ОПЕРАЦИЯ ЕДИНАЯ РОССИЯ

На модерации Отложенный

 

НЕИЗВЕСТНАЯ ТЕОРИЯ ПАРТИИ ВЛАСТИ

  Журналистское расследование

 2011

В 2011 году «Единой России» исполнилось десять лет, и представить без нее нашу страну уже просто невозможно. Эта книга – подлинная история «Единой России», повествующая о ее появлении на свет, о том, как она превратилась в «корпорацию» по добыче власти и постамент для властной вертикали. Как и кто на самом деле создавал эту партию? Стала ли она реальным пультом управления страной или всего лишь страховкой для Владимира Путина, защищающей его от других претендентов на власть? Какими привилегиями пользуются члены «Единой России» и как за эти привилегии приходится расплачиваться? Почему главные действующие лица партии все время остаются в тени?

Авторы книги отвечают на все эти и многие другие вопросы. В книге приводится масса неизвестных подробностей из жизни, пожалуй, самой мощной и одновременно самой беспомощной партии в постсоветское время и рассказывается о том, что ждет эту партию дальше – еще более глубокое проникновение в нашу жизнь, крах или забвение. Для широкого круга читателей.

Дед Мороз – «единоросс»

 

Предисловие

 

История наших отношений с «Единой Россией» в какой-то момент оказалась очень личной. «Дистанцию» нам удавалось сохранять и когда в качестве политических журналистов мы писали о методах закрепления главной партии страны у власти, и даже когда слушали рассказы своих родителей о том, как начальство заставляло их отзваниваться и сообщать: на выборы сходили, за «Единую Россию» проголосовали. Многое настораживало, но то, что мы взрослые люди и в состоянии отличить правду от фальши, позволяло сохранять спокойствие. Последней каплей стало, как ни странно, вполне безобидное событие: конкурс детского рисунка на тему «Дед Мороз – “единоросс”», проведенный курским отделением партии в канун 2011 года.

За годы создания роста «Единой России» мы успели обзавестись семьями и нарожать детей. И теперь партия подбиралась к нам с совсем неожиданной стороны. Как раз в это время наши собственные трехлетки собирались на кремлевскую елку, пребывая в прекрасной детской уверенности, что дедушка обязательно принесет праздник не только в Кремль, но и в каждый дом. А мы тем временем мысленно успокаивали себя: как же хорошо, что они еще верят в чудеса и не думают о том, что

 

«К тем, кто не “единоросс”,

Не приходит Дед Мороз».

 

Партийный конкурс, правда, был ориентирован на деток постарше: школьников 1–4 классов.

Они уже не верят в чудеса, а учитель для них – источник знаний. В какой-то момент учитель скажет, что лучшая партия в нашей стране – это «Единая Россия» и все, кто не враг и не предатель, просто обязаны проголосовать за нее. Вот здесь стало по-настоящему страшно. Вспомнились рассказы наших коллег о школьных поборах на дневники с символикой «Единой России», которые преподносились ученикам как «партийные» подарки. И когда родители попросили освободить их детей от обязанности пользоваться такими подарками, детям было неловко. Мы поняли: быть в стороне от политики не получится. «Единая Россия» приходит к нам в дом независимо от нашего желания.

В курском детском конкурсе ощущалась какая-то безысходность. Даже коммунисты не додумались принять дедушку в свою партию!

История Коммунистической партии писана-переписана, и с ней уже более или менее все понятно. Желающих же написать историю «Единой России» до сих пор не наблюдалось, исключая разве что «околопартийных» летописцев. Нам показалось любопытным вспомнить, кто, когда и зачем создал эту партию, проанализировать, что из этого получилось и кому сказать за это спасибо.

Сначала мы думали, что сможем рассказать о партии как о некой «корпорации», занимающейся добычей и удержанием власти, но очень быстро поняли, что такой взгляд будет слишком ограниченным, потому что главные действующие лица партии всегда были и до сих пор остаются за скобками этой «корпорации». Разве «Единая Россия» отменяла выборы губернаторов, перекраивала предвыборное законодательство? Разве Борис Грызлов зачищал политическую поляну и демонтировал гражданское общество? И разве создатели партии Борис Березовский и Владимир Путин хоть на день вступали в ее ряды?

«Единая Россия» – это не только корпорация, это и масштабная политтехнология, постамент, на котором держится вертикаль власти имени Владимира Путина, это пульт, с которого кремлевские инженеры управляют внутренней политикой страны. С 2008 года партия оставалась основной страховкой Владимира Путина, временно ушедшего с главного поста страны, от политических амбиций действующего президента Дмитрия Медведева. У Путина в руках была реальная сила, которая в случае внештатной ситуации могла довести главу государства до импичмента. А сам президент при этом по отношению к премьеру ничего не мог предпринять. Да, главу правительства можно уволить, но разве можно просто так списать со счетов председателя партии, имеющей большинство почти во всех парламентах страны?

В этом году партии власти исполняется десять лет. А кажется, что она существовала всегда. «Единую Россию» можно любить и ненавидеть, но без нее нынешнюю Россию представить невозможно.

Но всегда ли «Единая Россия» была такой, как сейчас? Как создавался феномен «Единой России», и выживет ли она без административной поддержки? Может ли эта партия быть в оппозиции и как поведет себя в условиях настоящей, а не декоративной политической борьбы? Как устроен внутренний механизм партии? Пока министерство образования думает над универсальным учебником по истории России, мы хотим познакомить вас с истинными фактами из биографии, пожалуй, самой мощной и одновременно самой беспомощной партии в постсоветской истории.

 

СТАРТАП В ГОРЯЧЕЧНОМ БРЕДУ

 

Противостояние «партий власти»

 

«Единство» против «Отечества»

 

Осенним вечером 1999 года директор ВНИИ МВД Гуров рассчитывал пораньше уйти с работы: была пятница, а у него на даче стройка в самом разгаре. Вдруг раздался звонок. «Александр Иванович, это из отдела кадров, говорят, вас хотят в депутаты выдвигать», – с удивлением доложила секретарша. Опытному милиционеру стало не по себе. «Елки зеленые, в какие, к черту, депутаты!» – подумал Гуров. Российский парламент образца 1999 года представлял собой страшное зрелище: крики, драки – разве такой жизни хотел для себя милиционер? «Скажи – меня нет, я уже ушел и со мной нет никакой связи», – передал он секретарше. Но, пригрозив барышне санкциями, кадровик все-таки «вышел» на директора ВНИИ. Поговорив, Гуров понял – дело гораздо серьезнее, чем он ожидал. Уже через час служебный автомобиль подвозил его к Кремлю. Недолгое ожидание в приемной, и Гурова пригласили в кабинет, где его с улыбкой встретил приятный на вид человек.

– Ну что, Александр Иванович, на выборы пойдем? – вкрадчиво спросил человек, усмехнувшись в усы. Первого замглавы администрации президента Игоря Шабдурасулова Гуров лично не знал, но понимал, что в этот момент решается его судьба.

– Да нет, я же уже в замминистра иду, – откашлявшись, несмело начал Гуров. К тому времени он считал свое назначение на должность замглавы налоговой полиции делом решенным: документы на повышение были уже готовы, и он уже успел пройти собеседование в Кремле.

– Замминистра? – хитро улыбнулся Шабдурасулов, подошел к сейфу и достал папку. – Вот ваше дело, – он внушительно похлопал по папке, глядя на ошеломленного Гурова. – Соглашайтесь, Александр Иванович.

Через несколько дней Гуров сидел в президиуме учредительного съезда «Единства» в качестве «лица» нового движения. Он стал третьим в списке лидеров избирательного блока: первым шел глава МЧС Сергей Шойгу, за ним – трехкратный олимпийский чемпион, борец Александр Карелин.

«Единство» строилось в авральном режиме и поначалу напоминало большую авантюру. Это сейчас «Единая Россия» заполонила все пространство страны, войдя даже в детские сады и школы. 11 лет назад, как и все «партии власти» современной России, «Единство» создавалось под выборы – для поддержки воли действовавшего президента. Про избирателей, которым хотелось бы лучшей жизни, вспоминали исключительно в предвыборные кампании, быстро «раздавали слонов» и забывали о них до следующего парламентского цикла. Так было и в 1993 году, когда «Выбор России» вернул в правительство Егора Гайдара, за которого Борис Ельцин сражался с Верховным Советом. Так было и в 1995 году, когда премьер-министр Виктор Черномырдин провел в прокоммунистическую Думу совсем небольшую фракцию «Наш дом – Россия», которая пыталась торговаться с парламентариями за проведение решений Кремля. Ничего нового не придумали и с «Единством». Разве что сдерживать оно должно было уже не столько коммунистов, сколько столичного мэра Юрия Лужкова, рвавшегося к власти.

Стать премьером, а затем выиграть президентские выборы – таков был план Лужкова в 1998 году. После августовского дефолта и разгона «младореформаторов» первая часть плана почти сработала. В Думе шло голосование по кандидатуре премьера. Ельцин предложил Черномырдина. Коммунисты дружно прокатили президентского соратника. Ельцин пошел на уступку: согласился отказаться от данного Конституцией права увольнять премьера. Думским коммунистам идея поначалу понравилась, но в ночь накануне второго голосования Геннадий Зюганов объявил, что они все равно проголосуют против Черномырдина. Как выяснилось, КПРФ договорилась с Лужковым. Кремлю выкручивали руки: или Лужков, или роспуск Думы.

Президентская администрация разделилась на две части – многие влиятельные кремлевские чиновники советовали Ельцину назначить Лужкова, чтобы не допускать нового политического кризиса и роспуска Думы. Ельцин не поддался на шантаж и выдвинул Евгения Примакова, который взял в свое правительство нескольких коммунистов.

Однако Лужков сдаваться не собирался. К парламентским выборам он стал сколачивать свою партию – «Отечество», которая в случае успеха вполне могла стать очередной «партией власти». В стране на тот момент было два центра влияния. С одной стороны, слабый Ельцин и его «семья», не имеющие ни народной, ни партийной поддержки. С другой – контролировавшие Думу коммунисты, которые пугали часть общества, успевшую распробовать вкус частной собственности. Так что запрос на новую политическую силу в стране был. И такой силой становился Лужков. Постепенно столичный мэр объединил вокруг себя больше десятка самых влиятельных губернаторов, чье мнение могло сыграть решающую роль на выборах. Он перестал кричать на каждом углу о дружбе с Ельциным и постепенно перешел в наступление. «Если президент нездоров, так, может, стоит ему уйти?» – настраивал он журналистов.

19 декабря 1998 года состоялся учредительный съезд «Отечества» – в последний день регистрации политических объединений под выборы-99. «Это был съезд победителей. Они чувствовали себя богами. Все были уверены, что они выиграют парламентские выборы, а в середине 2000-го – президентские», – вспоминает атмосферу, царившую на съезде «Отечества» в Колонном зале Дома союзов, политтехнолог Павел Растянников. Забегая вперед, заметим, что этот сценарий будет-таки реализован, только не Лужковым и «Отечеством», а Путиным и «Единством», о создании которого в тот момент еще никто и не помышлял.

В 1999 году Лужков обзавелся важным союзником – Евгением Примаковым – и тем самым многократно повысил свои шансы на победу. Мудрый и выдержанный политик Примаков имел репутацию человека, вытащившего Россию из экономического коллапса. Знаменитый разворот самолета над Атлантикой и отмена визита в США после известия о начале бомбардировок Югославии многим вернул гордость за Россию. А уголовные дела против «Сибнефти» и личная война с Борисом Березовским только добавляли популярности премьеру в народе. В отличие от ельцинской «семьи», которая активно искала повод для отставки премьера. Удобный момент наступил в мае 1999 года. Тогда Дума собиралась объявить импичмент Ельцину, и нужно было срочно что-то придумать, чтобы снять этот вопрос с повестки дня. Примакова отставили, но больше 80 % населения считало, что президент поступил неправильно. А уже в августе Примаков возглавил «Отечество», объединившееся с губернаторским движением «Вся Россия». На фоне Примакова Лужков согласился отойти на второй план.

Кому же должно было бросить вызов «Единство»? Тандем Лужков – Примаков, поддержанный самыми значимыми региональными лидерами, был на тот момент абсолютно безальтернативной политической силой. Безупречно чувствующие конъюнктуру губернаторы всегда идут к сильнейшему, и то, что «Вся Россия» отдала себя «Отечеству», было равносильно победе на выборах. Лидерами «Всей России» были тогдашние президент Татарстана Минтимер Шаймиев и губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев. За ними тянулись президенты Башкирии и Ингушетии Муртаза Рахимов и Руслан Аушев. Этот партийный тандем «уже на выборах в Думу мог получить такой оглушительный перевес, что дальнейшие выборы – президентские – теряли бы всякий смысл, – вспоминал Борис Ельцин о своих переживаниях того времени. – Они могли получить твердое конституционное большинство и вполне легитимную возможность двумя третями голосов внести любые поправки в Конституцию!» Четырьмя годами позже все это абсолютно теми же силами получит «Единая Россия».

Есть такая группа людей – переходящие кадры для «партии власти». Их никогда не подводит чутье, они всегда держат носы по ветру, они всегда с победителями. Многие из них тогда поспешили записаться в ОВР: одномандатник из Татарстана Олег Морозов, зам. губернатора Саратовской области Вячеслав Володин, член думской группы «Российские регионы» Александр Жуков, председатель совета движения «Союз труда» Андрей Исаев – почти все нынешние небожители «Единой России» тогда были в другом лагере. Впрочем, назвать этот блок «оппозицией Кремлю» можно было с большой натяжкой. Это был блок власти, в котором не оставалось места для Ельцина и его окружения. Туда стали перебегать и члены правительства. «Внутри исполнительной власти было много скрытых, а иногда и явных наших оппонентов, которые уже пошли к ОВР, просто они боялись сказать об этом открыто», – говорит Игорь Шабдурасулов, занимавший в 1999 году пост первого заместителя главы администрации президента.

Новый «центр силы» сформировался. В августе 1999 года по Москве ползли слухи, что Лужков с Примаковым уже делят кремлевские портфели, а их свита открывает шампанское. У Кремля не было ничего, что можно было этому противопоставить. А у чиновников администрации президента не было и такого желания: слишком многие поверили в избираемость Примакова президентом, а игра против потенциального победителя никогда не была сильной стороной слуг государевых. Единственное, что могло спасти Россию от лужковско-примаковского будущего, – сильный преемник, в которого готовы были поверить элиты. Тогда это казалось просто чудом – никого похожего на горизонте не было. Да и грош цена была такому лидеру без партийной поддержки. А как доказать избирателю, что это человек не с улицы, что за ним есть политическая сила? Как разговаривать с кровожадными парламентскими фракциями?

Борис Ельцин нашел такого человека. 9 августа 1999 года в своем телеобращении президент представил России своего преемника – и. о. премьера Владимира Путина. 16 августа он стал полноправным хозяином Белого дома. А опальный ныне олигарх Борис Березовский, страдая от болей в позвоночнике и первых признаков гепатита, колдовал над созданием движения «Единство» – политической поддержки будущего президента.

 

Лидер из ниоткуда

Кто помог карьерному росту Путина

«А Березовский – это кто?» – шутил Путин на своей первой большой пресс-конференции в качестве президента два года спустя. Журналисты смеялись – все еще слишком хорошо помнили, что Березовский – это «крестный отец» новой власти и, если бы не он, пресс-конференции в Кремле давали бы совсем другие люди. Летом 1999 года пол-России выдохнуло: «Это кто?», просматривая сюжеты про Путина. «Who is Putin?» – интересовались иностранные журналисты. Тогда фамилии премьеров не успевали запоминать, не то что директоров ФСБ.

Да и запоминать, по сути, было нечего. Владимир Путин был относительно молодым чиновником из Питера, которого в столицу привела череда политических и организаторских провалов. Имевшийся у него опыт публичной политической борьбы был, мягко говоря, неудачным. Кстати, как у всех первых лиц «Единой России».

Впервые в роли политика Путин попробовал себя в 1995 году. Тогда в северную столицу из Москвы поступила разнарядка: перед выборами в Государственную Думу кто-то должен был возглавить местное отделение тогдашней партии власти – «Наш дом – Россия». Путин, работавший заместителем губернатора, согласился. В первой предвыборной кампании он показал себя как хороший охотник за деньгами (собрал 1,1 млрд рублей, тогда как из центра перечислили только 15 млн), но, пожалуй, абсолютно дремучий политтехнолог [1]. «Портретами Виктора Черномырдина в Петербурге было заклеено все: по 10–15 одинаковых плакатов на заборе и до 5 – на одном рекламном стенде», – вспоминает исследователь вопроса Владимир Прибыловский. Местные журналисты долго шутили над тем, как Путин объяснил этот предвыборный ход: «Кашей масла не испортишь, да и мы, наконец, русские люди, подумали: не пропадать же плакатам!» Этот стиль безошибочно узнается и 13 лет спустя: чуть реже, но со схожим упорством «единороссовские» активисты завешивали небо над страной растяжками: «План Путина – победа России!» Выборы-95 в Санкт-Петербурге НДР под руководством Путина проиграла. Набрав 12,8 % голосов, партия власти заняла лишь третье место после «Яблока» и КПРФ. На региональную часть списка пришлось всего два мандата. НДР смогла выставить своего кандидата лишь в одном из 8 городских округов, да и тот провалился.

Второй проигрыш случился уже в следующем году. Именно Путин руководил избирательным штабом Анатолия Собчака на губернаторских выборах-96. Оплачивать кампанию губернатора, которому на федеральном и региональном уровне противостояли силовики под предводительством Александра Коржакова, местные бизнесмены отказались. Не было денег, не было и результата. Над городом летали военные вертолеты и разбрасывали листовки, в которых говорилось, что Собчак «проходит по двум уголовным делам». Путин ничего не мог с этим поделать. Может быть, как раз тогда будущий лидер «Единой России» понял, что административный ресурс – великая сила.

Сразу после выборов Путин подал в отставку. Он стал обычным безработным чиновником и тихо переехал на дачу – в 100 км от города, на берегу озера Комсомольское. В ставшем потом знаменитым дачном кооперативе «Озеро» предавался меланхолии и дрессировал собаку. «Он собирался уйти в частную жизнь, бизнесом заняться или уйти на преподавательскую работу, у него не было амбиций вырваться в Москву», – вспоминает жена Собчака, ныне сенатор Людмила Нарусова, которая в то лето часто встречалась с Путиным.

В Москву Путина тянул его давний знакомый по работе у Собчака Анатолий Чубайс, который, в отличие от своего друга, в 1996 году сделал головокружительную политическую карьеру. Чубайс не только возглавил избирательный штаб Ельцина, двигавшегося на второй срок с рейтингом 6 %, но и привел его к победе. Не один, конечно. Еще до выборов всей группе «бизнес-поддержки» были определены премии – за активное участие в предвыборной кампании, если она даст результат. Чубайс, вспоминают его знакомые, хотел возглавить «Роснефть» – для последующей приватизации. Но Березовский с другим олигархом Владимиром Гусинским устроили Ельцину истерику – слишком много в одни руки. В итоге Чубайсу предложили возглавить администрацию президента.

«Администрация формировалась по так называемому «паритетному принципу» – каждая бизнес-группа, работавшая на победу Ельцина, делегировала по одному своему представителю на позиции замов», – рассказывает бывший кремлевский сотрудник. Чубайс же решил, что имеет право на дополнительное место. На позиции своих замов он позвал Алексея Кудрина и Владимира Путина. Но, уже пригласив их обоих в Москву, понял, что бонусов не будет – вакансия всего одна. Чубайс назначил Кудрина.

У всех в жизни бывают черные полосы, но не у всех есть друзья, готовые прийти в этот период на помощь. У будущего лидера «Единой России» такие друзья были. Именно Кудрин, уже устроившись в Москве, нашел место в столице и для Путина. Он позвонил первому вице-премьеру Алексею Большакову – чемпиону по перетягиванию питерских кадров в Москву, и тот всего за несколько минут договорился с кремлевским «завхозом» Павлом Бородиным. Так Путин стал заместителем управделами президента. Шел уже второй месяц второго срока Ельцина, а его будущий преемник только появился в Москве – на более чем скромной должности.

Почему же именно в Путине действующий президент рассмотрел президента будущего? Впервые Ельцин обратил на него внимание через полгода, когда тот стал начальником главного контрольного управления президента – освободилось место Кудрина, перебравшегося вслед за Чубайсом в правительство. Путин исправно проверял исполнение указов президента, превратив контрольное управление в полноценное силовое ведомство. Как раз тогда в Кремле начали понимать, что неплохо бы усилить контроль над регионами. Однако «зацепила» Ельцина не столько аппаратная эффективность нового чиновника (выдающейся-то она, пожалуй, не была), сколько его личные качества.

В Санкт-Петербурге оставался побежденный и ослабевший Собчак – один на один с губернатором Яковлевым. Против бывшего начальника Путина в 1997 году прокуратура возбудила уголовное дело. Арест был делом времени. Однако 7 ноября 1997 года Путин, как настоящий администрацию президента.

«Администрация формировалась по так называемому «паритетному принципу» – каждая бизнес-группа, работавшая на победу Ельцина, делегировала по одному своему представителю на позиции замов», – рассказывает бывший кремлевский сотрудник. Чубайс же решил, что имеет право на дополнительное место. На позиции своих замов он позвал Алексея Кудрина и Владимира Путина. Но, уже пригласив их обоих в Москву, понял, что бонусов не будет – вакансия всего одна. Чубайс назначил Кудрина.

У всех в жизни бывают черные полосы, но не у всех есть друзья, готовые прийти в этот период на помощь. У будущего лидера «Единой России» такие друзья были. Именно Кудрин, уже устроившись в Москве, нашел место в столице и для Путина. Он позвонил первому вице-премьеру Алексею Большакову – чемпиону по перетягиванию питерских кадров в Москву, и тот всего за несколько минут договорился с кремлевским «завхозом» Павлом Бородиным. Так Путин стал заместителем управделами президента. Шел уже второй месяц второго срока Ельцина, а его будущий преемник только появился в Москве – на более чем скромной должности.

Почему же именно в Путине действующий президент рассмотрел президента будущего? Впервые Ельцин обратил на него внимание через полгода, когда тот стал начальником главного контрольного управления президента – освободилось место Кудрина, перебравшегося вслед за Чубайсом в правительство. Путин исправно проверял исполнение указов президента, превратив контрольное управление в полноценное силовое ведомство. Как раз тогда в Кремле начали понимать, что неплохо бы усилить контроль над регионами. Однако «зацепила» Ельцина не столько аппаратная эффективность нового чиновника (выдающейся-то она, пожалуй, не была), сколько его личные качества.

В Санкт-Петербурге оставался побежденный и ослабевший Собчак – один на один с губернатором Яковлевым. Против бывшего начальника Путина в 1997 году прокуратура возбудила уголовное дело. Арест был делом времени. Однако 7 ноября 1997 года Путин, как настоящий Березовский. Видеть президентом Путина хотели многие. Но не сам Путин.

Вот как описывает один из разговоров с Березовским на эту тему Александр Гольдфарб, руководитель международного Фонда гражданских свобод и давний приятель олигарха. «Беседа проходила в кабинете Путина – аскетичная обстановка, простая деревянная мебель, на столе бюст Дзержинского. Путин приложил палец к губам и провел Березовского в специальное место, где их никто не слышал. Речь шла о выборе преемника. Но тогда Ельцин еще собирался назначить Степашина.

– Володя, а как насчет тебя? – вдруг спросил Березовский.

– Что насчет меня? – не понял Путин.

– Ты мог бы стать президентом?

– Я? Нет, я не тот человек. Не того ищу в жизни.

– Ну а чего же ты хочешь? Остаться навсегда здесь?

– Я хочу… – замялся Путин. – Я хочу быть Березовским».

Быть богатым? Стать хозяином российской нефти и телевидения? Управлять страной, оставаясь при этом в тени? Чего именно хотел Путин? Планов возглавить политическую партию в списке его желаний точно не было. Но в тот момент, когда Борис Ельцин сделал свой выбор, стало понятно, что без партийной поддержки у Путина не получится ничего. И первым это осознал Березовский.

 

Мобилизация под капельницей

Как возник проект «Единство»

О создании партии Березовский начал беспокоиться еще в тот момент, когда «семья» планировала отставку премьера Примакова, – весной 1999 года. В роли его сменщика, которого затем надо было двигать в «преемники», Березовский хотел видеть тогдашнего главу «Российских железных дорог», ныне покойного Николая Аксененко. Именно для раскрутки главного железнодорожника в его же четырехэтажном красном особняке на Малой Бронной впервые собралась команда политтехнологов, которая несколько позже будет ковать победу «Единства». Группу возглавляла Юлия Русова, знакомая Березовского еще с 1996 года, когда она возглавляла предвыборный штаб его протеже Александра Лебедя. Ее подопечные проходили с Аксененко первые тренинги и даже успели придумать ему образ: «железный нарком». Но как сделать наркома премьером? Тогда-то впервые и возникла идея создать губернаторскую партию – мол, наркома хотят массы. Точнее – «Мужики» (таково было рабочее название партии).

Правда, когда это название облетело политтусовку, стало понятно, что оно никуда не годится. Даже спустя пару месяцев сенаторы в голос хохотали над первыми попытками создать губернаторский блок: «О, да это же несостоявшиеся “Мужики” Березовского!» Что уж говорить о журналистах. Любая заминка сопровождалась бы заголовками в стиле: «Мужикам» слабо, «Мужики» не смогли, у «Мужиков» не… Рисковать достоинством «Мужиков» не хотел никто.

Крепких губернаторов в офис к Аксененко подтаскивали едва ли не силой, вспоминает политтехнолог и очевидец Ирина Заринская. По ее словам, помощники подводили их к приемной – из-за закрытой двери раздавался мат, затем дверь открывалась, губернатор стекал на руки сопровождающих и его выносили. Несмотря на это, присягать «некоронованному» начальнику губернаторы не торопились.

Работу по созданию губернаторской партии в поддержку Аксененко прервал звонок коммерсанта, члена «семьи» Александра Мамута, который сообщил технологам, что проект останавливается. На несколько дней все замерло, а потом в роли премьера по телевизору выступил не Аксененко, а Путин. Но своя партия по-прежнему была нужна. Даже если допустить невероятное, что за год, остававшийся до президентских выборов, новый преемник станет популярнее Примакова. Что тогда? Возврат к надоевшему противостоянию Кремль – Дума, в которой музыку заказывали бы деятели из лужковского «Отечества»? Противовес был необходим.

То, что было очевидно Березовскому, еще предстояло «разжевать» остальной околокремлевской политэлите. Но как раз в этот решающий момент – 9 сентября – Березовский угодил в больницу с гепатитом. Было подозрение, что его занесли при переливании крови во время операции на позвоночнике. И именно Центральный военный клинический госпиталь имени Вишневского можно назвать местом рождения блока «Единство» – главной составной части «Единой России». «Из госпиталя я пытался убедить всех в необходимости создания нового политического движения», – рассказывает бывший олигарх. «Было достаточно много скепсиса по этому поводу», – вспоминает Игорь Шабдурасулов, которому довелось сыграть основную роль в избирательной кампании «Единства».

В палате Березовского побывали тогдашний глава администрации президента Александр Волошин, Роман Абрамович, Владислав Сурков, и каждому он твердил про блок, который должен выступить против ОВР. Его название тоже было придумано в больнице – «в горячечном бреду», по выражению самого Березовского. «У меня была температура 39, но в такой момент соображается как раз лучше. Сначала я стал думать о символе этого движения. Мне представлялись Волга-река, береза… в конечном счете я остановился на медведе». Березовский решил обыграть аббревиатуру, расшифровав название как «МЕжрегиональное ДВижение ЕДинство». Получился МЕДВЕД. А мягкий знак к нему приделали ради благозвучия. Потом, уже в ходе кампании, простое и пафосное «Единство» отодвинуло МЕДВЕДа на задний план.

Бывший телеведущий ОРТ Сергей Доренко рассказывает, как пришел в то время к Березовскому в больницу, захватив ради приличия «дурацкий пакет с мандаринами».

– А он под капельницей, желто-зеленый. Лежит и бредит: «Мы всех вые. ем!» – вспоминает ведущий.

– Боренька, может, капельницу поменять? – съязвил Доренко.

– Ты не понимаешь! Мы все равно всех вые…ем, – настаивал Березовский и тут же взял собеседника в оборот. – «Медведь» – хорошее название? Придумай, какой он: белый? бурый? Как он выглядит? Понятно, что не как на конфетах. В нем должна быть стать и мощь, но не агрессивная. Медведь как хозяин, но не злой. В нем должна быть потенция одной лапой снести все, но отсутствовать интенция к этому, – лихо формулировал Березовский, доктор технических наук и член-корреспондент РАН.

Доренко в ответ блистал своими познаниями в медведеведении. Ведь он только что вернулся из США, из тех мест, где священные медведи – гризли. Их рисуют со злыми глазами.

– Ты что, хочешь уютного пентюха? – высмеивал он Березовского. А ему только того и надо было. Даже на больничной койке олигарх ценил мозговой штурм, когда проблему пинают со всех сторон.

– Ни в коем случае! Это должна быть спокойная сила.

Этаж в госпитале Вишневского, где лежал Березовский, на время превратился в выездной офис будущего движения. В коридоре у палаты партстроителя стояла длинная казенная скамья. На ней, ссутулившись, сидел известный телеведущий Михаил Леонтьев и что-то вдохновенно строчил в блокноте. Не простаивал и генеральский люкс советского покроя, находившийся рядом с палатой Березовского. В нем сидел на телефоне Игорь Шабдурасулов. А на очереди к больному был уже следующий посетитель – политтехнолог Станислав Белковский.

– Старик, ты не думай, что цель нашего блока – преодолеть 5 %-ный барьер, – вспоминает он слова Березовского, одним из консультантов которого он в то время являлся. – Наша цель – занять первое место на выборах, в крайнем случае – второе после коммунистов. Но получить не меньше 20 % голосов.

Рядовые исполнители об этой сверхзадаче Березовского ничего не знали. Да если бы и знали, то не поверили бы, что это возможно. «Отгрызть 10–12 %, а дальше блокироваться с другими фракциями, чтобы Примаков окончательно не разогнал бизнес», – описывает свои ощущения один из членов предвыборного штаба.

Через 10 дней Березовский выписался из больницы, и на даче у Волошина собрался «большой совет», на который приехали Путин, Сурков, Абрамович и дочь Ельцина Татьяна Дьяченко. «Я еще раз продекларировал создание движения. Все, кроме Абрамовича, восприняли это как бред. Они не верили, что за короткое время можно создать политическое движение, которое может победить на парламентских выборах в декабре. Слишком мало оставалось времени», – рассказывает Березовский.

Переговоры грозили зайти в тупик, и тогда слово взял Абрамович.

– А что нужно для этого?

– Ничего, – быстро выпалил Березовский. – Ничего, кроме одного. Чтобы Шабдурасулова назначили зам. главы администрации по избирательной кампании.

– Почему? – удивился Волошин.

– Саша, я до тебя не могу дозвониться. Как с тобой решать серьезные вопросы, когда ты постоянно занят?

Увидев, что нужно так мало, Путин, Волошин и Дьяченко, по словам Березовского, обещали подумать: «Они сказали: "Раз ты ничего не просишь, кроме этого, попробуем решить"». Прошло почти три недели, прежде чем Шабдурасулова официально назначили первым заместителем главы администрации президента. Неофициально он уже давно помогал Березовскому в качестве гендиректора ОРТ. Как и многие в Кремле, он признавал очевидное. «Мне казалось, что многое уже упустили в связи со значительным ростом активности блока Лужкова – Примакова. Я не хотел этим заниматься и активно отказывался», – рассказывает Шабдурасулов. Решающим стал звонок лично от Ельцина. «Я ничего не стал обсуждать, сказал: хорошо, если вы считаете это необходимым, то я готов», – вспоминает Шабдурасулов.

 

Герои и геи

Первый призыв «медведей»

Куда стране еще один центристский блок – вдобавок к ОВР? Оказалось, ниша есть. Еще в конце 1998 года глава консалтинговой группы «Имидж-контакт» Алексей Ситников выяснил, что «многие региональные группировки не смогли реализовать свои интересы через какую-либо существующую политическую силу». После этого Ситников решил провести еще одно, более масштабное социологическое исследование, изучить едва ли не каждый избирательный округ. Было опрошено 350 000 респондентов из 204 округов. Опрос показал, что электорату не хватало людей военной выправки, которые мало говорят, а больше делают. Ответ на вопрос, как «продавать» новое движение избирателю, был получен.

Армия Березовского бросилась на поиск «героев». «У меня была идея: крепкий хозяйственник, солдат и Родина-мать», – вспоминает Шабдурасулов свои соображения по поводу тройки лидеров «Единства». О простой русской женщине думал и Березовский. «Мне нужна баба!» – бредил он на больничной койке. Но ни одна из предложенных кандидатур не устроила его взыскательный вкус. В итоге решили обойтись чисто мужской компанией. Интуитивно все понимали, что лидеры должны быть новыми. Например, кинорежиссер Никита Михалков, четыре года назад поднимавший популярность «партии власти» Виктора Черномырдина, очень хотел послужить Кремлю и в этот раз, но он категорически не годился. «Если мы строим новое, оно должно выглядеть как новое», – рассуждал Александр Любимов, отвечавший в штабе за рекламу движения на телевидении.

Однажды политтехнолог Юлия Русова спросила у своего штабного идеолога Якова Розина:

– А кто у нас из правительства популярен в народе?

– Шойгу.

– А еще?

– Еще раз Шойгу, – настаивал Розин.

– Да, несчастная страна, где единственный популярный министр – по чрезвычайным ситуациям, – вздохнула Русова и поспешила сообщить Березовскому результаты своих изысканий.

Березовский этот разговор не забыл. Сначала он хотел видеть первым номером в списке тогдашнего красноярского губернатора Александра Лебедя, но тот отказался, вспоминает Белковский. Тогда Березовский взялся за Шойгу, которого в тот момент вербовала на лидерство экологическая партия «Кедр». Министр представал защитником и борцом. Где происходит беда – там всегда появлялся сосредоточенный, крепкий и решительный Шойгу. Кто может быть надежнее спасателя?

Вторым в списке решили сделать трехкратного олимпийского чемпиона, борца, 32-летнего Александра Карелина. Он как раз хотел заняться общественной деятельностью и в родном Новосибирске выдвинулся депутатом в Госдуму по одномандатному округу. Место так и не найденной женщины занял еще один борец – только уже с организованной преступностью и коррупцией, Александр Гуров. Еще в советские годы он возглавлял в МВД отдел по борьбе с организованной преступностью, коррупцией и наркобизнесом. А в момент своего «призыва» Гуров руководил Всероссийским научно-исследовательским институтом МВД.

Получился идеальный союз борцов: борца со стихией, борца на арене и борца с преступностью. По задумке Шабдурасулова, только эта тройка и должна была составлять весь центральный список избирательного блока, хотя у остальных партий после тройки «застрельщиков» шли еще от 12 до 20 человек. Так получилось в основном из-за нехватки времени. «Даже процессуально оформить всю эту историю мы еле успевали», – признает Шабдурасулов.

Вообще, кроме Никиты Михалкова, мало кто хотел стать «лицом» «Единства». Партию как будто навязывали лидерам с тем, чтобы потом навязать ее народу. Всю первую тройку пришлось уговаривать. «У каждого были свои причины и основания, дискуссии были очень жаркими. Были и бессонные ночи, – рассказывает Шабдурасулов. – Особенно сложно было уговорить Шойгу. Он ставил на карту многое – и пост, и карьеру».

Сергея Шойгу уламывали две недели. Только Березовский провел у него на даче в Архангельском часов пять. Карелин согласился тоже не сразу – он уже и так шел в Думу по одномандатному округу и имел все шансы попасть туда самостоятельно. Зачем ему было тянуть на себе новое движение с непонятной перспективой?

– Что вы на меня-то глаз положили? Я давно из политики ушел, да и особо не успел здесь примелькаться, – надеялся Гуров избежать избирательной разнарядки.

– Нам нужны люди, которые не запятнаны, это первое, – объяснял Шабдурасулов. – Второе: люди, что-то сделавшие для государства. Шойгу разработал теорию спасательной службы и создал МЧС. Карелин – непобедимый борец. У тебя есть теория борьбы с оргпреступностью. Наступает период, когда надо не болтать, а дело делать.

Пока Гуров думал о своей судьбе, в кабинет неожиданно зашел его давний знакомый – бывший замминистра МВД Андрей Черненко. Он положил руку на плечо Гурову и сказал:

– Слушай, надо побороться. Смотри, кто идет в Думу, одни бандиты.

Гуров сдался. От борьбы с бандитами он никогда не отказывался.

Еще сложнее было разговаривать с губернаторами, многие из которых уже успели присягнуть на верность Юрию Лужкову. Березовский внушал Шабдурасулову: звони всем губернаторам и проси «самого пло-о-о-охонького» ответственного за «Единство» и помещения, но непременно в здании администрации, – вспоминает Сергей Доренко. Разговор с оппозиционными регионалами должен был строиться примерно так.

У губернатора звонит кремлевская вертушка. На связи Шабдурасулов.

– Нам нужен парень на «Единство».

– А что это такое?

– Это то, что Владимир Владимирович с Березовским мутят.

– Ну, старик, ты же знаешь, я в другом лагере. Зачем мне эти проблемы? Будет ревность, нажалуются Примакову, он мне по голове настучит… – начинал возражать независимый губернатор Х.

Вот тут-то и должен был сработать ход Березовского про «плохонького».

– Ну, ты дай нам какую-нибудь каморку, где сейчас уборщица швабру хранит. Где-нибудь между трансформаторным щитком и туалетом. И посади туда никчемного человечка. А перед своими отчитаешься: мол, мне Кремль руки выкрутил, но я им дал полное говно.

– Нам главное воткнуть свой флаг на холме, – пересказывает Доренко стратегию Березовского. – С точки зрения феодального сознания это не может не сработать. Один флаг будет у ОВР: они сильные, но имитируют Кремль. Другой – у «Единства», оно – настоящее. И даже если имитаторы сильные, а настоящие – слабые, выберут настоящих. Главное, чтобы холм был один. И Березовский оказался прав.

В кремлевском кабинете у Шабдурасулова была полка, на которой выстраивались бутылки с разнообразной водкой – каждый регион России обязательно делает свою сувенирную продукцию. Водку губернаторы привозили с собой на переговоры, в знак того, что будут вести себя нейтрально. «Эти бутылки у нас были символом захвата территории», – рассказывает Любимов.

Даже нейтральных Кремлю губернаторов в тот период в стране было немного. Однако губернатор – животное политическое, а потому – стадное. Для политтехнологов это был не секрет. Вот только где набрать критическую массу губернаторских голов, за которыми потянутся остальные?

Когда-то в середине 1990-х у сигарет L&M появился более дешевый «двойник» F&M – тот же шрифт, похожая пачка. В чем там разница – не разберешь. Примерно так же было и с губернаторской массой для «Единства». Сначала появилось коллективное заявление 39 губернаторов, осуждавших «политическую истерию» и призывавших к единению и честным выборам. «Демагогия примелькавшихся предвыборных блоков и движений снова заполнила страницы газет и журналов, а лица их лидеров – экраны телевизоров. Мы отказываемся участвовать в этих, мягко говоря, сомнительных играх, но и не намерены более наблюдать за унижением достоинства страны и людей», – негодовали подписанты. О создании нового губернаторского блока в тексте не было ни слова, а честных и чистых выборов хотели многие. На словах обращение поддержал даже лидер ОВР Евгений Примаков. Изложенные идеи оказались близки также и члену блока ОВР омскому губернатору Леониду Полежаеву. Подписались под ним и астраханский губернатор-ОВРовец Анатолий Гужвин, и № 3 в списке НДР, саратовский губернатор Дмитрий Аяцков на пару с новгородским соратником по партии Михаилом Прусаком, ставропольский коммунист Александр Черногоров и 4-й в списке КПРФ Аман Тулеев. Первый шаг был сделан.

Параллельно чукотский заводила «Единства» губернатор Александр Назаров заявляет о том, что группа губернаторов работает над созданием своего избирательного блока. Политически заинтересованной аудитории предлагается самостоятельно «соединить точки»: рождается миф о том, что подписанты «Обращения-39» и есть основа нового блока. То есть губернаторов в нем уже 39. И не беда, что, например, свердловский губернатор Эдуард Россель твердил журналистам, что никуда входить не собирается. Дело времени! «Когда мы обзвонили их по первому кругу, их и вовсе было 5. Приходилось блефовать, говорить, что «вас уже несколько десятков»», – вспоминает один из членов штаба «Единства».

Обращение сработало как пророчество. С помощью административного ресурса правительства и администрации президента, конечно. Неделю спустя уже 32 губернатора подписывают обращение, в котором обязуются помочь лидеру нового блока «собрать силу, способную победить на декабрьских выборах», что, впрочем, не означало их выхода из других предвыборных списков.

Губернаторское обращение стало фактическим стартом избирательной кампании «Единства». Однако оставалось еще множество формальностей, без которых оно не могло быть допущено собственно к выборам. По закону, учредителями предвыборного блока должны были выступить как минимум пять общественных организаций. Этим вопросом технологи занялись за две недели до окончания регистрации. Все приличное к тому моменту, понятно, уже было разобрано. В поисках пригодных для дела остатков технологи подробно изучили данные регистрационной палаты.

А что такое «Поколение свободы»? – интересовалась Русова.

– Клевые ребята, оставляй! – отвечали штабисты, путая движение секс-меньшинств с движением МЖК, реализовавшего в СССР идею доступного жилья для молодежи.

Первый же «слет» «Единства» показал безвыходность «медвежьего» положения.

В зал вошли качки Александра Карелина, за ними появились афганцы Франца Клинцевича – кто-то хромал, кто-то ехал на инвалидной коляске. Далее показались мусульмане из движения «Рефах» в сверкающих бархатных тюбетейках, тут же следом строевым шагом промаршировали сумрачные полковники МЧС – группа поддержки Сергея Шойгу. И вот, наконец, первый нормальный образ. В распахнувшуюся дверь вошла дама со светлыми локонами, в кружевном жабо. Мужчины бросились придержать дверь, дама повернулась, очевидно, чтобы поблагодарить, и оказалось, что у обладательницы прекрасных локонов на лице растет борода. Вслед за хозяином бороды появилась и его свита из «Поколения свободы», – вспоминает Ирина Заринская.

Пиарщики смотрели на эту вакханалию, схватившись за головы. Что будет, если все это покажут по телевизору?!

Съезд срочно решили сделать закрытым для прессы. «Конспирация, кругом враги и конкуренты», – объясняли недоумевающим журналистам будущие «единороссы». Впереди их ожидала отчаянная выборная кампания, чудовищная по темпам и рискам.

 

СЛИЯНИЕ И ПОГЛОЩЕНИЕ

«Я отрежу Примакову ногу!»

Начало политической жизни «Единой России»

Первая выборная кампания была для «медведей» уникальной. Пожалуй, единственный раз за всю свою историю партия буквально «дралась» за власть, а победу одержала благодаря не столько административному ресурсу, сколько настоящей конкуренции. «Тогда штаб был абсолютно свободен от чиновников, – вспоминает один из его сотрудников. – Это был мобилизационный проект: любой мог привести любого, все работали на результат, без лишних отчетов и согласований». Незабюрократизированность выгодно отличала «Единство» от штаба «Отечества». Его руководитель, в прошлом пресс-секретарь Ельцина Сергей Ястржембский развернул там настоящее министерство по выборам. Для создания простого регионального плаката требовалось столько согласований, что проще было его не печатать. Этот метод политической борьбы «медведи» возьмут на вооружение позже. Метод, кстати, не дешевый. «ОВР выделили на кампанию $1 млрд, из которого 800 млн растащили по карманам», – уверен Доренко. Для сравнения, кампанию «Единства» Александр Любимов, отвечавший за предвыборную рекламу, оценивает в $20 млн.

При этом по ходу кампании «медведи» совершенно не бедствовали. Роман Абрамович – «смотрящий» Березовского в «Сибнефти», – никогда не жадничал, вспоминают штабисты. Но когда его начинали засыпать подробностями, взгляд его уходил в астрал, и он уже почти умолял собеседника:

– Ну не грузи меня!.. – И вдруг как-то резко приходил в себя:

– Сколько?

Вердикт был почти всегда одинаков:

– Неси!

И вот в обычных полиэтиленовых мешках, иногда в нескольких, засунутых друг в дружку, потому что они были дырявые, деньги покидали пределы компании «Сибнефть» и ехали в офисы «Единства», чтобы послужить победному шествию «медведей» по стране.

У них, конечно, тоже случались финансовые казусы, хотя и не так часто, как у «Отечества». Например, многие технологи до сих пор гадают, на что был потрачен огромный бюджет «Единства», выделенный на наружную рекламу. Ближе к выборам на заборах действительно стали появляться медведи, но нарисованные краской – а-ля сеятель Остапа Бендера, и написано на них было почему-то «Ура!». Самый заметный «выхлоп» той наружки – рельефный медведь – до сих красуется на одной из столичных высоток на Варшавском шоссе.

У «Единства» в 1999 году было несколько предвыборных структур – каждая под свою задачу, и еще миллион «кружков по интересам». Одни и те же задумки могли обсуждаться на разных площадках, идеи бурлили, докручивались, перепроверялись. Это шло на пользу дела, позволяло не слишком зависеть от конкретного исполнителя и оставляло возможность влиять на результат. Общение рядовых сотрудников из разных штабов не поощрялось. Любое проявление интереса: «А как у них?» сопровождалось строгим окриком начальства: «А вам зачем?» Сведения стекались к командиру «медвежьего генштаба» Игорю Шабдурасулову, сидевшему на Старой площади. Именно через него Березовский контролировал ход выборов. Звонки олигарха заставляли первого зама главы президентской администрации нервничать: «Да, Борис Абрамович… Конечно, Борис Абрамович… Хорошо… Выясним… Посмотрим… До свидания, Борис Абрамович…» – вспоминает очевидец.

Сам Березовский на старте возглавлял «кружок» с пафосным названием «Высший идеологический совет». Большинство совещаний он проводил сам, вспоминает Яков Розин, изредка – Шабдурасулов. Теоретически совет должен был подготовить программу «Единства», которая в итоге так и не появилась на свет. Зато здесь у Березовского была постоянная площадка для обкатки своих идей. В дела штабов, в отличие от нынешних модераторов «единороссовских» кампаний, он не лез: свободные люди лучше работают.

Штабов, по сути, было два. Первый – доставшийся в наследство от времен раскрутки Аксененко – сидел все там же, на Малой Бронной. Здесь работали технологи и креативщики: жена главы избирательного штаба Алексея Головкова Юлия Русова, отвечавшая за региональную сеть, Владимир Руга – фактический пресс-секретарь Березовского, курировавший отношения с печатными СМИ. Этот штаб считался «теневым». Официальный же располагался в бывшей приемной «всесоюзного старосты» Михаила Калинина на Воздвиженке, 2. Здесь сидели юристы, готовились документы для подачи в ЦИК, формировали черновые списки «Единства». Если на Патриарших находились «мозги», то на Воздвиженке – «руки». Например, креативщики разрабатывали агитационные материалы, а потом через начальство озадачивали своих коллег из приемной Калинина: «вот вам тонна листовок, через неделю она должна быть в Липецкой области».

Между «теневым» штабом и Кремлем курсировал глава Фонда эффективной политики Глеб Павловский: перехватив очередную бумажку штабных идеологов, он тащил ее Татьяне Дьяченко и экс-главе ельцинской администрации Валентину Юмашеву. В контексте начавшейся уже президентской кампании ответственный за нее глава администрации Александр Волошин также внимательно следил за думской историей. Но у Шабдурасулова запарка была такая, что времени на формальные доклады своему шефу у него не оставалось. «Пару раз Волошин даже звонил и, почти обижаясь, спрашивал: что не рассказываешь, как дела?» – вспоминает его первый зам. После выборов технологи «сдавали дела» Владиславу Суркову, отвечавшему в администрации за работу Совета Федерации и Госдумы. Во время же самой предвыборной кампании Сурков работал с одномандатниками, на которых тогда приходилась половина Думы – 225 человек. От «Единства» прошло всего 9.

Были в распоряжении «Единства» и приятные инфраструктурные возможности, которые давали хозяйства Сергея Шойгу и Николая Аксененко. Благодаря спасателям и железнодорожникам проблем с самолетами и вагонами, а значит, с мобильностью кандидатов, доставкой и распространением агитационных материалов у «Единства» не возникало. А первый замглавы предвыборного штаба Сергей Попов добавил «медведям» лоску, отдав им свои «Народные дома» – сеть приемных, создававшихся еще в середине 1990-х годов для предвыборной поддержки НДР. Нейтральные офисные интерьеры снимали многие проблемы: не со всеми же было удобно разговаривать в полувоенных бытовках МЧС. Именно на базе «домов» позже сформировались нынешние общественные приемные «Единой России».

Регистрационные документы «Единства», как и само движение, собирались буквально на коленке. То, что они вообще были одобрены ЦИКом, можно считать почти чудом. Официальный штаб приступил к работе в начале сентября – на составление списков и сбор документов отводилось полтора месяца. «Весело было с самого начала, – вспоминает сотрудник штаба аналитик Игорь Черный. – Чисто поле, старые щербатые столы, нехватка стульев – я их лично собирал по этажу, дефицит бумаги, ручки свои, телефон один на комнату, раздобытый собственными усилиями в соседних беспризорных пока кабинетах, ближе к октябрю на весь штаб выделили 2–3 машины».

Предвыборная установка гласила: народ устал от примелькавшихся политических лиц, нужны новые и честные. Черный был как раз одним из тех, кто собирал документы для регистрации в ЦИКе – проверял, всего ли хватает, нет ли явных ошибок или откровенно лживых сведений. Работы было невпроворот, учитывая, что людей в список набирали разве что не с улицы. «Мог затрещать факс, и из него на чистом листе вылезало что-то типа «Сидор Задрищенский. Вроде Пермь», или звонил телефон, и оттуда чей-то самоуверенный голос говорил:

– Внесите в список Переплюйкина!

– А кто говорит?

– Я!

Наверное, это был единственный раз, когда «медведи»-депутаты были так похожи на своих избирателей. Но даже тогда выражать в Госдуме мнение народа, судя по разговорам в штабных коридорах, никто не стремился. А вот пафоса в манерах хватало уже на старте. «Считайте, что вы все уже уволены! Как вы разговариваете с будущим депутатом Госдумы?! Вон отсюда!.. Эй, стой… Куда пошел?» – такие вопли слышались на Воздвиженке по нескольку раз за день, вспоминает Черный.

Фамилии людей, рекомендованных администрацией президента, приходили в штаб с отдельной пометкой, на бланках и с печатями от губернаторов. Для последних право предложить в список своих кандидатов было своеобразной платой за лояльность. Аналогичный бонус получали и учредители блока, правда, отстаивали «своих» в списке по-разному. Например, Клинцевич бился за «афганцев» почти как на войне. «Ну, что, сколько надо выкинуть?» – интересовался он у штабистов после их очередного визита в Кремль для промежуточного согласования списков – такое случалось в среднем раз в неделю.

– Пятерых, как минимум, Франц Адамович! – слышал он в ответ неутешительное.

– А троих никак нельзя? – это подкупало, и нередко оказывалось «можно».

Не в пример Клинцевичу «Народные дома» Сергея Попова подали всего несколько кандидатур – их-то лидер и «сдал» на этапе сокращения списков: «Их вычеркните, оставьте меня». Попову это не помогло. В конце октября из штабного факса выползла бумага с фамилией главы администрации Каширы Олега Ковалева, которую нужно было в обязательном порядке поставить на третье место по Московской области. Теперь Ковалев – рязанский губернатор. А в 1999-м именно он оттеснил Попова на непроходное 4-е место, и того пришлось спешно трудоустраивать в сенат в знак благодарности за проделанную на выборах работу. В Думу он попал лишь в 2003 г.

Ни нынешний думский спикер Борис Грызлов, ни бывший вице-спикер нижней палаты Любовь Слиска, с самого начала выделявшаяся, по мнению штабистов, «нахрапистой глупостью», не входили в категорию «неприкосновенных», хотя всегда были в первых тройках Питера и Поволжья. Любопытно и то, что в списках пропутинского движения практически не было столь востребованных электоратом военных, если не считать зама Шойгу по МЧС Николая Локтионова. Не давили массой ни ФСБ, ни МВД, ни «питерские» – все они возникли позже, опровергая предположения Березовского, что Путин не сможет сколотить свою команду.

До конца сентября всех предлагавшихся в список «Единства» вносили без разговоров. Сокращать начали, когда он разросся до 1200 человек: 800–500–300… Чем больше вычеркивали, тем больше новых «будущих депутатов» объявлялось по телефону или в виде списков, переданных по факсу. В финальном варианте списка, отправленном в администрацию президента, осталось 235 фамилий – на 10 больше разрешенного ЦИКом максимума. Эта страховка была не лишней с учетом результатов спецпроверки в ФСБ, МВД и налоговой – скандалы на финишной прямой стали бы для «медведей» приговором. Кандидатский задел нужен был и для ЦИКа. Комиссия по-дружески сообщила в штаб, что «за недостоверные сведения об имуществе и доходах» она отсеет 8 человек. «Подставленные» штабом кандидаты о своем незавидном статусе не догадывались. Но случилась осечка: из черного списка ЦИК позже отбраковал 6 плюс одного «внепланового». И неожиданно для штаба кандидат-парашютист Владимир Вшивцев, чей затяжной прыжок входит в книгу рекордов Гиннесса, не только остался в списках, но и попал в Госдуму со своего не казавшегося проходным места.

Шабдурасулов гордится главным – в Думу от «Единства» не прошли люди с уголовным прошлым. Но это не совсем так. Хотя действительно проводили огромную работу по отсеву, некоторых нельзя было просто так выкинуть. Спецслужбы проверяли кандидатов в кандидаты буквально в режиме онлайн, по мере включения их в черновой список, вспоминает Шабдурасулов. Бывали ситуации, когда из ФСБ приходили одни данные, а из МВД – другие. Приходилось общаться с представителями этих структур и пытаться понять, что происходит. Понять, впрочем, удавалось не всегда.

Из последнего варианта списка спецпроверка забраковала 51 кандидата. Момент передачи финального списка в штаб Шабдурасулов не помнит. Приехавший же за ним на Старую площадь Игорь Черный описывает эту процедуру так. Вместо того чтобы просто передать ему папку, Шабдурасулов устроил театр мимики и жеста с минимумом слов. Вслух фамилии кандидатов называл Черный, а первый зам. главы президентской администрации после сверки с листками, пришедшими с проверки, просто кивал головой или делал неопределенный жест – это значило, что кандидата «можно оставить»; кивал посильнее – «оставить однозначно»; мог указательным пальцем нарисовать в воздухе крест – «вычеркнуть к чертовой матери», но тот же палец мог показать, что человека надо просто опустить пониже. Иногда чиновничья голова молча спрашивала у штабиста совета: мол, а ты что думаешь по поводу этой кандидатуры? Шабдурасулов предохранялся: если бы запись разговора, где он рассказывает, кого оставить кандидатом, а кого выкинуть, попала на то же НТВ – разразился бы огромный скандал. «Единство» не позиционировало себя как партия, создающаяся в Кремле, и такая слава ему была не нужна.

Лишь один раз Шабдурасулов перешел с пантомимы на устную речь – громкую и по большей части непечатную, вспоминает Черный. Дело дошло до калининградского списка: из шести кандидатов пятеро были от губернатора Горбенко, причем на четверых из них, по данным спецпроверки, были кровь или «особо тяжкие». Да и к пятому имелись вопросы по налоговой части. Под следствием они не находились, но оперативные данные однозначно свидетельствовали об их активном участии в околопортовой мафии.

– Да что они, совсем, что ли, о***ли?! Вашу мать, «доверенные люди»!!! – взорвался Шабдурасулов. Но снять всех губернаторских? Невозможно!

Единственным приличным человеком в калининградском списке была Ольга Арбатская от Союза поддержки и содействия малому и среднему бизнесу, любимица всего штаба: умная, тактичная и довольно успешный предприниматель.

– Хм, на нее ничего нет, – сказал по-человечески Шабдурасулов, сверившись со своей шпаргалкой.

– Так и мы говорим: хорошее о ней мнение, – поддержал Черный.

– Хорошо, пойдет второй, – платить за губернаторскую лояльность приходилось даже в безвыходных ситуациях.

Троих «горбенковских» решили выкинуть сразу, одного уже после утверждения списка ЦИКом, так, чтобы в итоге список на выборах возглавил единственный губернаторский «без особо тяжких» Виталий Ледник. Первое место, как выяснилось позже, оказалось единственным проходным, и Арбатская в Госдуму не попала.

С женской организацией содействия малому бизнесу, от которой шла Арбатская, «медведи» поступили откровенно по-свински. В папках спецпроверки про главу Союза Елену Наумову говорилось, что лет «дцать» назад к ней были вопросы по моральному облику. Впрочем, ни одним реальным свидетельством это мнение подкреплено не было, и дискредитации никто не боялся. Шабдурасулов начертал в воздухе: «Можно оставить». Но данная «сверху» возможность вычеркнуть лишнюю «голову» с проходного места показалась штабистам уж очень привлекательной. Большинством голосов Наумову сняли с дистанции.

Между тем Наумовой «Единство» обязано не только своим появлением – без любого из 5 учредителей движение бы не зарегистрировали. В штабе трудились ее сотрудники. И наконец, медведь, который теперь красуется на всех флагах «Единой России», – он тоже был наумовский. У креативщиков на Малой Бронной водились и свои «медведи», но в официальный штаб к моменту сдачи документов в ЦИК их почему-то не довезли. Спохватились за час до отправки курьера: эмблемы нет. А для регистрации она необходима. Собрали всех, кто был под рукой, и озадачили: найдите медведя, чтобы без проблем с авторскими правами и внешне симпатичного.

– Ну, завтра… – выдохнуло эхо.

– Через полчаса!!! – взбодрило начальство.

– А что, если нашего? – предложила Наумова и достала из сумочки какой-то проспект с гербом своего Союза, на котором красовался медведь в профиль. Там же, в актовом зале, медведя вырезали ножницами и приклеили на бумажный лист канцелярским клеем. Сложили в файл с другими документами и повезли в ЦИК. Уже после регистрации штабной компьютерщик немного «подредактировал» морду зверя, так, чтобы за него было не стыдно.

– А-а, спасибо, старик, – только и услышал он в качестве благодарности.

На чем выезжать движению без идеологии, без стратегии и без организаторов в регионах?

– У нас было три крепких мужика, отобранных Березовским, и заклятие, что «они – люди дела», – вспоминает политтехнолог Ирина Заринская. И как заставить избирателя проголосовать за это?

– Больше за всю историю российской политики по стране летал разве что Борис Ельцин в 1996 году, – вспоминает один из модераторов кампании.

Страну поделили на троих и расписали график поездок. В случае с Шойгу за основу взяли его рабочий график и просто дополнили мероприятиями. Для Гурова технологи сначала запланировали поездки на Дальний Восток, но тут выяснилось, что генерал-майор милиции боится летать на самолете. Все срочно переверстали в пределах Золотого кольца. Катался он в специальном парадном мундире, который директору НИИ ради имиджа борца с коррупцией пришлось достать из шкафа и стряхнуть с него пыль. «Все время в форме генерала ездил с погонами. Форму затер по поездам до дыр», – жаловался Гуров.

В то время участникам первой «тройки» еще позволялись экспромты, и Гуров вовсю критиковал сложившуюся действительность. «Ко мне приходили на встречи и коммунисты, и сторонники других партий. В Иваново даже пришли баркашовцы, говорят: слушай, ты правильно выступаешь».

Критикуя коррупцию действующей власти, Гуров в конце концов увлекся. «Я рассказывал, как импортные квоты по табаку, мясу и водке порождали крупное взяточничество. Несколько интервью дал про это – ничего не вышло. Потом спросил, почему. Сказали, мол, превысил планку», – вспоминает депутат.

Другое дело – борец Карелин.

– Какая у «Единства» идеология? – спрашивали чемпиона журналисты.

– Поддерживать президента! – честно отвечал № 2 в «медвежьем» списке.

Поскольку самим кандидатам сказать было особо нечего, «медведи» предлагали «говорить» избирателям. Придумали собирать народные «наказы». Где-то ходили от двери к двери и с серьезными лицами интересовались: «А вы бы чего хотели от избранников-депутатов?», где-то в газетах на правах рекламы размещали купоны, которые можно было заполнить и выслать в штаб партии, вспоминает участвовавшая в кампании Наталья Беленко, член совета директоров группы «Имидж контакт». Задачи прочитать «наказанное» не было, а вот завлечь людей, да еще дать им высказаться – совсем другое дело. Конечно, избирателей подкупало, что их мнение кому-то интересно. Получалась почти настоящая демократия.

Кандидаты же старались нести людям праздник. Не в смысле открытия партийными силами детского садика раз в 4 года. Праздник в самом прямом смысле слова. «Опять в Перми выставка восковых фигур. И опять не от мадам Тюссо… Сегодня Зыкина в «Молоте» и Боря Моисеев в КДЦ. Какой диапазон!.. В Пермь приехал Карелин. Поагитировать за «Единство». Повод – пятилетие борцовского клуба», – писал в своем дневнике пермский блогер. А как еще завлекать уставших от политики людей? Опробованные на ельцинской кампании 1996 года американские митинги-концерты неплохо сработали и на этот раз. Изобретали и свои праздники. «В Новосибирске, откуда Карелин родом, нужно было обыграть медвежий образ», – вспоминает Беленко. Придумали День медведя. Всем объявили, что это очень старый, но хорошо забытый сибирский праздник и грех по этому случаю не погулять.

И все же праздники и предвыборные мероприятия были хорошо спланированы. Одним из главных документов в штабе был сетевой график. Это бумажная простыня метров 5 длиной, на которой было расписано, кто из кандидатов в какой момент времени где находится и какие события запланированы на это время. Полная информационная картина была как на ладони. Вот 20 сентября Сергею Шойгу вручают звезду Героя России (с 21 по 23 Москва полнится слухами о том, что губернаторы что-то подписывают и что-то создают), 24 он принимает предложение возглавить новый «губернаторский блок», а 26 – объявляют о создании самого этого блока во главе с Героем. 3 октября – учредительный съезд с Шойгу в президиуме. И все это – информационные поводы. О «медведе» пишут каждый день.

График был важен еще и потому, что помогал избежать пересечений предвыборных маршрутов тройки «Единства» и Владимира Путина, де-факто уже включившегося в президентскую кампанию. Если Шойгу едет в Вологодскую область завтра, зачем туда ехать Путину послезавтра? Действия и заявления кандидатов регулярно 1–2 раза в неделю согласовывались в президентском штабе, вспоминает Игорь Шабдурасулов.

Посреди кампании рейтинг замер. У Путина к тому моменту было около 20 %, и «медвежьи» технологи начали вступать в спор с премьерскими: стоит ли Путину поддерживать «Единство»? Решили – стоит. 24 ноября премьер сообщил, что ему, как простому человеку, «медведи» очень даже симпатичны: на следующий день рейтинг движения взлетел с 8 до 15 %.

К тому моменту журналисты уже не вспоминали в каждой заметке про «Единство» о Березовском – было много других поводов. И вот в декабре в штаб «медведей» приехал их первый только что отпечатанный предвыборный плакат. Вроде бы все неплохо. Первая тройка списка в лучшем виде, серьезные и надежные Шойгу – Карелин – Гуров на фоне русской природы… Но прямо по центру плаката – БЕРЕЗА! «Знаем мы эту манеру творческой интеллигенции показать хозяину кукиш в кармане», – вспоминает бывший партийный идеолог Розин. Технологи от души посмеялись и пустили весь тираж под нож.

Примерно с таким же успехом «Единство» могло рассчитывать на губернаторскую преданность. Даже те, кто уже согласился сотрудничать, вели себя двусмысленно. Однажды на разговор с «медведями» в Москву приехал калмыцкий президент Кирсан Илюмжинов. По одному из одномандатных округов республики решила выдвигаться жена главного ОВРовца Лужкова Елена Батурина, годом ранее отстроившая здесь город шахмат. Поняв, что отговаривать Батурину бесполезно, Илюмжинов предложил «медведям» следующее: «Я собираю голоса за “Единство”, а вы не мешаете Батуриной». Соперницей Батуриной от «Единства» выступала известная телеведущая Александра Буратаева. «Медведей» это и устроило бы, но после того разговора от Кирсана не было ни слуху, ни духу. В штабе «Единства» резонно расценили, что «не мешать» Батуриной и «помогать» ей – две большие разницы.

Технологи опасались, что Илюмжинов прикажет по-тихому «вбросить» бюллетени за супругу главного ОВРовца. Чтобы у хозяина Калмыкии ничего подобного и в мыслях не возникло, штаб «Единства» решил правильно подобрать наблюдателей, которым предстояло следить за порядком на избирательных участках. «Мы собрали курсантов из московской академии МВД – тех, что в звании не ниже майоров-полковников, – и стали рассказывать, кто такая Буратаева», – вспоминает Розин. Затем на сцену вышел штабист из отставных военных и начал объяснять личному составу, какое у них будет довольствие и как они будут питаться во время «похода на Калмыкию». В день голосования вся эта армия демонстративно, печатая шаг, разошлась по избирательным участкам. С такими наблюдателями шутки плохи. «Вбросов» удалось избежать, а Батурина в Калмыкии проиграла.

Кстати, массовое использование «военного электората» впервые случилось именно в декабре 1999 года. Тогда на выборы пришло 90–95 % военных – это около 6 млн человек, или больше 10 % от всех проголосовавших граждан, писала «Независимая газета». Причем, по данным Минобороны с «закрытых» гарнизонных участков, большинство военных голосовали за «Единство» (40–68 %), на втором месте шла ЛДПР (13–23 %), а ОВР плелась в хвосте (3–7 %).

Эти результаты вдохновили как Кремль, так и Генштаб, и 4 года спустя военные с легким сердцем повторили этот трюк, уже с некоторыми административными доработками. На этот раз результат был уже предсказуем: на участки пришло 92 % личного состава армии и флота, а также служащих ВС РФ, в отличие от необязательных гражданских – из них на участках побывал лишь каждый второй. Если в 1999 году за «Единство» проголосовало 48 % военного электората и 23 % общегражданского, то в 2003-м показатели несколько улучшились: 52 и 37 % соответственно. По данным «НГ», накануне выборов-2003 начальник Генштаба направил в войска директиву, предписывавшую категорически отменить все увольнения для срочников. На закрытых избирательных участках явку и голосование в строго определенное время должны были обеспечить офицеры. А еще 4 года спустя офицеры сгоняли своих подопечных уже и на открытые избирательные участки, куда могут прийти простые гражданские. В помощь им были откомандированы современные политруки: проходимцы в штатском, командовавшие военными у входа на избирательные участки.

Картина, которую можно было увидеть ранним декабрьским утром 2007 года на участке около библиотеки им. Ленина в Москве, напоминала скорее всеобщую мобилизацию, чем парламентские выборы. Еще бы, ведь Генштаб здесь находится как раз по соседству. Стройные ряды серых шинелей, буквально заполнившие собой тихий двор и ближайшие переулки, были призваны исполнить свой гражданский долг. В 1999 году все выглядело совсем не так безнадежно. Но нынешний режим – это во многом выбор именно военных.

18 октября 1999 года. Телеведущий Сергей Доренко отмечал свой 40-й день рождения. Юбиляр в отличном настроении. Его поздравляют друзья. Телеграмму прислал премьер-министр. Он полон творческих планов.

– Света, – приобнимает он свою коллегу-ведущую Светлану Сорокину. – Обязательно посмотри мою следующую передачу: я отрежу Примакову ногу!

«Ельцин болен, Ельцин пьет, он не контролирует ситуацию, Акелла промахнулся!» – в 1999 г. никто так не «любил» больного президента, как лужковско-примаковские пропагандисты. Но ведь и Примаков был не очень-то молод и не слишком здоров. Через шесть дней в эфире появился сюжет про операцию Евгения Примакова на тазобедренном суставе, которую он сделал в швейцарской клинике Inselspital. Сначала подробности про клинику: внимание к клиентам, визовая поддержка, отдельные палаты с охраной – «$45 тыс. за одну операцию и сопутствующие услуги здесь не считают чем-то необычным». Затем – медицинская сторона проблемы: сустав с возрастом слабеет, разрушается, человек не может ходить. Зачем нам все это, да еще в выходные? Так ведь Примаков – самый известный политик в России. Президент Ельцин приучил нас к открытости, «потому что мы не можем не знать о здоровье человека, который нами руководит. А Евгений Максимович намерен нами руководить», так что аналогия уместна. И потом Борис Николаевич «приучил нас к недовольству тем, что наш президент то болеет, то работает над документами с крепким рукопожатием». А за первой операцией месяцев через 6–7 Примакову, вероятно, потребуется вторая – на другом суставе. После такого человек заново учится ходить: шутка ли – вживляют титановый протез. Внимание на экран – там как раз делают аналогичную операцию: вытаскивают старый сустав, он рыхлый, желтый, его можно раздробить – вот так, потом вживляют новый: здесь посверлить, здесь шурупчиками прикрутить, готово! Кстати, в России эту операцию тоже делают хорошо, максимум за 20 тыс. рублей. Так что нечего по Швейцариям разъезжать! Когда же Примакову лучше сделать вторую операцию? Удобно в марте, но вдруг администрация коварно назначит на это время президентское послание? Ну а если не в марте, то уж терпеть до выборов, да-да, превозмогая боль – как Ельцин в 1996-м. Зато, став президентом, Примаков «сможет уже самым непринужденным образом лечиться в течение ближайших 4 лет», – обещает ведущий тем, кто собирается выбрать себе здорового президента.

– Было ощущение, что кровь брызгала прямо в объектив, – морщится работавший тогда на ОВР политолог Вячеслав Никонов.

– Да что вы! Передачи были совсем не злобные, – возражает Доренко.

Несмотря на то, что свои программы Доренко готовил раз в неделю, они были проработаны так, что спустя 11 лет, когда Кремль опять объявил войну Лужкову, целые куски из его эфиров вновь пригодились коллегам с НТВ.

Доренко был на острие информационной атаки. «Именно через его 10 предвыборных передач были реализованы самые сильные пиар-ходы «Единства», – вспоминает Никонов. Это была настоящая звезда эфира Березовского. Но с Доренко было сложно. В начале 1999 г. Примаков лично изгнал его из Останкино. Тогда партнер Березовского Бадри Патаркацишвили выбивал из госбанков кредит в $100 млн. Примаков согласился, но разделил кредит на пять траншей. Транши зависали до тех пор, пока Доренко совсем не убрали с телевидения – простое отстранение от руководства информационными программами и его уход из эфира премьера не устраивали. Параллельно в гости к ведущему в отставке наведывалась налоговая полиция. И хотя полгода проверок и допросов показали, что налоги он даже переплатил – на 800 рублей, «добрые люди» настойчиво рекомендовали ему уехать из страны. Доренко даже уезжал в Нью-Джерси. Но потом вернулся. Как раз к тому моменту, как закрутилось «Единство». Доренко нужен был Березовскому в эфире. Ведущий согласился, хотя ни секунды не верил в победу.

– Ты понимаешь, нас точно прикончат, шансов выжить нет. И когда поведут на Красную площадь, тебя повесят в первой пятерке, а меня – во второй, – предрекал он «светлое будущее» Березовскому.

Олигарха бесило такое пораженчество:

– С таким настроением сиди дома на даче!

Свой ответ висельника Доренко и 11 лет спустя помнит дословно:

– Неееет, брат! – растягивал слова каленый баритон. – Ровно с таким настроением и с пониманием, что меня убьют, я ПОКАЗАКУЮ!

Именно это «показакую» и пугало Кремль. Доренко играл на грани фола и был абсолютно неуправляем – даже Березовский не очень-то мог договориться со своим «цепным псом». На сайте compromat.ru лежит запись его телефонных разговоров с Доренко. Березовский говорит, что Муртазу Рахимова (ОВР) «надо отпустить» – так они решили в Кремле. А ведущий на это отвечает, что не отпустит: это… закрыло его программу, а потому будет добито до конца.

– В Кремле никто не понимал, что со мной происходит: Юмашев, Дьяченко, Шабдурасулов. Они смотрели на меня как на танцующего дервиша и не знали, что со мной делать, – вспоминает Доренко. – Даже тогдашний глава МВД Владимир Рушайло спрашивал с опаской: «Ты не перебрал? Тебе не страшно?» Я же превосходил их ожидания, а потому имел некоторую автономию. Бывший префект ЦАО Москвы Александр Музыкантский, по словам Доренко, предлагал Березовскому $150 млн, чтобы закрыть скандальную программу. «Не тому предлагал!» – посмеивается ведущий. На Доренко обижались не только чужие, но и свои. Сергей Шойгу, которого Березовский пять часов уговаривал стать лидером движения, должен был выслушивать с «первой кнопки», что «Единства», равно как и ОВР, не существует, а есть только «борьба двух ватаг». За что?!

На пожелание Дьяченко и Юмшева познакомиться лично, переданное через Березовского, Доренко бросил олигарху:

– Мой интерфейс для общения с ними – ты.

«Семья» настаивать не стала, но сделала вывод, что для продвижения своих идей нужна своя программа. «Своим» стал Павел Шеремет с его субботним аналитическим «Временем», выходившим с июля по декабрь 1999 г. За взаимодействие с Кремлем, как рассказывают на ОРТ, отвечали Константин Эрнст и Татьяна Кошкарева (накануне парламентских выборов она возглавляла информационное вещание ОРТ). Именно Шеремету Скуратов вручил судебный иск за то, что корреспондент его программы приписал экс-генпрокурору дом в Орловской области. Два года спустя в интервью питерскому еженедельнику «Дело» Шеремет признавался: «Мне очень стыдно за то, что происходило во время парламентских и президентских выборов… Когда я начинал вести аналитическую программу, то не ожидал, что накат будет настолько серьезным – со стороны акционеров и Кремля. И задания будут формулироваться настолько жестко» [2].

Но кроме великих сражений у предвыборной войны были и свои будни. Отрезанные ноги врага не пополняли «счетов» «Единства». За ежедневное воплощение в эфире образа «спокойной силы» нового движения отвечал Александр Любимов. Это под его началом возник мультяшный ролик про теремок. Жили-были в теремке лиса, волк, летала над ним пчела в кепке, и вдруг пришел медведь и всех прогнал. Однако в реальной жизни к комиксу требовалось пояснение. Медведь не собирался разгонять ВСЕХ. «Нам важно было показать свою лояльность, – вспоминает Любимов. – Люди в регионах должны были понять, что мы не будем сокрушать все на своем пути».

По его задумке, зверствам Доренко было абсолютно необходимо противопоставить нечто объективное. Именно поэтому к нему в эфир приходили не только «медведи», но и Лужков, и Примаков. Уговаривать его на интервью Любимов ездил с Эрнстом. Примаков согласился и охотно жаловался на Доренко в любимовском эфире. «Вместе с такими обидами, – вспоминает Любимов, – и приходило ощущение, что победа возможна».

На выборах 19 декабря «Единство» получает 23,3 %, ОВР – 13,3 %. Становится очевидно, что Примаков не будет председателем Госдумы и не сможет успешно бороться за президентское кресло. Через два дня ОВР в Госдуме теряет две трети группы. Об отделении своей «Всей России» от лужковского «Отечества» позаботился лидер Татарстана Минтимер Шаймиев: в новой Думе «сепаратисты» выступали как отдельная группа «Регионы России». 22 декабря Борис Ельцин встречается с Путиным и объявляет ему о своем намерении уйти досрочно. Победа «Единства» сделала Путина безальтернативным.

 

Обратить врага в друга

Как меньшинство победило большинство

Результаты парламентских выборов шокировали не только ОВРовцев, считавших свою победу неизбежной, но и самих «медведей». Те, кто еще совсем недавно казался непроходным, теперь гордо, хотя и неуверенно пристраивали в карман удостоверения депутата Госдумы. У «Единства» таких была примерно треть. Старая понятная жизнь для них на этом заканчивалась, а что начиналось, еще предстояло разобраться. В первые дни работы Думы парламентские своды подпирали растерянные, испуганные люди. Кто-то пытался самостоятельно разыскать хозчасть, чтобы раньше других «забить» себе кабинет попросторнее. Кто-то интересовался, где будет находиться международный комитет: согласно опросу, проведенному кремлевскими чиновниками перед началом работы Думы, попасть туда хотело 80 % депутатского состава «Единства». Кто-то из победителей сразу задрал нос. Над Францем Клинцевичем сочувственно смеялись коллеги и спонсоры: его отказался возить собственный водитель, стараниями шефа и волей случая ставший депутатом.

Госдума стала похожа на туалет и баню одновременно – места, где все равны. В безвыходном положении здесь оказывались не только вчерашние водители и охранники, преобразившиеся в «народных избранников», но и олигархи. Оказалось, что «отец» «Единства» Борис Березовский, избравшийся депутатом от Карачаево-Черкессии, в российской подковерной политике ориентировался в разы лучше, чем в запутанных коридорах российского парламента: на первое заседание Госдумы в зал его провожали журналисты.

План Березовского относительно «Единства» сработал: «медведи» заняли второе место после коммунистов. В силу нового движения верили уже не от безысходности, а потому что она стала очевидной даже чиновникам из администрации президента, поначалу не считавшим его перспективным. После выборов ответственным за «Единство» стал уже не приведший его к победе Игорь Шабдурасулов – «человек Березовского», а протеже главы администрации президента, заместитель Александра Волошина Владислав Сурков. Именно Сурков, под навязчивой опекой которого «медведи» пребывают и по сей день, отвечал в Кремле за Госдуму, и именно ему предстояло формировать из «Единства» фракцию. Изучив расклад сил, кремлевский политинженер обнаружил, что в новой Думе «медведь»-победитель может не просто блокироваться и торговаться с другими фракциями, но и диктовать свои правила игры.

Правила, как водится, написали в Кремле. Для начала «Единству» решили обеспечить хорошую группу поддержки: иметь 73 мандата из 450 для настоящей партии власти как-то несолидно (для сравнения, у КПРФ было 113, у ОВР – 68, а у «Регионов России» – 44).

– Что вам нужно в материальном плане в обмен на вступление в «Единство»? – пересказывал свой разговор с Владиславом Сурковым тогдашний НДРовец, а сейчас оппозиционный политик демократического толка Владимир Рыжков [3]. Вопрос хозяина встречи шокировал Рыжкова, и он ответил любезностью на любезность: «Ничего». Меньше чем через полгода Рыжков был исключен из «Единства» за несогласие с позицией фракции, а с Сурковым с тех пор он больше не разговаривал.

Таким образом, с ходу увеличить свою численность «медведям» удалось до 84 человек: троих пригласили из НДР, еще пятеро были независимыми, не имевшими партийного родства. «Независимые», или «самовыдвиженцы», люди, избиравшиеся в Думу не от партий, а своими силами, давно ушли в прошлое благодаря «Единой России». И произошло это в том числе именно потому, что тогда, в 1999 году, они помогли Кремлю сделать первый шаг к получению контроля над Думой, чтобы другие не перекупали. Тех, у кого не было официального партийного хозяина, здесь насчитывалось больше сотни, и заполучить их в свои ряды хотели многие. Правда, как минимум для половины из них статус «независимого» был простым прикрытием: за одними стояли региональные элиты, за другими – местные предприниматели, за третьими – крупные корпорации. Перетягивание на свою сторону последних удавалось администрации президента особенно успешно.

Еще до официального начала работы Госдумы третьего созыва Кремль завербовал половину «независимых» депутатов и сколотил из них группу «Народный депутат», в которую вошли 54 человека. Присягнув на верность чиновникам администрации, депутаты перестали быть «народными» по факту, но это мало кого смущало. Куда важнее для президентского аппарата было то, что группа изначально позиционировала себя как проправительственная. Вместе с ней кремлевское большинство в Думе составляло уже 138 человек – даже не простое большинство, но уже больше, чем у всех остальных. Появилась возможность говорить с потенциальными союзниками с позиции сильнейшего.

Это пригодилось для следующего этапа подчинения парламента – раздела руководящих постов в комитетах. Посты глав комитетов – основной показатель влияния партии в парламенте. Обычно думские фракции решали этот вопрос сообща. Так могло бы быть и на этот раз. У депутатов была предварительная договоренность: разделить председательские посты в комитетах пропорционально численности фракций и групп. Получалось вполне прилично: у КПРФ и «Единства» – по 8 комитетов, у ОВР и СПС – по 2, у «Яблока» с ЛДПР – по 1. Но Кремль решил выжать из ситуации максимум и переделить портфели в пользу сильнейших. В хорошо срежиссированном сепаратном сговоре приняли участие «Единство» и КПРФ с их группами поддержки – «Народным депутатом» и аграриями, а также верный и проверенный временем партнер администрации – ЛДПР. В результате «пакетного соглашения» послушное большинство в 270 депутатов предложило ОВР и СПС лишь по одному портфелю в руки, а «Яблоко» не удостоили и этого.

– Это же ошметки! – возмущался вчерашний без пяти минут президент Евгений Примаков, хлопая дверью. Несколько дней обиженные меньшевики игнорировали заседания Госдумы, но кардинально изменить ситуацию это не помогло. В итоге коммунисты получили 9 комитетов, а «медведи» – 7. На первый взгляд, они добровольно отказались от одного портфеля в пользу коммунистов – лишь бы ничего не досталось врагу. Но «медведи» ничего не потеряли. В плюсе с 5 портфелями «Народного депутата» это было очень похоже на победу Кремля.

Именно тогда впервые заговорили о вертикали. Волошин выстраивал Думу под Кремль, и впервые парламент стал управляемым. К слову сказать, активисты «Единства» в том торге себя никак не проявили.

– Слишком принципиальные партии долго не живут. Если необходимо, надо уметь менять союзников. Умейте продавать себя, – внушал два года спустя Владислав Сурков «медвежьему» партактиву. Тогда же в 2000 году и его самого можно было встретить на выходе из кремлевской библиотеки, прижимающего к сердцу «Государя» Макиавелли. Сейчас эта книга, если верить WikiLeaks, стоит в кабинете Суркова на видном месте.

«Продав» «Единство» в союзники коммунистам, президентская администрация оказалась едва ли не в большем выигрыше, чем сам президент. Точнее, на тот момент и. о. президента.

Дело в том, что важным элементом торга с коммунистами была кандидатура спикера Госдумы. Пока еще с малыми фракциями кто-то разговаривал, на этот пост предлагались три серьезные кандидатуры. Одним из них номинировался Сергей Степашин, у которого были неплохие отношения с Примаковым и частью ОВР. Был он приемлем и для СПС, и для «Единства». Однако Степашин еще год назад, побывав в роли «преемника», показал полную неспособность следовать намеченному курсу. «Он продавливался всеми. Кто последним к нему в кабинет заходил – тот и был прав», – вспоминает близкий к Кремлю источник. Такой спикер «медведям» был не нужен. Другой вариант – Примаков, на чьей кандидатуре настаивало большинство ОВР. Это предложение могло быть рассмотрено в случае достижения договоренностей между самим Примаковым и и. о. президента Путиным, которому через три месяца предстояло доказать избирателям, что он – лучший. Что могло быть в таком соглашении? Например, договоренность о том, что Примаков не идет в президенты, а если идет, то снимается прямо перед выборами или внятно поддерживает Путина, обеспечивая ему победу в первом туре. Но к тому моменту Кремль уже разуверился в избираемости Примакова, а отдавать спикерское кресло вчерашним врагам не хотелось – вдруг у них снова проснутся амбиции. Третьим был Геннадий Селезнев, устраивавший и кремлевских технологов, предполагавших в нем «управляемую оппозиционность», и коммунистов, которым это позволило бы сохранить лицо после сделки с теми, кого они должны безжалостно критиковать. Именно Селезнев в итоге и стал спикером, а Сурков доказал Путину, что ему можно доверить техобслуживание думской машины на время его президентства.

Конечно, современные коммунисты мало похожи на волков: смотрят они не только в лес, но и в сторону кремлевских благотворителей. И все же на роль стратегических союзников «медведей» в Думе «зюгановцы», которым рано или поздно пришлось бы отчитываться перед красным электоратом, не годились. Не удивительно, что уже через два года они растеряли все думские бонусы, добытые в ходе сепаратного сговора с «Единством».

Произошло это после того как Кремль санкционировал процесс объединения вчерашних врагов: «партии Путина» и «партии Лужкова – Примакова».

Еще до президентских выборов Владимир Путин фактически остался без политической оппозиции. Присягу ему принесли и правые, и союзники коммунистов – аграрии. Вынужден был это сделать и вчерашний недруг – Юрий Лужков. Примерно за неделю до выборов тогдашний столичный мэр объявил, что он «чувствует протянутую руку Путина и готов зафиксировать сотрудничество крепким рукопожатием».

Вообще-то месяцем раньше ни о какой поддержке не было и речи: Лужков трубил на всю Москву, что Путин для него – «открытая страница» и что «по сути, мы ничего о нем не знаем». После этого в следственном комитете МВД решили, что и правохранительные органы знают про Лужкова далеко не все, и начали полномасштабную проверку хозяйственной деятельности мэрии. Тут-то Лужков, вероятно, почувствовал «руку Путина», которая уже норовила ухватить его за горло, и срочно захотел дружить.

«Дружба» с Лужковым предполагала поддержку со стороны «Отечества», но что было делать с партией номенклатуры, не выбившейся в «партию власти»? В Кремле не было единой точки зрения на этот счет. Волошин с Сурковым выступали за объединение вчерашних врагов в один большой и полезный президенту актив: «Единство» + «Отечество» = правильно голосующая Дума. Шабдурасулов считал, что в этом есть что-то от обмана избирателей: почему побежденные должны становиться победителями? Куда полезнее, с его точки зрения, было бы сразу после победы на выборах заняться превращением «Единства» в полноценную сильную партию, а кто захочет присоединиться, для того двери не заперты. Этот вариант не предполагал зачистки политической поляны под одного человека, а напротив, исходил из конкурентной логики. Но как раз она с 2000 года перестала быть в почете.

Партийные номенклатурщики не горели желанием расставаться со своими символами власти, следуя логике: «лучше маленький царек, чем большой приказчик». Около года «Единство» и «Отечество» находились в свободном плавании, пока у Кремля не возник предметный интерес к Москве: на конец 2001 года были намечены выборы в столичный парламент. Победить «Отечество» на территории Лужкова шансов у «медведей» не было, а «взять Москву» было необходимо. Другое дело, если выступить единым фронтом. Лужкову тоже было о чем просить: губернаторы в то время были избираемыми, и вопрос о количестве сроков имел важное значение. В 2003 году Лужков хотел идти на третий срок, и Кремль согласился закрыть на это глаза – в счет последующего объединения.

Принципиально договориться об объединении удалось к апрелю. Шойгу и Лужков созвали пресс-конференцию и гордо заявили, что они наконец «перешагнули через личные амбиции» и готовы приступить к слиянию. Журналисты с интересом выслушали признания лидеров «Единства» и «Отечества» и назвали создающуюся конструкцию «ЕдиОт». Корабль поплыл в соответствии с названием. Через три месяца раздумий о том, как из двух структур слепить одну, партийцы объявили, что они столкнулись с непреодолимыми разногласиями. На помощь снова пришел Кремль: «старшие товарищи» подсказали, что если не лепится партия, надо лепить союз «Единства» и «Отечества». Ответственных за лепку поменяли, а общение новых «скульпторов» с тех пор проходило строго в присутствии Суркова.

Однако такие темпы партстроительства не устраивали ни администрацию президента, ни самого главу государства. Если одним из главных аппаратных принципов Бориса Ельцина было создание системы сдержек и противовесов, то Владимир Путин страховал свою административную машину за счет «дублеров». Есть в Кремле ответственный за партстроительство человек – Сурков, доставшийся Путину от старой администрации, в каком-то смысле даже «семейный». Перед ним поставлена задача: создать мощную центристскую партию и переформатировать Госдуму в машину для одобрения решений исполнительной власти. Но партия не создается! Между тем у Путина есть свои знакомые технологи, умеющие сдвигать процессы с мертвой точки. И если их запустить не в Кремль, а к партийцам, возможно, из этого выйдет толк.

Таким аппаратным мотором объединения должен был стать Александр Беспалов, работавший с Путиным в мэрии Собчака – там он возглавлял управление общественных связей. Как и Путину, Беспалову публичная политика не давалась. Покорять Госдуму в 1999 году он шел даже не в компании «Единства», а по списку НДР, так и не преодолевшему 5-процентный барьер. Сам же Беспалов занял в своем округе 9-е место из 13. В «медвежью» партноменклатуру неудавшийся депутат, трудившийся в Москве заместителем полпреда по Центральному федеральному округу, зашел на довольно скромную позицию. В мае 2000 года он был избран в политсовет «Единства», а уже летом 2001 года вошел в генсовет союза «Единства» и «Отечества» и возглавил исполком партийного гибрида. Теперь он стал главным ответственным за перспективу «совместной жизни». За те же три месяца, что его предшественники создавали «непреодолимые разногласия», команда Беспалова «объединяла» по-честному. Даже проекты программных документов рабочие группы получали от него уже в почти чистовом варианте. Несколько раз детали объединения обсуждались в присутствии Путина.

3 октября 2001 года партийцы объявляют, что концепция изменилась: до конца года на политической карте страны появится новая большая партия, в которую войдут «Единство», «Отечество» и «Вся Россия» – всем этим структурам предстоял самороспуск. Для Шойгу и Лужкова это был самый больной вопрос. Именно Шойгу был единственным, кто на последнем съезде «Единства» голосовал «против» его расформирования уже после создания «Единой России»: «Конечно, я был за, но таким образом я хотел передать свои ощущения», – объяснял Шойгу, для которого «Единство» было «еще не МЧС, но где-то рядом с этим». Для однопартийцев, к слову, Шойгу был тоже кем-то большим, чем просто политическим лидером: когда он входил на заседания генсовета, все присутствовавшие вставали.

 

«Чего вы одних параноиков набрали?!»

Партийное строительство в действии

Пока прокуроры пугали борцов со стихийными бедствиями, люди Беспалова вовсю трудились над организацией проведения объединительного съезда. Это на разговоры о слиянии ушло больше года, а на подготовку съезда осталась всего неделя. Одним из активных «объединителей» был Андрей Богданов. Широкой общественности он стал известен по президентским выборам 2008 года. Масон и жгучий брюнет с демоническим взглядом, представлявшийся избирателям как демократический кандидат, набрал на них около 1 % голосов. В 2001 году он был довольно успешным политтехнологом, которому партия сказала «надо».

«Я возвращался с грибами с дачи – в телогрейке, джинсах, грязных башмаках, – вспоминает Богданов. – Вдруг в районе Кубинки звонок. Звонили со Старой площади, от Беспалова.

– У тебя паспорт с собой? – В кармане телогрейки паспорт почему-то оказался. – Ну и отлично, тогда срочно приезжай в администрацию!

Времени на бритье и переодевание, конечно же, не было. Беспалов, будучи замом полпреда, сидел в 10-м подъезде администрации президента. Незадолго до описываемых событий там был пожар. Запах гари и обугленные стены выступали подходящим интерьером для пожарного партстроительства. Телогрейка Богданова тоже была там вполне кстати. И только дежуривший на входе ФСОшник отказывался верить своим глазам и все повторял:

– Нет, вам точно сюда?

Причина для спешки была более чем серьезной. Дело в том, что юридически новая партия создавалась с нуля, а это означало, что за оставшуюся до съезда неделю весь аппарат «Единства» нужно уволить и где-то по новой набрать 300 человек – уже для объединенной структуры. Зачем так много? Так ведь только для того, чтобы набивать фамилии и контакты новых членов, нужно около сотни референтов – они сидели на отдельном этаже, который в историю партии вошел под названием «женский».

– У тебя есть люди? – спросили Богданова. Чтобы у политтехнолога не нашлось людей?

– Да хоть 500 человек! – отрапортовал боец. Скоро в обновленный аппарат поступило 100 богдановских кадров. Работа закипела.

1 декабря в Государственном Кремлевском дворце, где когда-то проходили съезды КПСС, провела свой съезд и «Единая Россия». Как и коммунисты, новые делегаты по всем вопросам голосовали исключительно единогласно и готовы были отдать себя партийной борьбе за дело объединения общества вокруг фигуры собственного лидера – Владимира Путина. Впрочем, возглавлять партию тогда Путин вовсе не собирался и даже посоветовал политикам не слишком задирать носы. «Объявлять себя партией власти было бы опрометчиво. Ума для этого много не нужно», – по-свойски остудил он с трибуны съезда фантазии своих сторонников.

Вопрос о партийном лидере так и остался открытым. То есть формально им стал Шойгу, «временно» и «на первом этапе» возглавивший Высший совет, куда кроме него, Лужкова и Шаймиева вошли еще 15 человек. Но уже скоро стало понятно, что фактическим лидером будет не кто иной, как Беспалов, возглавивший центральный исполком и генсовет «Единой России». Почти год именно он, а не Сурков будет главным проводником путинских идей в партии. Списочная система выборов в Госдуму, привязка избранного депутата к своей партии (запрет на смену фракции), повышение проходного барьера с 5 до 12,5 % (механизм получения контроля над конституционным большинством), сниженное позднее до 7 %, – это те вопросы, с которыми Беспалов ходил к президенту и которые получили у него поддержку. Обычно такие встречи проходили раз в неделю. «У Беспалова получалось заходить к Путину без Суркова, что, конечно, вызывало ревность. При этом жесткой субординации между Беспаловым и Сурковым не было», – вспоминает один из аппаратчиков, работавших в то время в «Единой России».

– Я знаю, когда Владимир Путин станет членом «Единой России», – интриговал Беспалов журналистов, походя повышая рейтинг партии.

– Когда же? – интересовались те.

– Так я вам и сказал, – посмеивался в ответ «медвежий» лидер.

О том, что Путин скоро возглавит партию, Беспалов заявлял едва ли не на каждом углу. И если для самой «Единой России» это было неплохо, то президентский рейтинг от этого как минимум не увеличивался – партии пока нечего было дать своему духовному лидеру. Даже перспектива политической стабильности, базирующаяся на думском большинстве, в следующем выборном цикле казалась вовсе не очевидной. Рейтинг «Единой России» в середине 2002 года составлял всего 18 против 35 % у коммунистов. Так что насильственное «обилечивание» Путина в кремлевском понимании вполне можно было приравнять к государственной измене, в лучшем случае неумышленной. «Слить» Беспалова для партстроителей из администрации президента было делом сложным – все-таки Путин не так легко прощался с людьми, отношения с которыми сложились у него еще в Питере. Беспалову он априори больше доверял. Но для профессионалов из Кремля это оказалось делом техники. И времени. Нужно было подождать, пока накопится критическая масса ошибок и общественного недовольства. Долго ждать не пришлось.

Возглавив «Единую Россию», Беспалов стал обладателем огромного конструктора, из которого во что бы то ни стало надо было слепить, склеить, а где-то даже и сколотить полноценную партию. Детали конструктора были очень разными и зачастую несовместимыми. Конечно, юридически партия создавалась с нуля, и это давало возможность набрать тех людей, которые были нужны, но где взять столько новичков и как быть с «ветеранами»? И ведь это касалось не одного центрального аппарата, а всей региональной структуры. Вот здесь-то многие под видом привлечения свежих кадров пытались фактически захватить парторганизации. Такое желание было и у губернаторов, и у их вечных противников мэров, и у местных бандитов, и у региональных олигархов. Противодействовать этому из Москвы было невозможно. Нужны свои хорошо обученные и проверенные люди на местах. Найти их Беспалов решил через Интернет.

Партия объявила конкурс на право занять места глав исполкомов региональных структур, вспоминает Андрей Богданов. Эти люди должны были отвечать за оперативную работу своих партячеек. Помимо ведения реестра членов партии, в их обязанности входил также контроль над бюджетом, партийным хозяйством и имуществом. То есть искали кандидатов, сочетающих в себе и ум, и честность. Подать анкету можно было только через Интернет. Например, калининградского вице-губернатора, который привез в Москву мешок рукописных анкет «проверенных людей», развернули обратно – осваивать компьютерные технологии. Местные чиновники от идеи конкурса, да еще через Интернет, были в шоке. Многие из них уже успели подобрать себе удобных партийных деятелей, и тут Москва путает им все планы. Единственный, кого пожалели «единороссы», был Юрий Лужков, лично и очень убедительно попросивший их воздержаться от наведения внутрипартийной демократии в столичном регионе.

Всего центр получил около 3000 анкет. Соискателей вызвали в Москву и поселили в гостинице «Космос». Первый отборочный тур представлял собой тестирование для определения типажа личности – анкета пунктов на 500. Результаты штабистов озадачили.

– Почему вы одних параноиков набрали?! – ругался Беспалов с исполнителями. Но это была не их вина – чаще других возглавить исполкомы хотели отставные военные из «Единства». «Они привыкли подчиняться и искать врагов, – вспоминает подведение итогов тестирования Вячеслав Смирнов, “правая рука” Богданова. – В “Единстве” было целое управление по безопасности, и работавших там отставников хотелось как-то привлечь к новой работе. Но вот найти им применение было не просто».

– Чем вы занимаетесь? – спрашивал их Смирнов на собеседовании.

– Ну, когда партия работает в регионах, договариваемся с местными службами безопасности, чтобы не было утечек информации.

– А жучок поставить сможете? – интересовался Смирнов.

– Что вы?! Это же нарушение законодательства! – обижались соискатели.

За собеседованием следовало резюме и заключение отборочной комиссии. Общая установка была такой: приоритет отдавать хозяйственникам, а не организаторам, с мозгами и политически грамотным – незнание имени спикера местного парламента или главы собственного политсовета признавалось недопустимым.

На следующий уровень – недельное обучение в пансионате «Москва» – прошли около 200 человек. Учеба была жесткой. Главный распорядитель, как старшина – в ранге подполковника. Пьянка запрещена, аморалка запрещена, питание бесплатное, посещение занятий – обязательное. Зато и занятия были стоящие: основы политтехнологий, политическая социология, организация финансирования избирательной кампании и повседневной партийной жизни. С теми, кто по всем параметрам подходил, работали игротехники.

Беспаловские кадры, назначенные главами исполкомов, устроили далеко не всех губернаторов. Например, псковский лидер был выходцем из ЛДПР, которому удалось подмять под себя «Единство», а центр сделал ставку на человека из «Отечества». А вот в Приморье, напротив, победили люди Дарькина, оказавшиеся самыми умными. Но недовольных все-таки было больше.

Следующим пунктом беспаловской программы было пятикратное увеличение численности партии за год – до 1 млн человек. Кстати, прервавшему этот процесс нынешнему лидеру «единороссов» Борису Грызлову удалось достичь намеченной Беспаловым цели лишь к началу 2006 года. Тогда же, в 2002 году, все осложнялось еще и принципиальной позицией Беспалова: заводами-пароходами в партию ни в коем случае не записывать. В качестве пилотного проекта по обилечиванию населения выбрали Красноярский край, чей опыт потом собирались перенести на другие регионы. Партийцы работали здесь как на выборах. Набирали агитаторов – сетку из 2 тысяч человек здесь развернули за три дня, ходили по домам, предлагали вступить в партию, раздавали образцы заявлений, брошюры, футболки. Таким нехитрым, но трудоемким способом за 1,5 месяца здесь «сагитировали» 32 тысячи новых членов «Единой России». И все добровольно, за отказ – никаких производственных взысканий или лишения премии.

Контролировать этот процесс не могли уже ни губернаторы, ни Кремль. «Все новые члены нарисованы, опыт отвратительный», – объявят на высшем совете «Единой России» в начале 2003 года партийные функционеры и лишат главу красноярского исполкома партбилета. В середине 2002 года губернаторы крепко призадумались: какую партию создает Беспалов? А если кто-то из этих свободных новобранцев, не связанных с местными элитами никакими обязательствами, захочет стать депутатом? А если станет? А если их будет много? Какая же это партия власти? А ведь Беспалов еще предлагал избранным губернаторам отчитываться перед своими заксобраниями. То ли дело, если есть в регионе директор крупного завода, получающий помощь от губернатора. Он же – глава политсовета, депутат, а может быть, и спикер местного парламента. Куда проще записать в партию весь завод, чтобы они голосовали как надо. Перед такими партийцами можно и губернатору отчитаться.

Куда ближе Кремлю были другие методы привлечения электората, которые Беспалов тоже не обошел стороной. При нем партия заключила соглашение о сотрудничестве с Союзом цирковых деятелей, Всероссийским обществом «Знание», Союзом композиторов России, Союзом архитекторов и с Православной церковью.

Беспалов планировал пойти еще дальше – уже тогда, в 2002 году, ввести в «Единой России» процедуру праймериз (внутрипартийные выборы кандидатов на внесение в предвыборный список). Процедура эта должна была стать обязательной, то есть списки предполагалось составлять именно в соответствии с результатами выборов, а не как сейчас у «Единой России»: на праймериз человек мог занять первое место, а в списке кандидатов если и оказаться, то на непроходной позиции. Беспалову бутафория была не нужна, праймериз он рассматривал как инструмент укрепления партии, а не как элемент предвыборного шоу для избирателей. Кстати, его сценарий не исключал и скупку голосов «кандидатами в кандидаты»: сумел организовать, значит, имеет хороший мобилизационный ресурс, рассуждали партийцы.

Останься Беспалов у руля подольше, возможно, «Единая Россия» и стала бы похожа на настоящую политическую партию, которая умеет драться за власть, с крепкой самодостаточной структурой, которой не страшна смена лидера. Но это совершенно точно была бы не та партия, в которой нуждался Кремль. «Может быть, в такой огромной стране, как Россия, демократия и не должна прижиться – слишком много интересов нужно согласовывать», – философски рассуждают аппаратчики демократического толка, трудившиеся в беспаловской команде.

К концу 2002 года рейтинг «Единой России» вырос с 18 до 29 %. Но это уже не могло спасти репутацию Беспалова в администрации президента. Кремлевский аппарат стал делать свое дело.

24 августа 2002 года кортеж президента несся по залитому дождем Владивостоку. «Путин – сила», «С Путиным мы победим», «В будущее – с Путиным» – мелькали за окном полотняные растяжки. Убрать этот креатив кремлевская группа подготовки до конца не успела, хотя старалась. Сопровождающие нервничали. Проработанный визит на ходу превращался в импровизацию. Виной всему были моряки, протестовавшие против банкротства своего предприятия и требовавшие встречи с президентом. Палаточный лагерь они разбили вдоль дороги из аэропорта во Владивосток – в зоне прямой видимости кортежа. Путин согласился пообщаться с протестующими. Подобных внеплановых мероприятий чиновники не любят.

В президентском автомобиле царило напряженное молчание, которое вдруг было прервано ворчанием кремлевского сопровождающего. «И здесь он!» – мрачно обращается он к Путину. На кого это чиновник перевел стрелки? В окно президентского мерседеса с билборда заглядывал его соратник Беспалов, улыбавшийся в усы. С одной стороны от него женские губы – реклама помады, с другой – ноги, продающие колготки. Не удивительно, что Путин на время отвлекся от моряков.

В середине 2002 года «Единой России» действительно вдруг стало очень много – и это в выборное межсезонье. Усы Беспалова появлялись то рядом с сельским кладбищем, то практически на помойке. В свое время самому Путину приходилось оправдываться за избыток наружки. Теперь свои промахи признавали уже штабисты «Единой России»: рекламные контракты заключались на бумаге, проконтролировать фактический вид билбордов на местности не везде успевали. Заклеить Россию лидером «единороссов» решили для того, чтобы избиратель наконец запомнил название свежеслившейся партии. Такая вот разъяснительная работа.

Если над наружной кампанией «Единой России» кремлевские технологи ехидно посмеивались, предвкушая скорый крах расточительных партменеджеров (на наружку было потрачено $900 тыс.), то политические конкуренты предлагали хохотать над партией власти всем миром.«Союз правых сил взял под контроль восход и закат,таяние льдов,любые выплаты и поиск потерянных надежд», – веселили правые своих избирателей.

Суркову несложно было убедить президента в том, что даже самый креативный и доверенный партийный деятель все равно нуждается в контроле со стороны старших товарищей. Но Беспалов не захотел отчитываться перед Сурковым. В начале 2003 года он ушел в почетную отставку, возглавив департамент по информационной политике «Газпрома». А публичным лидером партии стал человек с более пышными усами – Борис Грызлов.

 

Олигархическая угроза

«Монополия» Ходорковского

Выборы в Госдуму 2003 года оказались для архитекторов «Единой России» настоящим испытанием на прочность. Именно эта партия, созданная по принципу «я его слепила из того, что было», должна была стать ключевым элементом в установлении кремлевского контроля над Госдумой. «При Ельцине было так: нужно Кремлю что-то провести через Думу, чиновники приходили к нам, и именно от нас зависело, сработает та или иная комбинация или нет», – объяснял представитель крупной сырьевой компании одному из авторов книги. К 2003 году ситуация изменилась с точностью до наоборот: теперь уже предприниматели должны были идти на поклон к чиновникам. Непуганых капитанов российского бизнеса это не устраивало, а аморфность «Единой России» позволяла надеяться на пересмотр правил игры. В конце концов, они зарабатывали деньги для страны и, по-хорошему, имели право принимать участие в управлении ею.

«Задача-максимум – получить контрольный пакет в Госдуме. Здесь важен любой голос: СПС, «Яблоко», КПРФ, ЛДПР. Главное, чтобы в случае необходимости депутаты проголосовали как нужно бизнесу», – так формулировал цели предпринимательского сообщества один из его видных представителей в преддверии думской кампании 2003 года. По его словам, авторство этой стратегии исходило из окружения тогдашнего главы ЮКОСа, а ныне – самого известного зэка России Михаила Ходорковского. Действительно, на брифингах для журналистов, где присутствовал один из авторов книги, Ходорковский охотно распространялся на тему формирования правительства по партийному принципу: кто победит на парламентских выборах, тот и будет определять политику в Белом доме. Эта история дополнялась намерением самого Ходорковского в 2007 году (накануне окончания второго президентского срока Путина) уйти из ЮКОСа и «податься в политику». Правда, сам он никогда не утверждал, что хочет быть премьером или президентом, но отвечал в стиле: поживем – увидим. Таким образом, ставки в получении контроля над Думой возрастали как для бизнеса, так и для Кремля.

Смогла бы бизнес-фракция получить большинство голосов в Госдуме – вопрос. Сам Ходорковский публично заявлял, что убежденные сторонники частной собственности должны иметь 30 % мест в нижней палате. Глава ЮКОСа и еще несколько акционеров из личных средств финансировали СПС и «Яблоко», а еще двое – КПРФ. Впрочем, так поступали даже те компании, которые публично открещивались от «дружбы» с партиями.

По-тихому идею Ходорковского поддерживали многие. Например, в докладе Совета национальной стратегии под названием «В России готовится олигархический переворот» упоминались имена Абрамовича, Дерипаски и Фридмана. Именно этот текст, созданный под руководством Станислава Белковского, лег на стол Путину. Из доклада выходило, что крупный капитал во главе с Ходорковским желает захватить власть: получить контроль над парламентом, изменить Конституцию, превратить Россию в парламентскую республику и, наконец, назначить своего премьера.

«Этот доклад прозвучал, “силовики” стали его правильно подавать, и он зацепил Путина», – рассказывает кремлевский собеседник. Правильная подача заключалась в расстановке акцентов, по сути – смеси фактов и вымысла. Например, осенью Путину показали список кандидатов в депутаты с галочками напротив фамилий. «Вот это люди ЮКОСа, – сказали ему», – вспоминает бывший замглавы администрации Александр Волошин. Этих людей там было чуть ли не 200 человек, хотя непосредственно к ЮКОСу имели отношение лишь 9. «На самом деле в списке были вообще все кандидаты, которых финансировал бизнес: и «ЛУКОЙЛ», и «Альфа-групп». У ЮКОСа было не больше, чем у других», – говорит Волошин. Едва ли они смогли бы выступить единым фронтом. Так, по словам одного из руководителей РСПП того времени, олигархи не стали активно выступать в защиту Ходорковского, опасаясь, что, победив, тот станет диктовать им правила игры. Возможно, Путин почувствовал угрозу. Быстрая и жесткая расправа над Ходорковским должна была показать – монополия на политические игры принадлежит только одной команде. 25 октября глава ЮКОСа был арестован в Новосибирске прямо в разгар поездки по регионам России.

Ходорковского действительно испугались в Кремле. «Всем было понятно, что «Единая Россия» – конструкция крайне неустойчивая, и если бы в Думе появился новый центр силы, «медведи» не задумываясь пополнили бы его ряды. Ведь точно по такой же схеме сложилось и их собственное большинство», – рассказывал человек, который лично вел с некоторыми «единороссами» переговоры о возможности их перехода в «бизнес-фракцию». Большинство из тех, к кому обращались, отвечало: «Вы создайте, а мы к вам по ходу подтянемся».

Летом 2003 года слабость партийной дисциплины «Единой России» стала очевидна для Путина. На помощь президент призвал своих друзей-силовиков. Председателем генсовета ЕР стал бывший третий секретарь посольства СССР в ФРГ Валерий Богомолов. Именно он должен был определять политику партии власти, хотя еще полутора годами раньше работал корреспондентом газеты «Трибуна» в Венгрии. Ответственным за партийную повседневность, включая имущество и бюджет, стал человек, которого до этого дважды выдвигали сенатором, но оба раза досрочно отзывали: сначала из-за проигрыша вносившего его кандидатуру губернатора, а затем – «в связи с недостаточно активной защитой интересов региона». Это – новый глава исполкома ЕР Юрий Волков, бывший сотрудник управления КГБ по Ленинграду и области. В мэрии Собчака он работал под началом Виктора Иванова, который позже стал олицетворением питерских силовиков в путинской администрации. Журналистов Волков впечатлил стилем общения – это были даже не вошедшие в моду закрытые брифинги (какие уж там интервью), а факсы, которые партийный босс за своей подписью рассылал в ведущие СМИ.

Возвращаясь к излюбленной Путиным системе «дублеров»: очень похоже, что впечатленный заговором олигархов президент хотел лично проконтролировать не только дела в партии, но и ее куратора в собственной администрации Владислава Суркова – выходца из структур ЮКОСа. Некоторые политологи, правда, предлагают другую трактовку: позвав своих оставшихся не у дел друзей в руководство партии, Путин на самом деле отправил их «на кормление». Впрочем, одно не исключает другого.

Волков и Богомолов даже научились произносить слова об уменьшении вмешательства администрации президента в управление партией. Но контролировать себя самостоятельно у партии под их руководством так и не получилось. Серия региональных выборов 2004 – начала 2005 годов показала, что практически нигде «Единая Россия» не смогла ни повторить, ни превзойти результаты думских выборов, за которые отвечал Кремль. В четырех регионах (Сахалин, Корякский и Ненецкий округа, Алтайский край) она и вовсе проиграла парламентские выборы, а в трех (в том же Алтайском крае, Магаданской и Рязанской областях) – еще и губернаторские.

Только в 2005 году, когда «заговор олигархов» будет пугать Путина меньше, чем угроза оранжевых революций, кремлевские технологи обратят его внимание на то, что «единороссы» все чаще занимаются самодеятельностью: требуют отставки то вице-спикера от ЛДПР Владимира Жириновского за драку в парламенте, то оскандалившегося с монетизацией льгот главы Минздрава Михаила Зурабова. Послушное большинство на глазах превращалось в буйнопомешанное, и это было совсем не то, чего ждал от своей партии Путин. Лишь тогда в руководстве партии Богомолова и Волкова сменят протеже Суркова: Вячеслав Володин – выходец из «Отечества», возглавивший генсовет, и Андрей Воробьев – сын тогдашнего заместителя Шойгу в МЧС, вставший во главе исполкома. А одну из ключевых должностей в исполкоме – ответственного за партийный пиар – получил советник Суркова, его бывший сослуживец по ЮКОСу Константин Костин.

 

«Голосуйте, как вам написано!»

Как единороссов учили жизни в Кремле

Вполне бытовую картину наблюдал один из авторов в кабинете Владислава Суркова во время закрытого брифинга. Пока хозяин встречи объяснял журналистам тонкости политического будущего России, на зеленом сукне его стола для совещаний, где при желании можно было бы сыграть в мини-гольф, появился самый обыкновенный рыжий таракан. Он ловко лавировал между блокнотами и стаканами с остро отточенными карандашами, но тут был замечен девушками, не выносящими насекомых. Поднявшийся визг стих лишь после того, как Сурков бесстрастно смахнул паразита со стола, куда-то за плинтус кремлевского паркета, в политическое небытие. Примерно так же главный архитектор партии власти мог бы, наверное, поступить с карьерой любого рядового «единоросса».

Хмурым февральским утром 2002 года в сверкающем фойе пансионата «Бор» было тесно и накурено, почти как в тамбуре утренней электрички. В школе подготовки кадров для «Единой России» шла вторая неделя учебы: ежедневно с 9 утра до 11 ночи студенты – кандидаты в руководители партячеек – слушали лекции министров и отдувались на семинарах. Но в то утро «студенческие» ряды разбавили действующие депутаты Госдумы. В годовщину отмены крепостного права к «медведям» приехал представитель их «главного помещика» – Владислав Сурков. Хороших новостей для собравшихся у него не было.

– Больному перед смертью всегда становится немного легче, – с ходу озадачил он собравшихся своей трактовкой кажущейся политической стабильности. – Нельзя же все время находиться на искусственном дыхании, под капельницей! Надо быть умными, чтобы выжить. Самое главное – активизировать мыслительный процесс.

Казалось, по залу распространяется настойчивый скрип – то ли извилин, то ли стиснутых от обиды зубов. Ведь здесь сидели люди, уже успевшие привыкнуть к мысли, что они в чем-то великие, а с ними вот так, без почтения… Дальше – больше.

– Интеллектуальная жизнь партии – на нуле, – громил Сурков собравшихся. – Хоть бы какие-нибудь интересные высказывания. Хотя бы «хотели как лучше, получилось как всегда». А ведь ничего…

«Единороссы» привыкли прерывать речи своих вождей бурными и продолжительными аплодисментами, но сейчас им было не до этого.

– Слушай, а чего он их носами по столу возит? – перешептывались на галерке студенты.

– Наверное, хочет из них людей сделать, – слышалось в ответ.

– …Ходоки-агитаторы, – ругался Сурков.

– Не получится, – заключили «студенты».

Сурков тем временем решил взбодрить приунывшую аудиторию и сменил гнев на милость:

– Впрочем, если вы будете спать, коллеги, ничего страшного не произойдет. Мы будем рассматривать вашу партию как прицепной вагон, а кочегарить будем сами.

По большому счету, именно так и получилось. Ни Путину, ни Суркову не удалось превратить номенклатуру в партию креатива. Несмотря на амбиции отдельных партбоссов, систему ручного управления из Кремля никто не отменял ни для самой «Единой России», ни для ее фракции в Госдуме. Да и как еще управлять тремя сотнями депутатов, не объединенных ни общей идеологией, ни общими бизнес-интересами, ни даже общими врагами, искусственно собранных в одну фракцию, пожалуй, с единственной целью – обеспечить правильное голосование? К тому же далеко не все «единороссы» оказались готовы сразу поверить словам нового думского спикера Бориса Грызлова, сообщившего, что «парламент – не место для дискуссий». В 2004 году многие пытались отстаивать интересы делегировавших их в парламент компаний и самый обыкновенный здравый смысл, а карательная система еще не заработала в полную силу.

Для удобства управления огромная фракция была разбита на 4 группы, которые возглавили Владимир Пехтин, Владимир Катренко, Вячеслав Володин и Олег Морозов. Последняя была наименее организованной – сюда стекались одномандатники и «перебежчики» из других партий. Сам Морозов жаловался коллегам-депутатам, что у него собрались «диссиденты и инакомыслящие». К Морозову попали как раз большинство лоббистов и тех, кто имел свою голову на плечах. Таким в Думе было сложно.

Рабочий день начинался так: депутаты приходят за полчаса до пленарного заседания и получают «раздаточные материалы». Главная из них – таблица вопросов, вынесенных в повестке дня на голосование. В последней графе было уже заранее отмечено, как рекомендовано голосовать – «за», «против» или «воздержаться». То есть обсуждать ничего не требовалось.

«Непыльная работа. И хорошо оплачиваемая. Тем, кто голосовал правильно, полагалась ежемесячная премия», – рассказывает бывший депутат-единоросс. Кроме официальной зарплаты в 90 000 рублей, доплачивали еще около $3000 ежемесячно в конверте от «социально ответственных» предпринимателей – компаний, делегировавших своих представителей в Думу. «Неплохие деньги для человека, у которого нет своего предприятия. Но за малейшую провинность могли вычесть 50 % надбавки, могли вообще денег не дать. И все было построено на таких вещах», – говорит депутат.

Депутатский состав был действительно разношерстный. Несмотря на арест Михаила Ходорковского, в Госдуму по спискам «Единой России» прошли 3 представителя ЮКОСа. Одним из них, попавшим в подгруппу «неблагонадежных» депутатов, был руководитель молодежных проектов «Открытой России» (гуманитарный фонд ЮКОСа) Анатолий Ермолин. От «Единой России» он был так же далек, как Мельбурн от Москвы, но весной 2003 года Ермолина вызвал к себе ответственный за налаживание связей с органами государственной власти в ЮКОСе Василий Шахновский и сообщил, что компания хотела бы рекомендовать его Кремлю в качестве кандидата в депутаты. «Для меня это было полной неожиданностью, но все равно приятно, – рассказывает Ермолин. – Как будто я это заслужил». Новоиспеченный кандидат в депутаты пообещал достойно представлять компанию в Думе.

Уже летом Ермолину позвонили: «Надо сходить в Кремль к Владиславу Юрьевичу». Процедуру знакомства с Сурковым не минует ни один депутат от «Единой России», даже если он лоббист и за него ручаются ответственные люди. Но собеседование в Кремле – это не проверка на прочность, а вполне формальная процедура знакомства с начальством. В назначенный час Ермолин шел по пустынным коридорам Кремля. Пусто было и в приемной у Суркова, в очереди никто не толкался. «Зашел, поговорили минут 10–15, видимо, ему нужно было получить общее впечатление. Вот, мол, вас рекомендуют, как вы сами? – Я – нормально. И практически на этом все закончилось», – рассказывает Ермолин. По его мнению, у Суркова было уже принято решение, к тому же существовали договоренности, поэтому большого интереса к будущему депутату он не проявил.

Как работает связь партии и власти? В администрации президента есть специальный департамент по работе с парламентом и партиями. Его представители не выпускают депутатов из-под своей опеки. Они знают, что готовится и обсуждается в комитетах и комиссиях, они не пропускают заседания президиума фракции, которые проходят каждый понедельник. Свой аппарат есть и у спецпредставителя президента в Госдуме. С 2004 года им был Александр Косопкин. Широкой общественности он стал известен в 2009 году, когда потерял жизнь, пытаясь подстрелить занесенных в Красную книгу архаров. Тогда же он был «правой рукой» Владислава Суркова в нижней палате парламента. Именно с ним, а не с Грызловым встречались депутаты-единороссы, как только вопросы выходили за рамки полномочий старших по их подгруппам. В Госдуме Косопкин должен был подмечать малейшие проявления беспорядка, вольнодумства и вовремя их предотвращать.

Одну из таких превентивных спецопераций ощутил на себе Ермолин. Не все «единороссы» строго выполняли рекомендации по голосованию. Вольности позволяли себе Александр Агеев из Волгограда, Лиана Пепеляева из Новосибирска, Анатолий Ермолин и еще человек 15, в том числе лоббисты других крупных компаний. Это были не бунтари, штурмующие баррикады. Просто, когда они были категорически не согласны с тем, как предлагал голосовать Кремль, они нажимали кнопку «воздержался» вместо кнопки «за».

Внутри парламента с депутатами никто не спорил и не отчитывал их, и когда летом 2004 года их вызвали в Кремль, они шли туда с ощущением гордости. «Это же почетно, вас вызывают в Кремль. Ни у кого не было и задней мысли, что сейчас нам будут вставлять по полной», – говорит Ермолин. Депутаты перешли Красную площадь, и вот уже знакомые кремлевские коридоры и переговорная Суркова. Депутаты расселись, обмениваясь шуточками. Появился Сурков. Нахмуренный, он прошел через весь кабинет на свое место, не пожав никому руки. «У нас к вам большие претензии», – начал чиновник. Затем он объяснил суть проблемы – депутаты голосуют не так, как надо. В качестве показательной жертвы для битья он выбрал самого молодого 27-летнего депутата Агеева.

– Ты кто такой, ты как кнопки жмешь? Тебе что, непонятно что ли: что написано в табличке – так и должен нажимать. Вы тут думаете, что вы депутаты Государственной Думы? – Сурков обвел взглядом присутствовавших. – Каждый из вас лично мне обязан! Я за каждого из вас просил, поручался. Будете делать то, что я вам скажу, – пересказывает Ермолин.

Депутаты притихли, вжав головы в плечи. Впервые с ними так разговаривали. Пепеляева попробовала несмело вступиться:

– Владислав Юрьевич, а если закон, за который нам предлагают проголосовать, – не профессиональный? Если не только мы как депутаты подставляемся, голосуя за этот закон, но и фракция, партия?

– Не ваше дело! – рявкнул Сурков. – Голосуйте, как вам написано. Без вас разберемся, как надо законы писать. Ваша задача – правильно на кнопки нажимать.

Для пущей убедительности Сурков припугнул: «Кто не понял, посмотрите и объясните своим руководителям, что сейчас происходит с ЮКОСом».

На этой фразе встал уже Косопкин и дружески начал увещевать:

– Мужики, неужели вы не понимаете, мы здесь все повязаны…

По словам Ермолина, операция была проведена в классическом корпоративном стиле: «Взяли одного парня помоложе. При всех грубо отодрали. С переходом на «ты», но без мата.

Мол, мальчишка, не зарывайся».

Встреча прошла в июле, а в октябре Ермолин не удержался и рассказал о том, как песочат депутатов, в письме в Конституционный суд. По его словам, последней каплей стало то, как его из Кремля заставляли комментировать теракт в Беслане. Ермолин дал интервью «Эху Москвы», где обрушился с критикой на организаторов штурма школы за непрофессионализм. На следующий день ему позвонили из аппарата администрации президента, похвалили за интересное интервью и посоветовали прокомментировать еще и Первому каналу. Ермолин с удовольствием согласился, и его попросили принять факс. В бумажке черным по белому были написаны тезисы интервью. «Первое – повышать бдительность, второе – кто за переговоры с террористами, тот предатель». Ермолин удивился и перезвонил.

– Погодите. Вы меня как эксперта приглашаете или как говорящую голову? По первому вопросу могу рассказать гораздо более компетентно, чем здесь написано. По второму вопросу я не буду говорить. Потому что я категорически против. Считаю, что переговоры нужно вести всегда, хотя бы из тактических соображений.

На том конце возникла пауза.

– Мы вам перезвоним.

Через час перезвонили и попросили все-таки определиться с интервью.

– Давайте, я все скажу, но это говорить не буду.

– Анатолий Александрович, надо сказать. – Голос на том конце трубки стал жестче.

– А что это вы меня гвоздями прибиваете?

– А мы всех сейчас прибиваем, сейчас время такое.

– Я остаюсь при своем мнении.

В итоге к Ермолину приехала съемочная группа: осветитель и оператор – без корреспондента. Поставили свет и нажали запись. Ермолин приготовился к интервью:

– Ну, спрашивайте.

Оператор удивленно выглянул из-за камеры.

– Чего спрашивать-то? Вы сами должны все знать.

Ермолин плюнул и рассказал на камеру все, что считал нужным. На следующий день ему опять позвонили и начали отчитывать.

– Все-таки вы не сказали, как мы просили.

Для депутата это стало последней каплей: «Я понял, что меня сейчас будут либо ломать, либо нужно самому повести себя таким образом, чтобы ко мне больше не приходили с подобными просьбами». В итоге Конституционный суд дал ответ, что вопрос взаимоотношений депутатов с Сурковым не в его компетенции, а Генеральная прокуратура посоветовала обращаться в суд, если Ермолин считает, что ему нанесен моральный ущерб. Об истории узнали СМИ, Ермолина моментально отчислили из партии.

Последний его разговор в Кремле прошел уже с Косопкиным. Тот попытался начать разговор по-свойски:

– Анатолий, ну что ж ты, в таких структурах, в такой компании работал, не понимаешь, что это было обычное производственное совещание. Что ты из этого делаешь?

– Вы серьезно считаете, что крупная корпорация, производство и Госдума – это примерно одно и то же? А разделение властей?

– Я смотрю, у вас решение обдуманное, – откашлявшись, сразу перешел на «вы» Косопкин.

Уже на выходе он медленно подошел к Ермолину и, глядя в глаза, спросил:

– А у вас дети есть?

Ермолин вздрогнул.

– А вы не знаете?

Так в Кремле и понимали депутатов «Единой России». Они – маленькие винтики производственной машины, члены крупной корпорации, без права на личное мнение. В следующий созыв Ермолин уже не прошел, поменяв «медведей» на СПС. Зато Лиана Пепеляева в новой Думе стала одним из самых сильных лоббистов, обогнав в рейтинге лоббистов Forbes даже своего начальника Олега Морозова.

 

СОВЕТ ДИРЕКТОРОВ

«Черный» кардинал

В кого превратился хипстер и балагур Владислав Сурков

Можно ли назвать партию «Единая Россия» безликой? Не совсем. Партия «Единая Россия» ассоциируется, с одной стороны, с серой массой чиновников, с другой стороны, с Путиным, за которого чиновники держатся изо всех сил. Все годы своего существования партия держится на его авторитете, хотя сам он ни в строительстве партии, ни в формировании ее основ и устоев большого участия не принимал. И меньше всего хотел бы, чтобы «Единая Россия» ассоциировалась с ним. У партии есть свои менеджеры и реальные лидеры, которых часто можно встретить на государственных телеканалах. Они управляют огромной корпоративной махиной под названием «Единая Россия». Путин этим не занимается, он является лишь символом партии. А кто они, настоящие главные лица?

Злобный манипулятор, уничтоживший демократию и гражданское общество в стране? Или гениальный технолог, по практике которого люди еще напишут учебники? Молва сделала из довольно замкнутого, склонного к поэзии и искусству человека некоего монстра. Но кто бы что ни говорил, именно Владислав Сурков – автор и создатель «Единой России» в том виде, в котором она существует с 2003 года по сегодняшний день. Сурков оказался в нужное время в нужном месте и постарался использовать свое влияние по максимуму. Владимир Путин редко кому доверяет ключевые посты, если это не друг и не товарищ по Санкт-Петербургу. Сурков – едва ли не единственный человек, в чьих руках находится внутренняя политика страны, при этом он является представителем старой команды, созданной еще в последние годы правления Ельцина. Он не просто умудрился удержаться у власти: рейтинг «Единой России», результаты выборов напрямую зависят от работы Суркова-менеджера. Истинный лидер партии «Единая Россия», которого до сих пор побаивается все ее руководство, никогда не претендовал на роль первого человека и знал, кто у него начальник.

Он всегда впереди – в алом шелке, на бледном коне.

Мы за ним по колено в грязи и по горло в вине. 

И вдоль нашей дороги пылают дома и мосты

 – стихи Суркова, возможно, довольно наглядно показывают его отношение к власти и к своей работе. Как творчески одаренный мальчик, выросший без отца, стал самым жестким политическим регулятором в стране?

Чеченцы из села Дуба-Юрт вспоминают теплую горскую семью, в которой родился Асламбек Дудаев. Его мать Зоя Суркова, приехавшая из Липецка по распределению, была учителем литературы, отец Андарбек Дудаев работал учителем начальных классов. Когда Асламбеку исполнилось пять лет, Дудаевы переехали в Грозный. Отец поехал учиться в Ленинградское военное училище, но оттуда так и не вернулся. Родственники из тейпа Зандаркъой видели, как переживает невестка, и в итоге разрешили ей поступать, как она хочет. Зоя решила вернуться в Липецк. По горской традиции, если жена уходит – ребенок остается в семье, но здесь родители пошли снохе навстречу[1]. Зоя уехала в Липецкую область, дала ребенку свою фамилию и новое имя. Отца с тех пор Сурков так и не видел. К своим корням у него странное отношение: в 1990-х он иногда хвастался принадлежностью к фамилии Дудаевых и даже разруливал благодаря этому какие-то конфликты. Однако, перейдя на работу в президентскую администрацию, стал стесняться чеченских корней.

Кто-то связывал даже закрытие «Русского Newsweek» с давней обидой Суркова на то, что этот журнал рассказал о семейном происхождении идеолога Кремля. В 2005 году журнал выяснил, что его отец, Андарбек Данилбекович Дудаев по национальности чеченец и что Сурков принял меры для того, чтобы скрыть свои семейные корни. «Сурков разозлился, когда мы опубликовали эту историю из Чечни вместе с фотографиями его чеченской семьи, – рассказывал в интервью американскому Newsweek Леонид Парфенов, являвшийся в то время главным редактором журнала. – Мне пришлось объяснить ему, что он не смог бы сохранить в тайне свое чеченское происхождение».

довольно неординарное впечатление. «Он точно не соответствовал уровню охранника. Сразу было видно – человек думающий и креативный, – рассказывает партнер Ходорковского Невзлин. – И в достаточной степени гуманитарно развитый». Ходорковский любил экспериментировать с молодежью и растить в них таланты. И если в Косьяненко он сразу разглядел и стал развивать торговца (позже тот стал основателем и председателем правления сети «Перекресток»), то в Суркове – пиарщика. Поэтому охранником Сурков проработал не больше полугода и в итоге возглавил рекламный отдел сначала НТТМ, а затем и банка «Менатеп».

Перед начальством он выглядел «стеснительным интеллигентным парнем, который смущался и краснел». Но после работы Сурков расслаблялся. Он любил Мельпомену, постоянно выпивал с актерами и музыкантами, вел ночной образ жизни. На работу вставал с трудом и часто появлялся к часу или к двум. Сурков уже тогда любил одеваться с иголочки и на работу приходил всегда в костюмах. «Он был очень собранным, когда работал, но были и последствия. То в милицию попадет, то драку какую-нибудь устроит». Как рассказывает Невзлин, Сурков был по тем временам «настоящим хипстером». Но ему многое прощалось за его креатив и умение пробивать стены.

Как-то раз Сурков, увидев в заставке программы «Время» логотип Olivetti – итальянской компании, производящей пишущие машинки, загорелся идеей, чтобы вместо этого был логотип банка «Менатеп». Тогда для того, чтобы логотип фирмы появился на заставке главной новостной программы Союза, нужно было одобрение на уровне ЦК. Суркову тогда удалось достучаться до самого секретаря ЦК КПСС Егора Лигачева, и он «пробил» появление логотипа в заветном месте. Его же идеей было разукрасить троллейбусы в фирменные цвета «Менатепа». Уже потом троллейбусы стали носителями рекламы и для всех остальных. Первым рекламодателем был Сурков. И это дало результат: первая публичная компания по продаже акций населению прошла на ура. «Было важно не столько из-за денег, сколько из политических соображений, чтобы спрос превышал предложение. Это была задача именно пиар-направления. И он эту задачу выполнил».

Параллельно Сурков занимался самообучением: зачитывался переводной литературой про бизнес, рекламу и PR. Всего за 7 лет Сурков, не обладая никаким базовым образованием, дорос до вице-президента «Роспрома». Если на первом этапе Сурков занимался креативом и рекламой, то к 1996 году он уже был главным лоббистом «Менатепа». Он всегда хотел зарабатывать деньги, а работа в PR – это скорее искусство их потратить, на долю прибыли тут рассчитывать сложно. Поэтому он перешел на лоббирование интересов банка и его проектов. Он приводил ценных клиентов, интересных заемщиков, отвечал за получение счетов госорганов. «Я всегда пытался быть, если так можно выразиться, «поставщиком двора» и продвигал коммерческие структуры, в которых работал, – рассказывает Сурков. – Естественно, приходилось соприкасаться не только с чиновниками, но и политиками – с Думой, а когда-то и с Верховным советом, с губернаторами: решение экономических вопросов зависело от их позиции». Как рассказывал Сурков, Ходорковский стал первым крупным бизнесменом, который стал думать о необходимости влиять на законодательство. Сурков отлично находил общий язык с оппозицией, был знаком и с Зюгановым, и с Масляковым, с которыми взаимодействовал по вопросам принятия или отклонения различных поправок, использовал их как посредников для связи с губернаторами. Поэтому, когда он стал на путь политической карьеры, системная оппозиция для него была открытой книгой.

Почувствовав размах, он захотел стать соучредителем «Менатепа». Перед Ходорковским он поставил ультиматум: или я становлюсь партнером, или ухожу. Ходорковский пошел «на развод». В то время из «Менатепа» как раз ушла в «Сбербанк» одна из ключевых сотрудников – Алла Алешкина. Суркова она хотела взять к себе, но, как рассказывает Невзлин, ему удалось не допустить этого. В итоге будущий главный технолог страны стал метаться, перешел к конкурентам в «Альфа-Банк» и одновременно запасся предложением от Бориса Березовского стать замдиректора ОРТ по GR. «Я тогда не согласился, поскольку уже был связан обязательствами с “Альфа-группой”. Мы договорились, что подождем год», – рассказывал Сурков. Он так и сделал. Подождал ровно год и вышел на новую работу – теперь ему нужно было работать не с журналистами, а с Кремлем. «С прессой, честно говоря, мне в какой-то момент работать надоело, поскольку народ это очень специфический, нервный такой народ. Постепенно от работы с четвертой властью я перешел к работе с властью».

Соприкасался с властью Сурков еще работая с Ходорковским. Но именно на телевидении он понял всю прелесть верховодства над умами людей. «Телевидение имеет непосредственное влияние на общественные отношения, политику… Сейчас мое место скорее там, чем в нефтяной или банковской компании», – признавался Сурков. Именно там будущий главный политтехнолог страны почувствовал вкус к манипулированию общественным сознанием.

Хваткого Суркова довольно быстро приметил Александр Волошин. Хоть Березовский и рекомендовал своего подопечного в Кремль, он не мог навязать главе администрации личного помощника. Но Волошин сам разглядел Суркова. Умелого лоббиста определили на уже наработанную им «поляну» – работу с Госдумой. В рождении «Единства» Сурков не участвовал. Он потихоньку собирал по сусекам одномандатников в проправительственную группу «Народный депутат». Набралось туда больше 40 человек, однако в следующую Думу из них прошло только двое. Пришлось все начинать заново. Именно Сурков настаивал на том, чтобы не развивать «Единство», а «поглотить» ОВР. Все началось с момента, когда Володин пожаловался Суркову, что Лужков перестал давать «Отечеству» деньги. Подкидывая Володину финансы, Сурков следил за тем, чтобы депутаты голосовали «в унисон» «Единству». Но по важным для Лужкова законопроектам «Отечество» все равно голосовало вразрез. Раскол между «Единством» и «Отечеством» сам Сурков называл «исторической ошибкой». Именно «Единую Россию», а не «Единство» Сурков считает своим детищем. Положив много сил на то, чтобы сменить лидера «Единства» Беспалова, Сурков носился с идеей о том, что Путин возглавит «Единую Россию», а сам он станет ее секретарем генсовета. Однако Волошин с Путиным разработали другую комбинацию. Тогда Волошину важнее было иметь Суркова при себе. Поэтому Сурков так и остался вечным «внешним тайным менеджером» партии. Однако несмотря на то, что он не стал даже официальным партийным лидером, все признавали его начало. Только в 2011 году Сурков стал сдавать позиции. Он устал от «Единой России» и все больше дел отдавал на откуп в штаб. Володин перехватил у Суркова ее знамя. Сурков умен и в своем поведении скрывает проявления своих колоссальных амбиций. Он умеет быть скромным с руководством и жестким по отношению к подчиненным. Сложнее всего ему быть на равных.

Хотел ли он разрушить демократию и похоронить гражданское общество в стране, строя корпорацию «Единая Россия»? Есть ли у Суркова моральные принципы? Честно об этом могут сейчас говорить те, кто не живет в России. Сурков – не беспринципный человек, он просто подгоняет принципы под поставленную задачу. «Он не идиот и понимает, что они уничтожили демократию, начиная с проекта по отмене губернаторских выборов, понимает, что уничтожили свободу слова. Он знает США и понимает, какие преимущества дает демократия. Он просто думает, что для России более правильный путь – управляемая демократия», – говорит его бывший коллега Невзлин. По его словам, у Суркова нет базовых гуманитарных убеждений. «Чего-то не хватает в базе, чтобы понять, что есть вещи, которые делать нельзя». Если у Суркова был бы идейный руководитель с моральными принципами, он мог бы вести себя совершенно иначе. Но в сложившемся корпоративном руководстве все свелось к тому, что Сурков одновременно и идеолог, и практик. Это его и сгубило.

В последнее время первый замглавы администрации снова стал публичным человеком: ходит на выставки, в клубы, даже публикует искусствоведческие статьи. От тоски «великого манипулятора» снова спасает Мельпомена.

 

«Железный дровосек»

Какая роль в партии у Бориса Грызлова?

На трибуне стоял седой сосредоточенный мужчина. На первый взгляд, у этого человека с устало обвисшими усами были просто железные нервы. Минуту назад некий персонаж бросил в него яйцо и побежал к сцене. Охранник кинулся наперерез, но был нокаутирован. Оппозиционера с трудом заломали и потащили к выходу. Но казалось, оратор совсем не обращает внимания на то, что пиджак его запачкан. Он то опускал глаза в бумагу с текстом своей речи, то медленно и настороженно-сосредоточенно обводил взглядом зал. «Наш долг и важнейшая задача – поддержать кандидатуру Владимира Владимировича Путина на выборах и обеспечить ему убедительную победу», – голосом, лишенным эмоций, читал оратор. Зал услышал самую главную мысль оратора, вмиг поднялся и зааплодировал.

В тот день обычно скупому на эмоции Борису Грызлову не нужно было сбиваться с графика. После съезда он должен был объявить о сложении с себя полномочий министра внутренних дел и переходе на работу в Государственную Думу. С 2003 года и до сегодняшнего дня он будет являться официальным лицом партии «Единая Россия» и ее лидером. Если не считать самого Путина, который и в партию-то до сих пор де-факто не вступил, Грызлов – всеми признанный первый человек в «Единой России», и его беспристрастный вид и монотонная речь – это олицетворение российской новейшей истории. Его фраза «Дума – не место для дискуссий» определила судьбу российского парламента на многие годы. Именно при нем Дума стала работать как отрегулированный часовой механизм – четко и быстро проводя законопроекты, внесенные правительством или администрацией президента.

В отличие от многих ключевых лиц в российской политике, Грызлов никогда не был личным другом Путина и до 1999 года не пересекался с ним по работе. До победы «Единства» на выборах у Грызлова была совершенно другая жизнь. 20 лет он отработал в одном из подразделений «Электронмаша» – ПО «Электронприбор». Официальная биография гласит, что он занимался разработкой интегральных схем новейших приборов для «оборонки» и народного хозяйства.

По другой версии, предприятие производило кассовые аппараты. Обе друг друга не исключают, поскольку кассовые аппараты вполне могли прикрывать основной вид деятельности завода. Начинал он конструктором, потом стал совмещать работу с профсоюзной деятельностью и с 1985 года долгое время был освобожденным председателем профкома. Как и положено председателям профкома, Грызлов до последнего состоял в КПСС и вышел из партии только в августе 1991 года. Знал ли он, что ему предстоит поучаствовать в организации новой КПСС? Профоргу тогда было не до того. В 1990-е годы Грызлов пробовал заниматься бизнесом, поучаствовав как соучредитель в создании нескольких фирм («Борг», «BG» (обе фирмы – в честь себя), «ПетроЗИЛ» и др.), но успеха в предпринимательской деятельности достичь не удалось. Ни одна из этих компаний, занимавшихся в основном торговлей, не приносила достаточно прибыли, чтобы Грызлов бросил основную работу. «Борг» занималась экспортом и импортом, что входило в сферу ведения Путина, который в то время возглавлял Комитет по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Мог ли тогда Грызлов познакомиться со своим будущим покровителем? Вряд ли, фирма была настолько мелкой, что знакомство с влиятельным чиновником не требовалось. Путину Грызлова представили много позже – в начале 2000 года.

Большой загадки в судьбе Грызлова нет. Главный шаг, который предопределил его будущее, он сделал в 14 лет. Первые восемь лет Боря проучился в обычной ленинградской средней школе № 327. Учителя его помнят подтянутым и старательным учеником. Без особого темперамента, зато усердным. Особенно силен он был в математике. Поэтому последние два года отучился в физико-математической школе № 211.

Вторая парта у стены – там склонился над тетрадкой сосредоточенный Боря Грызлов. А кто заглядывает ему через плечо? Это Коля Патрушев. Патрушев звезд с небес не хватал, говорят, из оценок он получал в лучшем случае четверки, зато славился пробивным характером. Карьера в КГБ, знакомство и дружба с Путиным, пост главы ФСБ – все это еще было впереди. Грызлова вызывают: он с готовностью встает из-за парты и без тени улыбки выдает нужный ответ.

Вспомнит о своем однокашнике Патрушев не скоро. Грызлов шел другой дорогой. Поступив в не самый престижный Ленинградский электротехнический институт связи им. Бонч-Бруевича (сейчас Санкт-Петербургский государственный университет телекоммуникаций) он заматерел – стал носить бакенбарды, джинсы-клеш и даже снялся в эпизоде фильма «Земля Санникова». В самом начале фильма в сцене в ресторане можно заметить импозантного высокого офицера с дамой за столиком – это Грызлов. Это была его единственная «киноработа», пусть и в ставшем знаменитым фильме. Но у дам Грызлов пользовался успехом и без ролей в кино. Грызлов был настоящим мачо – с густой шевелюрой, высокий, увлекающийся спортом и немногословный. Кроме этого он хорошо учился. Красивый и подающий карьерные надежды юноша из бедной семьи составил выгоднейшую партию, взяв в жены однокурсницу Аду Корнер. Ада была не первая красавица, но завидная невеста: ее отец был адмирал, а мать – депутат горсовета. Сразу после свадьбы молодожены переехали в огромную квартиру жены на Невском проспекте.

Политикой Грызлов заинтересовался в 1998-м. Набравшись опыта в общественной работе, он зарегистрировался кандидатом в заксобрание Санкт-Петербурга. Но избиратели за Бориса Грызлова не проголосовали. Тогда будущего главу самой рейтинговой партии России обошел «яблочник». Через год Грызлов еще раз пошел в политику, уже с другой стороны. Он решил использовать свои организаторские таланты и осенью 1999-го возглавил штаб одного из кандидатов в губернаторы Ленинградской области Виктора Зубкова. Это сейчас Зубков, уже успевший побывать даже премьер-министром, отвечает за АПК в правительстве Путина. А тогда он соседствовал дачами с Патрушевым и Путиным и служил начальником Государственной налоговой инспекции по Санкт-Петербургу. Зубков так и не стал губернатором – избиратели выбрали другого. Но когда понадобилось организовать региональное отделение «Единства», а кадров катастрофически не хватало – о Грызлове вспомнили. Работу на месте бывший профорг организовал образцово. Гуров вспоминает, что нигде, кроме Питера, не была так четко организована логистика – у него не было ни минуты свободного времени: встреча, короткий переезд – снова встреча, интервью, выступление – опять встреча. В общем, скучать не приходилось. Но никакой речи о том, что Грызлов возглавит «Единство», тогда не шло. Лидерской харизмы у Грызлова не было никогда, а нужны были электорально безупречные люди. Лишь в декабре, когда «Единство» ворвалось в парламент, потребовалось срочно решить, кто возглавит фракцию. Шойгу в парламент идти не собирался, Гуров был слишком неуправляемым, а Карелин – молодым и без опыта организационной работы. К тому же он и не стремился возглавлять партию.

Сразу после выборов администрация президента вывезла новоиспеченных депутатов в пансионат на обучающий семинар, стали спрашивать, кто чем хотел бы заниматься и кто чего может добиться для «Единства». Именно там стало понятно, что лидером фракции станет Грызлов. По сравнению со всей остальной «сборной солянкой», которую тогда представляло «Единство», Грызлов сочетал в себе военную выправку со сосредоточенным спокойствием. Такой не будет шуметь, не предаст. Главную роль в его назначении лидером фракции сыграла рекомендация Николая Патрушева, которому Путин безусловно доверял.

Возглавив правительство и поняв, что он, возможно, будет следующим президентом, Путин всерьез задумался о верных ему кадрах. Путин был в Москве всего три года и неформально общался по большей части с питерцами. В управлении делами президента он проработал слишком недолго, чтобы быть встроенным в команду Павла Бородина. Главное контрольное управление, которое Путин возглавлял в 1997–1998 годах, находилось несколько «на отшибе» от других президентских структур: Борис Ельцин не забыл «бунта» своего первого главного контролера Юрия Болдырева и не стремился поднимать статус этого ведомства. Наконец, ФСБ, которое Путин возглавлял в последний год перед назначением премьером, было слишком закрытой корпоративной средой, и Путину, не имевшему генеральских погон, самому непросто было там утвердиться. «Тяжеловесы» 1990-х годов в свое время занимали куда более высокие посты, чем тогдашний заместитель Анатолия Собчака – ему было непросто выстраивать с ними взаимоотношения по схеме «начальник – подчиненный». Многие соратники Бориса Ельцина к 1999 году или ушли в политическое небытие, или перешли в оппозицию. С другими чиновниками, находившимися на ключевых постах в госаппарате, Путин вообще не был знаком. Положение осложнялось и тем, что многие госслужащие класса «А» обслуживали те или иные олигархические группы, а это снижало доверие к ним со стороны будущего президента. Московская элита в том числе и поэтому вызывала психологическое отторжение у выходца из Питера, далекого от столичных олигархических кланов. Путину нужно было выращивать своих чиновников класса «А» и своих олигархов, которые бы зависели лично от него.

Отсюда и необычный для российских условий тех лет выбор – сделать ставку на продвижение на «знаковые» места на госслужбе людей, лично знакомых президенту по предыдущим этапам его карьеры, которая проходила не в Москве.

Предшественники Путина в СССР и России последнего двадцатилетия действовали по-другому. Они дольше работали в столице и успевали «обрасти» связями. Горбачев «продвинул» на сколько-нибудь значимые посты лишь нескольких своих бывших коллег по Ставрополью. Ельцин в первой половине 1990-х годов тоже «притянул» из Свердловской области только несколько человек, да и то определил их на не самые ключевые посты. И тот и другой к моменту своего назначения уже были крупными политическими лидерами, которые оценивали прежде всего деловые качества своих подчиненных. Для Путина же главным критерием была личная преданность, но времени на ее проверку явно не хватало. Поэтому практически все ключевые посты заняли либо однокурсники, либо коллеги по работе в КГБ или мэрии, либо знакомые, с кем он сталкивался по работе, опять же не в Москве, а ранее.

Алексей Макаркин в статье «Питерская команда Владимира Путина: тектонические сдвиги» всех чиновников класса «А» разделил на подгруппы, связанные с Путиным по прежним годам жизни. И лишь один человек из числа ключевых государственных фигур попал в разряд «знакомый знакомых». Это был Борис Грызлов. Во-первых, он руководил избирательной кампанией Виктора Зубкова, претендовавшего на пост губернатора Ленинградской области, а Зубков работал заместителем Путина в Комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга.

Во-вторых, за него мог поручиться Николай Патрушев, кстати, сосед Зубкова по даче. Он, собственно, и свел Грызлова с Зубковым. В общем, после сорока лет, политическая карьера Грызлова только началась.

«Единство», чья избирательная компания так лихо прогремела в стране, и «Единство» как фракция в Думе – разные вещи. Назначение кандидатуры Грызлова как раз и означало – будущей корпорации власти не нужны сильные, смелые, самостоятельные лидеры, ей требуются грамотные, техничные организаторы. Руководителем фракции Грызлов был малопримечательным. Но в этом и состояла его примечательность. В новой России еще никогда не было таких лидеров. Что Жириновский, что Зюганов, что Явлинский – все они были людьми яркими, готовыми поспорить с кем угодно на любую тему. Грызлов же спорить не собирался и любые комментарии давал только после выработки общей позиции с фракцией и совещаний с кураторами из Кремля. Газета «Известия», публикуя первое интервью с Грызловым, уже в 2000 году пишет, что партийный начальник и руководитель думской фракции не посвящен во все тайны организации, которую он представляет. «Борис Вячеславович очень органично вплетает в свою речь полувоенные термины – фракцию «Единства» он, например, сравнивает с десантом, высаженным во власть и имеющим определенные задачи. Но даже выверенные формулировки не могут скрыть очевидное: многое решается какими-то другими людьми».

Когда в 2001 году встал вопрос о назначении нового министра внутренних дел, Путину предложили кандидатуры профессиональных милиционеров. Но на каждого из них нашелся компромат. В конце концов президента убедили, что на эту должность нужен политик. Им оказался тогдашний лидер фракции «Единство» Борис Грызлов. Бывшие одноклассники стали руководить двумя главными силовыми ведомствами страны.

Назначение Грызлова для всех стало полной неожиданностью. Депутаты-единороссы за несколько дней до назначения, услышав от Путина фразу: «Не назначить ли нам Грызлова, например, главой МВД?», подумали бы, что это шутка, и рассмеялись. Сам Путин назначение назвал «политическим». На одной из важнейших должностей во внутренней политике ему нужен был близкий человек, которому бы он доверял. И желательно не связанный личными интересами с МВД: затевалась большая реформа.

Уже через пару месяцев был подписан указ о реформировании министерства. Реформа предусматривала создание главных управлений МВД при федеральных округах, изменение порядка назначения руководителей областных и республиканских органов внутренних дел (было решено, что отныне их будет назначать министерство, не согласовывая кандидатуры с региональными властями), а также организацию внутри МВД трех служб: криминальной милиции, общественной безопасности и тыла. Понятно, что за такой короткий срок Грызлов бы не смог подготовить реформу сам: она была спущена сверху, а Грызлов как антикризисный менеджер, не связанный корпоративными интересами с МВД, должен был ее провести. Основная задача была чисто технической – устранить параллельные структуры, все подразделения напрямую подчинить руководителю УВД в регионе. Сами региональные руководители милиции должны будут подчиняться министерству в Москве, и губернаторы не имеют права вмешиваться в их деятельность. Но главной задачей Грызлов видел создание такой ситуации, чтобы граждане не боялись человека в форме, а сами приходили в милицию за помощью. Проводя параллель с образом шерифа в американских кинолентах как защитника обиженных граждан, Грызлов напомнил, что «когда-то у нас был свой киногерой – участковый Анискин. К этому человеку шли со всеми своими бедами – он всегда поможет». В заключение глава МВД сказал: «Если нам удастся восстановить доверие к человеку в милицейской форме, будем считать, что реформы удались».

С тех пор телевидение и кино далеко продвинулись в исполнении мечты Грызлова. Сериалы «Менты», «Улицы разбитых фонарей» множатся с огромной скоростью, полюбившийся всем персонаж из «Ментов» Дукалис, он же актер Сергей Селин, даже вступил в ряды сторонников «Единой России», а потом и в партию. С народной любовью дело не задалось. Уровень доверия к милиции так и не вырос, под выборы разговоры о реформе плавно сменились более зрелищными делами: министр затеял борьбу с «оборотнями в погонах» – так Грызлов назвал арестованных милиционеров из МУРа, которые сколотили группировку и подрабатывали шантажом и рэкетом, подбрасывая наркотики и оружие особенно несговорчивым. Правда, борьба за рейтинг одного члена «Единой России» била по другому ее члену. Самый высокопоставленный арестованный «оборотень» – начальник управления безопасности МЧС Владимир Ганеев – был прямым подчиненным Шойгу. Следствие шло три года, и лишь в 2006 году Ганееву выписали двадцатилетний срок.

Дело «оборотней» изначально было завязано на Грызлова, борца с преступниками и коррупцией у себя в ведомстве. Но, как ни странно, на рейтинг его как политика оно никак не повлияло. По данным ВЦИОМ, в 2003 году большая часть опрошенных – 48 % – назвала эту историю очередной пропагандистской кампанией, и всего 24 % заявили, что это начало серьезного оздоровления МВД. После двух с половиной лет работы Грызлова в МВД больше половины россиян считали, что милиция справляется со своими обязанностями плохо или очень плохо. Более того, когда ВЦИОМ решил в опросники, посвященные рейтингу партии, включить вместо обычных фамилий Шойгу, Шаймиева и Лужкова фамилию Грызлова, рейтинг партии тут же упал аж на две трети. Несмотря на это, Грызлов после выборов стал основным лицом партии и во фракции, и в парламенте.

Спикером Путин хотел сделать Грызлова еще в конце 1999 года, но тогда нужно было договариваться с коммунистами, чтобы создать большинство, и пост отошел к Селезневу. В 2003-м ни с кем не нужно было договариваться, и тихий, незаметный, немногословный и непопулярный в народе Грызлов возглавил Думу. Что он делал эти восемь лет? Главной его фразой, которая действительно предопределила судьбу Думы, стала: «Парламент – это не место для дискуссий». Сухая манера разговора, отсутствие эмоций на лице и управляемость закрепили за ним прозвище «андроид». Все эти годы Грызлов отвечал за стабильность прохождения всех законов в парламенте. Именно фигура Грызлова отсылает к брежневским временам: отсутствующий вид, дежурные фразы – такой была КПСС в те годы. Такой стала и «Единая Россия». Вполне возможно, что если бы у партии был яркий лидер, то она выглядела бы совсем по-другому. Но это не нужно было истинным управленцам партии. Харизматичный лидер отвлекал бы на себя внимание от фигуры Путина. Когда такой лидер возглавляет партию, по размерам сравнимую с целым государством, – это может быть опасно. Поэтому Грызлов так и оставался на своем месте – немного комичный персонаж, которого сложно воспринимать всерьез. Неадекватные выпады, вроде обвинения газет «Ведомости» и «МК» в связях с террористами и лоббирования признанного академиками лжеученым Петрика, обсуждаются в блогах, но зловещего образа коррупционера или защитника своих бизнес-интересов, вгрызающегося во власть мертвой хваткой, он так и не создал.

Сам Грызлов – один из немногих лидеров «Единой России», которого называют приличным, порядочным и добрым человеком. Он никогда не делал людям подлостей. По-человечески его жалко. Он круто поменял свою судьбу, почти потерял семью (сын возглавляет комиссию по молодежной политике в Питере, жена живет там же, а о дочери уже лет десять ничего не известно: «Стрингер» писал, что в 1998 году Женя погибла от передозировки наркотиков). Но он не приобрел ни власти, ни почитания народа. Вершиной его карьеры стал 2008 год: именно тогда решался вопрос, стать ли ему президентом или продолжать возглавлять Думу. Его кандидатуру в качестве преемника активно лоббировали «силовики», но Путин все же склонился в пользу более надежного товарища.

Грызлов оказался винтиком огромного механизма под названием «Единая Россия», и назад ему дороги нет, только на списание: когда в нем уже не будет необходимости, он уйдет, получив на прощанье орден. И люди забудут о том, кто такой человек-Грызлов. Он останется человеком одной парадоксальной, но очень характеризующей время фразы.

 

Кризис-менеджер

Звездная карьера Вячеслава Володина

В «Единой России», пожалуй, нет других таких self-made лидеров, как Вячеслав Володин. Он никогда не был «путинским», «ельцинским», не относился к администрации президента. Однако он умудрился подобраться очень близко к самой вершине управления партией. У Володина до сих пор нет собственного рейтинга. Нонсенс, но факт: проработавший больше 5 лет фактически вторым лицом в партии, сейчас уже вице-премьер, Володин до сих пор абсолютно не известен народу. Он вошел в тройку наименее известных лиц правительства.

Но зато его хорошо знают на самом верху корпорации «Единая Россия». Работоспособность и умение не останавливаться ни перед чем сделали Володина настоящим внутренним, а теперь и внешним управляющим самой масштабной партии страны. Де-юре он был вторым лицом в партии после Грызлова, де-факто же, как представляется, он ею руководил изнутри, а сейчас еще и курирует в правительстве в должности вице-премьера.

Именно Володин является автором второго рождения «Единой России» под брендом «Народного фронта». Он, не стоявший у истоков «Единой России» и в первые годы не сильно себя проявлявший, умудрился перехватить инициативу у самого Вячеслава Суркова и чуть ли не оттеснить замглавы администрации президента от управления партией. Сейчас именно Володин отвечает в правительстве и за выборы, и за идеологию нового общественного образования, созданного на основе «Единой России». Володин – лидер новой «Единой России». Молодо выглядящий холеный брюнет с обаятельной и застенчивой улыбкой не похож на обычных аппаратных серых кардиналов. Он, с одной стороны, легко расправляется с врагами, с другой – умело ведет себя в публичном пространстве. Если про Грызлова говорят, что он приличный человек, то по отношению к Володину подбирают другие эпитеты. «Работоспособный», «блестящий», «хитрый», «умный», «хваткий». Но никогда не «добрый», «приличный», «интеллигентный», «тонкий». Он выстроил свою жизнь сам, четко определяя свое место, легко подстраиваясь под тех, кто сверху, но не щадя тех, кто снизу.

Володин совсем не похож на пожилых «демократов», за спиной которых долгие годы работы на КПСС. Но первое впечатление обманчиво. На другую партию власти он успел успешно поработать: билет члена КПСС Володин хранит как реликвию, он никогда его не сдавал и сдавать не собирается. Да и зачем?

Володин с самого начала был настроен на карьеру по партийной линии. В отличие от интеллигентных питерцев, он родился в крестьянской семье в поселке Алексеевка (по другим данным – в деревне Дурасовка Саратовской области). Карьеру Володин начал так же, как и Михаил Горбачев. Как и последний генсек, он пошел в 15 лет работать механизатором машинно-тракторной станции, но в отличие от Горбачева, который прыгнул через две головы и поступил на юрфак МГУ, Володин поступил в Саратовский институт механизации сельского хозяйства. Казалось бы, карьера инженера не сулила ничего серьезного. Но Володин выбрал самый верный путь – по общественно-партийной линии. Уже в 20 лет он стал председателем профкома, где проработал пять лет. Хороший общественник, студотрядовец, профкомовский лидер женился на дочери первого секретаря Ершовского райкома КПСС в Саратове. В 26 лет Володин пошел во власть, гигантскими шагами. Сначала Саратовский горсовет трижды не хотел регистрировать его кандидатуру, но в итоге все-таки сдался, побоявшись недовольства молодежи. Набрав больше 50 % голосов, Володин прошел в горсовет и стал членом его президиума, возглавив комиссию по делам молодежи.

Через пару лет зам мэра Саратова Аяцков, который был знаком с Володиным через его тестя, посоветовал своему шефу сделать ставку на талантливую молодежь, и Володин стал вторым замом Юрия Китова. 28-летний управляющий делами мэрии недолго комплексовал из-за того, что приходится работать с людьми в два раза старше его, и быстро вырос в хваткого политика. Уже на следующий год, когда Аяцков решил конкурировать с Китовым на выборах в Совет Федерации, Володин возглавил его предвыборный штаб. Как рассказывают, именно Володину Аяцков обязан своей победой.

Проигравший кандидат вскоре после выборов слег в больницу, а 2 февраля 1994 года был снят с должности мэра. Через два дня Володин отмечал юбилей – ему исполнялось 30 лет, для своих лет он уже многого достиг. Еще через две недели бывший мэр был обнаружен мертвым с двумя огнестрельными ранениями из охотничьего ружья. Следствие установило, что Китов покончил жизнь самоубийством. Косвенно это подтверждала предсмертная записка: «Будьте прокляты! Аяцков, Наумов, Володин. Устал ото лжи, предательства, борьбы, травли».

А Володин тем временем уже вовсю двигался вперед. В том же году Аяцков помог Володину пройти на выборах в областной парламент, вписав его в партийный список Российского союза офицеров запаса. Новоявленный офицер запаса, никогда не бывший строевым офицером, стал вице-спикером. Еще через пару лет Ельцин назначил Аяцкова губернатором, и тот сразу сделал давнего партнера своим единственным заместителем. Новый губернатор загремел на всю Россию. Саратов зацвел, в нем появился местный Арбат, престижные новостройки, новенькое здание правительства. Область собирала рекордные урожаи, а сам Аяцков мелькал почти в каждом выпуске новостей с высказываниями по всем темам, включая международную политику. Себя он называл «вожаком волчьей стаи».

32-летний вице-губернатор при харизматичном Аяцкове стал вторым по влиянию человеком в области. Если Аяцков внешне смотрелся настоящим хозяином региона, лидером с президентскими амбициями, то Володин – тихим серым кардиналом. Слава об Аяцкове, которая доносилась до Москвы, во многом зависела от Володина. И, по всей видимости, Володин это чувствовал, ему уже было тесно в тени начальника. В 1997 году без разрешения Аяцкова Володин пошел на выборы в областную думу, чтобы стать ее спикером и попасть в Москву, в Совет Федерации. Это решение сильно задело губернатора. Видимо, Аяцков расценил это как стремление Володина его подсидеть. Позже он назовет назначение Володина вице-губернатором самой главной ошибкой в своей жизни. Чтобы ограничить влияние зарвавшегося подчиненного, Аяцков ввел должность второго вице-губернатора, а Володина стали потихоньку травить. Поняв, что житья в регионе не будет, тот не стал воевать – сел в поезд и отправился покорять Москву.

Он не пропал: опытного чиновника приютили в исполкоме движения «Отечество», где он стал замруководителя избирательного штаба. Будущий трибун «Единой России» запомнился по интервью, в которых жаловался на Доренко и обвинял его в нарушении федеральных законов. Мощь государственной машины, которая не особенно щепетильна в средствах, Володин почувствовал на себе. Со временем он быстро освоил этот нехитрый механизм.

Похоже, что Володин не прощает врагов. Может быть, поэтому, став думским функционером, он не забыл родную Саратовскую область и навещал ее с завидной регулярностью, обрушиваясь на Аяцкова с критикой. В его же отсутствие политтехнологи планомерно разрушали имидж Аяцкова и других врагов депутата. После того как Володин прислал запрос на расследование нецелевого расходования областью 5 млн рублей, выделенных на нужды здравоохранения, в Саратове пошли слухи о том, что Аяцкову в Москве готовят смену.

И Аяцков, и Володин были «единороссами». Но может ли «Единая Россия» быть единой, если речь идет о личных интересах? В марте 2004 года на довыборах в облдуму соревновались два кандидата от «Единой России». От Володина и Аяцкова. Победил ставленник губернатора. Видимо, в ответ сторонники Володина лишили губернатора места в федеральном политсовете партии.

Саратовская область стала единственным регионом в стране, где депутат-одномандатник являлся чуть ли не большей властью, чем действующий губернатор. Вся местная пресса была запугана уголовными делами, заведенными на СМИ, часть из которых Володин успешно выиграл. Всего с его подачи было заведено 11 уголовных дел «о клевете». Посмевшие говорить гадости о депутате платили огромные штрафы, убирали улицы, а иногда и попадали в колонию, как экс-министр транспорта и дорожного строительства Саратовской области Джлавян, который утверждал, что в 2002 году депутат Госдумы от Саратовской области Володин требовал от него денежное вознаграждение из средств федерального бюджета, или журналист Эдуард Абросимов, написавший, что Володин подстрелил гарпуном на охоте человека. Когда декан истфака Саратовского госуниверситета раскритиковал депутата за то, что университетский корпус сдан недоделанным, профессору ультимативно предложили оставить пост, а ректор университета решил вообще факультет расформировать.

Зачастую судебную власть в регионах под себя подминает губернатор и потом, на правах хозяина, присоединяется к партии власти. Саратовская область была исключением: «Единая Россия» посредством Володина опередила местную власть в дружбе с правосудием. С помощью партии Володин пролоббировал выделение 70 млн рублей на строительство Дома правосудия и посодействовал избранию в облдуму от «Единой России» Олега Галкина, сына областного судьи.

Почти везде, где что-то менялось к лучшему за деньги, выделение которых пролоббировала «Единая Россия», появлялись плакаты с портретом Володина.

«Это Володин издал указ, чтоб отыскался лучший наш класс. В каждом районе битва идет. И кому-то повезет» – счастливые школьники поют под гитару песню про депутата, который подарил детям поездку в Москву. В одной из школ Саратовской области появилась тетрадь, на обложке которой было напечатано объявление о конкурсе детских стихов о «Единой России», а также стихи, посвященные председателю Высшего политсовета партии: «Буду я учиться на пятерки, / буду хорошо себя вести, / чтобы стать как Вячеслав Володин! / Не хочу его я подвести». Сами единороссы отвергали свою причастность к появлению этих тетрадей, но репортаж на ТВЦ был создан явно не в угоду черным политтехнологам, ненавидящим Володина. Можно представить, что, по мнению многих, хитрый, жестокий, любимый детьми – по человеческим характеристикам Володин вполне тянул на лидера нации.

Можно предположить, что следующим этапом своего восхождения Володин видел губернаторское кресло. Вероятно, он был уверен: Аяцков побежден, и в Саратовскую область к новому сроку он въедет на белом коне. Если бы проводились прямые выборы, может, оно так и случилось бы. Но судьба, вернее, Кремль, распорядилась иначе. Хоть «Единая Россия» и внесла фамилию Володина в рекомендованный список наряду с Аяцковым, в последний момент Кремль решил, что в Москве Володин будет нужнее, и губернатором стал вообще ни в каких списках не фигурировавший Павел Ипатов.

И опять все завертелось заново: наличие партийного билета не помогает Ипатову вести неравный бой с другими единороссами. В региональном отделении есть «аяцковские», а есть «володинские», которые видят только лишь плохое, – сетовал весной 2011 года Ипатов[2]. За такие откровения его уже пообещали не ставить во главе списка партии на выборах.

Другой критик Володина – владелец группы компаний «Рим» и издатель газеты «Наша версия» Леонид Фейтлихер. Еще в 2007 году он опубликовал открытое письмо к Володину, где описал его как человека, конфликтующего буквально со всеми в Саратовской области. «Борьба с бывшим губернатором Дмитрием Аяцковым, длившаяся 6 лет, закончилась его уходом в 2005 году. Появился новый губернатор, облеченный доверием президента, Павел Ипатов. И опять борьба и конфликты. Длительный, не утихающий конфликт с первым вице-спикером Госдумы Любовью Слиска. Ваши отношения с гордостью нашей страны, депутатом Госдумы Владиславом Третьяком, мягко говоря, далеки от нормальных». Как писал Фейтлихер, воюет Володин с мэром и с сити-менеджером Саратова, с мэром Энгельса, с главами других городов поменьше. «Вина их в том, что они не относятся к числу Ваших людей. Почему со многими из них у Вас вражда и конфликты? А может быть, для всех в Саратовской области главная проблема одна – это Вы? Или, может быть, из-за каких-то Ваших личных психологических проблем Саратовская область стала для Вас местом политических экспериментов? Скажите, за что Вы нам всем мстите? На мой взгляд, на территории Саратовской области сложилась уникальная ситуация, когда Вам удалось выстроить альтернативную вертикаль власти, которая на все влияет, но ни за что не отвечает, при которой региональное отделение “ЕР” стало “дубинкой” в Ваших руках и, фактически приватизировав партийный бренд, Вы через региональное отделение разговариваете с губернатором и его администрацией языком ультиматумов, политических пикетов и демонстраций». После этого – мэр Энгельса арестован, Фейтлихер живет в Израиле, прокуратора возобновила расследование дела 1994 года об убийстве начальника Приволжской ЖД Юрия Циттеля, в группе компаний «Рим» прошли выемки документов. Пока Фейтлихер не является подозреваемым, но следователь уже пообещал экстрадировать предпринимателя. Из Израиля почти никогда не экстрадируют евреев, так что это был явный намек на то, что в случае добровольного приезда Фейтлихера его, неровен час, посадят.

А в 2003 году удивлялись уже сотрудники «Московского жирового комбината». Теплым июньским днем завод, производящей майонез, которым тогда заправляло салаты 70 % москвичей, приехал захватывать саратовский ОМОН. Заводу удалось отбиться – московская милиция не стала давать волю саратовским коллегам и даже на всякий случай переписала их имена. И вообще, при чем здесь Саратов?

В начале 2000-х годов ни на каком другом продовольственном рынке не было такого количества попыток недружественных поглощений и скандалов, сколько в майонезной промышленности. Масложировые комбинаты ходили по рукам. Самая отчаянная схватка развернулась за Московский масложировой комбинат – один из крупнейших в России, с годовым оборотом 48 млн долларов. По другую сторону баррикад были рейдеры со стажем – блокирующий пакет был у компаний, подконтрольных Михаилу Белезянскому, позже он передаст пакет своему партнеру Владимиру Хазанову. Казалось, ГК «Букет», в которую входил и МЖК, уже ничего не светит: все решения принимались в пользу людей из «Альфа-групп», а саратовских омоновцев встречало московское ГУВД. Но через два года стороны неожиданно помирились. Хазанов продал свой пакет акций ГК «Букет» и исчез. Позже его арестовали в рамках дела о рейдерстве.

Примирение сторон совпало по времени с обнародованием доли Вячеслава Володина в активах этой группы компаний. Так, активы в Новосибирском жировом комбинате в портфеле предпринимателя-депутата составили 26 %. Кроме того, у него были доли и в Армавирском масложиркомбинате. Посчитав стоимость этих активов, журнал «Финанс.» оценил состояние депутата в $95 млн. Володин, который в своей карьере никогда не занимался бизнесом, а пребывал только на госслужбе, обошел многих рублевых предпринимателей-миллиардеров. Депутаты Госдумы от КПРФ обеспокоились состоянием коллеги и обратились в Генпрокуратуру, а Володин, в свою очередь, – в саратовскую прокуратуру, которые уже решили проверить сам «Финанс.».

Говорят, что с основным акционером группы компаний «Букет» Володин познакомился еще когда учился в институте. Оба они были профлидерами от разных учебных заведений. Потом стали депутатами Саратовского горсовета. Но после этого Володин пошел во власть, а Буров – в бизнес. ГК «Букет» продавала все – от продуктов питания до электроинструментов. И только в 1997 году Буров решился на производственный бизнес и за $100 000 купил макаронную фабрику. В том же году к ней прибавились Саратовский жировой комбинат, потом кондитерская фабрика. Володин на посту вице-губернатора в тот год занимался социальными проектами. Когда же он стал депутатом, «Букет» потянуло на более крупные предприятия, например на троллейбусный завод в Энгельсе, единственный в России. Депутат тогда еще от фракции ОВР направил премьер-министру Михаилу Касьянову проект постановления, в котором предложил создать компанию по лизингу троллейбусов и трамваев с уставным капиталом в 800 млн руб. и участием государства не менее 50 %. Идея не прошла.

История с саратовским ОМОНом показывает особый стиль решения проблем. Оставляет вопросы и арест Хазанова. Без силового ресурса его так просто посадить было сложно – рейдеры прекрасно знают законы, и, как правило, к ним очень сложно придраться. Большинство рейдеров сейчас на свободе, иные даже стали меценатами. Пока «Букет» развивался, Володин начал планомерно избавляться от пакетов его акций и к 2011 году окончательно вышел из предприятия. «Единая Россия» и власть оказались гораздо интереснее денег.

 

Сухим из воды

 

Чем партия обидела своего лидера Шойгу

 

Невысокий брюнет в синей форме шел спортивным шагом по коридору… Ему предстояла непростая пресс-конференция. 1999 год, страну раздирает политический кризис, большинство губернаторов отделились от Кремля, и тут один из министров правительства возглавил партию, поддерживающую непопулярную власть. Перед дверью его остановила женщина: «Сергей Кужугетович, вы не расстраивайтесь, мало ли, яйца кинут или еще что», – заранее готовила начальника пресс-секретарь. Министр передернул плечами и рванул дверь. Увидел Шойгу, многочисленная аудитория вскочила и начала аплодировать. Овация прекратилась только после того, как Шойгу прошел в президиум и сел. Это сейчас аплодисментами лидерам «Единой России» никого не удивишь. Выстроенная система напоминает КПСС при Брежневе. Лучше всего единороссы аплодируют сами себе и своим лидерам. А в 1999 году ситуация была кардинально противоположная.

 

До появления Путина в качестве лидера «Единой России» иконой партии и ее единственным «электоральным банком» являлся Сергей Шойгу. Хоть за борьбу с пожарами 2010 года народ поставил Шойгу «неуд», потеряв целых 19 % рейтинга, он по-прежнему остается самым популярным министром в правительстве. В августе 2011 года, судя по данным опроса «Левады-центра», 59 % населения оценили его деятельность высокими и довольно высокими баллами (до прошлогодних пожаров таких было 78 %). Разрыв со вторым по популярности министром огромный, главу МИД Сергея Лаврова «любят» только 39 % опрошенных – почти вдвое меньше.

 

Такой рейтинг министра тем более удивителен, что Шойгу – долгожитель на министерском посту в постсоветские годы. Он возглавляет МЧС уже 20 лет – с 1991 года. При этом Шойгу нельзя назвать по-настоящему многословным политическим лидером. Он довольно сух в комментариях, но не лезет за словом в карман, из-за чего постоянно попадает в неудобные ситуации. Это единственный человек из ельцинских времен, который не растерял своей популярности и до сих пор уважаем в народе. Как это получилось, и что из него сделала «Единая Россия»?

 

В жизни Сергея Шойгу большую роль сыграл его отец. Сын кочевника-скотовода Кужугет Шойгу прошел путь от безграмотного пастуха до секретаря Тувинского обкома КПСС и заместителя председателя Совета министров Тувинской АССР. Поэтому когда Шойгу учился, а учился он плохо, он впервые столкнулся с коррупцией – учителя просили за хорошие оценки обеспечить их талонами на покупку автомобилей без очереди.

 

Рос Шойгу-младший сорванцом. Юркий спортивный мальчишка по кличке Шайтан не любил учиться и мечтал стал дальнобойщиком. (Все это он подтвердил в эфире «Первого канала», в интервью Владимиру Познеру.) Он часто дрался и даже был заводилой массовых драк «стенка на стенку» между школами. Но наличие серьезных родителей не позволило молодому Шойгу скатиться туда, куда скатились многие его одноклассники. Его уговорили поступить в Красноярский политехнический институт, из которого он вышел уже другим человеком. Там в 1977 году началась его карьера. Затем в течение 11 лет на крупнейших стройках Сибири Шойгу прошел путь от мастера до управляющего строительным трестом. По рекомендации тестя, главы красноярского стройтреста, он познакомился с местной «партийной шишкой» – председателем Ачинского горкома КПСС Олегом Шеиным. Благодаря ему Шойгу в 1988 году стал вторым секретарем Абаканского горкома КПСС, а в 1989-м – инспектором Красноярского крайкома КПСС. Там он познакомился со своим будущим бессменным заместителем Юрием Воробьевым. В 1990 году Шойгу отправился в Москву повышать партийную квалификацию, рассчитывая на помощь Шеина, который к тому времени уже продвинулся в ЦК КПСС. На Шойгу довольно быстро обратили внимание и предложили его кандидатуру Ивану Силаеву, который формировал правительство. Силаев быстро разглядел способности молодого партийца и предложил ему возглавить Комитет по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Но тогда, в «год победы демократии», Шойгу не захотел рвать свой партийный билет, что сыграло с ним злую шутку – его кандидатуру дружно прокатили депутаты Верховного Совета. Силаев пристроил Шойгу на непыльную, но невыносимо скучную должность зампредседателя комитета по архитектуре и строительству. Поперекладывав бумажки, Шойгу было решил уехать обратно в Красноярск, но тут подвернулась должность поинтереснее, которая переменила всю его жизнь. Весной 1991 года Шойгу возглавил Российский корпус спасателей. Эту организацию создал за полгода до этого некто Александр Щербаков, убедив в ее необходимости Ельцина буквально в туалете. Но когда прошли первые выборы главы корпуса, на эту должность продвинули уже Шойгу.

 

У новой организации не было ни помещения, ни штата, ни четкого плана действий. У Шойгу была комната в гостинице «Москва» и «Волга» с телефоном. С него Шойгу звонил в высокие кабинеты, зажимая нос, чтобы изобразить обычные помехи связи по «вертушке». В августе 1991-го Шойгу поддержал Ельцина и осудил ГКЧП, в который входил и его покровитель. Олег Шеин угодил в тюрьму, а Шойгу добился передачи под свой контроль сил гражданской обороны со всем вооружением, инфраструктурой и личным составом около 20 тысяч человек. Так он повысил статус спасательного корпуса до силового ведомства, подчинявшегося уже лично президенту Ельцину.

 

Сейчас это, пожалуй, одно из самых мощных и одновременно коррумпированных министерств, где процент генералитета даже больше, чем в Минобороны.

 

На одного генерала МЧС приходится 159 военнослужащих, на одного генерала российской армии – 1100. Тем не менее даже дело об «оборотне в погонах» Ганееве и обыски в МЧС не сказались на карьере Шойгу. В очередной раз спасся спасатель после колоссальных по последствиям лесных пожаров в 2010 году. В России выгорали целые села, десятки человек сгорели заживо, в то время как в округе не находилось ни пожарных команд, ни пожарных машин. Сергей Шойгу призывал создавать добровольные пожарные дружины, с тушением пожаров боролись сотни добровольцев. Шойгу не только сохранил свой пост, но и стал лауреатом российской Национальной экологической премии (знак премии – «Хрустальная ноосфера»), учрежденной комитетом Госдумы по природным ресурсам и фондом имени Вернадского. Премию отдали министру за «согласованность действий при управлении ликвидацией катастрофических пожаров лета 2010 года». Что уж тут скажешь!

 

В 1994 году Государственный комитет по чрезвычайным ситуациям стал министерством, и с тех пор о Шойгу тем больше становилось известно, чем чаще в России что-нибудь случалось. Так как в России какие-нибудь катаклизмы случались все чаще и чаще, а Шойгу имел обыкновение выезжать на место и разруливать действия спасателей самостоятельно – четкий и эффективный министр стал звездой самых рейтинговых сюжетов.

 

Когда Шойгу спросили, какое качество он больше всего в себе не любит, он, поразмыслив, ответил: «Иногда я чересчур добрый». Министр мог быть и строг, и даже несправедлив, но всегда подходил и старался загладить последствия от вспышки гнева. Как-то раз он, взмыленный, вышел после очередного предвыборного выступления в туре в поддержку «Единства». Специально назначенный психолог посмотрел на него с жалостью и сказал: «Что-то вы выглядите совсем устало. Надо нам сегодня с вами поработать». В тот же день психолог был отправлен домой в Москву.

 

Как политик Шойгу впервые проявил себя еще в начале 1990-х, когда участвовал в урегулировании нескольких вооруженных конфликтов, разгоревшихся на Кавказе в Северной и Южной Осетии и Абхазии. Он возглавлял комиссию, которая решала вопрос о создании смешанного контингента миротворческих войск. В парламентских выборах 1994 и 1997 годов он тоже участвовал, просто помогая организационно. Однако когда в 1999 году его попросили возглавить «Единство», Шойгу сильно задумался. Ситуация была сложная. «Отечество» во главе с Лужковым и Примаковым действительно могло победить. У Шойгу не было никаких отношений с новым преемником власти Владимиром Путиным, и поначалу он вызывал у Шойгу подозрение. В общем, Шойгу предлагали пожертвовать всем ради невнятных перспектив.

 

Но когда он все-таки согласился, то стал работать на результат. Наиболее искренними у него получались встречи с коммунистами. Первым делом он рассказывал, что никогда не рвал партбилет. «Мы все, в том числе и я, не сохранили партию, в которую вступили», – рассказывал коммунист Шойгу. Но когда речь заходила о ЖКХ, он становился рыночником. Как-то раз к нему прорвалась пенсионерка с криком: «Вы тут песни поете, а мы в говне сидим». Шойгу дождался окончания мероприятия и понесся к бабуле. По дороге на него накинулся журналист, спросивший, как изменить систему, чтобы не было таких проблем. «Конкуренция должна быть. Не я должен бежать, а два дяди Васи наперегонки, кто бабке быстрее поможет», – бросил Шойгу. Еще в 1999 году глава МЧС говорил про управляющие компании, которые должны соревноваться между собой.

 

Сейчас к выборам у Шойгу отношение особое. Недавно он признался, что будь его воля – он сократил бы предвыборную кампанию до недели. «Избирательная кампания должна длиться максимум неделю. И все поймут – этот многое сделал, а этот нет, только собирается, обещает сделать. Может быть, хорошо пообещает, может, ему поверят. Недели на это хватит», – отрезал Шойгу.

 

Об отношении к тем, кто не ходит на выборы, Шойгу высказался еще когда возглавлял кампанию «Единства». Тогда он предложил лишать гражданства тех, кто не является политически активным и не ходит на выборы. Проблема была вскоре решена отменой избирательного барьера, однако представить, каким бы был Шойгу, если бы он действительно взошел на самый верх, – можно.

 

Но Шойгу никогда не стремился наверх. Имея самый высокий рейтинг среди министров, он никогда не баллотировался в президенты. Даже когда после выборов в 2000 году его на полгода сделали вице-премьером, а потом понизили обратно до министра, Шойгу спокойно это проглотил. По-настоящему переживал он только по поводу объединения «Единства» с «Отечеством» и появления «Единой России». Шойгу действительно считал «Единство» отчасти своим детищем, он придумал «Молодежное единство», корпел над дальнейшей программой действий. Слияние «Единства» с «Отечеством» происходило не за его спиной, но без его согласия. От «Единства» процессом руководил Грызлов, с которым у Шойгу на тот момент не было нормальных отношений. Грызлова выдвинул Путин, он же определил его лидером «Единой России».

 

Процедура роспуска «Единства» происходила тихо. За закрытие партии проголосовали почти единогласно. Против был только один человек. Его звали Сергей Шойгу. «Я знал и понимал, что происходит в этом зале, – объяснил позже Шойгу, – свои ощущения мне и захотелось передать. И я нашел такой способ. “Единство” – это, конечно, еще не МЧС, но все же…»

 

Как рассказывает бывший помощник Шойгу Марина Рыклина, вторая предвыборная кампания для Шойгу была «обидной». Он делал все то же самое, но в стране об этом мало кто знал. Задача была поставлена – продвинуть Грызлова. Когда Грызлов официально стал лидером «Единой России» вместо Шойгу, у партии настолько сильно просел рейтинг, что в Кремле всерьез озаботились контролем за социологами. В Кремле всегда уважали Шойгу за эффективность, но его неуправляемого рейтинга спасателя все же побаивались. В итоге в корпорации «Единая Россия» сегодня сын главного сподвижника Шойгу Юрия Воробьева Андрей Воробьев – человек более влиятельный, чем сам Шойгу. Глава МЧС остался главным фетишем партии, за которым прячутся ее реальные управленцы.

 

Но, может, Шойгу этого и надо? Ведь у него есть своя корпорация, со своим огромным бюджетом и внебюджетными доходами. Построению этой корпорации Шойгу отдал многие годы жизни, и ее описание стоит отдельной книги. Нужно ли такому министру, как он, размениваться, работать на рейтинг партии? Шойгу уяснил для себя главный закон политики – быть на виду. А разваливающаяся инфраструктура страны такую возможность предоставляет ему часто.

 

Партийный казначей

 

Зачем бизнесмен Андрей Воробьев стал партийным функционером?

 

Хранитель партийной кассы Андрей Воробьев на первый взгляд идеально подходит под веберовское определение политика «как призвания и профессии». Путь от второразрядного клерка до третьего (после Грызлова и Володина) по влиятельности лица в партии власти он прошел за 6 лет. Возглавив в 2005 году Центральный исполнительный комитет «Единой России», он получил в свои руки все нити партийного аппарата. Правда, при ближайшем рассмотрении Воробьев лишь подтверждает общее для «Единой России» правило: карьерный взлет – это во многом следствие протекции.

 

Во внутрипартийной иерархии Воробьев вполне мог бы стать и вторым человеком. Наши собеседники в аппарате ЕР утверждают, что он метил на место Володина, ушедшего в правительство. Но тот переиграл-таки «конкурента»: придумав «Народный фронт», он по сути предложил замену «Единой России», а чтобы не выпускать этот процесс из-под контроля, на своем месте в партии власти оставил своего человека – Сергея Неверова, который уже несколько месяцев не может избавиться от приставки «и. о.» перед должностью главы политсовета. Зато Неверов – глава избирательного штаба – 2011, а Воробьев – лишь один из его подчиненных, отвечающих за освещение партийных проектов.

 

В 1999 году трамплином во власть для многих оказалось министерство по чрезвычайным ситуациям: Шойгу стал лидером «Единства», и в партийный аппарат потянулись отставные военные и просто хорошие «доверенные лица». Отец Воробьева тоже работал в МЧС, да не кем-нибудь, а первым замом Шойгу. Они и жили в одном доме, и дружили семьями. К началу проекта «Единство» Андрей Воробьев уже успел отслужить в дивизии особого назначения имени Дзержинского, побывать в горячих точках – в Нагорном Карабахе, Узбекистане и Азербайджане, окончить Академию внешней торговли и заняться собственным бизнесом. Зачем бизнесмену политика? Многие, включая самого Шойгу, как вспоминают работавшие с ним тогда люди, отговаривали молодого предпринимателя. «Был семейный совет. Отец мне сказал: “Хочешь идти в политику – иди. Будет трудно”, – рассказывал Воробьев-младший в интервью одному из авторов книги.

 

Сын повторил судьбу отца: в 1971 году тот закончил Красноярский институт цветных металлов и около 10 лет проработал по специальности «инженер-металлург», потом продвинулся по партийной линии, а в 1992 выпускнику Российской академии управления вручили диплом политолога (в 1996 году он стал кандидатом политических наук). Теоретические знания пригодились на практике: незадолго до этого он получил назначение на должность заместителя председателя Российского корпуса спасателей (прообраз будущего МЧС).

 

Опыт отца показывал: чем ближе к власти, тем круче карьерная лестница.

 

Свою политическую карьеру Воробьев-младший начал с высокого старта – стал помощником вице-премьера Шойгу. А поработав полгода в его секретариате, возглавил фонд поддержки «Единой России». Воробьев пробовал себя и в публичной политике: в 2002–2003 годах работал сенатором и параллельно писал кандидатскую диссертацию «Формирование и развитие инвестиционного потенциала депрессивного региона Юга России». Еще через пару лет, поняв, что навыков профессионального политика ему не хватает, поступил в Институт коммуникационного менеджмента при Высшей школе экономики. Теперь он непринужденно вставляет в беседу изречения Адама Смита и легко проводит исторические параллели с текущим политическим моментом. Иногда слишком легко. «Американские демократы правили непрерывно почти 40 лет. Скажете, плохо?» – задавался он риторическим вопросом в интервью одному из авторов этой книги. Неплохо, конечно, если не считать, что так долго в истории Штатов до них не доминировала ни одна партия.

 

Вместе с Воробьевым «Единая Россия» приобрела и полезную финансовую технологию. В то время в партийном законодательстве были обременительные нормы, касавшиеся денег. Одно юрлицо не могло жертвовать более 10 млн руб. в год. Дочерние предприятия крупных корпораций очень часто были самостоятельными юридическими лицами и формально имели право оказывать партиям финансовую помощь, но хозяева компаний боялись показывать слишком активную политическую заинтересованность.

 

«Федеральные компании с годовыми GR-бюджетами в несколько миллионов долларов выкручивались с помощью “веерного финансирования”: вся сумма разбивалась на транши и проводилась через цепочку нейтральных посредников», – объяснял бывший вице-президент по GR крупной металлургической компании. В этом были и неудобство, и доля риска. Проводить деньги через фирмы-однодневки и в перспективе получить проблемы с налоговой мало кому хотелось.

 

Спрос на посредников порождал комичные ситуации. В 2003 году «Единая Росия» получила почти $2 млн от пяти общественных организаций инвалидов, писал деловой еженедельник SmartMoney. Но на следующий год одна из этих контор, тульская городская организация инвалидов «Надежда», разочаровалась в политике партии и правительства и перечислила 9,7 млн руб. ЛДПР. А в 2005 году «Надежда» пожертвовала партии Жириновского еще 6,46 млн руб [5]. «Это абсолютный нонсенс, когда организации инвалидов финансируют партии», – возмущалась член ЦИК Елена Дубровина. Но по формальным признакам нонсенс был легален: давать деньги на политику было запрещено благотворительным организациям, а общественным – можно.

 

Созданный Воробьевым-младшим фонд поддержки партии снимал проблему посредников: появилось «приличное место», куда можно было нести деньги. Государственные инспекторы не придерутся, а сторонним наблюдателям фонд своих жертвователей не раскрывал. Кроме «своих», об этом никто не знал и избирателям не рассказывал.

 

Предприниматель Воробьев приветствовал капиталистический подход к работе и в «Единой России»: региональные отделения должны были сами зарабатывать себе на жизнь. Это создавало понятные правила игры и для потенциальных кандидатов. В 2007 году один из основателей водочной артели «Ять» Виктор Звагельский занимался не бизнесом, а партийным фандрайзингом: продав свою долю в компании «Росспиртпрому», сосредоточился на сборе денег с бизнесменов в фонд поддержки «Единой России». Точную сумму, собранную за год, Звагельский не называет. «Много, очень много», – вот и все, что он говорил тогда. В награду за доблестный труд партия поставила его на проходное 11-е место в московском списке [6].

 

И все же, когда речь шла о федеральных кампаниях, Воробьев оказывался отнюдь не главным партийным фандрайзером. Подробнее об этом мы расскажем в следующей главе.

 

Бизнес-навыки – это то, что Воробьев-младший, придя в политику, не стремился афишировать. Пять лет назад один из авторов книги писал для журнала SmartMoney историю о продвижении молодых карьеристов в «Единой России». Андрей Воробьев, ставший одним из ее героев, легко согласился на интервью, ответил на все вопросы, но попросил прислать цитаты на согласование – обычная в общем-то практика. Никакой существенной правки Воробьев не внес. Единственным серьезным пожеланием партаппаратчика было убрать из его биографии упоминание о том, что он был в числе основателей группы компаний «Русское море» – одного из крупнейших продавцов рыбы и морепродуктов в России.

 

Нет, никакого искажения фактов тут нет, признала пресс-служба, просто какое отношение это имеет к партийной деятельности? Да, может, и не имеет, сопротивлялась редакция, но из песни-то слова не выкинешь. Переговоры редактора с пресс-службой продолжались около часа и растянулись на несколько раундов. Упоминание о рыбном прошлом Воробьева в тексте в итоге осталось, но этот странный эпизод разбудил любопытство автора. Если уж так сильно аппаратчикам хотелось закрыть эту тему, может, рыбный вопрос и в самом деле имеет какое-то отношение к «Единой России»?

 

Что же связывает Андрея Воробьева с рыбой? С 1997 по 1999 год работал управляющим по производству ЗАО «БогородскРыба». Именно с этого рыбоперерабатывающего завода в подмосковном Ногинске началась история ЗАО «Русское море», специализировавшегося на переработке селедки, скумбрии, кильки, а также производстве деликатесов из лососевых пород. Тогда же Воробьев создает и возглавляет ЗАО «Русская рыбная компания», которая довольно быстро станет крупнейшим импортером селедки, лосося и креветок – со всех континентов, кроме Австралии. На нее приходилось около 70 % выручки всей группы.

 

В 1999 году, уходя в Белый дом к Шойгу, Воробьев ушел из оперативного управления рыбным бизнесом, но остался в числе собственников. «В 2002 году перед тем, как возглавить фонд поддержки партии “Единая Россия”, я продал свои акции брату Максиму», – говорил Воробьев в интервью «Коммерсанту» [7]. Речь шла о 60 % ЗАО «Русское море». Однако похоже, что владельцем акций он оставался и 5 лет спустя.

 

В 2007 году ЗАО «Русское море» на 100 % принадлежало кипрскому офшору Avrora Industries Ltd. В квартальных отчетах ЗАО отмечалось, что в феврале – мае 2007 года «Русское море» взяло четыре кредита у Avrora Industries, и в качестве лиц, заинтересованных в сделке, указан один-единственный человек, владеющий более чем 20 % акций в каждой стороне сделки, – Андрей Воробьев [6].

 

Интересно, кстати, что в отчетности для Центризбиркома, которая подавалась уже осенью 2007 года перед выборами в Госдуму, Воробьев эти доли не указал. И с выборов его за это снимать никто не стал. Это вам не история с бывшим генпрокурором Юрием Скуратовым, отстраненным от предвыборной гонки в 2003 году за неполноту сведений о себе – не указал, что является профессором Социального университета, хотя и написал, что является там завкафедрой. Позже Европейский суд по правам человека признал, что Скуратов был отстранен незаконно, и обязал Россию выплатить ему 8 тыс. евро. С Воробьевым таких промашек возникнуть не могло: он же не расследовал дело Mabetex и не обвинял членов президентской семьи в коррупции, а собирал деньги для партии власти. Почувствуйте разницу.

 

Группа «Русское море» и сейчас остается семейным бизнесом Воробьевых. На начало 2011 года около 66 % акций через кипрский офшор Corsico Limited контролировал председатель совета директоров компании Максим Воробьев (еще около 10 % бумаг распределено среди менеджмента, 5 % на балансе самой компании, остальные – в свободном обращении на РТС и ММВБ). Он же до 2010 года был гендиректором самого доходного подразделения группы – ЗАО «Русское море», в совет директоров которого входила и мать братьев Воробьевых – Людмила.

 

У Андрея Воробьева в последние годы, действительно, и без рыбы дел хватало, и все-таки «рыбные места» не отпускают руководителя ЦИКа «Единой России». Так, февраль 2009 года выдался для него на редкость жарким. За месяц до выборов мэра Мурманска в партийных рядах случился разлад: тогдашний губернатор Юрий Евдокимов отказался поддерживать партийную креатуру Михаила Савченко и встал на сторону беспартийного Сергея Субботина, который в итоге и победил во втором туре. «За подобные поступки мы таких членов партии будем без сожаления исключать из наших рядов», – грозил губернатору Андрей Воробьев, которого поддержал и Владислав Сурков. Евдокимов написал заявление об отставке с поста губернатора по собственному желанию, а Дмитрий Медведев ее принял. В Кремле не скрывали, что на решение президента повлияла ситуация с выборами.

 

В активности Воробьева на мурманском направлении аналитики усматривали не только политическую, но и бизнес-подоплеку. У «Русского моря» давно уже были планы по выращиванию лосося в Мурманской области, напоминает президент исследовательского центра «Политическая аналитика» Михаил Тульский. Но развитие бизнеса и война с губернатором – вещи несовместимые. Назначение на пост губернатора Дмитрия Дмитриенко – бывшего замглавы Росрыболовства и «единоросса», включенного в партийный кадровый резерв, – могло оказаться очень кстати для «Русского моря». «Новый губернатор, похоже, был знаком Андрею Воробьеву и по партийной, и по рыбной линии», – отмечает Тульский. Андрей Воробьев отказался комментировать предположения о бизнес-составляющей скандала на мурманских выборах, заметив лишь, что «Русским морем» не занимается.

 

Тем не менее после мурманских выборов дела у «Русского моря» в области действительно пошли в гору. В начале 2011 года компания сообщила о победе в конкурсе на право пользоваться 9 рыбопромысловыми участками в Баренцевом море для выращивания лосося. В проект она обещает инвестировать около 3 млрд рублей: и местной власти хорошо, и для бизнеса полезно.

 

Умение поддерживать политику предпринимательскими действиями у Воробьевых – семейное. Воробьев-старший, даже уйдя из МЧС в Совет Федерации (сейчас он – вице-спикер и член президиума генсовета «Единой России»), не потерял связи с ремеслом спасателей. Один из инициаторов создания Российского союза спасателей и член его высшего совета, он обстоятельно подходит к продвижению интересов своей организации во властных структурах. В планах союза на 2011 год значится разработка и осуществление мер по его «участию в подготовке и проведению Олимпийских игр в Сочи (строительство объектов, инфраструктуры), обеспечение безопасности во время Игр» и сохранение своего постоянного присутствия в городе-курорте. Также союз рассчитывал добиться «внесения законодательной инициативы о предоставлении налоговых и иных льгот» для своих организаций и подготовить предложения о внесении изменений в законы, касающиеся «обязательного страхования рисков при проведении опасных строительных или производственных работ, проведении спортивных или развлекательных мероприятий, туристических услуг». Эта инициатива будет кстати и для другой воробьевской структуры – ООО «Сервис безопасности», которая, в частности, обслуживает опасные производства: от оказания первой помощи и тушения пожаров до ликвидации последствий железнодорожных аварий и разливов нефти.

 

Расцвету строительного бизнеса клана Воробьевых, сосредоточенному в компании «Гранд Лэнд», помешал финансовый кризис. На хозяйстве здесь был племянник Юрия Воробьева – Артем, а в совладельцах (75 %) – его жена Людмила. В 2007 году вместе с сыном губернатора Санкт-Петербурга Валентины Матвиенко Сергеем (глава «ВТБ-Девелопмент»), партнером Воробьевых в «Русском море» Михаилом Кениным, а также бывшими совладельцами «Вимм-Билль-Данна» Гавриилом Юшваевым и Давидом Якобашвили был запущен проект «Раздоры-сити» на Рублевке (поселок класса «премиум» – 199 500 кв. м, офисный центр на 17 000 кв. м, супермаркет, клиника, детский сад, бассейн и другая инфраструктура, уставный капитал – 150 млн руб.). Но кризис нарушил эти планы.

 

По официальным данным, за 2010 год глава ЦИК «Единой России» заработал чуть больше 2 млн рублей – около 166 тыс. в месяц. О доходах жены Воробьев предпочел не распространяться, зато один из двух его несовершеннолетних детей (другой не заработал ничего) стал своеобразным рекордсменом: он получил доход в 17 млн 518 682 рублей, имея в собственности квартиры площадью 145 кв. м и 65 кв. м и машино-место [6].

 

Так или иначе, но общий семейный доход позволяет Воробьевым вести не слишком аскетичный образ жизни. Во всяком случае, финансовый кризис не заставил Андрея Воробьева отказаться ни от рубашек с вензелями, ни от отдыха на пафосных курортах. Например, в 2009 году, когда многие российские промышленники выстроились в очередь в Белый дом за антикризисной поддержкой, главный аппаратчик «Единой России» лихо осваивал горнолыжные склоны Куршевеля. За этим занятием его застала светский обозреватель «Коммерсанта» Мила Кузина. Общение с журналистами в тот момент не входило в планы обычно словоохотливого политика. Как только Воробьев понял, что его узнали, тут же «попытался спрятаться», – писала в своем репортаже Кузина. Конечно, дорогие декорации элитного курорта – это не совсем то, что хотелось показать избирателям, многие из которых в тот момент потеряли работу. Но аппаратчики мыслят другими категориями. Ну чем Воробьев хуже своих соседей по курорту – главы ФСО Евгения Мурова или управделами президента Владимира Кожина: почему им можно, а ему нет? Кстати, помимо горных лыж «сохранять форму» Воробьеву помогает и регулярная игра в хоккей – в команде с Сергеем Шойгу.

 

Бывать на светских тусовках Воробьеву случалось и «по партийной линии». Горячей предвыборной осенью 2007 года в прошлом телепродюсер Иван Демидов устроил от имени «единороссов» странную вечеринку «Выборы 2028 года», где в президенты баллотировались звезды шоу-бизнеса: от «красных» – дизайнер Маша Цигаль, от «белых» – телеведущая Екатерина Стриженова. Наверное, набраться опыта заглядывал сюда и Воробьев. Посмотреть было на что: актеры Дмитрий Певцов и Гоша Куценко в качестве группы поддержки и, видимо, в роли главы ЦИКа, ведущая выборов, представлявшаяся так: «Ну и теперь с вами сука-мега-Ксения-Собчак». Поэтому, неизвестно, хорошо или плохо то, что в реальном предвыборном штабе своей партии Андрей Воробьев оказался на вторых ролях…

 

 

«ПОЛЕВАЯ» КУХНЯ

 

Своя правда

 

Как работали с телевидением и социологами

 

Партии, придуманной и созданной властью, непросто подружиться со своими избирателями. «Единой России» в каком-то смысле повезло. Уставшее от «лихих 90-х» общество ленилось разбираться в поступках чиновников. По данным Минтруда, на конец 2002 года в России за чертой бедности проживало около 30 % избирателей. Какие там права и свободы? Выплата своей же зарплаты в срок, по сути, была их главным требованием к власти. Власти же в 2003 году улыбнулась конъюнктура: высокие цены на нефть и внутренний экономический рост делали ее в глазах избирателей эффективной. В год парламентской кампании пенсионеры, на которых приходится 35 % избирателей, получили от государства подарки – индексацию пенсии, а за пару месяцев до выборов и увеличение ее базового размера. Тогда же на треть выросла и зарплата бюджетников – около 10 % электората. Если это и было похоже на политику с элементами подкупа избирателей, то «продать» свой голос на таких условиях соглашались многие. На думских выборах 2003 года «Единая Россия» набрала 37,57 % голосов.

 

Отношения «Единой России» и общества с самого начала сложно было назвать дружескими. А с 2003 года в них все ярче просматривалось принуждение к сотрудничеству. «Единая Россия» – партия Путина. Любая критика бьет по партийному рейтингу и в конечном счете ослабляет позиции лидера страны. К тому же думские и президентские выборы проводятся с разницей в 4 месяца, а это значит, что популярность главы государства очень сильно зависит от рейтинга «медведей». Гораздо сильнее, чем хотелось кремлевским политтехнологам. Чтобы удерживать всю эту конструкцию на плаву, им приходилось проводить «зачистки».

 

Начали с главного – шлифовки общественного мнения.

 

В середине 2003 года основателя Всероссийского центра общественного мнения (ВЦИОМ) Юрия Леваду отстранили от руководства этим лучшим в России социологическим институтом. «Его вызвали наверх и объявили: он слишком стар для такой работы, ему нужен молодой заместитель, который через несколько месяцев войдет в курс дела и возьмет руководство центром на себя», – вспоминает Лев Гудков, работавший тогда во ВЦИОМе, а позже возглавивший «Левада-Центр». «Молодым заместителем» оказался Валерий Федоров. Выпускник философского факультета МГУ, Федоров не имел никакого отношения к социологии. Он возглавлял Центр политической конъюнктуры (ЦПКР), работавший на «Единую Россию». Прежний глава и фактический хозяин ЦПКР Алексей Чеснаков после выборов 1999 года стал сначала советником Суркова, потом главой отдела, а затем и замом главы внутриполитического управления администрации президента. Именно его партнером и протеже был Федоров.

 

Левада раздражал Кремль. Опросы ВЦИОМа показывали двукратное снижение рейтинга «Единой России» (с 27 до 14 %) после смены ее публичного лидера: в конце 2002 года место героя-спасателя Сергея Шойгу занял министр-милиционер Борис Грызлов. Центр Левады говорил и о непопулярности развернутой Путиным войны в Чечне: за мирные переговоры высказывались вдвое больше опрошенных, чем за продолжение силовой операции. «Все это вызывало резкую реакцию со стороны власти», – вспоминает Гудков. Сама публикация таких опросов была провокационной, ведь они заставляли задумываться даже тех, кому до тех пор было все равно. И это в год думских выборов!

 

Сначала Левада, по словам Гудкова, отказался брать к себе в заместители ставленника президентской администрации. В результате в течение лета во ВЦИОМ пришло 8 проверок, рассказывает Гудков. К чему идет дело, сотрудникам центра было понятно без пояснений. Тогда Левада создал альтернативный центр, куда с ним ушли все социологи ВЦИОМа. Кремль получил пустышку, но чиновников это, похоже, устраивало. Прокремлевский философ Федоров публично объявил о своих претензиях к качеству и методике опросов ведущего российского социолога. Фактическим заказчиком «новой социологии» стала администрация президента. «Федоров лично согласует с Чеснаковым (на тот момент замначальника управления внутренней политики администрации президента. – Авт.) все вопросы анкет для еженедельных всероссийских экспресс-опросов общественного мнения. Каждую пятницу в президентской администрации заранее утверждают и пресс-выпуски ВЦИОМа, которые готовятся к выходу на следующей неделе», – писала в 2007 году корреспондент журнала The New Times Наталья Морарь, позже оказавшаяся в России персоной нон грата [8]. По ее информации, с подачи Чеснакова ВЦИОМ включал в анкеты вопросы, формирующие негативное отношение, в частности, к СПС и «Справедливой России». Когда ВЦИОМ судился с Морарь, эти тезисы он не стал даже оспаривать.

 

В 2003 году в публичном пространстве еще оставалась кое-какая «информация к размышлению», с точки зрения Кремля, лишняя для избирателей. «Отсебятину» порой лепили даже корреспонденты государственного телевидения. Исправить эту оплошность помог продукт, запущенный на ОРТ тогдашним главой аналитической дирекции канала прокремлевским политтехнологом и галеристом Маратом Гельманом. Эта технология – «темники»: сборник главных политических тем недели, рекомендованных к освещению каналом. В них приводилась краткая история по каждому вопросу, список компетентных комментаторов и позиция канала – как рассказывать. С партийной жизнью все было просто. Про «Единую Россию» и поддерживающие ее проекты – хорошо, про остальных – плохо или ничего.

 

По результатам мониторинга Transparency International (международной неправительственной организации по борьбе с коррупцией), в 2003 году из 479 случаев упоминания партий и кандидатов в телепрограммах 221 приходился на ЕР, 85 – на КПРФ, причем практически во всех случаях они носили негативный характер, 33 – на ЛДПР, 32 – на «Родину», 34 – на СПС и 17 – на «Яблоко». После выборов 2003 года Гельман ушел с ОРТ, но привнесенная им технология прижилась. Законодатели же пошли еще дальше – к следующему парламентскому циклу они просто запретили критиковать оппонентов в телеэфире [9].

 

Правда, в 2003 году даже однобокого освещения удостаивались не все партии. Для СПС, например, предвыборная кампания шла нормально до 25 октября 2003 года – дня ареста Ходорковского.

 

– Мы были единственной партией, кто не побоялся заступиться за экс-главу ЮКОСа, – вспоминает лидер списка СПС Борис Немцов.

 

В ответ Владимир Путин посоветовал встревоженным бизнесу и общественности «истерику прекратить». Для СПС этот совет оказался приговором.

 

– Нас полностью отлучили от эфира, – вспоминает Немцов, – причем не только от информационного, но и того времени, что было заранее проплачено. Безоговорочно и без объяснения причин. В разгар избирательной кампании. В итоге СПС набрал 4 %, не преодолев 5-процентный барьер прохождения в Госдуму.

 

«И где мне нужно расписаться кровью?» – в прошлом опальный политолог так отреагировал на предложение кремлевского чиновника включить его имя в списки экспертов, рекомендованных к выступлению на телевидении. «Да в общем-то нигде…» – лукавил чиновник. Неписаные правила игры слишком хорошо известны, чтобы их обсуждать. Помимо фамилий «правильных» экспертов на столах руководителей телеподразделений есть и другие списки – политиков, запрещенных к показу – Борис Немцов, Гарри Каспаров, – или, напротив, запрещенных для критики. На РЕН-ТВ, принадлежащем другу Путина Юрию Ковальчуку, рассказывают, что в начале 2008 года к числу последних относились лишь президент и премьер, однако уже через несколько месяцев список «неприкасаемых» разросся до полусотни фамилий. Помимо глав крупных госкомпаний, таких как РЖД и «Газпром», в их числе оказалась и вся верхушка «Единой России».

 

И что с того? Речь же идет о политической стабильности! Если верить телевидению, партия власти – идеальный проводник и защитник общественных интересов. Именно за таких людей голосует избиратель. «Единая Россия» займется проблемами обманутых дольщиков – пообещает вам государственное телевидение, но не скажет ни слова о жестком разгоне пикета этих самых дольщиков возле стен Госдумы. Не скажут потому, что побитые дольщики были обмануты строительной компанией «Дружба-2», не достроившей дом в Подмосковье, которую контролирует депутат Госдумы, член «Единой России» Марина Игнатова [10]. Это глава «Социальной инициативы» Николай Карасев пусть сидит в тюрьме – он больше дольщиков обидел, а Марина Игнатова пусть сидит в думском комитете по экономической политике и предпринимательству.

 

«Единая Россия» борется с педофилами!» – скажут вам с голубого экрана, но умолчат о том, что бывший депутат заксобрания Пермского края Игорь Пастухов, осужденный в 2006 году за педофилию, был «единороссом». Оно и понятно. Разве вы согласитесь с тем, чтобы вами правил извращенец? Не расскажут и о том, что приговоренный за насилие над ребенком к 6 годам тюрьмы депутат-«единоросс» уже год спустя был переведен в колонию-поселение, куда приезжал раз в неделю на 10–15 минут на своем Land Rover – отметиться у начальства [11]. А в 2009-м и вовсе получил условно-досрочное освобождение: примерно тогда же, когда Путин с Медведевым публично требовали ужесточить наказание за педофилию.

 

Или, может быть, вы знаете из теленовостей, что пьяный ростовский депутат на Porsche, протаранивший этим летом 4 машины и убивший человека, тоже из «Единой России»? Дмитрий Островенко – 38-летний начальник комиссии по городскому бюджету и налогам [12]. А уж сколько «единороссовских» мэров и вице-губернаторов по всей стране попалось на взятках – и не сосчитать. Это к вопросу о том, какая партия в России – главный борец с коррупцией.

 

 

«Звезды» на флагах

 

Зачем Анастасии Волочковой была нужна «Единая Россия»?

 

Вместо правдивых новостей избиратели получили «яркие лица», за которые приятно было бы проголосовать. В 2003 году «Единая Россия» завлекает в свои ряды народных любимцев – звезд всех мастей. «Приходите сами и приводите своих друзей!» – умоляли партийные агитаторы. Кампания получилась массовой. К ее исполнению между делом подключались даже кремлевские чиновники. Правда, после общения с ними некоторым деятелям культуры становилось не до творчества. «Как-то в разговоре с Константином Хабенским я упомянул о том, что в ”Единую Россию” вступают многие актеры. Может, и ему подумать о том же», – рассказывает бывший сотрудник администрации президента, занимавшийся связями с представителями гражданского общества. Через несколько дней знакомые актера интересовались у кремлевского служащего: почему это у Хабенского такой вид, будто он собирается на Колыму?

 

К 2006 году в «Единой России» состояло уже около сотни звезд эстрады, а также актеров театра и кино. Многие из них параллельно с вступлением в партию власти существенно улучшали свою материальную базу. Например, Наташа Королева получила студию, Надежда Бабкина, недавно признавшаяся, что ее возбуждает само словосочетание «Единая Россия», – целый театр. Борис Моисеев в разговорах с друзьями, по их рассказам, недоумевал, что после получения партбилета у него увеличилось число концертов. Может, совпадение?

 

Конечно, не «Единая России» раздает артистам театры и организует концерты. Просто с ее партбилетом дела зачастую идут быстрее, хотя без личной инициативы здесь не обойтись. Однако и сама партия не прочь воспользоваться чужими успехами. «Везде говорят, что я – член “Единой России”, но я не член этой партии», – возмущался в 2007 году Олег Газманов после того как случайно обнаружил свою фамилию в партийных списках для предварительного голосования. Не успел дать своего согласия на включение в списки и тележурналист Михаил Леонтьев.

 

«Нам нужны успешные люди, чтобы на их примере показать избирателю, что каждый может стать известным и богатым», – примерно такими словами зазывали в «Единую Россию» балерину Анастасию Волочкову в 2003 году. История ее отношений с партией очень показательна и достойна детального описания. Начать с того, что к артистам партийные агитаторы относились как к массовке, которая может поднять «медвежий» рейтинг; биографии же самих звездных «кандидатов» отслеживались, мягко говоря, кое-как. Для Волочковой 2003 год был черной полосой: разрыв с олигархом Сулейманом Керимовым, инициировавшим ее изгнание из Большого театра, никак не состыковался с желаемой «успешностью». Балерина честно рассказала свою историю Борису Грызлову, тот настаивал, что партии она нужна. Волочкова согласилась. Но заступаться за своего нового члена «единороссы» не стали. «Мне было неловко напрямую обратиться за помощью к лидерам партии. Через своих знакомых я намекнула, что мне хотелось бы, чтобы меня как-то поддержали, но никто не помог», – рассказывает Волочкова. Тогда в сердцах она обратилась к Любови Слиске, тогдашнему вице-спикеру Думы:

 

– Ну вы можете меня хотя бы понять?

 

– Настенька, понять – могу, но я ничего не могу сделать! – честно ответила та.

 

Поняла «единороссов» и балерина, самостоятельно оспаривавшая в судах свое увольнение из Большого театра. «Все ждали. Если я выиграю, они придут и скажут: это мы тебе помогли, если проиграю – отвернутся: знать такую не знаем», – вспоминает она. Так и получилось. Через пару месяцев после победы в суде Волочкова выступала в Кремлевском дворце. Перед первым же концертом, который проходил в разгар предвыборной кампании в Госдуму, на сцене появилась все та же понимающая Слиска – с хороводом детей и флагом «Единой России».

 

Чуть позже балерина узнала, что «партии реальных дел» не нужны и инициативы ее собственных членов. Какие уж там проекты со стороны! Работают только приказы сверху. «Сеть творческих школ Анастасии Волочковой в российских регионах» – с этим проектом она получила степень МВА в Высшей школе экономики. В его основе – идея совместить 4 предмета: танец, вокал, актерское мастерство и эстетику-этикет. Здесь могло найтись место и национальным традициям, и проблемам дресс-кода, и риторике. «Любое движение могло бы поднять на свое знамя эту идею», – уверена Волочкова. Она не просила о финансовой поддержке. Нужен был просто звонок губернатору: посодействуйте проекту. Но «Единая Россия» заинтересовалась идеей лишь на словах. «Я оббивала пороги лидеров партии, ходила к помощнику Грызлова. Все говорят: да, шикарно, но мы ничего не решаем», – негодует балерина. В рамках своих гастролей она могла бы устраивать и бесплатные мастер-классы для детей: приглашать их за 3 часа до концерта, чтобы они посмотрели, как выставляется свет, развешивают декорации, как репетируют артисты. Думский комитет по культуре не заинтересовался этим предложением или просто поленился собирать детей на такие мероприятия – это единственное, что требовалось для реализации проекта. «Им не нужны были никакие дела – только имена на знамени», – заключает Волочкова. Как видим, избиратели голосуют за имена, но в партии эти имена ровным счетом ничего не решают.

 

Жаловаться в Кремль на безответных коллег Волочкова не стала. С властью она решила говорить «о личном». В Большом театре она восстановилась, когда была уже на 9 месяце беременности. О выходе на сцену не могло быть и речи, и театр хотел забрать у нее «келью-гримерку», которой балерина очень дорожила. С просьбой сохранить за собой эту комнатку она и пришла к Суркову. А могла бы и студию попросить.

 

Куратор «единороссов» был вежлив и обходителен:

 

– Здравствуйте, Анастасия, большое спасибо за то, что вы делаете для «Единой России», – произнес он, едва Волочкова переступила порог его кабинета.

 

– Да я ничего не делаю, – удивилась она. – Хочу, но мне не дают… – и перешла к делу.

 

Гримерка за Волочковой числится по сей день, поскольку по трудовой книжке она до сих пор балерина Большого театра. Правда, через год там уже сидела другая девушка. Не пропадать же помещению.

 

В 2009 году Волочкова выдвигается кандидатом на выборах мэра Сочи. Хотя кандидатом «Единой России» был Анатолий Пахомов, партийных санкций, вопреки обыкновению, не последовало. «Вы что же думаете, я ни с кем не посоветовалась?» – удивляется Волочкова, популярность которой составляла 13 %. «Ее участие в выборах маргинализировало кампанию и могло оттянуть голоса у оппозиционных кандидатов, что было на руку партии власти», – объясняет директор фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов. Но нашла коса на камень: участие Волочковой в выборах не было согласовано с краснодарским губернатором Александром Ткачевым, видным функционером «Единой России», видимо, усмотревшим в происходящем угрозу своему авторитету. К выборам ее не допустили – на квитанции о вносе избирательного залога не было даты ее рождения, концерт отменили из-за подготовки инаугурации Пахомова – за неделю до конца выборов, а в Краснодарском крае Волочкова стала персоной нон грата. На этом этапе политика стала мешать творчеству. Такое, впрочем, могло случиться и без всяких выборов. «Приезжаю в Сибирь, а мне говорят: Анастасия, извините, у вас концерта не будет: сегодня здесь проходит съезд “Единой России”. А зрителей, купивших билеты, посылают на х…» – жалуется балерина.

 

«Ну зачем мне быть в партии, которая превращает мою жизнь в кошмар», – рассудила Волочкова. В начале 2011 года она снова просит о встрече с Сурковым – для обсуждения своего выхода из «Единой России». Через клерков балерине передали сурковское: считаю, что встречаться еще не время. «Не приползла, значит, или не пригодилась, как пешка», – интерпретирует Волочкова. Следующий звонок – Воробьеву.

 

– Анастасия Юрьевна, не надо суетиться и совершать преждевременные телодвижения, – услышала она голос из трубки. Главному партийному администратору не может быть безразличен рейтинг партии. Но встречаться с Волочковой не стал и он – спустил скандалистку на уровень сурковского клерка в администрации президента.

 

В приемную на Старой площади сбежались обитатели соседних кабинетов – посмотреть на живую Волочкову:

 

– Мне сказали, что вы здесь. Ну, я с документиками-то и зашел. И с вами сфотографироваться. Не возражаете? – заискивали чиновники. Между звонком Суркову и визитом на Старую площадь два человека попросили у Волочковой взятку – за организацию встречи с главным куратором «единороссов». «Я обращалась к ним, советовалась: может, вы донесете мою позицию, а они сразу деньги просить», – сетует балерина. Сколько просили, не говорит, но порядок сумм представить несложно. В начале 2011 года пользователь Twitter жаловался Дмитрию Медведеву: «За встречу с Сурковым с меня $300 т. просят:) а идеи гос. значения».

 

Визит Волочковой на Старую площадь также ничего не решил, и она приняла решение о выходе. 2 февраля 2011 года балерина вывесила в своем блоге информацию и написала sms-ку Воробьеву: «Я вышла из партии, написала об этом в своем дневнике. Надеюсь, это не повлияет на наши с Вами человеческие отношения». После этого балерина с легким сердцем пошла париться в баню. В парилку приходит ответ: «Только, пожалуйста, можно без шума?»

 

Шуметь Волочкова и не собиралась, тем более что на следующий день у нее начинались гастроли, но без грандиозного скандала все равно не обошлось. По словам балерины, желая объяснить свою позицию о выходе из «Единой России», она дала очень эмоциональное интервью партийному сайту и попросила его согласовать. Но корреспондент портала ЕР не только опубликовал несогласованный текст, но и передал аудиозапись радиостанции «Свобода», которая, как утверждает Волочкова, смонтировала из нее свое интервью. Хотела балерина или нет, но ее эмоции стали достоянием общественности. Партию Волочкова назвала «г**ном», а отвечая на вопрос о том, зачем она пять лет назад подписалась под обращением против Михаила Ходорковского, заявила, что самого текста обращения ей не показали – партбоссы ее обманули, «и, может быть, это та причина, кстати, по которой я хочу сейчас выйти из этой с**чей партии».

 

Приехав на гастроли в Тольятти, она узнает, что из федерального эфира убрали ее программу «Пусть говорят», в которой снялись также ее мама и дочь. «Малахов пытался сохранить выпуск, но ему сказали: не вмешивайся, это большая политика! А о политике в программе не было ни слова!» – вспоминает она. Суть политики заключалась в том, что приказ исходил от Владислава Суркова, – так сказали на телевидении директору Волочковой. В тот же вечер с эфира сняли и другую программу с ее участием: «НТВшники» – про дресс-код.

 

– Анастасия, как вы себя чувствуете? – в тот же вечер послышался в трубке вежливый голос Воробьева.

 

Прервав массаж, Волочкова отвечала, что волноваться о ее самочувствии не стоит, хотя она и не ожидала, что правящая партия будет сражаться с балериной такими странными методами.

 

– А вы знаете, вам с властью ругаться и ссориться невыгодно, – послышалось в ответ философское замечание бывшего рыботорговца.

 

Такой вот обмен любезностями. То есть выпрашивать у власти студии и театры – занятие позволительное и полезное для творчества, а выходить из партии – себе дороже.

 

В «Единой России», как и в КПСС, партийное, вопреки человеческим инстинктам, ставится выше личного. Подтверждение этому опальная балерина получила на Дальнем Востоке. Первым, кому позвонила продолжившая гастрольный тур во Владивостоке Волочкова, был приморский губернатор Сергей Дарькин – ее давний друг и поклонник. Несколько лет «он обрывал мои телефоны, когда хотел пригласить на свидание в Москве», вспоминает Волочкова. Она же была причиной отнюдь не политического соперничества приморского губернатора с тогдашним мэром Владивостока Владимиром Николаевым, который сейчас осужден условно на 4 года. «Они ставили рядом две яхты и спорили, на чьей и к кому домой я поеду», – рассказывает балерина. Шампанское она тогда пила с Дарькиным: «Ему было все равно, состою я в “Единой России” или нет. Для него я была просто красивой женщиной. Мы дружили много лет».

 

Но политическая конъюнктура поменяла губернаторские настроения. Дарькин не ответил на звонок Волочковой. Та позвонила в приемную и передала через секретаря, что готова выпить с губернатором бокал шампанского в любое удобное для него время. Тем же вечером после концерта стало понятно, что здесь Волочковой шампанского не нальют. Пришедшие к ней в гримерную журналисты рассказали об указании приморской администрации сделать так, чтобы ее тур прошел незамеченным. Так партийный губернатор стер со своего личного флага портрет опальной балерины.

 

– Член партии «Единая Россия». Тоже обосрался, – вздыхает Волочкова.

 

Главный закон корпорации

 

Всегда ли помогает законодательство, написанное под одну партию?

 

Если вам не нравится, какой хлеб продают в ближайшем магазине, зайдите в соседний. Возможно, там есть то, что вам нужно. У вас есть претензии к тому, как убирают ваш двор или чистят с крыш сосульки? Поговорите с соседями: созовите собрание жильцов и смените управляющую компанию. Очередь на место в детском саду растянулась до школы, а состояние дорог угрожает безопасности вашего автомобиля, а заодно и жизни? А вы ведь исправно платите стремительно растущий дорожный налог. Может быть, пора подумать о переизбрании мэра? Если еще не поздно…

 

Прямые выборы мэров сохранились лишь в половине крупных российских городов. Пока. Скоро не будет и этого. Весной 2011 года дальневосточный полпред президента Виктор Ишаев вслух сказал то, о чем уже давно перешептываются на Старой площади и в Кремле: а хорошо бы и вовсе отказаться от мэрских выборов. Избранный мэр – главный враг губернатора. Больше 70 из 83 глав регионов – «единороссы», и «конструктивных» контрагентов они предпочитают назначать сами, в крайнем случае – выбирать из числа местных парламентариев. Во всех заксобраниях большинство также у «Единой России». У народа, с их точки зрения, с мэрами получается хуже: то оппозиционера выберут, то за крепкого хозяйственника проголосуют.

 

Так что же все-таки делать, если дороги плохие, если местные власти не находят денег на реставрацию больниц и домов престарелых, а сменить их может только губернатор? Писать ему? Но бюрократы редко слышат инициативы снизу – не приспособлена для этого вертикаль. Менять губернатора? Но его назначает президент, а свои кандидатуры ему предлагает все та же победившая на местных выборах партия – 37 губернаторов в 2010 году. И что же: менять президента, чтобы получить место в детском саду и выйти на работу по истечении отведенного законом трехлетнего отпуска по уходу за ребенком? Из пушки по воробьям! Получается замкнутый круг. Власть на местах не реагирует на повседневные нужды общества, а сменить ее цивилизованно – на выборах – сейчас почти невозможно.

 

Сегодня переизбрать мы можем президента, Государственную Думу и депутатов местных парламентов. Результат президентских выборов в России очень сильно зависит от итогов думской кампании: если побеждает «Единая Россия», почти автоматически побеждает и ее кандидат. Похожая привязка действует и на региональном уровне: партия-победитель советует президенту, кого назначить губернатором. «Единая Россия» – основа вертикали власти. Именно под ее мерки и нужды с 2003 года в России перекраивается избирательное и партийное законодательство. Автором проекта можно назвать тогдашнего главу государства Путина, исполнителями – Центризбирком совместно с экспертами администрации президента. Не удивительно, что теперь переизбрать партию власти, а значит, и саму власть стало куда сложнее, чем пять лет назад.

 

Строго говоря, партии не должны сильно отличаться от управляющих компаний. И то, и другое – общественный сервис, точнее – поставщик кадров, умеющих обеспечить комфортный быт. Управляющая компания предлагает услуги дворников и мастеров, партия – законодателей. И здесь важны два момента: возможность уволить зазнавшегося лентяя и ассортимент предлагаемой продукции – будет ли из кого выбрать замену.

 

Получив абсолютное большинство в Госдуме, «Единая Россия» учла и то и другое. С политической карты России «медведи» стирали конкурентов, как ластик карандашные каракули. В конце 2003 года в России действовало 44 партии, в конце 2007 – уже 15, а весной 2009 – только 7.

 

В Кремле решили, что партии в России должны быть крупными и их должно быть мало – так легче управлять. Да и зачем обрекать избирателей на мучительный выбор, если большая их часть полжизни выбирала между сыром «Пошехонский» и сыром «Советский»? «Медведи» взяли под козырек и проголосовали за увеличение минимальной численности партий в пять раз: с 10 до 50 тысяч членов. «Единороссы» знали, что делают: кроме них и коммунистов в подавляющем большинстве партий и 10 тысяч членов насчитывалось с трудом. На обретение массовости конкурентам отвели год, тех, кто не уложится, с 1 января 2007 (года парламентских выборов) ожидала ликвидация. На этом этапе «отсеялось» 29 партий.

 

Еще меньше игроков стало после парламентских выборов 2007 года. Всем допущенным к выборам партиям выделялось бесплатное эфирное время и место на газетных страницах, чтобы рассказать о себе избирателям. Но по новому закону для партий, не набравших 3 % голосов, бесплатные эфиры и публикации автоматически превращались в платные, и за них надо было рассчитаться после выборов. По данным ЦИКа, за выборы 2007 года партии задолжали каналам и газетам 1132 млрд руб. Долги «Яблока», к примеру, составили 170 млн рублей, и при среднем годовом бюджете партии 40–50 млн рублей выплатить эту сумму было непросто. Такое вот наказание для неудачников. Они оказались фактическими банкротами, и многие, как например, Аграрная партия (ее долг составлял 161 млн рублей), прекратили свое существование. Так в России осталось 7 партий: 4 парламентские («Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия») и еще 3, устраивающие Кремль или не очень ему мешающие («Яблоко», «Патриоты России» и «Правое дело», унаследовавшее базу СПС). Все. Больше выбирать сегодня не из кого.

 

Но даже оставшимся партиям принять участие в выборах теперь гораздо сложнее. Ведь чем больше выборов проходит в разных регионах страны в одно и то же время, тем сложнее принять участие во всех, а чем меньше кандидатов борется за власть, тем легче вести кампанию. Такова нехитрая логика введения в России с 2006 года «единых дней голосования» – два дня в году вместо любого воскресенья любого месяца. Одно дело продвигать свою партию в 2–3 регионах одновременно, как это было в 2005 году, когда выборы в заксобрания проходили в среднем раз в месяц, и совсем другое в 8–9, как в 2006 году, а то и в 12, как в марте 2011 года. Позволить себе такое могут только очень крупные и состоятельные партии. По оценкам директора Международного института политической экспертизы Евгения Минченко, после введения единого дня голосования стоимость услуг политтехнологов подскочила в зависимости от регионов в 3–10 раз.

 

– Мы стараемся охватить все регионы, – говорит главный юрист КПРФ Вадим Соловьев, – но наше представительство снизилось где-то на 15 %.

 

И речь идет о второй после ЕР партии! Что уж говорить о более мелких.

 

 

 

Динамика сокращения числа партий, участвовавших в выборах в законодательные собрания регионов после введения единого дня голосования*

 

Партия / Год
Зарегистрировано на выборах	7,5	6,8	8	5,8	5	4,8	4,8	4,7
Прошло в Законодательные собрания	4,9	4,5	4,3	3,9	3,4	3,5	3,9	4,1

 

 

 

*Источник: данные ЦИК, расчеты авторов.

 

Дело, конечно, не только в подорожавшем политическом процессе и в том, что очень большие деньги партиям теперь приходится собирать в рекордно короткие сроки. Кто не «отсеется» сам, тому в этом помогут чиновники. Поставить результаты выборов в зависимость от их воли – самый верный способ сделать избирательную кампанию предсказуемой. Такие законы и штамповала «Единая Россия». Хотя у каждой поправки была своя предыстория.

 

В 2003 году СПС включил в список скандально известного бизнесмена, президента группы компаний SPI Юрия Шефлера, который «увел» у государства такие известные во всем мире водочные марки, как Stolichnaya и Moskovskaya [13].

 

Через некоторое время лидеру СПС Борису Немцову позвонил глава Центризбиркома Александр Вешняков:

 

– Если не вычеркнете Шефлера, мы вас снимем с выборов! – пообещал чиновник открытым текстом.

 

– Да как снимете-то? – удивился Немцов. По действовавшим тогда законам снять с выборов зарегистрированную партию мог только суд, и то если будет доказано, что она представляет угрозу конституционному строю.

 

– А никак! – не удостоил Вешняков собеседника ответом и положил трубку.

 

Шефлер в списке остался, с выборов СПС не сняли. Но на будущее вывод сделали, уверен Немцов. И действительно, совсем скоро в законе появились поправки, позволяющие отстранять партии от выборов без решения суда – по воле Центризбиркома.

 

В 2006 году свежий закон уже вовсю обкатывался на практике. В первый единый день голосования партию «Родина», набиравшую опасно большой процент на разыгрывании околонационалистических лозунгов, сняли с выборов в 7 из 8 регионов. Исключением стал республиканский парламент Алтая, где «родинцы» в итоге заняли второе после «Единой России» место – 10,5 % против 27,2 %. Снятие с выборов оказалось очень эффективным методом борьбы с политическими конкурентами.

 

Чиновникам было где разгуляться. Одним из самых популярных оснований для отсева конкурентов на старте стали претензии к качеству подписей избирателей. Прежде чем идти на выборы, партии надо собрать определенное число подписей в свою поддержку – в доказательство того, что она хотя бы кому-то интересна. Подписи проверяют эксперты, и если процент «брака» превышает допустимый предел, партия до выборов не допускается. До лета 2005 года доля «бракованных» подписей могла составлять 25 % от общего количества собранных, однако «единороссы» настояли на снижении этого порога до 10 % на региональных и до 5 % – на федеральных выборах. Чем ниже порог, тем больше шансов забраковать неугодных власти кандидатов. Ведь «бракованные» подписи – это совсем не обязательно поддельные. В данном случае важна не только чистота помыслов сборщиков подписей, но и честность проверяющих их госструктур, управляемых и заточенных против оппозиции.

 

«Медведи» от своей инициативы только выиграли. Парламентским партиям не нужно доказывать свою привлекательность, они допускаются к выборам, минуя «подписной» ценз. Зато не прошедшие в Думу партии оценили эту «медвежью услугу» по полной программе.

 

– У вас год указан не полностью: почему только ‘06 вместо 2006?! – обнаружил брак в подписных листах «Родины» калининградский избирком, снявший партию с выборов. Были, конечно, и другие огрехи. Например, неверно указанное подписантами место жительства: «г. Калининград» вместо «Калининградская область, г. Калининград».

 

– Адресов, которые указаны в ваших подписных листах, не существует! – открещивались в столичном избиркоме от Бориса Надеждина из «Правого дела».

 

– Как же нет? Вот же эти дома! – возражал чиновникам в 2009 году кандидат в Мосгордуму со столичной картой в руках.

 

– А вот в нашей базе таких адресов нет, – обрывали разговор избиркомовцы и переходили в контратаку:

 

– А почему у вас сборщики подписей и подписанты расписывались ручками разного цвета?

 

Понятно, что ни в одном законе о цвете ручки, которым гражданин должен расписаться в поддержку партии, нет ни слова. Но Надеждина все равно не зарегистрировали.

 

– А что это у нас за «улица Островского» такая? – каверзничали проверяющие. – Она называется улица «Н. Островского». – 20 % подписей, отданных за Романа Доброхотова, отправлены в корзину. Вместе с ними забракованным оказался и сам кандидат, также шедший в 2009 году в Мосгордуму.

 

В 2007 году с выборов парламента Санкт-Петербурга был снят список «Яблока»: 11,97 % подписей были признаны бракованными – для регистрации не хватило 157 автографов. Проверку подписей проводило управление ФМС и почерковеды из ГУВД. Позже партия выяснила, что ФМС, проверявшая правильность паспортных данных, пользовалась устаревшими базами данных, а у экспертов ГУВД, проверявших, не одной ли рукой поставлены подписи, на проверку каждого автографа было 30–40 секунд, тогда как графологическая экспертиза занимает часы. Проведенная партией независимая графологическая проверка показала, что с подписями все в порядке, но ее результаты не устроили избирком – экспертиза-то была проведена не государственная.

 

До недавнего времени у независимых кандидатов сохранялся страховочный вариант. Не связываться со сбором подписей, а просто внести избирательный залог. Эта возможность раздражала власти, боровшиеся с ней ответными уловками. На выборах заксобрания Санкт-Петербурга в 2007 году залог составил 90 млн рублей – в полтора раза выше, чем требовался на думских выборах (60 млн). Впрочем, и залог срабатывал не всегда. Например, Анастасии Волочковой, еще в бытность ее «единоросской», воспользоваться им для регистрации на выборах мэра Сочи не удалось. Избирком решил, что отсутствие на платежном поручении «Сбербанка» даты рождения балерины – достаточное нарушение для отказа в регистрации. А в 2008 году по инициативе президента залоги и вовсе были отменены. Юристы не любят избирательности в законодательстве.

 

А может ли партия, преодолевшая процентный барьер, не попасть в региональный парламент? Запросто! Дело в том, что теперь местные власти сами решают, какой метод распределения мандатов использовать. С 2007 года все как по команде стали переходить на так называемый метод «империали», по которому партия, набравшая большинство голосов, получает непропорционально больше мандатов, чем все остальные. В 2009 году, говорит юрист партии Алла Алексеева, это, например, привело к тому, что «Справедливая Россия» не попала ни в городской совет Нарьян-Мара (набрала 10,79 %), ни в совет «Заполярного района» Ненецкого автономного округа (13,12 %), и это при 7-процентном барьере.

 

Система заработала. Как подсчитал Аркадий Любарев из ассоциации «Голос», занимающейся мониторингом выборов, из 77 региональных выборов, прошедших с декабря 2003 по апрель 2007 года, «Единая Россия» уступила лидерство лишь в 6. Однако с декабря 2007 по октябрь 2010 года «медведи» не уступили ни в одном регионе из 51. Наименьший разрыв между «единороссами» и партией, занявшей второе место, составил 16 %, в большинстве же случаев он превышал 30 %.

 

Большинство «Единой России» во всех местных парламентах было частью плана Кремля по сковыванию страны волей федерального центра. Видимо, Путин боялся региональных демаршей и стал отбирать у субъектов Федерации власть не только финансовую, но и политическую. Так Россия попрощалась с губернаторскими выборами – теперь их назначает президент. Следующим шагом стал переход к выборам парламентов по партийным спискам (пропорциональная система) и отказу от одномандатников (мажоритарные округа). До середины 2000-х годов именно из одномандатников целиком состояли региональные парламенты и половина Госдумы – другая половина выбиралась по спискам.

 

В чем разница? Партийный список формируется целиком в Москве – его составляют партаппаратчики и «шлифует» Кремль. Именно так теперь формируется вся Дума и подавляющее большинство региональных парламентов. К тому же список – это в определенном смысле кот в мешке. В 2007 году вы могли голосовать за «Единую Россию» только потому, что лидером ее списка был Путин. Но Путин не пошел работать в Государственную Думу. Его мандат перешел в магаданскую группу и достался бывшему политтехнологу Сергею Капкову, прославившемуся в роли потенциального жениха Ксении Собчак. Когда-то он помогал Роману Абрамовичу избираться на Чукотке, а затем стал вице-президентом созданного олигархом Российского футбольного союза. Капков был хорошим политтехнологом, но голосовали ли вы именно за него, выбирая «Единую Россию»? Даже если так, Капкова в Думе уже нет – он возглавил столичный парк им. Горького, а свой мандат передал ткачихе из Ивановской области. Всего же по итогам выборов в Госдуму 2007 года от мандатов отказался 101 «единоросс», практически каждый третий. И почти все они были лидерами региональных списков, так называемыми «паровозами», которые тянули партию к победе. Кстати, норма, запрещающая использование «паровозов», исчезла из закона тоже аккурат перед кампанией 2007 года.

 

В отличие от списочников, одномандатник – это всегда личная работа, такой депутат действительно зависит от избирателя. Зачастую, конечно, не только от него, но и от губернаторов, и от местного бизнеса, что сильно не нравилось Кремлю. Одномандатник не связан партийной дисциплиной, а это сказывается на том, что он говорит и как голосует. Настоящая головная боль для системы. Одним из тех, кто изрядно попортил нервы кремлевским политтехнологам, стал Владимир Рыжков – тот самый, который в 2000 году отказался от финансовых услуг Суркова и перешел в «Единство» по доброй воле – на несколько месяцев. Затем он был исключен за несогласие с позицией фракции и стал вести себя как настоящий одномандатник, не подконтрольный ни Кремлю, ни его партии. Столичные политологи уверены, что личная неприязнь Путина к этому политику стала дополнительным фактором для отказа от системы одномандатников. Рыжков эту версию не исключает:

 

– Власть действительно очень сильно раздражало, что один человек может так резко ставить вопросы, – вспоминает одномандатник с 7-летним стажем, выступавший и по коррупции в высших эшелонах власти, и по Беслану, и против централизации власти.

 

Что-то личное здесь, похоже, и правда было. Не случайно же Кремль запретил включать Рыжкова в партийные списки, а никаким другим способом в Госдуму ему не попасть.

 

Летом 2007 года в одном из московских ресторанов Владислав Сурков и Борис Немцов обсуждали перспективы «правых» на ближайших думских выборах. СПС хотел включить в свой список Владимира Рыжкова и Ирину Ясину, долгое время работавшую в «Открытой России» Ходорковского, рассказывает Немцов. Главный кремлевский политтехнолог объяснил ему, какие это повлечет последствия. «Включение Рыжкова будет означать снятие СПС с выборов. И никакой суд вам не поможет. Для Ясиной же это будет означать арест», – пересказывает слова своего собеседника Борис Немцов. Вот так вход во власть был перекрыт одному из самых ярких российских политиков. И еще десятку ему подобных. Система не подстраивается под меньшинство.

 

И все же именно возможность возвращения одномандатников сейчас активно обсуждается как в аппарате «Единой России», так и в Кремле. В чем дело? Оказывается, вычеркивание из российской политики ярких личностей сыграло с «медведями» злую шутку: начал падать их собственный рейтинг. В 2007 году к победе «Единую Россию» толкал 101 «паровоз» во главе с «бронепоездом» Путиным. Отсюда и результат – 64 %. Большинство «паровозов» были губернаторами (65 из 85), в основном еще теми, которых избирал народ, то есть популярными губернаторами. Однако после 2007 года губернаторский корпус радикально поменялся. Сможете назвать навскидку десяток имен президентских назначенцев? Почет вам и уважение. В любом случае их популярность будет далека от той, на которую опирались их предшественники. И дело здесь далеко не только в финансовом кризисе.

 

Что же в итоге? «Деперсонификация политики приводит к символическому голосованию. Если раньше вы спрашивали себя, нравится ли вам тот или иной деятель, то теперь вопрос звучит иначе: “за” власть или “против”», – объясняет руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев. Говоря о том, как отдельный политик может изменить общие настроения в регионе, он приводит в пример того же Рыжкова, исповедующего «правые» взгляды и при этом избиравшегося в «левом» Алтайском крае. У «Единой России» таких громоотводов сейчас нет, а это значит, что протест может сконцентрироваться вокруг кого угодно. Пытаясь построить управляемую демократию, власть теряет контроль даже над популярностью собственной партии. Верно и обратное: пытаясь сохранить собственную власть, обитатели политического Олимпа теряют контроль над страной.

 

В отказе от одномандатников для «Единой России» был и чисто тактический минус – именно за счет них в 2003 году она получила конституционное большинство в Госдуме. В 2007 году для сохранения статуса-кво пришлось поднимать проходной барьер с 5 до 7 % (чем меньше партий в парламенте, тем проще победителю получить большинство), отменять голосование «против всех» (эти голоса работали на всех кандидатов и увеличивали число партий, имеющих шансы прохождения в Госдуму, плюс привлекали на избирательные участки противников «Единой России»), а заодно и отменить минимальную явку на выборы, при которой голосование признается состоявшимся (на случай, если протест выразится в неявке). Теперь же президент Медведев в интервью FT вздыхает: «Может быть, это и правильно было – поднять порог прохождения в Думу с 5 до 7 %, но в какой-то момент нам придется принять другое решение и опустить эту планку, для того чтобы была лучшая политическая конкуренция». До 5, а может, и до 3 %. И возвращения губернаторских выборов Медведев не исключил – не сейчас, конечно, но уже и не через «100 лет». То есть и президент фактически признает, что законы писались «сообразно моменту».

 

 

Криминальное чтиво

 

Технология работы админресурса

 

Итак, на «Единую Россию» работают социологи, телевидение, звезды, чиновники всех мастей и калибров, закон. Что еще нужно партии для того, чтобы выиграть выборы? Подкуп избирателей, вброс бюллетеней и подделка протоколов с результатами голосования. Как ни странно, «Единая Россия» продолжает пользоваться этими крайне сомнительными методами с большим размахом.

 

В единый день голосования 13 марта 2011 года с 8 утра, когда во многих регионах открылись избирательные участки, на закрытой территории Тамбовского государственного технического университета в спортзале началась раздача пачек уже заполненных избирательных бюллетеней – за «Единую Россию». На входе в зал процессом рулил помощник ректора, куратор от партии власти Олег Иванов. Входящие в зал получали синюю папку с 15–20 бюллетенями и «маршрутный лист» с фамилиями «нужных» членов участковых комиссий и номерами их мобильных телефонов. Куратор объяснял, что надо объехать все указанные в маршрутном листе участки и вместо выданных там бюллетеней вбросить в урну для голосования те, что были получены в спортзале, – уже заполненные за «Единую Россию». На каждом участке нужно было вбросить по 2–3 бюллетеня, а чистые забрать с собой.

 

Это – рассказ участника мероприятия, который содержится в экспертном докладе по итогам тамбовских выборов, подготовленном лидером Объединенного демократического блока, профессором Николаем Воробьевым [14]. «Бюллетени на участках мы получали от уже предупрежденных о нашем появлении секретарей и членов комиссий, которые сидели в определенных местах за соответствующими столами… То есть нам было сказано, на каких улицах мы якобы «проживаем», и мы подходили к столам с членами комиссий, которые “работали” по этим самым улицам», – рассказывает участник тех событий. А чтобы «нужный» избиркомовец мог безошибочно узнать «своих избирателей», в паспорта они вкладывали календарик донора – тоже из синей папки. Надпись на календарике гласила: «Служба крови. Государственная программа развития добровольного донорства. Больше доноров – больше жизни». По словам участника акции, в ней были задействованы около 1300 человек – так ему сказали организаторы. Причем за синими папками они возвращались неоднократно. Получается, что за «Единую Россию» вполне могло быть вброшено около 20 000 бюллетеней – из официально признанных 303 000, что теоретически позволило бы партии приписать себе около 7 %.

 

Все это – не бред душевнобольного и не клевета оппозиции, а данные о нарушениях, зафиксированные оперативниками и переданные в прокуратуру: сначала на районный, затем на городской, а позже и на областной уровень. Впрочем, в течение 2,5 месяцев (на момент написания книги) следователи не только не возбудили уголовных дел, но и, как отмечает Воробьев, даже не провели тщательной проверки фактов.

 

Откуда могло взяться столько «лишних» бюллетеней? Ответ на этот вопрос можно найти в другом регионе. Башкирия, 2003 год. Выборы республиканского президента. Холодной декабрьской ночью сотрудники штаба оппозиционного кандидата наблюдали парадоксальную картину: горящее здание республиканской типографии было оцеплено сотрудниками милиции, не пускавшими пожарных потушить огонь, вспоминает политтехнолог Bakster Group Дмитрий Гусев. Дело в том, что в этой типографии горели улики – отпечатанные здесь же фальшивые избирательные бюллетени. В итоге было обнаружено 350 тыс. экземпляров, хотя, по информации следствия, заказ был сделан на 800 тыс. И это на 3 млн башкирских избирателей, из которых до участков в лучшем случае добрались бы 2. Таким образом, эффективность фальшивок для переизбравшегося в итоге Муртазы Рахимова – члена Высшего совета «Единой России» – вполне могла составить 40 %.

 

Конечно, не во всех регионах дело было поставлено с таким размахом. Сложнее всего приходилось там, где губернатор не был лоялен партии власти. Например, на выборах мэра Мурманска в 2009 году, где губернатор не поддержал кандидата «единороссов», партийцам пришлось оперировать «твердой валютой»: раздавать избирателям бутылки водки. Причем «Пшеничная» доставалась не только тем, кто шел на выборы поддержать Михаила Савченко, но и уже проголосовавшим. Правда, за бутылку нужно было сказать «единороссам» свой адрес и данные, ведь предстоял еще второй тур, а перед ним лояльным избирателям тоже полагался аналогичный презент. Милиция рискнула схватить партийцев за руку только после губернаторской критики. В итоге Савченко проиграл во втором туре вице-губернатору: 35,2 против 60,8 %.

 

Исполнительная власть играет на выборах сразу три роли – организатора, непосредственного участника и судьи. Такой вывод содержится в исследовании под названием «Преступление без наказания» о подтасовках результатов выборов 2007 года в Госдуму, составленном кандидатами юридических наук Андреем Бузиным и Аркадием Любаревым [15].

 

В роли организаторов выборов выступают избирательные комиссии. Тон здесь задает председатель Центризбиркома Владимир Чуров, по признанию которого, его личное правило № 1 звучит так: «Путин всегда прав!» В региональных избиркомах, которые формируются наполовину администрацией, наполовину заксобранием, эту линию проводят «единороссы».

 

В 2011 году истекает срок полномочий у членов 63 региональных избиркомов. Кто займет в них большинство и чьим ставленником окажется председатель, гадать не приходится. Например, в Тамбовской области, где на мартовских региональных выборах «медведи» набрали 65,10 %, глава избиркома остался на своем месте, а вот в Оренбуржье, отдавшем за «единороссов» лишь 41,54 % голосов, – сменился. Думаем, такая же судьба ждет и его кировского коллегу, «показавшего» партии власти худшие результаты в марте 2011 года – 36,69 %. Логика проста: главы избиркомов переизбираются на новый срок там, где «Единая Россия» убедительно побеждает, и сменяются, если не могут обеспечить «правильное» голосование. То же самое происходит и в нижестоящих комиссиях, которые назначаются членами вышестоящих. «На Ямале завершилось формирование территориальных избирательных комиссий. Все председатели избиркомов – единороссы!» – рапортовал в конце 2010 г. партийный сайт.

 

Почему все это важно? А кто же, по-вашему, выдает лжедонорам по 2–3 бюллетеня в одни руки и, обманывая избирателей, работает на победу «Единой России»? Или еще пример. Расположение партий в избирательном бюллетене определяется жеребьевкой, которую проводят избиркомы. Социологи считают, что первый номер в списке может принести дополнительно 2–3 % голосов. В марте 2007 года из 14 регионов, где проходили выборы, первое место «единороссам» досталось в 8. Вероятность такого везения – меньше 0,01 %. Это как если 13 раз подбросить монетку и все 13 раз выпадет «орел». Получается, дело в ловкости рук? В половине «победных» для ЕР регионов конверты с номерами мешали на глазах партий. В Самаре их аккуратно разложили справа налево – в крайнем правом оказался заветный № 1. «Тяни из середины!» – шутя крикнул один из членов псковского избиркома в тот момент, когда «единоросс» Дмитрий Хритоненков подходил к столу с конвертами. Тот так и поступил. И не ошибся – представители других партий лишь посмеялись.

 

В пользу «Единой России» на выборах приписывается до 30 %, утверждал в эфире радиостанции «Эхо Москвы» экс-глава Совета Федерации Сергей Миронов, ссылаясь на свою информацию. Но получается и это – средняя температура по больнице. Например, в 2007 году в самом центре Москвы наблюдатели от КПРФ, СПС и «Яблока» поймали за руку председателя участковой комиссии, который приписал «единороссам» 120 % (812 голосов, отобрав их у остальных партий и проголосовав за неявившихся избирателей) [16]. Уголовная статья, между прочим. Как это делается? После подсчета голосов на участке составляют протокол, с которого наблюдатели могут снять копию, и увозят его в вышестоящую территориальную комиссию. Здесь-то, обычно после консультаций главы избиркома с начальством, и происходят странные вещи – данные протоколов просто переписываются и выдаются за оригиналы, а не дубликаты. На этих уровнях с данными вообще творятся чудеса. Например, в Мордовии на некоторых участках за «медведей» голосовало до 109 % избирателей [17]. Выборы – честнее не придумаешь.

 

«Я категорически возражаю против финансирования из-за рубежа политической деятельности»! – стучал кулаком по столу Екатерининского зала Кремля Владимир Путин на первой встрече с членами президентского совета по правам человека в 2005 году. Тогда шлейф истории Ходорковского наложился на заявление конгресса США о выделении $85 млн на «программы содействия демократии и экономическим реформам в России», из которых 5 млн предназначались для «поддержки программ по развитию политических партий». Именно на той встрече прозвучал ультиматум: государство само позаботится о финансовой состоятельности партий. «Кто платит, тот и заказывает музыку», – резюмировал тогдашний президент. Госфинансирование партий и в самом деле было увеличено. К примеру, в 2010 году «бюджетная составляющая» в партийных кассах оценивалась ЦИКом в 35,1 % – 1,2 млрд рублей, на порядок больше «гуманитарной помощи» из США.

 

Правда, за добродетель государства партиям пришлось расплачиваться – смириться с непомерным ужесточением финансовой отчетности.

 

– И кому все это нужно?! – негодует Вадим Соловьев из КПРФ, рассказывая о том, как используются государством персональные данные о жертвователях партии, предоставлять которые теперь обязательно.

 

Это «Единую Россию» поддерживает крупный бизнес. А у коммунистов чек на 30 тысяч рублей от мелкого предпринимателя уже считается большой удачей. Случается, что к этим спонсорам заглядывают наряды милиции и начинают задавать вопросы: «А это действительно вы перечисляли КПРФ деньги? А они вам что, нравятся?» – рассказывает Соловьев. После такого не каждый жертвователь продолжит финансовые отношения с оппозицией.

 

Впрочем, бюджетными поступлениями, за которые приходится расплачиваться таким образом, финансовая опека государства над партиями не ограничивается. «Кэш в спортивных сумках» – вот как описывала основной источник предвыборного финансирования всех политических партий в 2007 году Наталья Морарь в журнале The New Times [18]. По ее информации, летом 2007 года, когда утверждались предвыборные бюджеты на думские выборы, партии столкнулись с неожиданным требованием Кремля: представить бюджет избирательной кампании и список спонсоров. После за дело взялась администрация президента. «Все суммы от наших спонсоров наличными заносились сначала на Старую площадь, либо по ее указанию сразу во Внешэкономбанк или Сбербанк… Далее по ранее согласованному графику, например раз в две недели, осуществлялись выплаты. Партиям выделяли деньги уже непосредственно из администрации. Так происходило со всеми партиями, которые могли претендовать на крупные бюджеты», – цитировала Морарь своего собеседника в одной из партий.

 

Так Кремль замкнул на себя основные предвыборные финансы партий. Зачем? Чтобы в нужный момент черная бухгалтерия дала сбой. The New Times, со ссылкой на источник в руководстве СПС, приводит следующий пример. Согласованную сумму на выборы – $150 млн – партия внесла в «черную кассу Кремля» еще летом 2007 года. «Когда на наших счетах не оказалось первого из оговоренных по конкретным суммам и датам транша, мы обратились к Владиславу Суркову. «Я своим ребятам команду уже дал, но Серега (Сергей Собянин – нынешний мэр Москвы, тогда – руководитель администрации президента. – Авт.) пока задерживает», – говорил Сурков. Так нас кормили обещаниями несколько недель, а потом, уже в октябре, сказали, что денег не будет», – цитирует Морарь «связного» от СПС. Эти факты в суде Кремль оспаривать не стал, но через неделю после публикации этой статьи ФСБ закрыло гражданке Молдавии Наталье Морарь въезд в Россию. Можно ли это считать подтверждением собранных ею фактов? Во всяком случае, судиться с ней Кремль не рискнул.

 

Кстати, «черные кассы» существуют и в «мирное время» – между избирательными кампаниями, причем на всех уровнях вертикали. «Сильные мэры поставили на поток поборы с мелких и средних предпринимателей. Администрация и правительство давно уже договариваются с крупным бизнесом», – рассказывает политтехнолог, работающий на «Единую Россию». Причем в данном случае главным фандрайзером выступает не глава фонда поддержки «Единой России», а люди типа Володина и Суркова. Разговор с условным олигархом строится примерно так: «Миша, нам нужно столько-то!». Заносят без вопросов – утверждает наш собеседник, тем более что это позволяет обсуждать и свои вопросы по бизнесу, искать способы их решений. Догадайтесь, у какой партии в России не возникает проблем с финансированием?

 

«Не любишь олигархов – не ешь!»

 

Оппозиция – силиконовая и настоящая

 

«Не любишь олигархов – не ешь!» Этот дружеский совет Дмитрия Рогозина Сергею Глазьеву прозвучал на всю страну в предвыборном ролике блока «Родина» осенью 2003 года. Людоедский диалог доктора философских наук с доктором наук экономических, снятый в буфете, был спродюсирован Маратом Гельманом. Ролик воспринимался «на ура», особенно в сочетании с новостями об аресте Михаила Ходорковского, и обеспечил раскрутку нового кремлевского проекта.

 

«Родина», как и новая кремлевская социология, и гельмановские же «темники», и звезды на флаге партии власти, должна была в конечном счете работать на победу «Единой России». Накануне парламентских выборов главным врагом «медведей» были коммунисты. В марте 2003 года, по данным «Левада-центра», рейтинг КПРФ составлял 31 %, ЕР – 21 %. Новый патриотический проект «Родина» должен был «отъедать» голоса у коммунистов. На практике «родинцы» отобрали у всех понемногу, но в целом с поставленной задачей справились. Как показывал ноябрьский опрос ВЦИОМа, за «Родину» собирались голосовать 4 % прежних избирателей «Единства», 5 % – «Отечества», 6 % – КПРФ и 9 % – СПС. И хотя «медведям» пришлось поделиться своими избирателями с «едоками олигархов», эти экзотические союзники оправдали свое существование. По итогам выборов 2003 года КПРФ получила всего 12,6 %, ухудшив свой предыдущий результат на 11 %, а «Родина», набравшая 9 % голосов, еще и перекрыла путь в Думу вольнодумцам из «Яблока» и СПС, не прошедшим 5-процентный барьер.

 

Такие проекты, как «Родина», политологи называют «спойлерами», в переводе с английского – «пакостниками». Это искусственные партии, созданные с одной целью – отобрать голоса у сильнейшего или у его конкурентов. Позже, когда «Родина» выйдет из-под контроля и начнет разыгрывать опасную националистическую карту, Кремль спишет ее со счетов, а роль раскольника коммунистических рядов отойдет «Патриотам России». В 2007 году пакостить старым либералам будут «Гражданская сила» и Демократическая партия России, во главе которой окажется Андрей Богданов, тот самый, что пятью годами ранее сколачивал аппарат «Единой России». Хотя власти на каждом углу твердили, что выступают за укрупнение партий, «полезные карлики» пользовались их покровительством. Подтасовкой результатов выборов это вроде и не назовешь, но работает такая технология даже лучше, чем прямой вброс бюллетеней.

 

2003 год был расцветом подобного политического пиратства. Если на федеральном уровне это еще выглядело хоть сколь-нибудь прилично, то в регионах административный креатив был за гранью добра и зла. Дошло до того, что в Рязанской области, входившей тогда в коммунистический «красный пояс», в обоих мажоритарных округах (там соревновались не партийные списки, а кандидаты) выдвинули мужчину и женщину с фамилиями Кпрф. Представьте себе добропорядочного избирателя, который приходит на избирательный участок и видит в бюллетене такое непотребство. Первая мысль: «Меня хотят надуть! Ну, получите!» Так коммунисты теряли голос за голосом, а кандидаты, поддержанные «единороссами», обходили левых. И невдомек избирателю, что за него выбор давно уже сделали политтехнологи, а он, честный гражданин, остался в дураках.

 

Дело было за полночь. Один из авторов этой книги сидел в ресторане во дворе ставропольской гостиницы «Интурист». В Ставрополь корреспондента SmartMoney занесло небывалое событие – «Единая Россия» в результате выборов в региональный парламент утратила не только монополию на власть в регионе, но и всякое отношение к власти. Напротив сидел замотанный сутуловатый человек по имени Анатолий Воропаев. Еще днем он был в Москве, куда ездил на разведку – узнавать, какие мнения насчет Ставрополья циркулируют на самом верху. Оставшийся за губернатора Воропаев ничего не ел и держался так, словно каждую секунду ждал подвоха. На встречу он приехал прямиком от шефа, которому докладывал об обстановке в столице. Губернатор Александр Черногоров был уже месяц как в отпуске, но ему было не до отдыха – руководить правительством приходилось из подполья.

 

Волноваться было о чем. Краевая дума перешла под полный контроль «Справедливой России», после чего эта всеядная, хотя в большинстве регионов беззубая партия показала, что у нее могут быть очень острые клыки. За провал работы с избирателями Черногоров потерял партбилет «Единой России» и почти потерял власть. «Эсерская» дума заставляет его согласовывать с парламентом не только кандидатуры на посты руководителей краевого правительства, но и структуру самого правительства. «Какая структура, кто под кем, кто чем будет управлять, кто за что отвечать – это не их функция! – возмущается Воропаев, чью должность вице-губернатора парламент вообще упразднил. – Они пытаются подменить собой исполнительную власть».

 

Если Рогозин генеральному менеджеру «Единой России» нравился, то к Сергею Миронову у Владислава Суркова с самого начала было отношение более чем прохладное. Как рассказывает политолог Михаил Тульский из исследовательского центра «Политическая аналитика», изначально Миронов досадил Суркову в Совете Федерации. Сурков готовил на смену уходящему на пенсию Егору Строеву своего человека, и кандидатура Миронова буквально свалилась ему на голову. Его спустил сверху Путин: Миронов оставался верным Собчаку и после его отставки; для президента, обладающего невероятным нюхом на предателей, лучшей рекомендации не могло быть. Сурков же к тому времени уже создал группу из сенаторов, которую Миронов, как только стал спикером, тут же разогнал.

 

Проект «Российская партия жизни» тоже создавался с одобрения Кремля, но опять же через голову Суркова. Корпорация затрещала по швам. Сурков, с одной стороны, хотел задавить Миронова, а с другой – использовать все методы не позволяло начальство. В итоге в первую кампанию «Российская партия жизни» провалилась, зато к следующим выборам она набрала сил. Понасобирав по сусекам остатки «силиконовых» оппозиционных партий, хорошо показавших себя в региональных кампаниях, – «Партии пенсионеров» и «Родины», «Справедливая Россия» двинулась в атаку на «Единую». Драка двух «Россий» ничего хорошего не сулила. Сурков долго и целенаправленно выстраивал политическую систему под одну партию, и вдруг у системы появилась «вторая нога».

 

Конечно, по федеральным меркам оппозиционный запал был невелик. Харизмы у Миронова попросту не было, а лавировать между оппозиционными лозунгами и поддержкой президента мастерски получается только у Владимира Жириновского. Миронов же постоянно попадал в неловкое положение. Тем не менее освобожденная от советской риторики программа коммунистов и курс на социализм XXI века привлекли людей, уставших от Зюганова. С успехом прогремев и отточив зубы на региональных выборах в декабре 2007 года, партия, в отличие от «Яблока» и СПС, успешно преодолела 7 %-ный барьер на федеральных, набрав 7,74 % и проведя в новую Думу 38 депутатов. Хоть партия так и не стала «второй ногой» «Единой России» ввиду малочисленности ее электората, она привлекала чиновников и бизнесменов, желающих быть во власти, но не сумевших найти общий язык с «единороссами». На региональных выборах наиболее самостоятельные из них не раз успели попортить нервы «Единой России». И как же себя вела неповоротливая партия власти, когда ее жизнь заставляла поработать на завоевание авторитета?

 

Въезжающих в Ставрополь встречала молодежь в противогазах и с оранжевыми повязками на лбу. Они держали плакат: «Внимание, опасность. Ставрополь заражен. Коррупция!». Это «единороссы». Но здесь они выглядели явно не хозяевами. Их самодельные плакаты с надписями типа «Телеграмма. Москва Путин тчк уберите Кузьмина» так и норовили загородить улыбчивые юноши с белыми флагами «Справедливой России». Другие молодые люди держат перетяжку «Нищий край – твоя заслуга». Поди пойми, о ком идет речь.

 

Городские власти запретили «единороссам» проводить пикет, а когда он получил-таки разрешение от краевой администрации – на место выехала «эсерская» молодежь. Фамилию Кузьмина «эсеры» прикрыли флагами. Милиция в происходящее не вмешивается: в регионе демократия.

 

Получив большинство в думе, «эсеры» мешкать не стали. На первом же заседании случился скандал. Когда «единороссы» поняли, что им не достается никаких постов, и в знак протеста вышли из зала, старейшина закрыл заседание, но «эсеров» это не остановило: без кворума, зато абсолютным большинством они выбрали спикера. Но «единороссы» не сумели организовать эффективный бойкот заседаний, и после их возвращения к работе Дума голосует с редким единодушием. Во фракции Рязанцева осталось всего 10 депутатов. Остальные 36 – это сплоченная оппозиция, ставшая властью.

 

После того как Дума добралась до прерогатив исполнительной власти, обязав Черногорова утверждать заместителей председателя правительства в парламенте и упразднив должность вице-губернатора, глава региона объявил забастовку и перестал подписывать принимаемые депутатами законы. В ответ местный суд обязал Воропаева, заменяющего губернатора на хозяйстве, подписать четыре закона, и оштрафовал чиновника на 40 000 руб. Полное уничтожение власти? Так и есть, только не власти, а партии власти.

 

По большому счету, «Единая Россия» в крае фактически прекратила бы существование, если бы не крайние силовые меры. Осенью в регион разбираться прибыл уже сам Сергей Шойгу с целым десантом силовиков. За неделю до декабрьских выборов мэра Дмитрия Кузьмина из «Справедливой России» отстранили от должности, также как и спикера, в связи с возбужденными на них уголовными делами. Мэра обвинили в незаконном распоряжении муниципальным жилищным фондом и приобретении жилого дома с земельным участком стоимостью около 5 млн рублей. А взамен Кузьмин якобы отдал свою квартиру на проспекте Октябрьской революции меньшей площади и стоимости. Разница – $30 000, в краже которых и обвинили Кузьмина. Превышение должностных полномочий инкриминировали и лидеру «справедливороссов» спикеру Уткину. Через месяц его арестовали. «Мы слишком заигрались, – грустно говорил арестованный Уткин. – Ну ее к черту, эту политику! Знал бы я, чем все закончится…»

 

Черногорова потом тоже тихо уволили с поста губернатора, как не справившегося с оппозицией. Но факт остается фактом: «Единая Россия» потерпела в Ставрополье полное поражение и смогла восстановить статус-кво только «с помощью штыков» [19].

 

Веселее себя вела партия, попав волей судеб в оппозицию в Самаре. В свое время «Единая Россия» недальновидно поставила на мэра Георгия Лиманского, которого народ очень не любил. В итоге мэром стал Виктор Тархов, не скрывавший своей нелюбви к «единороссам». И на следующих выборах в региональный парламент «Единой России» пришлось полагаться только на свои силы. Административный ресурс в Самаре принадлежал «Справедливой России», поэтому на огромных плакатах, развешанных к мартовским выборам в областную думу, не было ни слова о президенте. Вместо этого – обещания повысить пенсию до 10 000 руб., а зарплату – до 25 000 руб. Социальные лозунги «единороссов» дополнялись свободным творчеством политтехнологов. На местных телеканалах крутят мультфильмы с веселыми медведями и слоганом: «Кто тянет, тот и рулит», а эфиры в маршрутках заполнил местный гимн партии на мотив песни «Березовый сок»: «Мы все еще трудно с тобою живем, / Но жизнь наполняется смыслом и силой, / Ведь наша отчизна пошла на подъем / С «Единой Россией», с «Единой Россией». Для обычных радиостанций ролик записали местные «Песняры» – ВИА «Синяя птица», а для радио «Шансон» сделали версию с голосом брутального шансонье. Слоган «Единая Россия» – партия реальных дел» раз от разу наполняется новым смыслом и силой. Оба варианта буквально на коленке написал главный технолог штаба «единороссов», кандидат философских наук Виктор Кузнецов. «Это не стихи, четыре строчки написать не проблема», – скромничал философ в разговоре с одним из авторов книги.

 

«Единороссы» искусно использовали против Тархова повышение тарифов ЖКХ с нового года на 18 %. Решение в принципе было принято еще при прежнем мэре, но ведь на окончательном распоряжении стояла подпись уже мэра нового. «Единая Россия» возглавила народный гнев. В прямых эфирах всех телекомпаний «единороссы» задавали неудобные вопросы власти: почему, когда тарифы можно было повысить по минимальной ставке, Тархов повысил по максимальной? «Это как айкидо. Они сильные стороны оппонента – Тархов стал мэром – превращают в его слабые стороны. Поэтому сегодня “Единая Россия” – партия защиты обездоленных», – говорит технолог Павлючков.

 

Соревновались также и админресурсами. На телемост, посвященный теме ЖКХ, пригласили городскую власть объясниться, однако приехавшего вице-мэра Дмитрия Азарова в студию на эфир не пустили. Узнав об этом, Тархов сам прибыл на площадь, где были установлены камеры. Но как только на экране возник мэр и стал общаться с жителями, в эфире пропал звук, а потом и картинка. Кто виноват? Единороссы пеняли на город – мол, после того как люди начали задавать неудобные вопросы мэру, отключили от электричества передвижную телевизионную станцию. У оппонентов другая версия – мэру не дали слова потому, что глава ГТРК «Самара» – член политсовета «Единой России».

 

Как бы то ни было, в Самаре «единороссам» удалось победить без применения грубой силы. «Единая Россия» стала первой на региональных выборах, а спустя три года отделившийся от Тархова Азаров стал «единороссом» и с легкостью победил погрязшего в городских проблемах бывшего шефа.

 

Но бывает, что «единороссы», проиграв, переманивают на свою сторону победителя. Всем жить с нынешней властью, и, обыграв конкурента из «Единой России», мэр Иркутска Виктор Кондрашов предпочел расстаться с выдвинувшей его КПРФ и вступить в «Единую Россию». Пока «Единая Россия» прочно будет ассоциироваться с властью, а власть – с дотациями, ей можно даже иногда проигрывать. Неудачу можно компенсировать сделкой с «раскаявшимся» оппозиционером.

 

 

«ЗОЛОТЫЕ» ЕДИНОРОССЫ

 

«Деловая сотня»

 

Зачем бизнесменам идти в депутаты?

 

Золотые интерьеры московской гостиницы «Националь», расположенной прямо напротив Кремля, притягивают к себе большие деньги. Здесь объявляют о сделках ценой в $6 млрд, таких как слияние активов нефтяных компаний ТНК и ВР в 2003 году. Здесь же продают проходные места в списке «Единой России» на предстоящих осенью думских выборах. Последняя цена, которую успел зафиксировать Следственный комитет России, была 7,5 млн евро. Правда, платить такие деньги соглашаются не все. Некто А. Г. Черников, собиравшийся стать депутатом за деньги, узнав о цене вопроса, передумал и написал заявление в ФСБ. Благодаря ему один из торговцев мандатами «Единой России» и был задержан в «Национале» 7 июля 2011 года после получения части требуемой суммы – 66 млн руб.

 

Из этой истории складывается впечатление, что местами в списках «Единой России» торгуют буквально все, кому не лень. У задержанного Владимира Мясина было найдено подлинное удостоверение помощника депутата Константина Бесчетного, хотя тот утверждает, что знать не знает такого помощника. Другой посредник – Леонид Карагод, успевший скрыться от правохранительных органов – действительно был помощником Александра Буркова, но, по словам депутата, уволился за неделю до скандала. Еще в 2010 году оба «торговца мандатами» работали на «Справедливую Россию» в качестве политтехнологов. Схема посредничества заслуживает отдельного описания. Как заявил задержанный Мясин, полученные деньги посредники должны были передать депутату-коммунисту Константину Ширшову, чтобы тот отнес их в администрацию президента и решил вопрос о включении плательщика в списки «Единой России» на проходное место. По данным депутата-журналиста от ЕР Александра Хинштейна, коммунист Ширшов также присутствовал в «Национале» в момент передачи денег, но задержать его следователи не смогли – спас депутатский иммунитет.

 

А. Г. Черников вряд ли стал бы депутатом от «Единой России». Посредники не те. Но сумма похожа на правду. Только платить ее нужно было в другом месте и в другое время. Раньше это было достаточно просто. Через посредников можно было выходить на людей, принимающих решения. Но сейчас времена изменились. Большинство опрошенных нами политтехнологов, сотрудничающих с администрацией президента и работающих на «единороссов», утверждают: текущая думская кампания отличается от двух предыдущих как раз тем, что попасть в предвыборные списки «Единой России», да еще на проходное место, человеку, который ранее не сотрудничал с партией власти, практически невозможно.

 

Причина банальна: с финансами у «медведей» дела сейчас обстоят гораздо лучше, чем с популярностью. В качестве «паровозов» на этот раз правящая элита рекрутирует уже не только губернаторов, но и членов правительства – от министров до первых вице-премьеров. Благодаря «Народному фронту» Путина, затеянному отчасти как предвыборный ребрендинг партии власти, в кандидатских рядах ЕР станет еще теснее, чем раньше, – «фронтовики» займут не менее четверти списочных мест. Тут уже не до сверхприбыли за счет новичков – отстоять бы своих, проверенных временем.

 

Однако не стоит думать, что на этот раз в Госдуму от «Единой России» пойдут одни бессребреники. Предпринимателям, уже имеющим историю отношений с партией власти, путь в ее списки отнюдь не заказан, но раскошелиться им все равно придется. И несут они свои деньги не посредникам, а напрямую в фонды партии власти: официальные или теневые, при центральном аппарате или окологубернаторские, в зависимости от того, кто лоббирует попадание кандидата в список.

 

Но за красивые глаза места давно перестали давать. «Бесплатно ставили только звезд или влиятельных [в партии] людей, – рассказывает одному из авторов книги технолог, наблюдавший за процессом составления списков. – Остальным, даже прежним депутатам, скидок не было: либо он платит сам, либо находит того, кто платит за него». Деньги вносились в официальные партийные фонды на местах или во внебюджетные фонды при губернаторах. Средства из таких фондов направляются на проекты, имеющие хороший пропагандистский потенциал: строительство больниц, дорог, помощь малоимущим. Еще один способ финансирования кампании – предоплата услуг социологических или рекламных агентств, которые будут задействованы в федеральной кампании.

 

К 2003 году процесс составления списка партийных кандидатов был более-менее отлажен. Сведением и шлифовкой черновиков занимается Кремль, персонально – Владислав Сурков. За несколько месяцев до старта избирательной кампании к нему съезжаются региональные делегации: губернатор (большинство глав регионов встроено в «единороссовскую» вертикаль), его заместитель по политике, глава партячейки, руководитель избирательного штаба – 3–5 человек. Здесь обсуждаются самые предварительные наброски первых троек. Кто-то, чувствуя раздрай в элитах, просит прислать им на помощь федерального «тяжеловеса», кто-то аргументирует, что справится своими силами. Свои предложения вносят и полпреды, и партбоссы в центре (Володин, Воробьев, Грызлов, Шойгу – в 2007 году каждый из них мог рассчитывать на включение в список условно по 5 «своих» кандидатур), и собственно Кремль. «Торговцы мандатами» могут найтись в любой из этих инстанций.

 

Покупать входные билеты в список кандидатов «Единой России» придется не всем. Две категории пройдут «по пригласительным». Во-первых, верхушка партийного и политического бомонда, которая занимается фандрайзингом для партии в целом. Во-вторых, публичные персоны и celebrities, которые вкладываются в капитал кампании личной популярностью. «Остальным, даже прежним депутатам, скидки делают редко. Как правило, либо они платят сами, либо находят тех, кто заплатит за них, возможно, в рассрочку», – рассказывает входивший в предвыборный штаб «единороссов» в 2007 году сотрудник администрации президента.

 

Ставка за годы сильно возросла. В 2003 году можно было победить в одномандатном округе, уложившись в $300 000. Как рассказывал один из депутатов «Единой России», в 2007 цены поднялись до $5–7 млн. Технолог, сотрудничающий с администрацией президента, говорит о $2 млн как о кандидатском минимуме.

 

Расценки во многом зависят от личных отношений с «просителем». Судя по рассказам знакомого авторам депутата-«единоросса» о том, что в 2007 году у его коллег просили за проходное место $5–7 млн, до партии может доходить даже меньше, чем оседает в карманах «участников процесса». Аналогичную сумму – $7 млн – планировали получить и с действующего депутата Госдумы Вадима Варшавского, бывшего хозяина заводов холдинга «Электросталь России» («Эстар») за включение его в новый кандидатский список – 2011, рассказывает один из наших собеседников в центральном аппарате «единороссов». Как утверждал наш собеседник, виной всему недовольство экс-губернатора Ростовской области и действующего члена Высшего совета «Единой России» Владимира Чуба тем, как Варшавский управлял своим металлургическим бизнесом в период кризиса. Возможно, теперь бизнесмену придется «подключить к процессу» имеющиеся также в его хозяйстве виноградники и свинофермы.

 

Посредническое «участие» возможно на любом уровне – от губернаторского до центрального аппаратов «Единой России» или даже Кремля, например, региональных кураторов администрации президента – у кого куда есть выход. Конкретные фамилии и должности не называются (за руку никто не пойман), но, по нашему мнению, именно на этих этажах власти обитают главные торговцы мандатами. Для справки, по данным Центризбиркома, официальные расходы «Единой России» на получение одного думского мандата в 2007 году составили всего 4,9 млн рублей (исходя из заявленных в ЦИК предвыборных расходов в 1,55 млрд рублей) [20]. Где оседает эта 30-кратная разница, остается только догадываться. В любом случае жизнь нашего общества в целом эти инвестиции никак не улучшают. Не всегда они улучшают и жизнь местных партийных отделений. Например, карачаево-черкесская ячейка «Единой России» в какой-то момент просто перестала получать деньги – таяли где-то по дороге, и все тут.

 

Встречаются, правда, и «бескорыстные» посредники. Так, наш собеседник в сырьевой кампании, выручка которой в 2010 году составила порядка $5 млрд, утверждает, что губернатор одного из ее базовых регионов с радостью резервирует под представителя корпорации второе место в своем списке, причем совершенно бесплатно. Правда, в данном случае понятие «бесплатно» весьма условно. Конкретно за это губернатор действительно не попросил ни копейки, но компания перечислила в региональный бюджет около 200 млн рублей – исключительно на благотворительные цели. К тому же губернатор и глава компании действительно дружат. Но на каком-то этапе за возможное депутатство заплатить все равно придется. Аппаратчики-«единороссы» готовы предоставить «кандидату в кандидаты» определенный патронаж: ведь ему в его сомнительном статусе еще предстоит пережить собеседования во внутриполитическом управлении администрации президента, а также долгий и очень нервный процесс утряски кандидатских списков.

 

Сложившаяся в России система предвыборных поборов превратилась в самостоятельную индустрию. Расписывая ее, естественно, на условиях анонимности, предприниматели редко удерживаются в рамках нормативной лексики. Речь идет не о плате за какого-то конкретного депутата, а о своеобразном взносе компании, подтверждающем ее политическую лояльность. «Мы даем деньги и при этом говорим: "Спасибо!"» – возмущается представитель одной из них. На федеральном уровне штатный политический фандрайзер – Владислав Сурков. Это в его кабинете генеральные директора крупных компаний обычно понимают цену построения управляемой демократии. Но и в регионах присутствия компаний губернаторские клерки дотошно отслеживают политическую конъюнктуру.

 

Под выборы там традиционно активизируются общественно-политические движения, выступающие за проведение прозрачных, легитимных выборов, поддержание политической стабильности и укрепление межнациональных отношений. Письмами с просьбой поддержать их в столь благих целях заваливают все работающие в регионе крупные компании. Подписывают их, как правило, вице-губернаторы по политике, профильные сырьевые или промышленные заместители главы региона. Для компаний это своеобразный сигнал: именно так регионалы обычно выпрашивают деньги на «Единую Россию».

 

В рамках одного региона речь может идти идет о десятках миллионов долларов. Особую «жадность» предприниматели приписывают и так не бедному нефтяному ХМАО. Окружные функционеры «никогда меньше 50–100 млн рублей на выборы не просят», – рассказывает представитель компании, в должностные обязанности которого входит чтение подобных писем и заключение соответствующих договоров. По его оценкам, в карманах региональных клерков оседает не менее 15–20 %. То же, что доходит до собственно фондов, направляется на проекты, имеющие пропагандистский потенциал. Торжественные открытия социальных объектов губернаторами и кандидатами в депутаты стали, пожалуй, одним из самых приевшихся предвыборных штампов «Единой России».

 

Так называемая «прописка» или «плата за лояльность» в регионе присутствия – это отдельная строка в предпринимательском бюджете. Например, годовой бюджет на благотворительность крупной компании в каждом регионе ее присутствия может составлять 100–150 млн рублей – на те же самые больницы, дороги, профильные факультеты.

 

Предприниматели ожидают, что в ближайшем политическом сезоне ставки политических поборов заметно вырастут. «В поведении клерков появилась нервозность, они не знают, кто станет новым «папой», не уверены в своем будущем, потому «копают бабло» с запасом[1]», – делился своими впечатлениями от общения с представителями политэлиты GR-щик крупной сырьевой компании, пожелавший остаться неизвестным. Его ощущения совпадают и с информацией экономического помощника президента Аркадия Дворковича, «анонсировавшего» в своем Twitter «ценники» выборного сезона – 2011: за проходную позицию в списке «единороссов» просят уже $10 млн – вдвое больше, чем в 2007 году. Проблема только в том, что на этот раз никто никаких гарантий не дает, поскольку где именно находится центр принятия решений в Кремле или в правительстве, в аппарате «Единой России» или «Национального фронта», непонятно даже самим участникам предвыборного процесса.

 

 

За что платят?

 

Что может изменить депутатский мандат?

 

«Сергей Иванович, побойтесь Бога!.. Это депутат Дубов провоцирует на такие вещи… Такого еще не было, когда докладчику дают ЦУ по телефону», – негодовал на пленарном заседании Думы 14 мая 2003 года тогдашний спикер Геннадий Селезнев. Многое повидавшего на своем веку коммуниста вывел из себя коллега по партии Сергей Штогрин. Он выступал за отмену режима соглашений о разделе продукции, дававшего иностранцам существенные налоговые послабления при разработке сложных нефтяных и газовых месторождений в России. Патриотизм такой позиции напрочь перечеркивался тем, что суть вносимых им поправок Штогрин выяснял непосредственно на думской трибуне по мобильному телефону. А его депутату-коммунисту передал глава налогового комитета, совладелец ЮКОСа Владимир Дубов. Несколько месяцев спустя Дубова включили в список кандидатов в депутаты IV Госдумы от «Единой России».

 

Вольница вдохновляла предпринимателей на политические инвестиции. «Не менее 300 избранных депутатов из 450 являются либо владельцами крупных и средних бизнесов, либо делегированными в парламент GR-менеджерами корпораций, либо профессиональными лоббистами, наконец, просто должниками инвесторов, купивших им место в списке или кампанию в одномандатном округе», – писала газета «Ведомости», подводя итоги парламентских выборов 2003 года. В нижней палате парламента им было чем заняться. «В Думе III созыва существовал негласный принцип: политические законы – это дело Кремля, – рассказывает автор книги «История лоббизма в России» Алексей Любимов. – По остальным вопросам можно было спорить и договариваться. Например, депутаты могли не соглашаться с мнением правительства о налогообложении крупнейших отраслей. Мириться с этим Кремль заставляла неустойчивость парламентского большинства: чтобы гарантировать его, многое приходилось прощать не только четырем прокремлевским фракциям, но и другим депутатским объединениям».

 

Одна из таких налоговых битв состоялась летом 2002 года. 1 июля Госдума должна была уйти на каникулы. Ночью накануне последнего пленарного заседания в бюджетном комитете кипела работа – рассматривались поправки ко второму чтению налогового кодекса. Или они будут приняты завтра (а для этого комитет должен договориться сегодня), или непонятно исходя из чего будет верстаться главный финансовый документ страны на 2003 год. Тогдашний глава комитета, а сейчас вице-премьер Александр Жуков был настроен на бессонную ночь: указывал депутатам на кипы поправок, возвышавшиеся над полом примерно на метр, предлагал запасаться аргументами.

 

В числе первых на повестке стоял вопрос о том, как с 2003 года будут взиматься табачные акцизы. Сидевшие за длинным овальным столом депутаты делились примерно поровну: половина за Philip Morris, другая – за British American Tobacco (BAT), вспоминает очевидец той баталии. Первые, по его словам, выступали за сохранение действовавшей на тот момент «специфической системы» взимания акцизов (фиксированная ставка: для сигарет с фильтром – 39,2 руб. за 1000 штук, без фильтра – 11,2 руб. за 1000 штук). Вторые, скооперировавшись с российскими производителями, еще на подготовительном этапе забросали правительство предложениями ввести «смешанную ставку» (фиксированная, составляющая 50 руб. за 1000 штук для сигарет с фильтром и 19 руб – без фильтра, и конъюнктурная: 5 % от отпускной цены в обоих случаях). Минфин прислушался к «обращениям с мест» и внес это предложение в Госдуму. «Костяк каждой группы, вероятно, был финансово мотивирован, остальные депутаты голосовали или по территориальному принципу (чье производство находится в подведомственном ему регионе), или договаривались друг с другом об обмене: я поддержу твою поправку, ты – мою», – рассказывает наш собеседник. Государству же новая система обещала солидную прибыль: около 20 млрд руб.

 

Около 23.00 бюджетный комитет с перевесом всего в 1 голос принял решение в пользу предложения ВАТ. Заседание продолжилось, Жуков перешел к следующему вопросу. «На лоббистов ВАТ обрушился шквал SMS-ок от руководителя проекта: ни в коем случае не выходить из зала», – вспоминает наш собеседник. Слишком хрупким был перевес. Уйдет «солдат», а противник возьмет да и вернется к табачному вопросу и снова поставит его на голосование. Как тогда обеспечить большинство? Какое-то время SMS-команда выполнялась неукоснительно, но где-то через час за одним из депутатов закрылась дверь. Наблюдавшие за процессом эксперты тут же «телеграфировали в Центр»: «такой-то покинул боевой пост». Не прошло и трех минут, как боец вернулся в зал заседаний. Проходя мимо экспертов, он укоризненно проворчал: «Ну зачем вы так? Я же просто в туалет пошел», – и снова занял свое место. Депутат, кстати, оказался очень предусмотрительным – заседание продолжалось до 4 утра. Но предусмотрительным было и командование: вернуться к табачному вопросу проигравшие той ночью пытались несколько раз.

 

В следующей Думе IV созыва крупные корпорации обеспечили себе настоящее пакетное представительство. Наличие 2–4 думских мандатов было для них чем-то само собой разумеющимся и безусловным, как белый галстук-бабочка на приеме у английской королевы. В самом ли деле компании желали обзавестись столь солидным думским представительством, или мандаты были своеобразной формой оплаты политических инвестиций, делавшихся по просьбе Кремля? Депутаты от наиболее представительных бизнес-групп утверждали, что второе ближе к истине («наш олигарх и так ходит к Путину напрямую, зачем ему столько депутатов?»), но и корпоративный азарт в этой истории, безусловно, присутствовал.

 

Пока за Госдумой признавалось право быть местом для дискуссий, фракционная «прописка» для бизнес-представителей не была принципиальным вопросом, хотя дань «Единой России» отдавал весь без исключения «крупняк». Водя дружбу с «медведями», посланники Виктора Вексельберга, как и «ЮКОСовцы», и «интерросовцы», не гнушались списками КПРФ, а лучшие лоббисты Олега Дерипаски попали в Думу по спискам ЛДПР. Правила игры хорошо понимали в любой крупной корпорации: если уж спонсировать партию власти необходимо, за это надо получить по максимуму. Тем более что и цена думских решений ни для кого не была загадкой.

 

К примеру, для структур Олега Дерипаски цена одного из них составила, по оценке экспертов, порядка $100 млн налогов в год. Именно столько в 2003 году позволяли экономить толлинговые схемы, на которых производилось 80 % продукции «Русала» – ввозимое на переработку сырье разрешалось не облагать НДС. В 2003 году на толлинг была предпринята одна из самых серьезных думских атак – «единоросс» Резник и все тот же коммунист-патриот Шторгин внесли поправку, запрещающую этот режим. Но другой «единоросс» Валерий Драганов отбил эту атаку (позже он станет штатным GR-щиком «Русала», а затем снова вернется в Госдуму). Не удивительно, что по итогам выборов-2003 в Госдуме появилось сразу четыре представителя Дерипаски, приемные которых располагались не только на Охотном ряду, но и на одном этаже в башне «Базового элемента» на Садовнической набережной.

 

Однако уже через пару лет депутаты-металлурги стали задумываться о смене профиля. Дерипаска не возражал и перекинул своих парламентских лоббистов на другие участки работы. Первым от депутатского мандата отказался Николай Ашлапов – через два года он ушел в Главмосстрой. Там же найдет отдых от парламентских забот Евгений Иванов, работавший до ухода в Госдуму замом генерального директора «Русала» по внешним связям. Не стал баллотироваться на новый срок и экс-руководитель «Евросибэнерго», управляющего энергетическими активами «Русала», Владимир Эренбург. Лишь один из той четверки, бывший вице-президент «Базэла» Валентин Бобырев, баллотировавшийся в ту Думу от ЛДПР, в этом году активничал на праймериз «Единой России».

 

Это лишь частный случай, описывающий общую картину потери интереса лоббистов к нижней палате парламента. Что случилось с нашей Думой? С получением «Единой Россией» конституционного большинства она «отцвела»: перестала быть местом для решения вопросов и внимания лоббистов удостаивается теперь лишь в исключительных случаях. И что с того? Какая разница, в каких кабинетах они грызутся? Разница есть. Одно дело, когда в лоббистский процесс вовлечен избранный депутат. У него есть стимул представить интерес своего региона, который довольно часто измеряется миллионными субсидиями, в случае с бюджетным лоббизмом, или дополнительными инвестициями в социальную сферу, если говорить про отношения с корпорациями. Не случайно лучшими лоббистами считались именно депутаты-одномандатники, профессиональные представители чужих интересов, сильнее других привязанные к территориям. Другое дело, когда торговаться приходится с федеральными чиновниками. Люди они, конечно, тоже неглупые, но битва за регионы не входит в круг их непосредственных обязанностей.

 

Еще один момент. Лоббизм – оборотная сторона конкуренции. Парламентский лоббизм делает ее более публичной. Вот например, история со сдачей в аренду земли в районе Рублевки буквально за копейки. В 2007 году «Мослесхоз» провел аукцион, на котором передал в долгосрочную аренду 991 га подмосковных лесов по ценам 400–1000 рублей за сотку. Заявки на него принимались только 1 день, точнее, всего 4 часа, а желающих в нем поучаствовать, как рассказывали очевидцы, выдергивали из общей очереди, сверяясь с некими списками. В итоге конкуренции на торгах практически не наблюдалось: 2–3 шага в лучшем случае. Среди покупателей оказались, в частности, структуры Романа Абрамовича (компания «Эко-Вест» арендовала самый крупный участок в Истринском районе – 397 га по цене 615 рублей за сотку), а также глава РСПП и член высшего совета «Единой России» Александр Шохин (2 га в Одинцовском районе).

 

Главу «Мослесхоза» выгнали. Два года спустя результаты некоторых аукционов суд отменил, хотя до компании Абрамовича российская Фемида вроде бы так и не добралась. Но проблема в другом. Каким образом эта история вообще стала возможна? Кто из федеральных чиновников помогал решать вопрос? Может быть, они до сих пор сидят на своих местах? Ответы на эти вопросы попытались раздобыть коммунисты, общественный интерес ведь тоже нуждается в представлении. Им удалось вынести на голосование проект протокольного поручения комитету по природным ресурсам разобраться в ситуации и доложить депутатам, то есть сделать историю публичной. Но «единороссы» все как один проголосовали против: от Бориса Грызлова до главы природного комитета Евгения Туголукова.

 

В этой истории Госдума показала всю свою специфическую эффективность. Право решающего голоса здесь есть только у «Единой России», которая, в свою очередь, работает на защиту властной вертикали и ее друзей и голосует по команде. Идет ли речь о политике или бизнесе – не важно.

 

Насколько нужен мандат? Стоит ли за него переплачивать? «Если ты работаешь с Госдумой, это значит – все пропало. Работа в комитетах равноценна тушению пожаров», – говорит управляющий партнер лоббистской компании «Кесарев-консалтинг» Евгений Рошков. Центр принятия решений сместился в правительство и Кремль. Если до 2006 года на Думу приходилось 80 % его практики, то сейчас хорошо, если 30 %.

 

Главный «пожарный кран» в Госдуме – президиум фракции «Единая Россия», в который входят 16 человек. Сюда каждый понедельник помимо собственно членов президиума подтягиваются спецпредставители президента и правительства в Госдуме, а также глава аппарата Белого дома. Именно здесь, на этой «фракционной сходке», определяется и список первоочередных законов – как правило, это законы президентские и правительственные, – и повестка ближайшего пленарного заседания, говорит руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Lobbying.ru Павел Толстых. «Сюда же надо обращаться, если необходимо "поднять какой-то закон из пепелища"», – говорит Рошков. Другими словами, встроить его в график рассмотрения на ближайшую сессию. Но это имеет смысл делать только в том случае, если документ хорошо проработан. Дело в том, что зачастую место законопроекта в повестке определяется не столько его экономической или социальной значимостью, сколько наличием «согласия сторон».

 

«Если по какому-то вопросу договориться не удалось, его рассмотрение просто переносится на более поздний срок», – говорит Толстых. В пример он приводит закон о страховании опасных промышленных объектов. В Госдуму этот документ, уже одобренный в правительстве, был внесен в конце 2005 года, а его второе и одновременно третье чтения состоялись лишь в мае 2010-го, причем в 2006–2007 годах они переносились 17 раз. Воз тронулся с места только после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Документ обязывает нефтегазовые компании, компании перерабатывающей промышленности, а также ряд промышленных объектов, признанных опасными, страховать свою ответственность. Страховщикам это обещает ежегодно до $3 млрд дополнительных доходов.

 

Сформированная президиумом «медвежьей фракции» повестка легализуется Советом Думы в тот же день. Процедура есть процедура, повестка должна учитывать мнения всех думских фракций – они и входят в Совет палаты. На практике внести изменения на этом этапе уже практически невозможно, ведь у «ЕР» и здесь большинство.

 

Любая внештатная ситуация или вопрос, требующий немедленного прояснения, может стать темой для встречи Грызлова с Сурковым или Путиным в любое время дня и ночи, отмечает глава Центра политической информации Алексей Мухин. Президентский и правительственный полпреды в Госдуме решают довольно формальные вопросы.

 

На выходе исполнительная власть получает предсказуемый законотворческий процесс. С 2007 до середины 2010 года депутаты инициировали, а президент подписал 334 закона, и лишь в разработке 15 из них (4,5 %) «Единая Россия» не принимала участия, говорится в исследовании «Лучшие лоббисты Государственной Думы V созыва», подготовленном Центром по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти совместно с Forbes и «РИА-Новости». «Таким образом, можно констатировать, что депутаты, не входящие во фракцию “Единая Россия” и/или не согласовывающие свои законодательные инициативы с фракцией “Единая Россия”, практически отстранены от законодательного процесса – возможности самостоятельного законотворчества», – говорится в исследовании.

 

Думская самодеятельность действительно сведена к минимуму. Авторы этой книги подсчитали, что единственным «независимым» законотворцем в прошлом году оказалась фракция «Справедливая Россия»: без помощи «единороссов» она смогла провести целых 4 собственных законопроекта и еще 1 в соавторстве с ЛДПР. Конечно, некоторые социальные вопросы были инициированы левыми, но без «медвежьего» покровительства шансов на утверждение у них практически не было.

 

Оборотная сторона управляемой демократии – опустевший зал думских заседаний. Депутаты банально скучают: зачем ходить на заседания, если от тебя все равно ничего не зависит? В 2003 году президент Владимир Путин возмущался: по его данным, 57 депутатов Госдумы за все время своей работы в зале были не более трех раз! В 2005 году выяснилось, что за полтора года таковых набралось уже 93. А в 2010 году сменщик Путина Дмитрий Медведев жаловался читателям своего микроблога Twitter: «Просто стыдно смотреть на пустые кресла. На работу надо ходить». «Пусть гуляют в другом месте!» – ругался президент. Это слабо повлияло на результат. В середине 2010 года – как раз когда рассматривался законопроект об обязательном посещении пленарных заседаний – в зале, по подсчетам депутатов ЛДПР, присутствовало не более 150 человек. И это был просто выдающийся результат: за день до того как президент заметил беспорядок, в зале заседаний парламента из 450 депутатских кресел были заполнены лишь 25. Электронная система голосования при этом, не краснея, объявляла, что кворум есть, а в голосовании приняли участие больше трех сотен депутатов. Что же остается за кадром?

 

Процесс голосования у «медведей», впрочем, как и у других фракций, отрегулирован до мелочей. Как рассказывает один из профессиональных думских лоббистов, у «единороссов» есть, например, дежурные по фракции – это ребята, всегда готовые согнать в зал заседаний максимум депутатов, если это вдруг зачем-то понадобится. Они же непосредственно перед голосованием размахивают руками в почти пустом зале – показывают, какова позиция руководства, другими словами, на какую кнопку жать. Зрителями этого представления станет всего пара десятков человек – дежурные по ячейкам. Это очень ловкие люди, каждый из которых может за отведенные на голосование 30 секунд нажать кнопки за 10–15 отсутствующих коллег – в соответствии с полученной инструкцией.

 

После разноса Медведева депутаты сделали вид, что собираются исправиться: приняли поправки в регламент с перечнем уважительных причин для отсутствия на заседаниях. В их числе: рождение и смерть близких, коммунальные аварии, а также обстоятельства непреодолимой силы, в том числе отложенные авиарейсы и дорожные пробки. А вот вносить в обновленный регламент санкции за прогулы депутаты посчитали излишним.

 

«В действительности в процесс законодательных согласований включен лишь каждый девятый парламентарий – около 50 человек из 450. К такому выводу пришли эксперты Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Lobbying.ru,» – говорит Павел Толстых. Но если большинство «Единой России» сделало работу в Госдуме такой скучной, зачем же вообще туда баллотироваться? Кто и зачем стремится стать депутатом?

 

«Зачем идут в депутаты? Охраняют свой бизнес от оборотней в погонах», – уверен экс-депутат Александр Лебедев. Впрочем, личный пример подполковника – СВРовца в отставке убеждает в том, что для достижения этой цели есть и более дешевые способы, чем покупка мандата. Лебедев, успевший за свою политическую карьеру посотрудничать и с «Родиной», и с «Единой Россией», и со «Справедливой Россией», в середине 2011 года присоединился к путинскому «Национальному фронту». Произошло это на фоне обострения его отношений с силовиками. Лебедев выложил в своем блоге ролик, в котором обвинил сотрудников ФСБ и Центробанка в попытке рейдерского захвата НРБ, а заодно сообщил, что из 950 российских банков более половины являются «отмывочными» конторами. Довольно быстро он удалил эту запись, сославшись на то, что это был черновик, а через некоторое время заявил, что ролик создал ему проблемы, из-за которых он намерен вообще уйти из банковского бизнеса. Впрочем, свое обещание он до сих пор не сдержал. Возможно как раз потому, что вступил в «Общероссийский народный фронт» Путина.

 

В то, что сила депутатской неприкосновенности распространяется на защиту бизнеса, не слишком верит и другой наш собеседник, действующий парламентарий, не планирующий далее связывать свою судьбу с Охотным рядом. За других он, правда, не поручится. «Сколько стоит откупиться от наезда, выкупить ордер на арест? – задается он риторическим вопросом. – Кому-то проще купить индульгенцию на четыре года, чем за это время четыре раза откупаться. В любом случае мандат дает возможность доехать до Шереметьево. Люди покупают и эту возможность», – говорит депутат.

 

Купить своему предприятию властное покровительство можно и не приобретая мандата. Некоторые «единороссы», совсем не обязательно действующие депутаты, предлагают такие услуги, говорит Алексей Мухин из «Центра политической информации». Он воспроизводит гипотетический диалог рейдеров-силовиков:

 

– Эти под кем?

 

– Под «Единой Россией»…

 

– Ладно, их трогать не будем!

 

Вымысел, конечно, но очень похожий на случай из жизни, говорит аналитик. Однако и он признает, что защитная функция – не самая распространенная и одна из самых маргинальных сторон депутатской деятельности.

 

Депутатский корпус условно можно разделить на три категории, предлагает свою классификацию Евгений Рошков из «Кесарев-консалтинг». Первая – профессиональные политики: харизматики и партийные функционеры. Мотив, приведший их на Охотный ряд, – политическая карьера. Вторая – номенклатурщики. Большинство из них – те, кто, попав когда-то в обойму, плывут по течению, перебиваясь оказанием мелких услуг и тем самым обеспечивая себе место в новых кандидатских списках. На фоне этих разномастных политических фарцовщиков, как ограненные самоцветы, блестят профессиональные лоббисты – системные и кропотливые, не чурающиеся каждодневной рутинной работы, которую не выдержит ни один харизматик. Далеко не все они – «единороссы». Лоббистская процедура едина для всех, отмечает Рошков. Если просто внести законопроект и на этом остановиться, он и до первого чтения не дойдет, его надо двигать и в комитетах, и в экспертных советах. Но возможности депутатов не из «Единой России» чаще всего возможностями комитетов и ограничиваются, тогда как у «медведей», по мнению Рошкова пространство для маневра шире. И тем шире, чем выше их позиции в своей фракции.

 

В этом смысле показателен рейтинг самых влиятельных лоббистов V Госдумы, составленный Lobbying.ru (деятельность оценивалась исходя из соотношения количества принятых с их подачи законов к общему количеству одобренных Думой законопроектов за 2,5 года работы – по середину 2010 года). Вся десятка – из «Единой России». Хотя это может быть связано еще и с тем, что очень часто они выступают как ведомственные лоббисты – вносят документы, разработанные в министерствах или правительстве.

 

Владислав Резник, председатель комитета по финансовому рынку. Вклад в законотворчество от общего числа законов, инициированных депутатами Госдумы: 12 % (участвовал в продвижении 40 законов).

 

Владимир Плигин, председатель комитета по конституционному законодательству и госстроительству: 11,4 %, 38 законов.

 

Мартин Шаккум, председатель комитета по строительству и земельным отношениям: 7,8 %, 26 законов.

 

Владимир Горбачев, заместитель председателя комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи: 6,9 %, 23 закона.

 

Лиана Пепеляева, заместитель председателя комитета по финансовому рынку: 6,3 %, 21 закон.

 

Олег Морозов, первый заместитель председателя Госдумы: 6,3 %, 21 закон.

 

Павел Крашенинников, председатель комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству: 6,3 %, 21 закон.

 

Глеб Хор, первый заместитель председателя комитета по бюджету и налогам: 5,4 %, 18 законов.

 

Валерий Панов, первый заместитель председателя комитета по строительству и земельным отношениям: 5,4 %, 18 законов.

 

Владимир Груздев, первый заместитель председателя комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству: 5,4 %, 18 законов.

 

Лидер рейтинга, бывший владелец страховой компании «Русь» Владислав Резник – человек небедный. Задекларированный суммарный доход его семьи в 2010 году составил 212,9 млн рублей, в собственности – 16 участков сельхозназначения (больше 52 га), жилой дом (319 кв. м) и квартира в США (224 кв. м), а также целый автопарк из 22 позиций, включая Maybach 62, пару Mercedes-Benz и Hummer H1. Резник хорошо знает цену деньгам: в Госдуме он – главный проводник финансовых законопроектов, заработавший репутацию защитника интересов крупных российских банков. Одна из его последних законодательных инициатив призвана была реализовать президентскую идею о создании национальной платежной системы (НПС). Упорство лоббиста чуть было не стоило компаниям Visa, MasterCard и American Express потери российского рынка, а самому российскому рынку – возможности пользоваться пластиковыми карточками, ведь на сегодняшний день именно «американцы» проводят 90 % таких платежей.

 

В редакции Резника, в которой участники рынка усматривали интерес Сбербанка, законопроект запрещал использовать для расчетов внутри российской платежной системы зарубежную инфраструктуру. Планы российского президента по созданию национальной системы платежей и без того уже беспокоили США. «Резник занял непробиваемую позицию, но, как и все «единороссы», он хорошо понимал, что такое субординация», – рассказывает другой лоббист, представляющий уже интересы американских платежников. Походы в правительство, администрацию президента, Минфин и Минсвязи сделали свое дело. «Несмотря на слабое гражданское общество и вертикаль власти, у нас очень сильная межведомственная конкуренция – настоящая бюрократическая демократия», – делает оптимистическое заключение наш собеседник, одержавший в итоге победу над Резником.

 

Вообще «единороссы» любят объяснять свои лоббистские неудачи, кивая на начальство: «В Кремле забраковали, руки выкрутили. Извини, старик!» – говорит Алексей Мухин из «Центра политической информации». Зачастую надежнее иметь дело с КПРФ и ЛДПР, уверен аналитик.

 

Чувствуя конкуренцию, «единороссы» попытались легализовать собственную лоббистскую структуру – Институт экономики и законодательства, в числе кураторов которого глава думского комитета по экономике и предпринимательству Евгений Федоров и младший брат помощника президента по экономическим вопросам Аркадия Дворковича – Михаил. Впрочем, к эффективности этой структуры опрошенные нами лоббисты относятся скептически. По их рассказам, разговор с представителями института строится примерно так. Сначала Федоров зовет к себе в гости и заверяет, что поле для сотрудничества с ним буквально не имеет границ, а потом переключает визитера на своих помощников. И тут начинаются странные вещи.

 

– Давайте сотрудничать, – приглашают аппаратчики, – это же вам нужно.

 

– Давайте попробуем, – колеблются визитеры, – а с чего начнем? Что вам необходимо предоставить: бизнес-план проекта..?

 

– Ой, вы понимаете, сотрудники института – это зачастую люди из нашего комитета по экономполитике, а вы знаете, какие зарплаты у думских аппаратчиков… Может, вы согласились бы перечислить в качестве жеста доброй воли и первого шага к сотрудничеству $50 тыс. на развитие института…

 

– А что будет дальше, как вы будете представлять мои интересы? Какие гарантии? – продолжает недоумевать визитер.

 

– Ну, а дальше мы начнем работу, – широко улыбаясь, заверяли сотрудники института одного из наших собеседников. Правда, он им не поверил и сейчас неплохо справляется своими силами.

 

«Лучший лоббист – это собственник», – утверждает бывший чиновник аппарата правительства. Владельцы собственного бизнеса – еще одно сословие на Охотном ряду. Их эффективность не ловится в рейтинги Lobbying.ru – они берут не количеством, а качеством, – но сомневаться в ней не приходится. Бывший акционер производителя соков «Лебедянский» Николай Борцов из «Единой России», хотя и готовился к продаже своей компании PepsiCo весной 2008 года, не терял интереса к событиям в отрасли. В итоге техрегламент по сокам был весь испещрен именно его поправками.

 

Для большинства депутатов-собственников поход во власть – это своеобразный вариант «защиты от дурака». Дураком в данном случае может быть и узколобый безынициативный чиновник, и конкурент-предприниматель, приближенный к власти другого уровня. Борьба административных ресурсов в условиях вертикали власти и слабо работающих законов – штука эффективная.

 

– Как депутат, я обязан реагировать на жалобы участников рынка, – объяснял журналистам председатель думского комитета по транспорту Сергей Шишкарев. Весной 2011 года он публично раскритиковал действия новых акционеров Новороссийского морского торгового порта («Сумма Капитал» и «Транснефть»). «Выдавливаются с рынка экспедиторы, бункеровщики, агентские компании, которые на транспортном узле работали годами», – возмущался депутат. Незадолго до этого из порта без объяснения причин ушли партнеры самого Шишкарева – «Национальная контейнерная компания», владельцы которой на протяжении девяти лет «с нуля» развивали в Новороссийске контейнерный терминал НУТЭП. Свою 50 %-ную долю в НУТЭП они продали группе «Дело», бенефициаром которой как раз и является Сергей Шишкарев. «Дело» стало 100 %-ным собственником НУТЭПа и прямым конкурентом владельцев Новороссийского морского торгового порта (МНТП), которым депутат и устроил публичный разнос. В ответ вице-президент порта по правовым и корпоративным вопросам Петр Максимов предположил, что за обвинениями Шишкарева в «нерыночности» просматриваются его «личные мотивы». В 2010 году оборот НУТЭП снизился на 37 %, вот депутат и ищет виноватых.

 

Что это: использование служебного положения для защиты собственного бизнеса или реакция «слуги народа» на «обращения с мест»? Учитывая, что жалуется не один Шишкарев (Федеральная антимонопольная служба весной возбудила дело против МНТП на основании обращения четырех компаний), больше похоже на второе. А какой еще ресурс мог противопоставить депутат-единоросс бизнес-альянсу дагестанского предпринимателя и главы «Транснефти» Николая Токарева, которого СМИ называли «кошельком» Путина еще в бытность того президентом?

 

– Для меня компания – это предмет работы в Госдуме, – признавался в интервью одному из авторов книги первый зампред аграрного комитета Госдумы, совладелец сельскохозяйственного холдинга «Красный Восток – Агро» «единоросс» Айрат Хайруллин (оперативным управлением «КВ-Агро» занимается его родной старший брат – Ильшат). Дело было в разгар кризиса – в 2009 году. С цифрами на руках Хайруллин-младший объяснял чиновникам реальную эффективность правительственных решений. Для подобного разговора этого не всегда достаточно: если бы не личные инвестиции депутата, компании пришлось бы несладко. По словам Хайруллина, с 2003 по 2009 год он вложил в свой аграрный проект 11 млрд руб., заработанных в других видах бизнеса. Но если бы не битвы с чиновниками, аграрному холдингу братьев Хайруллиных (одному из лучших в отрасли) пришлось бы еще хуже. От участия в аграрном нацпроекте и кредитов – в общей сложности на 9 млрд руб. – компания не отказалась. Логика «что хорошо для Форда, хорошо для Америки» иногда работает и в российской действительности.

 

Что дает «медвежий билет»

 

Стиль жизни «единороссов»

 

В 1999 году кандидат в депутаты Госдумы Роман Абрамович часто летал на Чукотку. «У нас было ощущение, что у него там дача», – вспоминает один из членов его тогдашней команды. Как и любой дачник, Абрамович вкладывался в свою фазенду, но стоит ли переселяться на нее жить – идти ли в губернаторы – еще не решил. Однажды, возвращаясь в Москву, он увидел в аэропорту Анадыря много народу.

 

– Погода нелетная, рейсы отменили, – объяснил провожавший Абрамовича начальник Чукотки Александр Назаров – самый близкий Березовскому губернатор-заводила, с которого в 1999 году начиналось межрегиональное движение «Единство».

 

– Пусть они сядут в мой самолет, – не задумываясь, предложил Абрамович.

 

Уже на взлете он узнал, что губернатор дал команду в кассы продавать билеты на этот VIP-рейс. В Москву Абрамович, как утверждают его коллеги, прилетел с готовым решением – идти в губернаторы.

 

Двенадцать лет спустя другой борт, следовавший по маршруту Шереметьево – Пулково, отправился в Санкт-Петербург практически пустым. Ледяной дождь, подарок природы под Новый 2011 год, превратил в каток взлетно-посадочные полосы столичных аэропортов, а сами самолеты преобразил из железных птиц в неповоротливые айсберги. С раннего утра 27 декабря один за другим в Шереметьево отменялись все рейсы.

 

– У меня был билет на самолет в 6.45, – вспоминает заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Оксана Дмитриева. – Вылет перенесли на 10.10.

 

Но и в это время самолет не вылетел. Небо открыли для другого рейса: в 11:00 в Санкт-Петербург отправился спикер Госдумы Борис Грызлов.

 

– Рейсовый самолет улетел полупустым, – говорит Дмитриева.

 

Компанию Грызлову составили человек 30. Остальных же, кто был зарегистрирован на этот и другие отложенные рейсы в северную столицу, в том числе и депутата Дмитриеву, на борт к спикеру не пустили. Не царское это дело – с народом летать. Обращения пассажиров в диспетчерскую за 1,5 часа до вылета «литерного борта» успехом не увенчались. «Главное – отправить Грызлова», – обозначили приоритеты аэропортовые служащие. Надо полагать, что с приоритетами самого Грызлова это вполне совпадало. Главный милиционер «Единой России» ни капли не похож ни на уверенного в завтрашнем дне Абрамовича, ни на куражного Ельцина, разъезжавшего в предвыборном запале на общественном транспорте. Да и какой тут кураж, домой бы успеть к Новому году.

 

Партия – калька общества. Хамством пропитана вся верхушка высокопоставленных «единороссов». Его источник – в праве сильного. Начальники презирают своих подчиненных, лидеры не считаются со своим народом, потому что они от этого народа не зависят. Это не дурной характер, а стиль жизни. Иркутского губернатора Дмитрия Мезенцева избирал не народ, областной парламент рекомендовал утвердить президентскую кандидатуру. 8 июня 2011 года у Мезенцева, отчитывавшегося перед региональными законодателями, был выбор: продолжить и без того затянувшееся общение или вовремя поспеть на регулярный рейс в Москву, на заседание Госсовета. Губернатор предпочел выслушать «критику и предложения депутатов лично». Из парламента он вышел в 13.00, когда на борту лайнера уже были пассажиры. Но Мезенцев не зависит от пассажиров, и он идет в губернаторский зал – подписывать соглашение с советом профсоюзов, который теоретически может оказать влияние на его политическую карьеру. Диспетчер и пилот тем временем ведут драматический диалог по радиосвязи:

 

– Подъедет первое лицо, потом будете запускаться.

 

– А давайте первое лицо поедет на своем личном самолете, я вожу пассажиров, и у нас рейс регулярный. Пожалуйста, пусть ваше первое лицо не опаздывает на вылет, и тогда оно будет летать с нами, – резонно возражает командир корабля.

 

– А мы вас не выпустим, – слышится в ответ.

 

Вылет задержали примерно на полчаса. Но для Мезенцева, видимо, привыкшего к логике «начальник всегда прав», этот инцидент обернулся неожиданными последствиями. Включенный было в списки праймериз «Единой России» и Народного фронта губернатор вдруг «передумал» принимать участие в предварительных выборах. Дело, конечно, не в том, что «единороссам» стало стыдно за своего выдвиженца. Мезенцев не популярен ни в народе, ни у элит, стало быть, не «паровоз». Партия не захотела делиться своим рейтингом с губернатором, поддержка которого и раньше выходила ей боком – на муниципальных выборах побеждали коммунисты.

 

Мигалки «единороссам» не положены, но чтобы отделить «мух от котлет» на дороге, «медведи» придумали себе особые номера, чуть ли еще не в те времена, когда Борис Грызлов был главным милиционером страны. Не зря серию ЕРЕ в народе прозвали «Единая Россия» едет». Активисты общественного движения «Синие ведерки» опубликовали фотографии около трех десятков таких автомобилей, на которых задокументированы их правонарушения, включая езду по разделительной полосе, выезд на встречку и парковку на тротуаре. По информации движения, на одной из таких машин ездит куратор регионального и административно-хозяйственного блока Объединенного народного фронта (продолжатель дела «Единой России») Михаил Бабич.

 

Один из самых эффективных барьеров, создающих защиту от посторонних взглядов, – ценовой. Сколько вы готовы отдать за обед в пиццерии? Скажем, «обжаренные эскалопы из фуа-гра с ягодным соусом» на закуску (1200 руб.), крем-суп из омаров с черным рисом (750 руб.), ну, и десерт «Максимильян» с маракуйей (470 руб.), плюс чай-кофе-чаевые… Дорого? А ведь вы еще не попробовали «телячьи щечки с папарделле и шпинатом» (980 руб.), «антрекот из мраморной говядины с рукколой, помидорами черри и пармезаном» (1150 руб.) или «филе бранзино с артишоком и соусом порей» (1100 руб.). Это обычное меню остерии Da Cicco, расположенной на первом этаже элитного офисно-жилого комплекса в Банном переулке – по соседству с аппаратом «Единой России». Ничего более демократичного в этом квартале нет. Наверное, поэтому сотрудники аппарата так любят назначать встречи именно в этом месте. Да и случайных прохожих можно не опасаться.

 

Барство статусных «единороссов» особенно отмечается предприимчивыми обывателями: можно им, значит, можно и мне, если я к ним присоединюсь. В какой-то момент партия власти стала модной среди студентов. В сотрудничестве с «единороссами» многие гуманитарии видели хорошие возможности для карьерного старта. Аура «успешности» и близости к власти делала свое дело. Какие же возможности давал молодым карьеристам «медвежий билет»?

 

В 16 лет сын кузовщика и медсестры Александр Агеев заявил родителям, что хочет стать президентом. «Попробуй, но вряд ли получится», – услышал он в ответ. С пафосом «кто же, если не я» золотой медалист, победитель многочисленных олимпиад, чемпион России по гребле принялся доказывать, что и он может оставить след в истории. В 23 года Агеев стал депутатом Волжской городской думы. Куда же еще идти молодому человеку с президентскими амбициями, как не в «Единую Россию»? Для партии власти Агеев оказался ценным кадром: он был и в числе основателей волгоградской ячейки «Молодежного единства», а в 2003 году 27-летний кандидат в депутаты Госдумы одержал победу в традиционно «красном» Заволжском округе, там, где в 2000 году Путин проиграл коммунисту Геннадию Зюганову.

 

Молодого депутата, того самого, которого в своем кабинете позднее прилюдно отчитывал Владислав Сурков, заметили и на Охотном ряду. Он был членом двух комитетов (по собственности и техрегулированию), соавтором более 20 законопроектов, Борис Грызлов ставил его в пример «засидевшимся» партийцам. Параллельно «Единая Россия» занималась развитием молодежных проектов: для привлечения в свои ряды свежих кадров и чтобы дать площадку для самовыражения молодым талантам. Одним из самых амбициозных партпроектов, связанных с самообновлением, был «Политзавод» – что-то вроде «Фабрики звезд», только звезд политических. Под победителей этого проекта, затевавшегося с прицелом на думские выборы 2007 года, партийные начальники обещали зарезервировать 20 % мест в списке кандидатов. Тогда казалось, что шансы молодых активных политиков на продвижение по линии ЕР многократно возросли. «Наша задача – запустить процесс привлечения молодежи в политику, – разъяснял Андрей Воробьев. – Когда эта система заработает автоматически, молодежную квоту, наверное, можно будет отменить». Но партия обманула своих призывников: по молодежной квоте в Госдуму-2007 попали статусные функционеры прокремлевских молодежных движений, а в 2011 году Воробьев и вовсе признал, что «это (молодежная квота. – Авт.) была поблажка. Мы ушли от этой практики, поскольку считаем ее несвоевременной».

 

Агеев не нуждался в поблажках и в 2007 году. Тогда он честно выиграл праймериз «Единой России» в своей родной Волгоградской области, но свою фамилию лидер «отборочного тура» в списке кандидатов обнаружил на откровенно непроходном месте. «Социальный лифт» – модное тогда в Кремле словосочетание, декларировавшее небезразличие власти к будущему молодежи – застрял между этажами власти, на полдороге от слова к делу. Агеев, не раздумывая, сменил «медвежий билет» на членство в «Справедливой России», и хотя депутатский стаж ему пришлось прервать на 4 года, из политики он не ушел: сначала возглавил думский аппарат «эсеров», а в начале 2011 года и их московскую организацию.

 

И все же партийный лифт в «Единой России» существует, только работает он в режиме «спец-езды»: вставил ключик и езжай без остановок на какой угодно этаж – никто чужой не подсядет. Прокатиться на таком лифте посчастливилось, например, действующему псковскому губернатору Андрею Турчаку, который всего на 3 месяца старше Агеева. Но отец «псковского варяга» – Анатолий Турчак – был не кузовщиком, а гендиректором одного из крупнейших питерских военно-промышленных гигантов – ХК «Ленинец» и к тому же добрым знакомым Владимира Путина. Они и дзюдо вместе занимались, и в «Нашем доме – Россия» вместе заседали, и «Единая Россия» им обоим небезразлична. Настоящая политическая карьера Турчака-младшего, успевшего, как и отец, побыть членом НДР, началась при активной поддержке «единороссов».

 

Уже через год после вступления Андрея Турчака в «партию Путина» в 2005 году «единороссы» рекомендуют его в Совет Федерации – представлять интересы Ненецкого АО вместо отставленного «водочного короля» Александра Сабадаша. Но ненецкие парламентарии идею не одобрили. Тогда партийцы попытались продвинуть Турчака через Коми, но и там продлили полномочия действующего сенатора. Лишь в марте 2007 года Турчак-младший избирается в псковский парламент и через два месяца наконец становится сенатором. Еще два года о новоявленном псковском сенаторе ничего не было слышно, кроме редких прогнозов политологов о том, что следующим этапом в его карьере благодаря партийным лоббистам станет губернаторство. Так и получилось: 16 февраля 2009 года президент внес кандидатуру Турчака-младшего на пост главы Псковской области. За несколько дней до этого его включают в первую сотню президентского кадрового резерва, но, как поговаривали околокремлевские аналитики, сделано это было «задним числом» – уже после принципиального решения вопроса о губернаторстве.

 

Федеральный центр не отказывает псковским властям в помощи: только субсидии в 2011 году составят 668 млн рублей. Это вроде бы и не плохо для местного населения, но недовольных финансовой политикой администрации Турчака в Псковской области хватает. Например, депутата Госдумы Владимира Никитина возмутили расходы на формирование позитивного имиджа региона в федеральных СМИ – около 22 млн рублей в 2010 году при том, что дефицит регионального бюджета составлял 2 млрд руб. К нескромным имиджевым мероприятиям можно было бы отнести и постановку оперы «Псковитянка» Римского-Корсакова с участием артистов Большого театра и Мариинки в псковском Кремле – еще минус 30 млн рублей из регионального бюджета. Зрителями шоу оказались лишь 4 тыс. человек на трибунах, включая министра культуры Александра Авдеева и вице-премьера Александра Жукова – главы попечительского совета Большого. Организаторы обошлись без ожидавшейся прямой трансляции телеканала «Культура». Получается, что, как и его иркутский коллега, не зависящий от избирателей Турчак предпочитает производить впечатление на элиту.

 

Ни членство в «Единой России», ни активная работа в ее аппарате сами по себе не являются пропуском во власть: здесь преуспевают либо начальники, либо инсайдеры. Это и есть главный «дарвиновский закон» партии власти: лифт везет только избранных, для остальных – черная лестница. Правда, работает этот закон только во времена партийного благополучия. Турчак-младший успел впрыгнуть в кабинку, а 32-летний Дмитрий Грызлов – сын спикера Госдумы – пока остается на обочине политического процесса. Если в начале 2011 года, как писала «Независимая газета», его фамилия фигурировала в черновых списках кандидатов в Госдуму от «Единой России», то к середине года амбиции Грызлова-младшего поумерились: его попытки вклиниться в список кандидатов в петербургский парламент не нашли поддержки питерских «единороссов». На момент сдачи книги в печать он размышлял над предложением баллотироваться в заксобрание Ленинградской области, но видимой активности на этом направлении не предпринимал. А зачем? «Списки все равно будут отличаться от итогов праймериз», – констатировал сын думского спикера. Хороший сын всегда верит в своего отца.

 

«Единая Россия» – партия жуликов и воров», – считает яростный разоблачитель вертикали власти блогер-юрист Алексей Навальный. С категоричностью этого мнения авторы не готовы согласиться. Например, как следует из декларации о доходах депутатов Госдумы за 2010 год, в «Единой России» состоит не только самый богатый народный избранник – Борис Зубицкий (1,9 млрд рублей), но и самый бедный – ткачиха Елена Лапшина (194 тыс. рублей), получившая свой мандат от Владимира Путина. Правда, если верить рейтингам Forbes, реальный достаток статусных «единороссов» несколько больше задекларированного (см. справку), но люди здесь действительно разные.

 

 

ДЕПУТАТЫ И СЕНАТОРЫ – «ЕДИНОРОССЫ»

 

ИЗ РЕЙТИНГА FORBES

 

15 из 200 богатейших бизнесменов России в 2011 году

 

Место в рейтинге Forbes, статус, источник доходов, состояние по версии Forbes, задекларированные личные доходы за 2010 год

 

29 – Андрей Скоч, член комитета Госдумы по промышленности, «Металлоинвест», $3,9 млрд, не указаны (доход семьи 20,9 млн руб.)

 

41 – Андрей Гурьев, член комитета Совета Федерации по делам Севера, «Фосагро», $2,3 млрд, 4,9 млрд руб.

 

049 – Дмитрий Ананьев, председатель комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и и денежному обращению, «Промсвязькапитал», $1,9 млрд, 466,9 млн руб.

 

058 – Александр Скоробогатько, член комитета Госдумы по законодательству – инвестиции, $1,7 млрд, не указаны (доход семьи 2,2 млн руб.)

 

061 – Вадим Мошкович, зампред комитета Совета Федерации по делам СНГ, «Русагро», $1,6 млрд, 58,9 млн руб.

 

072 – Владимир Гридин, зампред комитета Госдумы по транспорту, «Сибирский деловой союз», $1,4 млрд, 2 млн руб.

 

097 – Андрей Комаров, советник председателя Совета Федерации (не является сенатором) ЧТПЗ, $1 млрд, 4,4 млн. руб.

 

104 – Владимир Груздев, зампред комитета Госдумы по законодательству (на момент сдачи книги стал и. о. губернатора Тульской области), инвестиции, $950 млн, 444,6 млн руб.

 

110 – Леонид Симановский, зампред Госдумы комитета по энергетике, «Новатэк», $950 млн, 344,9 млн руб.

 

123 – Борис Зубицкий, зампред комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству, группа «Кокс», $800 млн, 1,9 млрд руб.

 

134 – Зелимхан Муцоев, зампред комитета Госдумы по международным делам, инвестиции, $750 млн, не указаны (доход семьи 1,9 млн руб.)

 

138 – Николай Борцов, зампред комитета Госдумы по аграрным вопросам, инвестиции, $700 млн, 1,3 млрд руб.

 

168 – Николай Ольшанский, член комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и рыбохозяйственному комплексу, минеральные удобрения, $550 млн, 7,2 млн руб.

 

173 – Евгений Туголуков, председатель комитета Госдумы по природным ресурсам, ЭМАльянс, $550 млн, не указаны (доход семьи 108,8 млн руб.)

 

177 – Виталий Южилин, член комитета Госдумы по бюджету и налогам, НКК, $550 млн, не указаны (доход семьи 1,9 млн руб.)

 

192 – Ралиф Сафин, зампред комитета Совета Федерации по культуре, член комитета по делам СНГ, «Марр Капитал», $500 млн, 17,7 млн руб.

 

Источник: Forbes, декларации о доходах за 2010 год.

 

 

 

И все-таки очень многое из того, что творится вокруг партии власти, действительно вызывает вопросы. Один из них – успешность юных родственников «единороссов» не только в политике, но и в бизнесе.

 

 

БИЗНЕС-ДАРОВАНИЯ.

 

ДЕТИ СТАТУСНЫХ «ЕДИНОРОССОВ»

 

Петр Жуков, 29 лет

 

Отец: вице-премьер правительства, член бюро Высшего совета ЕР Александр Жуков.

 

Владелец 4,6 % акций «Унифин-банка», входит в наблюдательный совет. В числе акционеров (10,3 %) также Наталья Бурыкина (член думского комитета по бюджету и налогам, ЕР). В 2010 году стал официальным партнером Российского банка развития для проведения кредитных операций в рамках программы поддержки малого и среднего бизнеса.

 

Дмитрий Трутнев, 28 лет

 

Отец: министр природных ресурсов, член Высшего совета ЕР Юрий Трутнев.

 

Член правления «ТатИнвестбанка» (небольшой частный банк из Казани, бенефициарами которого являются граждане Болгарии). На конец 2010 года активы-нетто составили около 2 млрд рублей.

 

Алексей Козак, 27 лет

 

Отец: вице-премьер Дмитрий Козак, на момент написания книги потенциальный лидер питерского списка ЕР.

 

В 24 года стал инвестиционным менеджером отдела прямых инвестиций и спецпроектов ВТБ-Капитал.

 

Станислав Чемезов, 38 лет

 

Отец: гендиректор госкорпорации «Ростехнологии», член бюро Высшего совета ЕР Сергей Чемезов.

 

Совладелец «И.А.Д. бизнес-индустрия» (проект IT-технологий двойного назначения при поддержке «Рособоронэкспорта»), владеет долями в «Русских промышленых нанотехнологиях», нескольких строительных компаниях, входит в совет директоров «АвтоВАЗэнерго», а также имеет 30 % в «Медфармтехнологии» – управляющей компании проекта «Фармополис», фарм-кластере, который предполагается разместить на территории и 200 га в Волоколамском районе Московской области, реализующемся при поддержке «Ростехнологий» и Минпромнауки Московской области. Глава «Интербизнесгрупп» (единственный владелец – компания, которой принадлежит 13,33 % «Независимой страховой группы» – страховщика крупнейших предприятий оборонки). «Интербизнесгрупп» занимается цементом: 8 % в ЗАО «Оборонцемент» и 50,01 % в ООО «Оборонцемент-энерго» – строят цементные заводы в Белгородской области.

 

Дмитрий Грызлов, 32 года

 

Отец: спикер Госдумы, председатель Высшего совета ЕР Борис Грызлов.

 

Вице-президент фонда молодежных программ «Дар». Учредитель фонда – компания «Левит» – акционер компании «НоваТЭК» (крупнейший независимый производитель газа). В числе акционеров «Левита» – зампред Госдумы комитета по энергетике, совладелец «Новатэка» Леонид Симановский.

 

Николай Чилингаров, 37 лет

 

Отец: замруководителя фракции ЕР в Госдуме, член бюро Высшего совета ЕР Артур Чилингаров.

 

Совладелец «Внешпромбанка» (через компанию «Промстройпроект», где у него 19,7 %, которой принадлежит 7,75 % банка). В числе акционеров также брат экс-министра здравоохранения Михаила Зурабова Александр. На конец 2009 года объем активов составлял 33,4 млрд руб.

 

Ксения Чилингарова, 28 лет

 

Отец: замруководителя фракции ЕР в Госдуме, член бюро Высшего совета ЕР Артур Чилингаров.

 

В 24 года владела 1,62 % банка «Кремлевский», ее вклад в уставный капитал составил 6,87 млн руб. (В 2010 г. капитал банка составлял 1 млрд руб.)

 

Сергей Матвиенко, 36 лет

 

Мать: губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко (на момент написания книги она находится в процессе ухода с этого поста), член Высшего совета ЕР.

 

Взлет в карьере финансиста с позиции советника вице-президента по IT банка «Санкт-Петербург» совпал с приходом Валентины Матвиенко в Смольный. В 30 лет – вице-президент банка «Санкт-Петербург», в 32 – старший вице-президент ВТБ, в 34 – ВТБ-девелопмент. В 2008 году договорился со Смольным о строительстве нового комплекса зданий городской администрации. Бюджет проекта – около $800 млн.

 

Андрей Зубицкий, 36 лет

 

Отец: Борис Зубицкий, зампред комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству, совладелец группы «Кокс».

 

Зампред правления Промышленно-металлургического холдинга. К семейному бизнесу присоединился в 29 лет, возглавив швейцарскую компанию Alpicom, трейдер «Тулачермета». Свою долю в группе «Кокс» ($800 млн по Forbes) получил как член семьи.

 

Анастасия Ткачева, 22 года

 

Отец: депутат Госдумы Алексей Ткачев, дядя – губернатор Краснодарского края Александр Ткачев.

 

С 18 лет владеет 10 % «Завода по изоляции труб» (входит в число уполномоченных «Газпромом» на переизоляцию его труб).

 

Алексей Титов, 37 лет

 

Отец: экс-губернатор Самарской области, ныне сенатор Константин Титов.

 

В 24 года стал председателем правления крупнейшего самарского «Газбанка», в 26 лет – президент самарского банка «Солидарность», с 29 – председатель его совета директоров.

 

Источники: «Ведомости», Forbes, The New Times, данные компаний.

 

 

Что получаем?

 

Какие обещания выполнила партия «Единая Россия»

 

На кой нам «Единая Россия»? Нам терпеливо объясняют – это партия «реальных дел», и в отличие от пустобрехов из системной и несистемной оппозиции она занимается созидательной деятельностью. При этом прямых краткосрочных обещаний партия благоразумно старается не давать, чаще всего списывая на деятельность «Единой России» уже созданные на бюджетные деньги блага. Садик открыли – спасибо «Единой России», обороноспособность растет – без «единороссов» не обошлось, зарплату повысили, пенсию – спасибо Грызлову за это. На самом деле садик строит муниципалитет, экономику вверх тянет нефть, вооружение закупает Министерство обороны, а пенсии и зарплаты бюджетникам скрипя сердцем повышал министр финансов. Несмотря на разногласия с Алексеем Кудриным, «Единая Россия» ни разу не заворачивала представленный Минфином бюджет, не удовлетворившись величиной пенсионных накоплений. Партия «подмахивала» подготовленный правительством документ, не особо вдаваясь в подробности.

 

С обещаниями «Единая Россия» с некоторых пор предельно осторожна. История с «Планом Путина» показательна. По всей стране в 2007 году были развешаны плакаты «План Путина – победа "Единой России"». Никто не мог объяснить, что это за план и что конкретно он собой подразумевает. Самое нечеткое объяснение есть в программе партии. Что подразумевает под собой весь план:

 

– дальнейшее развитие России как уникальной цивилизации, защита общего культурного пространства, русского языка, наших исторических традиций;

 

– повышение конкурентоспособности экономики через выход на инновационный путь развития, поддержку науки, развитие инфраструктуры, наращивание инвестиций в первую очередь в высокие технологии, в отрасли – локомотивы экономического роста;

 

– обеспечение нового качества жизни граждан путем продолжения реализации приоритетных национальных проектов, дальнейшего и значительного повышения заработной платы, пенсий и стипендий, оказания помощи гражданам в решении жилищной проблемы;

 

– поддержка институтов гражданского общества, стимулирование социальной мобильности и активности, продвижение общественных инициатив;

 

– укрепление суверенитета России, обороноспособности страны, обеспечение для нее достойного места в многополярном мире.

 

Что конкретного в этой программе? Разве что наращивание инвестиций в сферу высоких технологий. Инвестиции в высокие технологии действительно увеличились, но параллельно с увеличением бюджетов госкорпораций, масштабных федеральных целевых программ, огромной помощи, а как грянул кризис – рост инвестиций затормозился. Для сравнения: в США заложено в 2011 году $400 млрд на research & development (то есть как раз на инновации и модернизацию), в Японии – $144 млрд, в Германии – $100 млрд (из $409 млрд), в России – $17 млрд (из $285 млрд). То есть Германия тратит четверть бюджета на инновации, а Россия – 6 %, или одну двадцатую бюджета. Можно ли такую заботу о высоких технологиях считать выполнением предвыборного обещания, и есть ли в этом вина «Единой России» как партии?

 

А что партия обещала четырьмя годами ранее? Для этого можно посмотреть предвыборную программу партии, утвержденную в сентябре 2003 года на III съезде партии.

 

ОБЕЩАНИЕ № 1

 

«Россия должна стать равноправным членом мирового сообщества. А это значит, что минимально допустимый уровень жизни для всего населения России должен быть в среднем примерно таким же, как в странах Евросоюза. Речь идет не только о европейском уровне зарплаты, но и о таком же, как в Евросоюзе, обеспечении граждан жильем, услугами здравоохранения и социальной защитой».

 

Результат

 

Несмотря на то, что за восемь лет экономическое положение страны действительно улучшилось, даже в благополучных регионах страны минимальный уровень заработной платы не достигает показателей беднейших стран ЕС. Можно это списать на несовершенство далекого от реальности показателя МРОТ. Но если взять среднюю зарплату в России в 2010 году (по данным Росстата, она составила около €465), она вдвое меньше средней зарплаты, например, в Польше. Не говоря уж о других более благополучных странах. То же можно сказать и о социальной защите. Благодаря большим доходам от цены на нефть пенсии действительно стали выше, и в этом отношении социальная защита российских граждан лучше чем в Грузии, Украине, Белоруссии. Но до европейских пенсий Россия сильно не дотягивает. Программа доступного жилья провалилась, а система медицинского облуживания, несмотря на реформу, осталась наименее благополучной и наиболее коррумпированной отраслью в стране.

 

ОБЕЩАНИЕ № 2

 

«Сегодня, к сожалению, многие проблемы, возникающие между гражданами и властью, решаются не столько через суд, сколько посредством взяток. Порядок и коррупция несовместимы. Государство обязано быть особенно непримиримым ко всем случаям нарушения законности теми, кто поставлен ее блюсти».

 

Результат

 

В 2003 году Россия, по данным агентства Transparency International, находилась на 47 месте в мире. В 2010 спустилась на 154 место из 178 стран. По этому показателю Россия оказалась между Папуа – Новой Гвинеей и Таджикистаном. Рост среднего размера взятки опережает рост экономики. Главный и действительно непримиримый борец с коррупцией среди депутатов-«единороссов» Михаил Гришанков на последних выборах декабря 2011 поставлен на полупроходное место.

 

Несмотря на реформу милиции и превращение милиции в полицию, это мало сказалось на уровне доверия населения к правоохранительным органам. 63 % граждан России чувствуют свою незащищенность от преступности. Лишь треть россиян доверяют новой полиции (по данным последнего опроса, проведенного центром Юрия Левады в апреле 2011 года).

 

ОБЕЩАНИЕ № 3

 

«В области внешней политики мы ставим следующие главные задачи:

 

1. Добрососедские отношения со всеми странами СНГ.

 

2. Создание международного “режима антитеррора”.

 

3. Оптимизация миграционной политики, облегчение репатриации.

 

4. Вхождение России в Шенгенскую зону.

 

5. Поддержание дружественных отношений с США».

 

Результат

 

Добрососедские отношения в полной мере сложились в основном с Казахстаном, вошедшим в новый Таможенный союз. Еще с одним членом Союза – Белоруссией – Россия постоянно ругается, а критика Лукашенко иногда почти достигает накала критики еще одного политика, превратившегося в настоящего врага страны, – Михаила Саакашвили. В 2008 году в ответ на попытку нападения Грузии на Южную Осетию, де-юре являющуюся частью страны, российские войска почти дошли до Тбилиси, затем отступили. После войны Россия тут же признала независимость грузинских автономий Абхазии и Южной Осетии и все остальное время пыталась заставить признать их независимость хоть кого-либо из международных игроков. В итоге независимость стран признали такие государства как Науру, Тувару, Никарагуа и Венесуэла. Даже Белоруссия и Казахстан не стали ссориться с Европой из-за карликовых государств на обеспечении России.

 

Международный «режим «антитеррора» создан не был.

 

Миграционной политики как таковой не было, но благодаря лучшему экономическому положению России в страну прибыло до 15 млн мигрантов. При этом программа помощи возвращению на родину соотечественников провалилась.

 

В Шенген нас даже не пригласили, а поддержать дружественные отношения с США России оказалось непросто. Америка игнорировала российские интересы и продолжала расширение НАТО на Восток. США даже до сих пор не отменили поправку Джексона-Вэника – пережиток холодной войны, огранивающий торговлю со странами, препятствующими эмиграции своих граждан. Россия давно не препятствует выезду своих граждан в любые страны, но поправка до сих пор живет.

 

ОБЕЩАНИЕ № 4

 

«“Единая Россия” выступает за эффективный общественный контроль над деятельностью СМИ. Общественный контроль призван в первую очередь обеспечить свободу СМИ от давления со стороны как коммерческих структур, так и со стороны структур власти – ответственность невозможна без свободы».

 

Результат

 

Здесь мало что можно комментировать. О том, что в стране телеканалы не свободны, говорится даже в эфире несвободных телеканалов, например в программе «НТВшники». Вся свобода ушла в Интернет, где пока еще мало ограничений.

 

ОБЕЩАНИЕ № 5

 

«Имеющаяся на сегодняшний день хорошая внешнеэкономическая конъюнктура позволяет направить часть доходов из сырьевых отраслей в перерабатывающие. Мы намерены, используя гибкую налоговую политику, изымать сверхприбыли, получаемые в нефтегазовом комплексе, и направлять их на развитие инфраструктуры и высоких технологий. Регулируя экспортные тарифы, мы планируем изменить структуру экспорта – в пользу продуктов машиностроения, высокотехнологичных отраслей. Таким образом, мы выделяем здесь следующие пункты.

 

Государственная политика поддержки и развития высокотехнологичных, инновационных отраслей – новой экономики России.

 

Изменение структуры экспорта в пользу продуктов машиностроения».

 

Результат

 

Структура экспорта России не поменялась. По-прежнему необработанные углеводороды, продукты их обработки и другие природные ресурсы составляют более 75 % экспорта. Даже таможенная система такая, что экспортировать какой-либо другой товар слишком сложно. Зависимость от цен на нефть только усилилась, что ярко показал кризис: нам страшно было не столько падение рынков, сколько падение цен на нефть. Как только цена на нефть поднялась – российская экономика вновь стала оправляться.

 

ОБЕЩАНИЕ № 6

 

«Основным гарантом социальной защиты населения является государство, а это значит, что при любых реформах электроэнергетики государство должно сохранить контроль над изменениями тарифов. Необходимо четко сформулировать единую государственную тарифную политику и начать ее реализацию. Мы планируем установить жесткий предел, выше которого тарифы не смогут расти».

 

Результат

 

Государство действительно контролирует цены на электроэнергию. Правда, под контролем государства ежегодный рост тарифов на электроэнергию в 2008–2011 годах составляет от 18 до 25 %. При этом реформа электроэнергетики провалена. Покупатели активов РАО ЕЭС оказались заложниками политики государства. Кто-то пытается бороться, а кто-то тихо уходит с рынка, продавая активы наследнику РАО ЕЭС – госкомпании ИНТЕР РАО. В том числе именно из-за госрегулирования тарифов.

 

ОБЕЩАНИЕ № 7

 

«В вопросе развития ВПК мы выделяем четыре пункта.

 

1. Расширение государственного оборонного заказа и его долгосрочное планирование.

 

2. Увеличение бюджетного финансирования космической отрасли.

 

3. Защита интересов российских производителей ракет-носителей на международном рынке космических запусков.

 

4. Расширение и обновление российской орбитальной группировки спутников».

 

Результат

 

В 2011 году ситуация с оборонным заказом достигла апогея. Предприятия не могли получить контракты и приступить к работе. Система была завязана так, что средства на заказ предприятия не получали вовремя, поэтому не могли изготовить продукцию в срок, дедлайны срывались, а в следующем году их не финансировали из-за срыва сроков. По словам заместителя руководителя «Ростехнологий» Дмитрия Шугаева, уровень износа техники предприятий оборонно-промышленного комплекса «достиг критического уровня». В частности, в отрасли машиностроения износ техники составляет порядка 80 %, динамика развития не превышает 11 %, обновление парка не превышает 1 %. В западных странах эта доля выше в 15 раз.

 

Количество спутников ГЛОНАСС, работающих на орбите, осталось на уровне 1995 года. Пока Россия так и не смогла выпустить продукт, конкурентоспособный западным GPS-навигаторам. В коммерции в космосе Россия не продвинулась дальше 90-х годов.

 

ОБЕЩАНИЕ № 8

 

«Необходимо, чтобы покупка жилья была доступна обычному работающему человеку со средней зарплатой. Мы планируем одновременно снижать цены на жилье и развивать кредитование (обычное и ипотечное) тех, кто нуждается в жилье. Ипотека и долгосрочный недорогой кредит – основные методы решения жилищной проблемы, принятые во всех развитых странах. В России они тоже станут основными. Мы планируем снизить проценты по ипотеке, сделать ее доступной для большинства населения. Одновременно мы намерены принять комплекс мер для снижения цен на жилье».

 

Результат

 

С 2003 года квартиры в России подорожали в несколько раз. Сначала из-за резкого подорожания жилья в стране, а затем из-за кризиса и остановки ипотечных кредитов провален проект «Доступное жилье». Правительство поставило перед строителями задачу снижения продажной стоимости жилья до 30 тысяч рублей за квадратный метр. Но сегодня даже себестоимость строительства жилья экономкласса ниже этой планки только в трех крупных городах – Омске, Воронеже и Казани. А в Москве, например, средняя стоимость квадратного метра составляет больше 100 000 рублей. Средняя ипотечная ставка достигла 13 % (в Европе даже несмотря на кризис ипотечные кредиты дают по ставкам 4–6 %).

 

ОБЕЩАНИЕ № 9

 

«“Единая Россия” уже накопила немалый опыт законодательной и политической работы. Принимая законы, мы одновременно разрабатываем меры для создания эффективной системы контроля над исполнением принятых законов».

 

Результат

 

«Я могу сказать прямо. Например, в нашей стране есть разрыв между «буквой и духом» – между тем, как закон сформулирован и как он исполняется», – заявил Дмитрий Медведев в июле 2011 года. За эти годы «Единая Россия» напринимала массу законов, которые исполнять довольно сложно. Иногда они противоречат друг другу, или подзаконным актам, или постановлениям правительства на эту же тему.

 

ОБЕЩАНИЕ № 10

 

«Мы – единственная из российских партий, которая открыто принимает на себя ответственность за выполнение самых неотложных задач, поставленных Президентом. Валовый внутренний продукт будет к 2010 году увеличен вдвое. Бедность перестанет быть уделом миллионов наших сограждан. Российские Вооруженные Силы восстановят свою мощь. И это – лишь начало пути».

 

Результат

 

В 2009 году российское правительство отказалось от идеи ежегодного повышения ВВП на 6–7 %. Таким образом, кабинет министров признал невыполнимой поставленную премьером Путиным задачу удвоения ВВП России за десять лет.

 

Разрыв между бедными и богатыми только увеличился. Российские вооруженные силы сильно отстали в технологиях, что показала война в Грузии, и ее мощь, как и век назад, измеряется количеством задействованных в операции солдат.

 

Таким образом, партия «Единая Россия» не выполнила ни одно из обещаний, данных в 2003 году. При этом сослаться на форс-мажорные обстоятельства тут сложно – Россия еще 50 лет не будет иметь таких благоприятных экономических условий, которые были в период расцвета партии власти, об этом говорил министр финансов Алексей Кудрин. Все возможности, данные природой и мировым рынком, страна упустила. Рост рынка дал лишь рост коррупции, расширение бюджетных расходов и незначительный в сравнении с европейскими размерами рост пенсий. Партия реальных дел так и не смогла сделать ничего реального, зато успела разрастись до размеров КПСС.

 

Для наглядности можно показать плакат «Единой России», созданный в 2002 году, с более конкретными обещаниями (см. рисунок ниже). Читатель сам может сделать вывод, что партии удалось выполнить к установленным срокам и получилось ли хоть что-то из заявленного.

 

 

Застой перед бурей

 

 

 

Послесловие

 

 

 

– Товар продается все хуже, ресурс на пределе, – констатировал два года назад столичный политконсультант, утомленный избирательной кампанией «Единой России». Именно тогда, диссидент в душе, он сделал для себя обнадеживающее открытие: мантра «Мы – партия Путина!» перестала гипнотизировать избирателей. А ведь именно Путин – главный актив «медведей». Это означало одно – очень скоро «Единой России» должен прийти конец. Последующие события укрепили в нем эту уверенность.

 

Лозунг «Единая Россия» – партия жуликов и воров» с легкой руки блогера Алексея Навального разнесся по прогрессивной части общества. Остальные избиратели до всего дошли своим умом и без блогеров, что подтвердила мартовская региональная кампания. Результаты становятся все хуже. Угрожающе хуже. В Тверской и Кировской областях «единороссы» не дотянули даже до 40 %, еще в четырех регионах не набрали и половины, кое-как перевалили за 50 % в Коми и Адыгее, и только в Дагестане, на Чукотке и Тамбовщине партия удержалась на своих прежних рубежах.

 

Оппозиции и стараться не надо – партия власти сама обеспечивает себе поражение. «Противника снимаешь, а побеждает все равно оппозиция», – жаловались – некоторые «единороссы». Осенью 2010 на выборах горсобрания в Вышнем Волочке Тверской области «сняли» коммунистов, а победил список ЛДПР. В самой Твери весной 2011 года большинство взяли коммунисты, поскольку ранее из списка выбыли все кандидаты-общественники.

 

Казалось, что о сохранении конституционного большинства в Госдуме уже и мечтать не приходится, и что «Единая Россия» переживала свой последний выборный сезон. Летом на тот же поношенный фасад принялись натягивать плакаты «Народного фронта» Путина.

 

За полгода до выборов в окружении Путина приступили к решительным действиям. Официально не разрушая «Единую Россию», чиновники придали ей большой рычаг – «Общероссийский народный фронт». Идея проекта принадлежит Вячеславу Володину, но озвучил ее Путин. На базе партии он предложил создать объединение, которое обеспечит приток новых лиц, свежих идей и предложений. В объединение в отличие от партии можно было вступать всем желающим, в том числе оппозиционерам, а лучшие из них, которых определит «праймериз», смогут пройти на выборах от партии «Единая Россия».

 

Объявление о новом проекте вызвало эффект разорвавшейся бомбы. За неделю до разбора в центральном партийном аппарате предвыборных стратегий на декабрь лидер партии вдруг говорит, что все будет по-другому. А как по-другому? Было совершенно непонятно.

 

Весной 2011 года эксперты Центра стратегических разработок, ставшего для Путина опорным пунктом на выборах 2000 года, опубликовали доклад «Политический кризис в России и возможные механизмы его развития», где назвали вещи своими именами. Они отметили растущее недоверие населения к ключевым лейблам власти: президенту Медведеву, премьер-министру Путину и «Единой России». Эксперты предупредили, что если не принять мер по «перезагрузке доверия к политической системе», то «по своей интенсивности политический кризис вполне может… вплотную приблизиться к кризису конца 1980-х годов».

 

В качестве первоочередных мер авторы доклада ЦСР советовали власти «обновить политический контент» и выдвинуть «новую когорту политических лидеров», причем заметили, что реконструкция будет бесполезной, если новые идеи будут озвучивать прежние лидеры.

 

Но проблема в том, что «Единая Россия» – это партия начальников и миллиардеров, а они-то из политической жизни никуда не исчезли и не исчезнут. Большая их часть уже не только заявилась на праймериз путинского фронта, но и одержала там «убедительные победы». Настолько убедительные, что некоторые общественники уже успели разочароваться и в едва созданном фронте. «Идея создания ОНФ, выдвинутая Владимиром Путиным, состояла в том, чтобы узнать, что хочет народ, дать возможность людям высказаться и быть услышанным. В Брянской области эта идея подверглась полной профанации», – объяснял атаман Виктор Зима выход своего казачьего округа из состава фронтовиков. Его представителей, как он утверждает, на праймериз даже не пустили.

 

Сейчас романтики и энтузиасты, вытянувшие «Медведя» вверх, тоже уже давно оттерты от управления партией. Сергей Шойгу практически не упоминается в связи с «Единой Россией» и изредка виден на заднем плане при освоении Владимиром Путиным морского дна. Александр Карелин агитирует за партию в Новосибирске. Александр Гуров осеннюю кампанию встретил на даче, собирая урожай яблок. Игорь Шабдурасулов построил каток на Рублевке и руководит теперь им. Александр Любимов пытается вдохнуть жизнь в партию «Правое дело». Большинство губернаторов – инициаторов «письма 39», которое так помогло «Единству» на первом этапе его создания, уже не губернаторы. И калининградский Леонид Горбенко, и приморский – Евгений Наздратенко, и курский – Александр Руцкой потеряли власть в первый же год правления нового президента. Глава Тверской области Владимир Платов – единственный из губернаторов, вошедший в списки «Единства», – в 2005 г. получил пять лет за финансовые нарушения (позже приговор смягчили до трех лет условно). Столпы «Единой России» – Юрий Лужков и Минтимер Шаймиев лишились своих должностей, и оба разочаровались в партии.

 

Даже Сурков, автор той самой корпоративной объединенной «Единой России», по словам ряда политтехнологов, отошел от дел. За разработку кампании Общероссийского народного фронта теперь отвечает Вячеслав Володин. «Единая Россия» сменила упаковку, но можно ли таким образом спасти устаревший продукт? И не странно ли, что Путин не стал вести партию на выборы, доверив это Дмитрию Медведеву? Может ли у политической партии быть лидер, который прилюдно отказывается от своих политических амбиций и от поста президента в пользу своего «партнера» по тандему?

 

Рокировка лидеров в «Единой России», на наш взгляд, показала, что Путин уже не верит в успех партии и не хочет класть на алтарь «единороссов» свой рейтинг. Возможно, он готовится списать все неудачи на нового лидера предвыборного списка – Медведева. Но «отстроиться» от «Единой России» у Путина уже не получится: в народе он уже давно и прочно ассоциируется с этой партией.

 

За десять лет «Единая Россия» успела пройти путь от бульдозера, расчищающего пространство под нового лидера в жестком бою с бюрократами, до КПСС времен застоя. Пока нефть в России дорогая, в партии власти не появятся и оппозиционеры, как это было в свое время в КПСС с Борисом Ельциным. Только в отличие от прежних времен, сегодняшние партийные лидеры думают, прежде всего, о материальном. И отходить от кормушки, бросая партийный билет на стол, из видных «единороссов» никто не будет. Они хотят питаться в хороших ресторанах, ездить на дорогие курорты, а детей обучать за границей. Падение доходов Анастасии Волочковой после громкого выхода из партии не осталось незамеченным. «Народному фронту» стали присягать видные предприниматели вместе со своими предприятиями, игнорируя идеологически близкое «Правое дело».

 

Но чем больше «непростых» людей хочет оказаться ближе к «Единой России», тем сильнее ее, кажется, не любят люди простые. Сравнением с затишьем перед бурей 1989 года пугают и консультанты на встречах с представителями Кремля и аппарата «Единой России», рассказал авторам один из участников таких закрытых бесед. По его словам, говорят на этих встречах и о том, что в России накопились масштабные протестные настроения, пока еще дремлющие, но уже затрагивающие полстраны. Пока этот протест выражается просто в недоверии к власти. Что будет завтра? Сможет ли корпорация «Единая Россия» выдержать удар? Для этого понадобится чудо. И тут, конечно, не обойтись без Деда Мороза – единоросса.

 

 

Материалы, использованные при подготовке книги

 

1. Прибыловский В., Фельштинский Ю. Корпорация. Россия и КГБ при Путине. – М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2010. – 568 с.

 

2. Пушкарская А. Павел Шеремет: Я долго смывал этот позор // Дело. 10.09.2001.

 

3. Gregory L. White, Alan Cullison. Inside Kremlin as It Tightens Its Grip: Ex-Aide to Tycoons // The Wall Street Journal, 19.12.2006.

 

4. Романова Л. Призрачные деньги партий // SmartMoney, 15.05.2006.

 

5. Жегулев И. Деловая сотня // SmartMoney, № 40 (81) 22.10.2007.

 

6. Романова Л. Бизнес избранных // SmartMoney, № 15 (153), 27.04.2009.

 

7. Личное дело Юрий и Андрей Воробьевы // Коммерсант, № 081 (3657), 15.05.2007.

 

8. Морарь Н. ВЦИОМ: Коррупция в обмен на лояльность // The New Times, 5.11.2007.

 

9. Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» Гл. 7 ст. 45 п. 5.2.

 

10. http://www.newsru.com/russia/21dec2009/dolshchiki.html

 

11. http://www.newsru.com/russia/17mar2009/pastuhov.html

 

12. http://www.utro.ru/news/2011/06/11/979819.shtml

 

13. Нагорных И. Лишение правых подписью // Коммерсантъ, № 217 (2820), 27.11.2003.

 

14. Воробьев Н. Выборы Тамбовской областной Думы 13 марта 2011 года: экспертный доклад. – Тамбов, 2011.

 

15. Бузин А., Любарев А. Преступление без наказания: административные технологии федеральных выборов 2007–2008 годов. – М., 2008. – 284 с.

 

16. Барабанов И. 120 % для Путина // The New Times, 10.12.2007.

 

17. http://www.newsru.com/russia/05dec2007/maxinatiry.html.

 

18. Морарь Н. Черная касса Кремля // The New Times, 10.12.2007.

 

19. Ларинцева А., Макаренко В. Ставропольского мэра опознали в Европе // Коммерсантъ, № 136 (3953), 05.08.2008.

 

20. http://www.ladno.ru/elections/8548.html/.

 

 

Персоналии

 

Абрамович, Роман – российский предприниматель, бывший губернатор Чукотского автономного округа. В конце 90-х – партнер Бориса Березовского по компании «Сибнефть» и друг семьи Ельциных

 

Абросимов, Эдуард – политтехнолог, журналист, пострадавший за то, что написал, что Вячеслав Володин на охоте подстрелил гарпунов женщину

 

Агеев, Александр – руководитель московского регионального отделения «Справедливой России», основатель «Молодежного Единства» в Волгограде

 

Азаров, Дмитрий – сейчас мэр Саратова

 

Аксененко, Николай – министр путей сообщения в 1997–2002 гг.

 

Алексеева, Алла – член Центризбиркома от «Справедливой России», юрист партии

 

Алешкина, Алла – бывший председатель правления «Сбербанка»

 

Ананьев, Дмитрий – предприниматель

 

Уткин, Андрей – предприниматель, экс-спикер Ставропольской краевой думы

 

Арбатская, Ольга – предприниматель

 

Аушев, Руслан – экс-президент Республики Ингушетии

 

Ашлапов, Николай – замминистра регионального развития России

 

Аяцков, Дмитрий – экс-губернатор Саратовской области

 

Бабич, Михаил – депутат Госдумы, куратор регионального и административно-хозяйственного блока Объединенного народного фронта

 

Бабкина, Надежда – певица

 

Батурина, Елена – предприниматель, жена Юрия Лужкова

 

Белезянский, Михаил – предприниматель

 

Беленко, Наталья – член совета директоров группы «Имидж контакт»

 

Белковский, Станислав – политтехнолог, Учредитель и директор Института национальной стратегии (ИНС)Березовский, Борис – предприниматель

 

Беспалов, Александр – начальник департамента информационной политики ОАО «Газпром», экс-председатель генсовета «Единой России»

 

Бессчетнов, Константин – депутат Госдумы от «Справедливой России»

 

Бобырев, Валентин – депутат Госдумы, бывший вице-президент «Базэла»

 

Богданов, Андрей – российский политик, кандидат в президенты в 2008 году

 

Богомолов, Валерий – депутат Госдумы, экс-председатель генсовета ЕР

 

Болдырев, Юрий – российский политик, экс-начальник контрольного управления администрации президента

 

Большаков, Алексей – экс-первый вице-премьер правительства России

 

Бородин, Павел – управляющий делами президента (1993–2000)

 

Борцов, Николай – депутат Госдумы, предприниматель, экс-владелец компании «Лебедянский»

 

Бузин, Андрей – юрист партии «Яблока, председатель межрегионального объединения избирателей

 

Буратаева, Александра – депутат Государственной Думы 3 и 4 созывов, телеведущая.

 

Бурков, Александр – депутат Государственной думы

 

Буров, Владислав – президент группы компаний «Букет»

 

Варшавский, Вадим – российский предприниматель-миллиардер, член золотой сотни Forbes, депутат Госдумы

 

Вексельберг, Виктор – российский предприниматель-миллиардер, председатель совета директоров компании «Ренова»

 

Вешняков, Александр – экс-глава Центризбиркома

 

Виноградов, Михаил – политтехнолог, директор фонда «Петербургская политика»

 

Волков, Юрий – первый зам. руководителя фракции «Единой России» в Думе V созыва

 

Володин, Вячеслав – один из основателей «Единой России», вице-премьер правительства, руководитель аппарата правительства Волочкова, Анастасия – балерина, до 2011 года член партии «Единая Россия»

 

Волошин, Александр – экс-глава администрации президента

 

Воробьев, Андрей – руководитель ЦИК «Единой России»

 

Воробьев, Николай – лидер Объединенного демократического блока, профессор

 

Воробьев, Юрий – замглавы МЧС

 

Воропаев, Анатолий – продюсер, бывший замглавы Ставропольского края

 

Вшивцев, Владимир – спортсмен, депутат Госдумы 3 созыва, председатель Российского союза ветеранов Афганистана

 

Газманов, Олег – певец

 

Гайдар, Егор – автор либеральных реформ в России, в 1992 году и.о. премьера

 

Галкин, Олег – депутат Саратовской областной думы

 

Ганеев, Владимир – бывший начальник управления безопасности МЧС Владимир Ганеев, в 2006 году осужден на 20 лет.

 

Гельман, Марат – галлерист, технолог, зам. гендиректора «Первого канала» (2002–2004)

 

Глазьев, Сергей – российский экономист, политик, бывший министр внешнеэкономических связей России, депутат Государственной думы 1, 3, 4 созывов.

 

Гольдфарб, Александр – учёный, общественный деятель, руководитель международного Фонда гражданских свобод.

 

Горбачев, Михаил – президент СССР

 

Горбенко, Леонид – бывший губернатор Калининградской области

 

Гридин, Владимир – миллиардер, зампред комитета Госдумы по транспорту, «Сибирский деловой союз»

 

Груздев, Владимир – губернатор Тульской области

 

Грызлов, Борис – председатель высшего совета «Единой России», спикер Госдумы

 

Грызлов, Дмитрий – сын Бориса Грызлова, экс-ведущий новостей «Рен-ТВ»

 

Гудков, Лев – социолог, с 2006 года директор Аналитического центра Юрия Левады (Левада-Центра)

 

Гужвин, Анатолий – бывший губернатор Астраханской области

 

Гуров, Александр – депутат Госдумы, один из лидеров «Единства»

 

Гурьев, Андрей – миллиардер, член комитета Совета Федерации по делам Севера, совладелец «Фосагро»

 

Гусев, Дмитрий – политтехнолог компании Bakster Group

 

Гусинский, Владимир – предприниматель, основатель телеканала НТВ

 

Дарькин, Сергей – губернатор Приморского края

 

Дворкович, Аркадий – помощник президента России

 

Демидов, Иван – телеведущий, с 2009 года ответственный секретарь Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России.

 

Дерипаска, Олег – миллиардер, владелец компании «Русал»

 

Джлавян Геворг – экс-министр транспорта Саратовской области

 

Дмитриева, Оксана – российский политик, экономист, зам. руководителя фракции «Справедливая Россия» в Госдуме

 

Дмитриенко, Дмитрий – губернатор Мурманской области

 

Доброхотов, Роман – российский общественный деятель, лидер молодежного движения «Мы», член федерального политсовета движения «Солидарность».

 

Доренко, Сергей – телеведущий, сейчас главный редактор радио «Русская служба новостей»

 

Драганов, Валерий – экс-депутат Госдумы

 

Дубов, Владимир – экс-совладелец НК ЮКОС, депутат

 

Дубровина, Елена – член Центральной избирательной комиссии

 

Дудаев, Андрабек – отец Владислава Суркова

 

Дудаев, Асламбек – замглавы администрации президента России (он же Владислав Сурков)

 

Дьяченко, Татьяна – дочь Бориса Ельцина

 

Евдокимов, Юрий – бывший губернатор Мурманской области

 

Ельцин, Борис – первый президент России

 

Ермолин, Анатолий – депутат Госдумы IV созыва

 

Жириновский, Владимир – лидер ЛДПР, вице-спикер Госдумы

 

Жуков, Александр – заместитель председателя правительства России

 

Жуков, Петр – сын Александра Жукова

 

Заринская, Ирина – политтехолог

 

Звагельский, Виктор – основатель водочной артели «Ять», депутат Госдумы России

 

Зима, Виктор – атаман Брянского (Северского) казачьего округа

 

Зубицкий, Андрей – предприниматель, менеджер, совладелец и первый заместитель генерального директора

 

Зубицкий, Борис – экс-гендиректор Промышленно-металлургического холдинга (металлургический холдинг «Кокс»), депутат Госдумы России

 

Зубков, Виктор – вице-премьер России

 

Зурабов, Михаил – бывший глава Минсоцразвития, посол России на Украине

 

Зыкина, Людмила – певица

 

Зюганов, Геннадий – лидер КПРФ

 

Иванов, Виктор – директор Федеральной службы по наркоконтролю

 

Иванов, Евгений – депутат Госдумы IV созыва

 

Иванов, Олег – помощник ректора Тамбовского государственного технического университета

 

Игнатова, Марина – совладелец строительной компании «Дружба-2», депутат Госдумы

 

Ипатов, Павел – губернатор Саратовской области

 

Исаев, Андрей – депутат Госдумы, первый заместитель секретаря президиума генсовета «Единой России»

 

Ишаев, Виктор – полномочный представитель президента в Дальневосточном федеральном округе

 

Калинин, Михаил – советский государственный и партийный деятель.

 

Капков, Сергей – бывший депутат Государственной думы, партнер Романа Абрамовича

 

Карагод, Леонид – руководитель протокольного отдела аппарата партии «Справедливая Россия»

 

Карасев, Николай – глава компании «Социальная инициатива»

 

Карелин, Александр – чемпион мира по Греко-римской борьбе, депутат Госдумы

 

Каспаров, Гарри – шахматист, лидер Объединенного гражданского фронта

 

Касьянов, Михаил – экс-премьер (2000–2004 гг), лидер оппозиционного движения «Солидарность»

 

Касьянов, Тадеуш – один из основателей российского рукопашного боя

 

Катренко, Владимир – депутат Госдумы, вице-спикер

 

Кенин, Михаил – совладелец компании «Русское море»

 

Керимов, Сулейман – миллиардер, член Совета Федерации

 

Китов, Юрий – бывший мэр Саратова

 

Клинцевич, Франц – депутат Госдумы

 

Ковалев, Николай – российский политический деятель и деятель спецслужб, директор ФСБ в 1996–1998

 

Ковалев, Олег – губернатор Рязанской области, депутат Государственной Думы Федерального Собрания РФ третьего (1999–2003), четвертого (2003–2007) и пятого (декабрь 2007 г. – март 2008 г.) созывов.

 

Ковальчук, Юрий – российский бизнесмен, крупнейший совладелец и председатель совета директоров банка «Россия». Сосед Владимира Путина по кооперативу «Озеро»

 

Кожин, Владимир – управляющий делами президента России

 

Козак, Алексей – инвестиционный менеджер отдела прямых инвестиций и спецпроектов ВТБ-Капитал, сын Дмитрия Козака

 

Комаров, Андрей – миллиардер, Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по природным ресурсам и охране окружающей среды, совладелец Челябинского трубопрокатного завода

 

Кондрашов, Виктор – мэр Иркутска

 

Коржаков, Александр – депутат Госдумы, бывший глава службы охраны президента Бориса Ельцина

 

Корнер, Ада – первый проректор Национального открытого института России, жена Бориса Грызлова

 

Королева, Наташа – певица

 

Косопкин, Александр – спецпредставителя президента в Госдуме с 2004 по 2009 год (погиб во время охоты на вертолете)

 

Костин, Константин – начальник управления внутренней политики администрации президента России

 

Косьяненко, Александр – предприниматель, бывший гендиректор торгового дома «Перекресток»

 

Кошкарева, Татьяна – российский журналист, медиаменеджер, политолог. Главный редактор издания «Независимая газета» (2001–2007)Крашенинников, Павел – председатель комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству

 

Кудрин, Алексей – министр финансов России (с 2000–2011 год)Кузина, Мила – светский обозреватель

 

Кузнецов, Виктор – технолог», кандидат философских наук

 

Кузьмин, Дмитрий – бывший мэр Ставрополя

 

Кузьмин, Михаил – депутат Ставропольской областной думы

 

Куценко, Гоша – актер

 

Кынев, Александр – политолог

 

Лавров, Сергей – министр иностранных дел России

 

Лапшина, Елена – ткачиха, депутат Госдумы

 

Лебедев, Александр – предприниматель, владелец ЗАО «Национальная Резервная Корпорация»

 

Левада, Юрий – социолог, основатель аналитического центра Юрия Левады

 

Ледник, Виталий – депутат Госдумы III созыва. В 2011 году скончался.

 

Леонтьев, Михаил – журналист

 

Лигачев, Егор – советский государственный деятель, член ЦК КПРФ, секретарь ЦК КПСС в 1983–1990 годах, член Политбюро ЦК КПСС в 1985–1990 годах.

 

Лиманский, Георгий – бывший мэр Самары

 

Локтионов, Николай – замглавы республики Хакасия, экс замминистра МЧС, депутат Госдумы созыва

 

Лужков, Юрий – экс-мэр Москвы

 

Любарев, Аркадий – эксперт ассоциации «Голос»

 

Любимов, Александр – телеведущий, технолог, политик

 

Любимов, Алексей – доктор юридических наук, профессор кафедры публичной политики член-корреспондент международной Академии информационных процессов и технологий. Автор книги «История лоббизма в России»

 

Макаркин, Алексей – политтехнолог

 

Максимов, Петр – вице-президент Новороссийского морского порта

 

Мамут, Александр – предприниматель, меценат

 

Маслюков Юрий – депутат Госдумы, первый зампремьера Евгения Примакова (1998–1999 гг), скончался в 2010 году

 

Матвиенко, Сергей – глава «ВТБ – девелопмент»

 

Медведев, Дмитрий – президент России

 

Мезенцев, Дмитрий – губернатор Иркутской области

 

Минченко, Евгений – политолог и технолог

 

Миронов, Сергей – лидер партии «Справедливая Россия»

 

Михалков, Никита – кинорежиссер

 

Моисеев, Борис – певец

 

Морарь, Наталья – журналист российского журнала New Times, гражданка Молдавии, которой запретили въезд в страну

 

Морозов, Олег – вице-спикер Госдумы, член «Единой России»

 

Мошкович, Вадим – миллиардер, зампред комитета Совета Федерации по делам СНГ, совладелец компании «Русагро»

 

Музыкантский, Александр – бывший префект ЦАОМуров, Евгений – директор Федеральной службы охраны

 

Мухин, Алексей – генеральный директор Центра политической информации

 

Муцоев, Зелимхан – предприниматель, зампред комитета Госдумы по международным делам, член «Единой России»

 

Мясин, Владимир – помощник депутата, фигурант скандала о продаже мандатов

 

Навальный, Алексей – блоггер-оппозиционер, автор слогана «Единая Россия – партия жуликов и воров»

 

Надеждин, Борис – политик, член партии «Правое дело»

 

Назаров, Александр – бывший губернатор Чукотского автономного округа

 

Наздратенко, Евгений – бывший губернатор Приморского края

 

Нарусова, Людмила – сенатор, вдова Анатолия Собчака

 

Наумова, Елена – бывший председатель Всероссийского союза поддержки и содействия малому и среднему бизнесу

 

Неверов, Сергей – секретарь президиума генсовета партии «Единая Россия»

 

Невзлин Леонид – предприниматель, бывший совладелец НК ЮКОС

 

Немцов, Борис – политик

 

Никитин, Владимир – депутат Госдумы, член партии КПРФ

 

Николаев, Владимир – бывший мэр Владивостока

 

Никонов, Вячеслав – политолог, президент Фонда «Политика»

 

Ольшанский, Николай – член комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и рыбохозяйственному комплексу, долларовый миллионер

 

Островенко, Дмитрий – бывший депутат городской Думы Ростова-на-Дону

 

Павловский, Глеб – политтехнолог

 

Павлючков, Лев – политтехнолог

 

Панов, Валерий – первый заместитель председателя комитета по строительству и земельным отношениям

 

Парфенов, Леонид – телеведущий

 

Пастухов, Игорь – бывший депутат зак. собрания Пермского края, осужденный за педофилию

 

Патаркацишвили, Бадри – бизнесмен, партнер Бориса Березовского

 

Патрушев, Николай – бывший директор ФСБ, сейчас – глава Совета Безопасности России

 

Пахомов, Анатолий – мэр Сочи

 

Певцов, Дмитрий – актер

 

Пепеляева, Лиана – депутат Госдумы от «Единой России», заместитель председателя комитета по финансовому рынку

 

Петрик Виктор – предприниматель, автор ряда спорных научных исследований, которые академики РАН назвали «лженаучными»

 

Пехтин, Владимир – депутат Госдумы от «Единой России»

 

Платов, Владимир – бывший губернатор Тверской области

 

Плигин, Владимир – депутат Госдумы, член партии «Единая Россия»

 

Полежаев, Леонид – губернатор Омской области

 

Попов, Сергей – депутат Госдумы, член партии «Единая Росси», бывший первый замглавы предвыборного штаба «Единства»

 

Прибыловский, Владимир – президент информационно-исследовательского центра «Панорама»

 

Примаков, Евгений – председатель Торговой промышленной палаты, бывший премьер-министр, основатель движения «Отечество – Вся Россия»

 

Прусак, Михаил – бывший губернатор Новгородской области

 

Путин, Владимир – лидер «Единой России», президент России (с 2000–2008)

 

Растянников, Павел – политтехнолог

 

Рахимов, Муртаза – сенатор, бывший президент республики Башкирия

 

Резник, Владислав – депутат Госдумы, зам. руководителя фракции «Единая Россия»

 

Рогозин, Дмитрий – полититехнолог, спецпредставитель президента РФ по вопросам ПРО

 

Розин Яков – политтехнолог

 

Россель, Эдуард – бывший губернатор Свердловской области

 

Рошков, Евгений – партнер лоббистской компании «Кесарев-консалтинг»

 

Руга, Владимир – вице-президент ТНК-ВР

 

Руссова, Юлия – директор компании «Управление политической информацией»

 

Руцкой, Александр – политик, бывший вице-президент, бывший губернатор Курской области

 

Рушайло Владимир – сенатор, бывший министр внутренних дел

 

Рыжков, Владимир – политик

 

Рыклина Марина – начальник пресс-службы Общественной палаты

 

Рязанцев, Сергей – Институт социально-политических исследований, руководитель центра социальной демографии

 

Сабадаш Александр – предприниматель, бывший сенатор от Ненецкого автономного округа (2003–2006)

 

Савченко, Михаил – бывший мэр Мурманска

 

Сафин Ралиф – вице-президент «ЛукОЙЛ»

 

Селезнев Геннадий – бывший спикер Госдумы

 

Селин Сергей – актер

 

Силаев Иван – бывший премьер РСФСР

 

Симановский, Леонид – предприниматель, экс-председатель совета директоров «НоваТЭКа»

 

Ситников Алексей – президент группы «Имидж-контакт»

 

Скоробогатько, Александр – миллиардер, депутат, член партии «Единая Россия», член комитета Госдумы по законодательству Скоч, Андрей

 

Скуратов Юрий – бывший генеральный прокурор России

 

Слиска Любовь – первый вице-спикер Госдумы, член партии «Единая Россия»

 

Смирнов Вячеслав – председатель исполкома Демократической партии России

 

Собчак Анатолий – бывший мэр Санкт-Петербурга

 

Собчак Ксения – дочь Анатолия Собчака, телеведущая

 

Собянин Сергей – мэр Москвы

 

Соловьев, Вадим – депутат Госдумы России, главный юрист КПРФ

 

Сорокина, Светлана – тележурналист

 

Степашин Сергей – председатель Счетной палаты России, бывший премьер

 

Стриженова Екатерина – актриса

 

Строев Егор – бывший спикер Совета Федерации

 

Субботин Сергей – бывший мэр Мурманска (2009–2010)Сурков, Владислав – замглавы администрации президента

 

Суркова, Зоя – мать Владислава Суркова

 

Тархов Виктор – бывший мэр Самары (2006–2010)

 

Титов, Алексей – председатель совета директоров банка «Солидарность», сын сенатора Константина Титова

 

Ткачев, Александр – губернатор Краснодарского края

 

Ткачева, Анастасия – дочь губернатора, предпринимательница

 

Токарев, Николай – президент «Транснефти»

 

Толстых, Павел – руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Lobbying.ru

 

Третьяк, Владислав – депутат Госдумы России, президент Федерации хоккея России

 

Трутнев, Дмитрий – член правления «ТатИнвестбанка», сын Юрия Трутнева

 

Трутнев Юрий – министр природных ресурсов России

 

Туголуков, Евгений – депутат Госдумы, член «Единой России», председатель комитета природных ресурсов

 

Тулеев, Аман – губернатор Кемеровской области

 

Тульский, Михаил – политолог, президент исследовательского центра «Политическая аналитика

 

Турчак, Анатолий – президент холдинговой компании «Ленинец», президент Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга.

 

Турчак, Андрей – более известный как «сраный Турчак», губернатор Псковской области

 

Федоров, Валерий – российский социолог и политолог

 

Федоров, Евгений – Глава комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству, член партии «Единая Россия»

 

Фейтлихер, Леонид – предприниматель, депутат Саратовской городской думы

 

Фельштинский, Юрий – российско-американский историк, соавтор «Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина»

 

Фридман Михаил – миллиардер, глава «Альфа-Групп»

 

Хабенский, Константин – актер

 

Хазанов, Владимир – предприниматель, бывший совладелец Московского жирового комбинате

 

Хайруллин, Айрат – миллиардер, совладелец сельскохозяйственного холдинга «Красный Восток-Агро», депутат Госдумы, член партии «Единая Россия»

 

Хинштейн, Александр – депутат, журналист, член партии «Единая Россия»

 

Ходорковский, Михаил – заключенный, бывший глава НК ЮКОСХор, Глеб – депутат Госдумы России, член партии «Единая Россия»

 

Харитоненков, Дмитрий – вице-спикер Псковского областного собрания депутатов

 

Цигаль, Маша – дизайнер одежды

 

Циттель, Юрий – бывший начальник Приволжской железной дороги, застреленный в 1994 году

 

Чемезов, Станислав – предприниматель, сын главы «Ростехнологий» Сергея Чемезова

 

Черненко, Андрей – бывший замминистра МВД

 

Черногоров, Александр – бывший губернатор Ставропольского края

 

Черномырдин, Виктор – бывший премьер, посол России на Украине

 

Черный, Игорь – аналитик

 

Чеснаков, Алексей – руководитель Научного совета Центра политической конъюнктуры

 

Чилингаров, Николай – предприниматель, совладелец «Внешпромбанка»

 

Чилингарова, Ксения – дочь зам. руководителя фракции «Единая Россия» Артура Чилингарова

 

Чуб, Владимир – бывший губернатор Ростовской области

 

Чубайс, Анатолий – генеральный директор ГК «Российская корпорация нанотехнологий» (РОСНАНО), бывший зам. председателя правительства России

 

Шабдурасулов, Игорь – предприниматель, бывший замглавы администрации президента

 

Шаймиев, Минтимер – бывший президент Республики Татарстан

 

Шаккум, Мартин – председатель комитета Госдумы по строительству и земельным отношениям, член партии «Единая Россия»

 

Шахновский, Василий – предприниматель, бывший совладелец НК «ЮКОС»

 

Шеин, Олег – депутат Госдумы, член партии «Справедливая Россия»

 

Шеремет, Павел – тележурналист

 

Ширшов, Константин – депутат Госдумы России, член партии КПРФ

 

Шишкарев, Сергей – председатель комитета Госдумы по транспорту, член партии «Единая Россия»

 

Шойгу, Кужугет – советский политический деятель, бывший секретарь Тувинского обкома КПСС

 

Шойгу, Сергей – глава МЧС, один из основателей партии «Единая Росси»

 

Шохин, Александр – председатель Российского союза промышленников и предпринимателей

 

Штогрин, Сергей – депутат Госдумы, член партии КПРФ

 

Щербаков, Александр – создатель Российского корпуса спасателей

 

Эренбург, Владимир – бывший топ-менеджер «Русала», депутат Госдумы IV созыва

 

Эрнст, Константин – генеральный директор ОАО «Первый канал»

 

Южилин, Виталий – предприниматель, депутат Госдумы, член партии «Единая Россия»

 

Юмашев, Валентин – бывший глава администрации президента

 

Юшваев, Гавриил – миллиардер, бывший совладелец «Вимм-Биль-Данн»

 

Явлинский, Григорий – политик, основатель партии «Яблоко»

 

Якобашвили, Давид – миллиардер, бывший совладелец «Вимм-Биль-Данн»

 

Яковлев, Владимир – президент Российского союза строителей, бывший губернатор Санкт-Петербурга (1996–2003) и министр регионального развития (2003–2007)Ясина, Ирина – экономист, руководитель Клуба региональной журналистики

 

Ястржембский, Сергей – режиссер документалист, бывший помощник президента России (2000–2008)

 

 

 

 

Об авторах

 

Илья Жегулев – политикой стал интересоваться еще в 1984 году, учась читать по передовице «Известий» с биографией новоизбранного генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева. С 2002 года работал в отделе политики «Газета. Ru», где занимался, в том числе, жизнеописанием растущей партии «Единая Россия». Затем стал автором аналитического еженедельника SmartMoney, осмысливая накопленный багаж, ездил «в поля». Наблюдал как «Единая Россия» работает в регионах. Лично встречался с самыми влиятельными лицами российской политики, создав серию материалов о преемниках Путина. Когда с преемниками все стало понятно, а политика стала сильно предсказуема, продолжил творческий путь обозревателем русскоязычного Forbes.

 

 

 

Людмила Романова – с 1999 года с интересом наблюдает за тем, что происходит в российской политике и какую роль в ней пытались играть нефтегазовые олигархи. Следовала этой привычке и в «Независимой газете» (1999–2002), и в ежедневной «Газете» (2002–2005) – где трудилась как корреспондент по ТЭКу. Входила в «кремлевский пул» журналистов, сопровождающих президента. С 2006 по 2009 гг. будучи корреспондентом делового еженедельника SmartMoney изучала кто, как и зачем вкладывает деньги в российскую политику, и какие дивиденды с этого можно получить. В настоящее время – корреспондент газеты «Ведомости», всерьез решивший внести свой личный вклад в улучшение демографической ситуации в стране.