Кто такой Иисус Христос, чему учил и кому служил?

Вся история основания христианской церкви и основы её вероучения излагаются в книгах Нового Завета, в который входят собрание евангелий, книги деяний и посланий апостолов и Апокалипсис. Материал о земной жизни Иисуса Христа следует искать прежде всего в евангелиях. Их четыре: от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна. Первые три евангелия по своему материалу в основном сходятся, поэтому они в научной литературе именуются синоптическими, совпадающими. Последнее – Евангелие от Иоанна – стоит в этом отношении особняком; оно в значительной мере иное по содержанию, и даже по форме. Чтобы разобраться в сущности Христа и его учения, мы рассмотрим более или менее подробно содержание Евангелия от Матфея, следующего по порядку первым, а сведения из других текстов Нового Завета будем привлекать в качестве дополнения. Хотя считается, что оригиналом для всех синоптических евангелий послужило Евангелие от Марка, но от Матфея – более красочное, более полное, и, естественно, оно влияло и влияет на христианскую мысль и на верующих более основательно. Читая его, особое внимание будем обращать на высказывания Иисуса Христа и трезво оценивать образ, который встаёт перед глазами верующего вот уже почти две тысячи лет существования христианской религии. Всё остальное учение христианской церкви есть, в сущности, лишь комментарий к его высказываниям. Если обнаружим, что эти высказывания – божественное откровение, сравнительно с которым всё творчество человечества – нечто второстепенное, то нам ничего не останется, как признать Христа за Сына Божия, Спасителя «погибших овец дома Израилева» – за того, за кого он сам себя выдавал. Если же нет – то весь этот огромный христианский космос лопнет, как мыльный пузырь. 

Церковь любит цитировать «Священное Писание». Воспользуемся и мы церковным опытом, цитируя тексты Нового Завета. Как и сама церковь, будем комментировать цитаты. В связи с этим сделаем одно предварительное замечание. Тексты для свободного, разумного и самостоятельно мыслящего человека читаются и понимаются, как написаны. Это только тексты для «рабов Божиих» почему-то написаны «иносказательно», и их следует понимать «духовно», для чего требуются некие особо мудрые жрецы – толкователи Писания, разъясняющие безмозглым рабам тонкую, всё время ускользающую суть. Здесь идеологи христианства становятся на твёрдую почву давно установившейся и всегда считавшейся незыблемой традиции, по которой единственным безошибочным и безапелляционным комментатором Библии является церковь; решение ею любого библейского казуса окончательно и не подлежит ни малейшему сомнению. Что же касается верующих мiрян, то они без непосредственного руководства со стороны духовенства не должны даже прикасаться к Библии.

В Средние века поместные соборы принимали специальные решения по этому вопросу, запрещавшие мiрянам не только самостоятельно читать Библию, но и иметь у себя «священную» книгу. Так, например, в решении Тулузского собора 1229 г. записано: «Мы запрещаем мiрянам владеть книгами Ветхого и Нового Заветов, за исключением тех случаев, когда пожелают иметь Псалтирь или молитвенник для священной службы. Строго воспрещаем иметь книги, переведённые на народный язык». Через триста лет папа Пий IV (1559-1565) в специальной булле изрёк: «Никто не должен позволять себе читать Библию по своему усмотрению, но епископами по рекомендации приходского пастыря или духовника может быть допущено чтение переведённой католическим писателем Библии всеми верующими, которым они это позволят». Настороженное отношение к возможности самостоятельного чтения и, значит, толкования Библии верующими мiрянами характерно, кстати сказать, не только для католицизма, но и для «православия». Оно выразилось и в той враждебности, с которой церкви, за исключением протестантских, относились всегда к попыткам перевода Библии на различные языки. Известно, например, с какими трудностями были связаны попытки перевода Библии на русский язык. Они долго встречали ожесточённое сопротивление со стороны церкви и правительства, так что только во второй половине XIX века властями было разрешено осуществить такой перевод. Что же касается католической церкви, то лишь в конце XIX века она санкционировала перевод Библии на разные языки и лишь при условии непосредственного контроля с её стороны. В основе этой последовательно проводимой линии лежала, конечно, боязнь того, что самостоятельное чтение Библии мыслящими мiрянами может натолкнуть их на совсем не благочестивые мнения о возвышенности и истинности её содержания.

Тезис о первенствующей и решающей роли церкви в толковании Библии был подтверждён католицизмом и на Вселенском соборе 1962-1965 гг., где была принята специальная «Конституция об Откровении» (Dei Verbum), в тексте которой прежде всего признаётся незыблемым положение, по которому только иудохристианский бог и никто иной является автором Библии: «Всё, что боговдохновенные авторы и агиографы говорят, должно считаться высказанным Святым Духом; должно быть признано, что книги Писания точно, надёжно и безошибочно учат истине». Это, казалось бы, безоговорочное утверждение сопровождается дальше весьма существенными оговорками. Конец процитированной фразы звучит так: «…учат истине, которую Бог счёл нужным для нашего блага сообщить нам». Следующая оговорка ещё более существенна. Она выражена в пространных рассуждениях о человеческих авторах, через посредство которых Дух изрёк свою абсолютную истину. Конечно-де, в Писании, и в частности в евангелиях, христианский бог высказался «достоверно и без искажений ради нашего спасения», но следует иметь в виду, что человеческие авторы жили в исторической и психологической обстановке разных времён и к тому же у них были разные «литературные стили». В общем безошибочность Писания оказывается достаточно условной, чтобы её можно было относить к любому тексту, эпизоду и сюжету. В каждом отдельном случае надо сопоставлять смысл сказанного с «общим смыслом, который Бог, главный автор Священного Писания, вложил в него». Церковь может разъяснить, «что в действительности агиограф хотел сказать». Не то, что он сказал, а что хотел сказать! Как же это узнать? Ответ на вопрос не составляет больших трудностей: церковь под водительством незримо присутствующего в ней Святого Духа может разъяснить, что хотел сказать автор и почему-то не сказал…

Это всё тот же путь признания церкви единственной инстанцией, облечённой правом окончательного суждения по всем вопросам, связанным со смыслом и историей библейского текста. Церковь сказала, и кончено! В «Конституции об Откровении» так и сказано: «Подлинным смыслом Священного Писания должно считать тот, который считала и считает мать-церковь. Ей принадлежит право судить о подлинном смысле и подлинном толковании Священного Писания. И поэтому никому не позволено толковать это Писание вопреки этому смыслу и вопреки единодушному мнению отцов церкви». Отвлечёмся в данном случае от того, что это мнение отцов церкви было вовсе не единодушным и что между ними происходили ожесточённые словесные (и не только словесные) сражения по вопросам библейской экзегетики. Подчеркнём здесь лишь требование, предъявляемое церковью: подчинять свой разум тому, что она диктует.

На этой же позиции стоит и «православная» церковь. Исходя из убеждения, что «человек сам своими собственными силами не может ни понять учение Откровения в его истинном смысле, ни просветить других светом боговедения», она требует от верующих и в толковании Библии, и в других религиозных делах слушаться её команды (Крывелёв, 1985, с.248-250). Христианскому жречеству нужны «нищие духом», которым какое-либо сомнение, а значит и размышление, и исследование чужды. Предлагаемый же анализ текстов Нового Завета рассчитан на самостоятельно мыслящих представителей рода человеческого, которыми, я надеюсь, ещё не оскудела Земля Русская.

Итак, читаем «Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа», как он именуется в Синодальном издании Библии.

1. Самая первая фраза Евангелия от Матфея начинается со слов: «Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова». Обратите внимание: не сына Божия, а сына Давидова (имеется в виду «кроткий» царь Давид, прославившийся своей любовью к жестоким расправам над своими нееврейскими пленниками). «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его… (далее перечисляются все предки поколенно) …Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от которой родился Иисус, называемый Христос» (Мф.1:1-16).

Таким образом, недвусмысленно указывается на прямое происхождение Иисуса Христа от праотца Авраама через длинную – 42 поколения – цепь предков, венчаемую отцом Иисуса Иосифом. Ибо если Иосиф – не отец Христа по плоти, то зачем же в самом зачине Евангелия размещать столь подробное «родословие Иисуса Христа, сына Давидова»? Евангелие – святой, богооткровенный текст, и если уж тут сказано, что у Христа была родословная через Иосифа до самого праотца Авраама, то так, значит, и есть: Христос – прямой потомок 42-х поколений евреев, среди которых есть даже цари израильско-иудейские (Давид, Соломон, Ровоам). А Иосиф – его родной отец. Если бы Христос был богочеловек, и его отцом был бы Бог-Дух Святой, то тогда Иосиф не являлся бы отцом Христа, а был бы всего лишь чисто формальным мужем Марии. И в этом случае Христос не являлся бы ни сыном Иосифа, ни сыном Давидовым, ни сыном Авраамовым. Да и вообще, для богочеловека приводить его человеческую родословную по линии его фиктивного отца нелепо. А она ведь приведена и расписана на 42 поколения. Так что басня о божественном происхождении Иисуса Христа полностью противоречит самому Святому Евангелию.

Обратим внимание на то, что во всех евангелиях сыном бога называет себя только сам Иисус (мания величия), но его мать Мария никогда не называла его сыном бога, а называла только своим сыном и сыном Иосифа. Наверное, непорочной деве лучше знать, от кого она потеряла свою непорочность.

В Евангелии от Луки (3:23-38) также расписана родословная Иисуса Христа, но несколько отличающаяся от писаний Матфея. Там у Христа до Авраама не 42, а 55 евреев и ещё плюс двадцать евреев до Адама. Но какая нам разница, 42 или 55 евреев в роду у Христа до Авраама? Главное для нас то, что даже родословную своего «бога» христиане не сумели составить так, чтобы в двух евангелиях друг другу не противоречить! Да, трудненько, оказывается, высосать из пальца родословную «сына божия», особенно когда этой родословной надо угодить и простому народу (Иисус – сын плотника) и знати (Иисус – царского происхождения, «сын Давидов»). Кроме обычных евреев, в родословной от Луки присутствует уже и еврейский бог, но не в качестве отца Иисуса, а в качестве отца первого еврея – Адама. Таким образом, Иисус хотя и назван Лукою прямым потомком («сыном») еврейского бога, но не непосредственно, по факту зачатия, а – опосредованно, через длинную цепь в 76 поколений. То есть Христос в такой же степени «сын божий», как и все остальные евреи, называющие себя «народом божиим», и ничем от других евреев не отличается с точки зрения своего якобы «божественного» происхождения, если учесть, что еврейский бог Иегова сам сотворён Всевышним Богом (Мал.2:8-10), создателем и наших с вами божественных предков – Рода, Славена, Руса и т.д.

Попы не сразу утвердили Иисуса богом. Единородным сыном божиим (богочеловеком с двумя естествами) он был официально провозглашён только в 325 г. на Первом Вселенском Соборе в Никее. Жидохристианские иерархи церкви назначили его богом по своему произволу, большинством голосов, как на партсобрании: 218 – «за», 2 – «против». Так и появляются липовые боги. Вот только тексты «священных» книг не откорректировали как следует.

Никейский Собор имел место в царствование императора Константина, именуемого церковью «Великим». Будучи всю свою жизнь верховным жрецом культа Непобедимого Солнца, т.е. являясь по существу представителем и ставленником «мiровой закулисы», уже три века контролировавшей становление христианского культа и канона его вероучения, он не мог не следовать её концепции, предназначенной для внешнего употребления: все должны поклоняться Богу Солнцу и его земным воплощениям под разными его именами. Следуя этому, «мiровая закулиса» была заинтересована в отождествлении Иисуса с земным воплощением Непобедимого Солнца в порядке унификации нового культа с ранее известными культами страдающих за людей, погибающих и воскресающих богов – Осириса, Таммуза, Адониса, Аттиса, Митры. Поэтому и было постановлено считать, что Иисус родился 25 декабря. В других религиях боги-спасители – Таммуз (Месопотамия), Митра (Персия) – тоже родились 25 декабря. Почему же была выбрана именно эта дата? Всё дело в том, что с 25 декабря увеличивается долгота дня. Солнце «рождается» для лета. Солнце – спаситель людей от холодов, опекун всего живого. Древние народы рассматривали солнце как Бога-Спасителя. Такой взгляд был распространён и на «спасителя» Иисуса Христа.

Первый Вселенский Собор, собранный в Никее если не по инициативе, то при поддержке императора-жреца, провозгласил, что Иисус есть бог, а не смертный пророк, пусть даже и зачатый Девой от Духа Святого. Так христианская ортодоксия получила возможность политически выгодного слияния с официальной государственной религией, и поскольку христианство шло на это слияние, Константин оказывал ему поддержку. Уже в следующем после собора году он повелевает конфисковать и уничтожить все «языческие» и «еретические» писания, опасные для нового культа, основанного на Никейском вероуставе, а в 331 г. заказал и оплатил изготовление новых версий Библии, доверив своим редакторам пересмотреть и исправить тексты согласно требованиям текущего момента. Новый Завет в том виде, как он существует сегодня, является, по сути, продуктом творчества составителей и авторов IV столетия – стражей ортодоксии, «адептов миссии», преисполненных прежде всего сознанием высшего долга – охраны интересов (Байджент и др., 1997, с.260-262). Однако стражи догмы, вероятно, не достаточно добросовестно отнеслись к возложенной на них «священной» миссии, и в библейский текст так и не был включён христианский Символ веры в его явном виде.

Никейский Собор состоялся спустя почти три века после проповеди Христа и фактически завершил собой период цензуры, редактирования и канонизации Христова учения. И всё это происходило под целенаправленным воздействием «мiровой закулисы», стремящейся любое новое религиозное учение превратить в земное средство управления толпами верящих бездумно и неусомнительно в то, что им навяжут. При этом надо помнить, что уже во II в. не было единого христианского учения. Этому свидетельство – объёмный труд «Libros Adversus Haereses» («Книга против ересей») Иринея, епископа Лионского (около 180 г.). К Никейскому Собору уже была поросль множества молодых вероучений, отрицающих друг друга, но каждая из них именовала себя «истинным христианством». Таким образом, «мiровая закулиса», ознакомившись с каждым росточком новой веры, имела возможность избрать росток, наиболее удобный для дальнейшего культивирования, а остальные искоренить.

Из приведённых евангелистами родословий следует, что Иисус, называемый Христос, – не человек вне национальности, а чистокровный еврей. Национальная принадлежность любого человека всегда имела и имеет огромное влияние на всю его жизнь. Можно давать разные определения нации, но в любом случае следует признать, что этническая среда, в которой данный человек провёл детство, откладывает неизгладимый отпечаток на его менталитет, формирующий систему мышления, его характер. Это положение должно относиться и к Иисусу Христу.

В последнее время распущено немало домыслов, направленных на то, чтобы доказать, что мать Иисуса не могла быть еврейкой, на том основании, что она, якобы, происходила из Назарета, из Галилеи. Эти домыслы не имеют под собой почвы и легко опровергаются. Родословная Марии и её история известны благодаря как Евангелию от Луки, так и Протоевангелию Иакова и другим раннехристианским источникам.

В Евангелии от Луки говорится, что у Марии в «городе Иудине» (Иерусалиме) была родственница Елисавета, которая была настолько близкой и доверенной роднёй, что девушка-сирота прожила у неё целых три месяца перед самым замужеством (Лк.1:36-40,56). Елисавета происходила из рода Ааронова (т.е. из рода самого первого иудейского священника, брата пророка Моисея; более почитаемый у евреев род трудно себе вообразить) и была женой священника Захарии из Авиевой чреды (Лк.1:5), т.е. одной из 24 священнических групп еврейского народа. Конечно, даже родство с Захарией делало бы Марию представительницей непростого и чистого еврейского рода, но Евангелие называет её родственницей именно Елисаветы, то есть причисляет к знатнейшему из еврейских родов. Одного этого было бы достаточно, чтобы отбросить всякие сомнения в чистейшем еврейском происхождении матери Христа. Однако есть и другие доказательства.

Каждому христианину известно, что у Марии были отец и мать, именем Иоаким и Анна. Русская Православная Церковь почитает их как святых и празднует совместное тезоименитство «праведных Богоотец» 9 сентября. Эти сведения взяты из появившейся на свет в конце II века, видимо, в Египте «Истории Иакова о рождении Марии», именуемой в научной литературе Протоевангелием Иакова (имеется в виду Иаков Старший – брат Иисуса, сын Иосифа от первого брака). В течение почти двух тысяч лет сведения о жизни Марии и её родителей черпаются церковью из этого популярнейшего источника, ставшего важнейшей основой Священного Предания. В Православной Церкви именно Протоевангелие Иакова дало основание для каскада «Богородичных» праздников – Рождества «Богородицы», Введения «Богородицы» во Храм, Покрова «Богородицы», Успения «Богородицы» и т.д.

Что же сказано о родителях Марии в Протоевангелии? А вот: «В двенадцати коленах Израиля был некто Иоаким, очень богатый человек» (I). Совершенно ясно из этих слов, что отец Марии принадлежал к одному из колен израилевых, т.е. был евреем. Жена же его Анна молилась «Господу» по поводу бесплодия (обычная болезнь ветхозаветных евреек) такими словами: «Бог моих отцов, благослови меня и внемли молитве моей, как благословил Ты Сарру и дал ей сына Исаака… Ибо я стала проклятием у сынов Израиля, и с осмеянием меня отторгли от Храма» (II). Ну, а когда она всё же родила Марию, то за ней ухаживали только «непорочные дочери иудейские», а «когда исполнился девочке год, Иоаким устроил большой пир и созвал жрецов, книжников и старейшин и весь народ Израильский. И принёс свою дочь жрецам, и те благословили её, сказав: Бог отцов наших, благослови это дитя и дай имя славное во всех родах. И сказал народ: Да будет так!.. Когда пир кончился, гости разошлись, радуясь и вознося хвалу Богу Израиля». Здесь же Анна в песне поминает колено Рувима, первенца Иакова, «взошедшего на ложе отца своего и осквернившего постель его» (Быт.49:4), давая основания предполагать своё родство с ним, и возглашает: «Слушайте, слушайте двенадцать колен Израиля, Анна кормит грудью!» (VI). По исполнении девочке трёх лет, её отдали на жительство в Иерусалимский Храм (VII-VIII). Наконец, ниже автор пишет прямо: «Первосвященник вспомнил о молодой Марии, которая была из рода Давидова» (Х).

Итак, имеющиеся в наличии источники позволяют сделать единственный вывод: Мария была из знатного и богатого еврейского рода, находилась в родстве не только с праотцом Авраамом, но и с первосвященником Аароном, и с царём Давидом, а вероятно, и с родоначальником одного из колен Израилевых – Рувимом. Её еврейство – исторический факт (Прот. Иоанн, с.37,52-54; Истархов, с.35-36).

В связи с этим Б.А.Диденко задаёт вполне резонный вопрос: «Дорогие товарищи православные, ну что это такое: объявить покровительницей России – богоматерь, другими словами, не имеющую никакого отношения к нашему народу еврейку?! Чего ж тут можно ожидать хорошего для русских? Конечно же, она в первую очередь постаралась пристроить своих кровных детишек: Борюсика Березовского, Вовочку Гусинского, Ромочку Абрамовича и прочих олигархиков, не говоря уже о тысячах других, менее известных ворюг – расхитителей Русского Дома» (Диденко, 2003, с.464).

Таким образом, вопрос о национальной принадлежности Христа решается однозначно. Ко времени его рождения уже четыре столетия действовал закон Галахи, согласно которому всякий, кто рождён еврейкой, является евреем, независимо от национальности отца. Уже только поэтому Христа, вне всяких сомнений, следует считать евреем (даже если принять гипотезу об отцовстве Святого Духа). Но, как о том подробно рассказано в евангелиях от Матфея и Луки, он и по отцу был также чистокровнейшим евреем из рода царя Давида. В Евангелии на церковнославянском он прямо называется жидовином. Женщина самарянская говорит Христу: «Како ты, жидовин сый, от мене пити просиши, жены самаряныни сущия; не прикасают бо ся жидове самаряном» (Ин.4:9).

2. «Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов» (Мф.1:17).

Сразу видно, что евангелист придумал родословную Иисуса, потому что, во-первых, эта родословная, как уже говорилось, не сходится с родословной Евангелия от Луки, и во-вторых, он подгоняет эту родословную под особого рода троицу, в каждом члене которой по четырнадцать родов.

3. Далее Матфей весьма непоследовательно, вопреки собственноручно составленной выше родословной, утверждает:

«Рождество Иисуса Христа было так: по обручении матери его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что она имеет во чреве от Духа Святого. Иосиф же муж её, будучи праведен и не желая огласить её, хотел тайно отпустить её. Но когда он помыслил это, – се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: “Иосиф, сын Давидов! Не бойся принять Марию, жену твою; ибо родившееся в ней есть от Духа Святого”» (Мф.1:18-20).

То есть, в переводе на современный русский язык это будет звучать примерно так: «Рождество Иисуса Христа примечательно тем, что после бракосочетания матери его Марии с Иосифом выяснилось, что Мария беременна от другого, по имени Дух Святой. И Иосиф, будучи человеком честным, хотел с ней по-тихому развестись, чтобы не позорить ни её, ни себя. Но когда он это задумал, явился Ангел Господень ему во сне и сказал: “Иосиф Давидович! Не бойся жениться на Марии! Ребёнок-то как-никак от самого Духа Святого!”».

Конечно, каждый разумный человек должен спросить: почему же Иосиф боялся огласки, что жена его беременна от Духа Святого? Наоборот, как будто: он должен был бы всем и всюду рассказывать об этом чуде. Он же боится, как бы не узнали. Значит, Иосиф думал, что Мария зачала самым обыкновенным образом, от какого-нибудь мужчины. Это вполне логично, особенно если мы примем во внимание, что Дух Божий у евреев был женского рода. Например, автор апокрифического Евангелия от Филиппа критикует положение о непорочном зачатии Иисуса от Духа Святого с помощью следующего неотразимого аргумента: «Некоторые говорили, что Мария зачала от Духа Святого. Они заблуждаются. Когда бывало, чтобы женщина зачала от женщины?»

«Матфей не утверждает, что Мария до вступления в брак была девственницей. Матфей не утверждает также, что Мария знала и сама сообщила Иосифу, что забеременела до брака от Духа Святого. Он вообще не ссылается на какие-либо объяснения юной жены Иосифа. Откуда же, как и кому стало известно, что Мария ещё до брака имела во чреве от Духа Святого, а не от кого-либо другого? И как и когда произошло это зачатие? Действительно ли именно до брака?

Отцовство Святого Духа устанавливается только рассказом евангелиста о том, что Иосифу во сне явился некий Ангел Господень, который и назвал имя того, от кого была беременна Мария… Эта версия вызывает сомнения.

Именно Ангел, а не сама Мария и не кто-либо другой, посторонний, открыл Иосифу тайну беременности Марии и имя отца мальчика. Причём открыл во сне. Как же эта тайна сна Иосифа стала общеизвестной и спустя сто лет дошла до евангелиста? Мы этого не знаем и даже предположить не можем. Сам Иосиф, разумеется, не рассказывал об этом ни апостолу Матфею, ни тому, кто записал по памяти апостольский рассказ, ни, скорее всего, вообще кому бы то ни было. Никакой муж и отец не заинтересован в том, чтобы его отцовство было публично и всенародно взято под сомнение. Никто не накликает сам позор на свою голову.

Иосиф не дожил до распятия и последующего прославления Христа. Он не имел никаких оснований публично гордиться своей непричастностью к появлению “сына” на свет и наверняка унёс свою тайну, если она была, с собой в могилу. Начни Иосиф объясняться, оправдываться (да ещё с такой фантастической мотивировкой: “мне Ангел во сне рассказал”) – и тень на его добром имени легла бы навсегда. Так что Иосиф, конечно же, никогда и никому об этом сне не говорил, тайну не разглашал. Возможно, он не сказал об этом и самой Марии. Как он обсуждал эту тему с женой, мы не знаем. Но на людях ему ничего другого не оставалось, как делать вид, что всё идёт своим чередом, что он законный супруг Марии и законный отец Иисуса.
Тактика Иосифа была верной. Это подтверждается тем, что в народе никто так и не прознал о том, что Иисус – сын кого-то другого… Напротив, все вокруг знали и не сомневались, что Иисус – сын плотника Иосифа, и при жизни именно и только так его и воспринимали: “Не плотников ли он сын? Не его ли мать называется Мария, и братья его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда? И сёстры его не все ли между нами?” (Мф.13:55-56, то же: Мк.6:3)» (Прот.Иоанн, с.38-39).

Но вот что интересно. Евангелист Иоанн хотя и не даёт прямого ответа на вопрос о том, кто был отцом Иисуса, но всё же явно не является сторонником версии Матфея об отцовстве Святого Духа. В тексте своего евангелия он приводит слова иудеев Иерусалима, обращённые к Иисусу – «Ты – самарянин»! (Ин.8:48). Характерно, что Иисус, страстный и опытный полемист, это обвинение в свой адрес не парировал. Здесь возникает очередной вопрос. Иудеи прекрасно знали, что мать Иисуса – галилеянка, которую никак нельзя было назвать самарянкой, язычницей. Видимо, в этом заключается намёк на то, что земным отцом Иисуса был не иудей, а представитель другого этноса. В том, что у Иисуса был земной отец, у иудеев Иерусалима не было сомнений. Евангелист Иоанн записал слова иудеев, сказанные ими во время спора насчёт отца в лицо Иисусу: «мы не от любодеяния рождены; одного отца имеем – Бога»! (Ин.8:41). Иисус отвечает: «Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине; ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё; ибо он лжец и отец лжи» (Ин.8:44). На это иудеи говорят Иисусу: «теперь узнали мы, что бес в тебе» (Ин.8:52). А бесами, как тогда, так и теперь, называют психические болезни.

Но ни евангелисты, ни отцы церкви, ни богословы более позднего времени не назвали по имени земного отца Иисуса. Сделал это римский писатель и философ, стоик и платоник, представитель аристократических кругов Империи, друг императора Марка Аврелия (161-180) – Цельс. Решительный противник христианства, которое он считал религией плебса и рабов, Цельс в последней четверти второго века совершил путешествие на Восток, по местам, где жил и совершал «служение» Иисус Христос. В Иудее он записал местное предание о том, что земным отцом Иисуса был римский легионер, грек по национальности, Пандера (или Пантера). Независимо от Цельса это предание попало в Талмуд, где Иисус назван «Иашуа бен Пандера», то есть – «Иисус сын Пантеры». Это позволяет сделать бескомпромиссный вывод, что Иисус был незаконнорождённым сыном. Кроме того, в том же самом Талмуде «дева» Мария открыто названа «полупроституткой», а данный труд, как известно, так же, как и Библия, является «боговдохновенной» инициативой еврейского бога Иеговы. Вот и разбирайся после этого, что думает этот самый еврейский бог об одной и той же еврейской женщине. А теперь припомните строгую формулировку священника, с малолетства перечёркивающую любую человеческую жизнь: «Зачат во грехе!»

При проверке версии Цельса-Талмуда оказалось, что странное имя человека, с честью исполнившего функцию «Святого Духа», в греческих именниках не зафиксировано. Но это имя, точнее кличка, присутствует в памятниках греческой эпиграфики. «Видимо, не случайно Цельс отметил, что Пантера был римский легионер. Вполне возможно, что за свою личную храбрость в сражениях его соратники дали ему прозвище “Пантера”, которое потом закрепилось как личное имя», – отмечает Б.В.Сапунов.

Далее этот исследователь сообщает следующее: «Ни отцы церкви, ни религиозные писатели позднего времени, а также и атеисты, не обратили внимание на тот факт, что ребёнок, родившийся в Галилее, в семье, исповедовавшей веру Моисея, получил греческое имя “Христос”, что по-гречески означает “Помазанник”. И это при том, что законопослушные жители этого региона Палестины были крайними националистами, считавшими всех необрезанных людьми второго или третьего сорта, с которыми всякие контакты были строго запрещены. А в Евангелии Иисуса при жизни называли “Христом” (Мк.13:21). За этим греческим именем прослеживалась национальность земного отца Учителя» (Сапунов, 2002, с.3).

Этот факт наводит на размышления. Очевидно, за Иисусом, называемым «Христом», стояли определённые, контролировавшие его силы, заинтересованные в «раскрутке» новоявленного Мессии и усиленно внедрявшие его образ и деяния в массовое сознание иудеев.

Дальнейшее развитие версия о рождении Марией Иисуса от римского солдата Пантеры получила в статье В.М.Дёмина «Происхождение Иисуса Христа» (Дёмин, 2003, с.221-225). Вот какие доказательства в обоснование истинности данной версии приводит названный исследователь.

Как известно, основные идеи Нового Завета – собственно иудохристианство – были разработаны в иудейской секте фанатиков ессеев. Ессеи за сотни лет до Иисуса Христа работали над тем, как подчинить сознание гоев (неиудеев) своему влиянию, а затем – и господству. Разрабатывая религиозно-идеологическую систему, ессеи одновременно работали над механизмом её внедрения в массовое сознание. До Христа было немало пророков, которые не смогли добиться успеха. Успех пришёл после того как ессеи обнаружили, что люди в своём большинстве живо откликаются на страдания других людей и стремятся хоть чем-то поддержать страдающего. Теперь нужно было воспитать человека, способного пойти на самопожертвование и отработать механизм трагедии. Просто так люди на самопожертвование не идут. А вот если они воодушевлены какой-то большой идеей, тогда это вполне возможно. Вспомним хотя бы революционеров ХХ века.

В связи с тем что среди иудеев не было людей, способных на самопожертвование, ибо подавляющее большинство их погрязло в торгашестве и бытовых проблемах, выявилась необходимость создания активной личности, которая повела бы людей за собой. Уже поэтому в качестве отца для нового Мессии никак не мог быть выбран престарелый плотник Иосиф. Нужен был другой человек, более способный, – активный и даже бунтарь. А так как среди иудеев того времени таковых не наблюдалось, то выбор пал на римского легионера Пантеру. Имя Пантеры уже говорит само за себя. Это был буйный человек, бросавшийся в драку по малейшему поводу. Психоневрастенические качества Пантеры, переданные им своему сыну, позволили впоследствии ессеям сделать Иисуса стойким проповедником внедрённых в его сознание идейно-религиозных догм, не останавливающегося даже перед угрозой смерти. В помощники («ученики») ему было назначено несколько человек, причём было сделано внушение, что проповедь его будет сопряжена с предательством некоторых из этих его «учеников», которые не смогут быть такими же непреклонными, как он.

Немалую роль также играли и физические качества Пантеры. Арийцы того времени были, в основном, рослыми и сильными людьми. Большинство их имело рост 175-180 сантиметров. Иудеи же того времени имели средний рост 153 сантиметра. В этом плане достойны внимания исследования Ричарда Нива, создавшего портрет среднестатистического иудея того времени, к которому Иисус не имел никакого отношения. Дело в том, что новый Мессия должен был быть обучен многим эзотерическим, медицинским и прочим знаниям, которыми иудеи не обладали, например, йогой. Чтобы научиться йоге в Индии того времени, нужно было хотя бы походить на арийца. По возвращении из Индии Иисус продемонстрировал приобретённые знания главарям секты ессеев, под бдительным наблюдением которых он находился все годы своей жизни. Это и определило их окончательное решение превратить Иисуса в Мессию. Вместе с Христом им удалось подготовить его предтечу – Иоанна Крестителя. Но на роль Мессии он не годился, так как не имел необходимых эзотерических и медицинских знаний, хотя и обладал, как и Иисус, неврастенической непреклонностью в суждениях.

Таким образом, представления ессеев и поддерживавших их раввинов Иерусалимского Храма о характере и облике будущего Мессии как раз и предопределили выбор ими Пантеры в качестве отца Иисуса. Что же касается матери, то она должна была быть, конечно же, чистокровной еврейкой, чтобы власть ессеев и раввинов над ребёнком сохранялась. Как отбиралась мать – хорошо описано в Протоевангелии Иакова, из которого мы узнаём о существовании института храмовых девиц, которых готовили в Иерусалимском Храме для того чтобы затем использовать для обольщения и подчинения себе знати других народов. Вот почему Мария с трёхлетнего и до двенадцатилетнего возраста жила в стенах Иерусалимского Храма. И как только в лице Пантеры появился приемлемый кандидат на роль отца, сразу же Марии явился раввин, представившийся ангелом Гавриилом, и заявил, что на ней благодать и что она должна зачать «по слову Его». Мария по недомыслию и под влиянием храмового воспитания вообразила, что зачнёт «от Бога Живого». Но «ангел» её тут же поправил: «Не так, Мария, но сила Всевышнего осенит тебя, потому и рождённое тобой Святое наречётся сыном Всевышнего» (XI).

Из этих слов абсолютно ясно, что никакой «Бог Живой» Марию не оплодотворял. Это сделал обычный человек по постановлению ессеев и сотрудничавших с ними раввинов. Именно ессеи и раввины определили, что этот ребёнок должен стать «сыном Всевышнего». После посещения Марии «ангелом Гавриилом» она сразу же отправляется в гости к своей родственнице Елисавете и гостит у неё три месяца. Причём уже в самом начале гостевания или перед ним состоялась её встреча с Пантерой, так как «её чрево день ото дня увеличивалось» (XII). Иосиф, обнаружив беременность жены уже на шестом месяце, реагирует довольно болезненно: «Кто обманул меня? Кто причинил зло дому моему и опорочил деву?» Далее он упрекает Марию: «Что же ты сделала и забыла Господа Бога своего? Зачем осквернила свою душу, ты, которая выросла в Святая святых и пищу принимала от ангела?»

Болезненная реакция Иосифа и его упрёки вызваны тем, что он не был посвящён в тайну предназначения Марии. В то же время в упрёке Иосифа обращает на себя внимание упоминание ангела. Пищу в Храме принимали не от ангелов, а от священнослужителей. Значит, в те времена раввины были приравнены к ангелам. Что сказал раввин-ангел, то был закон. Это как раз и объясняет ответ Марии Иосифу: «Чиста я и не знаю мужа… Жив Господь Бог мой, не знаю я, откуда» (XIII). Про появление ангела-раввина Гавриила она, как видим, ничего не сказала. Почему? Да потому что Иосифу не положено было знать, что случилось и зачем.

Убоявшись огласки, Иосиф решил тайно отпустить Марию из своего дома. Но ангелов-раввинов вовсе не устраивал такой поворот событий. Поэтому они организовали донос на супругов, которых пригласили к первосвященнику Иерусалимского Храма. А так как цели блудодеяния Марии были хорошо известны определённой части раввината, то супругов заставили публично выпить «воду ревности» и «воду обличения» и признали непорочными.

На пути в Вифлеем на перепись Мария почувствовала, что пришло время рожать. И тут Иосиф произносит примечательную фразу: «Куда мне отвести тебя и скрыть позор твой?» (XVII). Эти слова говорят, что Иосиф не поверил Марии и даже «божий суд» его не переубедил. Он верил только в свой житейский опыт, который, конечно же, отвергал непорочное зачатие.

Главный же вывод из всего сказанного состоит в следующем. То, что этот Иисус, называемый «Христом», являлся мемзером (т.е. незаконнорождённым), от начала лишало его права называться «сыном божьим», ибо, по «богодухновенному» слову Закона, «сын блудницы не может войти в общество Господне, и десятое поколение его не может войти в общество Господне» (Втор.23:2).

4. Ангел Господень продолжает: «Родит же сына, и наречёшь ему имя: Иисус; ибо он спасёт людей своих от грехов их» (Мф.1:21).

«Людей своих», т.е. евреев, а не всё человечество, должен был спасать Иисус. Евреи, а не всё человечество, приговаривались своим богом за их грехи и преступления, грехи и преступления их отцов, к искуплению через любовь к ближнему, через покаяние и самоотречение. «Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, – не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, и они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат брата и говорить: “познайте Господа”, ибо сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более» (Иер.31:31-34).

Иудеи отвергли Иисуса, который принёс им искупление через Новый Завет, так как считают себя безгрешными, ибо, согласно Ветхому Завету, они «народ святый у Господа» (Втор.7:6; Исх.19:6), и, как уже неоднократно случалось в их истории (и что нашло своё отражение в Ветхом Завете), всю ответственность за свои преступления возложили на другие народы. Иегова посылал Иисуса к евреям, а за ним пошли русские. Братья и сёстры, опомнитесь! Не свои грехи вы отмаливаете и искупаете! Нет за вами и предками вашими таких смертных грехов, за которые нужно каяться, отрекаться от себя, умирать! Если к нам не частили пророки, значит, нет у Бога серьёзных претензий к нам. Иисус был «послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.15:24).

Христианство, как и иудаизм, создавалось евреями и для евреев. «Никто и никогда не будет даже пробовать эксплуатировать или ремонтировать телевизор по инструкциям для холодильника. Но то, что в технике является признаком отсутствия разума, в социальных учениях применяется постоянно. Для тех, кто не очень знаком с техникой, можно посоветовать побриться, ориентируясь на чужое отражение, или найти дорогу в незнакомой местности по игральной карте» (Островский, 2001а, с.214).

Россия свята не от христианства и не от Иисуса. В истории русского народа даже в моменты расширения территории и строительства Империи, в отличие от многих других народов, образовывавших цивилизации, и, тем более, в отличие от иудеев, которые таких цивилизаций образовать не могли по нравственным мотивам, нет ничего, что опозорило бы его имя. «Русские никому не отказывали в гражданских правах: побеждённый или присоединённый к их владениям народ сейчас же уравнивался в правах с прирождённым русским. Тем Россия привязала к себе бухарцев, хивинцев, туркмен, бурят и другие азиатские и магометанские народы. С каким единодушием недавние подданные России встали на защиту сделавшегося им дорогим русского государства! Наблюдались ли такие примеры в Индии во время англо-бурской войны? Решительно ответим: нет!» – отмечал Мураат аль Габр («Литературная Россия», 1990, № 29). А теперь спросим англичан, не желают ли они покаяться, посыпать голову пеплом, совершить самораспятие на кресте во искупление имперских преступлений? Не желают? И даже ими гордятся? Удивительно! (Островский, 2001а, с.214-215).

5. «И вот, зачнёшь во чреве, и родишь сына, и наречёшь ему имя: Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего; и даст ему Господь Бог престол Давида, отца его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и царству его не будет конца» (Лк.1:31-33).

Иисус – еврей от колена Давидова и будет царствовать над еврейским домом Иакова вовеки. Это означает, что и по настоящее время Христос царствует над евреями и помогает им. О других народах здесь ни слова не говорится. В связи с этим напомню, что под именем «Господь Бог» понимается бог Израилев, фигурирующий в исходных еврейских ветхозаветных текстах как национальный, собственно еврейский племенной бог, аналогичный богам других народов. Например, обращаясь к аммонитскому царю, военачальник Иеффай говорит: «Не владеешь ли ты тем, что дал тебе Хамос, бог твой? И мы владеем тем, что дал нам в наследие Господь, Бог наш» (Суд.11:24). Евреи плохо подчистили книги Ветхого Завета, и в некоторых местах ещё сохранилось собственное имя их племенного бога – Иегова (Яхве) (Быт.22:14; Исх.3:14; 6:3; 15:3; 17:15; 33:19; 34:5; Суд.6:24; Ос.12:5), которое в большинстве случаев они постарались упрятать от посторонних глаз за словом «Господь». Иегова есть лишь бог, который выше всех богов в глазах Израиля: «Я познал, что велик Господь (Израиля), и Господь наш превыше всех богов» (Пс.134:5). «Одно лишь то обстоятельство, что бог носит собственное имя, показывает, что он не считается единственным, – он не просто бог, не безымянный элоха, он один из богов, определённый индивидуум, которому даётся имя специально для того, чтобы отличать его от других элохим», – пишет И.А.Крывелёв (1985, с.67).

6. «И Захария, отец его [Иоанна Крестителя], исполнился Святого Духа и пророчествовал, говоря: ”Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой, и сотворил избавление ему… И ты, младенец, наречёшься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа – приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их”» (Лк.1:67-77).

Христиане могут понимать этот текст как им угодно, но смысл его состоит в том, что бог Израилев сотворил через Иисуса избавление только своему народу, т.е. евреям, ибо у еврейского бога иного народа нет. При чём тогда все иные народы? Христос к ним не имеет ровно никакого отношения и соответственно, если верить Новому Завету, никогда даже не пытался проповедовать вне Палестины.

7. «Не сказано ли в Писании, что Христос придёт от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?» (Ин.7:42).

«Помни Господа Иисуса Христа, от семени Давидова, воскресшего из мёртвых, по благовествованию моему» (2 Тим. 2:8).

«Ибо известно, что Господь наш возсиял из колена Иудина, о котором Моисей ничего не сказал относительно священства» (Евр.7:14).

Хотя некоторые «православные» русские патриоты и пытаются убедить своих оппонентов, выдавая желаемое за действительное, что Новый Завет не имеет к евреям никакого отношения, но он весь пропитан ссылками на еврейский Ветхий Завет. На всём протяжении Нового Завета всячески подчёркивается, что описываемые в нём события – это сугубо еврейские внутренние дела.

Колено Иудино не обладает священством только в старом смысле, ибо, как возвестил Иегова всем сынам Израилевым, «вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх.19:6). Сын же еврейского бога может быть только от семени Давидова. В самом деле, звезда Давида всегда была истинно христианским символом, сколько бы ни пытались скрывать этот общеизвестный факт фанатики «русского православия».

8. «А всё сие произошло, да сбудется реченное Господом чрез пророка, который говорит: “се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог” (Ис.7:14)» (Мф.1:22-23).

Что же это получается? А получается, что родившийся «Спаситель» изначально должен был получить имя Еммануил. Отсюда вывод: либо родившийся мальчик в семье Иосифа не есть «Спаситель», ибо получил имя Иисус, либо «Господь» забыл «пророчество» об Еммануиле и тогда он не бог. Мы же смеем настаивать на третьем предположении. Все «пророчества» гроша ломаного не стоят и подгонялись под удобный случай, каким и стал случай с Иисусом Христом.

«Матфей… о жизни Христа рассказывает так, чтобы всё подогнать к тем или иным словам и изречениям еврейских книг Библии. …В Библии много всяких неясных выражений. Попы толкуют эти неясные слова как хотят, и получаются предсказания, будто бы относящиеся к Иисусу и его жизни. Матфей часто ни к селу, ни к городу старается подогнать свои рассказы о Христе к этим выражениям Библии… И выходит, что Иисус будто бы родился только потому, что так за несколько столетий до этого сказал какой-то старинный еврейский проповедник Исаия. Правда, всякий может спросить: отчего же младенца назвали Иисусом, а не Еммануилом? На это попы вам не ответят толком: здесь не сумели подогнать более ловко. Когда же мы обратимся к тому месту Библии, на которое ссылается Матфей, то увидим, что там речь идёт совершенно о другом. Там Исаия уговаривает царя Ахаза не бояться двух царей – сирийского и израильского, напавших на его Иудейское царство, которые, как он говорил, скоро должны будут уйти обратно, в свои страны, так скоро, что ребёнок, который родится от женщины, ещё не научится отличать дурное от хорошего (Ис.7:15-16). Во исполнение этого пророк Исаия в присутствии двух свидетелей “приступил… к пророчице, и она зачала, и родила сына” (Ис.8:3)… При чём тут Христос? Еммануилом его не звали, и никакого отношения он не имел к пророчеству Исаии вообще» (Ярославский, 1959, с.35-36).

9. «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею. И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошёл также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обручённою ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, наступило время родить ей; и родила сына своего первенца» (Лк.2:1-7).

Почему понадобилось здравомыслящему Иосифу вот так срочно отправиться с женой на сносях в далёкий город? Не раньше, не позже, а именно накануне родов? Неужели только для того, чтобы пройти там перепись? К чему вдруг такой риск накануне родов? Как будто он хотел, чтобы это событие произошло подальше от глаз соседей и в неизвестные для них сроки. И далеко не сразу семья с младенцем вернулась в Галилею. Если верить Матфею, то сразу из Вифлеема «святое» семейство, не заходя в Назарет, стремглав бежало в Египет, откуда вернулось в землю Израилеву только спустя несколько лет и уже тогда поселилось в Галилее, в Назарете (Мф.2:1-23). Если правы оба евангелиста, то получается, что Иосиф сделал всё, чтобы жители Назарета на несколько лет потеряли его семью из виду с того момента, как он увёз беременную жену в неизвестном направлении. Так обычно поступают те, кто хочет скрыть сроки и обстоятельства родов, чтобы избежать неизбежных кривотолков (когда они через годы вернулись на место, никто уже не стал бы интересоваться, месяцем раньше или месяцем позже родился такой славный мальчик), что заставляет подозревать, что всё было не так просто в действительности (Прот.Иоанн, с.43,49).

«Иисус родился, по евангельским преданиям, в Вифлееме, городке, расположенном к югу от Иерусалима. И чтобы объяснить, как могли его родители, жившие далеко на севере, в Назарете, оказаться к моменту его рождения в Вифлееме, рассказывается, что они к этому моменту прибыли в Вифлеем специально для того, чтобы пройти перепись населения…

Вопрос об этой переписи породил целую литературу. Известный немецкий историк Э.Шюрер перечисляет библиографию научных работ, специально посвящённых приведённому тексту Луки, их – 55. Он обобщает их содержание в большой главе своей трёхтомной монографии. Каковы же его выводы? “О всеобщей государственной переписи во времена Августа история ничего не знает” (Schurer E. Geschichte des judischen Volkes im Zeitalter Jesus Christus. Leipzig, 1901, B.1, S.519). “Для прохождения римской переписи Иосиф не был обязан отправляться в Вифлеем вместе с Марией” (S.524). “Римская перепись вообще не могла быть предпринята в Палестине в царствование Ирода” (S.525). “Иосиф Флавий ничего не знает о римской переписи в Палестине в царствование Ирода. Больше того, он говорит о переписи 7 г.н.э. [через десять лет после смерти Ирода] как о чём-то новом и неслыханном” (S.530). “Перепись при Квиринии не могла происходить в царствование Ирода, ибо Квириний никогда при жизни Ирода не был легатом Сирии” (S.534). Падает, таким образом, полностью вся версия рождения Иисуса в Вифлееме. А её значение – отнюдь не частное.

Некоторые описанные в евангелиях события не могли не быть замечены современниками. Мы имеем в виду не такие “события”, как землетрясение и затмение солнца по всей земле в момент распятия Христа, – это, конечно, мифология, – речь может идти лишь о сообщениях, которые в принципе могли бы быть достоверными, например, о массовом избиении Вифлеемских младенцев царём Иродом в расчёте на то, что среди них окажется и новорождённый Иисус. О злодеяниях этого кровожадного царя многое известно из литературы того времени. Но о таком его деянии нигде ни звука!

Рождение Иисуса в Вифлееме понадобилось евангелистам для того, чтобы опереться на известное пророчество Ветхого Завета: “И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдёт Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле, и Которого происхождение из начала, от дней вечных” (Мих.5:2). И уж если он будет из рода Давидова, то, конечно, важно, чтобы он родился именно в Вифлееме, ибо в данном городе, по ветхозаветным свидетельствам, и была колыбель этого рода. Но версия с переписью оказывается, как мы видели, неисторичной» (Крывелёв, 1985, с.169-170).

10. «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: “Где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду его на востоке и пришли поклониться ему”» (Мф.2:1-2).

Иисус – царь иудейский! Неважно, что иудеи его не приняли. Важно, что его послал на землю иудейский бог.

Первыми, по Библии, пришли поклониться младенцу Иисусу не кто-нибудь, а «волхвы с востока». И это не случайность: сочинителям Нового Завета нужно было показать, что языческие жрецы припали к ногам еврейского мессии, отдались под его власть. Этим они хотели убить сразу двух зайцев: и новую религию с Христом родить, и языческую религию поставить на колени перед иудейской. Но к славянским волхвам это место «Священного Писания» не имеет никакого отношения. Обычный фокус еврейского перевода. Младенцу Иисусу пришли поклониться халдейские звездочёты-чернокнижники в предвкушении морей крови, которая прольётся «во славу Царя Иудейского – Господа Иисуса Христа».

11. «Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И, собравши всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: “Где должно родиться Христу?” Они же сказали ему: “В Вифлееме Иудейском; ибо так написано чрез пророка: И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных; ибо из тебя произойдёт вождь, который упасёт народ Мой Израиля (Мих.5:2)”» (Мф.2:3-6).

Христос есть вождь, который упасёт народ Израиля. И ничего не говорится о том, что сын еврейского бога будет спасать ещё кого-нибудь, кроме евреев.

12. «По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать младенца, дали ему имя Иисус» (Лк.2:21).

Как истинный иудей Иисус был обрезан на восьмой день от рождения, как надлежало по иудейскому обряду. В честь этого события христиане завели великий праздник «Обрезание Господне», который справляется «православными» 14 января (по старому, юлианскому стилю), а католиками – 1 января. Таким образом, даже Новый год мы празднуем не от Рождества Христова, а от его обрезания. Интересно звучит: две тысячи шестой год от Обрезания Жидова!

В этот день, отмечая «Обрезание Господа нашего Иисуса Христа», русские загипноженные зомби слышат в своих храмах стихиру этого праздника, гласящую: «Не устыдеся Всеблагий Бог плотским обрезанием обрезатися, но даде Самого Себе образ и начертание всем ко спасению». Т.е. для «спасения» и всем русским православным христианам надо обрезать свою крайнюю плоть, как это показал своим примером «Сам Господь и Бог» Иисус Христос. А что же тогда никто из «православных» не обрезается, как иудеи, для своего же собственного «спасения»? Какое может быть «спасение» без обрезания? Но зомби поют, а для спасения своего, выходит, ничего не делают, хотя бы вот обрезание. Ведь, как сказал апостол Иаков (2:20,26), «вера без дел мертва есть». А весь фокус-то тут в том, что все эти «православные» молитвы и богослужения предназначаются для иудеев (которые и спасаются этими молитвами), а не для русских гоев. Оттого и процветает и набирает мощь Израиль, а Россия хиреет и гибнет из-за зомбированных христианством русских Иванушек-дурачков, которые, вместо того чтобы делом заниматься, идут молиться богу Израилеву, который русским людям никогда не помогал и помогать не собирается, и обмануть его своими еврейскими молитвами всё равно никому никогда не удастся. Как сказал сам христианский «бог» Иисус Христос: «Вы не знаете, чему кланяетесь; а мы знаем, чему кланяемся: ибо спасение от иудеев» (Ин.4:22). Заметьте: не от Бога, а от иудеев! Ибо еврейский бог – раб Израиля, потому что «кто кем побеждён, тот тому и раб» (2 Пет. 2:19), а «раб не больше господина своего» (Ин.15:20). И это говорит вам сам Иисус Христос, который, как и его предшественник с «божественным» именем Некто (Быт.32:24), которого он считал своим Отцом, тоже был побеждён иудеями. А вы поклоняетесь ему как своему «Спасителю», совершенно не понимая и даже не желая понять, что этот «Спаситель», заявивший: «Я… знаю моих, а мои знают меня» (Ин.10:14), был послан своим еврейским папочкой «только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.15:24). Так что кланяться надо иудеям, господа «православные» христиане, ибо спасение – от них. Не будет вам вечной жизни, а только христианство при жизни земной, и вечная погибель – в последующей. Еврейский бог знает своих, а они знают его.

В связи с этим заслуживает особого внимания рекомендация, данная протоиереем Иоанном (Петровым) в его «Русском православном катехизисе» (2003, с.122-123): «Тот христианин, который действительно хотел бы идти вослед Христу и приблизиться к нему внутренне и внешне по совершенству облика, мыслей и деяний, должен, вне всякого сомнения, немедленно обратиться к компетентным лицам и с полным соблюдением обряда обрезать крайнюю плоть. Как говорится, Христос терпел и нам велел. Это будет не только исполнением завета, но и послужит доказательством серьёзности намерений христианина и его готовности идти по стопам Учителя до самого конца».

Как же получилось, что христиане отошли от скрупулёзного исполнения иудейского ветхозаветного Закона, который сам Христос, будучи правоверным иудеем и телом, и душою, гордым своей верностью религии отцов, «не нарушить пришёл, но исполнить» (Мф.5:17), и, несомненно, исполнял его с самого детства, подавая пример окружающим. Ведь, как известно, вся иудейская обрядность в течение нескольких веков продолжала полностью соблюдаться христианами на родине Христа – в Палестине. Но всё дело в том, что новообращённые христиане из неевреев считали её слишком обременительной и выступали против неё. Первая группа язычников приняла христианство только через десять лет после казни Христа, и эта весть потрясла Иерусалим! «Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела» (Деян.15:6) и, заслушав Петра («что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?»), Павла и Варнаву (о знамениях и чудесах, сотворённых ими ради язычников-неофитов), а также Иакова («я полагаю не затруднять обращающихся к Богу язычников»), постановили предписать новообращённым из неиудеев лишь немногое: «воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не желаете» (Деян.15:7-29). В этом рассказе видны все основания и все мотивы такого решения: оно принято было якобы ради того, чтобы не отпугнуть прозелитов, снисходя к слабости человеческих душ и телес. Относительно же иудео-христиан предполагалось, что они по-прежнему будут исполнять закон Моисея. Как будто не слыхав, что «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (Мф.7:14), апостолы предложили неевреям Закон, но максимально редуцированный, облегчённый и выхолощенный, «удобный», не требующий никаких жертв, необременительный. Неудивительно, что язычники, «прочитав, возрадовались о сем наставлении» (Деян.15:31). Слава Богу! Чтобы «спастись», необязательно превращаться в евреев! Довольны были и евреи, в высшей степени подозрительно относящиеся к любым попыткам неевреев «записаться» в их племя.

Показательно, что апостол Павел, отправленный проповедовать Христа язычникам и отказавшийся там (якобы, чтобы не затруднять взаимопонимание с неофитами) исполнять Закон, напоминает всё же галатам: «Ибо написано: “Проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге Закона” (Втор.27:26)… Закон не по вере, но кто исполняет его, тот жив будет» (Гал.3:10-12). Признаваясь в собственном беспредельном двуличии (1 Кор. 9:19-21: «Для иудеев я был как иудей, чтобы приобресть иудеев; для подзаконных был как подзаконный; для чуждых Закона – как чуждый Закона, …чтобы приобресть чуждых Закона»), Павел, тем не менее, правителю Кесарии Феликсу сказал: «Я действительно служу Богу отцов моих, веруя всему, написанному в Законе и Пророках» (Деян.24:14). Таким образом, он сознательно уводил христиан-неевреев от пути «истинного спасения», ибо, по учению самого Христа, в отрицании иудейского Закона «спасения» нет! «Вы не знаете, чему кланяетесь, – говорил он самарянке, – а мы знаем, чему кланяемся: ибо спасение от иудеев» (Ин.4:22). Иудеи же, принявшие христианство, продолжали верить и утверждать, что «если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись» (Деян.15:1). Да и сам апостол Павел говорит об этом прямо и однозначно: «Какое преимущество быть иудеем, или какая польза от обрезания? Великое преимущество во всех отношениях!..» (Рим.3:1-2). Так что, господа «православные» христиане, как говорил Христос, «исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную» (Ин.5:39).

Для иудео-христиан в Палестине, Египте и Сирии обрезание изначально и навсегда оставалось религиозной константой, как и почитание субботы, но многие христиане иного происхождения стремились избавиться от болезненного и обременительного для взрослого человека обряда. И если мусульманам хватило твёрдости веры, чтобы не отступить от этого основополагающего обряда иудаизма, то христиане с течением времени и по мере смещения христианских центров из Африки в Европу и Азию, в основном отказались от него, явив этим, конечно, досадное маловерие и малодушие. Начиная же с середины II века среди христиан-неевреев возникают всё более настойчивые попытки добиться и полного разрыва с иудаизмом. Особое место среди таких христианских проповедников занимает Маркион, выступивший против признания иудейской Библии (Ветхого Завета). Если Иисус – посланник божий, то уж во всяком случае не иудейского бога Яхве (Иеговы), которого Маркион объявил носителем злого начала, не понимая, что другого бога в христианстве как наследнике и преемнике иудаизма нет и быть не может. Эти попытки разрыва с иудаизмом увенчались успехом в 300-600-е годы, когда уже начинает разгораться иудейско-христианское противостояние в связи с византийскими военно-политическими обстоятельствами, появляются раввинские тексты, презрительно и уничижительно трактующие христианскую веру. (Отметим, что первые триста лет существования христианства иудаизм, если судить по созданным в 70-300-е годы текстам, не «воевал» с ним, оставаясь «иудаизмом без христианства», как бы не замечающим последнее.)

Отвергнув фундамент (иудаизм), христиане приняли лишь маленькую надстройку к нему, которая сама по себе, без иудаизма, согласно учению Христа, спасительной не является. Не случайно патриарх Алексий II в своей речи к раввинам Нью-Йорка 13 ноября 1991 г. сказал, цитируя проповедь архиепископа Херсонского и Одесского Никанора (Бровковича), произнесённую в Одессе более чем сто лет назад: «Мы потому отделены от иудеев, что мы ещё “не вполне христиане”, а иудеи потому отделяются от нас, что они “не вполне иудеи”. Ибо полнота христианства обнимает собой и иудейство, а полнота иудейства есть христианство». Очень верные слова, над которыми стоит задуматься всем «православным» христианам.

Ничего, кроме недоумения и жалости, не вызывают те русские «православные», которые на полном серьёзе молятся «в Троице славимому» еврейскому богу, в полной уверенности в действенности и необходимости таких молитв для собственного «спасения», даже не пытаясь при этом вдуматься в их смысл. Например:

«От стражи утренния до нощи, от стражи утренния, да уповает Израиль на Господа. Яко у Господа милость, и многое у Него избавление; и той избавит Израиля от всех беззаконий его»;

или: «Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимския»;

или: «Веселися, Иерусалиме, торжествуйте, вси любящии Сиона»;

или: «Наперсник явився и друг возлюблен, якоже Исаия велегласнейший и Моисей боговидец, дерзновения имея к Богу, прилежно молися о душах наших».

О чьих же это душах молились Моисей «боговидец» и Исаия велегласнейший? Любому нормальному человеку ясно, что не о наших. А вот отключившие свой разум русские «православные» христиане думают, что именно о их душах и молились эти еврейские «святые» пророки своему богу Израилеву, не понимая, что, для того чтобы бог Израилев «услышал» эти молитвы, вначале им самим надо стать евреями, то есть принять иудаизм.

Таким образом, отвергнув не без помощи апостолов иудаизм, а вместе с ним и путь «истинного спасения» согласно учению Христа, христиане из неевреев обрекли себя на добровольное рабство у евреев, ибо Новый Завет, под полное и безраздельное влияние которого они попали, является такой же, как и Ветхий Завет, книгой еврейского фашизма, написанной евреями и для евреев, пропагандирующей мерзостную расистскую идею превосходства евреев над другими народами и презрение к ним, но более опасной для неискушённых в еврейском коварстве гоев, не имеющих иммунитета, привитого иудаизмом, так как духовно обезоруживает их и делает неконкурентноспособными, обрекая на неминуемое конечное поражение в межэтнической борьбе за существование.

13. «Он [Иосиф] встал, взял младенца и матерь его ночью, и пошёл в Египет, и там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом чрез пророка, который говорит: “из Египта воззвал Я Сына Моего” (Ос.11:1)» (Мф.2:14-15).

На самом деле всё было наоборот: чтобы сбылось пророчество Осии, Матфей придумывает басню о бегстве родителей Иисуса в Египет. Ни в одном из трёх других евангелий об этом бегстве не говорится ни слова. Лука же говорит, что из Вифлеема родители принесли младенца в Иерусалим, «чтобы представить пред Господа» (2:22), «и когда они совершили всё по закону Господню, возвратились в Галилею, в город свой Назарет» (2:39).

14. «Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: “глас в Раме слышан, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет” (Иер.31:15)» (Мф.2:17-18).

Ирод будто бы отдал приказ перебить младенцев. Может быть, он это сделал вследствие своей жестокости? Ничего подобного. Он это делает, оказывается, для того чтобы исполнить слова еврейского бога, сказанные через пророка Иеремию. Вот ведь какой бог у евреев! Иеремия сказал эти слова несколько сот лет назад. О них все уже давно забыли. Но еврейский бог всё помнит их. Может быть, лучше было бы сохранить жизнь ни в чём не повинных младенцев? Но автор евангелия рассуждает иначе: как же так можно, ведь тогда скажут, что старый еврейский пророк Иеремия соврал, и пророкам веры не будет. Так уж лучше пусть дети погибнут, зато сбудется «реченное чрез пророка Иеремию». Так была создана сказка об избиении младенцев и бегстве «святого семейства» в Египет.

Недостоверность всех этих евангельских рассказов станет ещё очевиднее, когда мы обратимся к достоверным историческим источникам и узнаем, что Ирод, о котором рассказывает евангелист Матфей, умер за четыре года до рождества Христова. И выходит, что Иосиф и Мария с маленьким Исусиком убегали от царя, который, будучи уже покойником, отдавал приказы об избиении младенцев.

15. Прошли годы, и когда Иисусу было двенадцать лет, то он при посещении с родителями Иерусалима во время празднования еврейской Пасхи, не поставив в известность ни Иосифа, ни Марию, остался в главной святыне иудаизма – храме Соломона. Родители только через три дня нашли его в храме посреди учителей (раввинов), слушающего и спрашивающего их. Все дивились разуму и ответам его.

«И матерь его сказала ему: “Чадо! Что ты сделал с нами? Вот, отец твой и я с великою скорбью искали тебя”. Он сказал им: “Зачем было вам искать меня? Или вы не знали, что мне должно быть в том, что принадлежит Отцу моему?” Но они не поняли сказанных им слов» (Лк.2:48-50).

Рассказ этот полон внутренних противоречий. Если Мария зачала от бога Израилева, то уж кому, как не ей знать, что Иисус по отцу сын этого бога, и как ей не понять слов сына? Но выпадение из памяти этого космического события сопутствует Марии на всём протяжении повествования о жизни Иисуса.

Мария прямо и без колебаний называет здесь отцом Иисуса Иосифа, а не Святого Духа; и в этом невозможно усомниться, ибо ей лучше знать, кто её покрыл. Она сказала это просто, естественно, как нечто само собой разумеющееся. А вот когда Иисус возразил, заявив, что должен был находиться в доме Отца своего, то есть в храме, родители «не поняли сказанных им слов». Они не поняли! Значит, ни Иосиф, ни, что особенно важно, Мария в действительности не знали и даже не подозревали, что у Иисуса может быть какой-то другой отец, кроме Иосифа. Но мальчик-то уже думал по-другому и уже вбил себе в голову, что он – настоящий, единородный сын еврейского бога по плоти. Не больше, но и не меньше. Вбил крепко и навсегда. И нам следует запомнить это обстоятельство, когда впервые к Иисусу пришла мысль о том, что он – «Сын Бога Живаго». С тех пор самоопределение «Сын Божий» в его устах преисполнилось роковой двусмысленности; настолько, что стало внутренней и внешней причиной крестных мук. Хотя Христос обычно не говорил о себе как о сыне еврейского бога в прямом смысле кровного родства (за исключением беседы один на один с Никодимом – Ин.3:16-18), но и не препятствовал такому пониманию окружающими и даже поощрял такое понимание (например, Ин.9:35-38). В результате чего и был обвинён в кощунстве.

Правда, относительно Иосифа евангелист Матфей утверждает, что тот знал, кто был подлинным отцом Иисуса, ибо Ангел Господень открыл это ему во сне. Христианские идеологи подхватили эту версию, сделав её официальной. Они издевались над древнегреческой мифологией, обзывая Зевса прелюбодеем, но чем лучше в таком случае их бог Иегова, накануне законной женитьбы Иосифа и Марии совершающий тайное прелюбодеяние? По всем христианским канонам незаконное совокупление с девицей есть прелюбодеяние. Иисусу не сложно было рассчитать срок своего зачатия и усомниться в словах матери, утверждавшей, что Иосиф его отец.

Стараясь приписать Христу уже с детских лет сознание своей божественной миссии, Лука не замечает, что наделяет его строптивостью, полным бесчувствием к родительским переживаниям. Не испросил разрешения, не просит прощения, отказывается от Иосифа как отца своего. В обычной еврейской манере не отвечает прямо, а на вопрос вопросом. При этом перекладывает вину с себя на родителей, обвиняя их то ли в тупости, то ли в безграмотности, то ли в бездуховности. Вырастили сыночка, не почитающего отца и мать с младенчества!

У Иисуса сквозь его слова и поведение прослеживается каноническое иудейское понимание бога как абстрактной сущности, присутствующей сугубо в храме Соломона, но не в мiре, не в родителях. Иисус сидит в этом храме «посреди учителей» (т.е. раввинов). Позднее он нарушит эту идиллию, обозвав весь раввинат сынами дьявола («Ваш Отец дьявол»). Но это после того, как они перестанут заглядывать ему в рот и умиляться его начётничеству.

Таким образом, Иисус, несмотря на то что он, согласно официальной версии, сын еврейского бога и в силу этого сам бог, а значит, должен прозревать будущее, не предвидит, что по прошествии двадцати лет он тех же самых слушателей, с которыми так умилённо ныне беседует, будет яро проклинать. Они же, со своей стороны, будут требовать его казни.

Раввинов не приходится упрекать в двойном подходе. Они реагировали на Иисуса потому по-разному, что пред ними он представал в разных ролях. Если бы Иисус не претендовал быть «единородным Сыном Божиим» (Ин.3:18), то и его не следовало обвинять в непоследовательности. Человек живёт, учится на ошибках и потому вправе менять свои оценки и убеждения. Лишь бы смена их исходила не из низменных побуждений: трусости, приспособленчества, продажности, а из высших: поиска истины, углубления знаний, возмужания. Но то, что допустимо для человека, не должно быть присуще Богу: противоречить самому себе. Ведь Бог должен знать начало и конец всякой вещи и действия. Иначе он не Бог. Но в предыдущей главе мы уже выяснили, что бог Израилев вовсе и не является Истинным Богом.

Что же касается разума и ответов Иисуса, то из всего текста Нового Завета можно заключить, что, как только речь заходит об иудейском Законе, Иисус вещал только цитатами из Ветхого Завета. И уж тем более он не отступал от этой иудейской традиции, сидя в самом храме. Если бы среди свидетелей находился афинянин или римлянин, то он бы удивился не уму, а памяти подростка* .

16. Если далее следовать по годам жизни Иисуса, то следующее его высказывание связано с крещением, принятым от Иоанна Крестителя.

«Иоанн… говорил: “Мне надобно креститься от тебя, и ты ли приходишь ко мне?” Но Иисус сказал ему в ответ: “Оставь теперь; ибо так надлежит нам исполнить всякую правду”» (Мф.3:14-15).

Слова ответа туманны. Их можно понимать следующим образом: «Хотя, по существу, я выше тебя по духовному чину, но формально ты являешься первокрестителем, и нарушать эту внешнюю субординацию нам не следует». Если этот смысл скрывается за словами Иисуса, то в данном случае он опирается на правило, являющееся основополагающим в любой организации. Любой член сообщества, будь он семи пядей во лбу, не должен нарушать принятый ритуал и иерархию. Придёт его черёд – он будет старшим. Ежели перестраивать структуру под каждого прыткого – неизбежен развал, анархия.

Иисус посвящён в иудаизм, посвящён богу Израилеву – он обрезан восьми дней от роду. Никакое другое посвящение более не требуется. Всякое иное – ересь. Крещение Иоанново – это самодеятельность. От кого он получил благословение на проповедь и организацию своей секты? От самого себя. Посему он раскольник внутри иудаизма, казнь которого, согласно иудейским законам, предрешена. За казнью учителя с неизбежностью должна следовать казнь его последователей, если они не раскаются.

Проповедь Иоанна не сложна: «Приготовьте пути Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мф.3:3). И она вполне укладывалась в общую схему иудаизма, согласно которой в будущем должен явиться Мессия, но, чтобы он пришёл, нужно всему Израилю исполнить Закон, в том числе и нравственную его часть* * . Но зачем было нагромождать, помимо обрезания и призывов исполнять заветы Моисея, ещё и крещение водою? А затем, что тем самым Иоанн (а не Иисус) становился основоположником христианской секты, позднее превратившейся в церковь. После казни Иоанна главою новой секты становится Иисус.

Поскольку Иоанн – основоположник христианской церкви, изложим концепцию Иоанна:

1. Нужно покаяться: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.3:2).

2. Нужно разделить имущество поровну между богатыми и бедными: «У кого две одежды, тот дай неимущему; и у кого есть пища, делай то же» (Лк.3:11).

3. Сборщики податей должны добросовестно взимать налоги: «Ничего не требуйте более определённого вам» (Лк.3:13).

4. Воины не должны никого обижать и клеветать, и должны довольствоваться только жалованьем (Лк.3:14).

Проповедь весьма куцая, но подана и самим пророком, и повествователями с великим пафосом. Иоанн сродни Савонароле, анабаптистам, левым коммунистам. Ярости ему не занимать. Даже тех, кто шёл к нему и готов был каяться, он оскорблял и грозил им муками ада: «Порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева?» (Мф.3:7; Лк.3:7). Но ведь покаяние и есть надежда избегнуть наказания за грехи. Иоанн явно страдал буйным помешательством. Его прямые потомки – еврейские комиссары из ЧК. Иисус в этом отношении немало перенял от Иоанна, но так, как женщина имитирует мужчину: ярость подменяет истерикой.

17. «И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды; и се, отверзлись ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на него. И се, глас с небес глаголющий: “Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Моё благоволение”» (Мф.3:16-17, выделено в Библии).

Почему имя Иоанн выделено в тексте Библии? Потому что эта вставка сделана именно и только в синодальном переводе, в греческом оригинале её нет. Там сказано лишь: «…и вот раскрылись небеса, и увидел Духа Святого…». Кто именно увидел – не говорится. Никаких намёков или указаний на Иоанна нет. Из контекста следует, что Христос вышел из воды – и увидел, и услышал… Откуда же взялась эта вставка? А оттуда, что церкви во что бы то ни стало нужно было подтвердить и продвинуть концепцию непорочного зачатия, заявленную именно Матфеем. Поэтому вся сцена разыгрывается и голос сообщает важнейшие сведения с небес якобы не для Иисуса (который, как предполагается, и так от века знает свою природу), а для несведущего Иоанна. Греческий оригинал не устроил Русскую «Православную» Церковь, и она решила его исправить.

Откуда стал известен евангелисту эпизод сошествия Святого Духа на Иисуса Христа во время крещения? Неведомо. Был ли Иоанн действительно свидетелем сего? Как следует из сказанного выше – нет. Имя Иоанна, вставленное в текст синодальным переводчиком, не убеждает в ином. Зато всё тот же Матфей приводит, сам того не желая, аргумент, говорящий о полном неведении Иоанна Крестителя относительно природы того, кого он крестил в Иордане. Находясь в заточении, Иоанн послал к Иисусу своих учеников с вопросом: «Ты ли тот, который должен придти, или ожидать нам другого?» (Мф.11:2-3). Иисус ответил им весьма уклончиво: «Блажен, кто не соблазнится о мне» (Мф.11:6), оставив вопрос открытым. Но проблема свидетельства о сошествии Святого Духа становится после этого поистине неразрешимой, поскольку единственный, кроме самого Христа, возможный свидетель – Иоанн – сам не знает, какова природа его крестника и чему же, собственно говоря, он был (если был) свидетелем. Всё это странно тем более, что Иисус и Иоанн – близкие родственники и одногодки (Иоанн всего на полгода старше), детские годы они провели, по некоторым данным, вместе и во всяком случае очень хорошо знали друг друга лично (Прот.Иоанн, с.63-64).

Согласно христианскому вероучению, своим крещением Христос научил своих учеников и всех христиан креститься. Самое первое церковное таинство, которое совершается над маленьким ребёнком – это крещение, во время которого священник три раза погружает ребёнка в воду. Однако таинство крещения отнюдь не является исключительной принадлежностью одной только христианской религии, не известной в иудаизме. Библия сохранила указания на существование у древних евреев верования в магическую очистительную силу воды (Чис.8:7; 19:9,17,20). В эллинистический период под влиянием греко-римских культов «несомненный характер таинства получило у евреев крещение прозелитов. Крещение, то есть погружение в воду, стало наряду с обрезанием непременным условием приёма “язычника” в еврейскую общину» (Ранович А. Очерк истории древнееврейской религии. М., 1937, с.283). У евреев эта церемония называлась крещением прозревших. Тот, кто хотел стать иудеем, должен был погрузиться в воду в присутствии трёх раввинов. Аналогичным образом и Иоанн Креститель, основав свою секту, осуществлял через крещение приём в неё новых адептов из иудеев.

Почти все народы древности знали крещение – это своего рода магическое очищение посредством воды. Уже древние египтяне практиковали крещение посредством обливания водой, причём называли эту воду «водой очищения». Древние иранцы (персы) спустя несколько дней после рождения младенцев приносили их в храм и «крестили» их перед солнцем или перед священным огнём. Жрец крестил ребёнка, погружая его в сосуд с водой в то время, когда отец давал имя своему ребёнку.

В Тибете и Монголии также существовало, а кое-где и сейчас существует крещение, хотя там раньше не было никакого христианства (и сейчас там почти нет последователей этой религии). При этом зажигаются свечи, жрец (лама) читает положенные молитвы, трижды погружает ребёнка в воду и даёт ему при этом имя.

Задолго до христианства в Греции и в Риме новорождённые опрыскивались священной водой – мальчики на девятый день после рождения, девочки – на восьмой, и тогда им давали имя, причём жрец выдавал родителям документ, в котором он подтверждал крещение ребёнка. Это крещение изображалось как новое рождение, и только после этого ребёнок становился законным членом семьи и общины.

Интересно то, что когда христианские проповедники проникали в какую-нибудь новую страну и там видели у язычников многие из тех же обрядов и предметов культа, какие они считали исключительно христианскими, то они объясняли это тем, что дьявол нарочно пробрался раньше их в эту местность и опередил миссионеров. Поэтому-де язычники стали в своей языческой религии употреблять те же самые орудия колдовства, что и христианские попы, произносить почти те же самые молитвы и совершать те же самые обряды. А некоторые из попов давали и такие объяснения: дескать, какой-нибудь христианский апостол был невидимо ангелами перенесён к этим дикарям и заповедал им христианское учение, которое дикари по-своему извратили.

Христианское таинство крещения является, таким образом, пережитком далёкого нашего прошлого, из которого в церковный чин крещения пришла вера в очистительную силу освящённой воды, три заклинательные молитвы попа против Сатаны, троекратное дуновение на крещаемого со словами «Изжени из него всякого лукавого и нечистого духа, сокрытого и гнездящегося в сердце его», отречение от Сатаны и от «всех дел его», плевание на него, наделение крещаемого именем и т.п. Выполняющий всю эту процедуру поп, по существу, ничем внешне не отличается от древнего жреца-заклинателя и является лишь его преемником, за одним исключением: при христианском крещении разрывается преемственная связь с предками, родными богами и Всевышним Творцом, крещаемый отрывается от своих национальных и духовных корней и становится беззащитным рабом «в Троице славимого» еврейского бога. Основной смысл и назначение христианского крещения в современном мiре заключается в том, чтобы все социальные бедствия эксплуатируемых иудохристианством народов объяснить «первородным грехом», от которого будто бы надо очиститься крещением при рождении и покорностью эксплуататорам и «богоустановленной» еврейско-масонской власти в течение всей жизни.

18. Следуя далее, мы окажемся вместе с Иисусом в пустыне, куда увёл его Дух для искушения дьяволом. Не совсем понятно, для чего Духу (видимо, Святому) отдавать единую с ним ипостась (т.е. самого себя) в руки дьяволу? Он мог открыть Иисусу все тайны мiра, указать чистый и правильный путь. Да и сам Иисус, будучи «единородным Сыном Божиим», непонятно как мог быть искушаем дьяволом? Ведь он был не только человеком, но и «Богом» одновременно, как утверждает каноническое христианское богословие. Соблазнять можно того, в ком есть основа для соблазна. Бессмысленно же соблазнять импотента. Если же в душе Иисуса боролись Бог и дьявол, то Иисус ничем не отличался по природе своей от остальных людей.

«Тогда Иисус возведён был Духом в пустыню, для искушения от диавола, и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. И приступил к нему искуситель и сказал: “Если ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами”. Он же сказал ему в ответ: “Написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих” (Втор.8:3)» (Мф.4:1-4).

Ответ невпопад. Дьявол не предложил Иисусу, как в «Братьях Карамазовых» у Достоевского, вместо моральной проповеди накормить людей. Дьявол предлагает ему явить чудо. Иисус отказывается, но не от демонстрации чуда, а от накормления людей, и для доказательства своей правоты цитирует Тору. При этом и неуместно, и искажённо.

Положим, Иисус понял, к чему клонит дьявол, и нашёл для ответа соответствующее место в «Священном Писании». Но эта вырванная из текста цитата как раз требовала давать пищу «богоизбранному» народу: и материальную, и духовную; Иисус же своим отказом продемонстрировать чудо (что было в его возможностях, если он действительно сын бога Израилева) заботу о хлебе низводил до низменной, презренной стороны жизни. Ветхий Завет не в пример Новому не подталкивал еврейский народ забывать о хлебе насущном.

Христу, чтобы доказать дьяволу, а в сущности самому себе, что он «Сын Божий», следовало свершить чудо претворения и при этом сказать: «Но я не буду лишать евреев свободы воли. Я объясню, как в этой каменной пустыне создать плодородные земли, и научу их выращивать более обильные урожаи при меньших затратах труда». Этим реальным чудом на другой стороне Средиземного моря и занимались в те времена лучшие умы римлян и греков.

Следует привести весь кусок текста Ветхого Завета, из которого Иисус вырвал слова: «Все заповеди, которые я заповедую вам сегодня, старайтесь исполнять, дабы вы были живы и размножились… И помни весь путь, которым вёл тебя Господь, Бог твой, по пустыне вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоём, будешь ли хранить заповеди Его, или нет. Он смирял тебя, томил тебя голодом, и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живёт человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живёт человек… И знай в сердце твоём, что Господь, Бог твой, учит тебя, как человек учит сына своего» (Втор.8:1-5).

Смысл слов Моисея, как видим, гораздо глубже и объёмнее вырванного Иисусом куска.

19. «Потом берёт его диавол в святой город, и поставляет его на крыле храма, и говорит ему: “Если ты Сын Божий, бросься вниз; ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнёшься о камень ногою Твоею” (Пс.90:11-12). Иисус сказал ему: “Написано также: не искушай Господа Бога твоего” (Втор.6:16)» (Мф.4:5-7).

Если бы дьявол искушал человека, то ответ, подобный ответу Иисуса, был бы вполне разумным. Но если Иисус – сын бога и сам бог, т.е. второе лицо троичного бога, то кого он должен искушать? Самого себя?

Позднее он скажет апостолу Петру, что он, Иисус, если необходимо, может вызвать себе в помощь любое количество ангелов, то есть божественная помощь ему гарантирована. Почему бы в таком случае для собственной убеждённости не проделать упражнение, лишённое какого-либо риска? Многие евреи, обладай они христовыми возможностями, не преминули бы каждое утро ради удовольствия попрыгать не то что с храма на землю, а и с горы на гору, с облака на облако. И разве искушали бы они тем своего еврейского бога?

Иисус, словно лишённый творческого начала, отвечает готовыми цитатами. Но, по мнению евангелистов, победа с помощью цитат важнее победы с помощью наглядной демонстрации своих возможностей и доводов разума. Спор двух начётчиков складывается не в пользу соперника бога Израилева.

И опять приведём текст, на который ссылается Иисус, полностью:

«Господа, Бога твоего, бойся, и Ему одному служи, и Его именем клянись. Не последуйте иным богам, богам тех народов, которые будут вокруг вас* ; ибо Господь, Бог твой, Который среди тебя, есть Бог ревнитель; чтобы не воспламенился гнев Господа, Бога твоего, на тебя, и не истребил Он тебя с лица земли. Не искушайте Господа, Бога вашего, как вы искушали Его в Массе» (Втор.6:13-16).

Что было в Массе? «…И не было воды пить народу. И укорял народ Моисея, и говорили: “Дайте нам воды пить”. И сказал им Моисей: “Что вы укоряете меня? Что искушаете Господа?” И жаждал там народ воды, и роптал народ на Моисея, говоря: “Зачем ты вывел нас из Египта, уморить жаждою нас и детей наших и стада наши?” Моисей возопил к Господу и сказал: “Что мне делать с народом сим? Ещё немного, и побьют меня камнями”. И сказал Господь Моисею: “Пройди перед народом, и возьми с собою некоторых из старейшин Израильских, и жезл твой, которым ты ударил по воде, возьми в руку твою, и пойди; вот, Я стану пред тобою там на скале в Хориве; и ты ударишь в скалу, и пойдёт из неё вода, и будет пить народ”. И сделал так Моисей в глазах старейшин Израильских. И нарёк месту тому имя: Масса и Мерива (Искушение и укорение), по причине укорения сынов Израилевых и потому, что они искушали Господа, говоря: “Есть ли Господь среди нас, или нет?”» (Исх.17:1-7).

В приведённых текстах, из которых вновь вырывает Иисус отдельные слова, речь идёт о возмущении народа против Моисея, обрёкшего их на тяжкие муки. Моисей, действуя от имени бога Израилева, угрожает евреям карами, если они будут роптать. «Не гневите бога, не заставляйте его наказывать вас за непослушание», – вот смысл данного текста. А чем мог прогневить еврейского бога Иисус, если бы прыгнул? Наказывать его не пришлось бы – он сам себя наказал бы, свернув себе шею. А если бы обладал сверхсилою, то наказывать своего сына за использование данных ему возможностей еврейскому богу также было бы нелогично.

20. Третье искушение, самое фундаментальное: «Опять берёт его диавол на весьма высокую гору, и показывает ему все царства мiра и славу их, и говорит ему: “Всё это дам тебе, если, падши, поклонишься мне”. Тогда Иисус говорит ему: “Отойди от меня, сатана; ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи” (Втор.6:13)» (Мф.4:8-10).

Все царства мiра – во власти дьявола. Таково понимание сущности государства евангелистами. Поскольку Иисус не опровергает претензии дьявола на контроль над всеми царствами, то разрушительно-анархическое толкование сущности государства принадлежит и Христу. Позднее самозваный апостол Павел выскажет противоположную мысль: «Нет власти не от Бога» (Рим.13:1). И хотя апостол Павел совершил внутри христианства идеологический переворот, он со своими посланиями вошёл составной частью, наряду с Христом, в арсенал христианства. Только некоторые христианские секты не признают за ним священного авторитета. Не будем вскрывать проблему, связанную с самозваным апостольством Павла. Достаточно Христа, потому что христианство – это прежде всего Христос, без него нет христианства.

Государство – это институт организации общества. Без государства общество не может существовать. Ложно толкование сущности государства и у Христа вкупе с евангелистами, и у Павла. Государственный аппарат может быть захвачен преступниками, злодеями, паразитами, и тогда государственная власть становится насилием над народом. Если же он окажется в руках патриотически и национально мыслящих людей, тогда он становится инструментом добра и справедливости. Христианская же мысль развивается на основе двух крайностей – или отрицает государство, или слепо ему подчиняется.

Ссылка Христа в третьем искушении на Закон Моисеев наконец-то уместна и точна. Но когда теологи утверждают, что в требовании Моисея служить и поклоняться только «Господу, Богу твоему» высказан принцип единобожия, они лукавят. Моисей не отрицал существования других богов у других племён. Он лишь требовал поклоняться только своему племенному богу. Требование Моисея, ныне записанное как первая его заповедь, весьма практичное. В этом требовании заключена идея идеократического тоталитаризма. Именно следование этому завету спасло евреев от растворения среди других народов.

В то же время завет бога Израилева с Авраамом включил в число израэлитов и иноплеменников, находившихся в рабстве у Авраама и его потомков. Тем самым чистота расы не стала ведущим принципом и в дальнейшем была утрачена. Единство типа у евреев обеспечивает не кровь, а общая идеология. Несмотря на различные конфессии внутри современного иудаизма, основа у них единая, и она, а не гены накладывает неизгладимый отпечаток на лица и души её адептов.

Сорок дней в пустыне без еды и питья (?!) – такое действительно под силу только богу, которому есть и пить нет нужды. Но ему, богу, было бы позорно состязаться с дьяволом, признавая его достойным противником. Для человека, да ещё в пустыне, на жаре, гибель от обезвоживания обеспечена. На третий-четвёртый день начнутся галлюцинации. Так что к ним и следует отнести начётническое состязание Христа и дьявола. С горы, на которую дьявол привёл Иисуса, сын человеческий увидел «все царства мiра». Но на земле нет такой горы, откуда он мог бы видеть хотя бы одно царство сразу; значит, он видел всё это лишь в воображении, а такие галлюцинации и обман воображения свойственны лишь ненормальному, визионеру и фанатику.

Сорок дней – это подражание пребыванию Моисея на горе Синай. Но разница существенна. Если Моисей общался с дьяволом, скрывавшимся под именем бога Израилева, то Иисус – с явным дьяволом. Моисей принёс заповеди, приемлемые для еврейского и частично для общечеловеческого общежития, Иисус – установки, разрушительные для личности, семьи, общества, государства, самой по себе жизни.

21. Свою проповедь среди еврейского народа Иисус начинает после ареста Иоанна словами: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.4:17). Это повторение главного тезиса проповеди Иоанна.

Народ еврейский понимал под Царством Небесным воплощение своей мечты о Небесном Рае, где будет царить справедливость, всего будет в изобилии, трудиться не надо. Поскольку, по общему мнению и согласно канону, туда войдут только праведники (т.е. строго исполняющие заповеди Моисея), грешникам (нарушителям Закона Моисеева) там делать нечего. Новая религия предоставляла такую возможность и для грешников и тем соблазняла их. Чтобы избавиться от груза накопленных грехов, отныне достаточно было всего лишь покаяться. Покаяние, по мнению пророков этой теории, избавляло от ответственности за содеянное зло. Проповедь, весьма удобная для нежелающих делом искупить содеянное.

22. Встретив двух рыболовов, закидывающих сети в море, Петра (главного среди будущих апостолов, передавшего, по католической версии, эстафету первенства папам римским) и брата его Андрея (Первозванного, побывавшего, согласно апокрифам, на Руси), Иисус говорит им: «Идите за мною, и я сделаю вас ловцами человеков» (Мф.4:19).

Подобные слова уместны скорее в устах афериста, чем проповедника, бережно пекущегося о свободе человеческой личности и преследующего благие цели, или дьявола, улавливающего в свои сети человеческие души. Показательно само сравнение с рыболовами, закидывающими сети, ибо и рыболов, и пастух ловят рыб и пасут стадо вовсе не для пользы рыб и овец. Идеология и религия – это узда на человеке, а идеологи и божьи слуги – ловцы человеческих душ. Иисус Христос – один из наиболее успешных рыболовов; он и сам не скрывал этого. Пойманные религиозно-идеологическими сетями души впрягаются в повозку идеолога, главаря, церкви, партии и т.д., увеличивая ресурс выживания «элиты» за счёт «пойманных» индивидуумов. Многие из религиозных течений не имеют никакого отношения к Богу, а используют психологические особенности человека для получения их руководителями одностороннего экономического и политического преимущества. Это, по сути, не столько религиозные организации, сколько тоталитарные политические секты или партии, ставящие задачей захват власти везде, где это только возможно. Всё, сказанное здесь, относится в той или иной степени ко всем религиям, но даже среди них имеются чемпионы – это, в первую очередь, христианство со всеми его ответвлениями.

23. «Оттуда идя далее, увидел он других двух братьев, Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, в лодке с Зеведеем, отцем их, починивающих сети свои, и призвал их. И они тотчас, оставив лодку и отца своего, последовали за ним» (Мф.4:21-22).

Тут очевидное назидание адептам, мол, вот так и надо поступать: плюнул на отца родного и пошёл без оглядки за духовным учителем… Вот где корни нынешних несчастий родителей, безуспешно вытаскивающих своих детей из всевозможных тоталитарных «братств» и «общин»…

24. «И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф.4:23);

«И он проповедовал в синагогах их по всей Галилее и изгонял бесов» (Мк.1:39);

«И проповедовал в синагогах Галилейских» (Лк.4:44);

«Сие говорил он в синагоге, уча в Капернауме» (Ин.6:59).

Христос, воспитанный ветхозаветной традицией, учил иудеев в синагогах Закону, т.е. предписаниям Ветхого Завета. Христиане из иудеев – а именно им мы обязаны, в первую очередь, распространением христианства – никогда не противопоставляли себя иудаизму как таковому, но лишь фарисеям (жёстким ортодоксам, извращающим, с точки зрения христиан того времени, истинный иудаизм), саддукеям (отрицающим воскресение во плоти), а в вопросе омовений – также и ессеям (христиане, единожды крестившись водой, считали излишними последующие обязательные омовения, отказываясь сакрализировать, т.е. придавать священное значение, соображения гигиены). Особо отметим: все основные понятия и ценности обоих Заветов сформированы в рамках иудаистской традиции. Христианство – всего лишь дочернее ответвление иудаизма, впоследствии приспособленное сионскими мудрецами для выполнения очень важной для еврейства задачи – духовного разложения нееврейских народов и эффективного управления рабами. Действительно, хорошим рабом может быть только христианин – «раб божий», искренне почитающий еврейского бога и фактически являющийся рабом евреев.

Ещё раз подчеркнём: христианство – это всё тот же иудаизм, лишь слегка видоизменённый для гоев. Очень чётко это прослеживается по христианскому Символу веры, где первый его член о «едином боге» целиком взят из иудаизма и отражает мiровоззренческие представления иудеев: «Верую во единого бога отца, вседержителя, творца небу и земли, видимым же всем и невидимым». Далее идут совершенно непринципиальные и несущественные для иудаизма постулаты об Иисусе Христе, святом духе, святой соборной и апостольской церкви и крещении во оставление грехов, завершающиеся основным тезисом иудейской религии о воскресении иудеев во плоти: «Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Аминь». Умалчивается лишь о том, что это «воскресение мертвых» относится только к тем, у кого есть завет с «Богом-Отцом» Иеговой. А таковой имеется только у евреев, заключённый с Иеговой сначала через Авраама, а затем через Моисея на Синае.

В изложенных Маймонидом принципах иудейской веры имеется ещё один принципиально важный для евреев момент, не вошедший в христианский Символ веры, но принимаемый христианством де-факто, – о пришествии Мессии, который поможет своему народу создать всемiрное еврейское государство и восстановит Храм. В христианском представлении этим Мессией будет Христос во время своего второго пришествия.

Таким образом, ничего принципиально отличающего и отделяющего христианство от иудаизма в христианском Символе веры нет. Не случайно в своём обращении к раввинам Нью-Йорка в ноябре 1991 г. патриарх Алексий II открыто заявил: «…мы все дети Ветхого Завета…, который в Новом Завете, как мы, христиане, верим, обновлён Христом. Эти два завета являются двумя ступенями одной и той же богочеловеческой [т.е. иудейской] религии, двумя моментами одного и того же богочеловеческого [т.е. иудаистического] процесса. В этом процессе становления завета бога с человеком Израиль стал избранным народом божиим, которому были вверены законы и пророки». Отсюда вывод: установление законов в будущем всемiрном государстве – прерогатива евреев. Так что, смиряйтесь, христиане, и не ропщите. Таков промысел вашего бога, единого с иудеями.

25. Первое чудо Иисуса: претворение воды в вино (Ин.2:1-11). Евангелие от Иоанна комментирует этот эпизод: «Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу свою; и уверовали в него ученики его» (2:11).

Как видим, для последователей Христа употребление алкоголя не является грехом, а вот, к примеру, для Махатмы Ганди грехом был даже чай. В его ашраме не то что алкоголь, даже чай пить было нельзя! И если спросить джайнов или буддистов, что они думают о первом чуде Иисуса, то они скажут:

– Это не чудо, это преступление! Если бы он превратил вино в воду, то это было бы чудом, но делать вино из воды – просто преступление! За это его следовало бы не почитать, а посадить за решётку.

Вся «нравоучительность» евангельского рассказа о чуде в Кане Галилейской состоит лишь в том, что когда на деревенской свадьбе вдруг не хватило выпивки, то попросили присутствовавшего Иисуса достать спиртного, и тот, как Сатана в гётевском «Фаусте», превратил воду в вино и тем удовлетворил жаждущих: упивайтесь, люди добрые, хоть до поросячьего визга. Превращение воды в вино – предел мечтаний заурядного алкоголика. «Малая закваска заквашивает всё тесто» (Гал.5:9). А тесто христианства заквашено на алкоголе. Вот и апостол Павел прямо рекомендует Тимофею пить не одну только воду, но и вино – ради желудка (1 Тим. 5:23). «Православный» катехизис епископа зарубежной церкви Александра Семёнова-Тянь-Шаньского (Париж) излагает ещё «прямее»: «Виноград таит в себе необыкновенную растительную силу, а изготовляемое из него вино (при умеренном употреблении) даёт бодрость и, по словам Псалмопевца, “веселит душу человека” (Пс.103:15)». Осуждается только «пьянство» (в частности, Лк.21:34). Но при каких условиях питие «для здоровья» и «бодрости» переходит в пьянство и алкогольный геноцид? Этот вопрос выносится за скобки евангелий и катехизисов.

Причащение вином составляет главный церковный ритуал, породивший даже специфический термин – «церковное вино». Во время такого ритуала происходит кодирование на алкоголизм. Процедура причащения вином, т.е. кодирования на алкоголизм, целенаправленно введена и в мистический ритуал крещения ребёнка, что особенно важно для понимания диверсионной сущности созданного иудеями христианства. Регулярное ритуально-мистическое причащение вином для поддержания этого пагубного кодирования стало нормой христианства. Между тем нет ни одного научного исследования, подтверждающего благотворность алкоголя или иного наркотика для высшей нервной деятельности как устойчивого во времени процесса. А этиловый спирт (С2Н5ОН) – легковоспламеняющаяся бесцветная жидкость с характерным запахом – относится к сильнодействующим наркотикам. Это – средство подавления разума. Кроме того, прямая мистическая опасность воздействия наркотиков признаётся всеми, начиная от шаманов, чья практика основана на наркотизации, но единственно не признаётся алкоголиками и наркоманами, жертвами пагубного пристрастия к этому виду чувственных удовольствий.

Пьянство и курение населения, особенно молодёжи, в наши дни приняло характер наркотического геноцида в отношении русского народа. Пьяным народом легче управлять, ибо пьяный не мыслит. Мыслящий же – не пьёт. Иудохристианская церковь во главе с нерусским патриархом Алексием II Ридигером, являющаяся безналоговым поставщиком в Россию алкоголя и табака, наглядно показывает, что служит не Богу, а Сатане. Только слепой нынче не видит прямой зависимости между ростом числа строящихся и восстанавливающихся «православных» храмов и монастырей и ростом алкоголизма, наркомании, разврата, нищеты и смертности. Преступный ельцинско-путинский режим, по указке международного кагала банкиров проводящий в союзе с так называемой «Русской Православной» Церковью целенаправленный геноцид русского народа, травит его не только духовной сивухой: от одного лишь отравления алкоголем гибнет несколько сотен тысяч человек в год.

У всех древних народов приготовление хмельных зелий и их употребление было связано исключительно с религиозными обрядами. Обрядовым питьём у славян издревле было пиво (первоначально означавшее всякое питьё, напиток вообще, не рассматривавшееся как алкогольный напиток определённого вида в современном нашем понимании), квас (означавший современное пиво) и забродивший мёд с хмелем. Питие было священнодействием, приводящим в состояние восторга, восхищения, исступления в том первоначальном смысле, какой придавали этим словам ведуны. Такое опьянение почиталось божественным, вещим, ибо создавало у людей ощущение общения с духами-покровителями во время празднеств в их честь. Бытового пьянства в древних обществах не было. Спартанцы с назидательной целью показывали юношеству пьяного илота* .

Переходу от религиозного употребления хмельных напитков к бытовому злоупотреблению Русь обязана христианству. Попы талдычат, будто русичи погрязли бы в пороках, кабы не христианизация, но именно проповедники библейских «добродетелей», вроде «святого» братоубийцы князя Владимiра – крестителя Руси – и отличаются в большинстве своём вопиющей порочностью.

Христианский летописец, повествуя о причинах, по которым князь Владимiр отверг учение магометан и избрал византийское христианство, приписывает ему слова: «Руси есть веселье питье: не можем бес того быти» (ПВЛ, с.39). Н.М.Карамзин передаёт слова Владимiра в несколько иной редакции (БКЗ, № 3, с.9, со ссылкой: Карамзин Н.М. Предания веков. М., 1988, с.102): «Вино есть ВВЕДЕНИЕ для русских; не можем быть без него». Карамзин был масоном, а причастные к «всемiрному профсоюзу вольных каменщиков» часто выбалтывают сведения о закулисных причинах того или иного «введения для русских». В исторической науке уже давно существует мнение, что Владимiр был полукровкой. И мы, прекрасно обходясь без вина, вправе спросить: «не можем быть без него» – это голос русской крови или точка зрения иноплеменника, вводящего на Русь средство реализации некой долгосрочной программы, без которого программа не может завершиться успешно?

Во всех смертных грехах обвиняли «просвещённые светом христовой истины» иудохристиане славян-«идолопоклонников», но только не в пьянстве. Основной священной ценностью «язычников» было здоровье, процветание и продление рода. В древнем славяно-арийском мiре не могло быть бытового пьянства, ведущего к уродствам, бесплодию и вырождению. «Рождённый пить – любить не может», – гласит народная мудрость (в переводе с русского на литературный). А если и «полюбит», то породит «не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку».

Чужеродная религия начала победное шествие по Русской Земле с «безобидного» присловья: «Не пьют только на небеси, а на Святой Руси – кому ни поднеси». А отсюда след уже прямиком ведёт к свадьбе в Кане Галилейской и первому чуду Иисуса.

Христианское духовенство на Руси относилось к спиртному весьма снисходительно и даже более того. Так, ещё в 1410 г. московский митрополит Фотий в послании к епископам запретил священникам заниматься торговлей, ругаться матом, венчать до 12 лет, пить вино до обеда. А после обеда, после ужина?..

В середине или конце 40-х годов XV века в одном из московских монастырей (возможно, в Чудовом, находившемся на территории Кремля) родилось хлебное «горящее вино», или знаменитая русская водка (Похлёбкин, 2000, с.167-168). Винокурение в России изначально могло зародиться и развиться исключительно как монастырское производство, так как только в условиях монастыря могло быть изготовлено и опробовано необходимое оборудование, и только монастырское начальство и церковь в более широком смысле могли дать санкцию на производство и были экономически заинтересованы в нём. В монастырях было то, чего не было ни у бояр, ни тем более у других сословий: сырьё, кадры, знания, оборудование, защита власти. Политические и экономические отношения между церковью и светской властью (великим князем) в Московском государстве были совершенно особыми и отличались от отношений церкви с новгородским и тверским правительствами. Особенность этих отношений в Москве состояла в том, что московские князья не конфликтовали с церковью и допускали её не только участвовать в ограблении русского народа, но и не спорили с ней о мере награбленного. В то время как новгородское правительство придирчиво следило за тем, чтобы церковь не слишком лезла в мiрские дела, а тверской князь силой запрещал попам заниматься торговлей, московские князья освобождали церковь, и особенно её хозяйственные цитадели, монастыри, от всех видов налогов, пошлин, дани и иных поборов феодального государства, в том числе даже от прямой «царёвой пошлины», от послужного, ямского, подводного, кормового и иных сборов. Этому научили московских князей золотоордынские ханы, находившиеся, несмотря на всё своё магометанство, в теснейшем, трогательном союзе с русским духовенством. Результаты этого, казалось бы, поразительного и парадоксального альянса говорят сами за себя – за XIV и XV века в Московской Руси не было ни одного народного восстания против ханов. В церквях молились за хана как за… «государя всея Руси».

У церкви была ясная экономическая и политическая цель, связанная с винокурением. Экономически церковь не только была склонна к созданию мощного финансового источника, но и уже имела опыт монопольной эксплуатации такого источника. В Киевской Руси монополия на соль – древнейшая из всех монополий – осуществлялась и была дарована не князьям, не боярам, а церкви в лице Киево-Печёрского монастыря. Вполне вероятно, что монастыри могли надеяться захватить в свои руки и винно-водочную монополию. При этом играли роль не только экономические соображения, как бы они ни были важны. Поскольку на повестке дня уже с середины XV века стоял вопрос о завоевании восточных земель, населённых язычниками, то церковь или по крайней мере отдельные её представители могли задумываться об использовании в деле более лёгкого обращения этих язычников «чудесных и неотразимых свойств» водки. Если Стефан Пермский (1345-1396) ещё не мог по времени воспользоваться таким изобретением, как водка, так как он осуществлял крещение коми-пермяков в 1379-1383 годах, то его последователи, особенно Питирим, использовали алкогольный (опьяняющий) напиток как средство, облегчавшее согласие на крещение со стороны вождей (князцов) воинственных манси. Поскольку миссионерская деятельность Питирима, семнадцатого епископа Великопермского, осуществлялась между 1447 и 1455 годами (пока он не был убит вождём манси Асыкой), то можно полагать, что к этому времени было уже организовано массовое производство водки. В последующем «огненная вода» с успехом использовалась для покорения храбрых и независимых народностей Сибири. В XVIII-XIX веках стало обычным явлением, когда принявший крещение получал пачку табака и бутылку водки. Путешественники описывают случаи, когда, спустя несколько дней, туземцы приходили креститься второй и третий раз, лишь бы получить причитающуюся порцию отравы. Целые племена вымирали, заразившись «общечеловеческими ценностями»: христианством, сифилисом, пьянством.

Все историки и современники единодушно отмечают, что именно в XV веке, особенно в 40-60-е годы, происходит резкое падение нравов в России, прежде всего их поразительное огрубление. Об этом свидетельствует не только введение новых видов государственных и общественных репрессий, их ужесточение, существование трёх видов казни: условно-политической (смертная), гражданской («торговой») и церковной (сожжение заживо), но и изменение отношения к сословной иерархии (публичное битьё бояр), а также крайний упадок престижа дворцовой камарильи – ослепление двух князей, Василия Косого и Василия Темного, публичное вероломство, ставшее обычным (Шемяка), отравление ядом политических противников, вспышки бунтов посадской голытьбы по совершенно незначительным поводам, когда «чернь» топила и жгла людей без всякого суда, нарушение ранее священной неприкосновенности военнопленных: в первой половине XV века нередки были случаи совершенно гнусных и массовых издевательств над военнопленными. Все эти явления дают основание соотнести их в значительной степени с резким распространением пьянства, его массовостью и, главное, с изменением самого характера опьянения, вызывающего не веселье, а ожесточение.

Это изменение связано с политикой церкви, начавшей с 1424 года настоящее преследование домашнего и артельного пивоварения, совпадающей с перенесением столицы формально в 1426 году окончательно из стольного города Владимiра в Москву. Такое формальное перемещение центра тяжести политической жизни в густонаселённую Москву и её окружение ещё более усиливает разрыв с древними традициями пивоварения, более сильными в Ростово-Суздальском крае, но почти не получившими развития в собственно Московском княжестве в его древних границах. Вполне понятно, что именно в этот период и должно было возникнуть стремление к созданию более дешёвого, чем мёд, но более крепкого опьяняющего напитка. Поход церковников против изготовления пива в 1424 году ещё более убеждает, что создание хлебного вина, водки, очень близко к этому времени. Можно даже предположить, что церковь не стала бы резко выступать против пивоварения в московских уездах, не имея ему альтернативы.

Вплоть до XV века опьянение на Руси совершалось всегда как традиционное религиозное или историко-праздничное действие лишь в строго определённые моменты, приуроченные к определённым дням или неделям: на тризнах, в дни весеннего и осеннего равноденствия, на праздниках урожая и т.п. В борьбе церкви с культовым «языческим» опьянением пиву могла противопоставляться только водка. Её исключительно лёгкая делимость и равномерность качества (крепости) превращали этот новый напиток в космополитический, делали его обычным, не священным товаром, не связанным ни с каким определённым событием, объективно исторически выступающим как провозвестник безтрадиционного опьянения. Именно это качество казалось в ту эпоху важным достоинством водки и с точки зрения церкви (ибо водка противостояла «языческим» напиткам – пиву и мёду), и с точки зрения великокняжеской администрации, стремившейся прекратить массовые народные гуляния в определённые времена года, поскольку в условиях товарно-денежного хозяйства и многонаселённости они надолго нарушали административный порядок и ритм хозяйственной жизни.

Однако, несмотря на продолжительные народные гуляния, пьянство среди русских до введения государственной монополии на производство и продажу спиртного не носило массового характера. Каждый мог у себя дома варить хмельное питьё и распоряжаться им по своему усмотрению. При этом не было повседневного беспричинного пьянства. Когда же производство и продажа спиртного сосредоточились в руках государства, оно оказалось заинтересованным, чтобы люди пили не только по праздникам.

Водка проявила себя не как безобидный напиток, сообщающий весёлость народу, а как орудие его одурманивания, закабаления и обнищания. В 1533 г. в Москве торжественно, с благословения духовенства, был открыт первый «царёв кабак», и с тех пор водка стала нашим национальным бедствием. Уже через сто лет немецкий учёный Адам Олеарий записал в своём «Путешествии в Московию»: «Порок пьянства так распространён у этого народа во всех сословиях, как у духовных, так и у светских лиц, у высоких и низких, мужчин и женщин, молодых и старых… пьют чаще всего водку». Неотмоленный грех за спаивание русского народа полностью лежит на церкви, яростно боровшейся с пивом как с наследственным пережитком «богохульного язычества».

Всему худшему в нашем национальном характере мы обязаны «Русской Православной» Церкви. Именно она испортила славянина, привив ему прежде совершенно несвойственные, чисто византийские пороки: холуйство и холопство, похабство и кровожадность, изуверство и пьянство. В XI веке митрополит Иларион в «Слове о законе и благодати» поучал: «Прежде мы были как звери и скоты…». Вот первый пример русского самооплёвывания, внушения отвращения к собственному «проклятому прошлому», к пращурам-«нехристям», ко всему родному, народному, природному.

«Тысячелетие Крещения Руси» служит наглядным примером того, как живут Иваны, не помнящие родства, т.е. отрёкшиеся от РОДА:

Неумыт и непричёсан, вечно полупьян,

В домотканном зипунишке ходит наш Иван.

Выпить можно сто стаканов, только подноси,

А сколько их, таких Иванов, на Святой Руси?

(Н.А.Некрасов)

Спивались, как правило, люди с тонко чувствующей, легко ранимой душой, обнажённой и беззащитной. Их пьянство было своеобразной защитой от страшной, несправедливой действительности. После крещения славяне стали рабами вдвойне: господними и господскими. «Православный» помещик с благословения «православного» попа распоряжался православными крепостными, как вещью. Мыслимо ли было такое во времена «языческой» вольности?

Среди отрицательных персонажей русского устного народного творчества особо почётное место отведено «православному» духовенству. Не только в сказках и песнях, но и в пословицах и поговорках, в бывальщинах и прибаутках, везде поп – первый пропитон, обжора и похотник, и вся его «дурья порода» – одно посмешище. Жадность, тупость, лихоимство, срамота «брюхатых жеребцов» – предмет народного презрения: «Поп – что клоп; тоже людскую кровь пьёт», «Наш отец Тит и в великий пост блудит», «Наш отец Демьян и в великую пятницу пьян». По народным поверьям, встреча с попом или монахом служила плохим предзнаменованием. По поводу этих «языческих» предрассудков своих современников сокрушался ещё под 1068 г. автор «Повести временных лет»: «Се бо не погански ли живём, аще усрести верующе, аще бо кто усрящеть черноризца, то възвращается, ни единець ли свинью. То не поганьскы ли се есть?» (ПСРЛ. Т.1. М., 2001, с.170). Как видим, монаха-летописца особенно удручал тот факт, что встреча с христианским священнослужителем расценивалась людьми как такое же неблагоприятное предзнаменование, как и встреча со свиньёй.

Христианская церковь и, особенно, «православная» объявила еретиками так называемых аквариев, или гидропарастатов, т.е. абсолютных трезвенников, причащавшихся водой, а не вином. Если попы напивались до «положения риз», то монахи – «до чёртиков». Иван Грозный сетовал: «…в монахи стригутся… чтобы всегда бражничать; упивание безмерное, разврат, содомский грех. У игуменов и архимандритов… робята молодые по всем кельям живут невозбранно». Церковь расплодила голь кабацкую и целые полчища дармоедов – монахов, вшивых юродивых, зловонных нищеблудов, блаженных придурков. Чтобы иметь представление о жутких пьянках в престольные праздники, достаточно взглянуть на писаную с натуры картину В.Г.Перова «Сельский крестный ход на Пасху» (1861).

Царское правительство отдало торговлю спиртным на откуп жидам. Подавляющее большинство питейных заведений, особенно в западных губерниях России, принадлежало пархатому жулью. Кабак и корчма были притонами, где несчастные, одурманенные русичи продавали за безценок всё, что имели, попадая в пожизненную кабалу к ростовщику-кабатчику. При явном попустительстве церкви Христовой «богоизбранный народ» доводил русских крестьян до полнейшего разорения и нищеты, приучив к водке до такой степени, что это стало неизгладимой национальной наследственностью всей нашей страны. Вот что такое «святая» Кана Галилейская!

Накануне отмены крепостного права на Руси начался массовый подъём трезвенного движения. Сельские сходы один за другим принимали решения не употреблять вина и водки, нарушителей подвергали денежным штрафам и телесным наказаниям. В мае 1859 г. крестьяне перешли к массовому разгрому питейных заведений. Волнения охватили 15 губерний Среднего и Нижнего Поволжья, Приуралья и Центра России. Царское правительство, для которого «пьяные» деньги играли не последнюю роль в доходных статьях, подавило трезвенное движение, используя силовые методы, – войска и полицию. 780 «зачинщиков» было предано военному суду, наказано шпицрутенами и сослано в Сибирь. Церковная иерархия сохранила верноподданность царской власти. При Иване Грозном иерархи обличали заблуждения и злоупотребления государя, хотя и тогда церковь утверждала, что царь – Помазанник Божий. В либеральном же XIX в. иерархи промолчали, в общем-то ничем не рискуя даже в земной жизни по сравнению с временами царствования Грозного Царя.

Любопытно, что Карл Маркс в связи с этими событиями писал: «Достаточно вам лишь напомнить о правительственных репрессиях против обществ трезвости, которые стремились спасти московита от того, что Фейербах называл материальной субстанцией его религии, то есть от водки». Как видим, Фейербах смотрел в самый корень, назвав водку материальной субстанцией христианства в России.

В начале ХХ в. начался новый подъём трезвенного движения. Но когда самарский купец И.А.Чуриков именем Христовым начал проповедь нравственного, религиозного спасения путём полного отказа от алкоголя и курения, Синод запретил ему проповедовать. Церковным и светским властям было чего бояться. Так, в 1912 г. в стране насчитывалось около 1800 обществ трезвости, а число их членов достигло полумиллиона. В связи с этим последовало распоряжение министра финансов о том, что «приговоры городских и сельских обществ о воздержании уничтожить и впредь городских собраний и сельских сходок для сей цели нигде не допускать». Во как! И когда в августе 1914 г. в России всё-таки был введён запрет на продажу водки и других крепких спиртных напитков, то это произошло отнюдь не под давлением авторитета церкви. Царское правительство боялось срыва военной мобилизации, как это фактически произошло перед началом русско-японской войны. Это был запрет для простого народа, ибо он не распространялся на состоятельных людей. Водку, коньяк, пиво, вино широко продолжали продавать в ресторанах первого разряда и буфетах при многочисленных благородных собраниях и клубах. Достаточно упомянуть о том, что бюджет военного времени, который, казалось бы, должен был оказаться «трезвым», на самом деле опирался на 144 миллиона рублей, ежегодно получаемых казной от продажи спиртного. Это – официальная цифра, взятая из книги «История Великой войны», том I, изданной в Москве в 1915 г. Можно опасаться, что она сильно занижена, но всё равно неплохо характеризует тогдашнюю ситуацию.

Вскоре после прекращения свободной продажи спиртных напитков хранилища страны оказались переполненными спиртом. Его запасы составили свыше 70 миллионов вёдер. Только в одном Петрограде насчитывалось около 700 винно-водочных складов. Можно себе представить, какой огромной силы спиртовая бомба оказалась заложенной под город, ставший центром массовых беспорядков! Большевицкие инициаторы смуты прекрасно это понимали. Не случайно Октябрьский переворот совпал с массовыми погромами винных складов.

Пьяные матросы и солдаты захватили без боя Зимний дворец, изнасиловали его защитниц из женского батальона, верного Временному правительству, и успели ещё унести с собой из дворца, что смогли. По всему городу матросы, солдаты и горожане громили винные склады, разбивали тысячелитровые бочки, многие из перепившихся и обезумевших людей захлёбывались и тонули в вине. Как известно, тогда в городе не было никакой другой реальной силы, кроме возглавляемых жидобольшевиками пьяных матросов, солдат и вооружённых рабочих. Когда пьяная революция победила, её организаторы начали принимать меры к наведению элементарного порядка, хотя с этим явно не спешили. Только в декабре 1917 г., разрушив до основания прежний государственный строй, советская власть продлила ещё царский запрет на торговлю водкой на время революции и войны.

Разумеется, Октябрьский переворот 1917 года смог произойти не только благодаря взрыву спиртовой бомбы в столице России. Сыграли свою роль и другие обстоятельства: бездумное политиканство разных политических партий, участвовавших в Февральской революции, неудачи страны в войне, щедрая финансовая поддержка Ленина со стороны кайзеровской Германии… Но и о роли алкогольной политики не следует забывать.

М.С.Горбачёв, следуя традициям, положенным в основу РСДРП, также начал с похода за трезвый образ жизни. Любовь масонства к проповеди трезвости объяснима: чтобы вызвать социальный катаклизм, необходима социальная база. Лозунг трезвости, пока его не дискредитирует сама же власть, в России всегда гарантирует социальную базу на первых порах любого движения. Но исторически реальное «православие» при всей своей декларируемой благонамеренности всегда охраняло «ВВЕДЕНИЕ для русских» винопития и не только оказалось неспособным защитить народ от наркотического геноцида, но и само способствовало геноциду.

Ныне власть светская и власть церковная – опять подельники: рука руку моет. Церковная мафия имеет баснословные барыши от беспошлинного провоза и торговли алкоголем и табаком и призывает народ не роптать, а молиться и пить за здоровье кремлёвской мафии. Благодаря рыночным «ценностям» капитализма впервые за всю историю Руси смертность превысила рождаемость. Алкоголь делает из мужчин женоподобных трусов, а из женщин – мужеподобных коблов, не способных рожать. Нация угаснет, если не очистится от тысячелетнего аллилуйно-бормотушного дурмана.

Алкогольный геноцид удобнее для мiрового раввината, чем прочие виды геноцида. Если в конвейере смерти ГУЛАГа было уничтожено до 10-15 млн. человек,* то алкогольный геноцид уничтожил за последние 30 лет около 40-50 млн. человек. Машина уничтожения не остановлена: террор стал мягче, культурнее, но вполне эффективен, а руководитель – раввинат – уже не бросается в глаза, как в 20-40-е годы. «Культурнопитейщики» вовлекают в свои ряды непьющую молодёжь, «культурные» пьяницы становятся алкоголиками-смертниками, и те, и другие с пьяных глаз рожают ублюдков, идёт вырождение народа. В августе 2003 г. наше крупнейшее информационное агентство ИТАР-ТАСС сообщило, что «если население России будет так же потреблять алкоголь, травиться табаком и наркотиками, как это делает теперь, то, по подсчётам демографов, оно исчезнет с лица Земли к концу наступившего века». Это уже геноцид на основе самоподдержания и самоуправления. А левины-овруцкие, охраняющие «культурную среду» «культурного пития» в средствах массовой дезинформации, уже теряются на фоне «культурных» пьяниц, призывающих к «культурному питию» устно, да есть и гои-наёмники. И раввинат вроде как уже в стороне, гои спиваются и гибнут как бы сами собой. Документированных следов не остаётся (почти).

Ну а кто не спивается, тот тормозится в интеллектуальном росте. Живёт человек, работает, накапливает информацию, в итоге – стресс. Остановиться бы, подумать, понять что-то новое для себя и выйти из стресса на уже новом, более высоком уровне понимания жизни… А он – раз, граммулечку в лоб забил, алкоголь в мозгу все связи стёр, и необходимость нечто понять исчезла «сама собой». Доволен человек («стресс снял»), доволен и раввинат – не понял человек, как жизнь устроена, можно на нём ездить и дальше.

Единственным противоядием этой пагубе может быть только пробуждение исконного РУССКОГО ДУХА, совечного самому народу нашему и вдохновлявшего его задолго до рождения Иисуса на берегах Мёртвого моря. Для нас возрождение русского духа, русского национального самосознания – это возвращение к родным истокам, к исконно русскому ведийскому православию – культуре древней, дохристианской, несущей в мiр не страдания и болезни, а свет, жизнь, радость, победу!

Иисус родился и прожил почти всю жизнь в Галилее, жители которой занимались преимущественно виноградарством с целью получения вина, очень богатого алкоголем. Галилеяне, в том числе, вероятно, и родители Иисуса, пили его в большом количестве. Вино было самым распространённым напитком иудеев. В Библии вино – одна из основ жизни. Дети кричат матерям своим: «где хлеб и вино!» (Плач Иер.2:12). Вероятно, обычным было и такое явление, которое описано в книге пророка Исаии: «Ногами попирается венок гордости пьяных ефремлян» (28:3), которые «шатаются от вина и сбиваются с пути от сикеры; священник и пророк спотыкаются от крепких напитков; побеждены вином, обезумели от сикеры, в видении ошибаются, в суждении спотыкаются. Ибо все столы наполнены отвратительною блевотиною, нет чистого места» (28:7-8). Кого спас от потопа Иегова-Саваоф? Мерзопакостного пьяницу Ноя. Другим любимчиком «божьим» был «праведный» Лот, сожительствовавший в пьяном угаре со своими дочерьми. Вино использовалось не только как пищевой продукт при религиозных церемониях; оно было и остаётся важной частью субботних и праздничных трапез. Поэтому в иудейских семьях с детства привыкают к некрепкому спиртному. Уже восьмидневному ребёнку даётся капелька виноградного вина сразу же после обрезания. Получил свою капельку и маленький Исусик, тот самый, кого иные православствующие жидоедцы почитают «истинным арийцем» и даже «русским богом». В последующем Иисус от вина никогда не отказывался. «Вот человек, который любит есть и пить вино» (Лк.7:34), – говорили о нём. То же касается и распития вина в качестве символа крови, «за многих изливаемой во оставление грехов» (Мф.26:27-28; Мк.14:23-24; Ин.6:53-56), положившего начало пьяному дурманящему причастию во всех христианских церквях. Значит, есть основания приписать самозванному «Сыну Божию» тяжёлую алкоголическую наследственность, проявившуюся в его психической неполноценности: описываемое в евангелиях поведение Иисуса в точности соответствует классическим симптомам паранойи (см. об этом в п.65). Не исключено, что и большую часть чудес Иисуса следует объяснять алкогольными галлюцинациями следовавших за ним пьяных бездельников – свидетелей его «чудес».

В рассказах о чудесных исцелениях, совершавшихся Иисусом, обращают на себя внимание некоторые общие черты. Прежде всего характерно то значение, которое Иисус придаёт вере больного в то, что он действительно выздоровеет. Сотнику, который просит исцелить его слугу, Иисус велит: «Иди, и, как ты веровал, да будет тебе» (Мф.8:12). Женщине, страдавшей кровотечением, он говорит: «Дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя» (Мф.9:22). У слепых, которые обращаются к нему с просьбой об исцелении, он спрашивает: «Веруете ли, что я могу это сделать?» И лишь после того как они дают на это положительный ответ, Иисус исцеляет их прикосновением к глазам и словами – «по вере вашей да будет вам» (Мф.9:28-29). А когда он пришёл на свою родину, где все знают и его, и его родню и потому не питают к нему особого почтения, то «не совершил там многих чудес по неверию их» (Мф.13:58). В Евангелии от Марка (6:5) сказано, что Иисус «не мог совершить там никакого чуда». Здесь он бросает фразу, которая стала крылатой, – о пророке, который не пользуется почитанием в своём отечестве (Мф.13:57; Мк.6:4; Ин.4:44). Её мы слышим часто, но вот поистине замечательное её продолжение из апокрифического Евангелия от Фомы, которое от нас утаивают учителя благонравия, – «Не лечит врач тех, которые знают его» – наводит на определённые размышления.

Факты совершённых им чудес и чудесных исцелений Иисус почему-то старается сохранить в тайне. В ряде случаев он после исцеления говорит своим пациентам: «Смотри, никому не сказывай» (Мф.8:4); «Смотрите, чтобы никто не узнал» (Мф.9:30); «Смотри, никому ничего не говори» (Мк.1:44); «Не заходи в селение и не рассказывай никому в селении» (Мк.8:26). После воскрешения дочери Иаира «он строго приказал» видевшим, «чтобы никто об этом не знал» (Мк.5:43). Необходимость такого засекречивания чудесной силы Иисуса ничем не мотивируется. Возможно, что это было просто надувательство, основанное на гипнотическом внушении, и шарлатан хотел застраховать себя от разоблачений. Но толпа верующих, следующая за Иисусом, непрестанно изумляется каждому новому акту деяний чудотворца, «и сколько он ни запрещал им, они ещё более разглашали» (Мк.7:36) (эффект обратного программирования через отрицание НЕ, которое не воспринимается подсознанием), так что слух об этом распространяется по всей стране, чего, в конечном счёте, видимо, и добивался Иисус. Заметим, что не верующие в Иисуса, т.е. психически здоровые люди, за ним и не ходили.

Вместе с тем несомненно, что Иисус обладал необычайными психическими силами, в частности – гипнозом, и использовал слабость толпы к чудесам. Несомненно также, что оккультное воздействие на физический план с целью сотворить «чудо» – это удел дешёвых колдунов, но не духовных подвижников. В тщеславных иисусовых чудесах нет божественного вдохновения. Его хождение по воде лишено какой-либо духовной ценности и достойно разве что лишь факира. Древняя легенда гласит, как мудрец встретил на берегу реки йога и спросил его: «Чему ты научился за свою жизнь?» Йог сказал: «Я могу по воде перейти на тот берег». Мудрец покачал головой: «Ты потратил столько лет на то, что доступно каждому, уплатившему несколько грошей лодочнику». Достойны сожаления «нищие духом», считающие, будто чудеса заключаются в том, чтобы доводить свиней до самоубийства, вгоняя в них «бесов». (Частично использованы материалы сайта А.А.Добровольского http://dobroslav.tk/ – Иудохристианская чума: Первое «чудо» Иисуса.)

26. «Ибо и братья его не веровали в него» (Ин.7:5).

В основном в евангелиях раскрывается отношение к Христу многих посторонних и даже случайных людей, оказавшихся на его пути. А также людей, приблизившихся к нему на его пути «учительства» и «подвижничества» – Иоанна Крестителя, апостолов и учеников. Но только чуть-чуть и как бы ненароком приоткрывается завеса, позволяющая представить себе отношение к нему тех, кто знал его лучше всех. Однако тут есть над чем задуматься. Евангелие от Иоанна открывает перед нами страшную бездну непонимания и непризнания, разверзнутую между Христом и его родными: «Ибо и братья его не веровали в него».

Не веровали. Братья. А ведь это были люди, которым был открыт, ведом весь жизненный путь Христа день за днём от самого детства в течение всех тридцати трёх лет! Люди, которые знали его ближе, лучше, чем кто-либо другой на целом свете! В высшей степени показательно: в отличие от сонма посторонних, в родной семье Иисуса Христа самые близкие люди не воспринимали его ни как святого, ни как пророка, ни как сына бога, ни, тем более, как самого бога. Не потому ли он однажды в сердцах воскликнул: «Враги человеку – домашние его» (Мф.10:36).

Старший сводный брат Христа Иаков (от первого брака Иосифа) стал впоследствии апостолом, а по некоторым данным, – также и младший родной брат, Иуда. Но, по-видимому, их отношение к Христу было до его распятия и «воскресения» совсем не таким, каким стало впоследствии. В сущности, братья накануне Праздника кущей постарались избавиться от Христа, под благовидным предлогом выставить его из дома. Они сказали ему: «Выйди отсюда и пойди в Иудею, чтобы и ученики твои видели дела, которые ты делаешь; ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным. Если ты творишь такие дела, то яви себя мiру» (Ин.7:2-4). Малопочтительное обращение сочетается в этих словах с неприкрытым упрёком в тщеславии: Христу в его деятельности приписан единственный мотив – желание стать известным, стремление прославиться с помощью некоторых чудесных трюков. Так понимали всё дело его братья. И Христос, оправдываясь от этого обидного обвинения, косвенно отвечает им, проповедуя на празднике, куда всё же заявился тайно: «Говорящий сам от себя ищет славы себе; а кто ищет славы Пославшему его, тот истинен, и нет неправды в нём» (Ин.7:18).

Родная мать сознавала сверхчеловеческое могущество сына, обратив его внимание на нехватку вина и наказав прислуге на брачном пиру в Кане Галилейской: «Что скажет он вам, то сделайте» (Ин.2:5), предварив этим повелением претворение воды в вино. Но при этом даже «богородица» не признавала сверхъестественную природу сына, о чём, как мы помним, повествует нам эпизод с мальчиком-Иисусом в Храме. Любя его, переживая за него, мать всё же не поклонялась ему, не считала его подлинным сыном бога Израилева, каким считал его, к примеру, апостол Пётр (Мф.16:16). Характерно, что она ходила за ним в сопровождении своих детей, братьев и сестёр Иисуса, рассчитывая встретиться и поговорить по душам, объясниться, выяснить отношения; но он, явно храня какую-то обиду или опасаясь «семейных сцен», не позволил им даже подойти, приблизиться, и сам к ним не вышел, публично отрёкшись от родных. Он считал, что им не о чем больше говорить. «Те, кто рядом со мной, меня не поняли», – эту подлинную фразу Иисуса донесли до нас апокрифические «Деяния Петра». Да и жить-то всё последнее время он предпочитал вне дома.

В чём состояли причины конфликта Христа с его родными, определить трудно, но наверняка среди них было и отношение к родителям: Иисус уже не мог почитать Иосифа за своего отца по плоти, считая своим настоящим отцом бога Израилева. А это в глазах его родных, во-первых, было нарушением заповеди «чти отца своего…», а во-вторых, выставляло в сомнительном свете его мать.

Конфликт и отчуждение между Христом и его братьями-сёстрами были настолько серьёзны, что никто из братьев и сестёр Иисуса даже не явился на Голгофу! Не помогли они и предать его тело благочестивому, правильному погребению, чему иудеи всегда придавали чрезвычайно большое значение. Из-за этого конфликта он, будучи на кресте, вверил собственную мать не своим единокровным, а апостолу Иоанну, «и с этого времени ученик сей взял её к себе» (Ин.19:27). И после «воскресения» Иисус так и не вернулся домой, к семье, скрываясь неизвестно где. Какая же пропасть лежала между Христом и его родными! И главная причина тому, как можно понять, одна: самооценка личности и деятельности Христа не совпадала с их мнением о нём (Прот.Иоанн, с.68-70).

27. Воскрешение Лазаря (Ин.11:45).

Все евангелия, кроме Евангелия от Иоанна, почему-то умалчивают о таком величайшем чуде из чудес. Это особое деяние Христа, выбивающееся из всего ряда продемонстрированных им чудес, имеет подтверждённые аналоги только в феномене зомби (культ вуду). В данном случае трудно с уверенностью говорить о прерывании летаргического сна, поскольку, с одной стороны, сам Иисус сказал: «Лазарь, друг наш, уснул, но я иду разбудить его» (11:11), а с другой, по словам сестры Лазаря Марфы, покойный уже «смердел», «ибо четыре дня, как он во гробе» (11:39). Однако смердел ли (т.е. пах, как пахнут разлагающиеся трупы) Лазарь на самом деле или нет, действительно ли начал он разлагаться, были ли на нём заметны трупные пятна и т.д. – евангелист ничего обо всём этом не сообщает. Лицо Лазаря по выходе из гроба было обвязано платком, но ведь потом платок-то был снят, а пелены все развиты (11:44), так что утаить наличие или отсутствие подобных признаков смерти было нельзя. Тем не менее, упомянутые весьма существенные подробности остались не раскрытыми. Неясно, как могла знать Марфа, смердит Лазарь или нет, если покойный лежал в пещере, заваленной камнем (11:38). Не знаем мы также, перестал ли он смердеть после воскрешения. Возможно, да, поскольку известно, что позднее он разделил с Христом трапезу (Ин.12:2). И куда пошёл воскресший Лазарь после слов Христа «Развяжите его, пусть идёт»? Был ли он вообще вменяем после воскрешения? Что с ним было дальше, как жил сей зомби, сколько прожил? Почему он не пришёл вместе с сёстрами на Голгофу, не проводил в последний путь Христа, давшего ему вторую жизнь? Обо всём этом в Евангелии нет ничего. Медицине известны случаи существования «мертвяков» (например, когда удавалось «откачать» убитого молнией) – людей биологически живых, но с умершей душой, утративших способность эмоциональной реакции. Стал ли Лазарь одним из них? Или же он, как дочь Иаира, всего лишь находился в летаргии, из которой извлёк его Христос? Мы ничего об этом не знаем наверняка.

Существует, правда, церковное предание, согласно которому «Лазарь четверодневный» прожил ещё 20 лет после воскрешения. Он жил, однако, не в Палестине, а на Кипре, покинув родные края и отправившись туда, где его никто не знал. До конца своих дней он был ни грустен, ни весел; он не плакал, не смеялся и даже никогда не улыбался. То есть вёл себя именно так, как ведут себя классические зомби, мертвяки, не способные испытывать и проявлять эмоции. Было ли это на самом деле – неизвестно. Евангелие на сей счёт молчит.

Приходится отметить, что ни в одном из трёх иных евангелий эпизод с воскрешением Лазаря даже не упомянут. Это в высшей степени странно и даже невероятно, поскольку чудо публичного воскрешения – не из тех, что можно замолчать. Если оно, конечно, и впрямь имело место. Молчание Марка, Матфея и Луки заставляет в этом усомниться (Прот.Иоанн, с.128-130).

28. Далее у Матфея мы встречаем слова Иисуса во время его проповеди на горе, так называемой Нагорной проповеди. По мнению христианских идеологов, эта центральная проповедь Иисуса, содержащая 9 заповедей блаженства, – высшее выражение человеческой нравственности. Давайте трезво оценим кредо Иисуса.

«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф.5:3).

Кто нищие духом? Духовно примитивные люди, люди, лишённые культуры. Они могут испытывать блаженство, счастье, но это счастье бездомного кота, нашедшего кусочек мяса на помойке. Приоритет нищих духом перед богатыми духом – величайшее извращение сознания. Хотя израильское общество времён Иисуса являлось низшей ступенью цивилизации сравнительно с греко-римским, но всё же книжники (из левитов) были грамотными, хранили еврейские знания, законы, традиции, являлись стержнем единства общества. Для них у Иисуса не находится иных слов, кроме осуждения и проклятий. Оно и понятно. Для всякого иудея, обладавшего еврейской культурой, было ясно: Иисус – самозванец, незаконнорождённый. Может, ко времени произнесения Нагорной проповеди Иисус и не сталкивался с отторжением себя из верхнего круга израильтян, но мог заранее предчувствовать, к чему приведёт его проповедь на путях, проложенных Иоанном Крестителем. Да и судьба Иоанна предвещала подобный конец для нового главы секты. Поэтому уже в исходных моментах ставка делалась на социальные низы. И лишь там разрушительная для общества пропаганда находила отклик, только в низах общества мог Иисус найти опору. Отсюда – ответная благодарность со стороны Иисуса уверовавшим в него нищим и падшим.

Христианские толкователи пытаются «чёрного кобеля отмыть добела». Этот пункт проповеди Иисуса они объясняют следующим образом. Головы людей забиты ненужным хламом, греховными помыслами. Чтобы принять благую весть Христа, нужно очистить своё сознание, то есть стать духовно нищим.

Во-первых, головы людей забиты не только хламом, но и огромным количеством знаний, которые дают им возможность жить и называться людьми. Во-вторых, дух, духовное богатство – это та часть в человеке, благодаря которой он отличается от скота. В-третьих, нищета всегда связана с паразитизмом, существованием за чужой счёт, духовная нищета – с духовным рабством, духовной зависимостью.

Только в Нагорной проповеди встречается понятие «нищие духом», во всех других местах всех четырёх евангелий речь идёт просто о нищих. Не исключено, что переводчики подправили текст. Но будем брать текст таким, каким он представал перед глазами русского человека все сотни лет поклонения величайшему общественному разрушителю.

Прославлением и оправданием нищеты пронизана вся деятельность Иисуса, да и сам он не трудом обеспечивал себе пропитание, а жил подаянием, которое собирали его ученики. Если отбросить басни о его чудесах и исцелениях, то вся компания апостолов была ничем иным, как товариществом нищих бродяг.

Богатство есть праведное и неправедное. В нищету впадают по вине своей и без вины. Человек, сохраняющий нравственную чистоту, несмотря на нищету, достоин большего уважения, чем праведник среди богатства. Но нищета не может быть ценностью, к которой нужно стремиться (Синявин, с.122-123).

Комментарий А.Широпаева (2003а,с.2): «Исследователи отмечают, что “важной особенностью христианской проповеди было обращение её прежде всего к социальным низам” и даже к рабам. “В конце II в. антихристианские авторы упрекали христиан в том, что они проповедуют среди «грубых мужланов»: шерстобитчиков, валяльщиков, кожевников – это были наименее престижные ремесленные профессии в античных городах” (Свенцицкая, 1988).

Надо сказать, что бедность, часто выставляемая христианскими апологетами “русской идеи” в качестве добродетели, в действительности опасна. Бедности нередко сопутствует ущербная психология, корявое, сумеречное мiровосприятие, перерастающее в “пролетарскую ненависть” к красоте и мощи. “Как во время большевизма в России татаризованный представитель низшей расы убивал тех, кто своим внешним видом и смелой походкой господина казался подозрительным, так якобинская чернь тащила на эшафот каждого, кто был строен и светловолос”, – пишет в своей знаменитой книге Альфред Розенберг (1998).

Не случайно бедность, как бы подчёркивая свою деструктивную суть, нередко сопровождается бионегативными проявлениями, что мы и видим в христианстве. “Христианская идея сострадания и спасения должна была привлекать самых разных людей, не только ущемлённых социально, но и страдающих физически. […] Физическое уродство в античном полисе вызывало брезгливость и презрение. В полисах Греции сложился идеал человека – “прекрасного и благородного”, который отражён в скульптурах классического времени. Недаром один из античных критиков христианства, Цельс, писал во II веке, что если бы божество воплотилось в человеке, оно выбрало бы себе статного, красивого, сильного человека, обладающего красноречием, а, по рассказам самих христиан, Иисус был мал ростом и некрасив” (Свенцицкая). Соответствующую внешность имел и апостол Павел: низенький, горбоносый, кривоногий, с гортанным и шепелявым греческим выговором, сразу выдающим иудея (см.: Д.Мережковский. Лица святых от Иисуса к нам. М., 1997). Законченную форму христианский культ уродства принял в почитании аскетов и юродивых, немытой и увечной плоти, наконец, мощей».

Великий современный мистик Ошо обращает внимание на тот факт, что в Индии все основатели религий происходили из королевских семей: Рама, Кришна, Махавира, Будда. Все они были либо королями, либо должны были стать королями после смерти своих отцов. Но на семитском Западе ни одна из трёх религий не была основана королём. Их основывали бедные люди, а когда бедный человек основывает религию, она не может быть той же религией, что и религия богатого. Христос был бедным человеком, необразованным. Его ни в коей мере нельзя сравнить с Гаутамой Буддой. Мухаммед тоже необразован. Его ни в коей мере нельзя сравнить с Буддой. Не был королём и Моисей.

Богатому человеку не нужен спаситель или пророк. На Востоке не было идеи пророков, мессий и спасителей.Такого рода идея может существовать только в бедном обществе. Именно иудаизм дал мiру эту идею. В Индии сейчас достаточно христиан; по их численности она на третьем месте в мiре. На первом месте по численности – индуисты, на втором – мусульмане, на третьем – христиане, но все они беднейшие из бедных.

В Индии эта идея никогда не появлялась. Здесь была совершенно другая идея – это инкарнация Бога. Слово «Бог» в Индии звучит как ишвар. Слово ишвар происходит от санскритского айшварья, означающего «роскошь», т.е. «ишвар» – это наироскошнейший. Бог должен быть наироскошнейшим, наивысшим из всей возможной роскоши. Всё принадлежит ему, поэтому и его имя «ишвар» – наироскошнейший. Изредка Он приходит во всём своём роскошном великолепии. Он не посылает посланцев. Он не посылает пророков и спасителей – Он спускается Сам. Этот мiр богат, и Он в этом мiре – богатейший из всех. В этом есть определённое сходство. В Индии человек и Бог разнятся только в степени. Бог может быть больше человека (человек не может быть таким большим), но Он не может притвориться спасителем.

На Западе иудаизм дал идею спасителя, посланника, пророка. Это означает, что общество так бедно, что не может даже постичь воплощение Бога. Ему нужен посланец, спаситель, пророк. И всё это нужно лишь для того, чтобы дать утешение бедному человеку.

Иисус никогда не смог бы стать тем, кем он стал на Западе, если бы он родился на Востоке. Все аватары происходили из королевских семей; так и должно было быть. Это было богатое общество. Кто послушал бы сына плотника? Люди бы просто посмеялись. «Не сошёл ли Бог с ума? Есть великие короли, великие учёные, великие мудрецы – а Он выбрал в единородные сыновья сына плотника!» Сама идея была бы невозможна, но на Западе это оказалось возможным.

Запад был в те времена беден, очень беден. Ему нужно было утешение. И Западу легче было принять бедного человека, потому что он был близок ему. Христианство стало величайшей религией мiра, потому что Иисус был бедным человеком. Если бы он не был бедным человеком, христианство не стало бы величайшей религией. Это было невозможно.

Христианство распространило евангелия о блаженстве тех, кто беден, тех, кто лишён, тех, кто кроток, тех, кто согбён. И в этом была его привлекательность, потому что именно такой была большая часть западного общества того времени.

После Иисуса Христа самым популярным человеком стал Карл Маркс, который тоже был евреем, как и Иисус. Он доводит ту же идею до её логического конца. Он не может принять Бога по той простой причине, что если бы был Бог, то мiр не должен бы быть таким бедным, люди не должны бы быть эксплуатируемыми. Он отвергает Бога, потому что мiр так беден, что не может позволить себе Бога.

Индия была так богата в старые времена, что могла позволить себе тридцать три миллиона богов – таким было население Индии. Зачем скупиться? По богу каждому человеку! Но Маркс не смог принять и одного Бога, потому что само Его существование противоречит бедности и эксплуатации в мiре. Если Бог ничего не может сделать для бедных, Его всё равно что нет; неважно, есть ли Он вообще.

Маркс пошёл ещё дальше Иисуса, говоря, что небольшая группа людей не должна оставаться богатой; все богатства должны быть распределены между бедными. И он прекрасно понимал – каждый может это понять, – что можно распределить богатства немногих богатых между бедными, но это ни коим образом не сделает богатым всё общество. Он был просто зол на всё общество. Его отец был раввином, и они жили в бедности. Он видел, что даже его отец, который был простым и скромным человеком, честно служащим Иегове, вынужден был страдать от бедности. Поэтому богатство не должно быть позволено немногим людям, даже если это значит поровну распределить бедность.

И – поразительный факт – точно так же, как христианство стало величайшей религией, коммунизм стал величайшей политической идеологией. Точно так же, как христианство охватило почти половину человечества, оставшаяся половина стала коммунистической. И то, и другое – ответвления иудаизма.

Из-за этой своей невероятной бедности Запад становился всё более и более агрессивным в завоевании народов, наслаждавшихся богатством. Все западные страны – Англия, Испания, Португалия, Франция – распространили свои империи по всему мiру и высасывали что только могли, собирая все деньги в своих столицах.

В это время появился новый фактор, который всегда приходит с богатством, – это наука. Когда есть богатство, и физические потребности удовлетворены, тогда ум начинает задаваться вопросами об окружающем мiре. И триста лет назад, когда родилась наука, она стала преумножать богатства Запада.

Нужно заметить, что церковь всегда была против науки и на каждом шагу пыталась мешать её росту. В этом есть своя причина, и причина эта в том, что если наука и технология растут, то бедность исчезает, а христианская церковь напрямую зависит от бедности. Фактически, «блаженна церковь, если весь мiр беден», потому что богатый человек, богатое общество оказываются за пределами власти церкви.

Только бедному человеку нужен спасающий бог. В этой жизни он беден, и он хочет иметь гарантию того, что хотя бы в последующей жизни будет допущен в рай. И настоящее утешение ему даёт то, что только бедный во йдёт в рай. Здесь ты можешь наслаждаться богатствами, но те же самые богатства приведут тебя в вечную погибель в аду (Ошо, 2002, с.455-458).

29. «Блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Мф.5:4).

Надежда на утешение – дело благое, но сами плачущие не блаженны, а несчастны. Блаженны не плачущие, а веселящиеся и радующиеся жизни.

Затем внутри фразы логическое противоречие: если плачущие блаженны, то зачем им утешаться и переставать быть блаженными?

Какой ад на земле готовил Христос! Если следовать его наставлениям, на землю пришло бы не Царство Бога – она превратилась бы в сумасшедший дом.

У Христа всё, что приносит радость человеку: здоровье, семья, дети, богатство, культура, всё это – зло. А нищета, страдания, одиночество, бродяжничество, безкультурье – благо.

Евангелист Лука приводит следующие слова Иисуса: «Горе вам, богатые!.. Горе вам, пресыщенные ныне!.. Горе вам, смеющиеся ныне!.. Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо!» (6:24-26). То есть, чтобы не было горя, нужно о человеке говорить только плохое. Недаром среди христиан так много злоязычных сплетников (Синявин, с.123-124; далее – тот же источник).

30. «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф.5:5).

Кротость – качество хорошее, но в известных пределах. И украшает более женщину, чем мужчину. В семье, с близкими, но не при защите Отечества, не в борьбе с преступниками. Сбылось ли пророчество Иисуса? Вряд ли изменилось соотношение кротких и воинственных в пользу первых. И земля, находящаяся в собственности, не принадлежит кротким. Кротость – качество подчинённых, агрессивность – качество управляющих.

Таким образом, кроме духовных уродов (нищих духом), библейский Иисус считал счастливыми (блаженными) ещё плачущих (безвольных) и кротких (забитых). Представьте на миг современного реального среднестатистического человека, поступающего полностью по христовым принципам в семье, на улице, в обществненных местах, с начальством, с чиновниками. Какая «интересная» жизнь у него начнётся! В лучшем случае его примут за психически больного, в худшем – станут гнать от себя или сторониться, как заражённого смертельной болезнью. А как вознесётся над ним зло, укороту которому не будет никакого! Без сильных духом людей человеческая жизнь перестанет существовать, поскольку только сильные движут жизнь и делают историю. Слабым это не дано, их участь – плакать и молиться.

31. «Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь» (Лк.6:21).

«Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф.5:6).

В первом варианте всё та же шизофреническая логика: считать голодных блаженными, а не несчастными. И опять: если они блаженны, то пусть таковыми и останутся, т.е. голодными, чтобы не потерять блаженства.

Во втором варианте звучало бы безукоризненно, если бы не шли слова после запятой. Жаждущий правду – человек достойный безотносительно к тому, удастся ли ему обрести эту правду. Правда безконечна, и насытиться ею невозможно.

32. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф.5:7).

Человеку нужна не милостыня, а работа. Милостыня унижает, превращает берущего в ничтожество. Гостеприимство и братская помощь – это не милостыня, а любовь. У богатых милостыня называется филантропией. Это когда ограбленному выделяется частичка награбленного, для того чтобы считать «благодетеля» избавленным от грехов.

Если же под «милостивые» понимать «добрые», то о каком помиловании их идёт речь? На Божьем суде? Но доброта уже есть духовное богатство, и свершается она не из соображений получить от Бога сторицей или заработать выкуп на Его будущем Великом суде, а в силу чистоты духа человека.

Если под милостыней понимать пожертвование на церковь, то содержание профессионалов от религии, объявивших себя посредниками между богом Израилевым и человеком, есть соучастие в мошенничестве.

«Помилованы будут» – значит, по Христу, евреи находятся то ли в плену у своего бога, то ли под вечным его наказанием и проклятием. Из мифа о грехопадении Адама иного следствия и не сделать.

33. «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5:8).

Вот это безоговорочно верно. Только христианину быть с чистым сердцем невозможно. Во-первых, канон гласит, что человек греховен от рождения, следовательно – нечист от рождения. Во-вторых, на путях Иисуса чистоту только потеряешь. И если есть христиане чистые сердцем, то это не благодаря Христу, а вопреки. Это наивные, в простоте своей верящие не в Иисуса, а в тот образ, который создан их собственным воображением и который они именуют Христом. Этот образ, созданный народным воображением, далёк от подлинника, несовместим с ним.

34. «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф.5:9).

А как же тогда понимать слова самого же Иисуса: «Не мир пришёл я принести, но меч» (Мф.10:34)? Выходит, что сам-то Иисус вовсе и не был миротворцем, а следовательно, по его же словам, не может быть наречён и «сыном Божиим». Впрочем, не был никогда миротворцем и его отец небесный – еврейский бог Иегова. Но тот, по крайней мере, хотя бы внутри еврейства не вводил смуту и призывал любить ближнего, как самого себя.

Мир между добрыми – конечно, благо. Со злом же – ни мира, ни перемирия. Зло всегда коварно. С ним надо воевать до полного его уничтожения. Блаженны не просто миротворцы, а установившие мир благодаря уничтожению зла, благодаря победе над злом.

35. «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мф.5:10-12).

Сколько горьких слёз было пролито русским человеком из-за этих строк! Пролито не тем русским, каким он был до прихода заморской религии, а тем, в кровь которого проникла христианская психология мазохиста и пораженца.

Казалось бы, чего проще сказать Христу: «Блаженны утвердившие правду на земле и победившие зло»? Но тогда бы разрушилось единство образа.

Личность Христа удивительно цельная, без противоречий. Часто слышишь: евангелия полны противоречий. Может, и есть противоречия, но только не в личности Христа, не в его характере. Сочинить, изобрести подобный тип невозможно, за этим литературным образом стоит живая личность.

Радоваться тому, что тебя преследуют, гонят, тиранят за правду – это мазохистское извращение. Всякий человек, не выживший из ума, страдает, когда его преследуют за правду, и это естественно. Иначе и добиваться правды нет нужды, а следует жаждать лишь поражения.

36. Иисус продолжает: «Вы – соль земли… Вы – свет мiра» (Мф.5:13-14).

Вооружённый инструкциями Иисуса – не свет, не соль, а ни на что не годное отребье, жаждущее, чтобы его пнул прохожий и можно было, обливаясь слезами, наслаждаться страданием.

37. «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф.5:16).

Но какие добрые дела могли свершить ученики Христа, если отбросить вымыслы о якобы совершённых ими чудесах исцеления, воскрешения из мёртвых и прочей фантастической чепухе, по сей день поражающей воображение людей с детским кругозором? Разве ориентировал Иисус на подвиги защиты родины, на великие научные открытия, на труд ради семьи, детей, на познание природы и окружающих народов? Нет, – лишь на разрушение семейных и национальных устоев.

38. В Нагорной проповеди содержатся нормы морали, которые выглядят как новые по своему духу сравнительно с моралью, проповедуемой в Ветхом Завете. «Блаженны, – провозглашает Иисус, – нищие духом… плачущие… кроткие… алчущие и жаждущие правды, милостивые, чистые сердцем, миротворцы, изгнанные за правду». И здесь Иисус как бы спохватывается – не идёт ли такая его проповедь наперекор Ветхому Завету, насыщенному духом возмездия, борьбы, ненависти к инакомыслящим. Проповедник спешит заверить своих слушателей:

«Не думайте, что я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё» (Мф.5:17-18).

Подобные же слова Иисуса приводит и евангелист Лука (16:17): «скорее небо и земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадёт». «Закон» – это Тора, Пятикнижие Моисеево.

Таким образом, в любимом христианами Евангелии написано, что еврейский сын еврейского бога пришёл на землю исполнить ветхозаветные еврейские законы и пророчества о власти евреев над всеми народами, власти рабовладельческой и жестокой. Христиане тем самым превращаются в инструмент осуществления глобального исторического плана, составленного Моисеем, и расчищают поле деятельности Израилю. Не за это ли «Иваны, не помнящие родства», так славят своего «Спасителя»?

 

39. «И сказал им: вот то, о чём я вам говорил, ещё быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах» (Лк.24:44).

«Но умы их ослеплены: ибо то же самое покрывало доныне остаётся неснятым при чтении Ветхого Завета; потому что оно снимается Христом» (2 Кор. 3:14).

«А всё, что писано было прежде, написано нам в наставление, чтобы мы, терпением и утешением из Писаний, сохраняли надежду» (Рим.15:4).

Кто-то до сих пор уверен, что Новый Завет отделён от Ветхого. Но Христос прямо ссылается на Ветхий Завет как на первую весть о себе. Антигуманный текст Ветхого Завета понимается в «иносказательном смысле» только полными рабами, воспринявшими христианский гипноз. Вместо реальной жизни – унижайтесь, терпите, утешайтесь и сохраняйте надежду еврейскими Писаниями, предсказывающими ваше полное истребление во славу бога Израилева (Иер.30:11).

40. «Не слушатели закона оправданы пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим.2:13).

«И так мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем» (Рим. 3:31).

Оправданы пред еврейским богом будут только исполнители иудейского закона, то есть – евреи, но не слушатели, то есть – христиане. Эгоистичный, антигуманный, ужасный идеал евреев утверждается с помощью якобы гуманной христианской веры. В этом сущая правда христианства.

41. «Какая совместимость храма Божия с идолами? Ибо вы храм Бога живого, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут моим народом (Лев.26:12)» (2 Кор. 6:16).

Зря обманутые народы строят церкви с идолами, одним из которых является изображение Христа. На земле «храм бога живого» – только евреи, одни евреи, никого, кроме евреев. Выдержки из Ветхого Завета – очередное напоминание для тех, кто ещё не понял органического единства Нового и Ветхого Заветов.

42. «Отвергшийся закона Моисеева, при двух или трёх свидетелях, без милосердия наказывается смертью» (Евр.10:28).

Таким образом, не жизнь вечная ожидает христиан, «отвергшихся закона Моисеева», т.е. иудаизма, а вечная погибель – наказание смертью от бога Израилева.

43. «Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: “рака” [пустой человек], подлежит синедриону [верховный суд]; а кто скажет: “безумный”, подлежит геенне огненной» (Мф.5:22).

Если перенести эти принципы в нашу жизнь, то суды вместо разбора уголовных дел занимались бы склоками домашних хозяек из коммунальных квартир, а Верховный Суд не разбирал бы дела государственной важности, а пытался бы разрешить неразрешимые задачи: напрасно или нет назвал один другого дураком. И ад был бы завален доверху невинными.

Если бы Христос просто сказал: «Не гневайся на брата своего напрасно», моральный совет был бы приемлем для всех без исключения. Но чтобы это провозглашать, не нужно было не только быть «сыном бога», но даже иметь семь пядей во лбу.

В цитированной фразе Христос резко осуждает грубое обращение с ближними. Сам же он позволяет себе в обращении с людьми несравненно более крепкие слова; многократно, например, обзывает он «ближних своих» порождениями ехидниными (Мф. 12:34; 23:33). К этому ругательству прибегает и Иоанн Предтеча в отношении приходящих к нему креститься фарисеев (Мф.3:7). Но при всей своей «святости» Иоанн всё же – человек, а Христос считается у христиан богом… Когда Иисус называет дьявола Сатаной, то это не ругательство, а точное обозначение его собеседника. Но в обращении с апостолом Петром такие слова, как «отойди от меня, сатана!» (Мф.16:23; Мк.8:33), не могут рассматриваться иначе как ругательство, куда более обидное, чем «рака» или «безумный». Короче говоря, христианский «бог» говорит одно, а делает другое.

44. «Вы слышали, что сказано: око за око, и зуб за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два» (Мф.5:38-41).

Эта заповедь Христа «Не противься злому» – главная в христианстве: грабителю помоги, насилующему жену подсунь ещё и дочь – это необходимо для спасения души. Шайка бандитов не могла бы сочинить более удобные правила поведения для жертв, чем это сделал за них Христос. Нужно растоптать свою гордость, человеческое достоинство, честь, свободу, уважение к своей личности – тогда станешь настоящим христианином. Эту порочную мысль Христа апостолы христианства стремятся внедрить в головы бездумно верующих, чтобы сделать их безропотными рабами.

Л.Н.Толстой в запрещении сопротивления злу усматривал центральный пункт, фокус всего учения Христа. Оно, утверждал великий писатель Земли Русской, «связывает всё учение в одно целое… оно есть точно ключ, отпирающий всё». В любой обстановке, при всяких условиях, – если хотят причинить зло тебе, твоей семье или твоим детям, пусть даже слабому и беззащитному существу, пусть это будет нападение разбойников или бешеной собаки, – самое большее, что ты можешь сделать, это подставить себя на место того, который подвергся нападению. А если собака тебя или детей искусает, разбойник ограбит или убьёт, – никакой в этом особой беды не будет; важно, что ты не нарушил заповедь Христову.

Однако Толстой не может не признать того упрямого факта, что до сих пор никто в истории человечества не следовал этой заповеди, хотя евангелия почитаются всеми ответвлениями христианства. Заповедь не действует! И Толстой, вообще говоря, правильно указывает причину её недейственности. Она может действовать лишь тогда, когда она «не есть изречение, а есть правило, обязательное для исполнения, когда она есть закон». Всеотпирающий ключ делает своё дело только в том случае, «когда ключ этот просунут до замка». А «признание этого положения за изречение, невозможное к исполнению без сверхъестественной помощи, есть уничтожение всего учения» (Цит. по: Крывелёв, 1969, с.26).

Получается, что заявления Иисуса о его верности «закону», то есть Ветхому Завету, на самом деле означают нечто совсем иное – скорей лишь прикрытие для провозглашения новой морали, во многом противоположной ветхозаветному закону. Это подчёркивается даже формой выражения: «Вы слышали, а я говорю…». Действительно, на первый взгляд, особенно для человека малообразованного, кажется, что так оно и есть, и в этой заповеди содержится парадокс, противоречащий не только Ветхому Завету, но и вообще всей земной практике человечества. Однако, как ни удивит это большинство христиан, данный тезис не придуман Христом, а чуть ли не дословно взят из самого что ни на есть классического иудейского источника. Откроем книгу Плач Иеремии, описывающую разрушение Иерусалимского храма и еврейского государства, и прочтём: «Благо тому, кто молча ждёт спасения Господня. Благо мужу, несущему бремя в юности своей. Пусть одиноко и молча сидит он, ибо Бог возложил на него это бремя. Пусть подставит он щёку бьющему его, пусть насытится позором, ибо не покидает Господь навеки; ибо если и опечалит Он, то и помилует по великому милосердию Своему» (3:26-33).

А величайший из еврейских авторитетов говорит так: «Общее правило: будь всегда среди преследуемых, а не среди преследователей, среди обижаемых, а не среди обижающих. Про того, кто следует этому, сказано в Торе: “Ты раб Мой, Израиль, которым буду гордиться”» (Маймонид, Гилхот Деот 5:13).

Наконец, сказано прямо: «Плати добром за зло» (Шемот Рабба, 22).

Итак, если говорить в целом, не нам судить, не нам казнить и не нам миловать. Это всё – прерогатива бога Израилева. «Мне отмщение, Аз воздам» (Втор.32:35; Евр.10:30), – говорит он, устанавливая свою абсолютную монополию на суд и воздаяние (а фактически не он, а «авторитетные еврейские учёные», сионские мудрецы, управляющие «народом божиим»). Поскольку эта мысль содержится в обеих цитатах (Христа и Иеремии, да и Маймонида), постольку мы не имеем возможности говорить о противопоставлении этических систем Ветхого и Нового Заветов.

Но есть и одна немаловажная деталь. Выражение «око за око, зуб за зуб» действительно неоднократно используется в Торе, однако вовсе не как этическая установка на неукротимое и обязательное мщение, а исключительно как конкретное предписание уголовного законодательства. Не отмщение, а возмещение по справедливости имеется в виду здесь; и оно достигалось на практике не выбиванием глаз и зубов у ответчиков, а назначением соответствующей компенсации пострадавшему (Прот.Иоанн, с.108-109).

45. Один из наиболее знаменитых тезисов Иисуса, который, собственно, лежит в основе этики и самого христианства, и покоящейся на нём теории непротивления злу насилием, звучит так:

«Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего (Лев.19:17-18). А я говорю: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного» (Мф.5:43-45).

Нужно ли любить ненавидящего тебя? Да, если ты сын дьявола, потому что ненависть ко злу достойна любви. Но если ты сын Света, то ненавидящий тебя есть сын дьявола, и любить его – безумие. Таким образом, все последователи Христа – дети дьявола. Только безумец или злодей мог завещать людям любить врагов своих.

На первый взгляд, перед нами опять лобовое противопоставление Ветхого Завета Новому, полный отрыв от иудейской этики. На самом деле это не так. Здесь, ссылаясь на Ветхий Завет, Иисус уже преднамеренно искажает цитируемый текст. Нигде в Ветхом Завете мы не найдём заповеди «ненавидь врага твоего». В еврейских, иудейских священных книгах действительно много говорится о любви к ближнему и о заботе о нём (под ближним понимается, в первую очередь, еврей, соплеменник еврея). Например, в тексте, на который ссылается Христос, на самом деле написано так: «Не враждуй на брата твоего в сердце твоём; обличи ближнего твоего, и не понесёшь за него греха. Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего; но люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев.19:17-18). А вот о ненависти к врагам – нет ни слова. Традиционное учение иудаизма осуждает вражду, месть и злобу. Больше того, Тора учит искать пути к примирению врагов, рекомендует самому сделать первый шаг, чтобы преодолеть вражду и превратить врага в друга: «Если найдёшь вола врага твоего, или осла его, заблудившегося, – приведи его к нему. Если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, то не оставляй его: развьючь вместе с ним» (Ис.23:4-5). И даже про врагов-язычников, неевреев, египтян, которых евреи ненавидели и боялись, талмудический мидраш говорит так: «Когда египтяне, погнавшись за евреями, тонули в море, ангелы-служители хотели петь хвалебную песнь справедливости Творца. Но Всевышний сказал им: “Как! Мои создания тонут в море, а вы хотите петь хвалебную песнь?!”» Таким образом, здесь не только не рекомендуется «ненависть к врагам», но и прямо осуждается злорадство при виде гибели врагов.

Конечно, на практике мы видим в той же Торе детальное описание самого настоящего геноцида, учинённого евреями – «неближним» народам Ханаана. Однако и там нет ни слова о ненависти к врагу: весь тот нечеловеческий кошмар, что был сотворён богопослушными евреями с аборигенами, был сотворён «без гнева и пристрастия», в точном соответствии с повелением самого «Господа», бога Израилева. Никакая ненависть тут не при чём. Только расчёт и послушание (Прот.Иоанн, с.107-108).

Таким образом, можно уверенно утверждать, что Христос развил ряд положений, традиционно содержащихся в иудаизме, а в некоторых случаях даже дословно повторил классические еврейские тексты. Позднейшая христианская традиция интерпретировала многие тезисы Христа в духе борьбы с этикой иудаизма (при этом вольно или невольно искажаемой интерпретаторами). Однако на самом деле он в общем и целом проповедовал именно иудаизм, хотя и облекал свои проповеди в полемически заострённую форму, чтобы привлечь внимание аудитории, заставить её глубже задуматься о сказанном. Другое дело, что внедрённые в сознание христиан-неевреев два последних положения из Нагорной проповеди – «не противься злому» и «любите врагов ваших» – стали сердцевиной христианской морали. Подобного бреда, сумасшествия невозможно встретить ни в одной религии, будь она мiрового масштаба или местного. Любить не друзей, родных, добрых, любящих, а злых, алчных, преступников, людей без чести и совести, сынов дьявола, причиняющих тебе и твоим близким физическое и моральное страдание! Именно таков идеал рабовладельцев-иудеев, которые хотели бы, чтобы рабы-христиане вели себя так, как их учит иудей Христос. То есть иудею можно подойти к христианину и дать ему по физиономии, а христианин должен подставить другую щёку. Потом можно бить христианина и издеваться над ним. Христианин же должен в ответ не возмутиться и дать сдачи, а любить иудея, благословлять его, благотворить ему и молиться за него. Вот это настоящий раб! Этот раб гораздо лучше старых рабов, которые то и дело восставали. У этого раба кандалы внедрены прямо в голову, в сознание, в душу. Духовный раб (христианин) для иудеев гораздо выгоднее, чем раб, обращённый в рабство через физическое насилие.

Любой человек, любое сообщество людей, уверовав в Христа и точно следуя его наставлениям, стали бы самоубийцами, не смогли бы прожить и дня. Всё равно, что содрать с себя кожу и отдать себя на съедение хищникам. В этих заповедях – уничтожение самой по себе жизни, разрушение здравого рассудка. С проповедником этой убийственной морали и его последователями нужно было поступать, как с бешеными собаками.

Пропаганда обрезанного иудея Иисуса Христа полностью ломает всякую адекватную реакцию человека на вражескую еврейскую агрессию, ломает всякий здоровый иммунитет на вражеские вирусы. И Христос многого добился, несмотря на всю противоестественность своей еврейской пропаганды. Конечно, эта порочная пропаганда стала действовать только после того, как еврейская мафия внедрила христианство в среду нееврейских народов, вырезав полностью или частично все их здоровые национальные силы.

«Так говорит Господь: труды Египтян и торговля Ефиоплян, и Савейцы, люди рослые, к тебе перейдут, и будут твоими; они последуют за тобою, в цепях придут, и повергнутся пред тобою, и будут умолять тебя, говоря: у тебя только Бог, и нет иного Бога» (Ис.45:14). Труды египтян, торговля эфиоплян, рабы в цепях… и Иисус, уговаривающий египтян, эфиоплян, савейцев, русских и т.д. и т.п. возлюбить врага, подставить щёку, отказаться от трудов и торговли, стать на колени перед рабовладельцами – две стороны одной медали, две руки одного агрессора, рабовладельца от бога Израилева. Или мы не так поняли Христа? А как тогда понять слова «Спасителя»: «Истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам Я есмь» (Ин.8:58). То есть о цепях, о рабах и о торговле – это тоже он? Или не он? Тогда кто? В таком случае почему бы нам не взять за базу и символ веры «Майн Кампф»? Смысл абсолютно тот же, а вот результат был бы противоположным (Островский, 2003, с.123).

46. «Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда?» (Мф.5:46).

Понимание любви у Христа чисто меркантильное. Когда любит мужчина женщину, родитель – дитя своё, а ребёнок – родителя, разве они думают о награде? Любовь бескорыстна. Любящий не рассчитывает, что ему за его любовь воздастся награда на небесах. Видимо, Христос никогда никого не любил, кроме самого себя.

47. «Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым» (Лк.6:35).

Последняя фраза особенно показательна. Настоящий еврей даже того, кто любит его, благотворит и взаймы даёт, не ожидая ничего, считает «неблагодарным и злым».

48. «Господь, кого любит, того наказывает; бьёт же всякого сына, которого принимает» (Евр.12:6).

Если вы всё отдали евреям и остались нищим и голодным, и вас бьёт и наказывает еврейский бог – значит, он вас любит. Как же таких мудаков не любить?

49. «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48).

Требование предельного духовного совершенства. Но надо помнить, что вкладывал в понятие совершенной личности Христос. Бог Иисуса – сумасшедший глава сумасшедшего дома.

50. «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твоё и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною» (Мф.19:21; Лк.18:22).

В этом месте Иисус утверждает, что мало исполнять 10 заповедей Моисея, нужно ещё «продать имение и раздать нищим». Моисей должен был в гробу перевернуться от подобной претензии на углубление его заповедей, т.е. труд предков, отца, матери пустить по ветру, раздать дерьму. Ради чего? «Ради имени моего» (Мф.19:29). А если это человек семейный, то тут вообще получается одна подлость – отобрать всё у своих детей, братьев и сестёр, у немощных стариков-родителей, для того чтобы самому «спастись». Раздать богатство, накопленное честным трудом предков, – преступление, допускаемое лишь во времена голода, а также если богатство было нажито воровством, как у всех так называемых «новых русских», как в годы очередной еврейской перестройки России стали называть себя «старые» евреи.

«К чему приводит последовательное исполнение христианских заповедей, хорошо видно на примере судьбы Франциска Ассизского, который своим “святым нищенством” довёл собственного отца – богатого, уважаемого человека – до умопомрачения, заслужив от него эпитет “Отцеубийца!” Христианство – это культурно-социальная чума, пришедшая в арийский мiр в маске “смирения” и “любви”. Воистину “тень с востока”, говоря словами Д.Толкиена…» (Широпаев, 2003а, с.2).

В цитированном речении Христа также бросается в глаза отсутствие логики. Слова «и будешь иметь сокровище на небесах» не вяжутся с последующим – «и приходи и следуй за мною». Это после получения сокровища на небесах? К тому же эти слова Иисуса противоречат его же собственным словам из того же самого Евангелия от Матфея, гласящие, что «всякому имеющему дастся и приумножится; а у неимеющего отнимется и то, что имеет» (25:29).

По Христу, начало и конец всему – он сам. Гордыня дьявола.

51. «Все же верующие были вместе, и имели всё общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян.2:44-45).

«Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями, или домами, продавая их, приносили цену проданного, и полагали к ногам апостолов; и каждому давалось, в чём кто имел нужду» (Деян.4:34-35).

Вот откуда растут ноги настоящих идеалов коммунизма. Сначала продайте за бесценок богатым евреям всё, что имеете; затем еврейские же апостолы станут распределять между множеством бездельничающих евреев и вами, если на вас останется, остатки ваших же средств, а далее все неизбежно пойдут работать на евреев за нищую подачку (Росс, 1995, с.5).

Условия жизни раннехристианских общин, описанные в Деяниях апостольских, предполагали, что, вступая в общину, христианин должен продать всё своё имущество и, став таким образом бедняком, внести вырученные деньги в общину. Это требование считалось настолько важным, что его невыполнение или даже неточное выполнение влекло за собой страшное наказание. Так, когда супруги Ананий и Сапфира утаили от общины часть вырученных от продажи собственного имущества денег, их постигла мгновенная смерть (Деян.5:1-10) После чего, разумеется, «великий страх объял всю церковь и всех слышавших сие» (5:11). Чисто сектантская жестокость, попахивающая уголовщиной! Этот принцип от первохристианских общин унаследован современными тоталитарными сектами, члены которых также обязаны отдавать в общину своё личное имущество и деньги. «Коммунарские» принципы царили и в печально известном «Народном храме» Джонса, и в «Ветви Давида» Дэвида Кореша, и в «Небесных вратах» Эпплуайта, и в «Аум Синрикё», и в других современных тоталитарных сектах. В некоторых, как, например, в «Аум синрикё» виновные, бывало, «падали бездыханными»…

Вообще «великий страх» – фундамент тоталитарного сектантства, заложенный ещё в евангелиях: «Кто не пребудет во мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Мф.15:6); «…а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф.8:12); «А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф.25:30). Мы видим здесь типично сектантский психологический террор, основывающийся на вере в бессмертие души и учение о «Страшном Суде».

52. «И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так ли поступают и язычники?» (Мф.5:47).

В приветствие человека человеком вкладывается символическое пожелание ему здоровья, добра, благополучия. И это не пустое дело. По Христу же, мы должны желать добра не братьям, а злодеям. И на каком основании у «Сына Божия» презрение к неевреям («язычникам»)? Всё дело в том, что в отношении к гоям Христос остаётся более чем стопроцентным иудеем. В презрении и ненависти к неевреям он превзошёл Моисея.

53. «Когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. А молясь, не говорите лишнего, как язычники; ибо они думают, что в многословии своём будут услышаны» (Мф.6:6-7).

Читая это, трудно не задаться вопросами: Сколько длится церковная служба, особенно в большие церковные праздники? И для чего она столь продолжительна и многословна, если Христос рекомендовал быть кратким? Ответ на них – для энергетической накачки соответствующих эгрегоров (руководящих душами духов) и подчинения им людей.

У Христа язычники – мальчики для битья. Язычниками иудеи тех времён называли всех неевреев. Слово «язычник» – уже позднее, времён становления христианства. Обозначало оно человека, придерживающегося своей родовой веры. Евреев в число язычников христианство не включало и не включает. По тем временам Христос должен был употреблять слово «гой» и множественное число от него. Он полон еврейской спеси, мыслит в русле еврейской традиции, заложенной с древних времён, оформленной в цельную концепцию Моисеем и оценивающей неевреев на уровне животных, которым еврейский бог дал человеческие лица для того только, чтобы евреям не было противно смотреть на них.

54. «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф.6:14-15).

Иисус излагает нравственное предписание, определяющее обязанности верующих, и обещает соответствующее вознаграждение за его прилежное выполнение. Это типичная еврейская сделка со своим богом. Прощение здесь ценно не само по себе, а лишь постольку, поскольку оно материально выгодно. Загробное существование представляется чем-то вроде надёжного банка: помещающий туда свои капиталы получит неплохие проценты. Такой ростовщической этикой могла руководствоваться раса заведомо нечестивая, прирождённо бессовестная. И если бог вочеловечился, чтобы дать людям такие заповеди, то это мог быть только еврейский бог. Подлинная нравственность зиждется не на посулах райских блаженств и не угрозах адских мук, а исключительно на внутренней, бескорыстной, сверхличной потребности служения добру.

Каждый порядочный человек следует естественному нравственному закону, живущему в его сердце. Высочайшей наградой за его исполнение является само сознание исполненного долга и нравственное удовлетворение, вытекающее из этого сознания.

Преобладающие чувства по отношению к Высшим Силам у иудохристиан – страх и раболепие, у русских «язычников» – восторг и вдохновение. В отличие от иудохристиан, наши предки не считали себя ни изделиями Бога, ни, тем более, Его рабами. Иегова евреев «из земли» сотворил, а Род славян из Себя породил! Такое понимание снимает противопоставление естественного и божественного, духовного и материального, священного и мiрского, природы и человека.

То, что из земли произошло, в землю должно и возвратиться. «В поте лица твоего будешь есть хлеб, – обещает Иегова первому еврею, – доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься» (Быт.3:19). Славяне же считали себя потомками Прародителя-Рода, его кровнодуховными родичами и природными воплощениями, его земными наследниками, совечными Роду. Отсюда их высокое человеческое достоинство и врождённое благородство.

Род воспитывал отважных, жизнерадостных людей, сочетавших духовное богатство, нравственную чистоту и телесное совершенство. Верность, честность, искренность, незлобивость – эти драгоценные качества тысячелетиями закреплялись в нашем подсознании, в родовой памяти. В еврейском языке нет слов, равнозначных таким нашим понятиям, как добро, правда, подвиг, воля, вече, вытекающим именно из «языческого» мiрочувствования русичей.

Каждый мужчина был воином, способным защитить себя, свой род, свою Родину. Славяне взращивали в себе бесстрашие. Против них трудно было воевать не только из-за высокой физической подготовки, но и из-за особенностей их веры. Наши пращуры были убеждены, что бессмертие достигается жертвенным служением Родной Земле. Сам Перун возглавлял грозную дружину, состоящую из душ погибших в сече бойцов. «Мёртвые сраму не имут!» – говорил князь Святослав. Такие воины в открытом бою были непобедимы. И именно они в великодушии своём умели прощать личных врагов, ибо прощать имеет право только сильный. Прощение ничего не стоит, если прощающий бессилен наказать.

Глубинный смысл заключён в нашем древнейшем, дохристианском обращении при расставании: «Прощай!» Человек перед разлукой просит другого: прощай меня непрестанно, прощай всякий раз, как вспомнишь обо мне, ведь мы можем больше не свидеться.

Иудохристиане, в отличие от «язычников», никого не прощали. Вся история церкви Христовой свидетельствует о безпощадной свирепости в отношении всех, с кем сталкивались «всепрощающие» христоносцы. Крайнюю нетерпимость к инаковерующим христианство и ислам унаследовали от породившего их иудаизма: ревнивый «единый» бог Израилев по самой сути своей ненавидит других богов и тех, кто им поклоняется. Только при взращённом на иудаизме «монотеизме» возможны казни инаковерующих и «богоугодные» религиозные войны на истребление. (Использована статья А.А.Добровольского «Иудохристианство: преступления против Природы и Народов» на сайте http://dobroslav.tk)

55. Христос учит: «Молитесь же так (на церковно-славянском языке): Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли; хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого; яко Твое есть Царствие и сила и слава во веки. Аминь» (Мф.6:9-13; Лк.11:2-4).

Типично еврейский подход к делу: сначала похвалил господина, польстил ему, затем высказал просьбу. Да и просьба списать долг бесчестна: долги надо возвращать. Но самое интересное: к кому обращена молитва? Кто вводит людей в искушение? Разве Бог? Нет. В Послании апостола Иакова (1:13) чётко сказано: «В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушает злом, и Сам не искушает никого». Искушает дьявол, он же еврейский бог Иегова, который, согласно той же Библии, «искушал Авраама, и… сказал: возьми сына, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе» (Быт.22:1-2). «И нарёк Авраам имя месту тому: Иегова-ире (Господь усмотрит). Посему и ныне говорится: на горе Иеговы усмотрится» (Быт.22:14). Е.П.Блаватская в результате своих исследований пришла к аналогичному выводу: искуситель – это «библейский Бог Израиля», он же Иегова, он же Сатана («Разоблачённая Изида», т.II. М., 1992, с.405,533). Таким образом, под видом молитвы Отцу Небесному Христос учит молиться своему богу-отцу – Сатане Иегове. А потом ещё демагогически заявляет «уверовавшим в него иудеям» (Ин.8:31), тонко намекнувшим на его рождение от прелюбодеяния (Ин.8:41): «Ваш отец дьявол» (Ин.8:44), на том основании, что: «Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы меня, потому что я от Бога исшёл и пришёл: ибо я не сам от себя пришёл, но Он послал меня» (Ин.8:42). В доказательство же того, что Иисус не от Бога «исшёл и пришёл», приведём следующий евангельский эпизод.

56. «На другой день, когда они вышли из Вифании, он взалкал; и, увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, пошёл, не найдёт ли чего на ней; но, пришедши к ней, ничего не нашёл, кроме листьев; ибо ещё не время было собирания смокв. И сказал ей Иисус: “Отныне да не вкушает никто от тебя плода во век!” И слышали то ученики его» (Мк.11:12-14). «Поутру, проходя мимо, увидели, что смоковница засохла до корня» (Мк.11:20). То же в Евангелии от Матфея (21:18-19).

Комментарий А.Широпаева (2003б, с.3): «Кажется, ещё В.Розанов подметил некий тёмный ток, ощущаемый при чтении этих строк: вместо того чтобы одарить смоковницу плодами, “живодавче” Иисус убивает её проклятием. И за что? Только за то, что она в силу природных причин не смогла утолить голод бродячего декадента-проповедника, полностью оторванного от реальной жизни!* […] Этот урок христианского отношения к мiру, к жизни, к природе отлично усвоил “святой” Иаков, епископ Нибизийский. Скитаясь по восточной околице Римской империи, он как-то повстречал на берегу небольшой реки девушек, “мывшых одежды с высоко обнажёнными ногами”. Девицы с непосредственностью юности выразили удивление диким видом (а, возможно, и запахом) бродячего сектанта, который, невзирая на южную жару, очевидно, был укутан с головы до пят в чёрные монашеские одежды. В ответ фанатик-изувер, раздражённый цветущей молодостью и красотой девиц, проклял “бесстыдниц”, а заодно и речушку. Согласно “Житиям”, девушки тотчас превратились в старух, а речка – высохла…». Здесь же заметим, что ещё задолго до Иисуса его «отец небесный», Сатана-Иегова, аналогичным образом проклял всю землю (Быт.3:17; 4:29).

Комментарий И.А.Крывелёва (1969, с.142-143): «Иисус проклял смоковницу за то, что на ней не оказалось плодов в тот момент, когда они ему понадобились, после чего несчастное дерево тут же засохло; проще было совершить такое чудо, в результате которого на смоковнице эти плоды немедленно появились бы… Не будем, однако, поучать Иисуса тому, какие ему чудеса следовало или не следовало совершать. Укажем лишь на то, что в апокрифических евангелиях он тоже несколько странно использует свою сверхъестественную силу. Так, например, в евангелии от Фомы Иисус в детстве систематически одним своим проклятием убивает насмерть всех, не угодивших ему, – в том числе своих собственных учителей».

Евангелие от Фомы (в научной литературе его часто называют Евангелием детства) представляет собой рассказ о чудесах, совершённых Иисусом в возрасте от пяти до двенадцати лет. Если верить этому евангелию, то можно только поражаться, насколько одержим был маленький Иисус мстительной, мелочной, явно патологической злобой, свойственной разве что только его «отцу небесному» – Сатане-Иегове. Вот лишь несколько эпизодов.

Однажды маленький Иисус играл с другими детьми на берегу реки. Он сделал в песке ямки и наполнил их водой. Один из мальчиков разбрызгал прутом воду из ямок. Маленький Иисус в гневе сказал мальчику: «Ты высохнешь, как дерево, и не принесёшь ни листьев, ни корня, ни плодов». И мальчик сразу высох. В другом эпизоде рассказывается, как Иисус шёл по деревне, к нему подбежал мальчик и ударил его. Иисус сказал ему: «Ты не двинешься дальше». И мальчик упал мёртвым. Родители погибших детей пошли жаловаться Иосифу. Когда же тот стал выговаривать сыну за содеянное, Иисус ответил: «Ради тебя я буду молчать, но они должны понести наказание». Те, кто жаловался на него, ослепли.

Своенравие и жестокость, согласно этому сказанию Фомы, Иисус проявлял и в годы учёбы. Отец пригласил к нему учителя, который начал показывать ему буквы греческого алфавита. Но Иисус не хотел заниматься. Он упорно молчал и не желал отвечать на вопросы учителя. Наконец сам задал ему вопрос: «А что такое альфа? Разъясни мне значение альфы, а я разъясню тебе значение беты». Учитель, рассердившись, ударил Иисуса по голове. Тогда Иисус проклял его, и учитель упал замертво. Конечно, все эти акты жестокости не вяжутся с образом «спасителя человечества», провозгласившего: «Иго моё – благо, и бремя моё легко» (Мф.11:30). Но автор Евангелия детства внушает, что за каждым сверхъестественным деянием Иисуса скрывается цель, недоступная для понимания простого смертного: проклятие должно открыть путь к «высшей» истине, чтобы, как сказано в апокрифе, «слепые в сердце своём узрели» (Свенцицкая, 1988, с.308-309). Но как и что могут «узреть» мёртвые?

Аналогичным образом поступал и один из библейских пророков – Елисей, бывший в своих чудесах предтечей Иисуса: «Когда он шёл дорогою, малые дети вышли из города, и насмехались над ним, и говорили ему: иди, плешивый! иди, плешивый! Он оглянулся и увидел их, и проклял именем Господним. И вышли две медведицы из леса, и растерзали из них сорок два ребёнка» (4 Цар. 2:23-24). Обратите внимание: проклял именем «Господним»! Если верить Клименту Александрийскому, знаменитому христианскому учителю и писателю конца II и начала III века, то имя еврейского «Господа» – Иегова, – произносимое как Иево, причём особым способом, имело своим последствием убийство человека на расстоянии (Блаватская, 2003а, с.67). Таким образом, имя еврейского бога использовалось в черномагических целях. (Не потому ли евреи боялись его произносить?) Христос, называвший себя сыном еврейского бога, в совершенстве владел магическими искусствами и использовал чудотворное имя, извлечённое из субстанции еврейского божества, при совершении своих чудес (Блаватская, 2003б, с.603).

Главная опасность иудохристианства – не в его убожестве. Иисус не просто душевнобольной, он одержим мстительной злобой ко всему, что так или иначе связано с жизнью. В его действиях явно виден зловещий умысел. Он ведает, что творит, когда умерщвляет смоковницу – священное на всём Востоке дерево, олицетворяющее жизнь, плодородие, красу земную. Злодеяние это – несомненно, символически-ритуальное: оно означает иудохристианское проклятие Матери-Природы, самой земной жизни и принесение её в жертву кровожадному Иегове. Отсюда бешеная борьба мракобесов с прославлением солнца, радости, любви, со священными рощами и купальскими хороводами, с русским ведийским православием как постоянным праздником общения с Живой Природой.

С возникновением и господством порождённых еврейством «монотеистических» религий (иудаизма и его побочных побегов – христианства и ислама), а их господство, как известно, связано с разрушением родового строя и становлением эксплуататорских отношений, утверждается и нечестивое отношение к Природе. Иудохристианство объявило нашу божественную обитель низменной, бездушной, исчадием всякой скверны. Современный человек живёт в искусственном мiре, и религия у него искусственная, профаническая, столь же ложная, сколь и лживая. Экологическая катастрофа – это, прежде всего, неизбежная и закономерная катастрофа иудохристианства, первейшей заповедью которого была борьба с «богопротивной» Матерью-Природой, то есть пагубная попытка ритуального матереубийства. Алчная природопожирающая цивилизация, господствующая в современном мiре, при которой жиды осуществляют свою власть над народами, обречена, ибо она непотребна и противоестественна (А.А.Добровольский. Указ. соч.).

57. «Тогда Иисус сказал ученикам своим: “Если кто хочет идти за мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за мною. Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её; а кто потеряет душу свою ради меня, тот обретёт её”» (Мф.16:24-25).

Христос требует от живых людей их души. Так Бог говорить не может. Богу не нужны души людей, которые ещё живы. Он Сам даёт людям души для этой жизни. А после смерти тела души отлетают от земли и уходят к Богу. Кто же так может выступать? Единственно, кому нужны души живых людей, – это дьявол. Вот и выясняется, кто такой Иисус, называемый Христос. Это всего лишь один из слуг дьявола, которому имя – Иегова. Видимо, не случайно фарисеи говорили о нём: «Он изгоняет бесов силою князя бесовского» (Мф.9:34). В подтверждение этих слов сам евангелист Матфей говорит, что, «призвав двенадцать учеников своих, он дал им власть над нечистыми духами» (10:1). А власть над нечистыми духами может дать только князь бесовский. Если бы Христос был Богом и общался с божественными силами, то и послал бы в помощь своим ученикам светлых ангелов и дал власть над ними, а не над нечистыми духами. И если бы на месте Иисуса был подлинный пророк, божественный посланник, он должен был учить людей беречь жизнь, данную им от Бога, а не ориентировать их на погибель, на жертву. Ибо нет ценностей, ради которых стоило бы губить душу, данную нам Самим Богом. А жизнь терять ради Иисуса не имеет смысла. «Отвергнуться самого себя», т.е. потерять личность, своё «Я» – значит, быть больше, чем человекоубийцей.

58. «Не хочу оставить вас, братия, в неведении и о дарах духовных. Знаете, что, когда вы были язычниками, то ходили к безгласным идолам – так, как бы вели вас. Поэтому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесёт анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым. Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий всё во всех. Но каждому даётся проявление Духа на пользу: одному даётся Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Всё же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно. Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, иудеи или еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих. […] И вы – тело Христово, а порознь – члены» (1 Кор. 12:1-14, 27).

Рассматривая по существу высказывание апостола Павла, предположим, что вечно живой Христос (у Бога все живы) внедряет при крещении свой дух в психику христиан и действует своею волею не только во внутреннем мiре каждого из них, но через них действует в общем всем нам внешнем мiре. Это предположение при соотнесении его с историей так называемой христианской цивилизации сразу же наводит на размышления. Если этот дух и есть Христос, то почему история христианской цивилизации полна умышленного зла и разного рода бедствий, случившихся по халатности и недомыслию людей? Неужели за исключением малочисленных подвижников во всех остальных христиан дух Христов так и не вошёл при крещении? А может быть, всё-таки вошёл? Потому и получается по оглашению одно («Бог не есть Бог неустройства, но мира» – 1 Кор. 14:33), а по жизни – совершенно другое, что в совокупности в потоке событий исторического процесса и привело к тому, что бог исторически реального христианства – бог неустройства, разлада, конфликтов и бедствий, но никак не Бог благодати, лада и мира.

Как видим, апостол Павел, вольно или невольно, стал одним из инструментов осуществления глобального проекта «мiровой закулисы», которому можно дать условное название «Господь». Суть его в подмене в обществе религии (осмысленного диалога человека и Бога) ритуально-магическим культом, позволяющим хозяевам и заправилам проекта осуществлять свою власть над людьми и обществом в пределах границ Божьего попущения. Т.е. в этом проекте его заправилами и хозяевами осуществляется субъективная оценка границ Божьего попущения, извращение нравственности и мiропонимания людей с целью введения их в область попущения в отношении их для своекорыстной эксплуатации их в пределах попущения. Так построены их хозяевами все библейские культы, и на этом этическом принципе стоит разноликий сатанизм.

Благодаря этому проекту вот уже две тысячи лет в среде верующих Христос, Господь (Иегова-Саваоф) и Истинный Бог стали неотличимы. Это был если и не первый в истории человечества, то достаточно эффективный акт подмены понятий в области социального управления методом, получившим в современной науке название нейро-лингвистического программирования. В результате такой манипуляции понятиями раб и рабовладелец стали неотъемлемыми элементами и заложниками-невольниками самой системы рабовладения. После ввода этой системы в эксплуатацию оставалось лишь приспосабливать формы рабовладения к изменяющимся условиям существования на Земле вида Homo sapiens и его цивилизации, оставляя неизменным невольничий характер самой системы.

Алгоритм («механизм») подмены религии порабощающим эгрегором весьма прост:

1) На первом этапе в общество внедряется ложь – объективно недостоверная информация о Боге и Его Промысле.

2) В результате люди, поверившие в ложь, согласившиеся с тем, что именно в этой лжи якобы выражаются Откровения Свыше и Промысел, порождают эгрегор на основе этой лжи.

3) После этого всё то, что Бог непосредственно даёт каждому из людей в их внутреннем и общем всем внешнем мiрах, люди сами подчиняют алгоритмике порождаемого ими эгрегора, поскольку, пока они верят в то, что именно эта ложь якобы и есть истина, они независимо от их воли и намерений отвергают Бога и в каких-то аспектах своей жизни и деятельности противятся Его Промыслу.

4) Если на этой основе в обществе формируется эгрегориально-магический ритуальный культ – вероучение становится культовым, выражает себя в культуре общества в целом и становится скелетной основой культуры. Процесс обретает некоторую устойчивость в преемственности поколений.

Построенная таким образом система психологического подавления, шантажа, подкупа и иного порабощения людей может быть работоспособной настолько, насколько адекватно её создатели смогли оценить Божие попущение в отношении своих потенциальных жертв.

Освобождение от власти такого рода порабощающих эгрегоров возможно только через осмысленное отношение самого человека к Жизни; через его безбоязненность быть искренним; через способность своею волею отвергать ложь, если она выявлена по Жизни; через способность своею волею противостоять соглашательству с изобличённой ложью её холопов и слабаков, а также противостоять инерции бездумной и трусливой веры окружающих в якобы истинность уже изобличённой лжи. И это освобождение возможно только под Божьим водительством на основе беззаветной веры человека в Бога Истинного и диалога с Ним по Жизни, помимо культовых вероучений общества и их ритуалов (БКЗ, №52, с.130, 137-138).

Основой самоуправления человека является его интеллект, опирающийся на методологические стереотипы. Поэтому для обеспечения надёжного управления человеком извне необходимо:

– парализовать или отвлечь на ерунду его интеллект;

– изуродовать методологические стереотипы до невозможности пользоваться ими вне узкопрофессиональной деятельности.

После этого можно бесконтрольно со стороны сознания человека тасовать, как колоду карт, его фактологические и поведенческие стереотипы, опираясь на использование неподконтрольных ему информационных потоков, мухлевать при тасовке, подбрасывать краплёные карты, красть козырные и т.п. На этом основано управление толпой, которая «сама» выражает гнев и «одобрямс».

В обществе, где длительное время господствует какой-либо идеологический культ, освящённый неусомнительными авторитетами, человек, входящий в жизнь, основную массу наиболее важных жизненных стереотипов распознавания явлений, формирования образов, стереотипов отношения, стереотипов поведения в готовом виде получает из культа. Священные писания религий, святоотеческие предания, канонические толкования в обществах так называемой иудохристианской цивилизации явились скелетом, вокруг которого из века в век формировалась культура – информационная среда общества и её материальные носители. Поэтому интересен сравнительный анализ стереотипов, которые порождают тексты Библии – священной книги иудеев и христиан.

В Ветхом Завете законопослушному иудею даётся жизненная установка: «Не отдавай в рост брату твоему [по контексту – единоплеменнику-иудею] ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост. Иноземцу [т.е. неиудею] отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой [т.е. дьявол, если по совести смотреть на существо ростовщического паразитизма], благословил тебя во всём, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идёшь, чтобы овладеть ею» (Втор.23:19-20). «И будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы» (Втор.28:12). «Тогда сыновья иноземцев [т.е. последующие поколения неиудеев, чьи предки влезли в заведомо неоплатные долги к племени ростовщиков] будут строить стены твои, и цари их – служить тебе [«Я – еврей королей», – возражение одного из Ротшильдов на неудачный комплимент в его адрес: «Вы – король евреев»]; ибо во гневе Моём Я поражал тебя, но в благоволении Моём буду милостив к тебе. И будут всегда отверзты врата твои, не будут затворяться ни днём, ни ночью, чтобы приносимо было к тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народ и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся» (Ис.60:10-12).

Иерархи всех христианских церквей, включая и иерархию русскоязычного жидославия, настаивают на священности этой мерзости, а канон Нового Завета в Нагорной проповеди, которую преподносят как идеал любви и доброты, данный людям Свыше, провозглашает её от имени Христа до скончания веков в качестве Божьего Промысла: «Не думайте, что я пришёл нарушить закон или пророков; не нарушить пришёл я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё» (Мф.5:17-18). В это «исполнится всё» входят и рекомендации Второзакония, и обетование, которое бог Израилев провещал через Исаию, означающее глобальную сионо-фашистскую диктатуру, что в терминах христианства называется «Царство Божие на земле». В целом приведённые ветхо- и новозаветные тексты есть экономическая стратегия в программе построения всемiрного сионо-масонского «элитарно»-невольничьего государства, кормящегося трудом биороботов, закодированных на бездумье и неусомнительность в священности текстов Библии.

В итоге законопослушный иудей становится вором в законе, в исторически реальном законе Моисеевом. Чтобы вора не мучила совесть, надо меньше думать: по этой причине Талмуд даёт рекомендации по всем жизненным мелочам от рождения до смерти, не говоря уже о рекомендациях по «более важным» коммерческим делам. Жизнь законопослушного иудея идёт по готовым рецептам, отражающим опыт поколений, – отсюда устойчивость системы на основе стандартизированной бездумной гибкости поведения конечного автомата-биоробота, не способного выйти из программы. Так, если просто залезть в чужой карман и украсть 100 рублей, то это воровство, запрещённое какой-то из 10 заповедей, преподносимых как особый вклад иудеев в современную культуру Запада. Если же нуждающемуся человеку дать взаймы 500 рублей, потребовав вернуть 600, то это уже не воровство. Это уже – исполнение повеления «божьего», но 100 рублей всё же украдено.

Деньги – сущность, отчуждающая человека от труда. Ссудный процент всегда выше, чем темпы роста производительности общественного труда в неизменных ценах. Благодаря этому свойству, вновь созданная стоимость в её денежном выражении перетекает к кредитору. То есть, если общество признаёт законным кредитование под ссудный процент, то имеет место воровство в узаконенной форме. Так вклад закона Моисея в культуру иудохристианской цивилизации приносит бешеные проценты по вкладу, в результате чего все неростовщики должны племени ростовщиков-биороботов и являются их финансовыми невольниками.

Вместо «десяти заповедей божьих», людям внутри общества, всем без исключения, нужна всего одна-единственная заповедь Козьмы Пруткова: «Люби ближнего, но не давайся ему в обман!» А потому сомневайся во всём и думай сам! Но слепая антиинтеллектуальная вера с этой заповедью не устоит. Потому в Библии её и нет.

И для завершения воровского закона Ветхий Завет содержит запрет на ростовщичество и паразитизм внутри иудейства, и Талмуд этот запрет подтверждает. Военные же доктрины Ветхого Завета требуют поголовного уничтожения жертв агрессии. Присутствует в них и «превентивная» война, в которой оказывается виновной жертва агрессии.

В здравомыслящем «языческом» мiре такое изуверство существовать и распространяться

устойчиво не могло. Остатков здравомыслия Рим лишило* христианство, и Рим пал первой жертвой новому богу. Христианство признало святость Ветхого Завета неусомнительно. Правоверный христианин мотает на ус, что под управлением еврея Иосифа Египет процветал, а когда фараон не послушался Моисея, то начались «казни египетские». Оглядываясь вокруг, он видит параллели в прошлом и в настоящем. Следовательно, евреев надо слушаться. Евангелие от Матфея (15:22-28) приводит эпизод исцеления дочери женщины-хананеянки, но только после того, как хананеянка признала своё равенство с псами по отношению к иудеям, исключительно к которым был послан Иисус, по его же словам в этом эпизоде. Это всё забивается в подсознание и живёт там, а на уровне сознания остаётся «нет ни эллина, ни иудея», что объясняется всем как «интернационализм» и преодоление христианством «богоизбранности иудеев»; но в подсознании действует покорность сионо-фашизму. В терминах теории управления это называется антагонизм между фрагментами вектора целей, который проявляется в нескончаемых спорах о мере «христианской любви» к иудею. Это же – управление через неконтролируемые уровни организации структуры психики индивидов и культуры общества.

Зато христианский стереотип – «любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего» (Лк.6:35); «молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф.5:44); «и кто захочет… взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» (Мф.5:40) – оказывается в подчинении у иудейского стереотипа, дающего иудею права обладать как собственностью всеми неиудеями вместе с их имуществом.

Правоверный христианин – слуга вора в законе, убийца, когда вор сам не хочет мараться в крови. Это хорошо видно на судьбе коренного населения Северной и в меньшей степени Южной Америки, а «богобоязненные» и «демократичные» англичане ещё в конце XIX в. охотились на аборигенов Австралии.

Но вор в законе и сам кровью не брезгует, чему недавний пример – Сабра и Шатила; да и каннибализмом иудаизм не прочь «побаловаться», о чём Владимiр Иванович Даль оставил книгу «Розыскание о убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», изданную в Петербурге в 1844 г. тиражом 10 экземпляров для членов императорской фамилии и высших государственных чиновников и переизданную в 1913 г.

Иоанн Кронштадтский пишет о «Божьих тайнах», проявлять интерес к которым «православному» христианину не следует. Всё описанное выше – маленькая часть этих «Божьих» тайн, в результате действия которых то же «русское православие» не один раз обильно умывалось в прошлом своею же собственной кровью, в том числе и сам отец Иоанн Кронштадтский. А что нас ожидает в будущем?

Отец Иоанн не понимал «мiровой закулисы» и её тайны отождествлял с «тайнами Божиими». Но он был один из многих благонамеренных непонимавших. Чем завершилось это непонимание – известно. Если без предубеждений о «тайнах Божиих» читать Ветхий и Новый Завет, то никаких тайн Божиих там нет, ибо от Бога эта мерзость исходить не может. Пусть «православная» патриотическая общественность честно ответит себе на вопрос: Может ли от Бога проистекать мерзостная доктрина установления расового «элитарно»-невольничьего строя, распространяемого до глобальных масштабов на основе мафиозно организованной паразитической культуры ростовщичества, обеспечивающего расовой международной мафии монопольно высокую платёжеспособность на любых торгах, где нет Идеи?

Очевидно, что, убедившись в невозможности обеспечить устойчивое расширение сферы своего влияния и управления методом открытой военной агрессии, сионские мудрецы первыми поняли, что для управления чужим регионом вовсе не обязательно свергать военным путём его правящую верхушку, разрушать государственность и насаждать оккупационный или марионеточный режим, который через 50-100 лет будет свергнут местным населением. Для управления надёжнее внести инверсии и антагонизмы определённой направленности в информационную среду порабощаемого общества, после чего тамошняя местная правящая верхушка будет управлять своими производительными силами в ваших интересах, т.е. их производительные силы станут вашими, а народ этого не заметит, так как для него существует только своя правящая верхушка. В результате исторически реальные иудаизм и христианство стали средствами порабощения народов методом «культурного» сотрудничества, вносящего в вектора целей иудейского и христианского мiров многочисленные инверсии и антагонизмы на разных уровнях организации сознания человека и общества. Дефективность векторов целей иудейских и христианских суперсистем стала основой, позволяющей «мiровой закулисе» управлять иудохристианской экспансией толпо-«элитаризма», поставившей мiр за 2000 лет на грань экологической и гуманитарной катастрофы.

И хотя есть ещё мнения, провозглашающие безусловную священность Библии в качестве богодухновенного писания безотносительно к смыслу её текста и подтекста, ясно одно – эта доктрина антирусская. И всякий, кто её поддерживает осознанно или неосознанно (участвуя в церковной жизни библейски-«православной» церкви даже эпизодическим соблюдением её обрядности, подчиняясь сложившейся традиции), по духу своему – не русский; и вне зависимости от своего происхождения он – богоотступник и раб жидов, которые сами являются рабами хозяев этой мерзости.

В приведённой ранее доктрине Второзакония-Исаии (по названию цитированных книг Библии) нет места ни этнически русскому, ни общероссийскому патриотизму: у рабов нет и не может быть ни национальности, ни Родины, ни прав человека – у них могут быть только обязанности перед хозяевами, которые сами решают, сколько им требуется рабов и каких пород, чем занять каждого из них персонально и для чего приспособить каждую из пород этих безмозглых «говорящих животных», данных Иеговой «настоящим людям» в услужение.

Доктрина Второзакония-Исаии – подлинная социальная доктрина АНТИРУССКОЙ Жидославной Церкви: именно она является неотъемлемой частью писания, признаваемого всеми христианскими церквями «богодухновенным», «словом Божиим», которое не прейдёт вовек и не может быть отменено или изменено. Все остальные церковные благонамеренные речи, а также принятая на поместном архиеврейском соборе в августе 2000 г. (в период гибели АПЛ «Курск») так называемая «Социальная доктрина Русской православной церкви» – слова земных людей, подвластных библейскому мiровоззрению, от которых всякий церковный иерарх может в любой момент отречься, назвав их «заблуждением эпохи», поскольку предназначены они только для одного: сделать незаметной для общества античеловечную доктрину Второзакония-Исаии при её воплощении в жизнь в конкретных общественно-исторических обстоятельствах под покровом эстетически отточенных ритуалов и благонамеренных речей, это общество завораживающих (БКЗ, №1, с.94-98; №45, с.167-170).

59. Первосвященники и старейшины еврейского народа добиваются того, чтобы Иисус прямо указал на источник своего знания и творимых им чудес. На их вопрос об этом он, со своей стороны, отвечает вопросом, который ставит их в тупик и вынуждает ответить: не знаем. Это даёт ему основание сказать: «И я вам не скажу, какою властью это делаю» (Мф.21:23-27).

Выкручивается Христос. А почему бы и не сказать, если бы эта власть была от Бога? Но зато нижеследующий эпизод всё проясняет.

60. «Иисус возмутился духом, и засвидетельствовал, и сказал: “Истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст меня”. …Один же из учеников его, которого любил Иисус, …припадши к груди Иисуса, сказал ему: “Господи! Кто это?” Иисус отвечал: “Тот, кому я, обмакнув кусок хлеба, подам”. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошёл в него сатана» (Ин.13:21-27).

Это ещё одно свидетельство того, что Иисус общался не со светлыми, божественными, а с тёмными, сатанинскими силами, и через него Сатана входил в его учеников. Предательство Иуды, которого Иисус, в отличие от вышеупомянутого ученика, по-видимому, не любил, понадобилось для того, чтобы подтвердилось ветхозаветное пророчество о том, что Мессия будет продан за тридцать сребреников (Захар.11:12). Иисус вообще, чтобы соблазнить «малых сих», подгонял свою жизнь под ветхозаветные пророчества, которые он выучил в совершенстве.

61. «Огонь пришёл я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!» (Лк.12:49).

Этим саморазоблачительным признанием Христос недвусмысленно свидетельствует о себе как о посланце дьявола, чью безумную волю он призван исполнить на земле. Своих преступных планов, как видим, «Сын Божий» не скрывал и открыто говорил о них. Примерно так же рассуждали «герои» жидобольшевицкой революции в России: «Мы на горе всем буржуям мiровой пожар раздуем».

«В 64 г. на Рим обрушилось страшное бедствие: вспыхнул грандиозный пожар, который бушевал девять дней. Значительная часть города выгорела полностью. Самое странное заключалось в том, что нашлись люди, которые мешали тушить пожар, а были и такие, которые, как пишет Тацит, “открыто кидали в ещё нетронутые огнём дома горящие факелы, крича, что они выполняют приказ, либо для того, чтобы беспрепятственно грабить, либо и в самом деле послушные чужой воле” (Тац. Анн. XV,38)» (Фёдорова, 1995, с.152). Может быть, послушные воле Иисуса Христа? Почему бы римским христианам не понять буквально вышеприведённые слова Иисуса об «очистительном» огне?

Комментарий А.Широпаева: По сей день христиане обвиняют в поджоге Рима императора Нерона, однако до нас дошла и другая, вполне убедительная версия: Рим подожгли христианские подпольщики, которые к тому времени, по словам Тацита, уже «навлекли на себя “своими мерзостями” всеобщую ненависть». Тацит сообщает, что «сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличённых не столько в поджоге, сколько в ненависти к роду людскому». Поджог, с точки зрения римлян, лишь вытекал из этой ненависти, был её частным проявлением.

«Христиане составляли как бы тайное государство в государстве; римская языческая религия в этом плане с ними соперничать не могла», – отмечает Е.В.Фёдорова. В целях конспирации христианские секты принимали вид традиционных римских потребительских обществ и уходили в катакомбы – подземные кладбища для бедноты, общая длина которых ныне превышает 1000 километров. Собрания происходили втайне, ночью или на рассвете. Весьма характерно, что христианство, чью сущность В.Розанов определил как «поклонение смерти», изначально обосновалось, по сути, в могиле, время от времени выползая на солнечный свет и яростно жаля «грешный» античный мiр.

Христиане в языческой Римской империи представляли собой нечто вроде Коминтерна или международного масонского братства: «Христианин, отправлявшийся в чужую страну со свидетельством от епископа, встречал у собратьев по вере горячий приём; ему давали приют: омывали ноги, сажали на первое место за столом» (Р.Ю.Виппер. История древнего мiра. М., 1993). Наверняка снабжали деньгами и связями, помогали устраивать торговые дела и политические встречи. В результате этой ползучей экспансии влияние христианской сети неуклонно росло. «Ко времени Диоклетиана христиане были большой силой в Империи. Местами старые боги и их алтари были покинуты. Императоры и их наместники видели, как велика была власть епископов. Им казалось [и вполне обоснованно!], что церковь отвлекает и людей, и богатства от службы Империи» (Там же). Точнее сказать, церковь привлекала людей и богатства на борьбу с Империей. Дело дошло до того, что рекруты стали отказываться от службы, «сославшись на христианство». В итоге Диоклетиан был вынужден начать преследование христиан. Ответом на действия кесаря стал поджог его дворца в Никомедии, где тогда располагалась императорская резиденция. Примерно через тысячу семьсот лет, в 1933 году, вспыхнул Рейхстаг в германской столице: так духовные братья христиан – коммунисты – ответили на возвращение арийских Богов в Европу…

Известно, что Рим вызывал особую ненависть христиан. С ожиданием его гибели связывались их апокалиптические настроения. Однако важно помнить, что в качестве генератора этой ненависти выступали иудеи диаспоры, нередко составлявшие ядро первых христианских общин (так, например, именно иудеи основали римскую общину). И.С.Свенцицкая подчёркивает, что «наиболее сильны были эти ожидания конца мiра, гибели ненавистного города у христиан из иудеев, среди которых живы были традиции сопротивления завоевателям». Таким образом, можно смело допустить, что христианская идея конца света изначально является проявлением расовой иудейской ненависти к Риму и Римской империи.

Яркий манифест этой ненависти – «Откровение» Иоанна Богослова. Это злобный антиримский памфлет, написанный ссыльным евреем в форме христианского мистического текста. Популяризаторы христианства не скрывают, что под Вавилоном, «великой блудницей», многократно упомянутой в «Откровении», подразумевается Рим, «упоённый кровью святых» и стоящий на «семи горах» (см., например: «Книга о Церкви», М., 1997, с.258). «Откровение» было создано около 95 г., через тридцать один год после поджога Рима в 64 г., и тем не менее в нём живо отразилось злорадство христианина, вызванное этим событием (по другой версии, «Откровение» написано в 69 г., т.е. воистину по горячим следам): «И все кормчие, и все плывущие на кораблях, и все корабельщики, и все торгующие на море стали вдали и, ВИДЯ ДЫМ ОТ ПОЖАРА ЕЁ, возопили, говоря: “Какой город подобен городу великому!” И посыпали пеплом головы свои, и вопили, плача и рыдая: “Горе, горе тебе, город великий… Веселись о сем, небо и святые Апостолы, и пророки; ибо совершил Бог суд ваш над ним”» (Откр.18:17-20). Скажут, что Рим – не морской город, при чём тут «корабли»? Однако Рим уже с IV в. до н.э. втянулся в морскую торговлю, ибо стоит на судоходной реке всего в 30 км от побережья. С такого расстояния дым от горящего города, к тому же расположенного на холмах, вполне могли наблюдать «плывущие на кораблях». Возможно, кто-то из них поделился своими впечатлениями с Иоанном. А может, он сам был на корабле, спасаясь от римской кары? Д.Мережковский проницателен: «Книги этой [«Откровение»] не написал бы тот, кто не дышал сам этим воздухом [воздухом горящего Рима], кто своими глазами не видел “царства Зверя”». Во всяком случае, друг Иоанна, апостол Пётр, по одной из версий, был распят в Риме именно тогда, по обвинению в поджоге города. Возможно, что и казнь Павла в 67 г. (тоже в Риме) связана с этим же уголовным делом…

Ненависть к Риму перерастала в неприятие мiра как такового. Христианский апокалипсис – это прямой предшественник идеи коммунистического «мiрового пожара». Подобно тому, как первые большевики свято верили в скорую мiровую революцию, так и первые христиане жили в ожидании скорейшего конца света. И в I веке, и в 1917 году злобствующая неполноценность выносила приговор мiру и жизни. «В основе их [первохристиан] мiровоззрения лежало неприятие окружающей действительности; отречение от мiра означало отречение ОТ ВСЕЙ СИСТЕМЫ ЦЕННОСТЕЙ, которая определяет бытие человека в земном мiре, где правит сатана – “князь мiра сего”, как сказано в Евангелии от Иоанна (12:31)», – констатирует И.С.Свенцицкая. С комиссарской категоричностью христианство требовало (и требует!) тотального разрыва всех общественных и родовых связей: «…если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником» (Лк.14:26); «…кто оставит домы, или братьев, или сестёр, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф.19:29); «…отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей» (Лк.12:53); «…я пришёл разделить человека с отцем его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку – домашние его» (Мф.10:35-36)…

Подрывная суть этой идеологии хаоса и гражданской войны была Риму очевидна. Римские гонения на христиан, о которых они, как евреи о «холокосте», вопят и вопят, не имели никакого религиозного характера – это были насущно необходимые меры по защите порядка и кровных связей. Отказ христиан от почитания римских Богов был равнозначен публичной пропаганде братоубийства и анархии, осквернению могил предков и отречению от Отечества. Знаменитый Тацит неспроста называл христианство «пагубой» и «зловредным суеверием», а самих приверженцев этого учения изобличал в «НЕНАВИСТИ К РОДУ ЛЮДСКОМУ».

История показала, что языческий Рим в отношении христиан не ошибался. В эпоху их окончательного триумфа, при императоре Феодосии, из здания сената «вынесли статую богини Победы, как бы в знак того, что надо порвать с римской стариной, служившей ложным богам. Древней римской вере нанесли этим большой удар; старинные семьи сенаторов держались за неё, потому что с нею были связаны все славные и гордые их воспоминания о предках» (Виппер, 1993). Точнее сказать, христианские революционеры ударили по самосознанию коренной арийской аристократии и, соответственно, по Римскому государству. Всего через полтора десятка лет после галилеянского глумления над кумиром Победы – в 410 году – неприступный досель Рим был разграблен и разрушен Аларихом. По существу, это историческая «заслуга» христиан, венец их дегенеративной ненависти к твердыне природного Порядка.

Победив, христиане стали открыто проповедовать свой нигилизм, одним из ярких образчиков которого явилась работа Блаженного Августина «О государстве Божием». В ней этот церковный авторитет отрекался «от всей римской старины, от всего, что римляне считали дорогим и славным». «Все государства земные, – говорил далее Августин, – всё, что сложено руками человеческими, должно рушиться.. Но в то же время одна община, одно государство будет расти и множиться – государство Божие. Это государство – Церковь; его образуют святые на небе и верующие на земле. Его глава – Христос. Оно не прейдёт вовеки» (Р.Ю.Виппер). То есть национальные государства отвергаются в пользу вненациональной церкви – вот и вся сказочка о христианском «патриотизме», которую нам рассказывают штильмарки и осиповы. Позднее по этой же схеме идеологи коммунизма внедряли в массовое сознание веру в утопию всечеловеческого «светлого будущего» – в ущерб реальным народно-расовым ценностям (Широпаев, 2003а, с.2).

62. «Если кто приходит ко мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть моим учеником» (Лк.14:26).

Христиане любят рассказывать басни о том, что христианство якобы основано на любви. Это, конечно, ложь и обман, маска и ширма. Пропаганда любви в христианстве есть, но только по отношению к своим врагам. Что же касается близких и родных людей, то тут иудей Христос проповедует прямо противоположное, а именно – ненависть к ним.

«Любите врагов» и «ненавидьте родных» – всё перевёрнуто с ног на голову. Первое человек не может, второе не должен делать. Можно только вообразить, какое смятение в душе вызывало исполнение таких заповедей, означающих ломку семейных, кровнородственных связей. Сама Природа учит ответственности перед Жизнью. Славянские волхвы наставляли: продолжение рода – долг перед воплощающимися Предками, зачатие новой жизни – священнодейство; крепи семейные узы, плоди детей во славу Рода и Родины. Но Иисус сказал: «враги человеку – домашние его» (Мф.10:36). И христианский «святой» – это презревший Природу, отвернувшийся от родителей и сородичей, отказавшийся от семьи, от священного долга продолжать род блаженный дегенерат. Выполнение евангельских заповедей ведёт к испорченной психике и извращённой нравственности. Сексуально неполноценному Иисусу вообще было любо всё противоестественное.

63. «Любящий душу свою погубит её; а ненавидящий душу свою в мiре сем сохранит её в жизнь вечную» (Ин.12:25).

Так выглядит христианская пропаганда ненависти. Очевидно, что только последний злодей может призывать к подобному: ненавидеть свою жизнь, мать, отца, жену, детей и душу свою ради него.

64. «Не любите мiра, ни того, что в мiре: кто любит мiр, в том нет любви Отчей» (1 Ин. 2:15).

Одно из множества новозаветных противоречий. Как же нам не любить мiр, созданный Богом? Без фанатизма антигуманные иудохристианские идеалы не работают.

Христос называл себя Истиной – «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин.14:6). Что же эта истина несёт людям? Чему учит их?

Стержень учения Христа – в противопоставлении тёмного начала (земной жизни, этого царства Князя мiра сего) светлому началу (Царству Небесному, т.е. царству еврейского бога Иеговы). Тёмное начало, соответственно, развенчивается и осуждается, а с ним – все главные опоры, основы земной жизни (в первую очередь, взаимоотношения в семье, брачная жизнь, забота о человеческом организме, биологическая жизнь как таковая и т.п.). А светлое начало, которого никто из земных жителей не видал, – пропагандируется и возвеличивается (полная аналогия с еврейским же учением о коммунизме – светлом будущем всего человечества).

Земная жизнь человека объявляется скоротечной, временной и как бы ненастоящей, неистинной, по сравнению с жизнью загробной – вечной и истинной, в которой каждому воздастся в соответствии с тем, как он вёл себя на Земле: либо вечным блаженством, либо вечными муками.

Христос призывает всех быть совершенными, «как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). Поэтому он утверждает среди своих последователей приоритеты Царства Небесного, которые отчётливо и ярко противостоят приоритетам земной жизни, и учит их руководствоваться в своём земном бытии законами горней жизни, единственным источником которых является он сам. Противопоставление мiра сего и Царства Небесного применительно к жизни человека предстаёт как противопоставление человеческой плоти (тела, биологического существа) и духа. Плоть при этом осуждается, а дух превозносится.

Таким образом, основным заветом («Новым Заветом») Иисуса Христа является требование преобразования царства Князя мiра сего, т.е. Земли, – в подобие Царства Небесного. Соответственно, жизнь людей должна коренным образом измениться и протекать не по утвердившимся за миллионы лет канонам и принципам, а по совершенно противоположным, но признанным за идеал. Апостол Павел дал оригинальную оценку христианства: «Для иудеев соблазн, а для эллинов безумие» (1 Кор. 1:23).

Памятник раннехристианской письменности «Послание к Диогнету» весьма точно раскрывает суть истинного христианства: «Каждый из них живёт в своей стране, но как пришлые иностранцы… Они во плоти, но не живут по плоти. Они живут на земле, но они граждане неба».

Неприятие земного мiра («мiра сего», царства зла и неверия, подвластного Сатане) есть краеугольный камень христианства и буддизма. Суть учений Христа и Будды – «эскапизм»: уход,

бегство от несовершенного мiра несправедливости и страданий. Разница лишь в подходах.

Будда учит, что причина страданий – в желаниях человека. Ничего не желать – значит сделаться неподвластным страданию. Полное беcстрастие – гарантия избавления от страдания, обретения блаженного беcчувствия, гармонического растворения в нирване.

Подход Христа принципиально иной. Во-первых, желать надо: следует всеми силами стремиться к духовному совершенству, чтобы вместо никуда не годного «мiра сего» обрести «Царство Небесное». Обменять «мiр сей» на «мiр горний» – высшая цель христианина.

Во-вторых, не следует избегать страданий, а тем более видеть цель жизни в том, чтобы от них избавиться. Напротив, следует стремиться к страданиям, но страданиям осмысленным, очищающим душу, воспринимаемым как: 1) божье наказание за грехи, прошлые или будущие, 2) божье испытание, посылаемое избранным для проверки их веры, 3) пример, посылаемый христианским богом для вразумления окружающих.

Всё сказанное легко подтвердить ссылками на Новый Завет. В Послании к Галатам прямо сказано, что Христос отдал себя, «чтобы избавить нас от настоящего лукавого века» (1:4). А сам Христос в Евангелии от Иоанна делает необычайно знаменательное признание: «Я победил мiр» (16:33). Лучше не скажешь.

Неприятие земного мiра с его нищетой, болезнями и несправедливостью особенно близко тем, кому по каким-либо причинам жизнь в тягость, максимально обрыдла. И Христос недаром говорит: «Приидите ко мне вси труждающиися и обремененныи, и аз упокою вы» (Мф.11:28). В этом весь секрет триумфа христианства в социально несправедливых обществах – мiре грубого насилия и строго дозированных социальных благ. В современном индустриальном и постиндустриальном мiре с его успехами в области социального обеспечения, технического прогресса и медицины христианство неизбежно сдаёт позиции. Но при этом оно берёт реванш в разгромленной, разорённой, отброшенной на полвека назад в своём развитии России, где за какие-то десять лет большая часть населения круто изменила свою жизнь к худшему (Прот.Иоанн, с.111-113).

65. «И, услышав, ближние его пошли взять его; ибо говорили, что он вышел из себя. А книжники, пришедшие из Иерусалима, говорили, что он имеет в себе веельзевула и что изгоняет бесов силою бесовского князя» (Мк.3:21-22).

«Многие из них говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете его?» (Ин.10:20).

Из этих евангельских свидетельств следует, что современники Иисуса подозревали в нём помешанного, и эти подозрения были вполне обоснованы. Если бы в наше время появился на земле человек, который вёл бы себя аналогично Иисусу, он был бы передан в руки психиатра для помещения в психиатрическую лечебницу.

Христос, например, рассматривал себя как существо, призванное совершить небывалые и неслыханные доселе дела: он должен стать царём иудеев и вечно над ними царствовать, а заодно и «победить» весь мiр; он должен создать новые небеса и новую землю, где будет вечно царствовать со своими апостолами, которые, сидя на двенадцати престолах, будут судить двенадцать колен Израилевых; он собирался спуститься с неба во главе сонма своих ангелов; он считал себя в силах воскресить всех мёртвых евреев и предохранить от смерти тех иудеев, которые уверуют в него. Короче говоря, он мнил себя всемогущим и вечным сыном всемогущего и вечного бога Израилева.

В евангелиях обнаруживается много мест, из которых следует, что окружавшие Иисуса евреи в ряде случаев признавали его умственно ненормальным. Каждый раз, когда он говорил им грубости, глупости и явный вздор, фарисеи и книжники начинали подозревать, что он одержим бесами. Когда Иисус сказал иудеям в синагоге в Капернауме: «ядущий мою плоть и пиющий мою кровь имеет жизнь вечную» (Ин.6:54), то даже «многие из учеников его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать?» (Ин.6:60) и с этого времени «отошли от него и уже не ходили с ним» (Ин.6:66), правильно заключив по этой речи, что он не более как безумец.

Мнение, что Иисус Христос был душевно больным, нашло своих приверженцев не только среди философов и историков, но и среди специалистов – психиатров и психологов. Наиболее обстоятельно попытался обосновать эту концепцию крупный французский врач-психиатр А.Бинэ-Сангле, написавший двухтомный труд под заглавием «Безумие Иисуса». По его стопам и в значительной мере использовав его материал, а иногда и текст, советский врач Я.В.Минц опубликовал в 1927 г. статью под заглавием «Иисус Христос как тип душевнобольного». Общее заключение, к которому приходят оба автора, состоит в том, что Христос страдал душевной болезнью, которая в психиатрии известна под названием паранойи.

Я.В.Минц приводит определение этой болезни, заимствованное у знаменитого немецкого психиатра Крепелина: «Заболевание, которое характеризуется тем, что на почве своеобразного психопатического предрасположения, при сохранении осмысленности и правильного мышления, у человека развивается стойкая система бреда». Особенность паранойи по сравнению с другими психическими заболеваниями заключается в том, что больной сохраняет в течение длительного времени после начала заболевания последовательность и силу умственной деятельности; во всех остальных её областях, кроме той, на которую распространяется болезнь, он мыслит и действует логично и в общем разумно. Поэтому в отличие от страдающих другими психическими заболеваниями, параноик может долгое время, а в некоторых случаях и до конца жизни, оставаться нераспознанным как психический больной. Бред же его может сложиться «в стройную, последовательную и яркую систему, носящую черты творчества».

Бредовые представления параноиков обычно сосредоточены вокруг какой-нибудь навязчивой идеи и, как правило, связаны с собственной личностью больного. Она представляется параноику центром всего происходящего в мiре и, в зависимости от содержания бреда, – либо объектом всевозможных преследований, интриг и козней чуть ли не со стороны всего человечества, либо носителем величайшей и высочайшей миссии, имеющей решающее значение для всей мiровой истории. У параноика, по Крепелину, может быть бред преследования, ревности, величия, эротический бред, бред изобретательства, высокого происхождения и т.д. В отношении Иисуса Христа наши авторы считают почти доказанным и во всяком случае весьма вероятным, что он был одержим параноидальным синдромом, содержанием которого была мания величия, связанная с самообожествлением и с представлением о том, что он как мессия призван спасти «погибших овец дома Израилева», притом ценой собственного страдания. Он непрестанно говорит о своей высокой миссии. Вся предшествующая история представляется ему чем-то вроде прелюдии к появлению его собственной персоны. Всё, что еврейские пророки когда-то предсказывали, относится именно к нему. Это полностью соответствует обычной для параноиков установке: «Весь мiр полон символов, имеющих отношение исключительно ко мне». С эгоцентрическим бредом величия соединяется у Иисуса и бред преследования, обречённости, – он постоянно возвращается к вопросу о неизбежном, предстоящем ему мученичестве. В соответствии с этим его настроения и нервно-психологический тонус обнаруживают характерную неустойчивость между мажорным полюсом душевного подъёма, с одной стороны, и полюсом отчаяния, безысходной тоски, полного эмоционального упадка. Вспоминается, в частности, приступ тоски, овладевший Иисусом в Гефсиманском саду; такие периоды меланхолии нередко сменяют у параноиков настроение возбуждения и подъёма.

В общем, описываемое в евангелиях поведение Иисуса представляется в точности соответствующим классическим симптомам паранойи. Картина этой болезни изображена так точно, говорит Минц, что «только современные психиатры и невропатологи могли бы умозрительно нарисовать подобную». Отсюда заодно делается вывод, что жизнь Иисуса и его самого евангелисты описывали с натуры, – не могли же они, в самом деле, быть такими квалифицированными психиатрами, чтобы измыслить столь правдоподобную по своим симптомам картину болезни!

Подкрепление своей гипотезы о психической неполноценности Иисуса психиатры ищут в представлениях о его физической немощности. Аргументом в пользу физической и, стало быть, психической неполноценности Иисуса служит соображение о вероятной его половой импотенции. Минц пишет: «Как у большинства психопатических лиц этого типа, половое чувство и инстинкт размножения были у Иисуса атрофированы». Доказательство этого автор видит не только в том, что евангелия молчат о каких бы то ни было проявлениях сексуальности у Иисуса, но и в его холостом состоянии – до самой смерти. Он жил в доме своих родителей по меньшей мере до тридцатилетнего возраста, но те, видимо, и не пытались женить его. А ведь это должно было считаться, по законам иудаизма, тяжёлым грехом!

Гипотеза Бинэ-Минца относится не только к Иисусу Христу. Они считают, что чуть ли не все основатели религий, пророки, вожди религиозных движений были параноиками. В этот разряд попадают и Будда, Заратуштра, Мохаммед, Кришна и т.д. История религии является, с этой точки зрения, историей совращения миллионов здоровых людей одиночками-сумасшедшими, психического заражения широких народных масс параноиками (Крывелёв, 1969, с.49-55).

66. «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют, и где воры подкопывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе» (Мф.6:19-20).

Проповедь нищеты. Богатство, если оно нажито честным трудом – не гири на крыльях духа, а подспорье. Христово освящение нищеты и осуждение богатства столетиями подтачивало корни русичей, более других народов доверившихся великому обманщику.

Наставление должно звучать иначе: «Накапливайте богатство трудом праведным, но прежде ищите сокровища на небесах».

67. «Не можете служить Богу и маммоне [богатству]. Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело – одежды? Взгляните на птиц небесных: они не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? …И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: не трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры! Итак, не заботьтесь и не говорите: “что нам есть?” или: “что пить?” или: “во что одеться?” потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всём этом. Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и это всё приложится вам. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы» (Мф.6:24-34).

Прямо торжественная оратория паразитизму. Вы о себе не беспокойтесь, живите одним днём, как животные. Планировать за вас будут ваши земные хозяева.

А и зачем, в самом деле, о чём-либо заботиться, и вообще – трудиться, если чётко сказано: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своём» (Мф.16:28); «И тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силою и славою великою… Истинно говорю вам: не прейдёт род сей, как всё это будет» (Лк.21:27,32). Ни к чему и жениться, ни к чему и дети, раз уж «проходит образ мiра сего» и скоро, чуть ли не завтра – Страшный Суд и воскресение, а «в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии не небесах» (Мф.22:30).

Взвинченные апокалиптические настроения ожидания скорейшего конца света являлись не только характерным признаком раннехристианских общин, но и присущи современным тоталитарным сектам. Ненавидящие жизнь декаденты с нетерпением стремились освободиться от человеческих и гражданских обязательств перед «мiром» и вырваться из него. Видимо, повальное распространение среди христиан паразитарных настроений, угрожавшее самому существованию раннехристианских общин, вынудило в конце концов апостола Павла выдать известный тезис: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь. Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся» (2 Фес. 3:10-11).

Возвращаясь к процитированному поучению Христа, обратим также внимание на следующие логические несуразности «сына божия». Во-первых, душа в понимании Иисуса – это то, что должно есть и пить. Во-вторых, все сравнения Иисуса с птицами и растениями весьма относительны. И птица заботится о завтрашнем дне, когда вьёт гнездо и сидит на яйцах. И звери собирают запасы на зиму, и лилия, образуя луковку, работает на будущее. В-третьих, у Иисуса постоянное противопоставление неба и земли. Получается, земля – обитель дьявола, Богу же оставлено место лишь на небе. И, в-четвёртых, опять презрение к язычникам. Но этот блудный сын достигает обратного эффекта. Начинаешь понимать, что у язычников тех времён была здоровая, естественная жизнь, вызывавшая зависть жизнененавистника.

68. «Не заботьтесь ни о чём, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом» (Фил.4:6).

«И так смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесёт вас в своё время. Все заботы свои возложите на Него; ибо Он печётся о вас» (1 Пет. 5:6-7).

Еврейские апостолы мечтают, чтобы их рабы христиане просили всё у еврейского бога, а значит у них, и пусть они беспокоятся о вас и постепенно прибирают к своим рукам то, что ранее принадлежало вам. Русские же говорят: «На Бога надейся, а сам не плошай», ибо, уповая на «высшие силы», человек «искушает» Бога, а тот вполне может и не дать просимое. И часто не даёт. Нарушая законы жизни и законы природы, человек постоянно «искушает» Бога и получает по заслугам. Но, в отличие от нарушения законов физики, наказание за нарушение законов эволюции настигает человека не сразу, а в поколениях, что даёт основание религии – основному виновнику трагедии – даже укрепиться на страданиях вымирающих народов, которые через века не видят плодов религиозного «просвещения».

Идеология упования на Бога – это даже не нищенство. Нищий и попрошайка не препятствуют человеку в его труде. Христианство хотя и утверждает, что поддерживает власть, на деле её крайне ослабляет, поскольку фактически разлагает общество. Оно действует на общество, как паразит на организм человека. Этот паразит питается соками человека и ослабляет его, но жить вне человека не может.

Христианство не может жить, если «другие» не трудятся, но оно же и объявляет их труд греховным, и оно же объявляет глупостью или низостью любое объединение для защиты результатов этого труда от стай хищников. Вместе с тем христианская церковь была крупнейшим собственником, землевладельцем и крепостником с момента своего возникновения. В современных условиях она занимается и коммерческими операциями, и ростовщичеством. На все обвинения в стяжательстве церковь отвечает, что иначе она будет не в состоянии нести «слово божие» людям, обучать высшее духовенство. И это Бог в его земном воплощении! Каким же образом простой человек может то, чего не в состоянии свершить сам Бог? Почему христианство учит мiрян тому, что само сделать не в состоянии?

Человек, но не церковь, по мысли её служителей, должен проникнуться отвращением ко всему земному, в том числе к труду и его результатам. Состояние России показывает, насколько церковь преуспела в своих поучениях. Она создала общество нищих; нищих и материально, и духовно. Эти нищие давно и настойчиво искушают Бога, и они своего добьются. И многого уже добились.

Законы Мiра, созданного Богом, требуют повиновения им ради физического выживания. И эти законы остерегался нарушить даже Иисус, хотя и предпочитавший людей, стремившихся к молитве вместо работы, но сам от закуски не отказывавшийся. «Вот человек, который любит есть и пить вино» (Лк.7:34), – говорили о нём. И Отец Небесный кормил его руками и трудами людей. Но поскольку двум господам служить невозможно, а церковь Христова отрицает производительный труд как служение Богу, то требуется выбирать: погибнуть физически под колёсами материального мiра в полном соответствии с его законами и, возможно, получить в награду за гибель «жизнь вечную», или выжить здесь, но «погибнуть» там гипотетически.

Возможность или неопределённость «награды» или наказания за выбор пути напрямую исходит от произвола христианского бога в отношении человека: «кого хочу, того милую». И это совсем не факт, что, погибнув под руководством церкви в этом мiре, воскреснешь для «жизни вечной» в мiре ином. Но ведь человек не просто умирает или вымирает: он освобождает место для зла в этом мiре, способствуя его умножению, не говоря уже о том, что он становится соучастником зла. Следовательно, такое отношение к материальной жизни объективно безнравственно и не может исходить от Бога.

Подавляющее преобладание духа над материальными отношениями должно быть в большей мере свойственно священникам. Именно поэтому Иисус говорил, что «послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.15:24), которые в соответствии с той же Библией должны были быть у еврейского бога «царством священников и народом святым» (Исх.19:6), живущим правдой, правосудием и чужим трудом. Христианство – это несанкционированное применение не того учения, не к тому народу и не в то время, что оно и доказывает де-факто.

А идти христианству необходимо к иудеям. Им нести «благую весть» о любви, всепрощении и смирении. Агрессор нуждается в этой проповеди, а не жертва. Безусловно, это и трудно, и опасно – это вам не бабушек утешать. Вполне можно повторить судьбу Христа и пророков. Но ведь жизнь физическая ничего не стоит, говорят священники, главное – служить Богу. Так идите и служите, как Иисус служил своему богу. Лекарь необходим больным, а не здоровым. Другой вопрос – в состоянии ли вы это сделать?

Диакон Андрей Кураев отмечает, что иудеи, не приняв «Спасителя», так и остались со своим «ветхозаветным буквариком». Христианство, по мысли диакона, стоит классом выше. Но вот ведь беда: пропустив первый класс, христианство не освоило тот самый «букварик», на котором «застрял» иудаизм, а, следовательно, ничего самостоятельно прочесть и понять не в состоянии. Что мы и видим на деле.

Не имея твёрдой и осмысленной базы, христианство к месту и не к месту повторяет чужие мысли, оставаясь, по сути, религией начётчиков, религией поверхностной и безжизненной. Христианство в этом смысле ещё больший недоучка, чем иудаизм. Что же касается «русского православия», то оно вообще купило у Византии справку об образовании. Следует ли удивляться плачевным результатам «многотрудной» деятельности этой церкви, уничтожившей государство и нацию (Островский, 2001б, с.215-218).

69. «В продолжение пути их, пришёл он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла его в дом свой. У ней была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подошедши, сказала: “Господи! Или тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи, чтобы помогла мне”. Иисус сказал в ответ: “Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется от неё”» (Лк.10:38-42).

Сыну еврейского бога, а следовательно и самим евреям, удобно не работать и не рисковать собой. (Ну есть у них такая племенная привычка!) А следовательно – и истинным христианам. Давно замечено, что рабы становятся похожими на своих хозяев. Те же, кто естественными обстоятельствами вынуждены работать, – «не избрали благую часть». Вместе с тем, отдавая предпочтение Марии, слушавшей его наставления, Иисус не отказался от еды, которую ему в это время готовила Марфа. А было бы как нельзя более поучительно, если бы он в этот момент не ограничился нравоучениями, а получил пропитание непосредственно от Отца Небесного. Но Иисус в питании полагается на Марфу, а не на еврейского бога, который может дать, а может и не дать. Следовательно, уже на этом этапе христианство разделяет людей на тех, кто производит, и тех, кто потребляет. Кто потребляет – это «птицы небесные», которые «не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец Небесный питает их» (Мф.6:26). Но если Отец Небесный питает учителей и проповедников руками людей, то они, эти люди, по сути своей являются материальной частью Бога, Его руками, которыми Он кормит «птиц небесных», и тем уже более святы, чем сами «птицы», единственное занятие которых – гадить на головы людям, их кормящим (Островский, 2001б, с.215).

70. «Прелюбодеи и прелюбодеицы! Не знаете ли, что дружба с мiром есть вражда против Бога? И так, кто хочет быть другом мiру, тот становится врагом Богу» (Иак.4:4).

«Ибо мудрость мiра сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их (Иов.5:13)» (1 Кор. 3:19).

Еврейские апостолы внушают христианам, что те, кто действительно борется с еврейским паразитизмом, – безумцы пред еврейским богом. Кто живёт и работает в своём мiре, в соответствии с традициями своего народа, тот враг богу евреев. Вполне логично.

71. Лицемерие и двуличие христианской морали не знают границ. С одной стороны, христиане имеют якобы какие-то критерии оценки того, что такое хорошо и что такое плохо. С другой стороны, в любой удобный момент времени можно плюнуть на все эти нормы и заявить, как завещал Христос:

«Не судите, да не судимы будете; ибо, каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф.7:1-2).

Казалось бы, нравственные критерии для того и вводятся, чтобы судить о правильности или неправильности действий и других людей, и своих собственных. Христос же призывает к аморальности, внеморальности, вообще к отказу от оценки добра и зла в поступках людей. В любом нормальном обществе поступки людей должны подвергаться моральной оценке. И если эти поступки плохи, то человек должен подвергаться не только судебному, но в первую очередь и моральному осуждению со стороны других членов общества. Иначе нормального общества не построишь. Однако христианским вождям выгодна двойная мораль. Чтобы всегда можно было уйти от ответственности с помощью этой беспринципной, но удобной Христовой формулы.

А каков моральный облик лучших учеников Христа, его двенадцати «святых» апостолов? Иуда долго торговался и продал Христа-«Спасителя» за приличные деньги (за 30 сребреников в то время можно было купить небольшой участок земли в окрестностях Иерусалима). Любимый ученик Христа Пётр трижды от него отрёкся, как только возникла малейшая угроза его жизни, хотя клялся, что никогда этого не сделает, когда Христос предвидел его действия: «Иисус сказал ему: “Истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоёт петух, трижды отречёшься от меня”. Говорит ему Пётр: “Хотя бы надлежало мне и умереть с тобою, не отрекусь от тебя”. Подобное говорили и все ученики» (Мф.26:34-35). И как же высокие слова «святых» апостолов соответствовали их делам? А никак. Пётр при первой опасности от любимого Христа отрёкся, а вся остальная шайка «святых» апостолов при аресте Христа трусливо разбежалась. «Тогда все ученики, оставив его, бежали» (Мф.26:56). Жалкие трусы, шкуры, лжецы и клятвопреступники. Вот реальный моральный облик «святых» апостолов. Христос многому их научил. Каков учитель – таковы и ученики.

Отсюда и пошла христианская традиция «святых» вождей христианской церкви: говорить одно, а делать совсем другое. Клясться в верности самым высоким идеалам и поступать самым низким образом. Коммунистические вожди и их нынешние преемники полностью переняли у христианских попов эту практику (Барышенко, 2003, с.23-24).

72. «И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоём глазе не чувствуешь? Или, как скажешь брату твоему: “дай, я выну сучок из глаза твоего”; а вот, в твоём глазе бревно? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф.7:3-5).

На этом поучении Христовом нормального общества не построишь; да и с «бревном» без помощи ближнего не всегда совладать удаётся. В нормальном обществе указать другому на его ошибку или злоупотребления – нравственно-этическая обязанность каждого, кто видит эту ошибку. Для сравнения процитируем не перевёрнутое с ног на голову учение Христа, а предназначенный для внутреннего пользования "богоизбранному народу" Ветхий Завет:

«По прошествии же семи дней было ко мне слово Господне: “Сын человеческий! Я поставил тебя стражем дому Израилеву, и ты будешь слушать слово из уст Моих и будешь вразумлять их от Меня. Когда Я скажу беззаконнику: «смертию умрёшь!», а ты не будешь вразумлять его и говорить, чтоб остеречь беззаконника от беззаконного пути его, чтоб он жив был: то беззаконник тот умрёт в беззаконии своём, и Я взыщу кровь его от рук твоих. Но если ты вразумлял беззаконника, а он не обратился от беззаконного пути своего: то он умрёт в беззаконии своём, а ты спас душу твою. И если праведник отступит от правды своей и поступит беззаконно, когда Я положу пред ним преткновение, и он умрёт: то если ты не вразумлял его, он умрёт за грех свой, и не припомнятся ему праведные дела его, какие делал он; и Я взыщу кровь его от рук твоих. Если же ты будешь вразумлять праведника, чтобы праведник не согрешил, и он не согрешит: то и он жив будет, потому что был вразумлён, и ты спас душу твою”» (Иез.3:16-21).

Поведанное Иезекиилем своим соплеменникам об ответственности перед богом Израилевым тех, кто видит ошибки и злоупотребления других иудеев, но уклоняется от того, чтобы вразумлять тех, кто их совершает, – значимо и для нас, неевреев, поскольку это обязанность всех и каждого друг перед другом в национально однородном обществе, лишённом межнациональных антагонистических противоречий. Распространяемая в таком обществе нравственно-этическая обязанность вразумлять тех, кто совершает ошибки и злоупотребления, жизненно состоятельна в среде людей, по совести верующих в своего Божественного Создателя и небесных покровителей, что отличает её от новозаветного разобщающего поучения Иисуса Христа.

73. «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам» (Мф.7:7).

«Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф.7:11).

Вот опять иждивенческий подход. Иисус нигде не говорит о труде, о творчестве. Впечатление от его слов такое, будто вожак нищих учит их не просто нищенствовать, но оценивать нищенствование как величайший подвиг.

74. «Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их» (Ин.4:38).

Этими словами Иисус наставляет своих учеников на паразитическое существование за счёт трудящихся. Не потому ли так привлекательна монашеская жизнь для многих истинных христиан?

75. «Во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф.7:12).

Эти слова заимствованы Христом из Ветхого Завета. Принцип правильный, но лишь по отношению к близким. Злодей, как бы хорошо к нему ни относиться, злодеем быть не перестанет.

76. «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные; по плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые: не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» (Мф.7:15-19).

Здесь проповедник милосердия и неосуждения резко осуждает «лжепророков» и делает прозрачный намёк на то, что с ними надо обходиться как с деревьями, приносящими плохие плоды – срубать и бросать в огонь. Как же в таком случае понимать слова самого же Христа: «Не противься злому» (Мф.5:39)?

Известно, что наихудшими плодами обозначались и в иудаизме, и в христианстве плоды «бесоугодной языческой мудрости». Объявив себя непогрешимыми обладателями абсолютной вселенской истины, иудохристиане всякую возможность иного мiровоззрения заклеймили сатанизмом. Все духовные ценности «языческого» мiра, всё его искусство церковники предали анафеме. Cначала они жгли храмы, академии, библиотеки. Спалили Пергам (в библиотеке которого хранилось 200.000 свитков), разрушили (в 391 г.) Серапеум (главное святилище бога Сераписа в Александрии Египетской), где хранилась знаменитая Александрийская библиотека, сожгли (в 405 г.) по приказу Стилихона, возглавлявшего правительство Западной Римской империи, Сивиллины книги, бывшие в продолжение одиннадцати веков книгами судеб Римского государства. Находящиеся в современных музеях античные статуи с отбитыми носами, головами и руками изувечены именно тогда.

Публичное книгосожжение изобрели апостолы, а не нацисты. Первые костры из книг запылали в Эфесе, где Савл уничтожил множество драгоценных фолиантов с учениями Пифагора, Эмпедокла и других светочей «языческой мудрости»: «и сложили цены их, и оказалось их на пятьдесят тысяч драхм (!). С такою силою возрастало и возмогало слово Господне» (Деян.19:19-20). Полторы тысячи лет спустя протопоп Аввакум писал: «Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Гиппократ и Гален – все сии мудри быша и во ад угодиша». Войдя во вкус, церковники начали поджаривать живых людей.

77. «Кто не пребудет во мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин.15:6).

Нынешние иудохристиане заявляют, что инквизиторы исказили учение Христа. Но это – ложь! Иисус выразился очень недвусмысленно. На это ценное указание «Спасителя», оправдывающее аутодафе (публичное сожжение осуждённых), и ссылалась «святая» инквизиция, как католическая, так и протестантская, и «православная». Так что никаких искажений: приговор вынесен устами самого «сына божьего». Испанцы в Мексике и Перу крестили индейских младенцев перед тем, как сжечь их «во славу божию» и «без пролития крови». Тогда они были спокойны: эти младенцы попадут обязательно в рай.

Изуверы считали всякое обращение к Силам Природы дьяволопоклонством, т.е. преступлением, достойным только смерти на костре. Кстати, изуверами (т.е. «из уверовавших») в Древней Руси называли новообращённых христиан, отличавшихся неимоверной жестокостью по отношению к «язычникам». В берестяной грамоте безвестного новгородского христоносца говорится: «Ходили на нехристей. Господу Богу послужили – народу побили без счёту, старых и малых…». В церковном уставе князя Владимiра положено наказание волхвам и ведуньям – сожжение (А.А.Добровольский. Указ. соч.).

В декабре 1504 г. в Москве собрался церковный собор на еретиков. По сообщению летописца, «князь великий Иван Васильевичь и князь великий Василей Ивановичь всея Русии со отцем с своим с Симоном митрополитом и с епископы, и с всем собором обыскоша еретиков, повелеша их лихих смертною казнию казнити». 27 декабря 1504 г. в Москве были казнены секретарь великого князя Ивана Васильевича Иван Волк Курицын, московский служилый человек Дмитрий Коноплёв и новгородец Иван Максимов. Еретиков посадили в деревянные клетки; клетки завалили хворостом и подожгли. Вместе с названными лицами собор осудил служившего в Москве подьячего Некраса Рукавова. Некрас имел поместье в Водской пятине под Новгородом, и его отправили для наказания в Новгород, предварительно урезав язык, «и в Новегороде в Великом сожгоша его». В Новгороде архиепископский престол пустовал, и расправой над еретиками руководил наместник великого князя князь Василий Васильевич Шуйский-Немой. За ересь власти сожгли второе лицо новгородской церковной иерархии – Касьяна, архимандрита Юрьева монастыря. Казни подверглись также брат Касьяна Ивашка Самочерный, Гридя Квашня, Митя Пустосёлов и «иных многих еретиков съжгоша» (ПСРЛ, Т.28, 1963, с.337; Т.6, 1853, с.49-50, 244; Сб.РИО, Т.35, 1882, с.413). Вплоть до создания Свода законов Российской Империи, изданного в 1833 г., основными правовыми документами в России были Соборное уложение 1649 года и Артикул воинский 1715 года, первые пункты которых предусматривали в качестве меры по «ограждению православия и защите благочестия» самое суровое наказание – смертную казнь через сожжение (Российское законодательство Х-ХХ веков. Т.3. М., 1985, с.85; Т.4. М., 1986, с.328).

78. «Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извергнуты будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф.8:11-12).

Это место толкуется христианами как пророчество о распространении слова Иисуса Христа среди язычников и наследовании ими Царства Небесного, что неверно. Всем, кто намерен возлечь рядом с Авраамом, придётся обрезаться и тем причислить себя к иудеям. Но даже и обрезанным гоям (неевреям) еврейское «царство небесное» не светит, а только лишь – обрезанным евреям и помесям с ними. Эту еврейскую тайну (тайну еврейского бога) раскрывает своим соплеменникам «апостол язычников» Павел: «Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человека [еврея], иная плоть у скотов [гоев]… Есть тела небесные [еврейские] и тела земные [нееврейские]… […] Но то скажу вам [выделено в Библии], братия [евреи], что плоть и кровь [гоев] не могут наследовать Царствия Божия [еврейского], и тление [гоевское] не наследует нетления [еврейского]. Говорю вам тайну» (1 Кор. 15:39-40; 50-51). Так что, не обольщайтесь, наивные русские христиане: «Там будет плач и скрежет зубов [русских], когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков [еврейских] в Царствии Божием [Иеговы], а себя [русских] изгоняемыми вон» (Лк.13:28).

Но невелика честь возлежать с еврейскими праотцами. Авраам, библейский праотец иудеев (это имя Ветхий и Новый Заветы упоминают только с душевным трепетом), наживал богатство тем, что подсовывал правителям свою сестру по отцу Сарру, умалчивая о том, что она его жена, изгнал в пустыню свою наложницу с собственным сыном, где те чудом спаслись, и едва не зарезал своего сына, приготовив его к кровавому жертвоприношению Сатане-Иегове. И христиане мечтают провести свою будущую вечную жизнь в компании с таким героем! Избавьте нас, Русские Боги, от такой перспективы! У нас своих героев хватает, при этом не жуликов и не кровосмесителей. Да и что же это за Царство Небесное такое, в котором самая ценная сторона существования проходит в лежании? Мечты лентяев и тунеядцев. А на головы тех евреев, которые не идут за ним по «пути спасения», Иисус сыплет проклятья и угрозы. Каков этот путь – достаточно ясно из тех слов, что он успел к этому времени наговорить.

79. «Быв же спрошен фарисеями, когда приидет Царствие Божие, отвечал им: не приидет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: “вот, оно здесь”, или: “вот, там”. Ибо вот, Царствие Божие внутри вас есть» (Лк. 17:20-21).

А ищущие рабства христиане всё ждут Царствия Небесного. Не дождутся… Ибо оно есть только внутри евреев. В чём тогда смысл христианской веры? Рабство у евреев – в земной жизни, и вечная погибель – в последующей.

Если ортодоксальные иудеи верили в реальные контуры Царства Небесного (та же жизнь, только лучше), то у Иисуса оно трансформируется в состояние души иудея. Но если это субъективное ощущение оценивать объективно, то менее всего можно признать его подлинность у последователей Христа. Если человек разрушил семью, бросил трудиться, попрал долг познания, возносит молитвы за злодеев, то ему следует записываться не в святые, а в пациенты психбольницы. Там, где у Христа «Царство Небесное (Божие)», следует читать «сумасшедший дом».

80. «Один книжник, подошедши, сказал ему: “Учитель! Я пойду за тобою, куда бы ты ни пошёл”. И говорит ему Иисус: “Лисицы имеют норы, и птицы небесные – гнёзда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову”» (Мф.8:19-20).

Иисус никогда не отвечает прямо и по существу. Ему говорят: «Я буду твом учеником». Он отвечает: «Мне негде спать». Судя по словам Иисуса, он был бездомным бродягой.

81. «Другой же из учеников его сказал ему: “Господи! Позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего”. Но Иисус сказал ему: “Иди за мною и предоставь мёртвым погребать своих мертвецов”» (Мф.8:21-22).

Даже если отец этого ученика – последний из злодеев, всё равно долг сына – похоронить того, кто дал ему жизнь. Видимо, осознание своей неспособности продолжить жизнь вызывало в Христе ненависть к семье, презрение к долгу перед родителями.

Иисус только ещё начал своё проповедничество. Вряд ли соседи умершего отказались верить, что Иисус является Мессией, поскольку едва ли слышали о нём. Но он, тем не менее, обзывает их мертвецами. Но даже если бы они и слышали его и не уверовали в него, разве не их право здраво обдумать слова Христа и не торопиться пустить по ветру своё добро и идти за ним, «не имея, где голову преклонить»? Если за Христом правда, то тех, кто не принял её, нужно жалеть, а не злобствовать. Так может злиться лишь тот, кто принуждает силой гипнотического внушения навязать чепуху, в которую и сам уверовал не на основании фактов и логики, а в силу постороннего внушения или самовнушения. Очевидно, что Христос – это именно тот человек, о котором он сам лицемерно спрашивает у своих учеников: «Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и, когда попросит рыбы, подал бы ему змею?» (Мф.7:9-10).

Ещё раз убеждаемся, что израильской верхушке следовало много раньше остановить проповедь разрушения семьи и всех общественных устоев, чем это она сделала.

82. «Никто, возложивший руку свою на плуг и оглядывающийся назад, не благонадёжен для Царствия Божия» (Лк.9:62).

Вот почему истинные христиане отказываются от родной истории в пользу никогда не существовавшей иудейской «священной» истории. В соответствии с принципами своих «богоизбранных» и эгоистичных учителей христиане никогда не считались с мнением основной массы народа и уничтожали подлинные документы национальной истории, дабы они не противоречили еврейско-библейской трактовке мiра.

Христианизация есть не что иное, как ожидовление, обесценивающее национальную историю любого народа, кроме «богоизбранного». Так называемое «русское православие» – всего лишь половая тряпка перед входом в синагогу. Иудейская история, понятное дело, «священная», ну а родная, отечественная, русская – просто история, да и началась она всего лишь с 988 года.

Толкованием и преподаванием даже этой немилосердно оскоплённой истории (и вообще народным образованием) девять веков заведовали одержимые чужебесием попы да дворяне, потом 75 лет – местечковые евреи-«интернационалисты», а последние пятнадцать лет на этом поприще успешно подвизаются отъявленные и махровые пархатые выкресты. Куда ни кинь – всюду жидовская лавочка.

Что же с нами происходит? Не пора ли русскому человеку, столь склонному в прошлом как к богоискательству, так и к бунтарству, задать себе простой вопрос: А зачем мне, «старому русскому», обрезанный иудейский бог? И не потому ли столь страшная доля выпала нам в последнее тысячелетие, что дозволили мы предать поруганию родные свои святилища? Молимся чужому богу, чужими молитвами, в чужих храмах, воспеваем своих палачей, сделав их своими «святыми». Кому это выгодно?

Кто принимает христианство, тот признаёт превосходство иудеев над собственным народом. Так что жаловаться не на что: признал – значит холуй иудейский пожизненно. В христианстве иудеями заложена мазохистская установка на самоуничижение, самобичевание, самораспятие, то есть программа на поражение. Идти в бой, не уничтожив эту программу, – безумие.

Тот подозрительный факт, что невиданную поддержку церкви оказывает просионистский ельцинско-путинский режим, состоящий на службе у МВФ, а елейными проповедями о «дороге к храму» нам все уши прожужжали наши злейшие враги – радио «Свобода» и россиянское тель-авидение, где русского днём с огнём не сыскать, – этот факт должен хотя бы насторожить. Одурманенные люди не в состоянии понять, по чьей вине они так унижены и обездолены. Они в упор не видят врага и, следовательно, не могут оказать сопротивление. Им и в голову не приходит, кто прячется под благообразной личиной «русского православия» (А.А.Добровольский. Указ. соч.).

83. «И вот, принесли к нему расслабленного, положенного на постели. И видя Иисус веру их, сказал расслабленному: “Дерзай, чадо! Прощаются тебе грехи твои”. При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: “Он богохульствует”. Иисус же, видя помышления их, сказал: “Для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? Ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи”. – Тогда говорит расслабленному: “Встань, возьми постель твою и иди в дом твой”. И он встал, (взял постель свою) и пошёл в дом свой» (Мф.9:2-7).

Любые чудеса для верующего иудея не могут быть доказательством права и возможности прощать грехи. Это исключительное право бога Израилева. А в данном случае Иисус называет себя человеком – Сыном Человеческим.

Чудо, подобное описанному, случается, если доверять письменным источникам, и в других религиях. Но ни в одном случае вершители чудес не приписывали себе право прощения грехов. Да и что это за прощение?! Человек украл, убил, обманул, уклонился от общественных и семейных обязанностей, а с него всё это списывается всего лишь за то, что он верит, что Иисус его вылечит. А если бы засомневался, то остался бы калекой и пошёл в ад? Христу нужны были «нищие духом», которым какое-либо сомнение, а значит и размышление, и исследование чужды.

От этого евангельского эпизода лежит прямой путь к «благодати» священства, прощению грехов после исповеди, другим церковным «таинствам». Не является ли «отпущение грехов» отсебятиной церковных иерархий, возникшей из подражания Христу? Может быть, всё же грехи прощает и отпускает Бог? И если грехи уже прощены Богом в ответ на искреннее покаяние человека в сокровенной молитве сердца и ума своего, за которыми последовали шаги к совершенствованию человека, то зачем нужна иерархия, наполненная не всегда благодетельными людьми?

84. «Фарисеи сказали ученикам его: “Для чего учитель ваш ест и пьёт с мытарями и грешниками?” Иисус же, услышав это, сказал им: “Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы (Ос.6:6)? Ибо я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию”» (Мф.9:11-13).

Иисус цитирует из Ветхого Завета слова еврейского бога пророку Осии, укоряющие весь народ израильский. Иисус приспосабливает их для доказательства своей правоты. А это, естественно, для правоверных иудеев должно звучать кощунственно.

Метафоры Иисуса постоянно хромают. Здоровые, чтобы не заболеть, тоже нуждаются во враче, в профилактике. Тем более – на прямых путях к Истине. Иисус ещё раз сам подтверждает, что его проповедь обращена к низшим и падшим, а не к здоровым душой и телом. Действительно, здоровые телом и духом не нуждаются в нём. Ни в его безумной морали, ни в его снятии грехов.

Куцая миссия у Иисуса. Она обращена только к грешникам. Разве не подвинулся бы мiр к большему процветанию, если бы Сын Бога организовал праведников на великие дела? В обществе, основанном на божественных предначертаниях, наступил бы рай, в котором для греха исчезла бы почва.

Тем самым исчезли бы грешники, и не пришлось бы никому каяться, некого было бы спасать, не пришлось бы Христу висеть на кресте.

Иисус – негодный мессия не только для всего человечества, но и для того народа, ради которого он, по мнению евангелистов, воплотился.

85. «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк.15:7).

Праведник и грешник поменялись местами. Это зомбирование по-крупному, сразу высшего порядка.

Всякий мало-мальски мыслящий человек не может не задаться вопросом: почему евангельская «проповедь любви и милосердия» в течение уже двух тысячелетий не оказала никакого облагораживающего влияния на человеческую нравственность? Почему получилось совсем НАОБОРОТ? Воцарившаяся религия погрязает в кровопролитии, умножает страдания физические и нравственные, плодит человеческие пороки, произвол и преступления. Почему именно среди последователей этого самого «благостного» вероисповедания наблюдается наибольшее число аморальных мерзавцев и извращенцев всех мастей?

Сам Иисус не только в своей земной жизни, но даже после «вознесения на небо» не сумел улучшить людские нравы. Почему? Ответ нужно усматривать в вопиющей порочности самой евангельской морали, прежде всего в заповеди Иисуса: «верующий в меня спасётся». Согласно этой заповеди, первым в Царство Небесное вошёл «благоразумный» разбойник, то есть насильник и убийца, приговорённый к распятию, но перед смертью уверовавший в «Господа Иисуса». Невольным христианским образцом для подражания стал злодей, не сделавший в жизни ни одного доброго дела, но покаявшийся на смертном одре.

Духовенство, по сути, потворствует порокам и сулит рай отпетым негодяям. Покаяние стало обычной торгашеской сделкой: богатеи покупают себе тёплое местечко в раю, завещая часть награбленного капитала на возведение церкви или на пропой монастырской братии.

Попы внушают, что «Спаситель» потому так называется, что ниспослан был спасти грешников, искупить их грехи. Богомольным греховодникам оказывается явное предпочтение перед добродетельными «безбожниками». Чем пакостнее человек, тем он более, если «уверует в бога», угоден ему. Церковники, сознавая своё бессилие в привлечении добропорядочных людей, зазывают к себе всяческих подонков, отбросы общества. Вся религиозность набожных проституток обоего пола заключается в том, чтобы блудить, потом каяться – «очищаться» исповедью и причастием, – вновь блудить и вновь получать прощение… Не случайно большинство раннехристианских «блаженных праведниц» – это кающиеся потаскухи, мечущиеся между молельней и борделем. Это о них придумали: не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасёшься. Лёгкое каждодневное отпущение грехов лишь способствует их неустанному повторению. Христианство не только терпит зло, но и потакает ему, прощая постоянные злодеяния на протяжении всей человеческой жизни: стоит только уверовать и креститься – и будешь спасён. Так, блудник и развратник князь Владимiр, предательски убивший старшего брата и законного престолонаследника Ярополка, объявлен церковью «святым» и «равноапостольным» (А.А.Добровольский. Указ. соч.). Но с христианской точки зрения так и должно быть, ибо, как учит апостол Павел, «когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим.5:20).

В «Русской Православной Церкви» насчитывается более двух с половиной тысяч так называемых «святых». На самом деле большая часть этих христианских «святых» никакими святыми, конечно же, не является. Это в большинстве случаев психически больные люди, страдавшие разной степенью одержимости (бесноватости), и канонизировали их такие же ненормальные. У коммунистов, как известно, были свои святые, у христиан – свои. Вот лишь один пример.

В житии десяти «святых» жён-мучениц рассказывается о десяти явно одержимых женщинах, которым довелось жить во времена «нечестивого» императора Льва-Исаврянина, иконоборца. Тогдашний патриарх Константинополя, то есть Вселенский, в угоду царю повелел сбрасывать на землю «святые» иконы. Образ Спаса Нерукотворного находился над воротами в город. Когда воин приставил лестницу и полез за иконой, женщины взялись за эту лестницу и, вместе с воином, опрокинули на землю. Воин разбился насмерть! А женщины вошли в церковь и прокляли патриарха. За это, по его указанию, они были «усечены мечами». Лев умер, гонения прекратились, воцарился «благочестивый» император, патриарх покаялся, и, вместе с убиенными им жёнами, причислен к лику святых. Они – за мученичество, он – за покаяние, да к тому же ещё и как патриарх. И только воина, убиенного «святыми» жёнами, почему-то забыли причислить к лику святых мучеников.

86. «Как непослушанием одного человека соделались многие грешными, так и послушанием одного соделаются праведными многие» (Рим.5:19).

Такую корпоративную рабскую ответственность внедрял, и очень успешно, в сознание русских беспризорников известный шебес-воспитатель Макаренко. Как раньше в советских, так и сейчас в «россиянских» тюрьмах плодят закоренелых уголовников с помощью той же идеологии.

Эта идеология родилась из христианского мифа о первородном грехе, согласно которому «преступлением» Адама все согрешили и «преступлением одного подверглись смерти многие» (Рим.5:12-15). Иисус, согласно учению апостола Павла, явился на землю как второй Адам, как новый, последний Адам (1 Кор. 15:45). Он побеждает смерть, что выразилось прежде всего в том, что он «воскрес». Но победу Христа над смертью надо понимать в более широком, даже просто всеобъемлющем плане: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (15:22). Второй Адам бесконечно выше первого, ибо «первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба» (15:47). Поскольку возможности «Господа» бесконечны, и дана ему «всякая власть на небе и на земле» (Мф.28:18), то зло, стало быть, было преодолено, смерть попрана, угроза ада, нависшая над еврейством (в христианстве – над всем человечеством), ликвидирована. Христос даже сам «видел сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк.10:18). И Павел, вспоминая и повторяя текст ветхозаветного пророка Осии (13:14), злорадно восклицает: «Смерть! где твоё жало? ад! где твоя победа?» (1 Кор. 15:55). Полностью разделяя такую оценку обстановки, торжествует победу над смертью и современная церковь.

В наше время православный богослов пишет: «Теперь… спасительным пришествием Сына Божия, Господа Бога и Искупителя нашего Иисуса Христа, смерть, вошедшая в мiр по зависти дьявола, соделалась бессильной» (Журнал Московской патриархии, 1974, №4, с.71). Силы зла побеждены. «Князь тьмы, оказавшийся бессильным перед Христом, справедливо изгнан вон» (Там же, с.72). И люди полностью переродились, сделались святыми: «Крестная жертва Спасителя оправдывает человеческое естество, т.е. внутренне перерождает, возрождает его, делает праведным» (Там же, с.75). Казалось бы, ничего лучшего и желать не остаётся. Жизнь на земле наступила вечная, ада бояться уже не приходится. И уж, само собой разумеется, зло, воцарившееся на земле с момента грехопадения еврейских прародителей, – болезни и всяческие страдания, нищета, голод, войны, эксплуатация и угнетение человека человеком – всё должно было исчезнуть.

Однако и после кровавого жертвоприношения, после всемiрно-исторического акта искупления и спасения никакого поворота в состоянии и судьбах человечества не произошло. Все человеческие страдания остаются, люди продолжают умирать, а пока живы – болеть. Женщины продолжают в муках рожать детей, а мужчины – в поте лица своего добывать хлеб свой. И остальное, включая эксплуатацию, голод и взаимное человекоистребление, – всё в силе. Спасения, избавления и так далее не получилось. Поражённый, низверженный и полностью побеждённый Сатана продолжает действовать с прежней активностью. В самом Новом Завете нигде не найдёшь объяснения причин этого, как и во всей необъятной богословской литературе, неустанно издаваемой на протяжении почти двух тысячелетий.

По некоторым текстам Нового Завета можно понять, что сначала имелось в виду одноактное деяние спасения «погибших овец дома Израилева» приходом Христа и соответственно – одноактный приход его. Иоанн Креститель проповедует: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф.3:2). Так как он говорил это ещё до крещения Иисуса, то ясно, что с приходом последнего и деятельностью его связывалось предвидение непосредственного осуществления Царства Небесного на земле. В дальнейшем возникает представление о том, что спасение должно осуществиться двумя актами: в первое своё пришествие Христос приносит себя в жертву еврейскому богу Иегове (т.е. самому себе, согласно христианскому представлению о боге), во второе он пожинает плоды этой жертвы и реализует спасение своего народа практически. Это представление стало одним из важнейших догматов христианства. Оно вошло в Никеоцареградский символ веры. Современный православный богослов пишет об этом догмате: «Вера во второе пришествие Христово – одно из безоговорочных оснований христианского учения в целом» (ЖМП, 1969, №2, с.68). Надо, следовательно, дожидаться второго пришествия (Крывелёв, 1985, с.117-119).

87. «Приходят к нему ученики Иоанновы и говорят: “Почему мы и фарисеи постимся много, а твои ученики не постятся?” И сказал им Иисус: “Могут ли печалиться сыны чертога брачного, пока с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься”» (Мф.9:14-15; Мк.2:19-20).

Эти слова дают ключ к пониманию смысла христианского поста. Пост – это не очищение организма, а усугубление печали по уходу Христа из мiра. И потому более логично начинать его не до, а после дня «воскресения» Христова, после Пасхи.

Сам Христос подчёркивает, что он не постится и не умерщвляет плоть, а живёт так, что люди говорят: «Вот человек, который любит есть и пить вино» (Лк.7:34). Но если здоровый мужчина в расцвете лет ест мясо, пьёт вино, но не желает женщину, а предпочитает возлежать с неженатыми юнцами-учениками, то это наводит на некоторые размышления.

Что такое жених, и что он делает в чертоге брачном, комментировать необязательно. О христианской педерастии говорят также следующие евангельские эпизоды:

«И когда Иисус возлежал в доме, многие мытари и грешники пришли и возлегли с ним и учениками его» (Мф.9:10);

«И когда Иисус возлежал в доме его, возлежали с ним и ученики его и многие мытари и грешники; ибо много их было, и они следовали за ним» (Мк.2:15);

«Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них» (Мк.14:51-52).

В апокрифических евангелиях эта тема показана более откровенно. Вот как её комментирует В.Б.Авдеев: «В своём Евангелии Фома… указывает нам, что Пётр… всё время порывается изгнать из их мужского общества единственную женщину Марию Магдалину с коронной фразой матёрого женоненавистника: “Ибо женщины недостойны жизни”, на что Иисус задумчиво отвечает, что Мария станет духом живым, подобно мужчинам, “…Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдёт в Царствие Небесное”.

После этой тирады автору данной работы окончательно расхотелось попадать в Царствие Небесное, а все отношения Учителя с учениками уже представились окрашенными в более нежные “голубые” тона. Вообще, сексуальные вкусы Христа были изрядно экзотичны: “…блаженны неплодные и утробы неродившие и сосцы непитавшие”. Общеизвестно, что среди ранних христианских сект было много тех, что открыто исповедовали гомосексуализм, считая женщину исчадьем ада, особенно отличались в этом николаиты. Невежественные фанатики, у кого им было научиться, кроме как у того, чьё имя они носили? Хотя бог-гомосексуалист, бесспорно, мужественный выбор» (Авдеев, 2004, с.38).

И после этого наивные русские христиане ещё возмущаются почти повальным гомосексуализмом в среде «православных» монахов и епископов. Возмущаться тут нечему: просто они во всём подражают Христу и его ученикам и тем спасаются, так как истинный христианин, как учит Христос, ни жены, ни детей иметь не должен. Ведь это только в Ветхом Завете существует заповедь: «Не ложись с мужчиною, как с женщиною – это мерзость» (Лев.18:22), а на «Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа» она, как видно, не распространяется, ибо, согласно его учению, «не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба» (Ин.3:27).

88. «Не вливают… вина молодого в мехи ветхие…» (Мф.9:17).

Эти слова Иисуса стали знаменем для разрушения всех национальных религий со стороны фанатиков новой веры. По всей Европе запылали костры древних храмов, библиотек; в Греции были разрушены учебные заведения, разогнаны философские школы; на Руси огнём и мечом крестили исконно православный народ, убивали хранителей древней народной мудрости. Миллионы невинных жертв Европы, Азии, Африки, Северной и Южной Америки на совести христиан. Ни ислам, ни фашизм, ни марксизм не покрыли таким количеством жертв землю, каким удобрило её христианство. И поныне церковь Христова не признала свою историческую вину.

Прикидываясь поначалу невинными агнцами и требуя для себя равноправия с остальными религиями, христиане, как только получили это право от Рима, превратились в жесточайших тиранов. Веротерпимость арийского духа привела к тому, что дикая иудейская секта повергла белую расу на тысячелетия в духовную кабалу сумасшедшему иудею.

В дохристианской Европе процветала веротерпимость, основанная на подлинной свободе совести. В Риме мирно уживались сотни религий. Неписаный закон гласил: все веры равны, и всякий бог – хозяин в своём храме. Такое мiровоззрение исключало религиозные войны между «язычниками», ведь их верования были, по большому счёту, лишь разными видами одной и той же религии естественного откровения.

На Руси в разных местах и в разные времена чтили разных кумиров, но это не являлось предлогом для межплеменной вражды. Простодушные славяне задолго до христианизации дозволяли (на свою беду) и христианам строить их церкви на своей земле. Одно из самых страшных последствий христианизации – раскол славянского мiра и вообще индоевропейцев на религиозной почве. Многие миллионы славянских, германских, кельтских, романских душ принесено кровавой жертвой на алтарь ненасытного упыря Иеговы. История средневековой Европы в большей части своей была борьбой за «чистоту» евангельского учения. Внутри сумасшедшего дома одни безумцы бились с другими.

Христианизация восточных славян продолжалась, по сути дела, до октября 1917 года и вновь началась по указке кагала в августе 1991-го, когда власть с помощью ЦРУ захватили «новые русские» евреи, и маятник качнулся от низкопробного, вульгарного, принудительного «научного» коммунизма к ещё более примитивной, пошлой и оголтелой пропаганде «православного» христианства, выдаваемого за крик русской души. Попы у нас теперь вроде замполитов и вторых секретарей по идеологии.

89. «…но вино молодое вливают в новые мехи…» (Мф.9:17).

Здесь Христос (или же евангелист Матфей) опять сам себе противоречит, ибо раньше, как мы помним, он изрёк: «Не думайте, что я пришёл нарушить закон или пророков» (Мф.5:17).

90. Далее в Евангелии от Матфея идут наставления Иисуса своим ученикам, двенадцати апостолам.

«И призвав двенадцать учеников своих, он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их, и врачевать всякую болезнь и всякую немощь… Сих двенадцать послал Иисус и заповедал им, говоря: “На путь к язычникам не ходите и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева; ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное”» (Мф.10:1-7).

Как видим, для «язычников» и даже для отчасти родственных по крови самаритян не предназначались вообще ни проповедь апостолов, ни их «целительный» дар. Точно так же, как не предназначался и приход самого Христа. Забота апостолов о душе и теле должна быть обращена исключительно к евреям. Христос, таким образом, однозначно утвердил, что его приход в сей мiр осуществлялся только ради Израиля. При этом он направляет своих ближайших последователей исключительно к «погибшим овцам дома Израилева», т.е. к проституткам, ворам, тунеядцам и прочим подонкам еврейского общества. Весь этот мусор, все эти отбросы еврейского общества ему ближе и роднее, чем всё остальное человечество, которое он презирает, называя псами (Мф.15:26). Как одно из логических следствий подобного избирательного подхода напрашивается вывод, что Христос не был монотеистом. Его бог – это племенной израильский бог, по завету Моисея заключивший особый договор с потомками Авраама. Попечение этого бога не распространяется на «язычников». У них, мол, свои боги, слабее нашего. «Ибо есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к нам Господь, Бог наш, когда ни призовём Его?» (Втор.4:7), – говорит Моисей, обращаясь к евреям с увещеванием сохранять верность только своему племенному богу.

Ещё в XIX веке еврейский публицист Клод Монтефьоре утверждал, что «Новый Завет, по крайней мере евангелия, следует рассматривать как часть иудаизма, а Христа – как пророка в Израиле». Исторической основой этой концепции служит положение о том, что Иисус представляет собой лишь одно из звеньев иудейской цепи пророков. Развёрнутое изложение этой концепции мы находим в трёхтомном труде знаменитого немецкого историка Эдуарда Майера «Происхождение христианства».

Религиозное мiровоззрение Иисуса, считает Майер, не выходило за рамки взглядов современных ему фарисеев. Основным элементом этого мiровоззрения было дуалистическое представление о Царстве Небесном с его легионами ангелов и о противостоящем ему царстве Сатаны с его сонмом бесов; последние неустанно строят свои козни иудеям – вселяются в них, посылают болезни, обнаруживают своё присутствие в «одержимых», громогласно разговаривая их устами. И фарисеи, и Иисус верили в загробную жизнь и в посмертное воздаяние иудеям райскими блаженствами или адскими мучениями. И тот, и другие признавали неизбежность воскресения мёртвых и Страшного Суда. Иисус обычно аргументировал проповедуемые им положения ссылками на ветхозаветные пророчества. Например, учение о воскресении мёртвых он доказывал ссылкой на книгу Исход (Мф.22: 31-32). Он настаивал на том, что должен исполниться «весь Закон» и что «доколе не прейдёт небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдёт из Закона» (Мф.5:17-18). В общем, Иисус стоит всецело на почве иудейства, и его кругозор не выходит за его пределы. Это подтверждается и тем, как евангелия описывают его поведение, его взаимоотношения с окружающими, а также характером тех наставлений, которые он даёт апостолам.

Как и у ветхозаветных пророков, говорит Майер, у Иисуса «язычники» являются только привеском к иудейскому мiру. Они смогут получить свою долю блаженства только в том случае, если уверуют, то есть, по существу, перейдут в иудаизм. Сам Иисус избегает входить в соприкосновение не только с «язычниками», но и с самаритянами. Когда женщина-ханаанеянка обращается к нему с просьбой исцелить её дочь, он отвечает ей, что «нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам» (Мф.15:26). Заявление – совершенно недвусмысленное: иудеи – «дети божии», а остальные народы – псы. Рассматривая свою миссию как всемiрную, Иисус не сомневался в том, что в конце концов вокруг него соберутся не только иудеи, но и все остальные народы; но он может представить себе это лишь в форме обращения их в иудаизм, чем ревностно занимались также и фарисеи. Правда, евангелия не содержат никаких сведений, что Иисус вёл или собирался вести свою проповедь среди «язычников». Больше того, он, как мы уже видели из вышеприведённого текста, прямо наставлял своих апостолов: «На путь к язычникам не ходите и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.10:5-6). Апостолы грубо нарушили это прямое запрещение и, видя безуспешность своей пропаганды среди иудеев, сосредоточили всю энергию на миссионерской деятельности среди других народов. Но из проповеди Иисуса это никак не вытекало.

Развитие и во многом новое обоснование приведённых взглядов Майера содержится в книге американского автора И.Кармайкла «Жизнь и смерть Иисуса Христа», вышедшей в 1962 г. и вскоре переведённой на ряд языков.

Кармайкл обращает внимание на то, что во всех новозаветных книгах приверженцы Иисуса Христа упорно называют себя иудеями. Он цитирует ряд текстов этого рода и в особенности уделяет внимание в этом отношении Деяниям апостолов. Поучительна, например, сцена столкновения апостола Павла с иерусалимскими христианами. Они говорят ему: «Видишь, брат, сколько тысяч уверовавших иудеев, и все они – ревнители закона» (21:20). Христиане упрекают Павла в пренебрежении законами иудаизма, и тому приходится искать себе оправдания. По этому поводу Кармайкл говорит: «Последователи Иисуса через целое поколение после его смерти горды тем, что они набожные евреи… Они даже не уклоняются от выполнения обременительных церемониальных законов». А поколение, учившееся непосредственно у Иисуса, тем более считало себя связанным с иудаизмом и его предписаниями.

Борьба между двумя направлениями в первоначальном христианстве – тем из них, которое стремилось не порывать своей связи с иудаизмом («петринизм»), и тем, которое смело рвало с ним («паулинизм»), – общеизвестный факт. Но Кармайкл вполне резонно обращает внимание на то, что это свидетельствует о совершенно иудейском характере самого первоначального этапа христианства, а стало быть, и о соответствующем характере проповеди самого Христа.

Близкий к этому вывод делает Кармайкл и в вопросе о соблюдении обрядов иудаизма. Он ссылается на то место Деяний, где апостол Пётр с гордостью заявляет: «ничего скверного или нечистого никогда не входило в уста мои» (11:8), явно имея в виду ту еду, которая запрещена иудею предписаниями Ветхого Завета. Дальше, правда, рассказывается о бывших Петру видениях, довольно туманно намекавших на несущественность этих запретов. Но это уже связано с каким-то другим этапом в развитии христианства, а на самой ранней ступени этого развития о таком либерализме речи не было.

Впрочем, Кармайкл считает, что Иисус был против педантизма пресловутых 613 предписаний иудаизма в отношении поведения человека в быту. Точнее сказать, по его мнению, Иисус не считал соблюдение этих предписаний «необходимой и достаточной гарантией входа в Царство Небесное». В этой связи можно вспомнить евангельские изречения, что не человек для субботы, а суббота для человека (Мк.2:27); не то оскверняет, что в уста входит, а то, что из уст выходит (Мф.15:17-18) и т.д. С фарисеями Иисуса разделяло прежде всего именно это либеральное отношение к нормам скрупулёзно разработанной ритуальной набожности. При этом внутри иудаизма Христос в какой-то мере отделял себя от господствующих и правящих кругов еврейского населения. Он пытался опереться на тех, кто именовался «амгаарец», – на людей необразованных, невежественных, не знающих грамоты – и призывал их следовать за ним, как за пророком, стоящим в одном ряду с известными народу, по меньшей мере, по имени пророками Ветхого Завета.

Если это так, то, значит, делает вывод Кармайкл, «Иисус пришёл только ради Израиля; в его время не могло быть иначе». И только после его смерти, в ходе дальнейшего развития христианства движение потеряло свой прежний характер, а его совершенно иудейские истоки были «ретушированы в благочестивых целях» (Крывелёв, 1969, с.57-61).

Следует помнить, что нынешнее христианство есть христианство Павла, а не Иисуса. В своей жизни Иисус был иудей, подчиняющийся закону Моисееву; даже более того, он говорит: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте» (Мф.23:2-3). И опять: «Не думайте, что я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл я, но исполнить» (Мф.5:17). Поэтому он находился под властью Закона до дня своей смерти и, пока был жив, не мог отменить ни йоты из него. Он был обрезан и велел совершать обрезание, но Павел отменил этот закон.

 

91. «Вы не знаете, чему кланяетесь; а мы знаем, чему кланяемся: ибо спасение от иудеев» (Ин.4:22), – говорит Иисус женщине-самарянке.

То есть Иисус идентифицирует себя не как «бога» или «сына божия», а как иудея. Поэтому спасение верующих в Христа следует понимать как спасение верящих иудеям, патологическая бесчестность которых отмечена в Библии. В окончательном варианте это звучит так: «доверяй прирождённому лжецу и убийце, отец которого дьявол, и спасёшься». Разумно! Даже «конгениально»!

Для того чтобы стать христианином, нужно не просто быть иудеем. Необходимо иметь в роду Авраама, сдававшего жену в аренду фараонам, его внука Иакова, обокравшего брата своего Исава и обманувшего ради этого собственного слепого отца. Необходимо войти с евреями в Египет, поработить и обобрать его население; получить вождя типа Моисея, воспринять и доработать идеологию фашизма; пройти по горам трупов, дабы подтвердить идеологию практикой и повязать себя с дьяволом кровью и преступлениями. Необходимо обрезаться в восьмидневном возрасте под причитания раввина; выучить наизусть Тору и сопутствующие ей книги; расселиться по всему мiру, но сохранить единство нации и веры. То есть сохранить личность нации, а через неё и личность еврея. Хороша или плоха эта личность – другой вопрос, но это личность.

Вот только выполнив этот минимум, ты будешь готов к правильному восприятию идей Христа, ибо «спасение от иудеев». И для такого христианина «делание добра» действительно достигается через усилие. Но кто-нибудь из «православных» русских когда-нибудь задумывался над вопросом: «а хочу ли я для себя таких праотцов?» И если, во что не верится, всё же случится утвердительный ответ, продолжить: «а кто мои предки на самом деле?» И вот тут церковь и власти в России постарались на славу. Если где-то что-то и можно найти, то это только тени от следов забытых предков (Островский, 2001б, с.214).

Христианскому обломку иудаизма в его борьбе за власть и души евреев необходима была предыстория в виде Ветхого Завета, без которого христианство в среде евреев укорениться не могло. Христианство, опирающееся на Ветхий Завет, – это религия евреев. В ней действительно есть и полнота, и определённая историческая подоплёка, но не для гоев это учение; у каждого народа – своя предыстория и свой пророк, даже если Бог един для всех (Островский, 2003, с.81).

«Не служи богам чужим, ибо это сеть для тебя» (Втор.7:16), – поучал евреев их бог. То же справедливо и в отношении неевреев. Служба богу Израилеву – сеть на нееврее, помогающая сынам Израиля в их перманентной борьбе за власть и деньги. И ладно бы, если иудеи – «народ святой и народ священников», народ божий, но это же и народ спекулянтов и манипуляторов сознанием, лицедеев и массовых убийц. А это – увы, совсем не божьи коровки, и сеть, накинутая ими на человечество, – сеть смертельная (Там же, с.76).

92. Иисус наставляет своих учеников: «Больных исцеляйте, прокажённых очищайте, мёртвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте» (Мф.10:8).

Бескорыстно – это прекрасно. Но зачем же воскрешать мёртвых? Это уже богохульство. По христианским канонам, душа после смерти тела уходит к Богу. А её, не испросив у Бога разрешения, отзывают обратно. Воскресшего при этом не делают бессмертным. Старика, который отжил свой век, больного, у которого тело развалилось, заставляют жить и мучиться. Если тело их не омолодится, то ведь вновь умрут вскоре. Опять придётся воскрешать. Надоест окружающим готовиться к похоронам. Лучше бы продлил всему своему народу среднюю продолжительность жизни лет до ста. Вот тогда бы и уверовали все, и не пришлось бы проклинать сомневающихся. И если Христос – бог, и бог такой, каким его представляют христиане, то зачем ему ходить, учеников посылать? Сказал бы одно слово – и по его воле перестали бы в Израиле болеть, умирать, бесноваться.

93. «Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Ибо трудящийся достоин пропитания» (Мф.10:9-10).

Все христианские священники, начиная с первых веков христианства, оправдывали свой паразитизм за счёт паствы этой нормой Христа. Но чтобы она была применима к ним, необходимо «больных исцелять, прокажённых очищать, мёртвых воскрешать, бесов изгонять». Про эту свою обязанность профессиональные шарлатаны от религии забыли.

94. «Кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, оттрясите прах от ног ваших; истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому» (Мф.10:14-15).

Имеется в виду, надо полагать, жестокая месть тем, кто плохо примет апостолов. Нельзя не отметить, что это не очень вяжется с призывом Нагорной проповеди «любить врагов ваших» и «благотворить ненавидящим вас» (Мф.5:44).

Представим, что стучится в дом нищий и самоуверенно заявляет: «Приблизилось Царство Небесное! Могу лечить, воскрешать и т.д.». Естественно, не всякий поверит проходимцу. Сомневающимся, согласно Христу, будет хуже, чем тем извращенцам, которых «Господь» сжёг небесным огнём. Не слишком ли безжалостен и жесток «защитник всех страждущих»?

Насколько чужда была нам, русским, подобная иудейская нетерпимость! Но, увы, она пришла на нашу землю вместе с насильственным обращением святого нашего народа в поклонника чужеродного безумца. Фанатическая остервенелость христиан выжгла до корня все ростки нашей национальной культуры.

95. «Будьте мудры, как змии» (Мф.10:16).

А как же тогда быть с первой заповедью блаженства: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф.5:3)?

96. «Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища, и в синагогах своих будут бить вас» (Мф.10:17).

А какое иное отношение должна была ожидать вся эта шайка разложенцев, проповедующая безумную мораль, да ещё лезущая в синагоги, где учили Закону Моисея, несовместимому с бредом Иисуса? Они должны были бы опасаться не только битья и суда, но и быть растерзанными на месте.

97. «Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Ин.16:2).

Верное пророчество. Рабовладельцам из синагог религия рабства совершенно ни к чему. Рабам же, мечтающим о свободе, такая религия опасна. Для национальных интересов любых народов христианство смертельно. Поэтому ещё тогда, когда вся эта чушь для отпавших от жизни ущербных и несамостоятельных возникла, их уже убивали и изгоняли. И совсем не требовалось быть провидцем, чтобы это заметить и предсказать на будущее.

98. «Мы отвсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем» (2 Кор. 4:8-9).

Если вместо «мы», т.е. евреи и христиане, подставить «клопы и тараканы», то ничего в смысле этой цитаты не изменится. Паразиты – единственные существа, принципиально не меняющие своей основы и своего образа жизни (Росс, 1995, с.6).

99. «Ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр.13:14).

Своей земли, то есть своего «града» не имеют только паразиты. У оседлых народов-тружеников есть такой «недостаток» – не любят они паразитов, тем более паразитов наглых (Там же).

100. «Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать: ибо в тот час дано будет вам, что сказать; ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас» (Мф.10:19-20).

Что это за «Дух Отца», который «вводит в искушение» (Мф.6:13; Лк.11:4), в «беснование» (1 Цар. 18:10), «воспламеняет гнев» (1 Цар. 11:6) и «даёт власть над нечистыми духами» (Мф.10:1), – мы уже знаем. Но что-то он не помог и самому учителю в день суда, когда тот не нашёлся, что отвечать на обвинения.

101. «Предаст же брат брата на смерть, и отец – сына; и восстанут дети на родителей и умертвят их» (Мф.10:21).

Именно такой результат ожидал получить сам Христос-«Спаситель» от проповеди своего учения «святыми» апостолами. Зачем искать «пятую колонну»? Она и не скрывает, что будет нести смерть своим, если они не уверуют в иудейского беса. Последователь Христа Владимiр Ленин (Ульянов-Бланк) эти Христовы планы реализовал полностью. Море русской крови еврейский бандит Ленин пролил на Русской Земле. И резали друг друга: отец сына и сын отца, и брат брата, и родич родича. Всех жидобольшевики стравили по христовой технологии.

«Могут возразить: что общего может быть между христианством и коммунизмом, если они всегда враждовали между собой? Что ж из этого: христианство и ислам также взаимно нетерпимы, но, однако, произрастают из общего семитского корня. Недаром иудаизм, христианство и ислам, будучи взаимно враждебными, тем не менее, согласно научной классификации, относятся к так называемым авраамическим религиям. К ним же, несомненно, следует отнести и коммунизм – эту своего рода светскую разновидность авраамизма. Поэтому уместно говорить о коммуно-авраамическом мiровоззренческом комплексе, значение и роль которого в истории человечества, к сожалению, трудно переоценить…

Глупо противостоять исламской экспансии, опираясь на христианство, произрастающее из одного корня с исламом. Глупо бороться за Белый Порядок, опираясь на учение, основы которого были заложены деструктивной азиатской сектой. Борьба за Север, за Белый мiр, подлинное противостояние Югу начинается с духовного освобождения от кабалы коммуно-авраамизма. Север – это прежде всего нордические Боги, помогающие только “свободным, прямым и здоровым”» (Широпаев, 2003а, с.2).

Тексты евангелий производят двойственное впечатление. С одной стороны, Иисус предстаёт как ревнитель устоев веры и традиции иудеев – ибо спасение от них (Ин.4:22), с другой – объявляет старшее поколение мертвецами (Мф.8:22) и прямо заявляет, что «восстанут дети на родителей и умертвят их» (Мф.10:21). А чтобы не было сомнений, от кого это исходит, добавлял: «Не думайте, что я пришёл принести мир на землю: не мир пришёл я принести, но меч» (Мф.10:34). И если Иисус не смог поднять восстание, да и цели такой у него, возможно, не было, то широкое распространение его учения дестабилизировало иудаизм. Встал вопрос о сохранении иудаизма вообще, а недовольство и бунтарские настроения масс «правоверные иудеи» погасили в ходе восстаний 66-135 годов, во время которых произошло окончательное разделение христианства и иудаизма в его фарисейской форме. Сами же восстания – прообраз будущих социальных катаклизмов мiра, отголосок напряжённой борьбы за власть внутри иудаизма, признак его психической болезни и старости, перешедшей в маразм. Поэтому иудаизм и война – синонимы.

В результате этого побоища фашизм в иудаизме победил окончательно и бесповоротно. Религиозное противостояние приобрело характер войны иудеев с христианским, а позднее и мусульманским мiром. А по дорогам Европы и Азии двинулись апостолы и те из агрессивных евреев, кому не досталось места в новом еврейском авторитарно-религиозном правительстве, разнося по мiру «благую весть» о непротивлении, любви и смирении, о толерантности в отношении зла вообще и иудея в частности, что в принципе противоречит учению, ибо Христос восстал против еврейского фашизма и мёртвых культурных догм. А поскольку иудеи никогда не были «толерантны» ни к Христу, ни к христианству, то Иисус был последним христианином на этой планете (Островский, 2003, с.80-81).

Беспристрастный анализ текстов Ветхого и Нового Заветов позволяет сделать следующие выводы. Моисей дал целостную систему жизнеобеспечения для еврейского племени. Эта система включает глобальную историческую цель и средства её осуществления: чёткую систему морали, превратившую евреев в членов одной большой семьи, а также принципы взаимоотношений с иноплеменниками. И то, и другое подчинено национальным интересам.

Моисей задал теологические основы еврейской религии, ставшей общенациональной идеологией, позволившей евреям выжить среди других народов и превратившей их в самый богатый и влиятельный народ в мiре; создал структуру управления еврейским обществом; произвёл генетический отбор племени (слабые погибли, непослушные уничтожены); наметил правила гигиены, питания; передал свою власть подготовленным преемникам.

Вся же суть слов и деятельности Иисуса свелась к двум вещам: требованию от своих последователей фанатично уверовать в него и к моральной (по существу – антиморальной) проповеди. Отличие морали Иисуса от морали Моисея в том, что первая – индивидуальная, вторая – родовая: её задача и цель – благо своего народа.

Поскольку религия Христа – религия индивидуального спасения иудея, в ней нет ни единого слова о задачах, стоящих перед обществом, нацией, о необходимости существования общенародной религии и общественных богослужений. Только после того как христианство было признано государственной религией Римской империи, проповедь Христа была приспособлена для нужд государственного строительства. Несмотря на то что её индивидуализм и лжеморальность были максимально завуалированы, подспудно идеи безумца разжижали и портили здоровую кровь всех обманутых народов.

Общественное богослужение, которое совершалось в Израиле, создавало единомыслие и порядок. Христос со своей индивидуалистической сектой, отрицавшей общественную и государственную функцию религии, превращались в элемент, разрушительный для самих основ существования Израиля. Остаётся поражаться долготерпению руководителей Израиля, осознавших опасность лишь тогда, когда народ толпами повалил за самозванным «Мессией».

Таким образом, если Ветхий Завет содержит пусть мифологизированную, но всё же историю еврейского народа, и с поправками на место, время, условия, еврейскую психологию в нём можно найти много полезного, то Новый Завет – всего лишь гнилой плод, отвалившийся от Ветхого. Единственная польза от него – может использоваться как инструкция для подрывной работы в рядах противника.

Заповеди Иисуса разрушительны для любого сообщества, тем самым – и для составляющих его индивидуумов. Иисус – пародия на Моисея. Правы евреи, когда говорят, что Закон Моисеев – это оригинал, а для гоев они дали Иисуса – жалкое подобие оригинала, заповеди которого вступают в непримиримое противоречие с Законом Моисея. Но если оценивать результаты проповеди Иисуса, то противоречие снимается: Иисус расчистил путь для победного шествия евреев. Во всех западных государствах жидохристианская идеология лишила арийские народы воли к сопротивлению. Исторический результат проповеди Иисуса – превращение христианизированных наций в скопище рабов.

Из иудаизма вошло в христианство не позитивное начало, а негативное. Поэтому для иудаизма христианство – секта безумцев, отколовшаяся от родового ствола, пригодная лишь для ничтожных гоев (неевреев). Иудейские первосвященники понимали, что проповедь Иисуса, если её не остановить, повлечёт за собою разрушение всех основ, на которых создавался Израиль, а значит – смертельна для его существования.

Эта проповедь, естественно, не могла найти почву в иудаистской среде, этой международной партии, поставившей своей целью стать господами всего человечества. Каждое слово Христа, каждое его действие вступали в противоречие со всей структурой, со всеми ценностями, на которых держалось это общество. Он нёс революцию, глобальные потрясения Израилю. Не нам страдать по этому поводу. Но приходится, как это ни горько, признать, что Израиль обладал гораздо большей духовной прочностью сравнительно с окружавшим его мiром. Он выдержал. Зараза не привилась на его теле. Заветы Моисея оказались крепче лжеморали Иисуса. Те безумцы, которые уверовали в заветы и пророчества лжемессии, раздав имущество, забыв о роде своём и семьях, отвалились от дерева, как засохшие ветви, и растворились среди других народов, обеспечив их первыми священниками и иерархами. (По сей день иудейский тип доминирует в «православном» клире среди потомственных попов.) Отрава, разлагающая весь комплекс традиционных национальных ценностей, была переброшена в Римскую империю и, разрушив её изнутри, распространилась среди других наций. Все христианские народы превратились в скопища духовных рабов, мазохистов, в оскоплённых пассивных педерастов, нуждающихся в управлении жестокими целенаправленными иудеями.

102. «И будете ненавидимы всеми за имя моё» (Мф.10:22).

А что иное ожидать от людей, понявших, что вся эта свора – волки в овечьей шкуре, несущие смерть, разделение, вражду всех против всех.

103. Иисус обнадёживает своих учеников, что им недолго придётся претерпевать страдания: «Ибо истинно говорю вам: не успеете обойти городов Израилевых, как приидет Сын Человеческий» (Мф.10:23). И уж во всяком случае произойдёт всё на протяжении жизни данного поколения: «Истинно говорю вам: не прейдёт род сей, как всё сие будет» (Мф.24:34; Лк.21:32).

И как же подтвердилась эта «истина»? До сих пор идёт, и всё никак не придёт. И сроки второго пришествия Христова всё больше отодвигаются профессиональными мошенниками от религии в неопределённое будущее.

Каким же, согласно Новому Завету, должно быть это второе пришествие еврейского мессии?

«Придёт же, – пророчествует апостол Пётр, – день Господень, как тать ночью (!), и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят» (2 Пет. 3:10). Ещё страшней это катастрофическое вступление к новому явлению Христа выглядит в Евангелии от Луки (21:6-36). Почему-то Иерусалим окружён войсками, неизвестно чьими. Отдаётся приказание: «Находящиеся в Иудее да бегут в горы; и кто в городе, выходи из него; и кто в окрестностях, не входи в него: потому что это дни отмщения» (21:21-22). В общем, «великое будет бедствие на земле и гнев на народ сей» (21:23). Наступит катастрофически тяжёлое время: «И падут от острия меча, и отведутся в плен все народы; и Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников. И будут знамения в солнце и луне и звёздах, и на земле уныние народов и недоумение; и море восшумит и возмутится; люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную; ибо силы небесные поколеблются». Тут-то и наступит поворотный момент: «И тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силою и славою великою» (21:24-27).

В Апокалипсисе мiровой катаклизм, связанный со вторым пришествием Христа, выглядит ещё более грозно. Эффект усиливается общим мрачно-величественным тоном и характером всего повествования, изобилующего аллегорическими и символическими картинами и образами: книга за семью печатями, закланный агнец, постепенно снимающий эти печати, души иудеев, «убиенных за слово Божие», ютящиеся под жертвенником и требующие от своего бога ускорить окончательный исход всего дела, землетрясение, солнце «мрачное, как власяница», и «луна, как кровь», звёзды, падающие на землю, небо, которое просто куда-то «скрывается, свившись, как свиток». В ходе дальнейших потрясающих мiр событий появляется «большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим» (12:3). Он тут же начинает серию страшных действий: хвостом своим увлекает с неба и сбрасывает на землю треть всех звёзд и приступает к рожающей «жене, облечённой в солнце», с тем чтобы того младенца, который должен родиться, немедленно «пожрать». Младенец же этот не простой, а тот самый, «которому надлежит пасти все народы жезлом железным» (12:5), иначе говоря, сам мессия, он же Христос. Новорождённого тут же забирают «к Богу и престолу Его», а на небе разгорается война между воинством ангелов во главе с архангелом Михаилом и сатанинскими полчищами. Побеждает ангельская рать, и в результате «низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы низвержены с ним» (12:9). (В видении автора Откровения о будущем говорится, как об уже бывшем.) На земле дракон, он же Сатана, не угомонился, опять он хулит бога и опять ведёт войну со святыми и даже временно побеждает их. Потом появляется «другой зверь», имя которого число 666, он заставляет всех людей поклоняться ему и каждому кладёт «начертание на правую руку их или на чело их» (13:16). Затем на сцене появляется агнец – тот самый народившийся и тут же выросший мессия, а с ним ещё семь ангелов и 144 тысячи подлежащих спасению еврейских праведников – по 12 тысяч от каждого колена Израилева (7:4-8). И опять продолжается борьба, которая после новых запутанных перипетий кончается тем, что дьявол сброшен в огненное озеро. Он от этого не погибает, но дела его всё же плохи: его сковывают большой цепью и опять-таки бросают в бездну, а через тысячу лет зачем-то освобождают, чтобы дать возможность опять «обольщать народы» и возобновить военные действия против «Господа» и его мессии. И снова дьявол ввергается «в озеро огненное и серное», теперь уже, правда, чтобы «мучиться день и ночь во веки веков» (20:10). Окончательная победа бога Израилева!

«И сказал Сидящий на престоле: “Се, творю всё новое”» (21:5). Появляются новые небо и земля и «новый, сходящий от Бога с неба», Иерусалим, на двенадцати воротах которого «написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых» (21:12). Ставится «великий белый престол», на котором сидит бог Израилев, и перед ним восстают все мёртвые сыны Израилевы, которых он судит «по написанному в книгах» (20:11-12). Это и будет тот самый Страшный Суд, которым завершится мiровая история.

В Апокалипсисе изображена картина грядущего космического переворота, представшая автору этой книги Иоанну Богослову в серии фантастических, почти бредовых видений. В других новозаветных книгах эта картина выглядит значительно менее образной, но её можно всё же в общих чертах обрисовать.

Раньше или позже наступит «кончина века» (Мф.13:39). Будут сначала всякие катастрофы, будет гнусная и тяжёлая «мерзость запустения» (Мф.24:15), потом произойдёт перелом: «После скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звёзды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные, и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф.24:29-30).

Прибыв на землю, Христос начнёт свою деятельность с того, что разошлёт эмиссаров во все концы земли: «И пошлёт ангелов своих с трубою громогласною; и соберут избранных его от четырёх ветров, от края небес до края их» (24:31). Видимо, это надо понимать так, что сначала соберут только избранных (144 тысячи еврейских праведников), а потом должны будут явиться и все остальные иудеи – не только живые, но и мёртвые. Ибо «мёртвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут» (Ин.5:25). Непонятно, все ли жившие когда-либо евреи воскреснут или лишь избранные. С одной стороны, воскресение обещается только тем, кто ел плоть «Сына Человеческого» и пил кровь его (Ин.6:54). С другой стороны, сообщается, что будет воскресение всёх мёртвых – «праведных и неправедных» (Деян.24:15). Есть и ещё несколько мест в Новом Завете, предсказывающих воскресение всех умерших иудеев (Ин.5:28-29; 1 Кор. 15:22). Второй вариант – с всеобщим воскресением – более логичен, чем первый, ибо если воскреснут одни праведники, то зачем их и судить? К Страшному Суду будут привлечены и те иудеи, которые дождутся второго пришествия живыми; они предстанут пред лицом Иисуса «изменившимися», как именно, неизвестно.

Начнётся суд. Еврейский «Господь», как предсказывали ещё псалмы, «будет судить вселенную праведно» (Пс.97:9). Сама процедура суда выглядит величественно. Христос «сядет на престоле славы своей, и соберутся пред ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую свою сторону, а козлов – по левую» (Мф.25:31-33). Кое-что здесь не поддаётся уразумению: если заранее известно, кого следует считать овцами, то есть праведниками, а кого – козлами, то есть грешниками, то зачем нужен суд? Тем более что, как явствует из дальнейшего, Иисус тут же выносит приговор. Он говорит тем, кого поставил по правую сторону: «приидите, благословенные Отца моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мiра» (25:34). Тем же, которые будут поставлены по левую сторону, Иисус скажет: «идите от меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (25:41).

Суд ведёт и приговор выносит не только Христос. В процедуре принимают участие и апостолы, и ангелы, и некие неопределённые «святые». Апостолам сказано: «Вы, последовавшие за мною, – в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы своей, сядете и вы на двенадцати престолах – судить двенадцать колен Израилевых» (Мф.19:28). Вызывает недоумение ограничение контингента, подлежащего суду, лишь коленами израилевыми. Зачем же тогда было собирать на суд все народы? Чтобы поглумиться над ними?

Страшный Суд завершится приведением приговора в исполнение: грешники пойдут «в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф.25:46). И всё, светопреставление свершилось. Дальше не будет никаких событий. Конец истории! Праведные евреи будут бесконечно блаженствовать, грешные же вместе со всеми остальными народами – мучиться без конца.

В будущем раю окажется лишь часть иудеев, по всей видимости, малая доля («много званых, но мало избранных»), остальным придётся свою бессмертную жизнь проводить в условиях бесконечных адских мучений. Хотя это место «Священного Писания» можно понимать и так: «званые» – это «все народы», а «избранные» – только евреи, ибо «весь Израиль спасётся» (Рим.11:26). Всемiрно-исторический процесс будет иметь, таким образом, беспросветно мрачное для «всех народов» завершение, да и всё его течение оказывается до нелепости тяжёлым. Философ-идеалист и «православный» богослов С.Булгаков так говорит о последнем акте исторического процесса, как он предвидится в «православии» и каковой взгляд «является общим для всего христианского мiра»: «Последнее разделение овец и козлищ, смерть и ад, проклятие и отвержение, вечные муки одних и Царство Небесное, вечное блаженство, лицезрение Господа для других – таков итог земного пути человечества» (Булгаков С. Православие. Очерки учения православной церкви. Париж, 1962, с.386). Но если подумать над смыслом этого учения, разделяемого «всем христианским мiром» [ставящим, правда, себя на место «богоизбранного народа» и почему-то считающим, что Христос будет «спасать» не иудеев, а гоев-христиан], то бросается в глаза его очевидная, мягко выражаясь, неосмысленность.

И евреев, и неевреев, и грешников, и праведников, по учению церкви, создал один и тот же иудохристианский бог. При свойственной ему, как учит церковь, бесконечной благости он руководствовался самыми лучшими намерениями полной справедливости и беспристрастия в отношении всех людей. Как же получилось, что одни из них составили материал для рая, другие – для ада? Обычный ответ богословов на этот вопрос заключается в том, что всем людям дарована свободная воля, а уж как они её используют – их дело, и именно от этого зависит их загробная будущность. Такой ответ никак не спасает дела.

Во-первых, если это Истинный Бог, то Он заранее знает, как тот или иной индивидуум распорядится своей свободой, значит, Он заранее мирится с тем, что большинство использует её плохо, во зло себе и другим людям. Соответствует ли это представление Его мудрости, благости и прочим безмерно высоким качествам?! Во-вторых, есть в Библии указание на то, что и библейский бог Иегова, он же «Господь», не занимает пассивной позиции. Укажем хотя бы на такой текст: «Конечно, знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, а беззаконников соблюдать ко дню суда, для наказания» (2 Пет. 2:9). Смысл этого заявления апостола ясен, хотя сам по себе внутренне противоречив.

Благочестивых «Господь» избавляет от искушения, ставя их, очевидно, в такое положение, при котором они не подвергаются искушению, грешников же специально готовит для ада, поэтому не создаёт для них таких условий. Значит, с самого начала «Всемилостивый» распространил свою милость на одних людей и лишил её других. Но на каком основании он одних предназначил в благочестивые, а других – в грешные? Можно, правда, ответить на это, что «богу» задавать такого рода вопросы непочтительно и грешно, ибо он перед нами не отчитывается и во всём его «божья воля». Но перенесение проблемы в такую плоскость вообще лишает смысла любую попытку размышлять над вопросами вероучения, мы же призываем читателя именно размышлять, мыслить, а не доверяться слепо тому, во что призывают верить попы и раввины. Будем, значит, задавать вопросы и искать резонные ответы на них, соответствующие требованиям разума и логики.

Итак, Библия приписывает «Господу» неодинаковое, пристрастное, несправедливое отношение к людям. Адама и Еву «Господь» с самого начала подверг искушению, которого они не выдержали; он знал, что они не выдержат, но сделал это. И если исходить из приведённого выше высказывания апостола Петра, то сделал потому, что не счёл их благочестивыми. Но сам же он сотворил их такими! Отсюда пошли тысячелетия крови, грязи, ужасающих страданий. На некоем этапе «Господь»-Иегова вмешался и прислал своего «сына», то есть как будто самого себя (Троица единосущна и нераздельна) для искупления, для ликвидации зла и человеческих страданий. Но этого не произошло, и теперь церковь предлагает ждать второго пришествия того же «сына» еврейского бога, когда, наконец, состоится окончательный расчёт, перспектива которого весьма неутешительна.

Впрочем, в свете текстов Нового Завета очевидно, что первоначально никакой отсрочки и не предполагалось. Новая трактовка, связанная с этой отсрочкой, оказалась вынужденной. Одно за другим шли десятилетия, а обещанное поколению Христа второе пришествие всё не наступало. Поневоле фантазия должна была работать в направлении – «не знаем ни дня, ни часа, когда прийдёт…». И ждут верующие христиане этого дня и часа до сих пор (Крывелёв, 1985, с.119-126). И никак не могут уразуметь, отыскивая в «Священном Писании Ветхого и Нового Завета» признаки его, что ещё в эпоху начала распространения христианства посвящённый в «тайну беззакония» «апостол язычников» раввин Савл (Павел) сознался однажды своим соплеменникам: «Молим вас, братия [т.е. евреи], о пришествии Господа нашего Иисуса Христа и нашем собрании к Нему, не спешить колебаться умом и смущаться ни от духа, ни от слова, ни от послания, как бы нами посланного, будто уже наступает день Христов. Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придёт» (2 Фес. 2:1-3; выделено в Библии). Так что второе пришествие Христово никогда не состоится, и еврейское всемiрное «Царство Небесное» никогда не наступит по той простой причине, что «день тот не придёт», а стало быть и похвастаться своим всемiрным еврейским царством им не удастся.

104. «Всякого, кто исповедует меня пред людьми, того исповедую и я пред Отцем моим Небесным; а кто отречётся от меня пред людьми, отрекусь от того и я пред Отцем моим Небесным» (Мф.10:32-33).

Иисус не говорит: «За всякого, кто творит правду и добро, я буду ходатайствовать перед Богом». Главное условие «спасения» по Христу – это вера в него. Всё остальное второстепенно. Возникает порочный логический круг. Чтобы спасти свою душу для жизни вечной, иудеи должны веровать в Христа. А на каком основании? Если бы эти основания были, то и веровать не пришлось бы. Была бы не вера, а убеждённость. Веровать в Христа, что он есть подлинный Спаситель, приходилось и приходится лишь на основании его претензии на роль Мессии. Других оснований Христос предложить не может. Потому и пришлось воскликнуть Тертуллиану: «Верую, ибо абсурдно!» Если бы не было абсурдно, то не пришлось бы заставлять себя веровать.

Вера присуща душе человека с незапятнанной совестью. Такой человек никого не обманывает и не творит зла. По чистоте своего сердца он убеждён, что и все остальные люди такие же. И потому всему, что бы они ни сказали или ни сделали, он верит и убеждён, что за их словами и делами стоит правда. Вера, таким образом, имеет начало в божественной сущности нашей души. Иисус же переносит это основание на себя, тем самым лишая своих последователей внутреннего духовного источника, превращая их в духовных рабов (мертвецов). Недаром акт посвящения Христу (крещение) символически оформляется как новое рождение во Христе, т.е. подлинная личность человека должна умереть. Что же рождается вновь? Ничего, пустота.

105. «Не думайте, что я пришёл принести мир на землю: не мир пришёл я принести, но меч; ибо я пришёл разделить человека с отцем его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку – домашние его» (Мф.10:34-36).

Как часто ударял этот меч, наточенный Иисусом, разделяя отца с сыном, дочь с матерью, жену с мужем! Какие сцены, раздоры, разрывы, трагедии поражают семьи после того, как кто-нибудь в них уверует во Христа! Как узколобые, наряженные в рясы ханжи отравляют их, натравливая детей против родителей, жён против мужей, склоняя к бесчеловечности, к отказу почти от всех социальных отношений, к оставлению семьи, уходу в монастырь! Учитель церкви Иоанн Златоуст (354-407) проклинал каждого, кто удерживал своих детей от этого. Рабы Христа поощряли молодёжь к измене вере отцов, к неповиновению родителям и наставникам.

Особенно напирали вожди церкви на неблагодарность, непослушание, любую бесцеремонность. Климент Александрийский наставлял: «Если у кого есть безбожный отец или брат или сын… он не должен с ним жить в согласии и быть с ним одного мнения, но он должен расторгнуть телесное домашнее единение из-за духовной вражды… Христос да будет в тебе победитель». Учитель церкви Амвросий поучал: «Родители противятся, но вы должны их преодолеть… Преодолей, дева, вначале детскую благодарность. Если ты преодолеешь семью, ты преодолеешь и мiр». Согласно учителю церкви Иоанну Златоусту, можно своих родителей совсем не признавать: они мешают аскетической жизни. Учитель церкви Кирилл из Александрии запрещает «почтение перед родителями как неуместное и опасное», если «причиняет ущерб вере». И должен даже «закон любви к детям и братьям и сёстрам отступить, а смерть для благочестивых, в конце концов, …достойнее жизни».

Учитель церкви Иероним побуждает монаха Елиодора (позднее епископа Альцинума при Аквилейе), которого любовь к родине, к своему племяннику Непоциану заставила очень быстро вернуться с Востока, к разрыву с близкими: «Если твой маленький племянник захочет повиснуть у тебя на шее, если твоя мать с распущенными волосами и разорванным платьем покажет на грудь, которой тебя вскормила, если даже отец, лёжа на пороге, будет тебя заклинать: перешагни мужественно через отца и мчись с сухими глазами к знамени Христа!» Учитель церкви папа Григорий I учит: «Если кто алчно жаждет вечных благ, не должен обращать внимания… ни на отца, ни на мать, ни на супругу, ни на детей…». «Святой» Колюмбан-младший, апостол Аллеманский, перешагивает через свою мать, которая лежала на земле, плача и рыдая, и кричит, что в этой жизни она его не увидит. А столетия спустя учитель церкви Бернард писал, в сильном созвучии с Иеронимом, который сам в литературном отношении много украл: «Если твой отец бросился на порог, если твоя мать с обнажённой грудью показала тебе соски, из которых она тебя кормила… переступи через твоего отца! переступи через твою мать! и с сухими глазами поспеши к знамени креста!» (Дешнер, 1996, с.132-133).

Неужели ещё не осознана простая истина, что древний лозунг «divide et impera» – разделяй и властвуй – есть излюбленный приём сил тьмы? Только разделением народов и всего человечества осуществляется господство сил тьмы над людьми. Отличительным признаком тёмных сил от Светлых является только этот. В то время как Силы Света стремятся объединить наш народ и всё человечество на принципе любви, равенства и братства, тёмные силы стремятся разъединить и посеять между людьми вражду, ненависть и соперничество. Именно в осуществлении этих великих принципов любви, равенства, братства, добра и справедливости и заключается спасение нашего народа. Христос же и его последователи проповедуют прямо противоположное и поддерживают ненависть, вражду и разъединение между людьми, что является неприкрытым и подлинным сатанизмом. Если сравнить бога христиан, утверждающего истинность лишь своей веры и проповедующего вражду и разъединение, с «языческим» Богом индоариев, Который говорит: «человечество приближается ко Мне многими путями, но каким бы путём человек ни приближался ко Мне, на этом пути Я его приветствую, ибо все пути принадлежат Мне», то увидим, что между этими понятиями Бога существует непроходимая пропасть. Который из этих богов истинный и который ложный, пусть каждый читатель решает сам, но пишущий эти строки с ужасом отворачивается от христианского бога и следует за теми ведийскими богами, которые объединяют арийские народы на основе любви, равенства и справедливости. К этому идёт и должно прийти белое человечество, ибо достижение царства Божьего на земле, где будет царить мир, любовь, терпимость и братство всех людей нашей расы, есть конечная цель настоящего цикла нашей эволюции.

 

106. «Сберёгший душу свою потеряет её; а потерявший душу свою ради меня сбережёт её» (Мф.10:39).

С одной стороны, фраза бессмысленна. Ведь если некто сбережёт душу, то, значит, он её и не потеряет. Сберёгши – потеряешь, а потеряв – сбережёшь. Парадоксальная логика. Если под словом «душа» понимать «жизнь», то высказана следующая мысль: «Не пощадивший жизни своей ради меня, воскреснет для новой жизни на том свете после смерти». В таком случае Иисус – жизнеубийца.

Если же под «душой» понимать душу, то фраза Иисуса равнозначна договору с дьяволом, который, согласно средневековой демонологии, требовал для себя в обмен на услуги единственное вознаграждение – продать душу.

Таким образом, как следует из евангельского учения, настоящий христианин души иметь не должен. Вместо души у него пустое место, которое занимает Христос, завладевший душой христианина, в результате чего означенный христианин превращается в обыкновенного зомби.

107. «Иоанн же, услышав в темнице о делах Христовых, послал двоих из учеников своих сказать ему: ”Ты ли тот, который должен придти, или ожидать нам другого?” И сказал им Иисус в ответ: “Пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокажённые очищаются и глухие слышат, мёртвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о мне”» (Мф.11:2-6).

Иоанн, как видно из текста, пребывая в заключении, продолжал руководить своими последователями. Странен его запрос. Ведь при крещении он сам слышал голос с неба: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Моё благоволение» (Мф.3:17). Ну да видно Матфей уже успел забыть, что он насочинял несколькими страницами ранее. Если же признать этот эпизод истинным, то, задавая Иисусу вопросы о нём и его миссии после того как сам же провозгласил его Христом-Мессией, Иоанн предстаёт не как истинный пророк Всевышнего Бога, а как один из многих людей мiра сего, соблазнившихся об Иисусе.

Отвечает Иисус, как всегда, в еврейской манере – никогда прямо. От него требуют ответа, а он возлагает решение на спрашивающего. Даже если допустить, что мёртвые воскресали, а нищие благовествовали, то всё это в отдельности и вкупе не доказательство того, что Иисус – Мессия. Сам он это не подтверждает, а вера в него остаётся верой отдельного человека и не может быть объективным критерием. Развёрнутых логических доказательств правоты ждать от него, как и от любого иудаиста тех времён, не приходится. Цивилизация древнего Израиля до высот греческой мысли не поднялась.

108. «Из рождённых жёнами не восстал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его. От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берётся, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф.11:11-12).

Заметьте, христиане, – не любовью и не смирением! И никакого «смирения» в поведении Иисуса не было. Удивляясь, отмечали апостолы: он учил их, как власть имеющий (Мф.7:29). А как разговаривает власть с народом? Пренебрежительно, с цинизмом и наглостью, с чувством собственного превосходства и безнаказанности. Далеко агнцу, который «тростинки надломленной не переломит», до власти. Ягнёнок не может говорить как волк.

Иоанн воздаёт славу Иисусу, тот в ответ платит тем же.

Христово Царство Небесное аналогично нирване Будды. Тот говорил, что боги будут завидовать человеку, находящемуся в состоянии нирваны. А то, что это состояние (внутреннее ощущение пребывания в Царстве Небесном) не является природным и для его достижения нужны усилия (в буддизме в числе прочего и ряд психических упражнений), – это понять нетрудно. Проблема только в том, что это за Христово Царство Небесное? Если пройти путь к преддверию этого Царства, предписанный Христом, то человек оказывается не перед вратами рая, а в сумасшедшем доме.

109. «И, если хотите принять, он есть Илия, которому должно придти. Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мф.11:14-15).

Христианские попы и богословы отрицают реинкарнацию, тем самым показывая, что не имеют ни глаз, ни ушей, чтобы видеть, что написано, и слышать, что сказал об этом их «бог». Из приведённых же слов Иисуса Христа, сказанных им об Иоанне Крестителе, следует, что сам Христос был убеждён в существовании переселения душ. На этот же метемпсихоз намекает и Ангел, глаголавший будущему отцу Иоанна, Захарии (Лк.1:17). Да и самого Иисуса иудеи принимали за перевоплощение самых разных пророков, считая его либо Илией, либо Иоанном, либо Иеремией, либо просто одним из пророков (Мф.16:14; Мк.6:14-15), но никак не богом.

110. «И проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики его спросили у него: “Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?” Иисус отвечал: “Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нём явились дела Божии”» (Ин.9:1-3).

Такой вопрос могли задать лишь те, кто имел знания о том, что можно согрешить лично ещё до рождения, т.е. в прошлой жизни, кто знал и о реинкарнации (перевоплощении душ), и о неотвратимом законе кармы (законе воздаяния в последующих воплощениях за злые и добрые деяния, совершённые в текущей и прошлых жизнях). Этот эпизод показывает, что ученики знали о многократных воплощениях, поскольку для них вопрос имеет смысл, если слепота – воздаяние за грехи прошлой жизни. Иисус принимает вопрос как имеющий для него тот же смысл и тем подтверждает многократность воплощений.

Сегодняшнюю церковь не смущает то обстоятельство, что её авторитетнейший богослов Ориген (ок.185-254) подробно описывал процедуру перевоплощения и даже предупреждал, что в зависимости от кармы «может случиться, что израелит родится среди скифов, а бедный египтянин – в Иудее». В 543 г. эдиктом императора Юстиниана I Ориген был объявлен еретиком, а учение о предсуществовании души и её повторных воплощениях в новых телах в этом же материальном мiре было изъято из христианского богословия. В результате даже искренне преданные еврейскому богу христианские священники, лишённые знаний о том, что каждому рождению предшествует вечная жизнь этой же далеко не всегда благочестивой души, не могут ответить на простейший вопрос: почему, едва родившись, человек уже грешен? Взамен изначально проповедовавшегося даже последователями Христа ведийского учения о предсуществовании душ было изобретено абсурдное псевдоучение о «первородном грехе» еврейских прародителей. Причина же тому обычная: чего не вмещает ум, того не может быть.

Отмеченные выше представления Оригена о возможности того, что «израелит родится среди скифов, а бедный египтянин – в Иудее», являются продуктом космополитизации Римской Империи, когда национальное ядро, создавшее Империю, стало растворяться в огромной массе завоёванных народов, а римское гражданство раздавалось направо и налево, пока, наконец, император Каракалла не даровал его в 212 г. всем свободным гражданам Империи. На Руси же существовали наиболее древние представления, восходящие ко временам славяно-арийской общности, согласно которым души предков могут воплощаться только в своих потомках. Этим поддерживается преемственность и непрерывность рода. Так, проанализировав широко распространённый в княжеской среде обычай давать новорождённому сразу два имени его деда («языческое» и христианское), а также неоднократно упоминавшуюся летописью спасительную роль внецерковной «дедней и отней молитвы» (при том, что, как правило, ни отец и ни дед конкретного князя не канонизировались церковью), В.Л.Комарович пришёл к выводу о существовании в среде Рюриковичей представления о том, что в новорождённого вселяется душа умершего предка (деда), пребывавшая до этого в земле.* Этим, по его мнению, и был обусловлен культ земли: «Земля чтится вдвойне: и за то, что принимает умерших дедов, и за то, что обратно отдаёт их души новорождённым внукам; чтится вдвойне и род этот, как теперь только выяснилось, переходящий из поколения в поколение предок, то возвращающийся в землю, то из неё же, с первым криком младенца, возникающий вновь для дальнейшей надземной жизни, как epictonioz в точном смысле этого слова, или, если угодно, как трава, дерево или злак» (Комарович В.Л. Культ рода и земли в княжеской среде XI-XIII вв.//Труды Отдела древнерусской литературы. Т.16. 1960, с.104).

Современная исследовательница С.В.Жарникова (2003, с.290-299) отмечает, что в сохранившихся до рубежа XIX-XX вв. верованиях севернорусских крестьян, особенно в устойчивых календарно-обрядовых циклах, чётко прослеживаются реликты архаического индоевропейского календаря, уходящего корнями в глубины тысячелетий. Так, восточнославянская дохристианская картина мiра чётко дифференцирует два временных цикла года: период от зимнего солнцестояния (22 декабря) до летнего солнцестояния (22 июня) и период от летнего солнцестояния до зимнего. Время движения солнца на юг считалось тёмной половиной года; умерший в это время подлежит возврату. Движение солнца к северу (от зимнего до летнего солнцестояния) – светлой половиной; умерший в это время не возвращается. Дело в том, что в ведийской традиции время живых, умерших и Богов было различным: Сутки Предков – месяц, где 14 дней – день и 14 дней – ночь; Сутки Богов – год, где день – светлая половина, или движение солнца на север (с 22 декабря по 22 июня), а ночь – тёмная половина, или движение солнца на юг (с 22 июня по 22 декабря). Начало каждого из этих циклов было чётко обозначено календарными обрядовыми действиями: зимними Святками и Купалой. Во время Святок предки, обретшие вечную жизнь и блаженство в мiре Богов, могут прийти на свой день (или даже на свои сутки, т.е. на 14 или 28 дней) к потомкам, чтобы подарить им плодородие, счастье, здоровье или наказать их за провинности. Но полное возвращение обожествлённых предков в эту жизнь, реинкарнация их в живых людей абсолютно невозможна, ибо они навсегда принадлежат иному мiру. Отправление душ, умерших в «день Богов», на «тот свет» происходит по принципу, сформулированному ещё в древнейшем памятнике индоевропейских ведийских знаний – Махабхарате, где богиня Ганга говорит: «Блажен, кто оканчивает жизнь здесь, в волнах, – он обретает бессмертие и живёт в обители богов».

Судя по некоторым реликтам обрядов, а также по скандинавским материалам, в глубокой древности зимние Святки длились полный лунный месяц, или 28 дней. Именно в эти дни в мiр живых возвращалось «Святье» – умершие, души которых на время Святок вселялись в тела их потомков – ряженых. Судя по севернорусскому материалу, рядились (во всяком случае, в древности) самые родовитые и знатные, те, чьи роды были самыми старыми в данной общине, деревне, селе. Об этом свидетельствует одно из вологодских диалектных названий ряженых – «кулеса». Но в тех же диалектах «кулыня», «кулина» – знатная, богатая, родовитая. С.В.Жарникова отмечает, что на санскрите «кула» – семья, род, знатная семья; «куладжа» – принадлежащий к знатному роду; «кулина» – родовитый, знатный.

Общеизвестно, что в русском народном представлении у мёртвых нет обычного земного тела («у навей нет облика»), поэтому они могут прийти в этот мiр, только позаимствовав у кого-то из живых его плоть. Ряженые и нищие являлись теми ритуально значимыми людьми, при посредничестве которых можно было связаться с мiром умерших. С.В.Жарникова предполагает, что русское слово «нищий» соотносится с древнеиндийским «ништьяс», что значит «чужой», «нездешний», и в целом аналогично понятию «ряженый». Л.Н.Виноградова считает, что, «по-видимому, можно разделить мнение ряда специалистов о том, что есть основания (в том числе и языковые свидетельства) предполагать, что нищие [и ряженые] воспринимались как заместители умерших, а щедрое их одаривание – как отголосок поминальных жертвоприношений» (Виноградова Л.Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. М., 1982, с.146).

Такое восприятие ряженых дошло практически до наших дней. Согласно данным, полученным фольклорно-этнографическими экспедициями под руководством А.М.Мехнецова в 80-90-е годы ХХ в., информаторы помнят о таких обязательных персонажах святочного ряженья, как «предки» (старцы, покойник), «нелюди», «чужаки» (нищие, побирушки), «высокие старухи». Для того чтобы душа живого человека, отдавшего на время Святок своё тело «предку», не осталась навсегда на «том свете», ряженые категорически запрещали называть себя по имени, узнавать себя. За нарушение этого запрета провинившегося «били смертным боем», так как считалось, что душа поименованного может не вернуться в его тело, занятое на время Святок кем-то из его предков. Такое положение могло принести общине неисчислимые бедствия, так как в дни Святок все жили по законам «перевёрнутого мiра» – мiра предков. Именно об этом свидетельствуют воспоминания стариков и старух из разных районов Псковской области (80-90-е годы ХХ в.), отмечавших, что ряженых называли «дедами», что они ходили молча или «выли по-собачьи», кланялись до земли, что их лица были вымазаны сажей, что они были не слышны, а вызывали уважение и страх, что их ждали в каждом доме и готовились к этой встрече. В русской народной традиции ряженые в Крещенье (когда, как правило, трещали самые лютые морозы), после освящения воды обязательно купались в проруби, возвращая «тому свету» душу предка, которому «одалживали» на время святок своё тело. Сделать это было необходимо, так как с древнейших ведийских времён считалось, что кратчайший путь души на небо, в обитель Богов и предков – это погружение в речные или морские воды, впадающие в конечном итоге в Реку Вечности – Млечный Путь. Даже в 1996 г. в деревне Журавлёв Конец Гдовского района Псковской области фольклористам сообщили, что те, кто рядился на Святки, в Рождество обязательно должны были обливаться тремя вёдрами колодезной воды, рождающейся и протекающей под землёй.

Жители «того света», проведав своих потомков и наградив или наказав их, обязательно возвращались в свой мiр. А живые делали всё для того, чтобы ни в коем случае ни одна мёртвая душа не оставалась в нашем мiре.

В отличие от зимних Святок, во время летнего солнцестояния, на Купалу, когда светило поворачивало на юг и начиналась «ночь Богов», души умерших стремились вернуть обратно на землю для их реинкарнации в живых людей – новорождённых детей. Праздник предварялся днём Росы. Вера в теснейшую связь рождения детей и росы в народе была чрезвычайно стойкой и очень древней. Ведийская традиция гласит: «Путь предков ведёт на луну, откуда души ниспадают с росой (сомой), возникшей из месяца (Сомы)» (Смирнов Б.Л. Махабхарата. Вып.III. Ашхабад, 1985, с.458). Душа умершего свободна, как птица, но, попадая в проявленный мiр, становится «бескрылой», так как превращается в воду (росу, дождь). А «воды – это проявленное», то есть умерший, «получая лунное тело», снова может воплотиться (Там же, с.443,449). Дальнейшая судьба умершего зависит от той жизни, которую он прожил:

«Тёмные направляются в преисподнюю, красные (раджас) – к человеческому (существованию), светлые в мiр Богов уходят, причастные к счастливой доле. В силу исключительной злобности они попадают в звериные лона, в силу праведных-неправедных (дел) – в человеческие, и в силу праведных – в божеские (лона)» (Махабхарата. Вып.V. Ашхабад, 1983, с.519).

Таким образом, в новой жизни часть умерших воплощается в животных. Другая (умершая в «день Богов» с 22 декабря по 22 июня) – уходит в «божеские лона». «Из этих тел (они) переходят в воду, из воды – в свет, из света – в воздух (затем в пространство). Из пространства не возвращаются те, что приобщась Бытию, Запредельного достигают» (Там же, с.1-10). И, наконец, третьи (умершие в «ночь Богов» с 22 июня по 22 декабря) возвращаются в наш мiр новорождёнными детьми. Но для того чтобы они могли снова обрести человеческий облик, их необходимо было зачать в «человеческом лоне». И этот процесс начинался именно с 22 июня, с «великого жертвоприношения Солнца», когда наше светило – «Великий Прапредок» – начинало свой смертный путь в зиму, где оно 22 декабря вновь возрождалось в Козероге. С 22 декабря по 22 июня оно шло путём бессмертных, а с летнего солнцестояния, с «великого жертвоприношения» указывало путь всем смертным. В восточнославянской и балтской народной традиции праздник Росы, предваряющий Купалу, и сам купальский обряд, будучи началом брачных игр, как бы включали этот процесс реинкарнации.

Праздник Росы и Купалы бесспорно связан с росами, водой рек и озёр. Но купальский обряд также отмечен ярко выраженным поклонением горам (на которых жгли костры), деревьям и цветам (купальские венки), огню и солнцу. Касаясь этимологии названия Купала, Н.Р.Гусева пишет: «Обращаясь к индоарийским языкам, мы можем встретиться и с такими возможностями истолкования этих имён: Купала происходит не от славянского корня “куп” – купаться, а состоит из двух слов – “ку”, что значит на санскрите “земля”, и “пала” – “податель даров”, “охранитель”… и в таком толковании имени Купала больше соответствует сущности Бога Солнца… Обряд священных омовений связан с культом Солнца очень тесно: и в современной, и в древней Индии воду возливают на алтарь с изображением Бога-Солнца, в воду входят, встречая восход солнца» (Гусева Н.Р. Индуизм. М., 1977). Это естественно, так как, согласно ведийским представлениям, «из воды порождена преходящая (земля), а преходящий мiр – от преходящей» (Махабхарата. Вып.V. Ашхабад, 1983, с.110). Ну, а дети – это те, кто в силу своих «праведных-неправедных дел» в предшествующей жизни вновь были зачаты в «человеческих лонах» и вновь пришли в этот преходящий мiр. Поклонение воде и огню, рождающим жизнь во всех её проявлениях, и возвращение на землю тех, кто должен на неё вернуться, – вот смысл и содержание Купалы.

Подводя итоги, С.В.Жарникова приходит к выводу, что в основе восточнославянских календарных обрядов, отмечающих такие важные моменты года, как зимнее и летнее солнцестояние, лежали те же мiровоззренческие установки, что зафиксированы в древнейших ведийских текстах – Ригведе, Махабхарате и Авесте.

1. Каждый умерший в «день Богов» обретает вечную жизнь в мiре Богов и реинкарнации в мiре людей не подлежит. Им посвящены Святки – время, когда они могут посетить своих потомков.

2. Каждый умерший в «ночь Богов» обязательно должен вернуться в мiр живых людей росой, дождём или снегом, чтобы перевоплотиться в новорождённого ребёнка. Праздник Росы, предваряющий Купалу, и сам купальский обряд, будучи началом брачного периода, как бы включали этот процесс реинкарнации.

3. Так как души на том свете изначально имели световое или огненное воплощение, то и во время зимних Святок, и на Купалу живые люди приобщались к мiру умерших через все три символа огня: собственно огонь (солнце, костёр), воду (несущую в себе погибель огня), дерево (трением которого друг о друга получают ритуальный «живой огонь»).

Древние календарные представления о делении года на две половины (божественный день и божественная ночь) восходят к тому отдалённому историческому периоду, когда предки индоевропейцев, в частности индоиранцев и славян, обитали в Приполярье, на севере Восточной Европы. Факт такого пребывания доказывается текстами Ригведы, Махабхараты и Авесты, где даются красочные и детальные описания природных реалий именно высоких северных широт. Выдающийся индийский исследователь Б.Г.Тилак писал в своей работе «Арктическая родина в Ведах», что «арьи не были автохтонами ни в Европе, ни в Центральной Азии – их исходный регион лежал где-то вблизи Северного полюса в эпоху палеолита. Они мигрировали оттуда к югу в Азию и Европу не под влиянием “неодолимого импульса”, а потому, что наступили неблагоприятные изменения в климате этого региона» (Тилак, 2001, с.45).

Но оставим в стороне верования и обряды наших предков, ибо они представляют сейчас для нас лишь культурно-исторический интерес, и обратимся к реальности, подтверждаемой опытным путём. А реальность эта состоит в том, что существуют специальные методики, позволяющие вспомнить свои предыдущие жизни, и это является неоспоримым доказательством того, что будут и будущие. У нас есть вечность прошлого и вечность будущего. Мы всегда были и всегда будем. И это не вопрос веры. В природе ничто не исчезает бесследно. И это не нечто, во что мы должны верить, это научная истина. Мы не можем уничтожить и небольшого камешка: что бы мы с ним ни делали, он сохранится в той или иной форме.

В Индии есть три великие религии: индуизм, джайнизм и буддизм. Они не соглашаются ни в чём, их философии расходятся во всём, кроме одного – это вечность души, потому что это не вопрос теоретического обсуждения, это вопрос экзистенциального опыта.

Вне Индии этим трём религиям противостоят три другие: иудаизм, христианство и ислам. Все последователи этих религий верят только в одну жизнь, и это просто показывает ущербность их религий, не занимавшихся достаточно глубокими исследованиями, чтобы найти прошлые жизни. Они ничего не могут гарантировать в будущем, кроме ни на чём не основывающейся веры в ад или рай. Эти три авраамические религии, рождённые вне арийской традиции, поверхностны. Их работа не является результатом глубоких исследований.

Но в Индии десять тысяч лет тысячи людей входили в реализацию себя и находили, что один и тот же свет сохраняется всегда. Он продолжает двигаться из одного тела в другое, но сам по себе – неуничтожим. Для того чтобы увидеть его, ваша жизнь должна быть настолько полной и интенсивной, что в самой этой интенсивности вы узнаете, что затронули нечто от вечности. И если вы узнаете это в жизни, то в смерти вы найдёте ещё более глубокое подтверждение этому факту.

Большинство людей в современном мiре умирает прежде своей физической смерти. Есть миллионы людей, которые умирают за тридцать, сорок или пятьдесят лет до действительной смерти. У них нет сущности – только эго, столь же ложное, что и их личность. Лишь индивидуальность способна познать свою настоящую сущность. Индивидуальность – это живой принцип жизни. Поэтому необходимо отбросить свою фальшивую личность и вырасти в свою подлинную индивидуальность.

Люди, живущие в личности, всегда умирают без сознания. Они никогда не жили. Они не знают, что такое сознание, поэтому умирают бессознательными. Именно поэтому большинство не помнит прошлых жизней. Мы были без сознания, и смерть случилась в нашей бессознательности. Но если ты живёшь сознательно, как индивидуальность, тогда ты и умрёшь сознательно – так, как умер Сократ – сознательным до последнего вздоха. И эта память будет с тобой и в следующие жизни (Ошо, 2002, с.14-15).

Но как же возможно, что в подавляющем большинстве случаев мы ничего не помним о своих прошлых жизнях, не несём с собой воспоминаний из прошлых жизней и ничего не знаем о них? Чтобы разобраться в этом, нужно понять одно разграничение – это разграничение между мозгом и умом. Есть мозг, который появляется каждую новую жизнь; это часть тела. И есть ум, который существует вечно, как жизнь, и у которого нет начала и нет конца. Каждый ребёнок рождается с чистым мозгом, но не с чистым умом. Мозг рождается всякий раз, когда ты входишь в новое тело, и умирает, когда ты покидаешь его. Но его содержимое, то есть ум, не умирает; оно остаётся с сознанием. Именно поэтому при овладении соответствующими методиками возможно вспомнить прошлые жизни, ибо все эти умы всегда остаются с вами. Когда человек умирает, умирает и мозг, но ум высвобождается из мозга и становится слоем на сознании. Это просто пыль всех тех жизней, что ты прожил, воспоминания, которые высвобождаются из мозга, когда ты умираешь. И эти воспоминания остаются приклеенными к сознанию слой за слоем. Таким образом, на наших сознаниях лежат тысячи слоёв.

В тех языках, носители которых совершали исследования во внутренней реальности, есть множество слов, описывающих различные явления. Русскому слову «ум» в санскрите соответствует манас (в английском оно превратилось в mind), но манас означает каждый слой в отдельности: бывает животный манас, растительный манас – столько разных манасов, сколько стадий эволюции ты прошёл. Но всё в целом в санскрите не называется манас, всё в целом называется читтам. Это не составная часть тела, но составная часть сознания. Сознание в санскрите называется четана, и к нему цепляется читтам – поэтому он так и называется. Этот древний язык очень чёток в выборе слов, в их значении. Причина этого ясна: он работал над этим, потому и выработал такие различия.

Индуистский храм называется мандир. Граничная стена символизирует ум, и если ты входишь вовнутрь, в центре находится статуя Бога. Джайнский храм по той же причине называется чайтьялайя. Если ты сможешь пройти сквозь читы, слои ума, то достигнешь сознания, находящегося в центре храма.

Читтам – это всё прошлое, все умы, совокупно цепляющиеся к четане, сознанию. И как только они будут отброшены, это будет подобно тому, как ты отбрасываешь одежду, и сознание остаётся обнажённым. Это обнажённое сознание – предельный опыт человеческого существа.

Отброшенные умы остаются в подвале твоего мозга, поэтому если ты хочешь через них пройти, ты можешь это сделать точно так же, как ты можешь спуститься в подвал своего дома и просмотреть весь тот хлам, который ты туда набросал.

Мозг – это самый последний слой, но сам по себе мозг – это не слой, не содержимое. Сам по себе мозг – это только механизм, биокомпьютер. Когда мы покупаем новый компьютер – он пуст, в него ничего не вложено. Тогда мы начинаем вкладывать в него программы и информацию, какие захотим – историю, религию, математику; мы можем ввести в компьютер что угодно. Он это накапливает, у него есть система памяти. Точно так же система памяти есть и у мозга. И каждый раз, когда нам нужна какая-либо информация, мы можем запросить свой компьютер, и он выдаст необходимую информацию. Но он может дать нам только ту информацию, которая в него заложена. Если мы зададим какой-то вопрос, который не был ранее запрограммирован, то компьютер беспомощен – никакого ответа не придёт. В той же ситуации находится и мозг.

Мозг – это компьютер. И всё наше образование – это не более чем ввод информации в компьютер. Он сможет ответить только на те вопросы, которые в него вложили. Если вы не учились физике, и вам задать какой-то вопрос о ней, ум не сможет ответить, потому что этого нет в вашей памяти. Поэтому то, что мы называем мышлением – неверно. Мы просто просматриваем свою систему памяти, сопоставляя заложенную в ней информацию и находя какой-то ответ на вопрос, для которого в ней нет прямого ответа.

У учёного более полный компьютер; его память богаче. Есть люди, которых уважают только за память. Всё наше образование – это не что иное как тренировка памяти, это не приобретение разума. Разум – это нечто совершенно другое. Хорошо известен тот факт, что люди великого разума не отличаются особенно хорошей памятью. Есть люди с хорошей памятью, но у них нет совершенно никакого разума. Их память может быть просто невероятна, но совершенно механична.

Таким образом, мозг не представляет собой никакой проблемы, потому что это только машина. Проблема в содержимом мозга, то есть в уме. Мозг – это только контейнер, и в каждой жизни вы получаете новый контейнер. Старое содержимое смещается на один слой вниз и становится слоем вашего бессознательного. Если вы начнёте двигаться в прошлые жизни, то войдёте в мiр ума, который огромен, и каждый его слой открывает одну жизнь. Когда все слои пройдены сознательно, лишь тогда вы приходите в центр своего сознания. Способом вырыть колодец в этом толстом слое и достичь вод сознания является медитация (Там же, с.105-111).

111. «Тогда начал он укорять города, в которых наиболее явлено было сил его, за то, что они не покаялись: “Горе тебе, Хоразин! Горе тебе, Вифсаида! Ибо, если бы в Тире и Сидоне явлены были силы, явленные в вас, то давно бы они во вретище и пепле покаялись; но говорю вам: Тиру и Сидону отраднее будет в день суда, нежели вам. И ты, Капернаум, до неба вознёсшийся, до ада низвергнешься; ибо, если бы в Содоме явлены были силы, явленные в тебе, то он оставался бы до сего дня; но говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе”» (Мф.11:20-24).

Христос проклинает города, не уверовавшие в него, предрекает им гибель хуже гибели Содома. Провозвестник истины должен был пожалеть их, что лишились приобщения к истине. И вся-то их вина в том, что не приняли и не поверили его ученикам. Ведь не убили же их.

В Содоме с ангелами, пришедшими к Лоту, жители намеревались вступить в мужеложную связь, за что город был сожжён дотла. Христос грозит худшей карой за естественное поведение.

112. «Продолжая речь, Иисус сказал: “Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам; ей, Отче! ибо таково было Твоё благоволение. Всё предано мне Отцом моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть”» (Мф.11:25-27).

Естественно, младенцы доверчивы. Не имея жизненного опыта, они любые сказки принимают за реальность.

«Всё передано мне». Это как передача власти или наследства, когда предыдущий владелец умирает или становится немощным. Иисус претендует на особые отношения с «Господом», и на то, что без его посредничества никто не может познать бога Израилева. Это уже претензии на контроль над самим богом Авраама, Исаака и Иакова. А это значит, что главный бог – сам Иисус. Предел самомнения, самозванства. Или, может, всё-таки Христос называет Отцом своим дьявола? Кажется, что это более вероятно. Впрочем, как мы уже видели из анализа текста Ветхого Завета, дьявол и бог Израилев Иегова – одно и то же лицо.

113. «Приидите ко мне, все труждающиеся и обременённые, и я успокою вас; возьмите иго моё на себя и научитесь от меня: ибо я кроток и смирен сердцем; и найдите покой душам вашим: ибо иго моё благо, и бремя моё легко» (Мф.11:29-30).

«Труждающиеся» – это кто? «Трудящиеся» или «испытывающие трудности»? Если «трудящиеся», то реального облегчения от труда и нужды Христос не приносит, поскольку его идеи лежат вне организации труда и принципов социальной организации общества, да и в целом вне реальной жизни. Если «испытывающие трудности», то иным слабым душам Христос приносит успокоение, но оно иллюзорно, основано на ложных моральных постулатах и ложных жизненных ценностях, погружает человека в духовную зависимость от постоянных инъекций иудохристианской лжерелигии. Поистине христианство – опиум для народа.

Христианские идеологи, ссылаясь на эту выдержку из Матфея, утверждают, что Христос освящал тем труд и трудящегося человека. Нет, он не сказал: «Блаженны трудящиеся». Или: «Лишь честный труд спасает».

«Приидите ко мне… и… возьмите иго моё» – в этой фразе нет освящения труда. Ведь Иисус верил, что ещё при жизни его поколения наступит Царство Небесное, в котором спасённые будут возлежать рядом с Авраамом (Мф.8:11), трудиться им не придётся, они вернутся в рай, в сады Эдема. А до прихода Царства Небесного надо забросить заботы о завтрашнем дне, о своей семье, быть бродягой и нищим. Подлинные последователи Иисуса – это бездомные нищие в городах демократии, умирающие по подвалам в картонных коробках, но зато не отягощённые бременем забот о хлебе насущном и о завтрашнем дне.

«Я кроток и смирен» – враньё. Чуть что не по нему – незаслуженно оскорбляет, грозит самыми страшными карами, сквернословит. Если сидеть ему в сумасшедшем доме, то в палате для буйнопомешанных.

«Возьмите иго моё на себя» – что-то туманное. Если он говорит о благостном состоянии души, то зачем употреблять понятие «иго»?

 

114. «Кто не против вас, тот за вас» (Лк.9:50).

Из этой фразы Иисуса явно следует: паразитизм держится на тех, кто полагает, что его это не касается.

115. «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф.12:25).

Теперь становится понятен замысел Христа, выраженный им в его же собственных словах: «Я пришёл разделить человека с отцем его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её» (Мф.10:35). Вот, оказывается, в чём заключалась главная задача «Спасителя» – разрушить все семьи, дома, города и царства, чтобы эти дома, города и царства «опустели» и «не устояли». Поистине сатанинский замысел.

116. Иисус внушает своим ученикам жёсткую и воинственную тактику в отношении тех, кто не принимает его учения:

«Кто не со мною, тот против меня; и кто не собирает со мною, тот расточает» (Мф.12:30).

По смыслу этой воинственной и нетерпимой формулы получается, что все нехристиане – враги Иисуса, ибо «расточают». Здесь он прав. Человеку, не утратившему психического здоровья, разума и совести нельзя не быть антихристианином. Поэтому напрасно пугают христиане человечество явлением Антихриста, «предсказанным» в бредовом «Откровении святого Иоанна Богослова». Они уже напугали его Иисусом, сыном Иосифа, который не по праву претендовал на звание Христа, спасителя «погибших овец дома Израилева». Иисус и есть анти-Христос, Антихрист.

117. Грозный и мстительный образ еврейского бога Иеговы, так ярко очерченный в Ветхом Завете, примерно так же предстаёт в образе Иисуса Христа из проповедей самого Иисуса. В этом отношении поучительна рассказанная им притча о плевелах на поле (Мф.13:24-30, 36-43). Верующие в «Сына Человеческого» и угодные ему евреи приравниваются в ней к пшенице, а неверующие – к плевелам, сорнякам. И так же, как после жатвы плевелы отделяются от зерна и предаются сожжению, будут сожжены «при кончине века сего» и все неверующие в Христа: «Пошлёт Сын Человеческий ангелов своих, и соберут из Царства его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов» (Мф.13:41-42).

Вопреки всей приписываемой ему кротости и терпимости, здесь этот проповедник полного всепрощения обретает черты беспощадного мстителя, угрожающего страшнейшими карами за непокорность.

 

118. «В четвёртую же стражу ночи пошёл к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидевши его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали» (Мф.14:25-26).

Без знания и умения использовать приёмы магии «сын человеческий» вряд ли бы надолго вошёл в историю человечества. Он мог силою мысли творить чудеса. Сегодня наука постигла эти методы, но они пока ещё не вышли окончательно из стен закрытых военных лабораторий и не обнародованы по той же самой причине, по которой и Н.К.Рёрих считал, что обнародование методов психотронного воздействия является преждевременным и может быть использовано во зло. Отметим лишь, что чудеса типа хождения по водам никогда не являлись чем-то из ряда вон выходящим, присущим одному лишь еврейско-христианскому «богу», и были доступны нашим русским волхвам. О чрезвычайной мощи новгородских волхвов свидетельствуют события и после крещения Руси. В 1071 г. произошло восстание в Новгороде, о котором мы знаем со слов летописца-христианина: «Сиць бе волхв встал при Глебе Новегороде; глаголеть бо людем, творяся акы бог, и многы прельсти, мало не всего града, глаголашеть бо, яко «Проведе вся» [ведает всё] и хуля веру хрестьянскую, глаголашеть бо, яко «Переиду по Волхову пред всеми». И бысть мятежь в граде, и вси яша ему веру, и хотяху погубити епископа. Епископ же, взем крест и облекъся в ризы, ста, рек: “Иже хощеть веру яти волхву, то да идеть за нь; аще ли веруеть кто, то ко кресту да идеть”. И разделишася надвое: князь бо Глеб и дружина его идоша и сташа у епископа, а людье вси идоша за волхва. И бысть мятежь велик межи ими» (ПВЛ, 1999, с.78).

Тот факт, что почти сто лет спустя после крещения всё население Новгорода с готовностью вернулось к старой вере и пошло за волхвом, в то время как христианство держалось исключительно на мечах и копьях дружины пришлого князя, красноречиво говорит об укоренённости в городе родной веры и чрезвычайно высоком авторитете её служителей, явно стоявших в глазах горожан гораздо выше официальных духовных и светских правителей. Стремясь не допустить шествия волхва по Волхову на виду у жителей города, князь Глеб зарубил его топором, чем спас епископа от неминуемой гибели. Но, например, в Полоцке даже правящая династия в XI в. с уважением относилась к волхвам и пользовалась их услугами. Свой авторитет волхвы подтверждали, вызывая своим искусством чудеса: благодаря их колдовству полоцкая княгиня родила в 1044 г. сына Всеслава («сего же роди мати отъ вълхвования»). Летописцы подтверждают вмешательство волхвов в общественную жизнь в годы неурожая, что указывает на то, что они заботились об удачной жатве.

Здесь же лежит и ответ на вопрос, почему христианство вело нещадную борьбу с волхвами и ведунами, по большей части сжигая их на кострах. Да потому, что это были люди, одарённые расширенным сознанием, посвящённые в тайные знания. Церковь, приписав Иисусу Христу значение единственного «сына божия», вдруг обнаружила, что не он один может воздействовать на формирование пространства силою мысли. И не один он умеет ходить по воде. Так зачем же подрывать доходную веру конкурентами? Уничтожить их – и дело с концом! Простит ли когда-нибудь разумное человечество эти преступления церкви? Вероятно, простит, поскольку разумное человечество тем и отличается от неразумных христиан, что не станет на прошлое копить злобу и культивировать бесполезную ненависть.

Нельзя не задаться и другим вопросом: если русские волхвы были столь могущественны магически и обладали выдающимися знаниями, то почему их побеждали невежественные христиане, не обладавшие ни волшебными способностями, ни чудесными знаниями? Всё объясняется достаточно просто. Волхвы не могли себе позволить убить человека, тем более – своего неразумного кровного родича, хотя и христианина, который не ведает, что творит. Поэтому они предпочитали быть убитыми, чем самим убивать, зная, в отличие от своих убийц-христиан, что это их воплощение не будет последним. Христианская же церковь предусмотрительно отвергла ведийский догмат о перевоплощении, который не отрицал и сам Христос, ибо своими действиями лишала такой возможности своих последователей. Волхвы, конечно, надеялись, что люди образумятся и увидят, что все самые гнусные преступления на Земле совершаются именем Христовым и по благословению церкви. Но прозрение наступало лишь у единиц.

В проповеднической «антиязыческой» христианской литературе отражено огромное значение магии на Руси, особенно в устройстве личной жизни. Подтверждение этой роли даёт языкознание, воспроизводя богатую славянскую терминологию в области магии, имеющую в значительной части индоевропейское происхождение (например, слова: чары, ведьма, знахарь и т.п.) или общеславянское значение. Терминология эта с многочисленными определениями людей, осуществляющих магические действия, по-видимому, доказывает либо раннее выделение «профессиональных» колдунов, либо существование лиц, отмеченных особым даром выполнения магических практик или же заключающих в себе какие-то магические силы. Колдуны выступают в летописях под двумя названиями: волхв и кудесник, которые источники не очень различают, но всё же первое из них имеет позитивное значение, а второе не лишено негативной окраски; оба названия славянского происхождения и свидетельствуют о развитии искусства магии (Ловмянский, 2003, с.129-130).

119. «Тогда приходят к Иисусу Иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: “Зачем ученики твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб”» (Мф.15:1-2).

Смысловая параллель этому тексту особенно ярко выражена в отрывке из неизвестного евангелия, найденного в Египте (папирус первой половины II в.). В нём рассказывается о приходе Иисуса с учениками в храм. Жрец по имени Леви упрекает его в том, что он осмелился войти в это чистое место, не омыв себя, а его ученики не вымыли ног. Иисус спрашивает жреца: «А ты чист?» На что тот отвечает, что омылся и надел чистые одежды. Тогда Иисус разражается гневной речью: «Ты омылся в воде, в которой собаки и свиньи лежат днём и ночью, и ты омылся и натёр свою кожу, как блудницы и флейтистки душатся, моются, натираются (благовониями) и краской, чтобы возбудить желание, а внутри они полны скорпионов и пороков. Но я и мои ученики, о ком ты сказал, что они нечисты, мы омылись в живой воде, которая нисходит (с небес)…» (Свенцицкая, 1988, с.68, 221-222).

Комментарий А.А.Широпаева (2003а, с.2):

Телесное убожество в христианской среде шло бок о бок с физической нечистоплотностью и антисанитарией, особенно вопиющей в условиях жаркого южного климата. Нетрудно представить эту компанию опустившихся типов, всерьёз вообразивших себя «солью земли» и «светом мiра».

Последователи соответствовали своим вожакам. Вспоминается сцена из романа Д.Мережковского «Юлиан Отступник». Император посещает больницу для малоимущих.

« – Какая грязь!

– Это – галилеяне [античное наименование христиан]. Мыться считают грехом: никакими силами не загонишь в баню…»

Именно благодаря христианству с его изуверским презрением к плоти, болезненным страхом перед телесной наготой и убогой сексуальной моралью «баня – столь характерное явление греко-римского мiра – стала редкостью. Общественными банями (типа римских терм) западное средневековье практически не пользовалось, во всяком случае, до XIII века…» (А.Л.Ястребицкая. Западная Европа XI-XIII веков. М., 1978).

120. «И вышедши оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. И вот, женщина хананеянка, вышедши из тех мест, кричала ему: “Помилуй меня, Господи, сын Давидов! Дочь моя жестоко беснуется”. Но он не отвечал ей ни слова. И ученики его, приступивши, просили его: “Отпусти её, потому что кричит за нами”. Он же сказал в ответ: “Я послан ТОЛЬКО к погибшим овцам дома Израилева”. А она, подошедши, кланялась ему и говорила: “Господи! Помоги мне”. Он же сказал в ответ: “Нехорошо взять хлеб у детей и бросить ПСАМ”. Она сказала: “Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их”. Тогда Иисус сказал ей в ответ: “О, женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему”. И исцелилась дочь её в тот час» (Мф.15:21-28).

Этих слов никому и никогда не дано ни вычеркнуть из священного для христиан текста, ни извратить, ни затушевать, ни заставить забыть. Ибо в этом небольшом отрывке совершенно обнажено истинное отношение Христа как к евреям – истинно родному для него по крови и духу народу, так и ко всем другим народам, сравнительно с евреями. Отношение это предельно ясно. Одно дело – «дети» (евреи), совсем другое – «псы» (все остальные). Христос нашёл жёсткие, но, как всегда, исключительно точные слова. Отточенные (Прот.Иоанн, с.137).

Приведённый фрагмент заквашен на традиционной для иудаизма идее «богоизбранности» евреев и их превосходстве над неевреями (так называемыми «гоями»). Сын Давидов, то есть иудей, Христос послан своим папочкой еврейским богом «только к погибшим овцам дома Израилева» – единственным «детям божиим». А все неевреи есть лишь рабы – псы у ног господ их. Здесь выражено типично ветхозаветное отношение ко всем людям, не принадлежащим к «избранному народу». Чем оно отличается от выраженного, например, в Третьей книге Ездры: «…для нас создал Ты век сей. О прочих же народах, произошедших от Адама, сказал Ты, что они – ничто, но подобны слюне, и всё множество их Ты уподобил каплям, каплющим из сосуда» (6:55-56)?

Христианские начётчики пытаются перетолковать безобразные слова Иисуса, сказанные им женщине-хананеянке. Он, мол, «проверял её веру». Проверять было не нужно. Хананеянка со своей неотступной просьбой уже успела надоесть ученикам. Иисуса она называет Господом, просит помиловать её. Неужели этого мало, нужно ещё унизить её достоинство? Мать, чтобы спасти своё дитя, готова не только выдержать словесные оскорбления, но даже если бы он плевал в её лицо, а у неё оставалась надежда на спасение дочери, то и это оскорбление она бы выдержала. Не мог он проверять веру тех, к кому не был послан и кого он глубоко презирал.

Иисус говорит: «Велика вера твоя». В чём же велика вера этой женщины на взгляд расиста Христа? И во что вера: в него или в то, что она собака? Ему понравилось, что эта женщина признала своё унижение, признала и поверила, что она подобна псам, и просит всего лишь о крохах с еврейского стола. Ну что ж, такой женщине можно кинуть кость со стола «избранного народа». Вот какая вера нужна шовинисту Христу. Мы видим здесь идеальный пример дрессировки на раба. Всякий просящий должен согласиться быть рабом у евреев.

Как бы ни выкручивались апологеты Христа, а из этого эпизода видно, что Христос, так же, как и Моисей, чисто еврейский расист и шовинист, для которого только евреи – «дети божьи», господа, а остальные народы – псы. При этом даже падшие из евреев («погибшие овцы дома Израилева») по сравнению с гоями (этими презренными существами, по мнению Иисуса) – господа.

Христиан слова Иисуса не оскорбляют. По той ненависти, которую часто открыто выражают к неверующим в еврейского бога русским людям «православные» фанатики, легко понять, что и себя они причисляют к детям бога Авраама, Исаака и Иакова, поскольку, мол, уверовали в Христа, а значит, зачислили себя в ряды тех, ради кого он приходил, – в разряд «погибших овец дома Израилева». С поправкой: их церковь – это, мол, Новый Израиль, а они, мол, – новый «народ божий», новые израильтяне. Таким образом, кто христианин – тот подлинный еврей. Но зря обольщаются. В Израиле они всё равно не станут даже второсортными жидами. Да и на «том свете» место для «новых евреев» еврейским богом не предусмотрено. Для этого надо обрезаться и стать правоверным иудеем. Самостоятельно надо евангелия читать и обдумывать, самостоятельно… Даже сам ваш Христос об этом сказал: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о мне» (Ин.5:39).

Данный эпизод с хананеянкой, в частности, свидетельствует и о еврейском национальном характере Иисуса, который проявился здесь со всей неприглядной ясностью и отчётливостью, как сквозь кристально чистую воду в блюдце. Христос – абсолютный еврей со всеми присущими этому народу качествами: он горд, надменен с низшими, не желает разговаривать с какой-то самоунижающейся женщиной из толпы; лишь ученики упросили его обратить внимание на несчастную, и только потому, что она надоедает им. Он дал ей наименование животного, потому что она – представительница иного, не израильского племени. Она – собака. Начальник-еврей так и поступает по отношению к нееврею, который в его подчинении и, находясь в страшной беде, молит о помощи. Это – чисто еврейский характер.

Таким образом, цель своей жизни Христос видел, по его же собственному признанию, в спасении «погибших овец дома Израилева». «Спасал» же он этих погибших овечек весьма своеобразно – внушая слепую веру в себя и проповедуя антиобщественную, деклассированную мораль. По-настоящему же спасти иудеев можно было только путём освобождения от груза, который они продолжают нести в истории: от их присвоенной не по праву претензии быть господами всего человечества. Именно это должен был сделать Христос, если бы он был действительно Сыном Бога Истинного, а не бога Израилева. Вместо этого Христос своим примером и словами поддерживал в них чванство перед окружающими народами и тем закреплял их в темноте фанатизма и мракобесия. Наследниками этого духа оказались в дальнейшем все уверовавшие в Христа как «бога». Разрушение греко-римской цивилизации и культуры теми, кто принял христианство, следовало с неизбежностью.

В заключение приведу заслуживающий внимания эпизод из истории наших предков, напрямую связанный с комментируемым высказыванием Христа. Франкская хроника VII века, приписываемая Фредегару Схоластику, сохранила «богословский спор» славянского князя Само (623-658) с послом короля франков Сихарием. Посол потребовал, чтобы Само и его народ служили франкскому королю Дагоберту. Но Само ответил, что он будет рад «сохранить дружбу». И тогда Сихарий возразил, перефразируя слова Христа из Евангелия от Матфея (15:26): «Невозможно, чтобы христиане, рабы Божии, могли установить дружбу с псами». На это Само ответил так: «Если вы Богу рабы, а мы Богу псы, то, пока вы беспрестанно действуете против Бога, позволено нам терзать вас укусами!» Возмущённый Дагоберт пошёл войной на княжество Само и осадил крепость Вогастисбург, где засели главные силы славян. Трёхдневное сражение закончилось полным разгромом франков, действовавших в союзе с алеманами и лангобардами, после чего отряды Само вторглись в пределы Франкского королевства и захватили земли в Тюрингии. Произошло это в 631 году. Так «псы Божии» наказали рабов еврейского бога.

121. «Вот, наступают дни, говорит Господь, и Я совершу с домом Израилевым и с домом Иудиным новый завет. Не такой завет, какой Я совершил с отцами их, в то время, когда Я взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской: потому что они не пребыли в сем завете Моём, и Я пренебрёг их, говорит Господь. Вот, завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом» (Евр.8:8-10).

Еврейский бог через Иисуса Христа совершает новый завет только «с домом Израилевым и с домом Иудиным». Народ – только евреи, и других Христос не учил. У еврейского бога иного народа нет. Причём тогда все иные народы?

122. «Как Иона был знамением для ниневитян, так будет и Сын Человеческий для рода сего» (Лк.11:30).

«Но прежде надлежит ему много пострадать и быть отвержену родом сим» (Лк.17:25).

Христос – только «для рода сего», который Христа отверг и оставил для рабов своих. И нигде не сказано, что после отвержения Христос остался богом для неевреев. Даже на кресте он не только отпустил евреям грех своей казни, но и просил о том же Отца: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают» (Лк.23:34). Здесь показано истинное отношение Христа к своему народу, вне всякого сомнения сохранённое им, несмотря ни на что, как в земной, так и в загробной жизни.

Не менее важно, что, отправляясь на Голгофу в ожидании страшной смерти, Христос плачет вовсе не о себе, а о своём народе, о своём городе Иерусалиме, просит за свой народ! И это несмотря на то, что евреи потребовали распять его, присягнув: «Кровь его на нас и на детях наших!» (Мф.27:25). Ни казнь, ни издевательства и гонения ни на миг не изменили отношения Христа к своему народу ни тогда, ни сегодня.

123. Иисус, обращаясь к первосвященникам и старейшинам еврейского народа (Мф.21:23), говорит им: «Отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его» (Мф.21:43).

Это место и ряд других («Ваш Отец дьявол») иные пытаются истолковать в подтверждение своих доказательств, что Иисус проклял иудеев. Но Иисус здесь грозит, что Царство Божие отнимется не от иудеев, а от их руководителей. Своим же последователям из иудеев он обещает власть над «язычниками»:

«Кто побеждает, и соблюдает дела мои до конца, тому дам власть над язычниками. И будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и я получил власть от Отца Моего» (Откр.2:26-27).

«Возможно, христианство так и осталось бы деструктивной, декадентской сектой в иудаизме, если бы не раввин Савл, вошедший в историю как “апостол язычников” Павел. Этот деятель сообразил, что эту духовную болезнь, поразившую Израиль, можно обратить вовне, сделав её еврейской расовой местью ненавистному Риму. “Павел был величайшим из апостолов мщения”, – великолепно сказал Ницше. Павел понял, как поработить Рим: надо подрубить его метафизический корень и заставить арийский мiр веками питаться крохами с господского стола иудаизма, отвергая собственные народно-расовые ценности. “Христианское учение, взбалтывающее старые формы жизни, показалось фарисею Савлу многообещающим и полезным, – пишет Альфред Розенберг (Миф ХХ века. Таллин, 1998). – Он внезапно присоединился к нему и, вооружённый необузданным фанатизмом, проповедовал мiровую революцию против Римской империи. Его учение до сегодняшнего дня, несмотря на все попытки по спасению, создаёт пропитанный еврейским духом фундамент, так сказать талмудическо-восточную сторону римской, но также и лютеранской [и, добавим, «православной»] церкви. Павел придал (что в церковных кругах никогда не признают), подавленному национал-еврейскому восстанию международное влияние. Это расчистило РАСОВОМУ ХАОСУ Старого Света дорогу ещё дальше, и евреи в Риме, видимо, очень хорошо знали, почему они предоставили Павлу свою синагогу для его пропагандистских выступлений”.

Ницше точно подметил, что Павел “…догадался, как, опершись на малозаметное сектантское движение христиан, отколовшихся от иудаизма, разжечь «мiровой пожар», как, воспользовавшись символом «распятого бога», постепенно сложить в колоссальное воинство всё пресмыкающееся по земле, всё тайно бунтующее – всё наследие анархических беспорядков в Римской империи”.

Именно Павел сменил первоначальный вектор христианства – “спасение только Израиля” – на обращение к интернационалу “страждущих”: “несть иудей, ни эллин” (Гал.3:28), предвосхитив знаменитый подрывной тезис другого еврея: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” Некоторые патриотические апологеты христианства пытаются доказать, что Павел в данном случае подразумевал вероисповедание, а не расовую принадлежность, и посему его слова якобы не несут интернационалистского смысла. Однако вот ещё одно, почему-то менее известное высказывание Павла, и оно-то уж вполне однозначно:

“Бог, сотворивший мiр и всё, что в нём, …ОТ ОДНОЙ КРОВИ Он произвёл весь род человеческий, для обитания по всему лицу земли” (Деян.17:24-26)

Характерно, что эти слова адресованы грекам – явно с целью разложения их расового самосознания. Сам-то Павел, как бывший раввин, т.е. посвящённый, несомненно знал, что кровь людская совсем не едина» (Широпаев, 2003а, с.2).

Об этом «апостол язычников» проговаривается своим иеговоизбранным соплеменникам: «Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков [евреев], иная плоть у скотов [гоев]» (1 Кор. 15:39). То есть между иудеем и эллином всё-таки есть разница, и она очень велика. Генетика, которую так ненавидели жидохристиане и жидокоммунисты, это чётко подтверждает. Подтверждает это, как видим, и Библия. Но для того чтобы достичь максимального эффекта в её понимании, как в последнем примере с высказыванием апостола Павла, надо мысленно на время перевоплотиться в махрового ортодоксального иудея, в этакого пархатого жида, ненавидящего весь нееврейский мiр. И вот тогда Библия осклабит перед вами все свои шестьсот шестьдесят шесть клыков, рогов и копыт.

124. «Разумею то, что Иисус Христос соделался служителем для обрезанных, ради истины Божией, чтобы исполнить обещанное отцам; а для язычников – из милости, чтобы славили Бога, как написано: за сие прославлю Тебя (Господи) между язычниками, и воспою имя Твоё (Пс.17:50). И ещё сказано: возвеселитесь, язычники, с народом Его (Втор.32:43)» (Рим.15:8-10).

Апостол Павел очень точно сформулировал отношение Христа к евреям по контрасту со всеми прочими народами. Из этих апостольских слов становится предельно ясно, кто есть кто в глазах «Господа» Иисуса Христа.

Здесь, как обычно в еврейских текстах, нет логической связки. Ежели Христос служитель только для обрезанных, то есть евреев, ради истины еврейского бога, то причём тут «язычники», то есть неевреи? А для неевреев Христос служит только из милости, чтобы славили еврейского бога, «как написано». На самом деле здесь написано совсем другое: за то, что Христос заставляет славить еврейского бога даже самих «язычников», за это самое евреи славят своего бога среди «язычников» и предлагают им возвеселиться вместе. Отличное христианское веселье нищих и бесправных рабов со своими паразитическими хозяевами.

125. «Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: “Слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею”: вот первая заповедь!» (Мк.12:29-30).

Заповедь любви к богу Израилеву считается в иудаизме и христианстве (хотя эта заповедь относится только к израильтянам) «первой и наибольшей»: «Возлюби Господа (Иегову), бога твоего!» Но любовь – это сердечное чувство, оно не терпит ни просьбы, ни принуждения. «Люби!» в повелительном наклонении звучит совсем как у Моисея приказ, закон, что и вовсе является нелепостью и способно вызвать лишь подделку чувства, лицедейство.

Из слов Иисуса ясно следует, что именно евреям единый бог требовался более, чем другим. Христос обращается только к евреям. Причём для евреев – «Бог наш» и «единый». Нигде не говорится, что этот бог – ещё и бог неевреев. С небольшой натяжкой можно предположить, что для неевреев – «Господь единый». Значит, евреям – бог, а остальным – господь, единый для еврейских рабовладельцев и их рабов. Только в таком смысле этот бог един.

Поистине история человечества – не драма, а фарс. Вся средневековая Европа – это борьба за чистоту учения Христа. Внутри сумасшедшего дома одни безумцы бились с другими безумцами. Грубо выражаясь, христианство – это духовный сифилис, впрыснутый жидами в белую расу. Христианство никогда никого не объединяло – оно всегда разделяло белые нации на тех, кто по-разному понимал идиотские библейские завихрения. Потому что их при желании можно понимать как угодно, а лучше вообще не понимать. Что такое Варфоломеевская ночь? В эту ночь одни белые люди резали других, выясняли, кто из них лучший христианин, т.е. кто сильнее возлюбил врагов своих и возненавидел своих братьев. В Германии из-за христианства в итоге Тридцатилетней войны было перебито столько народу, что папа римский, чтобы поправить дело с демографией, разрешил многожёнство. И не абсурд ли – молитва двух народов перед сражением к одному христианскому «богу» Иисусу Христу о помощи в погублении врага, то есть другого народа? Но провозглашение абсурда – специальность христиан. Ясно, что молитва каждого народа к своему богу, национальному, – естественней. Неужели не было здравомыслящих? Ведь не требуется ни глубоких археологических изысканий, ни больших исторических знаний и прочего научного аппарата, чтобы понять, что всё, в целом и в частностях, учение Христа – это бред параноика. Но вся христианская церковь как раз и являлась той фильтрационной организацией, которая методично и планомерно уничтожала людей со светлыми головами.

126. «Нет иного Бога, кроме Единого. Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много; но у нас один Бог Отец, из которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, которым все, и мы им» (1 Кор. 8:4-6).

Эта цитата доказывает, что и апостол Павел признавал множественность богов, но у христиан нет иного бога, кроме единого с иудеями, т.е. бога Израилева, или Иеговы, отца и покровителя евреев, и нет иного господа, кроме одного господа Иисуса Христа, посланного Иеговой «только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.15:24) для того, чтобы дать им «власть над язычниками» и «пасти их жезлом железным», и тогда, «как сосуды глиняные, они сокрушатся» (Откр.2:26-27), что, в конечном итоге, и происходит в действительности.

В иудохристианской доктрине единого еврейского бога гораздо больше политики, чем искренней неподдельной святости. Ведь вокруг идеи Единого Бога можно было бы изобрести гораздо больше версий человеческого счастья. Но нет же, все они как назло сходятся на непременном обуздании человеческой сущности как пропускном билете в христианский рай. Только контролируемый и предсказуемый, подвластный, Вы угодны еврейскому богу. Христианское единобожие проповедует учение о смысле жизни через отречение от жизни. Но вы постигнете смысл тогда, когда самой жизни уже не будет. Ни один смысл не заменит саму жизнь. Если из жизни выдавить смысл, она чахнет и умирает на глазах. Смысл жизни по сути своей не может быть заключён за её пределами. Иудохристианское единобожие даже не столько искажает здравый смысл, сколько рождает свой новый – чудовищный. Святой Бонифаций вошёл в историю тем, что уничтожал «языческие» святыни, как, впрочем, и не он один. Оскверни чужую святыню – и сам сделаешься святым. Там, где существует всего одна дорога, путь к святости действительно лежит через святотатство. Именно для этого евреи и изобрели своего «единого бога» – ведь на единственной дороге можно взимать любые пошлины (Авдеев, 2004, с.116-117).

«Нынешнее классическое Однобожие как религиозная концепция, – продолжает В.Б.Авдеев в своей адогматической проповеди, – неуклюже и отвратительно именно потому, что одну и ту же систему заповедей, этических ценностей, толкований сердцевинного мифа должно приспосабливать для всех слоёв общества. Знаковая система культа, её интерпретация и даже провоцируемое ими коллективное бессознательное должны быть одинаково доступны интеллектуалу и представителю низов. Подразумевается, что прачка и светская дама должны видеть в Пресвятой Деве приблизительно одно и то же. Но так не бывает. Этот изначальный порок системы легко устраняется в кастовой организации индуизма. Индуизм, если угодно, представляет собой иерархическую пирамиду, где каждому уровню сознания, определяемого как раз принадлежностью к той или иной касте, соответствует своя философия. Ни в коем случае это нельзя понимать как вульгарную европейскую дифференциацию на мораль рабов и господ. Каста – это не порядок доходов в месяц. В Индии ещё несколько тысячелетий назад поняли, что уровень сознания, а, следовательно, и могущества, определяется не отношением к средствам производства, как в Европе, но информированностью. Кто информирован – тот вооружён. Брахман как носитель высших знаний получает доступ к ним не за личную доблесть и заслуги, а по праву рождения. Точно так же, как каждого русского царя с детства учили следовать своему назначению, то есть думать о державе, так же каждого брахмана с детства воспитывают как носителя ценностной информации определённого уровня. Стать подобным Богу, достичь высшего просветления сознания, максимального освобождения могут считаные люди, от остальных это вообще не требуется. Трудись на земле, люби жену, детей, своё государство, уважай предков и законы – и тогда ты заслужишь новое удачное рождение. В противном случае, при совершении ряда грехов на земле, твоя душа в следующий раз воплотится в вора, неудачника, пьяницу, гомосексуалиста и т.д. В христианстве же и в исламе рецепт спасения одинаков для всех.

Нигде в мiре Вы не увидите такой почти мистической веротерпимости, как в Индии, и именно потому, что это страна тысячи Богов, сотен тысяч разных монастырей, миллиона монахов. “Каждому своё” – когда это понятно всякому, никто не станет идти по трупам, чтобы залезть туда, где не ждут. “Из грязи да в князи” – в индуизме так не бывает. Грязь сидит в грязи, а князь рождает князя. Приблизительно такая же кастовая религия существовала и в древнем Египте, в результате чего как политическое целое он просуществовал 5500 лет. Абсолютный рекорд в истории, и борцам за “всеобщую демократию” нужно всегда помнить этот факт. Посему, не являясь единым монолитным целым, индуизм никогда не претерпевал грандиозных реформаций. Касты здесь обладают способностью реагировать на веяния времени и обстоятельств и приспосабливаться к тому или иному направлению. Здесь никто не станет воевать за единосущность Бога или за его подобосущность, лить кровь из-за одной заповеди. Касты выполняют роль демпфера или тормоза, вот и всё. Ни крови, ни глупости, просто каждый делает то, что он должен делать. Система кастовости защищена от вырождения и профанации, ибо она живёт за счёт обязанностей её членов, которые буквально передают их, как эстафету, своим потомкам. Таким образом, каста сама воспроизводит себя, не залезая вверх и не падая вниз. Каждому своё – это и есть залог веротерпимости. Какой смысл ненавидеть Ваши взгляды, если они принципиально не опасны мне, а значит, и не являются для меня предметом этического противоборства, но только этического созерцания. У меня свои Боги, у Вас – свои, из-за чего воевать?» (Там же, с.160-161).

«Не бытие определяет сознание, но, напротив, сознание определяет бытие, и если этому будет учить Ваша религия, счастье станет Вашим единственным наполнением и начнёт автоматически передаваться от поколения к поколению потомкам, да так легко и верно, что им уже не придётся делать это ошарашивающее открытие заново. Религиозный генофонд – самый устойчивый: так устроен человек. Ну, а что касается Единого Бога, который должен держать контрольный пакет акций Истины, то если бы он и впрямь был Един, он не оправдывался бы в Библии каждые пятнадцать страниц и не пугал бы “бедных человеков”, чтобы они, чего доброго, не ускользнули в объятья других Богов. Если ты и впрямь Един, то зачем постоянно заявляешь об этом? На воре и шапка горит» (Там же, с.186-187).

127. «И приступили фарисеи и саддукеи и, искушая его, просили показать им знамение с неба. Он же сказал им в ответ: “…Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка”. И оставив их, отошёл» (Мф.16:1-4).

Все обманщики-лжепророки, увиливая от реальных доказательств своего божественного происхождения или дара, пользовались приёмами Иисуса – заставляли сомневающихся поверить, что трезвая логика их ума оскорбительна и позорна. У Андерсена в сказке «Голый король» этот приём обнажён с предельной ясностью.

За что обзывать фарисеев лукавыми и прелюбодейными? Ведь они требовали от него того, что было записано в их священной книге, о которой сам он заявил: «Ни одна йота или ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё» (Мф.5:18). А там о Мессии, который должен явиться, записано, что он придёт с неба и его пришествие будет сопровождаться космическими чудесами.

Правоверные иудеи не оскорбляют Иисуса. Они готовы поверить, что он тот, за кого себя выдаёт. Пусть только докажет это неопровержимо. А он вместо толкового ответа на неизбежный вопрос безосновательно оскорбляет их, обвиняя ни много ни мало в прелюбодеянии, словно в кустах или под кроватью во время их прелюбодеяния сидел. Повторяется всё та же модель избегания реального доказательства своего божественного происхождения, что и в диспуте с дьяволом.

«Знамение Ионы пророка» канонически толкуется следующим образом. Иона просидел в чреве кита три дня, а Иисус предсказывает, что он после трёх дней воскреснет.

128. «Тогда фарисеи сказали ему: “Ты сам о себе свидетельствуешь; свидетельство твоё не истинно”. Иисус сказал им в ответ: “Если я и сам о себе свидетельствую, свидетельство моё истинно, потому что я знаю, откуда пришёл и куда иду; а вы не знаете, откуда я, и куда иду”» (Ин.8:13-14).

Доводы, приводимые Иисусом в спорах с его противниками, настолько нелогичны и бездоказательны, что могут свидетельствовать о нарушении логической структуры мышления. В приведённом примере в ответ на возражение о том, что его собственное свидетельство о себе не беспристрастно и потому не имеет силы, Иисус сказал, что его свидетельство истинно только потому, что он знает, откуда пришёл и куда идёт, а его противники этого не знают. Разве здравомыслящий человек может счесть такой аргумент доказательством?

129. «Приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими; и тогда воздаст каждому по делам его. Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своём» (Мф.16:27-28).

Так пророчествует Иисус о своём втором пришествии в качестве Мессии ещё во время жизни своего поколения. Из плеяды предсказателей о скором приходе Мессии и о конце света он первый – первый из огромной вереницы шарлатанов.

Если он – всемогущая ипостась Бога, то зачем откладывать, устраивая трагикомический спектакль, в котором главное действующее лицо занимается провокацией – подсовывает себя в качестве искупительной жертвы Богу, т.е. самому себе. Взял бы да тут же и грянул с неба в сонме ангелов.

Если принимать всерьёз учение о «всеведении божием», то надо признать, что христианский «бог» Иисус Христос систематически обманывал людей, среди которых проповедовал. Основной мотив этой проповеди заключался в том, что им надо немедленно и интенсивно каяться, ибо в ближайшее время должен наступить конец света: «Не прейдёт род сей, как всё сие будет» (Мф.24:34; Мк.13:30; Лк.21:32). Постоянно и в других местах Нового Завета повторяется это обещание – ещё, мол, это поколение увидит Христа, во всей славе своей грядущего с неба на облаках с целью установления на земле Царства Небесного. И ничего этого не произошло! Объяснить это можно лишь сознательным обманом со стороны «всеведущего», либо тем, что «всемогущий» бессилен исполнить замышленное им и преподанное «избранному народу», либо, наконец, тем, что никакой это не бог, а обычный мошенник или просто психически больной человек.

Исходя из наличия в Новом Завете неисполнившихся пророчеств, иудейские богословы отрицают Христа как посланника Иеговы со ссылкой на Второзаконие (18:22): «Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его».

130. «Подошёл к нему человек и, преклоняя пред ним колена, сказал: “Господи! Помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду; я приводил его к ученикам твоим, и они не могли исцелить его”. Иисус же, отвечая, сказал: “О, род неверный и развращённый! Доколе буду с вами? Доколе буду терпеть вас? Приведите его ко мне сюда”. И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот же час. Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: “Почему мы не могли изгнать его?” Иисус же сказал им: “По неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, – и она перейдёт; и ничего не будет невозможного для вас; сей же род изгоняется только молитвою и постом”» (Мф.17:14-21).

Иисус ругает учеников («О, род неверный и развращённый!») за неверие, из-за которого они не могут вылечить бесноватого. Значит, из них врачевателей не получилось, вернулись, видимо, из похода по Иудее ни с чем.

От учеников Иисус требует не познания, а фанатической веры. Молитва и пост: повторение одних и тех же фраз, ограничение сна плюс голод превращают человека в тупого фанатика, в слепое орудие в руках главаря. Сколько талантов, сколько чистых, ищущих истину душ погибло по русским монастырям, где доводили себя до истощения и умственной горячки, следуя со всей искренностью русской души наставлениям еврейского безумца!

131. «Когда же пришли они в Капернаум, то подошли к Петру собиратели дидрахм и сказали: “Учитель ваш не даст ли дидрахмы?” Он говорит: “Да”. И когда вошёл он в дом, то Иисус, предупредив его, сказал: “Как тебе кажется, Симон? Цари земные с кого берут пошлины или подати? С сынов ли своих, или с посторонних?” Пётр говорит ему: “С посторонних”. Иисус сказал ему: “Итак сыны свободны”» (Мф.17:24-26).

Некоторые христиане очень любят учиться у иудеев. Но иудеи берут свой налог с чужих, а христиане – с тех, кто ещё недавно был для них своим.

Приходя в чужое государство, иудеи называют себя коренными, чтобы не платить налогов. Когда в этом государстве они захватывают власть, то немедленно увеличивают налоги с коренного населения в свою пользу, разоряя коренные народы-труженики. Так заповедовал поступать евреям придуманный ими для себя и для гоев единый бог.

132. «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное. Итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мф.18:3-4).

Взрослому умаляться до ребёнка и становиться «как дитя» – идти против природы. Сохранять чистоту души и сердца необходимо, но не теряя рассудка и знания. Христу нужны примитивы с детским мiровоззрением. Иначе как заставить их уверовать в нелепые сказки?

133. «Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя…» (Мф.18:8).

Садомазохизм. Подобного изуверства не требовал ни один религиозный реформатор. Как может соблазнять рука или нога? Отсекая их, не накажешь соблазнителя, а лишь себя самого, соблазняемого.

134. «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним…; если не послушает, возьми с собою ещё одного или двух, дабы устами двух или трёх свидетелей подтвердить всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф.18:15-17).

Вместо слова «церковь» должно быть другое слово – «синагога». Мытари – сборщики налогов – были на положении неприкасаемых. «Язычники» (все неевреи) для Иисуса нечто вроде свиней, одно упоминание о которых было оскорбительно для иудеев.

135. «Пётр приступил к нему и сказал: “Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? До семи ли раз?” Иисус говорит ему: “Не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз”» (Мф.18:21-22).

По Христу, 490 раз можно причинять большее или меньшее зло человеку, т.е. практически без ограничения, но, тем не менее, столь закоренелого злодея следует непременно прощать. Потворство злу. Не вяжется с предыдущим пунктом.

Людям, таким образом, рекомендуется всепрощение и милосердие. Для себя же христианский «бог» в этом отношении не считает обязательным ни милосердие, ни сострадание, ни прощение грехов. Какое уж тут «до седмижды семидесяти», когда за любой грешок человеку придётся отвечать на Страшном Суде, где двенадцать апостолов, сидя на престолах по обе стороны от «бога» Христа, будут выносить приговоры к вечным адским мукам?! И жестокость христианского «бога», и лицемерие его сказываются в этом евангельском учении во всей красе.

Конечно, «бог» Христос как нравственная личность выглядит более благовидно, чем «бог» Иегова, даже если принять во внимание такие его отталкивающие черты, как лицемерие, несоответствие слова и дела, систематически практикуемый обман. Но вот, например, такой выдающийся человек и всемiрно признанный гений, как американский писатель Марк Твен (1835-1910) находит его ещё менее достойным уважения, а тем более поклонения. Он пишет: «Хотя бог Ветхого Завета – личность ужасная и отвратительная, он во всяком случае последователен. Он откровенен и прямолинеен. Он не делает вида, будто обладает какой-то моралью или какими-нибудь добродетелями, – разве что на словах… На мой взгляд, он несравненно ближе к тому, чтобы быть достойным уважения, чем его исправившееся “я”, столь бесхитростно разоблачаемое в Новом Завете. Ничто в истории – даже во всей его истории, взятое в целом, – и отдалённо не может сравниться по зверской жестокости с изобретением ада» (Твен М. Размышления о религии. М., 1964, с.8). Как видим, главное, что побуждало Марка Твена столь низко оценивать нравственный облик «бога» Христа, заключается в том, что этот проповедник милосердия и любви прокламирует учреждение такого института, как ад.

Ветхозаветный бог ведёт все свои расчёты с людьми на земле. Своему избранному народу он сулит за хорошее поведение всяческие блага в земной жизни, а за плохое – наказывает его тоже здесь. Новозаветный же «бог» переносит все расчёты в потустороннюю жизнь. За свои прегрешения и прежде всего за непослушание в отношении самого Христа и за отказ уверовать в него люди будут подлежать геенне огненной с её тьмой кромешной и скрежетом зубовным.

136. «Да и всё почти по закону очищается кровию; и без пролития крови не бывает прощения» (Евр.9:22).

Это по иудейскому закону, а христианам проповедуется всепрощение. Такая у нас вера на равных правах с евреями.

Древнее еврейское правосознание требовало, чтобы совершённое преступление искупалось тем или иным способом, будь то денежным штрафом или кровью преступника, причём допускалось и замещение – мог выступить в роли искупителя и не тот человек, который совершил преступление, а кто-нибудь другой. В роли искупителя первородного греха еврейских прародителей выступил, согласно христианскому вероучению, не кто иной, как сам «Господь» Иегова, принявший человеческий облик и принёсший себя в жертву самому себе.

137. «Говорят ему ученики его: “Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться”. Он же сказал им: “Не все вмещают слово сие, но кому дано; ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит”» (Мф.19:10-12).

В России в середине XVIII в. зародилось движение последователей Христа, вполне буквально воспринявших этот завет «Спасителя»-садиста. Приверженцы этого культа, подвергавшиеся добровольной кастрации «ради Иисуса», почитали подобную радикальную операцию высшим состоянием нравственного совершенства. По учению скопцов, для избавления от главного греха – «лепости», т.е. телесного влечения, необходимо избавиться от органов «соблазна». Спасение верующему может обеспечить лишь оскопление – выжигание калёным железом, либо отсечение ножом или бритвой половых органов.

Основоположником столь оригинального культа был холоп Иванов, сведения о котором чрезвычайно скудны. Известно, впрочем, что он завербовал 13 учеников, коих и кастрировал собственноручно, полагая, что подобным образом поступил со своими апостолами «Спаситель». Подлинным главарём и серым кардиналом скопцов стал некий Кондратий Селиванов, весьма преуспевший в изучении «Священного Писания». Он особенно настаивал на том, что, поскольку жизнь неразрывно связана с грехом, необходимо удалить напрочь его источник. Под влиянием пересыпанных цитатами из Евангелия от Матфея речей «отца» верующие чётко уяснили для себя, «который из грехов влечёт их на самое дно геенны огненной». Основной постулат этой веры неминуемо вёл к половому самоистязанию, но никого это не пугало – ведь Селиванова признали очередным Христом, сошедшим на грешную Русскую Землю с единственной задачей оскопления верующих. Рецепт созидания земного Царствия Божия был, как всегда, бесхитростен – лишить мужского и женского начала каких-то 144 тысячи душ. Именно так пояснял отец Кондрат упоминание «святого» Иоанна Богослова о 144 тысячах «запечатлённых» праведниках в белых одеждах у престола Господня. (На самом деле речь там идёт о 144 тысячах «из всех колен сынов Израилевых»: см. Откр.7:4).

Расцвет всякого рода религиозных ересей в России XVIII века способствовал стремительному распространению скопческого движения. К началу нового века число его сторонников измерялось уже десятками тысяч, причём адепты секты находились во всех слоях тогдашнего общества. В Петербурге их можно было обнаружить не только среди судей и банкиров, но и в семье самого губернатора. К этому времени изуверские операции вовсю практиковали и на женщинах, которым вырезали малые половые губы и клитор, иногда удаляя заодно одну или обе груди. Наконец, деяниями сектантов занялось по приказу Александра I правительство. Меры были приняты спешные и суровые, скопцов начали бросать в тюрьмы. Но сила их веры оказалась столь велика, что, например, арестованный и заключённый в тюрьму ближайший соратник Селиванова, Тиг, сумел даже в остроге кастрировать десяток своих товарищей по заключению, а заодно и троих стражников. Тига после этого перевели на более строгий режим, но он и в новой тюрьме продолжал «подвижничать», лишив естества ещё несколько человек…

В 1806 г. Александр издал указ, объявляющий скопцов «врагами закона человеческого и божеского, разрушителями морали и отбросами общества». Оказавшаяся вне закона секта ушла в подполье, где продолжала пополнять ряды своих сторонников. Так было до 1832 г., когда «Спаситель» Кондрат Селиванов умер в остроге. После этого движение начало распадаться, а его участников изгнали за пределы государства. Многие скопцы эмигрировали в Румынию и основали там несколько колоний («кораблей»), где продолжали практиковать изуверские обряды. Особое значение, по примеру большинства сект, скопцы придавали молитвенным радениям, где на них якобы снисходила благодать божья. Вот как описывает очевидец радение тех времён в одном из «кораблей»:

«Семён Милютин (кормчий) садился в кресло под портретом Селиванова, брал свечу и зажигал её, после чего его примеру следовали все присутствующие. В молельную приглашали вступающего в “избранное стадо Христово” новичка. Обрядив его в белую рубаху, ставили на колени перед Милютиным, который приказывал верующему поклясться в том, что он сохранит обряд в тайне, и готовиться к оскоплению. Члены секты тем временем становились в круг и приступали к радению, ускоряя хоровод и “молясь” всё громче и громче. По достижении прихожанами предэкстазного состояния, Семён Милютин совершал над беднягой-новичком отвратительный ритуал. “Посвящённый”, с прижжёнными раскалённой кочергой половыми органами, истошно вопил, но его едва ли кто слышал – весь молящийся “корабль” в этот миг уже бился в экстазе. Хладнокровным среди общего безумия оставался лишь один человек – кормчий Милютин».

В таком духе секта продолжала действовать на территории Румынии. В 1865 г. только в Бухаресте было зарегистрировано около 2000 скопцов. Ещё через десять лет их количество достигло уже 12 тысяч.

Заметим, что учение скопцов возникло как вполне закономерный итог последовательного следования христовым заповедям и связанного с ним религиозного фанатизма. Уже в III веке в Европе существовали так называемые валежане, оскоплявшие как своих приверженцев, так и обычных служителей культа. Ореол священнодействия придавали кастрации не только тексты Нового Завета. Вот что говорит пророк Исайя: «Да не говорит евнух: “вот я сухое дерево”. Ибо Господь так говорит об евнухах: “Которые хранят Мои субботы, и избирают угодное Мне, и крепко держатся завета Моего, тем дам Я в доме Моём и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится» (56:3-5).

Подобные тексты оказывали на верующих огромное влияние. Желая навсегда отринуть телесные искушения, кастрировали себя и христианские священнослужители. Так, были, например, оскоплены согласно постановлению Никейского собора патриархи Константинополя Фотос, Игнаций и Мефодий. Не отставали от зарубежных иерархов и русские митрополиты. Всё это привело к тому, что папа Лев I издал буллу, запрещающую евнухам принимать духовный сан. Уже в XIII веке папа Бенедикт III установил тайный ритуал «проверки главы церкви на признаки мужского пола». Папа перед инициацией обязан был раздеться и сесть на порфировый стул с вырезанной в сиденье дырой. Один за другим кардиналы приближались к креслу сзади и прикасались руками к гениталиям папы, произнося при этом сакральную формулу: «Testiculos habet et bene pendents» («Яички есть, и подвешены славно»). Церемонию, впрочем, пришлось отменить в XVI веке после утверждения папы-сифилитика Льва Х о том, что он заразился именно при этой процедуре (Клитный, 2001, с.13).

138. «Некто, подошедши, сказал ему: “Учитель благий!..” Он же сказал ему: “Что ты называешь меня благим? Никто не благ, как только один Бог...”» (Мф.19:16-17).

Из слов Иисуса следует, что он – не Бог и не нужно его таковым считать и так называть. А значит, христиане, утверждающие, что он составная часть бога Авраама, Исаака и Иакова, противоречат главе своей церкви. Даже обвинявшие Христа не могли обвинить его в том, что он назывался «Богом», но только «Сыном Бога» (Мф.27:43), причём под «Богом» подразумевался явно не Всевышний Бог, а исключительно бог Израилев – Иегова.

139. «Веруйте в Бога, и в меня веруйте» (Ин.14:1).

В этой канонизированной заповеди Христа мы видим то же разделение и несмешение понятий. Соединительный союз «и» ясно показывает: бог Иегова и Христос – не одно и то же. Аналогичным образом он отделил себя и от Святого Духа, заявив, что хула на него самого простится, а на Духа – нет (Лк.12:10). А кому была предназначена молитва, которой Иисус молился на кресте: «Боже мой, Боже мой! Для чего Ты меня оставил?» (Мф.27:46). «Боже мой» – это кто? Не к самому же себе обращал Иисус эти слова! И как могла бы одна ипостась триипостасного божества оставить вдруг на время другую? Это исключено по определению.

В Новом Завете в 1326 местах, где употребляется слово «Бог», ничто не указывает, что в «Боге» заключено больше существ, нежели один «Бог». Наоборот, в 17 местах «Бог» называется единственным «Богом». Мест, где «Отец» называется так, всего 320. В 105 местах к «Богу» обращаются со звучными титулами. В 90 местах все молитвы и благодарности адресованы «Отцу»; 300 раз в Новом Завете объявляется, что «Сын» ниже «Отца»; 85 раз Иисус называется «Сыном Человеческим»; 70 раз его называют человеком. Нет в Библии ни одного такого места, где сказано, что «Бог» содержит в себе три различные существа или личности и всё же представляет собою одно существо или лицо (Блаватская, 2003а, кн.2, с.89).

 

140. «Един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2:5).

Это признание самого апостола Павла невозможно толковать двояко. Здесь всё предельно ясно: нет бога кроме единого бога, под которым подразумевается бог Израилев (Мк.12:29), но есть и посредник между этим богом и людьми (т.е. евреями), а именно – человек по имени Иисус Христос. Тот самый единственный в своём роде человек, который пожертвовал собой ради всех «погибших овец дома Израилева» (Мф.15:24). Никак по-иному эти слова апостола не может прочесть читатель, у которого есть глаза и мозги.

В евангелиях содержатся и косвенные свидетельства человеческой природы Христа, оставшейся с ним и после крещения. Так, сам факт искушения Христа в пустыне дьяволом (Бога тот искушать просто не посмел бы) однозначно говорит об этом.

Как же, однако, получилось, что человека Иисуса превратили в бога? На это следует простой ответ – в этом сыграла свою роль церковь, которая на неправильной трактовке личности Иисуса построила своё благополучие и основала свои претензии на власть и богатство. Того, что проповедует церковь, в евангелиях нет. В учении Иисуса нет ни одного намёка на то, что он искупил своею кровью род человеческий, павший в Адаме (как уже говорилось, это учение исходит от Павла), что Бог – Троица, что для «спасения» нужны семь таинств и т.п.

Попы не сразу сделали Иисуса богом. Только в 325 г., на Первом Вселенском Соборе в Никее, высшие иерархи церкви по своему собственному произволу большинством голосов, как на партсобрании (218 – «за», 2 – «против»), назначили его «Господом», единородным «Сыном Божиим» (богочеловеком с двумя естествами) и провозгласили это в принятом Символе веры христианской. Стоит отметить также, что ни в Никее (325), ни в Константинополе (381) в Символе веры с принятием его окончательной редакции «дева» Мария ещё не именуется «Богородицей»; это позднейшее допущение, принятое только на Третьем Вселенском Соборе в 431 г.

Иных, более объективных, оснований считать Христа богом (и, соответственно, «деву» Марию – богородицей) нет. «Понятно, что какие бы то ни было свидетельства Иисуса Христа о себе самом, равно как и свидетельства других людей насчёт него, не могут быть взяты в качестве таковых оснований в силу субъективности самих свидетельств», – резюмирует протоиерей Иоанн (с.32-33).

Но физические, умственные и психические данные Христа, конечно же, поражают. Они были исключительными, на грани сверхъестественного. Хотя наиболее сверхъестественное их проявление (воскрешение Лазаря) не подтверждено так называемыми «синоптическими» евангелиями (от Марка, Матфея и Луки). Безусловно, он был сильнейшим гипнотизёром, способным проводить сеансы массового гипноза, обладал высшей квалификацией мага и/или йога (если взять современный термин), управляя любыми процессами собственного тела, мог исцелять наложением рук и даже просто волевым импульсом (как впоследствии знаменитый Григорий Ефимович Распутин). Иными словами, он, говоря современным языком, был суперэкстрасенсом, каких, быть может, мiр не знал ни до него, ни после.

Воспитанный на идее богоизбранности еврейского народа, Христос сконцентрировал её на себе, оставляя место даже для предположений о своей божественной сущности. Мнение его о себе было очень (и даже чрезмерно, по оценке многих, в том числе родных) высоко. И хотя обычно Христос не говорил о себе как о сыне еврейского бога в прямом смысле кровного родства, за исключением беседы один на один с Никодимом (Ин.3:16-18), но и не препятствовал такому пониманию окружающими и даже поощрял такое понимание (напр., Ин.9:35-38). В результате чего и был обвинён в кощунстве. Именно это выражение, это самоназвание – «Сын Божий» – инкриминируется Христу на суде синедриона: «По закону нашему он должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим» (Ин.19:7). И даже ещё раньше «искали убить его иудеи за то, что он… отцом своим называл Бога, делая себя равным Богу» (Ин.5:18). «И первосвященник сказал ему: “Заклинаю тебя Богом живым, скажи нам, ты ли Христос, Сын Божий?” Иисус говорит ему: “Ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы”» (Мф.26:63-64). И позже первосвященники, книжники, старейшины и фарисеи упрекали его, уже распятого: «Ибо он сказал: “Я Божий Сын”» (Мф.27:43).

В действительности Христос, отвечая на вопрос первосвященника, попытался уйти от прямого ответа, отклонил обвинение, не признал инкриминируемую ему кощунственную формулировку. Он переложил ответственность за неё на вопрошающего («ты сказал»), а себя в очередной раз назвал Сыном Человеческим, а не божьим (то же рассказывает и Лука – 22:67-70). Но эти увёртки ему не помогли, поскольку на деле он и впрямь публично называл себя так, и тому, конечно же, было немало свидетелей. Голгофа в таких условиях становилась закономерным итогом душевных и умственных метаний, лихорадивших Христа и бросавших его то в жар суперуверенности в себе, то в холод мучительной неуверенности. Эта неуверенность провоцировала его на эксперимент, который должен был окончательно прояснить ему его собственную природу: «Кто же я? Что же я?» Сомнения во что бы то ни стало должны были однажды разрешиться, чтобы смениться полной уверенностью. Но последнюю истинную пробу могло поставить только испытание собственной смертью. И Христос хочет уверить всех – и себя в первую очередь: «Потому любит меня Отец, что я отдаю жизнь мою, чтобы опять принять её. Никто не отнимает её у меня, но я сам отдаю её. Имею власть отдать её и власть имею опять принять её» (Ин.10:17-18).

Но вот испытание прошло. Что оно изменило в сознании Иисуса?

Он всё понял, принял и смирился. Явившись затем людям, он уже больше никогда ни разу не назвал себя «Сыном Божьим». Мало того. В Евангелии от Иоанна приводится потрясающий эпизод, раскрывающий нам всю глубину смирения, в которое погрузился Христос, переживший крестные муки и сокрушительное разочарование, крах головокружительных надежд и упований. Он велит Марии Магдалине, обретшей его у опустевшей гробницы: «Иди к братьям моим и скажи им: “Восхожу к Отцу моему и Отцу вашему, и к Богу моему и Богу вашему”» (20:17). Эти слова, обращённые к родным братьям (и, видимо, братьям по духу: Мария понесла их ученикам Христа), означают только одно: «Отец Небесный – ровно столько же мой, сколько и ваш; и сам “Бог наш” ровно столько же мой, сколько и ваш. Я и вы – одной природы; все мы имеем одного общего Отца и находимся в одинаковых отношениях к нашему общему господу – Иегове».

С этим итоговым пониманием Христос, отдав последние напутствия ученикам, навеки покинул Палестину, в которой уже не мог оставаться ни дня. Если бы он в действительности обрёл бессмертие и стал неуязвим для человеческих козней, он бы ещё мог задержаться с учениками, завершить свою проповедь, явиться к своим врагам во всей силе и славе, заняться проблемой воздаяния за добро и зло и т.д. Но если он был человеком, вернувшимся с края могилы к жизни благодаря счастливому стечению обстоятельств, ему нужно было незаметно исчезнуть из страны и бежать как можно быстрее и как можно дальше.

В свете сказанного не удивляет сенсация, прошедшая лет десять тому назад по страницам СМИ всего мiра: в Японии обнаружена маленькая приморская деревенька, жители которой не только являются христианами с незапамятных времён (что поразительно, ибо с XVII века и вплоть до «революции Мэйдзи» 1867 г. христианство как элемент «тлетворного влияния Запада» было у японцев под запретом), но и уверяют, что Христос остаток жизни провёл среди их далёких предков, умер и похоронен тут же. Показывают и могилу Христа. Достойного научного комментария эта информация пока не получила, но ничего невероятного в ней нет. Скрыться в Японии! Какая остроумная идея для того времени! Туда не дотянулись бы ни руки фарисеев, ни длань римской прокуратуры… (Прот. Иоанн, с.33-34, 71-72, 76-77, 106).

Христос не совершил чуда и не сошёл с креста, когда толпа предлагала ему сделать это, чтобы уверовать в него. Но чудо это всё же совершили потом ловкие дельцы, вроде апостола Павла, сочинившие, пользуясь шаблонными колодками восточных мифов о воскресших богах вроде Озириса, Таммуза или Адонирама из масонской легенды, новый миф о воскресшем Христе. Вокруг этой удачной выдумки и вертелась вся проповедь Павла. Для него совершенно не имело значения, что говорил или делал Иисус при жизни, главным для Павла была «мистерия Голгофы». Христианскую религию в той мере, в какой она держится именно за свою мифологическую часть и делает на неё упор, можно с полным правом называть «паулинизмом». Именно Павел строил всё на чуде: «Если Христос не воскрес, то вера наша тщетна» (1 Кор. 15:17). На этом же чуде стоит до сих пор и всё христианство в целом, включая и «православную» церковь.

141. «…Иисус…как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее, посему и может всегда спасать приходящих чрез него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них» (Евр.7:22-25).

Ещё одно свидетельство того, что Иисус является всего лишь посредником между еврейским богом и евреями, т.е. священником, и может, как и другие объекты иудохристианских молитв, выступать лишь в роли ходатая за их подателей перед своим небесным отцом Иеговой.

Что же касается самой гипотезы о посреднической роли в ином мiре тех, к кому обращены молитвы, то нужно заявить со всей прямотой, что Богу, Всевышнему Творцу и Вседержителю, Истинному Отцу нашему, не нужны никакие посредники между Ним и человеком, верящим в Него. Он и так всё видит и всё знает, Он не хочет нашей погибели, Он судит о людях по делам, а не по словам, и желает только одного: чтобы мы обратились к Нему.

В подтверждение сказанному приведу эпизод, произошедший в моей семье 19 лет назад. Жена моя страдала тяжёлой, почти неизлечимой болезнью – бронхиальной астмой. Во время одного из тяжелейших приступов удушья, когда уже никакие лекарства не помогали, я вызвал скорую помощь. Но приехавший врач ничем уже помочь не мог и сказал, что медицина в данном случае бессильна. Я мысленно уже приготовился к самому худшему. Видя моё потерянное состояние и троих наших малюток у меня на руках, жена в бессознательном состоянии выбежала из дома во двор и там, обессиленная, упала на снег. Я занёс её с мороза домой, и позже, когда она пришла в себя, первый её вопрос был: «Долго ли я кричала?» Я ответил, что она совсем не кричала, лёжа на снегу. Но ей казалось, что она кричала. Это был крик её души, с которым она мысленно возопила напрямую ко Всевышнему Творцу с мольбой об исцелении: «Боже! Мне нельзя умирать! У меня трое маленьких детей!» После этого она спокойно заснула, и никакие приступы удушья её больше никогда с тех пор не беспокоили. Произошло самое настоящее чудо исцеления по молитве напрямую ко Всевышнему Творцу, без всяких посредников. Показательно, что оба мы тогда были ещё далеки от христианства и не были отсечены христианским крещением от Всевышнего Бога и подключены к богу Израилеву и его сыну Иисусу – спасителю «погибших овец дома Израилева» (Мф.15:24), которых Иегова дал ему (Ин.17:9), чтобы исполнить обещанное еврейским праотцам (Рим.15:8).

Сказанное, однако, не мешает обращаться с молитвой к душам умерших людей. Культ умерших, включающий проработанные системы двусторонней связи с ними, существует в любой религии. Например, первая же заповедь культа вуду, весьма активно использующего связи с потусторонним мiром, гласит: «Мёртвых больше, чем живых, и они сильнее, чем живые». Общепринятым у всех народов является возжжение священных огней (свеч, масляных ламп, воскурений и пр.) для душ умерших, а также различные жертвоприношения, как кровавые, так и бескровные. Если в земной жизни вы начинаете оказывать знаки внимания влиятельному, могущественному человеку, воздвигаете некий культ ему, то ваши действия, скорее всего, не останутся без награды. Если вы с теми же действиями обращаетесь и к самому заурядному человеку, он также, если только не является моральным уродом, постарается вас отблагодарить. Точно так же внимание, почести, оказываемые вами по адресу умерших людей, привлекают к вам их встречное внимание и желание помочь. Это касается всех без исключения, кого уже нет с нами.

Вмешательство умерших людей по просьбе живущих (а иногда и без неё или даже помимо неё) в дела земной жизни объясняется глубокой привязанностью всех ушедших к земной жизни и стремлением вернуться в неё, играть в ней роль, любовью и заботой о своих родных и близких. Эти чувства не исчезают с физической смертью человека и сопровождают его и за гробом. Это естественно и непреложно.

Как способности и возможности всех некогда живших людей отличались друг от друга при жизни, так они отличаются и после смерти. Могущество того или иного человека сохраняется в потустороннем мiре в адекватной пропорции. Однако и самый ничтожный при жизни человек способен после смерти хоть в чём-то повлиять на вашу жизнь, если вы обратитесь к нему надлежащим образом.

Есть основания полагать, что, как всеобщее поклонение увеличивает потенциал живых личностей вплоть до культа личности, так же и массовый культ того или иного умершего преумножает его возможности в загробном мiре, в том числе в отношении его способностей вмешиваться в земную жизнь. В свете этой гипотезы неудивительно, что могущество Иисуса Христа, «девы» Марии и других прирастало в результате двухтысячелетних молений.

В этой связи необходимо отметить немаловажное обстоятельство: нет никакого смысла обращаться с мольбами к человеку (живому или мёртвому – неважно), если вы не уверены в его добром к вам расположении. Это закон человеческого поведения и логики. Он сохраняет свою силу и в иной жизни. Но в отношении святых вы почти всегда можете быть в таком расположении уверены – на то они и святые (если только это настоящие святые, а не липовые, канонизированные церковью из своекорыстных или политических соображений). Не случайно этим словом в жизни называют людей, доброта которых бесконечна и адресована всем. Если же вы виноваты в чём-либо перед умершим – неустанно просите (искренне!) простить вас. Помните, что отношения между людьми не умирают со смертью одного из них, а переходят в иную жизнь.

И столь же непреложное правило: не стоит молиться умершим людям, чьи отношения с вами могут быть чем-то осложнены – по обстоятельствам семейным, политическим, религиозным или национальным. Вы можете получить в ответ совсем не то, на что рассчитываете. (Поэтому бессмысленно, например, просить евреев Иисуса Христа и его «Пречистую Матерь» избавить Россию от жидовского ига. Логичнее в данном случае будет молитва, обращённая к русскому царю Иоанну Грозному.)

В этом отношении наиболее предпочтительны молитвы, обращённые к вашим предкам, в добром отношении которых к себе вы не сомневаетесь. На понимании этого основывался культ предков у всех народов древности, в том числе и у древних русов и славян. Поэтому все живущие на земле люди должны также помнить о своих предках, о родных и близких, покинувших наш мiр. Это святой долг каждого человека, независимо от религиозных убеждений. Вы должны любить и чтить ваших родных по крови предков от всего сердца, и тогда обращённая к ним молитва, особенно вслух, произнесённая с горячим убеждением, с верой в того, кому она адресована и с надеждой на помощь, не останется без ответа. Если же вы получили помощь, не забывайте и о благодарности – словом и делом.

У христианских народов культы мёртвых и предков максимально ослаблены по сравнению с другими народами. Они сублимированы в культе Христа и христианских святых. Чрезвычайно характерно в этом смысле обращение, которым христиане ежедневно начинают свою наиглавнейшую («Господню») молитву: «ОТЧЕ НАШ». В этих словах отчётливо выражено непосредственное обращение к коллективному предку всех вообще молящихся, заменяющему им конкретных отцов-праотцев и воплощающему в себе всю цепь поколений от первого человека. Однако рядовой христианин обычно даже не задумывается над этим внутренним глубинным смыслом обращения, привычно относя его к некоему «Господу Богу».

Христиане (в частности, митрополит Филарет) возводят культовые обычаи этого рода к жертве, принесённой ветхозаветным Иудой Маккавеем за убитых в сражении воинов (2 Мак. 12:43), то есть к еврейской традиции. Вместе с тем, у христиан, в том числе «православных», остались с дохристианских времён дозволенные церковью элементы собственного, некогда богатого и разветвлённого, культа предков, проявляющиеся в дни массового поминовения умерших родственников (на Троицу, на Пасху, в «родительскую субботу», «дзяды» у белорусов и т.д.). В чём состоял этот культ полностью, сегодня реконструировать трудно (Прот.Иоанн, с.131-137).

142. «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф.28:19), – сказал Иисус своим ученикам при последней встрече с ними.

Эти слова Иисуса, если они действительно были им сказаны, а не явились позднейшей вставкой в текст Евангелия от Матфея, послужили основанием для создания мифа о Пресвятой Троице. «Ни о какой догмат столько не претыкались еретики, покушавшиеся объяснить истины веры собственным разумом, как о таинство Пресвятой Троицы», – говорит об этом «таинстве таинств христианских» митрополит Макарий в своём наставлении (Православно-догматическое богословие. Том I, 1849, с.200-201). И дальше он разъясняет эту премудрость: «в Боге едином, по существу, три лица, или ипостаси: Отец, Сын и Святой Дух», эти «три лица в Боге равны между собой и единосущны: и Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святой Дух есть Бог, но не три Бога, а один Бог», но «как, однако ж, три лица, они различны между собою по личным свойствам: Отец не рождён ни от кого, Сын рождён от Отца, Дух Святой исходит от Отца».

Вот и понимай, как хочешь: равны между собой, но различны, и каждое лицо есть Бог, «однако же не три Бога, но един Бог». Вот это, называется, «разъяснил»!

Христианские экзегеты пытаются найти выход из положения в тёмных, по существу не имеющих реального смысла хитросплетениях: дескать, лица Троицы нераздельны, хотя и неслитны, а как понять и принять такую бессмыслицу, остаётся великой тайной, в которую надо верить, даже не понимая её смысла. Недаром митрополит Макарий сам заявляет, что это «совершенно превышает всякое наше разумение». Действительно, мудрено тут что-нибудь понять, остаётся лишь только верить. Но здравомыслящий человек не может становиться на такую позицию. Один бог есть именно один бог, а три – три. Значит, ни о каком единобожии в христианстве говорить нельзя.

Сам Христос говорит: «Как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе» (Ин.5:26); «Я не один, но я и Отец, пославший меня» (Ин.8:16). Он утверждает, что Отец пребывает в нём (Ин.14:10), но неоднократно подчёркивает, что сам он не тождествен отцу и что «Отец мой более меня» (Ин.14:28). В одном месте он говорит: «Я не один, потому что Отец со мною» (Ин.16:32). Не во мне, а со мною, а «я не один» – значит, нас двое. Христос выделяет Бога-Отца в совершенно особую категорию, в которую себя не зачисляет. Есть вещи, говорит он, которые «никто не знает… а только Отец мой один» (Мф.24:36). О самом Отце люди ничего не знают, доступ к этому знанию имеет только Сын: «Кто есть Отец, не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Лк.10:22). Речь идёт не о самопознании Сына, а о знании им Отца, то есть иного существа.

С другой стороны, в Новом Завете имеются тексты, в которых Сын и Отец отождествляются. Определённо такое отождествление содержится лишь в заявлении: «Я и Отец – одно» (Ин.10:30). Основание к отождествлению можно найти и в таком тексте, содержащемся в той же главе: «Отец во мне и я в Нём» (10:38). Но при всём этом в Новом Завете преобладают мотивы, дающие основание рассматривать Отца и Сына как два разных существа.

Можно, правда, найти «единобожеское» решение вопроса в таком толковании: на земле Сын выступает не в божественной своей сущности, а в человеческом воплощении и действует он здесь не в качестве бога, а человека; следовательно, места для двубожия не остаётся. Но это выглядит не особенно убедительно, ибо основное сопоставление и противопоставление персонажей Отца и Сына всё-таки остаётся. И когда человеческая жизнь Сына на земле кончается, и он, по словам самого Иисуса, возносится на небо, то там отнюдь не сливается с Отцом, а садится рядом с ним, «одесную», то есть по правую сторону от него. Что же касается третьего персонажа – Святого Духа как «ипостаси» божества, то надо иметь в виду, что приведённая выше формулировка из Евангелия от Матфея является единственной в Новом Завете, и сам Христос, как уже говорилось, отделил себя от него, заявив, что хула на него самого простится, а на Духа – нет (Лк.12:10). Иной информацией о Святом Духе на основании Нового Завета мы не располагаем. Что же не подлежит сомнению в отношении Нового Завета – это двубожие Отца-Иеговы и Сына-Иисуса.

Но как в Новом, так и в Ветхом Завете двубожие у евреев и христиан наблюдается и по другой линии, характерной, кстати сказать, чуть ли не для всех религий. Наряду с признанием существования «единого» и «всеблагого» бога Иеговы, дело не обходится без веры в другого, являющегося в некотором роде антиподом первого, – веры в злого (для евреев) бога, т.е. в дьявола, Сатану (хотя, как мы помним из анализа текста Ветхого Завета, Иегова и есть Сатана или одна из его ипостасей, по крайней мере по своим деяниям они совершенно неразличимы). Религиозная фантазия евреев, сотворившая этот образ, имеет свою внутреннюю логику, в какой-то мере опирающуюся на реальные жизненные факты. В мiре чрезвычайно много всякого зла и страданий, тьма несправедливости и бессмыслицы. Отнести всё биологическое и социальное зло на счёт деятельности главного и «единственного» бога евреев и христиан – значит подвергнуть серьёзному сомнению его благость и мудрость (по отношению к евреям); это ставит под удар самую основу религиозного сознания иудохристиан. Спасает положение образ злого (по отношению к евреям) бога, падшего ангела, на которого возлагается вся ответственность за мiровое зло (в понимании евреев). В странном положении оказывается при этом одна из двух особенностей основного бога – «всеблагость» или «всемогущество». Ещё Эпикур построил дилемму: Бог либо хочет устранить зло, но не может этого сделать, либо может, но не хочет. Любое из этих решений в корне подрывает учение о «едином боге». Но эта безысходность лишь отражает доходящую до бессмысленности противоречивость всего представления о боге у евреев и христиан. Иудохристианской фантазии приходится мириться с одной бессмыслицей, чтобы избежать другой. В общем, получается двоебожие, дуализм бога и дьявола.

Некоторые места Ветхого Завета предписывают евреям воздавать поклонение Иегове наряду с его антиподом. Вот, например, текст современной англоязычной версии Библии из того раздела книги Левит, в котором подробно регламентируется распорядок обряда в скинии завета: «Then he [Aaron] shall take the two goats to the entrance of the Tent of the Lord’s presence. There he shall draw lots, using two stones, one marked “for the Lord” and the other “for Azazel”… The goat chosen for Azazel shall be presented alive to the Lord and sent off into the desert to Azazel, in order to take away the sins of the people» (Lev.16:7-8, 10). В русском переводе это звучит примерно так: «И возьмёт [Аарон] двух козлов и поставит перед лицом Господа у входа скинии собрания. И бросит он жребий двумя камнями, помеченными один – “для Господа”, другой – “для Азазела”… Козёл, предназначенный для Азазела, должен быть поставлен живым пред Господом и отпущен в пустыню к Азазелу, чтобы снять грехи людей». Необходимо отметить, что в русском Синодальном издании текст фальсифицирован. Азазел не упоминается, говорится лишь, что козёл предназначен «для отпущения».

Таким образом, израильтяне должны были одновременно угождать и богу Иегове (мы уже знаем, что следует читать не «Господь», а «Иегова»), и его антиподу богу Азазелу (Азазэл – бог-Азаз). Значит, пресловутый монотеизм Библии на самом деле оказывается дуализмом, двоебожием? Нет, дело ещё сложней. Богов там не два, их просто много.

В Ветхом Завете фигурируют многочисленные ваалы, боги хотя и чужих народов, но столь же реально существующие, как и Иегова. Но помимо того, Библия признаёт существование огромного количества ангелов, то есть богов меньшего, чем Иегова, ранга, подчинённых ему. Некоторые из ангелов носят и собственные имена – это архангелы; по тексту Библии известны два архангела, принимающие участие в описываемых событиях, – Михаил и Гавриил. Ангелы относятся к числу существ добрых и благодетельных в отношении к евреям, а есть ещё сверхъестественные существа, рассматриваемые в принципе как отрицательные персонажи, – это бесы.

Как Иегова имеет подчинённых ему богов, так имеет их и Сатана. Те ангелы, которые в своё время составили повстанческую армию Сатаны, были вместе с ним ниспровергнуты и лишены ангельских прерогатив, они превратились в злых духов и получили статус бесов. Областью их деятельности стало вредительство в отношении евреев, как в земной жизни последних, так и в загробной. Особенно активно они выступают в роли возбудителей психических заболеваний. В Ветхом и Новом Заветах неоднократно фигурируют сюжеты, где тот или иной иудей оказывается «одержим» одним или многими бесами, которых в интересах его выздоровления следует изгнать из него, чем успешно и занимается Христос.

Все эти созданные еврейской религиозной фантазией существа фактически означают в этой фантазии богов второго ранга – тех, которых древние римляне называли di minores (меньшие боги); в Библии они представлены чрезвычайно обильно. И в этом плане библейский монотеизм оказывается, по существу, фикцией (Крывелёв, 1985, с.68-73).

В сущности, приходя в церковь, христианин молится множеству богов, хотя и весьма различающихся по своему рангу. Помимо трёх объектов веры, перечисленных в Символе веры (Бог-Отец, Господь Иисус Христос, Дух Святой), это, в первую очередь: Ангел-Хранитель, иные ангелы и архангелы (некоторые из них известны по именам: Гавриил, Михаил, Рафаил, Уриил, Иегудиил, Салафиил, Варахиил, Йеремиил и, увы, Сатанаил, которому, конечно же, молятся только извращенцы-сатанисты), а также «Богородица» («дева» Мария), Иоанн Креститель и вообще все христианские святые, каковых в «Русской Православной Церкви» насчитывается более двух с половиной тысяч. В том числе, имеется свыше четырёхсот святых чисто русского происхождения. Но как их ни называй – святыми, угодниками и т.д. – они субъективно и объективно являются вполне самостоятельными фигурантами потустороннего мiра, достойными отдельного, вполне самостоятельного поклонения. Об этом ярче всего свидетельствует культ местных святых, распространённый у христиан различных конфессий.

«Православные» христиане молятся сегодня не только множеству когда-то живших на свете людей, но и многочисленным отдельным неодушевлённым предметам, как, например, «честному кресту», говоря ему в публичной молитве: «Радуйся!», как живому. Есть даже отдельный церковный праздник под названием «Поклонение честным веригам святого и всехвального апостола Петра». И т.д. Всё это, как понимает читатель, имеет мало общего с монотеизмом.

Возникает вопрос: поклоняясь ангелам, святым и своим предкам, не погрешает ли христианин против первой заповеди своего бога – «Аз есмь Господь Бог твой, да не будут тебе бози инии, разве Мене»? Священномученик Горазд («1168 вопросов и ответов о православной вере». М.: Изд-во св. Кирилла и Мефодия, 2001) отвечает «нет», поскольку-де здесь имеет место не поклонение, но лишь почитание. Признаться, провести в данном случае грань между поклонением и почитанием трудно даже в теории, а уж на практике и вовсе невозможно (Прот.Иоанн, с.130-131,133-134).

143. Апостолов Иисуса интересует, что они получат за своё служение. Пётр задаёт Иисусу прямой вопрос: «Вот, мы оставили всё и последовали за тобою; что же будет нам?» (Мф.19:27).

Учитель даёт им обнадёживающий ответ: «Когда сядет Сын Человеческий на престоле славы своей, сядете и вы на двенадцати престолах – судить двенадцать колен Израилевых» (Мф.19:28).

Кроме того что здесь явное противоречие с заповедью самого же Иисуса «Не судите, да не судимы будете» (Мф.7:1), из этих слов «Спасителя» следует, что его апостолы будут судить в чертогах еврейского бога только своих, из которых достойными спасения и еврейского рая признают всего лишь «сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых» (Откр.7:4). Нас туда никто не приглашает. В Откровении Иоанна Богослова небесный город Иерусалим имеет двенадцать ворот, на которых написаны имена двенадцати колен израилевых (21:12), а для иноплеменников (гоев) – овец не его «малого стада», которому отец-Иегова благоволил дать Царство (Лк.12:32), – отведены лишь задворки, «внешний двор храма», и «они будут попирать святой город» всего лишь «сорок два месяца» (Откр.11:2), ибо сам Христос говорит Иегове: «не о всём мiре молю, но о тех, которых Ты дал мне, потому что они Твои» (Ин.17:9).

144. «Всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестёр, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф.19:29).

Рассмотрение по существу высказанного Иисусом требования выявляет определённый по своему характеру «типовой договор» («завет») о предоставлении одной стороной своих психики и тела и связанных с ними разнородных ресурсов, предоставленных Свыше душе для жизни на Земле, в пользование другой стороне в обмен на обещание чего-то вожделенного для этой личности. В случае исторически реального христианства – в обмен на обещание вечного райского блаженства. Т.е. этот договор по сути не отличается от договора о продаже собственной души, но предлагаемого в изящной форме «бартера» с кредитованием продавцом покупателя и отсрочкой платежа без явного акта купли-продажи с одномоментным обменом «товар – деньги» либо «товар один – товар другой». Соответственно мы оказываемся перед необходимостью признать, что этика Христа в его взаимоотношениях с «богоизбранным» еврейским народом неотличима от этики нечистой силы, обещающей или предлагающей людям нечто ими вожделенное в обмен на право обладать их душами, психикой и телами.

Именно ссылаясь на это высказывание Иисуса, различные христианские секты вырывают из семей доверчивых женщин и подростков с неустойчивой психикой и слабым разумом и забирают себе имущество своих членов. Так в полном соответствии с наставлениями Иисуса поступила и моя «православная» жена, но жизнь вечную, вопреки своим ожиданиям, она в христианстве не наследует, так как Христос обращается к одним лишь иудеям, ибо «послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф.15:24). Поэтому заразу христианства надо вырывать с корнем и поступать со всеми проповедниками христианства в соответствии со словами самого же их главаря: «Лучше было бы ему, если бы мельничный жёрнов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих» (Лк.17:2). То есть однозначно рекомендуется для пользы самого же совратителя «малых сих» (т.е. малых разумом) лишать его жизни. И раньше на Руси это место в Евангелии так и трактовали, и совратителей топили, привязав камень на шею (мельничный жёрнов больше сгодится на своём месте).

Комментируемое изречение Христа поражает наглым цинизмом и беспринципностью, ибо противоречит ранее сказанному им же самим в этой же главе Евангелия, когда ему было выгодно представить себя в более благоприятном свете в глазах фарисеев: «Оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотию (Быт.2:24), так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф.19:5-6). То есть сам же Христос подтверждает, что Бог не разлучает того, что Сам соединил. Разлучает дьявол и его слуги, одним из которых и является Христос.

145. «Многие же будут первые последними, и последние первыми» (Мф.19:30).

«Так будут последние первыми, и первые последними» (Мф.20:16).

Жидобольшевики, заимствовав эту еврейскую формулу у христиан, выразили её в принципе: «Кто был ничем, тот станет всем». Конечно, большинство религий, базирующихся на слепой вере, любят слабоумных; интеллектуалы таким религиям не нужны, а со слабоумными легко и удобно.

146. «Кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф.20:27).

Эти слова Иисуса убивают в корне волю к продвижению вперёд, будь то в творчестве, в карьере, в среде защитников Отечества. Первый есть первый, и следует говорить о необходимости беречь самолюбие подчинённых, соратников, но не извращать естественный порядок, на котором держится всякая человеческая организация. Требование «быть рабом» – предел мерзости.

147. «И когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Виффагию к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников, сказав им: “Пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдёте ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязавши приведите ко мне. И если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу”» (Мф.21:1-3).

Иисус приказывает ученикам не купить ослицу и молодого осла, а отвязать и привести к нему, т.е. украсть, тем самым попирая заповедь еврейского бога «не укради». А если кто будет возмущаться – отвечать, что «они надобны Господу». То есть для достижения своих целей все средства хороши и можно переступить через любые нравственные запреты. Эту мораль – «цель оправдывает средства» – впоследствии с успехом использовали в России жидобольшевики, реквизировавшие у населения всё, что было надобно их «господу».

К этому месту своего евангелия Матфей добавляет комментарий со ссылкой на ветхозаветное пророчество Захарии (9:9): «Всё же сие было, да сбудется реченное через пророка». То есть Иисус специально подгонял свои действия под пророчества. После этого сел на приведённых «ослицу и молодого осла» (сразу на двоих?) и двинулся в город (Мф.21:4-7).

Иисус вообще внимательнейшим образом «исследовал Писания» (Ин.5:39), чтобы выискать там малейшие намёки, которые можно было бы истолковать как предсказание своего явления мiру. Всю эту заученную массу знаний он обрушил однажды на учеников на пути в Эммаус, о чём свидетельствует Лука (24:27): «И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о нём во всём Писании». «Если внимательно вчитаться в раннехристианскую литературу, – пишет И.С.Свенцицкая (1988, с.92), – то можно почувствовать, что главными аргументами, доказывающими мессианизм Иисуса, были не столько совершённые им чудеса (в некоторых ранних писаниях, например, в записях речений Иисуса, о чудесах вообще не говорится), сколько предсказания библейских пророков, которые тщательно подбирались и цитировались христианскими проповедниками».

148. Особенно тщательно искал Иисус в Писании, в Законе, формальных обоснований для признания себя если не богом, то сыном бога. И именно такое обоснование он якобы нашёл, когда бросил его в лицо иудеям, обступившим его в храме: «Не написано ли в законе вашем: “Я сказал: вы боги” (Пс.81:6)? Если Он назвал богами тех, к которым было слово Божие, и не может нарушиться Писание, – тому ли, которого Отец освятил и послал в мiр, вы говорите: “богохульствуешь”, потому что я сказал: “Я Сын Божий”?» (Ин.10:34-36).

Христос даёт здесь понять, что признание человека богом не только не противоречит Священному Писанию, но и находит там прецедент в словах самого Бога, а значит может быть в принципе оправдано. Он же назвал себя даже не богом, а всего лишь сыном божьим, и потому тем более ни в чём не виноват. Фактически же Иисус в свойственной ему манере перевирает истинный смысл цитируемого текста, рассчитывая на плохое знание Писания оппонентами. На самом деле в псалме 81 Всевышний Бог назвал богами подчинённых ему племенных богов, обличая неправедный суд ими подопечных народов. Вот его подлинный текст: «Бог стал в сонме богов; среди богов произнёс суд. Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым? Давайте суд бедному и сироте; угнетённому и нищему оказывайте справедливость. Избавляйте бедного и нищего, исторгайте его из руки нечестивых. Не знают, не разумеют, во тьме ходят; все основания земли колеблются. Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего – все вы. Но вы умрёте, как человеки, и падёте, как всякий из князей» (Пс.81:1-7).

149. «И вошёл Иисус в храм Божий, и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: “Написано: дом Мой домом молитвы наречётся (Ис.56:7); а вы сделали его вертепом разбойников (Иер.7:11)”» (Мф.21:12-13).

Христос в своём личном поведении весьма непоследователен. Людей он учит одному, а сам делает другое. «Не противься злому…» (Мф.5:39). А сам врывается в Иерусалимский храм, главную святыню иудеев, опрокидывает столы менял и скамьи продающих жертвенных голубей и специально приготовленным для этой цели бичом колотит торговцев, изгоняя их из храма. Не порядок навёл Иисус, а набезобразничал. Странно, что его не остановила храмовая стража. В христианских церквях тоже торгуют свечами, иконами и прочими атрибутами религиозного культа. В католических церквях США устраивают азартные игры для «помощи церкви», нанимают крупье из шулеров, которые выиграть не дадут ни цента, похлеще, чем в Лас-Вегасе.

Знаток иудаизма И.А.Крывелёв (1985, с.172) обращает внимание на неправдоподобность эпизода с изгнанием Иисусом торговцев и менял из храма: «В храме вообще никакой торговли не было, да и операций с разменом денег не было; торговля жертвенными животными происходила на прилегавших к храму улицах. Она была необходима для обеспечения нормального хода богослужения, неотъемлемым элементом которого были жертвоприношения. В этих условиях никто бы не разрешил Иисусу приписываемое ему самоуправство и буйство, скорее всего его бы тут же избили до полусмерти или убили».

Иисус цитирует пророка Исайю, но, как всегда, неточно и тем самым извращает смысл. У Исайи: «дом Мой назовётся домом молитвы для всех народов», т.е. не только для евреев, но и для тех иноплеменников, которые обрежутся, примут Закон Моисея и будут соблюдать субботу. Но для расиста Христа, как мы уже знаем, все иноплеменники – псы (Мф.15:26).

150. «И всё, что ни попросите в молитве с верою, получите» (Мф.21:22).

«Если пребудете во мне, и слова мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам» (Ин.15:7).

Зачем учиться, трудиться?! Молись, веруй в Иисуса и будешь двигать горами (Мф.17:20). Иисус – надежда лентяев, паразитов, дегенератов.

151. «Имейте веру Божию. Ибо истинно говорю вам: если кто скажет горе сей: “поднимись и ввергнись в море”, и не усумнится в сердце своём, но поверит, что сбудется по словам его, – будет ему, что ни скажет. Потому говорю вам: всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, – и будет вам» (Мк.11:23-24).

Церковное вероучение подразумевает, что молитва Христа в Гефсиманском саду перед взятием его под стражу о том, чтобы миновала его «чаша сия» – исключение из этого обетования.

152. «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр.11:1).

Точное и юридически безупречное определение христианской веры. К нему близко примыкает «фикция» – объявленное, но не существующее.

«В одном “Буддийском Катехизисе” задаётся вопрос: Есть ли в буддизме какие-либо догмы, которые требуется принять на веру?

Ответ: Нет. От нас серьёзно требуют, чтобы мы ничего не принимали на веру, будь то написано в книгах, передано нам от наших предков или преподано мудрецами. Наш Владыка Будда сказал, что мы не должны верить сказанному только потому, что так сказано; ни традициям, потому что они дошли до нас из древности; ни слухам как таковым; ни писаниям мудрецов, потому что их написали мудрецы; ни фантазиям, про которые мы можем думать, что они посланы нам Девой (т.е. предполагаемым духовным вдохновением); ни выводам, сделанным из поспешных заключений, которые мы могли сделать; ни тому, что может казаться аналогичной необходимостью; ни одному только голому авторитету наших наставников и учителей. Но мы должны верить, когда Писание, доктрина или сказанное подтверждается нашим собственным разумом и сознанием. “Поэтому, – говорит он в заключение, – Я учил вас не верить только потому, что вы слышали, но когда верите, исходя из вашего сознания, затем поступать согласно с этим”» (Блаватская, 2003а, кн.2, с.164).

153. «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф.22:21).

Опять Христос противоречит сам себе, ибо раньше он сказал прямо противоположное: «Никто не может служить двум господам» (Мф.6:24). Христос, как хамелеон, меняет свои «заповеди» в зависимости от обстановки.

154. «Законник, искушая его, спросил, говоря: “Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе?” Иисус сказал ему: “Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим (Втор.6:5): сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Лев.19:18). На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки”» (Мф.22:35-40).

Заповеди высокого уровня, выпадающие из общего параноидного стиля проповеди Иисуса. Почему? Да потому, что это не его изобретения, а законы, которые дал Моисей Израилю от имени еврейского бога. У Иисуса же эти здравые мысли являются инородным телом в общей плоскости его учения. Часто слышишь: «А вот Христос сказал…», и приписывают Христу слова Моисея, большей частью даже не пропущенные через сито Иисуса, и поражаются, когда поправляешь их, отсылая к первоисточнику (Синявин, с.154).

Комментируя данную цитату, необходимо, однако, сделать одно уточнение к укоренившимся представлениям. Слово «ближний» обычно трактуется как обозначающее вообще человека; с этой точки зрения, любовь к ближнему значит любовь ко всем людям. Между тем здесь налицо некоторая неточность. Слова Христа даются со ссылкой на ветхозаветную книгу Левит, где сказано: «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего; но люби ближнего твоего, как самого себя» (19:18). Таким образом ясно, что Христос под «ближними» имел в виду исключительно соплеменников, евреев, как это и прокламировано в Ветхом Завете.

При внимательном рассмотрении библейских заповедей выясняется, что все они насквозь лицемерны. Так, например, заповедь, требующая почитания родителей, сама по себе особых комментариев не требует – родителей почитать, конечно, надо. Но обращает на себя внимание её мотивировка: «чтобы продлились дни твои…» (Исх.20:12). Не из любви к родителям надо почитать их и не вообще из человеколюбия и даже не из благочестия, а из чисто эгоистических побуждений. Такова же и слащавая христианская заповедь любви к ближнему, которого, оказывается, любить надо не из сочувствия, не из желания человеку добра, не ради самого ближнего, а для достижения эгоистической цели личного «спасения». Говорят ещё, что христианство осуждает разврат, чревоугодие и прочие пороки. Но во имя чего? Во имя процветания рода? Нет. Только для того, чтобы пробиться в рай. Мелковато для широкой русской натуры, к которой лучше всего подходят слова идеолога индийского национального возрождения Свами Вивекананды (1863-1902): «Даже если вы должны будете пойти в ад, трудясь для своего народа, это лучше, чем достигнуть неба, ища спасения».

Библейские заповеди содержат требования господ к своим холопам: «не убий», «не укради», «не пожелай дома ближнего твоего», «люби врагов своих» и т.д. Славяне, жившие общинно-вечевым укладом, не знали рабовладения, не знали господ ни на небе, ни на земле, и не нуждались ни в каких запретах. Высочайшая славянская нравственность изумляла миссионеров, хотя у самих славян соблюдение нравственных предписаний не считалось добродетелью; то был обычный образец поведения, интуитивно соответствующий требованиям неписаного свода прадедовских законов – дедовщины (понятие это извращено в современной жидодемократической России). Требования же, основанные исключительно на внутреннем убеждении, были так естественны, согласны с совестью, что иначе человек поступить просто не мог: цельная душа нашего исконно православного пращура не знала выбора, ибо выбирать было не из чего. Врождённым побуждением человека благородного является стремление говорить правду и поступать справедливо. Было бы даже странным пытаться разъяснять нашим праотцам эти прописные нравственные истины. Они в нашей родовой памяти – это голос предков.

«Не укради» – нужна ли была такая заповедь славянам, о которых епископ Оттон Бамбергский, проводивший в 1124-1125 и 1128-1129 годах их христианизацию в Западном Поморье, писал: «Честность же и товарищество среди них таковы, что они совершенно не знают ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков. Мы там не видели ни замка, ни ключа, а сами жители были очень удивлены, заметив, что вьючные ящики и сундуки епископа запирались на замок… Они не боятся никакого обмана, так как не испытывали его». Отсюда необыкновенная доверчивость славян, сыгравшая на руку вероломным христоносцам.

Немецкий священник и миссионер Гельмольд, описавший в «Славянской хронике» (М., 1963) колонизацию и христианизацию полабских славян в XII в., удивлялся, что у «безбожников»-славян совсем не было нищих, которые кишмя кишели в христианизированной Европе, где церковь оправдывала их существование: они якобы нужны для того, чтобы толстосумы могли милостыней загладить свои грехи. Как же обстояли дела с заботой о нищих у наших предков-«язычников»? Да никак. Потому что нищих в добрые дохристианские времена на Руси просто не было. Общинное бытие родового строя исключало такое социальное зло. Нуждающемуся, нетрудоспособному, осиротевшему сородичу помогали всем мiром, причём пожертвования эти рассматривались не как благодеяния, а как священный долг, невыполнение которого было немыслимо. Вот оно – русское товарищество, артельная братчина. Добровольное самоограничение по велению сердца, а не по принуждению; из этого целебного родника утоляем мы нашу исконную жажду правды-справедливости. Социальная справедливость – не выдумка большевиков, а тысячелетние чаяния народа правдолюбца.

Как же так получается, господа ревнители христианского благочестия? Многие века славяне жили – не тужили в довольстве и любовном согласии, но стоило понастроить богадельни да монастыри, где обучали «любви к ближнему» по-христиански, как тут же расплодились несметные оравы нищих, убогих, блаженненьких, пропойц, гулящих, приблудных, беспризорных, «не заботящихся о завтрашнем дне и живущих как птицы небесные». И дальнейшее падение нравов в околоцерковных кругах точно отражает возведение всё новых «святых обителей», о чём свидетельствуют не только иноземные путешественники, но даже некоторые церковные историки (например, Е.Е.Голубинский).

Резюмируя сказанное, можно сделать следующий вывод. Если определяющими мотивами поступков христианина является вера в злобного и кровожадного бога Израилева, «страх божий» и надежда на загробное воздаяние, то нашим дохристианским предкам была присуща естественная добродетель, когда они поступали так, а не иначе не из стремления к поощрению или из боязни наказания, а следуя собственной совести. Такое поведение во многом ещё до настоящего времени составляет основную отличительную черту характера большей части нашего народа. И если среди первых русских христиан наблюдалось меньше нарушений принятых ими нравственных обязательств, то это отнюдь не потому, что новообращённые стали более добродетельны, а потому что родное ведийское православие (так называемое «язычество») предъявляло к человеку гораздо более высокие нравственные требования.

155. «Кто возвышает себя, тот унижен будет» (Мф.23:12).

Эти слова Иисуса, сказанные ученикам, относятся в первую очередь к нему самому, ибо это он в непомерной гордыне своей возвысил себя, назвавшись «Сыном Божиим» и заявляя: «Вы от нижних, я от вышних» (Ин.8:23), «Я и Отец – одно» (Ин.10:30), «Кто есть Отец, не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Лк.10:22) и т.п.

156. «И приступили ученики его, чтобы показать ему здания храма. Иисус же сказал им: ”Видите ли всё это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; всё будет разрушено”» (Мф.24:1-2).

Пророчество о разрушении храма Соломона вполне могло быть внесено в текст Евангелия по следам свершившегося факта.

157. Предыдущий фрагмент имеет следующее продолжение:

«Когда же сидел он на горе Елеонской, то приступили к нему ученики наедине и спросили: ”Скажи нам, когда это будет? И какой признак твоего пришествия и кончины века?” Иисус сказал им в ответ: “Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас. Ибо многие придут под именем моим, и будут говорить: «я Христос», и многих прельстят”» (Мф.24:3-5).

Приведённая сцена, повторённая почти в одинаковых выражениях у Марка и Луки, свидетельствует об ожесточённой полемике в литературе во времена составления евангелий по вопросу о том, когда было подлинное явление Христа и было ли оно вообще. Одним из важнейших стимулов к таким разысканиям можно считать борьбу с распространившимся в сектантских кругах самозванством, объявлением себя христами, истинными помазанниками божьими. По включению во все три синоптические евангелия рассказа о том, что сам Иисус предостерегал своих учеников от следования таким самозванцам, можно говорить о том, что «мессианские» выступления сделались в то время настоящей манией, угрожавшей моральному авторитету общин последователей Иисуса. Тенденция евангелистов – не только отвергнуть ложных христов, но и доказать подлинность явления единственного «истинного Христа» (Виппер, 1995, с.403).

Христианство зародилось среди иудеев в качестве одной из сект в иудаизме. «Не только отдельные элементы вероучения первых христиан, но и их организация во многом восходят к иудейским сектам», – отмечает И.С.Свенцицкая. Палестина I века н.э. буквально кишела истерическими бродячими проповедниками, «возвещавшими скорый приход спасителя, мессии (“машшиах”) – помазанника божия, который освободит народ и станет истинным “царём иудейским”… Один проповедник сменялся другим. То восторженная толпа шла за человеком по имени Февда, который утверждал, что воды реки расступятся перед ним, а те, кто пойдёт за ним, обретут спасение. То в Самарии какой-то человек призывал людей собраться вокруг него на горе: он тоже мессия и поможет сокрушить господство римлян. То проповедник, пришедший из Египта (согласно Новому Завету, за него потом приняли апостола Павла), хотел с толпой захватить Иерусалим. Римляне бросали на толпу военные отряды, которые топтали, били, кололи всех этих пророков и их последователей.

Среди религиозных течений, групп, сект была одна, учение и организация которой имеют непосредственное отношение к истокам христианства» (Свенцицкая, с.49). Речь идёт о Кумранской общине, названной так по имени местности Вади-Кумран, где были обнаружены рукописи этой типичной тоталитарной секты.

Кумраниты называли себя «Новым союзом» (или «Новым заветом»), поскольку рвали со старым иерусалимским священством; кроме того, они именовались «общиной нищих», поскольку отвергали богатство. Сектанты жили «замкнутой общиной, для которой характерны были общность имущества, обязательный труд всех членов общины [прямо-таки кибуц какой-то или коммуна!], совместные трапезы, изучение религиозных текстов. Вступить в общину было трудно. Желавшие это сделать проходили испытательный срок в течение двух лет. По истечении этого срока общее собрание выносило решение о принятии кандидата в общину. Новый член передавал общине “всё знание, труд и имущество” (в уставе общины прямо сказано, что принятие нового члена сопровождается смешением его имущества с имуществом общины). Члены общины избегали общаться с окружающим мiром: они должны были, согласно уставу, “отделиться от людей кривды”… Целью кумранитов и всех их установлений была подготовка к решающей борьбе “сынов света” с “сынами тьмы” [«это есть наш последний и решительный бой»!], которая должна была кончиться победой “сынов света”» (Свенцицкая, с.50-51). В общине царила система жёсткой регламентации и суровых наказаний, призванная «подавить в её членах приверженность старым традициям, изменить их социальную и индивидуальную психологию [«перековка»!]» (Там же, с.53).

«Исследователи отмечают многочисленные фразеологические и терминологические совпадения между новозаветной и кумранской литературой (не говоря уже о самом названии собрания христианских священных книг – Новый Завет)», – пишет И.С.Свенцицкая (с.54). Таким образом, христианство, как говорится, не с неба упало, а является продуктом конкретной культурно-исторической ситуации в Иудее того времени.

158. «Кто же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время? Блажен тот раб, которого господин его, пришедши, найдёт поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его» (Мф.24:45-47).

Прекрасный способ держать в повиновении рабов. Пусть рабы управляют рабами и несут за это всю ответственность вместо хозяина. Один из вариантов этого закона звучит так: «Разделяй и властвуй».

159. «Человек, …отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение своё: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошёл, употребил их в дело и приобрёл другие пять талантов. Точно также и получивший два таланта приобрёл другие два. Получивший же один талант пошёл и закопал его в землю и скрывал серебро господина своего.

По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчёта. И подошед, получивший пять талантов принёс другие пять талантов и говорит: “Господин! Пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрёл на них”. Господин его сказал ему: ”Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего”.

Подошёл также и получивший два таланта и сказал: “Господин! Два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрёл на них”. Господин его сказал ему: “Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего”.

Подошёл и получивший один талант и сказал: “Господин! Я знал тебя, что ты человек жестокий, жнёшь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал; и, убоявшись, пошёл и скрыл талант твой в землю; вот тебе твоё”. Господин же его сказал ему в ответ: “Лукавый раб и ленивый! Ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро моё торгующим, и я, пришед, получил бы моё с прибылью. Итак возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов. Ибо всякому имеющему дастся и приумножится; а у неимеющего отнимется и то, что имеет. А негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов”. Сказав сие, возгласил: “Кто имеет уши слышать, да слышит!”» (Мф.25:14-30; Мк.4:25; Лк.19:12-26).

Это есть знаменитая притча о талантах, по смыслу которой всякий раб должен приумножать имущество своего господина. Эта притча, прозвучавшая из уст Христа, есть также идеальный пример дрессировки на раба. Настоящий раб должен не только сам работать на господина, но и заставлять других делать то же самое. Богатый станет богаче, а бедный разорится окончательно… Кто там вешает лапшу о всеобщем христианском равенстве? В Евангелии сказано – значит закон.

160. «Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много» (Лк.12:47).

Раб и господин – вот смысл проповеди Христа и смысл христианской религии. Христиане, считающие своим богом бога Израилева, именующие себя рабами этого бога и выполняющие его волю, фактически являются рабами евреев и бессознательно помогают им господствовать над христианскими народами. Поистине христианство – религия рабов.

161. Христос обращается к апостолам: «Кто из вас, имея раба пашущего или пасущего, по возвращении его с поля, скажет ему: “пойди скорее, садись за стол”? Напротив не скажет ли ему: “приготовь мне поужинать и подпоясавшись служи мне, пока буду есть и пить, и потом ешь и пей сам”? Станет ли он благодарить раба сего за то, что он исполнил приказание? не думаю» (Лк.17:7-9).

Рабовладельческие отношения Христос рассматривает как само собой разумеющиеся и не нуждающиеся ни в каком обосновании, даже если речь идёт о взаимоотношениях между христианами. Характерно, что в евангелиях нет ни единого слова ободрения или обещания лучшей участи рабам на земле; напротив, отношения рабства и господства выглядят для Христа настолько естественными и, так сказать, органичными, что служат ему материалом для его притч и поучений, в которых утверждается самое суровое рабовладельческое право.

162. «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение» (Рим.13:1-2).

«Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро. Ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей. Как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии» (1 Пет. 2:13-16).

«Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым» (1 Пет. 2:18).

«Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести, дабы не было хулы на имя Божие и учение» (1 Тим. 6:1).

По обилию цитат легко сделать вывод, что повиновение рабов своим хозяевам есть главнейшая задача, решаемая христианством. Такая религия необходима всякому рабовладельческому режиму. Отсюда идут истоки сегодняшней пропагандистской компании в пользу «русского православия», проводимой властью жидодемократической ЭрЭфии в её СМИ.

Из сочинений, принятых в канон Нового Завета, только в Посланиях апостола Павла есть выражения, которые звучат некоторой симпатией к рабам и напоминают о равенстве рабов со свободными перед еврейским богом, т.е. в области церковного общения. В «Первом послании к коринфянам» говорится: «Все мы единым Духом крестились в одно тело, иудеи или эллины, рабы или свободные; и все напоены одним Духом» (12:13). В «Послании к галатам» читаем: «Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно в Христе Иисусе» (3:28).

Это заявление Павла о равенстве народов, сословий и полов совершенно абстрактно, ограничивается провозглашением идеала, не имеет практической ценности, не сопровождается даже пожеланием реформ. У автора посланий едва мелькнувший намёк на возможность освобождения раба заглушается тотчас же строгим напоминанием о неприкосновенности существующего социального порядка, при котором отношения рабства и господства должны сохраняться и между христианами: «Те, которые имеют господами верных, не должны обращаться с ними небрежно, потому что они братья; но тем более должны служить им, что они верные и возлюбленные…» (1 Тим. 6:2). Более того, Павел считает нужным специально подчеркнуть, что обращение раба в христианство не даёт ему никаких прав рассчитывать на изменение социального положения: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся… Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов… В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом» (1 Кор. 7:20-24). А «если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся» (7:21). Но главное – вообще неважно, будет ли человек свободным или рабом. Ибо перед «Господом» все свободны, все «равны во Христе». Сложилась парадоксальная, но по-своему сильная концепция: все люди равны перед Христом, следовательно, в реальной жизни может оставаться вопиющее неравенство, выражающееся в разделении общества на «говорящий скот» и его хозяев. Это искупится в будущей жизни. А в этой – полная покорность власть предержащим и повиновение рабов своим владельцам. С утомительной настойчивостью повторяются в разных книгах Нового Завета обращения к рабам: повинуйтесь, повинуйтесь!

«Рабы, во всём повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога» (Кол.3:22). «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти, со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам, зная, что каждый получит от Господа по мере добра, которое он сделал, раб ли, или свободный» (Еф.6:5-8).

Повиновение господам – всё равно, что повиновение самому Христу. А свободолюбие есть невежество безумных людей. В психушку их! Танками, танками! Вот это и есть истинное христианство. А всякая душа, покорная высшим властям, – есть истинная духовность. Мало им тела, отдай и душу…

Христос сумел поставить христиан на колени. «Язычники» никогда не стояли на коленях, славя своих родных богов. Христос снизил самооценку христиан до нуля и сделал их в их собственной душе рабами божьими. А поскольку бог христиан есть еврейский племенной бог Иегова-Саваоф, бог Авраама, Исаака и Иакова, то этим они фактически обрекли себя на рабство у евреев. «Ибо если язычники сделались участниками в их духовном, то должны и им послужить в телесном» (Рим.15:27), т.е. стать абсолютными рабами евреев. Самый большой грех в христианстве – это гордыня. Раб не должен быть гордым. Он должен чувствовать себя ничтожным грешником. Должен страдать, терпеть и мучаться. Каждый христианин считает себя великим грешником. Всё естественное для иисусовца – это грех. Даже великий божественный акт порождения новой жизни у христиан считается грехом и порочным деянием. Еврейская «непорочная дева» Мария родила якобы непорочно, а все мы, рождаясь естественным божественным путём, оказывается, рождаемся порочно, отягощённые «первородным грехом» еврейских прародителей. Вот до чего довела нас еврейская пропаганда жидохристиан. Вот это и есть дьявольская игра «в наоборот».

163. «Иоанн сказал в ответ: не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба» (Ин.3:27).

«Ибо никто из вас не живёт для себя, и никто не умирает для себя; а живём ли – для Господа живём; умираем ли – для Господа умираем: и потому живём ли, или умираем – всегда Господни» (Рим.14:7-8).

Настоящий христианин не может быть самостоятельным. Им управляют ради интересов хозяев именем еврейского бога, вместо плётки.

164. «Ибо Македония и Ахаия усердствуют некоторым подаянием для бедных между святыми в Иерусалиме. Усердствуют, да и должники они пред ними. Ибо если язычники сделались участниками в их духовном; то должны и им послужить в телесном» (Рим.15:26-27).

Принявшие еврейское духовное, то есть – христиане, неизбежно придут к необходимости служить евреям и в телесном, проще говоря – быть абсолютными рабами у евреев. Не случайно весь христианский мiр ныне находится под еврейским владычеством.

165. «Все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал.3:26-28).

Комментарий диакона Андрея Кураева (1998, с.170-171):

«Если в самом деле со времён Христа нет больше в мiре различия между эллинами и иудеями – то почему бы не потребовать от нашего ума утратить способность к различению не только национальностей, но и полов? Ведь нет не только “эллина и иудея”; ещё нет мужеского пола, ни женского. Так что же – всё равно кого сочетать браком? И Церковь должна венчать любые сочетания? И при венчании священник должен надевать тёмные очки, чтобы не замечать – существа какого пола стоят перед ним. А прихожан призывать к раскаянию, буде обнаружится, что они продолжают по-язычески учитывать пол своих собеседников.

А если ту строгость, с которой напоминают, что “во Христе нет ни эллина, ни иудея”, приложить к тому продолжению этой фразы апостола, где говорится, что ещё во Христе нет “ни раба, ни свободного”? Может, и при подаче милостыни нельзя учитывать социальный статус человека? И не обращать внимания, на какой ступени социальной иерархии стоит человек. Правильно ли я понял, что христианин должен без всяких различий подавать копеечку как бабушке, которой уже три месяца не платят пенсию, так и г-ну Березовскому?

Это правда: если Березовский покается, уверует во Христа и начнёт жить по церковно-евангельским уставам – то обетования Господни и дары Творца будут равно даны как ему, так и бабушке – несмотря на то что Березовский еврей, а бабушка русская; несмотря на то что Березовский миллионер, а бабушка нищая; несмотря на то что Березовский мужчина, а бабушка – женщина».

Как видим, из этого комментария диакона Андрея Кураева следует, что аналогичным образом, поскольку во Христе Иисусе «нет мужеского пола, ни женского», уверовавших во Христа и начавших жить по церковно-евангельским уставам церковь должна сочетать браком без учёта их пола. Это и есть христианское обоснование гомосексуализма и однополых браков.

Всё современное западное общество основано на модернистской дегенеративной культуре, имеющей сугубо неевропейское происхождение, в значительной мере – еврейское. Именно это является причиной распространения гомосексуализма. Классик русской и советской психологической школы В.П.Осипов чётко доказал, что гомосексуализм пришёл в Европу из Передней Азии. Вспомним историю индоевропейских народов, кого угодно: финнов, немцев, кельтов, славян, иранцев – у них не было гомосексуальной культуры. Поэтому внедрение таковой евреями в предварительно христианизированный арийский мiр действует на белую расу разрушительно, как чуждый элемент. Именно чуждые культурные нормы, внедрённые в сообщество арийских наций через иудохристианство, извратили нормальные биологические отношения между полами. Реклама однополых связей еврейскими СМИ преследует нас на каждом шагу. Десятки миллионов половых инвалидов демонстрируют ежедневно по всем СМИ своё превосходство, так как они уже легально во власти, а идут они туда сплочённой колонной. После их прихода к власти в России в 1991 г. первым делом была отменена уголовная ответственность за мужеложество и педофилию, существовавшая в нашей стране с 1934 г. А контролируемые половыми извращенцами законодательные органы западноевропейских стран уже узаконили однополые браки, и число этих браков стремительно растёт. В Испании в 2006 г. принят закон, согласно которому муж и жена отныне будут называться А и Б – это чтобы сравнять в правах семьи однополые и двуполые. Но самое страшное, что этим парам разрешено усыновлять и удочерять бездомных детей, которых они выбирают, в основном, в России и на Украине. Дело в том, что эта болезнь заразна, и мальчик, попавший в связь с гомосексуалистами, как правило, остаётся с ними навсегда. То же самое может произойти и с девочкой, попавшей в руки лесбиянки. Белая раса обречена на гибель, если наши народы не восстанут.

166. «Вы сыны пророков и завета, который завещал Бог отцам вашим, говоря Аврааму: и в семени твоём благословятся все племена земные» (Деян.3:25).

«Ибо не ангелов восприемлет Он, но восприемлет семя Авраамово» (Евр.2:16).

«Познайте же, что верующие суть сыны Авраама. И Писание, провидя, что Бог оправдывает язычников, предвозвестило Аврааму: в тебе благословятся все народы (Быт.12:3). И так верующие благословляются с верным Авраамом» (Гал.3:7-9).

«Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово, и по обетованию наследники» (Гал.3:29).

Ясная взаимосвязь Ветхого и Нового Заветов. Еврейский бог оправдывает гоев (неевреев), уверовавших в него, и благословляет все племена земные, принявшие христианство, ибо христиане, приняв в лице Иисуса Христа бога Авраама, Исаака и Иакова, приблизились к евреям, в какой-то степени сравнялись с ними, став сынами Авраама, даже если они и не являются этническими евреями. Естественно, верующий в еврейского бога неизбежно становится евреем духовно. Уже во II веке христиане называют себя «Израилем Бога», Моисеем доказывают древность и авторитет христианства, а еврейских праотцов называют «нашими праотцами». Христиане взяли у евреев всё, в чём сами нуждались. Всё в христианстве произошло без остатка от евреев: их бог, их церковная литургия, исключение женщин из службы, само словесное богослужение, «Отче наш» вместе с многими другими молитвами, формулы проклятия и отлучения клиром, применявшиеся, несмотря на любовь и к ближнему, и к врагу уже в раннем христианстве довольно часто; многочисленные церемонии вроде рукоположения при посвящении в сан или крещении; дни поста и празднование Пасхи… Да и слово «Христос», от греческого «Christos», – перевод древнееврейского «machiach» или «Messias».

С веками и тысячелетиями это сходство христианства с иудаизмом не умалялось. Ислам хоть и связан тоже с иудаизмом, но их единит лишь рождённый от Авраама и Агари родоначальник арабов Измаил. А для христиан «Священное Писание» иудеев – книга книг. Без знания Ветхого Завета не понять Завета Нового. Да и весь богослужебный круг в христианских храмах во многом схож с синагогальным, а также – многие его ритуалы, скажем, малый выход во время литургии, целование священником каждой страницы читаемой им в храме Библии, воздымание её перед прихожанами. Во всех христианских храмах, как и в синагогах, поются и читаются одни и те же псалмы, а за престолом обязательно стоит иудейская минора, семисвечник.

Иерархия иудаизма, деление на первосвященников, священников, левитов, мiрян, стала точной моделью для построения христианской общины. Было перенято понятие спасительно-необходимых догм, так же как и подчёркивание епископской традиции. Руководство церковной кассой было организовано сходно с руководством иудаистским сакральным фондом. Да и христианская мораль в значительной мере иудейская. Девяносто процентов её уже есть в иудаизме, включая любовь к ближнему. Требование любить врага своего казалось бросающимся в глаза новшеством, но в действительности оно тоже известно в иудаизме: у самого Иеремии появляется такая «изысканная вещь», как дозволение бить себя по щекам и позорить (Плач Иер. 3:30). Таким образом, христианство – это не что иное, как иудаизм, адаптированный для гоев, предназначенный для духовного разложения нееврейских народов с целью поломать их естественные чувства национального самосохранения и сломать их национальный иммунитет к чужеродной агрессии евреев. По образному выражению А.А.Добровольского, христианство – это всего лишь половая тряпка, о которую иудеи вытирают ноги перед входом в синагогу, своего рода предбанник иудаизма, и работает оно как его прикрытие.

В главе 14 Второзакония (стих 21) еврейский бог учит евреев, как надо питаться: «Не ешьте никакой мертвечины; иноземцу, который случится в жилищах твоих, отдай её, он пусть ест её, или продай ему; ибо ты народ святой у Господа, Бога твоего».

Не касаясь здесь вопроса о «святости» «богоизбранного» народа, продающего падаль неевреям, и морального облика иудейского бога, который учит евреев таким мерзостям, обратим внимание на то, что доктрина скармливания отравленной пищи инородцам является очень важной для евреев, и она касается не только физической пищи, но и пищи духовной. Евреи скармливают другим народам отравленное христианство и замешанную на нём отравленную идею интернационализма, чтобы разрушить у других народов расовое и национальное самосознание, национальную и расовую религию, историю, культуру, традиции, науку, этику, эстетику, разрушить всё в человеке истинно человеческое и сделать из него безродного космополита и безмозглого интернационалиста. Сами же евреи этим отравленным кушаньем не пользуются. Евреи придумали отравленную идею «классовой борьбы» и скармливают эту идею другим народам с целью свергнуть руками толпы национальную элиту нееврейских государств и сесть на её место. В то же время идея «классовой борьбы» в среде самих евреев полностью запрещена. У них для себя еврейское национальное единство. Но попробуйте вы создать Русское Национальное Единство (РНЕ), и вас закидают ярлыками: фашисты, нацисты, расисты.

Ветхий Завет – это жёсткий еврейский национализм, расизм и шовинизм. Новый Завет – это дьявольский интернационализм для слабоумных. Христианство явилось дальнейшим этапом развития иудаизма, но предназначенным исключительно для гоев. Поэтому нет ничего удивительного в том, что эти две столь противоположные по системе ценностей религии находятся в единой книге – Библии, считающейся священной. Библия – это целостная книга, и она задаёт одну единую систему. Библия – это глобальный проект построения мiрового рабовладельческого общества. При всяком рабовладельческом строе есть два главных класса: класс рабовладельцев и класс рабов. Иудаизм – это религия для рабовладельцев (евреев), христианство – это религия для рабов (неевреев). Вот и вся Библия. В этом её главная суть. Поэтому когда мы говорим о Библии в целом, то правильнее говорить об иудохристианстве.

Люди – существа обучаемые и управляемые. Чему и как их научишь, так они себя и ведут. Один древний мудрец очень правильно сказал: «Человек напоминает собой пустой глиняный кувшин. Что туда накидаешь, то там и гремит». Иудаизм и христианство формируют два противоположных психотипа. Иудаизм предназначен для евреев и формирует у них психотип рабовладельцев, христианство предназначено для неевреев и формирует у них психотип раба. Именно поэтому во всех христианских странах у власти находятся евреи. Христианство – это «пятая колонна» иудаизма.

Поведение человека в первую очередь определяется не внешней средой, а его собственной самооценкой. Загипнотизируйте человека, внушите ему, что он лягушка – и он будет квакать. Иудаизм поднимает самооценку (а следовательно и состояние духа) еврея на недосягаемую для других народов высоту. Иудаизм говорит еврею: Ты богоизбранный человек. Все остальные народы (гои) – это животные с человеческими лицами. Ты должен быть хозяином жизни. Ты должен управлять гоями. Вся собственность гоев – это твоя собственность, которая находится у них временно. И т.д. Поэтому евреи имеют боевое состояние духа и никогда не идут на заводы кастрюли паять. Они идут в банки, финансовые компании, коммерческие структуры, в крупные государственные чиновники, в СМИ, на телевидение, в руководители, в управленцы и т.д.

Христианство же учит христианина прямо противоположному: Ты раб божий. Ты человек маленький. На всё воля божья. Всякая власть от бога. Ты грешник. Смири гордыню. Смирись, терпи, страдай и мучайся. Бог терпел и нам велел. Если будешь своевольничать, то на том свете попадёшь в ад. Дали тебе по лицу – подставь другую щёку. Отнимают рубашку – отдай и верхнюю одежду. И т.д. В итоге, самооценка христианина и его состояние духа опускаются на уровень около нуля, и он на этом уровне и живёт, как убогое тупое существо, внешне похожее на человека. Из христианина делают психически больного, копающегося в себе мазохиста, выискивающего в себе самом несуществующие грехи.

Христианские иерархи (среди которых одни евреи) не стесняются и не скрывают своего презрительного отношения к христианам, считая их за баранов (агнцев), которых надо «пасти жезлом железным». Их так и называют – паства, то есть те, кого пасут, а те, кто пасёт, называются пастырями (пастухами). Тема возвращения заблудших агнцев (баранов) в своё стадо (в лоно «святой» христианской церкви) – любимая тема в христианстве.

У «язычника» в понятие «хороший человек» входило: благородный, чистокровный, породистый, знатный, здоровый, сильный, энергичный, смелый, умный, волевой, гордый, честолюбивый, красивый, культурный, великий, могучий, богатый, весёлый, счастливый.

У «язычника» в понятие «плохой человек» входило: плебей, нечистокровный, беспородный, низкий, больной, слабый, трусливый, глупый, безвольный, смиренный, покорный, урод, бескультурный, ничтожный, беспомощный, бедный, унылый, мученик, несчастный.

У христианина всё наоборот. Его «герой» – это бедный, нищий, несчастный, смиренный, ничтожный страдалец, мученик и блаженный (слабоумный), а если он к тому же ещё и урод, то это вообще замечательно с христианской точки зрения. Такова типичная «игра в наоборот» христианского дьявола. Об этой порче естественной морали великолепно написано у гениального Фридриха Ницше в «Генеалогии морали».

Христианство всегда было нетерпимо и всегда ненавидело свободу совести, свободу слова и свободу мысли. Собственно свобода никогда не входила в христианскую систему ценностей. Это и неудивительно, так как христианство – это религия, специально созданная иудеями для рабов. Высшей ценностью христианства является не свобода, а слова Христа (которых, кстати, никто не слышал). Духовное рабство не допускает инакомыслия.

Сказки про христианскую любовь – это просто лживая маска. Под «человеколюбивой» маской христианство скрывает самую агрессивную, самую неприкрытую, нетерпимую человеконенавистническую идеологию, лютой ненавистью ненавидящую традиционные нееврейские, «языческие» культуры народов мiра.

Мiр отлично знает преступные деяния «человеколюбивой» церкви Христовой. Фактическую сторону её бесконечных преступлений хорошо описывает Карлхайнц Дешнер в своей фундаментальной четырёхтомной монографии «Криминальная история христианства». Только на кострах было сожжено несколько сотен тысяч человек. Причём жгли лучших из лучших. Жгли астрономов, математиков, алхимиков, магов, любых других учёных, просто свободомыслящих людей. Христианство жесточайшим образом преследовало науку, культуру, искусство, любое свободомыслие. Христианство развязало несколько кровопролитных войн и крестовых походов. Пятнадцать веков в Европе христианство запрещало людям мыться, уничтожив все бани – «очаги языческого разврата». Христиане в соответствии с иудаистской доктриной культурного геноцида целенаправленно уничтожали древние рукописи. Они разгромили древнейшие библиотеки – хранилища ценнейших книг – с целью лишить народы ключевой информации, касающейся их истории и традиционных религий.

Сегодняшние жидохристианские лидеры спят и видят Россию теократическим государством, чтобы полностью удушить в ней свободу совести и свободу слова. Это, конечно, абсолютно противоречит ныне действующей Конституции Российской Федерации, в которой записано (ст.14), что Россия – светское государство, в котором все религии равноправны. Сегодняшние сионистские властители России нагло попирают статью 14 Конституции России: по радио и телевидению постоянно выступают христианские попы, елейно разливая свой «опиум для народа», но никогда не дают выступать людям с антихристианскими взглядами.

Христианские проповедники много говорят об опасности, исходящей от тоталитарных сект, но никогда не говорят, что подавляющее большинство всех этих тоталитарных сект – это секты христианские, основанные на культе Иисуса Христа. Достаточно вспомнить тоталитарную секту Белого Братства Марии-Деви-Христос или изуверскую секту скопцов, вырезающих друг у друга половые органы.

Cегодня в России христианская церковь – это также преступная организация, возглавляемая Алексием II Ридигером, полуевреем, бывшим агентом КГБ по кличке «Дроздов». В сегодняшней христианской церкви России царят воровство, коррупция, педерастия, растление малолетных. Христианская церковь ввезла в Россию спиртной и табачной отравы на многие миллионы долларов. Фактура этих преступных деяний достаточно хорошо описана в замечательной брошюре «Будни святой РПЦ», М.: «Русская Правда», 2002 (Истархов, 2002, с.3; Барышенко, 2003, с.25-30).

167. Апостол Павел пишет ефесянам, т.е. жителям греческого города, вчерашним «язычникам»: «Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу» (Еф.2:19).

Что значит «сограждане святым»? Ведь святых-то, кроме первомученика Стефана, в христианской церкви ещё не было. А это значит, что у еврейского бога весь еврейский народ святой, о чём он заявил своим обетованием: «А вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх.19:6), и «обрезанные сердцем» ефесяне сравнялись с избранным народом, евреями, потому и стали «своими» еврейскому богу. «Возвеселитесь, язычники, с народом Его!» – призывает Павел в другом месте (Рим.15:10), ясно давая понять, что верующие в Христа неевреи – лишь довесок, а основной вес приходится на иудеев.

168. Настоящим гимном своему родному еврейскому народу (и вместе с тем теологическим шедевром) стало Послание апостола Павла к римлянам. Три главы – с 9 по 11 – посвящены особой роли евреев, «израильтян, которым принадлежит усыновление, и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь» (9:4-5).

Павел, чьи слова «несть эллина ни иудея» любят цитировать недобросовестные христиане, не скрывал своих подлинных национальных симпатий: «Братия, желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение» (10:1).

И далее, намертво связывая свою настоящую и будущую судьбу с «богоизбранным» народом, апостол вопрошает: «Итак, спрашиваю: неужели Бог отверг народ свой?» И сам же отвечает: «Никак. Ибо и я израильтянин, от семени Авраамова, из колена Вениаминова. Не отверг Бог народа своего, который Он наперёд знал» (11:1-2). И это сказано после распятия и крестных мук Христа!

Бог Израилев, конечно же, наперёд знал всё, что сделает и чего не сделает Израиль, и тем не менее предвосхитил все проступки своего избранного народа своим обетованием: «Господь, Бог твой, есть Бог милосердный; Он не оставит тебя и не погубит тебя и не забудет завета с отцами твоими, который Он клятвенно утвердил им» (Втор.4:31). Также он говорит через пророка Исаию: «А ты, Израиль, раб Мой, Иаков, которого Я избрал, семя Авраама, друга Моего, ты, которого Я взял от концов земли, и призвал от краёв её, и сказал тебе: ты – Мой раб, Я избрал тебя, и не отвергну тебя, не бойся, ибо Я – с тобою; не смущайся, ибо Я – Бог твой; Я укреплю тебя, и помогу тебе, и поддержу тебя десницею правды Моей» (41:8-10).

Ключевые слова Послания к римлянам таковы: «В отношении к благовестию [т.е. Евангелию] они [евреи, иудеи] враги ради вас; а в отношении к избранию – возлюбленные Божии ради отцов. Ибо дары и призвание Божие непреложны. Как и вы некогда были непослушны Богу, а ныне помилованы, по непослушанию их, так и они теперь непослушны для помилования вас, чтобы и сами они были помилованы. Ибо всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать» (11:28-32).

Как следует из этих слов великого демагога, можно даже и принять Благую Весть, но при этом не попасть в избранники еврейского бога. А можно – наоборот. Евреи – «избранный народ Божий» незавимо от принятия Евангелия, навсегда, «непреложно».

Сравнивая здесь же язычников с ветвями дикой маслины, привитыми на ствол маслины культурной, облагороженной (т.е. иудаизма, еврейства), Павел осаживает и строго предупреждает неофитов:

«Если корень свят, то и ветви. Если же некоторые из ветвей отломились [т.е. евреи, пошедшие против Христа], а ты, дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись пред ветвями. Если же превозносишься, то вспомни, что не ты корень держишь, но корень тебя» (11:16-18).

Согласно Павлу, даже неверующий, отпавший от своего бога Израиль – всё равно Израиль! «И таким образом весь Израиль спасётся, как написано: приидет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова» (11:26)!!

Поэтому истинным христианам «необходимо отрешиться от плоского, страстного, “человеческого” подхода в этом вопросе. Нельзя, например, быть христианином и требовать “восстания” против “жидовского владычества”. Тут уж надо выбирать одно из двух. Ибо легко может оказаться, что поднимая бунт против евреев, христианин на деле бунтует против [своего] Господа. На чьей стороне при этом оказывается христианин и чем может кончиться подобный бунт – объяснять не надо. Убедительные победы евреев нашего времени над христианскими народами (в первую очередь – над русским народом дважды в течение каких-то семидесяти лет, но также и над немецким, испанским, американским и др.) красноречиво говорят об этом» (Прот.Иоанн, с.21).

169. «Но Господь сказал мне: “Довольно для тебя благодати Моей; ибо сила Моя совершается в немощи”. И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа; ибо, когда я немощен, тогда силён» (2 Кор. 12:9-10).

Немощный раб, не понимающий своего рабства, есть божественная благодать для сердца каждого иудея. Получается игра в поддавки, в которой для каждого участника действуют в корне различающиеся правила. Один с искренним удовольствием затягивает себе на шее петлю, а другой, не менее искренне, натирает её мылом (Росс, с.7).

170. «Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное» (Евр.10:36).

«И потому выйдите из среды их, и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и Я приму вас (Ис.52:11)» (2 Кор. 6:17).

В своих «священных» книгах евреи обещают сами себе весь мiр, нужно лишь терпение и отделение от народов-тружеников. Действительно, евреи наиболее чётко отделяются от любого народа-труженика и коренного населения, в том числе и с помощью своего племенного изобретения – своих еврейских гетто. Также отделяются и христиане от своего собственного народа.

171. «Есть у меня и другие овцы, которые не сего двора; и тех надлежит мне привесть: и они услышат голос мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин.10:16).

Надо ли разъяснять, что пастух пасёт стадо вовсе не для пользы овец?

Обманом, хитростью, огнём и мечом приводит христианство чужих овец к послушанию еврейскому пастырю, чтобы «пасти все народы жезлом железным» (Откр.12:5). Только в пределах обобщённой еврейской идеологии паразитизма такое поведение не называется преступлением.

172. «Некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда не помилованные, а ныне помилованы (Ос.2:23)» (1 Пет. 2:10).

Евреи, или иудеи, что сегодня одно и то же, никогда не были народом, расой, нацией, национальностью. Они есть и навсегда останутся лишь племенным сообществом, связанным воедино эгоистическими паразитическими интересами, наиболее чётко выраженными в идеологии иудаизма. А это не только Ветхий Завет и Талмуд. Это и Новый Завет, ибо без хорошо подготовленных рабов не может существовать ни один человекоподобный паразит.

173. «И я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители» (Лк.16:9).

Чтобы попасть в «вечные обители», т.е. в Царство Небесное, нужно «приобретать себе друзей богатством неправедным». А как же в таком случае в христианстве бороться с преступностью? В очередной раз хорошее и плохое меняется местами.

174. Иисус, справляя пасхальный иудейский шабаш вместе с учениками, «взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: “Приимите, ядите; сие есть тело моё”. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: “Пейте из неё; ибо сие есть кровь моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов”» (Мф.26:26-28).

Иисус освобождает грешников от всех их грехов. Всякий грех – это принесение зла кому-то. Освобождая мелких и крупных преступников от ответственности за содеянное, Христос становится их покровителем в ущерб потерпевшим.

175. «Если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий мою плоть и пиющий мою кровь имеет жизнь вечную; и я воскрешу его в последний день» (Ин.6:53-54).

Это уже действительно нелепее всякой нелепости и более дико, чем любое зверство – вкушать человеческое мясо, пить человеческую кровь и, поступая так, думать, что имеешь жизнь вечную! А между тем, строки эти служат основой для «святого» причастия – главного мистического акта в христианской церкви, без которого, по её мнению, невозможно «спасение». Христос пропагандирует здесь откровенно сатанинские деяния. Причастие – это сатанинское действо, когда мысленно пьют человеческую кровь и мысленно едят человеческое тело. По церковному учению, когда верующий проглатывает ритуальный хлеб, смоченный в вине, то тут же в его организме происходит чудо: хлеб превращается («пресуществляется») в тело Христово, а вино – в его кровь. Здесь мы видим истинное язычество, которому свято следуют настоящие христиане. Из такого христианства растут корни множества фильмов о людоедах и вампирах, заполонивших сегодня мiр.

Обряд причащения крови и тела имеет очень древнее происхождение; он ведёт своё начало от языческой жертвенной трапезы, имевшей характер кровавых человеческих жертвоприношений, когда дикарь был убеждён, что пожирание мяса и крови человека даёт возможность приобрести силы и свойства пожираемого. Так, этнографами ещё XVI века (эпохи великих географических открытий) отмечалось незыблемое установление у некоторых племён Нового Света, согласно которому умершие родители должны находить упокоение в желудках своих детей. Иное погребение считалось постыдным для потомков и бессмысленным, поскольку мистическая сила и благодать предков таким образом как бы пропадали втуне.

Конечно, каждый верующий христианин очень обижается, если ему говорят, что причащение имеет своим началом просто-напросто людоедство, употребление человеческой крови и тела. Но вот что пишет по этому поводу протоиерей Иоанн (Петров) в «Русском православном катехизисе» (2003, с.123): «Завещав своим последователям есть его плоть и пить его кровь, Христос, несомненно, обратился к сильнейшим архетипам, коренящимся глубоко в подсознании каждого человека, хотя и не смеющего себе в том признаться по причине испорченности цивилизацией. Следует, вскрывая и освобождая собственное подсознание, преодолевать в себе “культурную личность” на пути к истинной христианской вере. Лучшим подспорьем тут как раз и является такое экстремальное нарушение основных табу, как ритуальный каннибализм в виде обряда причастия».

Современные христианские попы требуют от верующих, чтобы они верили, что, участвуя в обряде причащения, они поедают «истинное тело» и пьют «истинную кровь» Христову, а не их символы. О том, как отцы церкви представляли на самом деле значение этого обряда, этой тайны, рассказывает преподобный Нифонт, епископ кипрский, живший около 1650 лет назад. Однажды за литургией Нифонту, пришедшему с учеником своим, было видение, выяснившее смысл таинства причащения. Во время перенесения даров Нифонт увидел, как отверзся покров церковный и разверзлось небо, и ощутилось великое благоухание. Потом стали сходить ангелы с пением «Слава Христу-Богу!» Они принесли прекрасного отрока, поставили его на дискос (блюдо, на которое кладётся жертвенный хлеб), а сами окружили престол и служили честным дарам; два же серафима и два херувима, паря над его головою, покрывали своими крылами. Когда настало время освящения даров и совершения страшного таинства, один из светлейших ангелов приступил и, взяв нож, заколол отрока; кровь он выпустил в святую чашу и, положив отрока на дискосе, сам стал снова с благоговением на своё место… По окончании же святой службы Нифонт увидел, что отрок вдруг опять оказался целым на руках ангельских и вознёсся на небо (Скворцов-Степанов, 1936, с.200).

Верующий христианин может возмутиться нашим отношением к тому, во что он так искренне верует, и в то же время он нисколько не возмущается в житии преподобного Нифонта описанием, как ангел ножом убивает отрока и кровь его отцеживает для того, чтобы ею напоить людей.

Как известно, римляне обвиняли первых христиан в том, что они приносят в жертву своему «богу» новорождённых римских младенцев, вкушают их плоти и крови и предаются массовому разврату. В «православных» «Житиях святых» (Введенская Оптина Пустынь, 1993, январь, часть I, с.28) в разделе, посвящённом святому Василию Великому (330-379) – «богомудрому учителю церкви» – приводится весьма примечательный эпизод. «Однажды, когда он (Василий Великий) совершал божественную службу, некий еврей, желая узнать, в чём состоят святые тайны, присоединился к прочим верующим, как бы христианин, и, войдя в церковь, увидел, что святой Василий держит в своих руках младенца и РАЗДРОБЛЯЕТ ЕГО НА ЧАСТИ. Когда верующие стали причащаться из рук святого, подошёл и еврей, и святитель подал ему, как и прочим христианам, часть святых даров. Приняв их в руки, еврей увидел, что была ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПЛОТЬ, а когда приступил к чаше, то увидел, что в ней была ДЕЙСТВИТЕЛЬНО КРОВЬ. Он спрятал остаток от святого причащения и, придя домой, показал его жене своей и рассказал ей обо всём, что видел своими глазами. Уверовав, что христианское таинство есть действительно СТРАШНОЕ и славное, он пошёл наутро к блаженному Василию и умолял удостоить его святого крещения. Василий же, воздав благодарение Богу, немедленно окрестил еврея со всем его семейством».

Перед нами – описание классической чёрной мессы, причём взятое не из книг Кроули, не из «готического романа», не из милицейских сводок о преступлениях подвальных сатанистов, а из «православных» «Житий святых». Верующий христианин, конечно, может возмущённо закричать, что в данном случае «Господь» раскрыл еврею духовные очи, позволив увидеть духовную реальность таинства евхаристии, «действительно плоть» и «действительно кровь», а не просто хлеб и вино. Допустим. Но даже если принять «духовную» трактовку этого эпизода, то совершенно очевидно, что христианин, особенно «православный», причащаясь, свято верит, что под видом хлеба и вина он вкушает «действительно плоть» и «действительно кровь» Иисуса; таким образом налицо акт МЫСЛЕННОГО КАННИБАЛИЗМА – каннибализма «в духе», «в сердце своём». Это всякие там протестанты могут позволить себе аллегорическое понимание причастия, а ортодоксы, подходя к чаше, истово молятся: «Ещё верую, яко сие есть САМОЕ пречистое Тело Твое, и сия есть САМАЯ честная Кровь Твоя…» А священник? Он ведь тоже, совершая евхаристию, свято верит, знает, что не хлеб режет. Да вы взгляните на его инструментарий, на все эти копья и странные ножички!

Может быть, хлеб и вино как атрибуты евхаристии стали окончательно доминировать лишь в эпоху становления официозной церкви, а до этого бывали «действительно плоть» и «действительно кровь»? Не отсюда ли слова молитвы перед причастием: «…не бо врагом Твоим ТАЙНУ повем…»? «Оглашённые, изыдите!» «Двери, двери!» Что за «тайна»? Не из-за неё ли Тертуллиан в своей «Апологии» молчит о евхаристии? Не хотел затрагивать скользкую тему, зная, что «кто-то кое-где у нас порой…»?

А теперь взглянем на историю обращения еврея его же глазами. Кстати, именно так – просто, фотографически, без комментариев – она и представлена в «Житиях». Что мы видим? Сцену каннибализма: жрец режет младенца на части, а затем члены секты этого младенца поедают. Как явно следует из житийного текста, еврей вовсе не видит в этом младенце Христа – для еврея это именно младенец, человеческий детёныш, разрезаемый на части и затем поедаемый: «действительно плоть» и «действительно кровь». Никакой «духовности»! Физика! И жена еврея – дома! – увидела то же самое! И вот, будучи под впечатлением сцены каннибализма, еврей и его родня пришли в лоно христианской церкви – и были приняты! Может быть, пришли потому, что увидели нечто родное и близкое?

Наш великий учёный Владимiр Иванович Даль в книге «Розыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», написанной в 1844 г. по поручению министра внутренних дел, на основании многочисленных фактов доказал, что в иудейской среде издревле существует экстремистская секта, практикующая человеческие жертвоприношения и использующая кровь жертв «для каких-то таинственных чар». Христиане утверждают, что этот ритуал имеет антихристианскую направленность. Однако скорее всего, судя по описанному в Библии жертвоприношению Авраама, который по повелению своего еврейского бога чуть было не зарезал своего сына Исаака, ещё задолго до появления христианства кровавый обряд уже существовал среди иудейских мистиков крайнего толка. И не они ли впоследствии, войдя в первые христианские общины, кстати, и состоявшие-то в основном из евреев, предложили невинную младенческую плоть и кровь в качестве более подходящего евхаристического материала? Мол, хлеб и вино – это полумеры для теплохладных… (Широпаев, 2003б, с.4).

Сколько существуют евреи, столько они и занимаются этим сатанинским изуверством. Хотя Ветхий Завет Библии является адаптированным и смягчённым вариантом Торы, тем не менее в нём сохранены прямые указания на этот зверский обычай евреев: «Вот, народ как львица встаёт и как лев поднимается; не ляжет, пока не съест добычи и не напьётся крови убитых» (Чис.23:24). Если христианство приучает к мысленному людоедству и кровопийству, уродуя и мозги, и души людские, то иудаизм учит настоящему людоедству и кровопийству. Эти чудовищные преступления совершаются евреями на их сатанинский праздник Пасху. Детей отлавливают, зверски мучают и истязают, наслаждаясь их мучениями. Затем протыкают всё тело ребёнка специальными швайками, часто сдирают кожу и сливают кровь. После этого изуродованные тела убитых детей выбрасывают, а кровь используют в ритуальных целях, и, в частности, добавляют в пасхальную мацу (опресноки). От евреев и христиане преемственно заимствовали этот сатанинский праздник, считающийся «святым».

Слепо верующий христианин, конечно, всё здесь описанное будет считать кощунственным, как в своё время Святейший Синод считал кощунственным отношение к обряду причащения знаменитого писателя Земли Русской Л.Н.Толстого. В своём отлучении Толстого от церкви в 1901 г. Святейший Синод писал, что он издевается над самыми священными предметами веры и не содрогнулся подвергнуть глумлению священнейшее из таинств – евхаристию. Пожалуй, трудно лучше ответить Синоду, чем ответил тогда сам Л.Н.Толстой (Полное собрание сочинений, т.34. М., 1952, с.249-250): «То, что я не содрогнулся описать просто и объективно то, что священник делает для приготовления этого, так называемого, таинства, то это совершенно справедливо; но то, что это, так называемое, таинство есть нечто священное и что описать его просто, как оно делается, есть кощунство, – это совершенно несправедливо. Кощунство не в том, чтобы назвать перегородку – перегородкой, а не иконостасом, и чашку – чашкой, а не потиром, и т.п., а ужаснейшее, не перестающее, возмутительное кощунство – в том, что люди, пользуясь всеми возможными средствами обмана и гипнотизации, – уверяют детей и простодушный народ, что если нарезать известным способом и при произнесении известных слов кусочки хлеба и положить их в вино, то в кусочки эти входит Бог; и что тот, во имя кого живого вынется кусочек, тот будет здоров; во имя же кого умершего вынется такой кусочек, то тому на том свете будет лучше; и что тот, кто съест этот кусочек, в того войдёт сам Бог. Ведь это ужасно!»

176. Первосвященники и старейшины в Синедрионе (верховный суд Израиля) судят Иисуса: «Пришли два лжесвидетеля и сказали: “Он говорил: могу разрушить храм Божий и в три дня создать его”. И, встав, первосвященник сказал ему: “Что же ничего не отвечаешь? Что они против тебя свидетельствуют?” Иисус молчал» (Мф.26:60-63).

Это не лжесвидетельство. Иисус действительно говорил это (Ин.2:19). Евангелист оправдывает его тем, что Иисус говорил о своём воскресении после смерти (Ин.2:21-22). Но зачем в выражениях, провоцирующих на возмущение правоверного иудея?! Так можно оправдать любое святотатство.

177. «Иисус говорит: “…Отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных”. Тогда первосвященник разодрал одежды свои и сказал: “Он богохульствует! На что ещё нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство его! Как вам кажется?” Они же [Синедрион] сказали в ответ: “Повинен смерти”» (Мф.26:64-66).

«Одесную силы» – справа от Иеговы. Осудили Иисуса на законном для Израиля основании – за богохульство. За приписывание себе прерогатив еврейского бога. Возмущаться несправедливостью не приходится.

Предположим, приходит сегодня некто – панк, бродяга, нищий, революционер, шаман, проповедник безнравственности, незаконнорождённый, оскорбляющий все национальные святыни (всё это в одном лице) – и заявляет, что все должны в него уверовать, потому что он Сын Божий. При этом заходит во все церкви, научные учреждения, безобразничает там, вещает по радио и телевидению, организует партию. Самое малое – угодил бы в сумасшедший дом. Но в те времена таких за казённый счёт не содержали.

178. Один из повешенных злодеев «сказал Иисусу: “Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твоё!” И сказал ему Иисус: “Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю”» (Лк.23:42-43).

Если арийский ведийский Бог учит не творить зло, то иудохристианский «бог» Иегова в лице своего сына говорит прямо противоположное: «Не противься злому» (Мф.5:39). То есть христианский «бог» не только не препятствует злу, но позволяет его творить, расплождает его и прощает злодеям их злодеяния, лишь бы только они веровали в него, как «благоразумный» разбойник, совершенно заслуженно, по делам своим, осуждённый на распятие рядом со Христом, но в последние минуты своей преступной жизни внезапно «уверовавший» в него. А если человеку не даёт покоя совесть за совершённые преступления, то для того чтобы её успокоить, необходимо, согласно практикуемому в христианстве установлению, лишь «искренне» покаяться в своих грехах, причём не перед пострадавшим, обиженным или оскорблённым, а перед совершенно посторонним человеком, каким-нибудь блаженненьким (т.е. слабоумным) деревенским попиком или сознательным и беспринципным, не верящим ни в Бога, ни в чёрта профессиональным обманщиком, лицемером и мошенником, принявшим священнический сан «во имя Овса и Сена и Свиного Уха», «не ради Иисуса, а ради хлеба куса», и христианский «бог» тут же снимет со злодея через этого бесхитростного попика или «мудрого, аки змий» отпетого мерзавца всю ответственность за совершённое зло. Вору при этом вовсе не нужно будет возвращать награбленное ограбленному, достаточно лишь поделиться с церковью, блудницам не нужно исправлять свою беспутную жизнь, восстанавливать разрушенные семьи и заботиться о брошеных детях, убийце не нужно кормить, одевать и обувать оставленных им без кормильцев безутешных вдов и сирот, либо нести иное наказание за совершённые преступления – достаточно лишь веровать в Христа и каяться в своей греховности, в которой, опять-таки, никто не виноват, так как досталась она в наследство от еврейских прародителей через их «первородный грех», т.е. по воле того же самого еврейского бога, «промыслительно». И стоит лишь исповедаться и причаститься «святых христовых тайн», то есть съесть «истинное тело» и выпить «истинной крови» христианского «бога», как тот тут же простит тебе всё сотворённое зло и снимет «по великой милости своей» всю ответственность за него, а после смерти тела, если ты еврей, – прямиком направит твою бессмертную душу в еврейское Царство Небесное возлежать рядом с Авраамом, Исааком и Иаковом (Мф.8:11) и со всеми уверовавшими во Христа еврейскими разбойниками, и даже не уверовавшими, так как «весь Израиль спасётся» (Рим.11:26). Всё легко и просто. Поэтому пока наряду с иудаизмом существует и христианство – зло неискоренимо.

179. «Боже мой, Боже мой! Для чего Ты меня оставил?» (Мф.27:46).

Эти слова распятого Иисуса перед потерей сознания, полные сомнения, смятения, жестокого разочарования, говорят об одном. «Христос шёл на крест в твёрдой уверенности, что с ним всё будет в порядке, поскольку Небесный Отец не оставит его, спасёт в последний момент, явит чудо или даст сверхъестественные силы для освобождения. Пришло время последней проверки и окончательного торжества его божественной природы. Но часы текли, а чуда всё не было. Небеса молчали, а муки и смертельная тоска росли с каждой минутой.

Пока зеваки, воины и их начальники, кричали ему в начале казни: “Других спасал; пусть спасёт себя самого, если он Христос, избранный Божий”, “Если ты Царь Иудейский, спаси себя самого” (Лк.23:35,37); пока книжники и первосвященники, старейшины и фарисеи, насмехаясь, говорили друг другу: “Других спасал, а себя не может спасти! Христос, Царь Израилев, пусть сойдёт теперь с креста, чтобы мы видели; и уверуем” (Мк.15:31-32; Мф.27:42); пока до него доносились их слова “уповал на Бога: пусть теперь избавит его, если он угоден Ему, ибо он сказал: Я Божий Сын” (Мф.27:43); пока даже сораспятые с ним разбойники поносили его (Мк.15:32) и требовали в отчаянии: “Если ты Христос, спаси себя и нас” (Лк.23:39) – он стоически терпел и ничем не выдавал своего страшного волнения. И даже нашёл в себе силы утешить мать, любимого ученика и “благоразумного” разбойника. Но его душа страстно хотела, чтобы случилось именно то, о чём говорили все эти люди. И чем дальше, тем громче все эти слова начинали звучать в мозгу казнимого. Окружающие уже отвлеклись на другие дела, а для него значение происходящего росло с каждым мгновением. Ибо в эти минуты решающих испытаний подводился итог всей прожитой жизни, определялось главное: прав ли он был все эти годы в отношении своей божественной природы и божественной миссии, или заблуждался сам и вводил в заблуждение других?

Так понимали дело окружающие; так же понимал дело и сам Иисус Христос. И когда сомнения стали нестерпимо велики, настолько велики, что уже превращались в зловещую уверенность, он не удержал в себе тех тоскливых и полных отчаяния восклицаний, которые приведены евангелистами.

Настал момент истины. Он понял, что он и не Бог, и не Сын Бога» (Прот.Иоанн, с.80-81). Самоуверенность покинула его. Трагикомедия окончена.*

Стоит ли жалеть этого то ли сумасшедшего, то ли великого обманщика, то ли исполнителя чьей-то дьявольской игры? Можно было бы, если бы не оставил он после себя реки слёз и моря невинной крови в результате воплощения своих безумных идей.

Все верующие в Христа верят не в реальный образ, встающий со страниц евангелий, которые многие никогда не читали, а в воображаемый, созданный лучшими сторонами их души. И потому они в ужасе закрывают глаза и уши, когда им предлагают взглянуть на подлинного Христа, ибо сразу рушится весь их мiр, вся их вера в христианские идеалы.

Можно сочувствовать страданиям их наивных душ, но истина дороже.

180. «Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух» (Мф.27:50).

Что же на самом деле произошло в пятницу 14 нисана 30 г. н.э.? Умер ли Иисус Христос на кресте или нет? Вот как на этот вопрос отвечает протоиерей Иоанн (Петров).

На самом деле Христос действительно мучительно умирал на кресте и понимал, что умирает всерьёз и навсегда. Надежда на Небесного Отца, долгие годы поддерживавшаяся в сознании, окончательно покинула его, однако жажда жизни от отчаяния лишь усиливалась. Он не хотел умирать. Всегда надеявшийся на сверхъестественную помощь того, кого считал своим настоящим отцом, уверенный в своей конечной неуязвимости, он перед лицом смерти понял, наконец, что в действительности предоставлен лишь самому себе. Ещё вчера он заявил апостолу Филиппу: «Видевший меня, видел Отца… Я в Отце, и Отец во мне» (Ин.14:9-10). И евреям недавно, во время праздника обновления, сказал в Храме: «Я и Отец – одно» (Ин.10:30). Но сегодня, на кресте, он с ужасом открыл, что это не так. Совсем не так!

При этом Христос превосходно владел собой или, что вернее, был безконечно сосредоточен, погружён в себя (Евангелие от Петра: «Он же молчал, как будто не испытывал никакой боли»). Мысль Исключительной Личности напряжённо билась, ища выхода из безвыходной ситуации.

Христос, несомненно, знал из практики, что через некоторое время палачи придут, чтобы перебить ему ноги для ускорения смерти, и тогда никакое спасение станет уже не возможным. Этого он не мог допустить. И тогда он либо действительно пережил непроизвольную клиническую смерть, либо впал в глубокий обморок (или даже кому), либо… положившись, в конце концов, только на себя и будучи испытанным магом и экстрасенсом, сумел расчётливо приостановить жизненные процессы в своём организме. Подобные примеры из практики йогов, когда те «умирают» и даже позволяют себя захоронить в точности на заданный срок, а потом «оживают», – неоднократны, хорошо известны и документально засвидетельствованы. Понятно, что тот, кто умел прерывать летаргию у других [случай с дочерью Иаира, которая «не умерла, но спит» (Мк.5:39; Мф.9:24; Лк.8:52), и др.], смог бы и вызывать её по своему желанию у себя самого. Хотя последняя версия кажется наиболее убедительной, но отметим, что во всех трёх гипотетических случаях у всех окружающих возникло бы полное впечатление бесповоротной смерти мученика. Чем, надо сказать, они должны были быть весьма удивлены, ибо смерть у повешенных на кресте никогда не происходила столь рано, если им не перебивали ноги. Недаром извещённый о смерти Христа Пилат, опытный в делах такого рода, «удивился, что он уже умер, и, призвав сотника, спросил его: давно ли умер?» (Мк.15:44).

Итак, все сочли, что Христос мёртв: таково было внешнее впечатление наблюдателей, зафиксированное с чужих слов евангелистами (Мф.27:50; Мк.15:37; Лк.23:46; Ин.19:30). И воины, пришедшие перебить голени у распятых для ускорения смерти осуждённых, «пришедши к Иисусу, как увидели его уже умершим, не перебили у него голеней» (Ин.19:33). Сами евангелисты при сём не присутствовали и тело казнённого не осматривали. Врачебного заключения не производилось. Единственное действие, призванное определить, что произошло – смерть казнимого или же её имитация – это «контрольный» удар копьём, описанный свидетелями (Ин.19:34-35). Этот удар сочли за экспертизу тогда и продолжают считать до сих пор.

Однако случилось непредвиденное. Караульный солдат, пронзив грудь казнимого с правой (!) стороны, добился истечения из отёчного лёгкого скопившейся в нём жидкости («воды»), мешавшей дыханию, чем невольно спас полумёртвого или отчасти притворявшегося мёртвым Христа. Тело очень быстро – ибо это было к вечеру в пятницу, накануне субботнего заповедного дня, и все дела, начатые евреями, должны были быть экстренно закончены – сняли с креста и отдали родным и близким. Была и другая, главная причина спешки, о которой умалчивают источники. Те, кто организовал казнь Христа, хотели лишь одного: чтобы все как можно скорее увидели и убедились, что тот, кого они считали Мессией – умер. Им нужен был мёртвый Христос, причём срочно. Никто не был заинтересован в глубокой и всесторонней проверке факта смерти. Тело умастили, обвили пропускающей воздух (это важно!) тканью и положили в высеченное в скале пространство, где сохранялась возможность дышать.

В прохладной гробнице Христос постепенно в течение суток вернулся к жизни, пришёл в себя, отлежался. Искусный йог, он восстановил, насколько это было возможно, свою жизнеспособность. Поскольку ноги у него не были, как это можно считать установленным, искалечены, он сумел, упираясь ими, слегка отодвинуть камень, которым была прикрыта гробница, и в ночь с субботы на воскресенье протиснулся наружу. Болели руки и рана на груди, но он был жив!

Необходимо было срочно покинуть зловещие, грозящие гибелью места, что он и сделал немедленно, благо ноги его были здоровы. Они не были не только перебиты, как у несчастных разбойников, но даже и пробиты гвоздями.

Данная версия – единственная, не расходящаяся ни с евангелиями, ни со здравым смыслом. Протоиерей Иоанн особо отмечает, что в четвёртом члене Символа «веры православной» исчерпывающе сказано про Христа: «Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребена». В этой отточеннейшей из формулировок – ни слова о смерти! Да, был распят. Да, страдал. Да, был погребён. Но – не умирал!! (Прот.Иоанн, с.85-88).

181. «И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху до низу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, и, вышедши из гробов по воскресении его, вошли во святой град и явились многим» (Мф.27:51-53).

Что бы это могло значить? И могло ли случиться, что такой потрясающий, небывалый и незабываемый факт, как массовое, повальное воскресение умерших и нашествие оживших мертвецов на Иерусалим, остался не отмечен не только историей, но и другими тремя евангелистами? Нечто подобное мы встречаем только в отношении рассказа о воскрешении Лазаря, отмеченном Иоанном, но проигнорированном другими тремя евангелистами. Отчего наиболее невероятные, потрясающие рассказы евангелистов о воскрешениях не верифицированы их коллегами – это вопрос, на который вряд ли будет дан ответ в лоне церкви.

Однако, если массовое дефиле «усопших святых» по Иерусалиму стыдливо замалчивается церковной традицией как абсолютно недостоверное, то почему же воскресение Иисуса Христа должно вызывать к себе иное отношение? Христос не умер на кресте, а потому и не воскресал после снятия с него! Показательны его слова, сказанные Марии Магдалине у пустого гроба: «Не прикасайся ко мне, ибо я ещё не восшёл к Отцу моему» (Ин.20:17). Что значит эта странная фраза о том, что он ещё не восшёл к Отцу? И почему из-за этого нельзя было к нему прикасаться? Быть может, просто болели раны, и он, боясь их разбередить, сказал первое, что пришло в голову, невольно выдав главный факт: он не умирал?

Однако церковная традиция упорно настаивает на феномене воскресения. Для церковного учения здесь заключён краеугольный камень. Как пишет апостол Павел: «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера наша» (1 Кор. 15:14).

Между тем, как пишет протоиерей Иоанн, достоверных свидетельств того, как Христос воскрес в гробу, поднялся и вышел из него, не существует вообще. Однако, быв свидетелями казни и погребения Христа или слышав об этом как о вполне достоверных фактах, а затем увидев живого Христа во плоти со следами гвоздей на руках и раной в рёбрах, жёны-мироносицы, как потом и апостолы, не могли принять иного, кроме чудесного, объяснения случившемуся. Что вполне естественно для того времени. А уже фантазия многочисленных рассказчиков разукрасила события невероятными подробностями, вплоть до введения в круг действующих лиц «ангелов» и т.д. (Прот.Иоанн, с.88-89).

182. «И, увидев его, поклонились ему; а иные усумнились» (Мф.28:17);

«После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение» (Мк.15:12);

«Иисус, приблизившись, пошёл с ними, но глаза их были удержаны, так что они не узнали его» (Лк.24:15-16);

«Мария стояла у гроба и плакала; и… обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус» (Ин.20:11,14);

«Когда же настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус» (Ин.21:4).

Как видим, все евангелисты согласно свидетельствуют о том, что Иисус изменил свою внешность настолько, что его перестали узнавать даже близкие люди. Зачем он это сделал? И почему его вообще никто не видел, кроме учеников и близких? Почему он таился, менял внешность?

Конечно, Иисус вполне мог думать, что враги непризнанного Мессии и его учения, отправившие его на крест, стремились расправиться и с самим учением, и с его последователями. И страшно даже вообразить, что бы сделали они с самим Христом, найдя и поймав его вторично, а в крохотной – 105 на 200 км – Иудее это было нетрудно. Как минимум, отправили бы снова на крест, на этот раз приняв все меры к тому, чтобы он не остался в живых, скорее всего, запытав предварительно до полусмерти. А то и прикончили бы втихую, подбросив потом труп в пустыню, шакалам. Что же не бог, а человек Иисус Христос должен был делать в таких условиях? Прятаться, маскироваться, исчезать, как тень, таить место своего пребывания и внезапно, без предупреждения являться только самым избранным, самым верным, желательно – без свидетелей. Что он и делал. И при первой же возможности, как можно скорее, – исчезнуть, не оставляя следов. Что он и сделал.

По этим, а не по каким иным причинам Иерусалим, да и всю Палестину не всколыхнула весть о его возвращении, а синедрион так и не узнал о его «воскресении», удовлетворившись мыслью, что тело украли ученики, и не пытался его разыскать и казнить вторично.

Конечно, у Иисуса Христа был и другой вариант явления народу. Он мог пойти, так сказать, ва-банк и явиться триумфально, представ всему Иерусалиму как воскресший Мессия, как апофеоз воли бога Израилева. О, какие перспективы открывало подобное явление! Мы помним, каков был его торжественный въезд в Иерусалим, когда огромные толпы народа шли рядом, славословя его и устилая ему путь своими одеждами и пальмовыми ветвями. Как отметили сами фарисеи в тот момент: «Весь мiр идёт за ним» (Ин.12:19). Какое волнение, какая смута поднялась! Сколько надежд, сколько восторгов пробудило его появление в Великом Городе! Его приезд всех переполошил, перепугал синедрион и первосвященников, создал «революционную ситуацию», которая ещё жила в памяти у всех.

Видимая всеми смерть на кресте разрушила веру в него как в Мессию у сонма его приверженцев. Все их восторги и надежды оказались похоронены вместе с ним вечером в пятницу 14 нисана. Но они ведь могли вместе с ним и воскреснуть! Собирая мирной проповедью многие тысячи людей ещё до распятия, Иисус после «воскресения» мог бы собрать сотни тысяч уже самим фактом своего чудесного явления. Кто бы не прибежал посмотреть на воскресшего Мессию! Началась бы настоящая вакханалия всенародного покаяния, апофеоз надежды и веры. И тогда его малейшего слова и даже жеста хватило бы, чтобы несметные толпы обезумевших от энтузиазма и слишком долго подавляемого ожидания людей ринулись туда, куда бы он указал, и совершили бы то, что он велел. Его на руках внесли бы в Храм, в Святая святых! И где были бы тогда все его обидчики, Анна (Ханан бен Шет), и Иосиф Кайафа, и сам Пилат? Вся жизнь еврейского народа могла бы потрястись до самого основания, в Иерусалиме могла бы вспыхнуть настоящая национально-религиозная революция, которая смела бы и собственно еврейскую иерархию (как это и случилось всего через 30 с небольшим лет с началом Иудейской войны, когда народ смёл с престола власти саддукеев, правивших и во время Христа), а возможно – и римское владычество. Иисус Христос вполне мог бы стать предшественником Бар-Кохбы, только гораздо более могучим, грозным и успешным в силу как собственных необыкновенных личных потенций, так и в силу того, что восстание Бар-Кохбы явилось уже на излёте Иудейской войны как её вторая, слабейшая волна, а при Христе народ Израиля был ещё полон нерастраченных сил. Словом, у Христа был уникальный шанс стать во главе «избранного народа» и изменить весь ход его истории, сделавшись истинным Мессией. А торжество христианства началось бы на несколько веков раньше.

Но на пути осуществления этого блестящего плана возникало два препятствия.

Во-первых, трусы, предатели и тайные агенты властей (синедриона и прокуратуры), коими полон был иудейский народ не менее, чем любой другой, могли просто не дать ему успеть развернуться. Если бы он оказался схвачен до того, как волна слухов о Втором пришествии накрыла Иерусалим, ему бы уже ничто не помогло. И даже страх перед народным возмущением вряд ли остановил бы синедрион, как не остановил он Ирода, казнившего Иоанна Крестителя. Иными словами, степень риска была смертельно высока, и цена игры непомерно велика. Особенно для человека, только что пережившего собственную казнь, сопряжённую, к тому же, с грандиозным моральным крушением, утратой былой веры в себя и познанием собственной человеческой слабости и смертности.

Где была гарантия, что первосвященники и фарисеи дрогнули бы и сдались, преклонились перед Христом и передали бы ему бразды правления над Израилем? Нет, таких гарантий он не ждал от «рода лукавого и прелюбодейного», от «жестоковыйного» народа. Скорее наоборот, он точно знал, что уж если в первый-то раз, зная о его могущественных возможностях, они не побоялись отправить его на крест, то и во второй раз, тем более в ситуации «кто – кого», рука народных правителей не задрожит.

Во-вторых, Мессия, как верили евреи, должен был освободить Израиль, а не умирать на кресте. Пойдя ва-банк и представ перед всем еврейским народом как истинный Помазанник, отбросив все экивоки и двусмысленности, Христос оказался бы перед неизбежностью соответствовать этому званию по всем статьям. Тут уж нельзя было бы отделаться словами или отдельными чудесами, даже такими массовыми, как накормление пятью хлебами толпы. Доктрина мессианства, предначертанная пророками, была к тому времени уже детально отработана еврейскими книжниками, и Иисус, несомненно, подвергся бы пристрастному тестированию в духе этой доктрины. А она предъявляла немалые требования к Избавителю (прежде всего, Израиль должен обрести независимость, а также должны навсегда прекратиться войны, и евреи, оказавшись в условиях мира, покоя и гармонии, должны заняться, наконец, познанием своего бога и духовным самосовершенствованием). Готов ли был Христос к такому испытанию? Не лучше ли было тихо скрыться, оставив полных энтузиазма и веры апостолов-миссионеров объяснять вышеуказанные противоречия?

Оба эти соображения, по-видимому, перевесили желание реванша и триумфа в душе счастливо избежавшего гибели Иисуса Христа. Он не стал рисковать (Прот.Иоанн, с.103-105).

183. «И так Господь, после беседования с ними, вознёсся на небо и воссел одесную Бога» (Мк.16:19).

Это единственное определённое свидетельство о вознесении Христа после встречи с апостолами. Тем не менее, оно принято церковью в качестве одного из основных догматов, не подлежащих никакому сомнению. Но в этом свидетельстве сочетается то, что очевидцы могли бы ночью видеть с трудом, с тем, что они вообще не могли бы видеть ни при каких обстоятельствах.

Лука свидетельствует менее определённо, уверяя, что «когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо» (24:51). Но, поскольку он «отдалялся» уже в условиях глубокой ночи, то вряд ли кто-то мог ясно видеть, куда именно. По воспоминаниям апостола Иоанна, Иисус просто ушёл с последней встречи, не сказав куда. По Матфею, Иисус, приблизившись к апостолам на горе в Галилее, напутствовал их; а что последовало за сим – неизвестно. Поэтому наиболее предпочтительной представляется версия Евангелия от Иоанна.

Прислушаемся к словам крупного знатока христологии и богослова наших дней, преданно исследовавшего жизнь и учение Иисуса Христа и снискавшего мученический венец: «Разумеется, если о Христе сказано, что Он “вознёсся на небо”, мы не должны понимать эти слова в том смысле, что Он переместился в мiровое пространство. “Вознесение” – конкретный образ, указывающий на переход Богочеловека в иной план бытия, на конец Его земного служения» (Прот. Александр Мень. Сын Человеческий. М., 2000, с.378).

Так оно и было: с уходом Христа кончился первый период его жизни, период земного служения родному ему еврейскому народу, и начался второй, длящийся по настоящее время, мифический период, созданный проповедями апостола Павла. Поскольку евреи в массе своей не приняли христианства, оно должно было всё в большей мере ориентироваться на другие народы. И первым это понял апостол Павел, начавший рвать пуповину, соединявшую христианство с иудаизмом. Он проповедовал уже не учение Христа, а своё собственное, но излагая его от имени Христа. Именно в Посланиях Павла обстоятельно изложена концепция христианского вероучения, принятая в дальнейшем на вооружение всеми христианскими церквами. На первой стадии истории христианства, как показывает древнейшая из книг Нового Завета – Апокалипсис (датируемая 68-69 годами), ещё не было самых существенных элементов вероучения. Господствует только один догмат: верующие иудеи спасены жертвой Христа. Но как и почему – совершенно нельзя определить. О «первородном грехе» – ни намёка. Ни слова о Троице. Иисус – «агнец», но подчинённый еврейскому богу. И только с содержанием Посланий, носящих имя Павла, связана новая фаза в развитии религии.

* * *   Вернуться на главную страницу