Андрей Паршев. Мировая экономика: теорема тупика

           Автор книг «Почему Россия не Америка» и «Почему Америка наступает»  делится размышлениями об экономических катаклизмах 2011 года и уроках, которые мы  должны извлечь из них. 

Вот и подошёл к концу 2011 год, который показал нам одну важную вещь: никакой системы управления мировой экономикой не существует и как эта сфера работает – непонятно никому.

Если принять, что основным центром мира - политическим, экономическим и культурным - являются США, то и смотреть надо в первую очередь на то, что там происходит. А  видим мы там массовые демонстрации. Что важно: не против каких-то политиков или политических сил, даже не против войн, которых США вело в 2011 году аж три. Американское общество до сих пор уверено, что политических лидеров оно избирает само, и потому чувствует себя ответственным за их политические решения. Но банкиров и финансистов оно не избирает, и поэтому именно данная категория в глазах американцев ответственна за те беды, которые претерпевает население. А ситуацию в США, если оценивать её с точки зрения американцев, благополучной не назовёшь. Невооруженным глазом заметно, что уровень жизни снижается.

В 2011 году в США резко выросло количество людей, испытывающих трудности даже с обеспечением едой. На один из вопросов стандартного вопросника Гэллапа: «был ли в прошлом году случай, когда вы не смогли приобрести достаточно еды для вашей семьи?», - впервые утвердительно ответило больше американцев, чем китайцев. Растет безработица. Среди образованной молодежи она достигает 20 процентов, что говорить о необразованной? С этой проблемой долгие годы правительство справлялось, развивая систему социальных пособий (только система «продовольственных карточек» food stamps охватывает 45 миллионов американцев, большей частью, кстати, белых). Но сейчас даже «левое» правительство Обамы вынуждено эти программы урезать.

В основном правительства развитых государств действуют в рамках либеральной доктрины: «стимулировать надо не производство, а потребление». В конечном итоге это ведёт к массивному вбросу в экономику необеспеченных долларов, а роста экономики не происходит.

США: дорожающая индейка и «чайная партия»

Самое печальное, что происходящее в американской экономике нельзя объяснить просто некомпетентностью политиков. Это было бы полбеды. Политики отдают себе отчёт в том, что в экономике идут какие-то очень опасные процессы. Американцы – пользователи ипотечных кредитов уже в конце прошлого века стали массово оказываться неплатежеспособными. В начале 2000-х правительство стало им помогать, по сути задним числом снижая процентные ставки по ипотеке и даже возвращая переплаченные суммы. Но данная мера не предотвратила краха ипотечных компаний. И ситуация не улучшается, доллары вбрасываются, цены растут. Каждый год традиционная индейка на День Благодарения (главный экономический индикатор для американцев-традиционалистов) стоит на треть дороже, чем в прошлом году. Хотя официальные показатели инфляции существенно ниже.

Вот поэтому-то «Движение за захват Уолл-стрита», несмотря на неблагожелательное отношение СМИ и консервативной части общества, набирает обороты и никому неизвестен его исход.

Надо отметить, что эти малоприятные процессы развиваются на фоне дискредитации традиционной политической системы. Образовалось непартийное правое движение «Чайная партия». Само его название обыгрывает двойное значение слово party – партия и вечеринка. «Чайной вечеринкой» (или «Бостонским чаепитием») называлось первое выступление сторонников независимости американских колоний от британской короны. В этом смысле «оккупанты Уолл-стрита» являют собой некий аналог Демократической партии. Во всяком случае консерваторы обвиняют демократов в тайной поддержке этого движения, но оно, как и «Чайная партия», дистанцируется от партийной бюрократии.

Такое впечатление, будто в американском народе явно наметилось желание полностью сместить верхушку законодательной и исполнительной власти.

В Западной Европе дела не лучше. Переживаемые ею процессы похожи на американские реалии: тот же долговой кризис, те же проблемы с наполнением бюджета и пенсионных фондов. О чём говорить, если сокращению подвергается святая святых – военные бюджеты. Но европроблемы, в отличие от штатовских, осложнены всё ещё существующим национальным делением экономик.

Европа: «работящий Север» недоволен «ленивым Югом»

При создании Европейского Сообщества политические и даже идеалистические мотивы, видимо, превалировали над экономическими. Было сильно желание создать политический механизм, способный противостоять даже и США, которые, кстати, являются до сих пор в Европе оккупантами (словарное значение слова «оккупация» – содержание вооруженных сил на чужой территории). При этом творцы ЕС надеялись преодолеть реально существующую в Европе границу между «работящим Севером» и «ленивым Югом» - границу, кое-где существующую даже в пределах одного государства, как в Италии. Были предусмотрены механизмы, не позволяющие отдельным государствам выпускать столько единой валюты, сколько им заблагорассудится. Но вот механизмов, обуздывающих алчность банков, построено не было! Поэтому руководства некоторых стран, потакая тяге населения к высокому уровню жизни, полезли в долговую петлю. То, что долговая нагрузка на национальные экономики Греции, Ирландии, Испании, Италии чрезмерна, стало понятно давно. Но запретить правительствам этих стран выпускать облигации, а банкам – продавать их – никто не мог. А может быть, и не хотел. За счет этого создавалась иллюзия экономического равенства внутри ЕС, хотя даже на уровне простого потребителя все понимали, что это благополучие – в долг.

Когда же были приняты решения, поставившие под угрозу само существование ЕС? Лёгкий вопрос. Именно тогда, когда были выданы кредиты, по которым подошли сейчас сроки платежей.

Возвращаясь к США – там начало процессов, вызвавших современный кризис, запущено в  1999 году, когда незадолго до ухода из Белого Дома Б.Клинтон отменил так называемый  «закон Гласса-Стигала». Введенный ещё при Рузвельте, в разгар Великой Депрессии, он  ограничивал банковскую систему США жесткими рамками и не позволял ей некоторых вольностей. Как только закон приказал долго жить, вольности явились. Наиболее заметным следствием стала пирамида деривативов – ценных бумаг, выпускаемых банками и обеспеченных только другими ценными бумагами. В конечном итоге обеспечением этой пирамиды стали долги американцев, которые они просто не могли вернуть. В конце 2008-го пирамида рухнула, но оздоровления экономики не произошло до сих пор.

Та же катастрофа случилась и в Евросоюзе, но здесь её усугубили ещё и долговые проблемы отдельных членов. Если США уникальны в том смысле, что они должны в своей валюте и при острой необходимости могут просто напечатать долларов сколько нужно, обесценивая ранее сделанные долги, то у менее развитых стран ЕС ситуация совершенно иная. Греция, Испания, Португалия и особенно Италия должны в европейской валюте. Но так как они кредитовались в основном внутри ЕС, главным образом  французскими и германскими банками, никто не позволит им просто напечатать побольше евро. Еще при создании «зоны евро» были приняты все меры для ограничения  деятельности стран-членов согласованными объемами эмиссии. В этом смысле один Бог ведает, чем руководствовались европейские банки при размещении греческих облигаций, если они прекрасно отдавали себе отчёт в неспособности Афин расплатиться.

Кризис, индуцированный глобализацией

Сейчас ситуация проста – Греция ни при каких условиях, ни при какой экономии не сможет выплатить свои долги. Для этого надо слишком резко и сильно снизить жизненный уровень, сэкономив на бюджете и сделав свою рабочую силу дешевой, а значит, конкурентоспособной. В рамках ЕС Греция девальвировать евро не может. И есть два пути. Первый - выйти из зоны и ввести свою, независимую от евро валюту, тогда её девальвация что-то даст. Второй – объявить государственный дефолт, отказаться платить долги и оплачивать предъявленные гособлигации. Второй меры богатые страны ЕС не хотят, потому что это слишком опасный прецедент.

В Европе есть и другие должники, кроме Греции. Если откажутся платить и они, банки этого не переживут.

То есть своей. Пока абсолютно не просматривается возможность заплатить греческие долги. Но еще страшнее  вероятный эффект «домино», который может захватить и другие страны, не адаптировавшиеся к общеевропейскому экономическому пространству. В Испании производство не обеспечивает рабочими местами испанцев, а государство не может задействовать их хотя бы в бюджетной сфере – налогов не хватает. Отсюда почти катастрофическая безработица в 20 с лишним процентов.  

В стране со сходными экономическими проблемами – Италии – пошли другим путем. Частный капитал не обеспечил людей рабочими местами? Создадим в муниципальном и государственном  секторах. Нет денег? Займём.  В результате при лучшей, чем в Испании, ситуации на рынке труда, Италия должна больше, чем все проблемные европейские страны вместе взятые. И срок платежей у неё тоже подходит.

Почти благополучной в этой связи выглядит ситуация в России. Вопреки ожиданиям пессимистов резкого и долгого падения нефтегазовых цен не произошло. Россия даже смогла накопить немного золотовалютных резервов (правда, что в золоте, что в валюте и, главное - в какой, вопрос отдельный). Если бы ещё и питать уверенность, что так будет и дальше…

Но питать её трудно. Почему же американцы прекратили платить ипотеку? Почему европейцы оказались вынуждены жить в долг? При в общем-то приличных темпах развития экономики, индикатором которого служил рост ВВП?

Разгадка очень проста: предкризисные явления связаны с процессом глобализации.  Свободное перемещение капиталов дало свой эффект: производящая экономика оказалась в Азии. На протяжении многих лет отрицательное сальдо торгового баланса США исчислялось сотнями миллиардов долларов, а то и составляло больше триллиона. Сформировалась странная схема: США потребляли поставляемые из внешнего мира товары, расплачиваясь долларами. Что с ними делали производители (Китай в основном)? Что-то приобретали? Приобрести нечего, поскольку всё делает Китай (это не преувеличение – в США и особенно в Западной Европе надо очень постараться, чтобы найти в магазинах что-то некитайское). Во что-то вложить? А во что, если предприятия переехали в Китай? Предлагались акции высокотехнологичных компаний – на этом рынке произошел крах. Акции и облигации ипотечных компаний – да, некоторое время они  привлекали, только российский Центробанк вложил в них 100 миллиардов долларов. Но только до кризиса. Вот уже почти три года эти компании убыточны.

В США и Европе нет предприятий, куда стоило бы вкладываться

В США и Западной Европе нет предприятий, в которые стоило бы вкладываться. Те, что есть, не обеспечивают высоких прибылей, да и далеко не все относительно развитые страны вообще приспособились к глобализации. Практически всё дешевле производить в новоиндустриальных странах – электронику, одежду, обувь, посуду, хозтовары, гражданское оружие. На плаву осталось немногое – гражданский авиапром, например, видео-, аудио- и кинопроизводство.

Наверное, лучше всех адаптировалась экономика  Германии – её производителям удалось сохранить начальные (дизайнерские) и конечные (окончательная сборка) этапы производства разных германских брендов, например автомобилей; но значительная часть комплектующих делаются за рубежом. Однако это сильная экономика, не будем забывать ещё и германские банки, уступающие в мире только англосаксонским. А вот другие страны ЕС, не имеющие такой промышленной истории, банально не зарабатывают себе на жизнь. Не потому, что не умеют. Умеют, но их производство обходится немного дороже, чем аналогичное в Южном Китае.

И этого оказалось вполне достаточно, чтобы значительная часть американцев и европейцев утратили конкурентоспособность на мировом рынке труда – именно потому, что они уже привыкли к высоким зарплатам и не менее высоким жизненным стандартам.

Вот так образовались два полюса: богатый Запад, расплачивающийся долларами и евро за сырьё и товары, и производящий Восток, не очень понимающий, что же ему с этими евро и долларами делать. Ему остается вкладывать в золото, которое и поднялось в цене за последние 10 лет почти в 10 раз.

Сложившаяся в мире ситуация не имеет удовлетворительного решения в рамках существующей системы. Чтобы снова запустить процесс производства в странах Запада, нужно прибегнуть к протекционистским мерам, а господствующая сейчас либеральная  доктрина запрещает протекционизм. Программы по созданию рабочих мест, если они стимулируют потребление, накачивают в результате экономику новоиндустриальных стран, которые в период нынешнего кризиса не пострадали, а напротив, развивались в очень хорошем темпе.

Высказывается такое мнение, что с развитием китайской экономики там растут и зарплаты, и вскоре китайская (индийская и, бразильская) рабочая сила уже не будет так дешева, что и приведет к повышению издержек и утрате инвестиционной привлекательности. Действительно, уровень оплаты труда китайской рабочей силы вырос драматически, до 300-400 долларов в месяц. Но до уровня потребления, привычного Западу, там ещё очень далеко. И главное: не может большинство человечества перейти на уровень потребления «золотого миллиарда» - на  Земле просто нет столько ресурсов.

А экономика-то неуправляемая…

Так что «сама по себе» ситуация не разрешится.  Повторяю, главный урок событий 2011 года: «открытие» того, что системы управления экономикой на Западе нет, а также нет и удовлетворительной экономической теории, которая бы подсказала выход.  

Это подтверждается фактом присуждения Нобелевской премия по экономике ученым из США Томасу Сардженту и Кристоферу Симсу, удостоенных награды «за эмпирические исследования причин и ожиданий в макроэкономике». Слово «эмпирический» в формулировке очень важно. Это не синоним понятия «экспериментальное исследование» и не претензия на некую теорию. Говоря по-русски: «щелкни кобылу в нос – и она махнет хвостом». Это и есть эмпирическая закономерность. Никакой научной модели кобылы при этом не создается, она не рассматривается и не критикуется. То есть, вручатели нобелевки честно признали, что удовлетворительной экономической теории современного общества до сих пор не существует. А та, что есть, видимо, неверна.

К примеру, все, кто следит за мировой экономикой, с замиранием сердца ждет сообщений о ставке рефинансирования, устанавливаемой Федеральной Резервной системой США. Подразумевается, что верхушка ФРС знает, что делает и чего хочет добиться своими манипуляциями. Новоиспеченный нобелиат Кристофер Симс разработал метод  «векторной авторегрессии» для анализа влияния временных изменений (той же процентной ставки) в экономической политике на экономику. Получается, что самые главные экономисты США и всего мира пока действуют вне всякой теории по принципу «ух ты, смотрите, что получилось!».

Руководящий состав нашей страны, «начальники штабов» в большинстве своём – экономисты. И те, кто тогда, и те, кто сейчас расхлебывает и «перереформирует». Сама политика реформ во многом базировалась на уверениях «младореформаторов», что они «знают как!». Они пользовались советами и подсказками тех западных экономистов, которые сегодня перед всем миром оказались голыми королями. Хотя и сегодня в нашей высшей школе студенты учат «экономикс для папуасов», плохо переваренную отрыжку  скомпрометировавшей себя экономической теории, которая разрабатывается и преподается на Западе.

А теперь вдруг выяснилось, что на самом деле «и на Марсе жизни нету». И западные наставники России не имеют приемлемой экономической теории. Само признание этого факта и содержит в себе зерно оптимизма. Почему бы ему не стать побудительным толчком к созданию нового алгоритма мирового экономического развития, более справедливого,  чем сегодняшний? Пока прежняя  модель не сменится, глобальные кризисы дамокловым мечом будут угрожать человечеству. Хочется верить, что из нынешнего хаоса может родиться новая, лучшая реальность.

http://www.russia-today.ru/economy/3114-mirovaya-yekonomika-teorema-tupika.html