огромное это светило,
> К сожалению, было ев рей.
> Владимир Высоцкий
>
> И что самое ужасное, это то, что многие евреи
> смотрели на себя
> глазами антисемитов. Это хорошо показал Андрей Михалков-
> Кончаловский, сняв в Америке фильм "Ближний круг" о судьбе
> сталинского киномеханика Вани Саньшина. Одной из побочных линий
> проходит в фильме судьба его соседки по квартире Кати Губельман.
> "Волею Сталина лишившаяся отца, матери, дома (она) мнит себя
> всем ему обязанной, им спасенной, им выведенной в люди. (Сталин
> великоду шно простил ей ее безвинных родителей, превращенных им
> в лагерную пыль.) Она фанатическая сталинистка. Живет в страшном
> вымороченном мире, не
> понимая, насколько этот мир страшен, -- рассказывает автор
> фильма в книге "Возвышающий обман"(М., "Совершенно секретно",
> 1999) и продолжает: -- И, что хуже всего, живет с ощущением
> своей внутренней ущербности. Самое страшное насилие, которое
> можно произвести над человеком, -- заставить его поверить в свою
> органическую неполноценность" (выделено мной -- С. Д.).
>
> Именно это проделала с нами советская власть ,
> превратив нас в
> "потерянное поколение", в людей без рода и племени, в "евреев
> молчания" (Эли Визель). Стоит ли удивляться, что даже через 50
> лет после этих событий
> старый художник-карикатурист Борис Ефимов (Фридлянд) говорит:
> "Когда меня спрашивают, как я отношусь к Сталину, я отвечаю:
> двойственно. Это злодей, убивший самого дорогого самого близкого
> мне человека -- моего брата (Михаила Кольцова), и это человек,
> который подарил мне жизнь, свободу и возможность работать.."
> ("Еврейский мир", No. 648, 3 ноября 2008). Потенциальная жертва
> испытывает чувство благодарности к не съевшему его людоеду!
>
> Первая публикация о процессе ЕАК появилась 16 марта
> 1956 года в
> американской газете "Форвертс"(на идише). Уже много лет в
> Израиле ежегодно 12 августа устраиваются вечера памяти погибших,
> рассказывается об их жизни и работе, читаются их произведения. В
> 1992 году посол России в Израиле Александр Бовин опубликовал
> статью "Я плачу вместе с вами". Он писал: "Я представляю Россию.
> Но я представляю ее в Израиле. Поэтому в этот трагический день я
> плачу вместе с вами, люди Израиля, и прошу вас: простите"
> (А. Е. БоÐ �ин. "Записки ненастоящего посла". Чуть дальше
> читаем: "Через несколько дней "Правда" обругала меня. Цветы зла
> продолжали прорастать..").