Призрак Наполеона

2 декабря 1804 года в соборе Нотр-Дам в Париже произошло торжественное венчание и помазание на царство Наполеона.
Меня всегда интересовали люди, которые за короткий срок смогли изменить ход истории целых стран, если не всего мира. Среди них одной из наиболее спорных фигур является Наполеон Бонапарт – для кого-то самый великий француз, для других – чуть ли не Гитлер XIX века.

Современники из тех, кто его ненавидел или боялся сверх меры, решили, что он – Антихрист. И в самом деле, кто он? Бешеный в драках корсиканец, не скрывавший в молодости своей неприязни к французам, поработившим его родной остров?

Но через несколько лет перед нами уже безвестный поручик, которого не взяли на русскую военную службу. Вспомнил ли об этом император Александр после взятия Москвы?

Обозленный, Наполеон хотел поступить в прусскую армию, но тут во Франции очень кстати началась Великая революция. Парадокс, что именно она вырастила Наполеона в полководца, воспитала среди жестокого террора якобинцев – казалось, лишь для того, чтобы он, провозгласив себя 2 декабря 1804 года императором Франции, похоронил ее идеалы «свободы, равенства, братства».

Однако «революция надела корону», как говорили тогда. Именно его режим личной власти провел реформы во всех областях, возродил Францию, закрепил новое равенство – равенство перед законом и равенство возможностей.

А его характер? Слава, битвы, страны, женщины – Наполеону всегда и всего было мало, так он был жаден до жизни. Долго ему удавалось все, Европа плодила против него коалиции, а он разбивал их одну за другой.
Нужны ли были такие люди, диктаторы и романтики одновременно?

Я считаю, что да. Не спорю, что Наполеон сломал не только границы Европы, но и миллионы человеческих судеб. Но скольким он дал проявить себя, вырваться, как и сам, из безвестности?

2 декабря 1805 года он сделал себе на годовщину коронации лучший подарок – выиграл «битву трех императоров», сражение под Аустерлицем. Одним маневром, одним ударом в центр, безошибочно выбрав время и место.

Австрийский император Франц и наш Александр спаслись бегством. Александр, дрожа, всплакнул на бегу, но быстро оправился – армия не погибла. Вернее, не вся. Когда русские были вытеснены на лед Зачанского пруда, Наполеон приказал бить по льду из пушек. Лед, естественно, треснул, люди стали тонуть. Наполеон подскакал к пруду и увидел на льдине тяжелораненого офицера, ротмистра Опочинина. Он приказывает своим адъютантам спасти его – почему не проявить благородство к поверженному?
В этом весь Наполеон, по таким правилам тогда и предписывалось воевать, оставляя после себя легенды. И романтик Окуджава напишет спустя много лет:
«Вдали от собственного дома,
на льдине из чужой воды —
следы осеннего разгрома,
побед несбывшихся плоды…
Нам преподало Провиденье
не просто меру поведенья,
а горестный урок паденья:
и за кровавый тот урок
кому тут выскажешь упрек —
пустых словес нагроможденье?»

А вот о современной войне так не напишешь. Наполеона можно осуждать или им восхищаться, но сейчас лучше обойтись без него.
И нашел бы он сам себя сейчас? Значит ли это, что время сильных личностей прошло?