Эволюция веры в бога с точки зрения психоанализа

В последней моей статье об эволюции религии я писала об изменении разных древних верований в духов, постепенном превращении их в религии, сначала политеистические (язычество), затем и в монотеистические. Причём монотеистические религии с верой в личностного (или персонального) Бога-Отца я охарактеризовала как нечто незрелое, а веру в неличностного Бога Спинозы (Бога-Субстанцию) – как нечто более мудрое. Это моя точка зрения, она совпадает с точкой зрения многих философов и учёных.

Посмотрим теперь как рассматривают проблемы веры в разных богов разные по взглядам психологи и психоаналитики, такие как Фрейд и Фромм.

Психоанализ сделал очень смелый шаг, он вторгся в святая святых человека, в его подсознание. Изучение психики человека и её анализ и позволили сделать вывод откуда исходит это стремление человека верить во что-то большое и доброе, в кого-то сверхмогущего, который защитит нас. Это исходит из детских воспоминаний, сидящих глубоко в подсознании. Конечно потребности у взрослых людей немного отличаются от детских, но всё же сходство есть: каждый человек ищет понимания (вспомним: «счастье – это когда тебя понимают»), утешения, участия, любви... А это аналог материнской заботы (для очень маленьких детей), или же отцовского участия (для детей постарше).
В психопатологии есть такие случаи, когда взрослые люди никак не желают расстаться с материнской заботой, ищут женщин, напоминающих собственную мать, или женщин намного старше себя, часто полных, или хотя бы с большой грудью (как напоминание о счастливом периоде грудного вскармливания). Но это всё довольно лёгкие случаи патологии, или даже пограничные (граничащие с нормой). Иногда патология доходит до очень сильного желания вернуться в материнское лоно. Это бывает когда стремление (уже в форме вытесненного желания)  вернуться в лоно матери проявляется во снах, в невротическом инфантильном поведении. Во снах это иногда проявляется в стремлении видеть себя в пещере, в тёмной комнате.
Роль матери от первобытно-общинного строя до настоящего времени не сильно изменилась, защита и любовь (с прощением) остались основными функциями. Сначала защитная роль матери переносится на племя, на род, потом эту роль играет церковь с его духовенством, потом государство с правителем (королём, князем, царём), впрочем иногда государство совместно с духовенством (как сейчас в России).

Религия, как я уже писала, меняется со временем. Сначала (в период поклонения духам и  язычества) человек ощущает себя частью природы. Со временем человек меняется, его мозг растёт (сначала увеличивается в размере правое полушарие, ответственное за интуицию и синтез, а только потом левое полушарие, ответственное за логику и анализ), его отношение к окружающему миру соответственно тоже меняется. Человек обожествляет явления природы, пытается понять мир, найти объяснение  всему, а как следствие найти способ избежать неприятных явлений, катастроф, болезней. Одновременно человек сохраняет детское непосредственное стремление обрести покой в лоне матери, найти сильную защиту. Пока человечество чувствовало себя в родстве с природой, оно отождествляло её явления с природной силой, воображая себе духов, но чем дальше совершенствовалось мастерство в ремёслах, тем более усовершенствовались идолы, культовые сооружения, тем сложнее становились сами культы. Пока было развито земледелие, многие народы поклонялись в основном богине «Матери-Земле» (как прообраз женщины, которая родила всё на свете), и тому найдены доказательства в виде самых древних статуэток женщины с огромным животом. Позднее, с приходом новых ремесел, орудий труда и общественного строя, боги становятся олицетворием отца (бог в иудействе, исламе, христианстве – это такое же олицетворение отца, мужчины, главы семейства, как и Великого Папа у аборигенов-австралийцев).

Человек чувствует себя всё ещё слишком слабым перед лицом стихии, ему хочется как ребёнку вернуться к матери и отцу, снова стать маленьким. Он постоянно ждёт мессию, вообще кого-то, как дети ждут взрослых: вот кто-то придёт и нас научит как жить, и накажет всех обидчиков, и исполнит все желания, и возьмёт на ручки, и отнесёт домой. Пора бы уже и понять, что ничего этого конечно не будет, человечеству давно надо было бы повзрослеть, но наличие психопатологии у некоторых представителей человечества с одной стороны, а также преобладание доминантности правого полушария над левым у большинства населения всех развивающихся стран и в некоторых развитых странах играют свою роль.

Итак, посмотрим, как рассматривали веру в бога психоаналитики.

Фрейд, основатель психоанализа, пытался с психоаналитической точки зрения объяснить религиозные верования, обряды, обосновать роль религии в развитии общечеловеческой культуры и жизнедеятельности человека.

Сущность и происхождение религии первоначально рассматривались Фрейдом в связи со сравнительным анализом неврозов навязчивости и отправлением верующими религиозных обрядов. Он посчитал, что оба эти явления несут функции подавления бессознательных влечений человека. Иными словами, в основе этих явлений лежит воздержание от непосредственного удовлетворения природных страстей (секса), что и определяет их сходство.

Отсюда его вывод: «невроз как индивидуальную религиозность», а религия как «всеобщий невроз навязчивых состояний». Таким образом, в психологическом толковании Фрейда религия выступает как защитная мера человека против своих бессознательных влечений, которые в религиозных верованиях получают иносказательную форму удовлетворения. Такое вот понимание религии в ранней фрейдовской трактовке культурного развития человечества. Фактически по Фрейду часть процесса подавления человеческих инстинктов совершается в пользу религии, а разнообразные обряды и ритуалы символизируют отречение человека от непосредственных чувственных удовольствий.

Выражаясь же по-научному, религия получает у Фрейда сугубо психоаналитическое объяснение, в основу которого положена человеческая способность к сублимированию бессознательных влечений, проецированию их вовне и символическому удовлетворению социально неприемлемых, запретных желаний. Вера в бога – это не что иное, как "проецированная во внешний мир психология".

Фрейд в работе "Тотем и табу" так интерпретирует возникновение религии:

В основе лежит "эдипов комплекс". Осознав свою вину после убийства отца в первобытной орде, сыновья будто бы попали в сложную психологическую ситуацию и сами наложили запрет на то, чего так усиленно добивались раньше. В результате осуществления так называемого психологического сдвига сыновья на место отца поставили тотем. Так из сознания вины и раскаяния возникла религия, первоначально выступившая в форме тотемизма. Это своеобразный способ успокоить противоречивые чувства человека и загладить вину за совершенное преступное деяние позднейшим послушанием избранному им заместителю отца - тотему. Все религии мира рассматриваются Фрейдом как разнообразные попытки разрешения той же самой проблемы: они приобретают различные формы в зависимости от культуры, в рамках которой складываются. Этот взгляд на возникновение религии не противоречит его старым психоаналитическим установкам. Общие рассуждения об отказе человека от своих желаний и символическом их удовлетворении, преломляясь в религиозной проблематике, наполняются теперь конкретным содержанием. Механизм же возникновения религии остается тем же самым и заключается в подавлении бессознательных влечений. Разница лишь в том, что в первом случае в расчет принималась бессознательная психологическая установка на ритуальные действия человека, а во втором - психологический сдвиг и замещение одного объекта ненависти и привязанности другим. В этом смысле табу дикарей, по Фрейду, не чуждо и современному человеку, в бессознательных тайниках души которого незримо присутствует "эдипов комплекс" и, следовательно, имеется бессознательная предрасположенность к совершению убийства.

Ещё одна версия происхождения религии выдвигается Фрейдом в работе "Будущность одной иллюзии". В основу этой версии он положил постулат о слабости и беспомощности человеческого существа перед окружающими его силами природы, о необходимости защищаться от этих непознанных и превосходящих человека сил. По Фрейду, человек не может понять силы природы, пока они безличны и тем самым чужды ему. И он стремится одушевить, очеловечить природу, с тем чтобы потом использовать против неё те же самые приёмы, которыми пользуется в повседневной жизни: он может попытаться задобрить одушевленные природные объекты, сделать их предметом своего поклонения, чтобы тем самым или ослабить их могущество, или причислить к своим союзникам. Так по Фрейду возникают первые религиозные представления, которые служат своеобразной компенсацией врожденной слабости и беспомощности человека.
Эта трактовка также совершенно не противоречит его психоаналитическим концепциям. Можно установить непосредственную связь между психоаналитическим "эдиповым комплексом" и фрейдовским пониманием потребности человека в защите от противостоящих ему сил природы. Эта связь обнаруживается, например, в аналогичной трактовке Фрейдом чувства беспомощности, испытываемого детьми и взрослыми: подобно тому как ребенок в отце ищет поддержку и придаёт сверхъестественным силам свойства личности отца, точно так же и взрослый человек приписывает силам природы характерные особенности отца, придавая им божественный смысл.

По вопросу о целесообразности поддержания или устранения религиозных иллюзий Фрейд недвусмысленно заявил о своей антирелигиозной позиции, подвергнув критике не только отдельные религиозные учения, но и сам институт религии.

Взгляды Фрейда на религию вполне укладываются в рамки атеистической традиции, которая имеет богатую историю. Вера в религиозные догматы была подорвана работами Коперника, Бруно и Галилея, философией английских и французских материалистов, установлением взаимосвязи между религией и идеализмом в работах Фейербаха, теорией эволюции Дарвина и, наконец, диалектико-материалистическим учением. Но важно то, что Фрейд рассмотрел значимость религиозных верований для человека и вывел психологические основания религии, что представляют несомненный интерес и являются ценным вкладом Фрейда в осознание роли религии в человеческом обществе.

Фрейд подметил, что, несмотря на противоречивость и необоснованность многих религиозных догматов, они обладают какой-то завораживающей силой, способны оказывать сильное воздействие на людей. Чем можно объяснить этот факт? Тайну притягательной силы религиозных иллюзий Фрейд усматривает в бессознательных влечениях человека. Фрейд фактически первым раскрыл психологическую природу всех религиозных иллюзий.

Поскольку религия для Фрейда является общечеловеческим неврозом навязчивости, а религиозные учения - невротическим наследием прошлого,  возможность устранения религиозных представлений из сознания человека связывается с психоаналитической процедурой, аналогичной той, которая применяется им и его единомышленниками при лечении индивидуальных неврозов. И в том и в другом случае предполагается постепенное вытеснение бессознательного и замена его рациональной умственной деятельностью человека (фактически это ускорение эволюции мозга, развитие логического левого полушария). Но в этом направлении предстоит долгая и кропотливая работа. Ведь религиозные представления веками фиксировались в сознании человека, их невозможно ликвидировать насильственным путем. Подобная попытка, по убеждению Фрейда, заранее обречена на неудачу точно так же, как психоаналитик потерпел бы поражение, если бы попытался насильственным путем перевести бессознательное невротика в его сознание. Фрейд предлагает избавление от религиозных представлений путём " общечеловеческой терапии", с помощью которой можно будто бы перевести религиозные продукты бессознательного в сферу сознания, понять их иллюзорность, бесполезность и даже  вредность для жизнедеятельности человека и при содействии научных знаний и аргументов логического мышления отказаться от религии вообще, как тормоза прогресса человечества.

Стремление Фрейда преследовали одну цель - помочь человеку справиться со своими внутренними страстями, увеличить его могущество над силами природы, направить использование культурных, научно-технических и социальных достижений человечества на благо развития индивида.

А вот другой представитель психоанализа – Фромм – относился к религии по-другому. Определение религии Фромма весьма более широко: «под “религией” я понимаю любую систему взглядов и действий, которой придерживается какая-то группа людей и которая дает индивиду систему ориентации и объект поклонения». Таким образом, всякое служение каким бы то ни было идеалам оказывается религиозностью, независимо от того, поклоняются ли идолам, богам, святым или вождям, классу, нации, партии, успеху, богатству, силе. Любой человек для Фромма является религиозным, а религия — неизбежно присущей всем историческим эпохам. Безбожие, с его точки зрения, не означает безрелигиозности. Так что благодаря Фромму некоторые до сих пор  считают атеизм разновидностью религии.

Одной из разновидностей религии Фромм считал невроз. Он переиначивал формулу Фрейда, полагавшего религию коллективным неврозом, и трактовал невроз “как личную форму религии или, точнее, как регрессию к примитивным формам религии, находящимся в конфликте с официально признанными формами религиозной мысли”.

Фромм считал, что религиозность не обязательно связана с теизмом, и идею Бога рассматривал как символическую. Однако религия есть выражение стремления решить ключевые проблемы человека в мире, поскольку изначально человек находится в такой психологической ситуации, которая неизбежно ставит перед ним определенные вопросы, и вынуждает к поискам ответов. Религия, по мнению Фромма, суть отражение тенденций этого процесса и методология выбора решений.

Исходную ситуацию человека в мире Фромм, пользуясь термином К. Маркса, определял как отчужденность: «Переживание отчужденности порождает тревогу, и в конечном счете тревога всегда происходит от этого. Быть отчужденным — значит, быть отрезанным от мира, быть беспомощным, не имея возможности воспользоваться своими человеческими силами.» Таким образом, отчужденность является источником внутреннего беспокойства. Самая глубокая потребность человека — это потребность преодолеть свою отчужденность, освободиться из плена одиночества. Абсолютная невозможность достичь этой цели ведет к сумасшествию, потому что смятение полного одиночества можно преодолеть, лишь совсем уйдя от внешнего мира, и чувство одиночества исчезнет постольку, поскольку исчезнет сам внешний мир, от которого был отчужден индивид (вот здесь и становится понятна причина некоторых самоубийств!).

В качестве форм преодоления отчуждения и одиночества Фромм называл всевозможные оргиастические состояния, подчинение группе, творческую деятельность и любовь. Всё это — частичные решения проблемы; полное решение для Фромма  — в межличностном единстве, любви, слиянии с другим человеком. Неудача в достижении такого единства ведет к сумасшествию или уничтожению (самоуничтожению в том числе).

Но наряду со зрелыми формами любви есть её незрелые формы, из них Фромм выделял следующие разновидности: нарциссизм, некрофилию и инцестуозную фиксацию (а я бы отнесла и педофилию).

Религии по Фромму оказываются гуманистическими или авторитарными в зависимости от того, какая из тенденций представлена в них более широко. Большинство религий обнаруживают в той или иной степени обе тенденции. Главные учения всех гуманистических религий могут быть сформулированы в одном предложении: цель человека — преодоление его нарциссизма. Вероятно, нигде этот принцип не выражен столь радикально, как в буддизме. Учение Будды исходит из того, что человек сможет освободиться от страданий лишь тогда, когда он очнется от собственных иллюзий и осознает свою действительность, реальность болезни, старения, смерти и невозможность когда-либо достичь целей своих страстей. В буддийском понимании “очнувшийся” человек — тот, кто преодолел свой нарциссизм и потому способен быть полностью живым. По-моему это очень мудрое учение: лишь отказавшись от иллюзий и от всех объектов своей алчности, человек сможет открыть себя миру полностью и вступить в отношение с ним. Психологически этот процесс полного бодрствования идентичен замене нарциссизма на соотнесенность с миром.

В иудаистском и христианском преданиях, считал Фромм, цель - преодолению нарциссизма - формулируется по-разному. В Ветхом Завете говорится: “люби ближнего твоего, как самого себя”. Заповедь гласит о необходимости преодолеть свой нарциссизм хотя бы настолько, чтобы сосед был так же важен, как и собственная личность. Ещё требуется любить “пришельца”: “ люби его, как себя; ибо и вы были пришельцами в земле Египетской”. В любви к пришельцу исчезает нарциссическая любовь, ибо она означает, что я люблю человеческое существо в его бытии ином, а не потому, что оно такое, как моё. Новозаветное “любите врагов ваших” выражает ту же мысль, только несколько заостреннее. Лишь преодолевший свой нарциссизм и может сказать “я есть ты”, тогда он способен любить пришельца и врага.

Специфика концепции религии Фромма заключается в том, что религия понимается им как общечеловеческий феномен, отражающий имманентную человеку потребность в конкретном мировоззрении (то есть выработке приемлемой для себя системы устройства мира) и в объекте поклонения (иметь что-то и кого-то «святым»). Религиозность интерпретируется Фроммом не в качестве отношения к сверхъестественному, а всего лишь как установка, характеризующая отношение человека к миру реального (а верующие воспринимают иллюзорный мир богов и духов как реальный мир). Поэтому понятия религии, религиозного опыта и религиозного отношения в концепции Фромма приобретают характер социально-философских категорий гуманистического содержания. Гуманистической парадигма концепции религии Фромма, таким образом, органически связана исключительно с социально-философскими представлениями и служит целям познания человеческой личности, её неотъемлемых потребностей.

В основе конкретных религиозных систем лежит особая и почти всегда (кроме некоторых восточных религий) неосознаваемая психическая реальность, определяющая сущность и социальные функции религии. Эта реальность формируется на основе сложного взаимодействия социальной организации общества и психических процессов личности (неразвитые общественные формы государства, авторитарность и доминирующее правое полушарие индивидуумов способствуют засилью монотеизма, а хорошо развитые формы государства, демократия и доминирующее левое полушарие индивидуумов – засилью атеизму). Иными словами, сущность и содержание религии наиболее полно раскрываются при системном анализе как социокультурной среды, так и бессознательной области личности.

Исследования религиозных феноменов современного западного общества, как общества с преобладанием отношений отчуждения и конформизма, приводят к критике Фромом широко распространеных форм отчужденного поклонения "идолам" в виде государства, социальных институтов, материального достатка и т. п. Эта социальная философия Фромма не теряет своей актуальности и сейчас, в период финансового кризиса, показавшего вред поклонения деньгам.

Фромм признавал ведущую роль социальных факторов в процессе формирования личности и выбора его религии (как мировоззрения). Вывод о фундаментальных проблемах человеческой цивилизации наших дней - чувство одиночества, бессилия, отчужденности и тревоги – как решающих при выборе человека становится главным отличием концепции Фромма. Определяющим в выборе для него получается не мозговая деятельность человека, а обстоятельства его жизни. Свобода и автономия, культивировавшиеся со времен эпохи Просвещения, привели по мысли Фромма к утрате ощущения безопасности. Обретенная свобода компенсировалась верой в Бога  и восстановлением связей с обществом на основе подчинения (религия рабов здесь как нельзя кстати). Базовым конфликтом современности, по-научному, оказывается дихотомия выбора между свободой и безопасностью.

Итак, социальная философия Фромма базируется на теории личности, которая включает концепцию бегства от свободы, концепцию религии и нарциссизма. А методологию исследований Фромма определяют общая психология, социальная психология и психоанализ. Учение о религии явилось важной частью социальной философии мыслителя. Надо отметить, что философия Фромма оказалась под непосредственным влиянием конкретных религиозных систем, в частности, иудаизма и буддизма. А вот другое значительное влияние на формирование Фромма как философа было оказано К. Марксом. Но как и всякий самостоятельный мыслитель, Фромм принимает его наследие избирательно, в соответствии с личными мировоззренческими предпочтениями. То, что усвоено Фроммом из Маркса укладывается в рамки гуманистической философии. В отношении религии Фромм демонстрирует неординарную трактовку учения Маркса. Связывая отчуждение с поклонением кумирам, философ настаивает на том, что Маркс выступал не против религии как таковой, а против идолопоклонничества, процветающего в тех или иных религиозных традициях.

Психоанализ Фромма, или "гуманистический психоанализ", как он сам называл собственное направление, является оригинальной системой с ярко выраженной социальной направленностью. Эта особенность приводит философа к анализу социальной обусловленности психической жизни, в частности, к выявлению роли социальных и психических факторов в феномене религии. Таким образом, наследие Фромма представляет собой единство социальной философии и психоаналитической теории. Её основные положения сводятся к следующему.

Религия представляет собой выражение экзистенциальной потребности в системе ориентации и объекте поклонения.

В основе конкретных религиозных систем лежит неосознаваемая мотивация, которая формируется на основе сложного взаимодействия социальной, экономической и политической организации общества, культурного контекста и психических процессов личности.

Религия является той сферой, в которой может культивироваться или подавляться свобода, любовь, самосовершенствование. Философ критикует религию за то, что она, превращаясь в бюрократическую организацию, но в целом в религии, по мнению Фромма, содержится весомый гуманистический потенциал.

Сильной стороной философии Фромма следует признать анализ влияния социума на формирование личности: общество ограничивает индивида посредством "социальных фильтров", т. е. не позволяет проявиться импульсам, несоответствующим нормам данного общества.

Концепция религии Фромма, если оценить её по критериям верифицируемости, эвристической ценности, внутренней согласованности, широте охвата и функциональной значимости, не может быть оценена однозначно. По критериям верифицируемости и эвристической ценности – явный проигрыш, но по критериям внутренней согласованности, широты охвата и функциональной значимости - выигрыш.

То, что религия способствует или препятствует развитию личности, преодолению отчуждения, одиночества и тревоги - это очень ценно для общества. Религия, понимаемая как потребность в системе ориентации, оказывается неотъемлемой частью мира личности. Отходит на второй план иллюзорность религии, умиротворяющая и успокоительная функция её как плацебо для отдельных индивидуумов оказывается более значима для общества, чем совокупный вред от религии как тормоза развития науки и общества.

Социально-психологический анализ раннего христианства приводит Фромма к следующим выводам. Изменения в психологии людей обусловлены для Фромма социальными детерминантами (уровнем развития общества). Важным элементом в анализе религиозного учения выступает бессознательное, например, изменения христианской теологии в первые три века новой эры обусловлены исключительно изменениями в бессознательной сфере: бедственное социально-экономическое положение угнетённых масс, приведшее к классовой вражде, революционным настроениям и появлению мессианских фантазий. Фигура Бога-Отца приобрела в такой ситуации психологически оправданный двойственный характер (позитивно-негативный).  

Рассмотрим эволюцию веры в Иисуса Христа.

Теологическая концепция Иисуса Христа эволюционировала от утверждения, что Иисус не был Богом от рождения до признания Иисуса Богом от начала. Первый взгляд отражал психологические реалии первых лет зарождения христианства. Второй взгляд указывал на утрату надежд на реальные социально-экономические изменения, что привело также к появлению концепции загробного воздаяния (раз нельзя хорошо жить в этом мире, значит надо взять реванш после смерти), которая несла важную функцию успокоения народных масс. Идентификация с распятым Богом позволила решить психологическую проблему искупления вины за ненависть к Богу, который оставил бедный народ на произвол судьбы. Следующим этапом развития теологических воззрений стало исчезновение эсхатологических ожиданий (ждали-ждали конца света, а он всё не приходил),  принятие веры в уже свершившееся спасение, как решения всех существующих проблем (Христос за нас пострадал, но зато мы теперь спасены).

Подход Фромма, интегрирующий социальную философию и психоанализ, оказался способным пролить свет на тонкости развития христианской догматики, которая даёт возможность слабому рабу обрести мир в душе и относительно благополучно перенести все тягости жизни.

Примечательно, что Фромм очень положительно оценил восточные религии, особенно дзен-буддизм. Дзен-буддизм для него — рациональная религиозная система, указывающая путь реализации истинных человеческих потенций.

Наиболее важным положением концепции Фромма является то, что религии имеют в своей основе общечеловеческую реальность. Иными словами, религии базируются на этике, несут в себе осознание истинных человеческих потребностей и предлагают путь их удовлетворения (и неважно, что путь этот основан на вере в иллюзию). Religio понимается Фроммом как чувство связанности с миром.

Тема кризиса современного общества раскрыта во многих трудах Фромма, показаны истоки  кризиса, его сущность и пути его преодоления. В основе кризиса, как считает Фромм, лежит установка всего западного общества на "максимальное производство материальных благ и их распределение". Личность в таком обществе приобретает характер пассивной частицы, хотя и вполне довольной своим существованием (в то время!). Но Фромм указал на то, что общество стоит перед опасностью утраты контроля над общественной системой. Кризис усмотрен Фроммом и в религиозных традициях Запада. Объектом поклонения сегодня все чаще становятся светские институты, структуры власти, деньги, символы (модные аксессуары) и т. п. В религии современный человек ищет спасение от одиночества, отчужденности, ищет спасение в конформистском стремлении подчиниться (в данном случае воле бога). Но самое главное, что Фромм считает верной, истинно человеческой, такую позицию, в основе которой лежит любовь и вера только в собственные силы, опора прежде всего на себя самого, а не на иллюзорного бога, даже если и Бога-Отца. Но поскольку не всем по силам эта вера в себя, то и вера в бога может оказаться весьма востребованной ещё долгое время (что и происходит).

Психологическая реальность такова, считает Фромм, что в понятии Бога нет никакой необходимости, поскольку основа для любви, нежности, сострадания, заинтересованности, ответственности заключена в нас самих. Понятие Бога в таком случае не более чем поэтический символ, отражающий трансцендентный выход из оков собственного "Я" для достижения истинной свободы. Не опустошать себя, передавая все свои лучшие качества божеству, но реализовывать свои человеческие потенции — вот выбор, который должен сделать человек, утверждает Фромм.

В отказе от конформизма, в культивировании способностей личности, преодолении отчуждения Фромм видит возможность гуманистического развития общества. Религия же его интересует лишь в той степени, в какой она может послужить источником развития гуманизма, утверждения ценности личности, преодоления ограниченности человеческого существования. Фромм верил в Человека, в его гуманистический потенциал и делал все, чтобы его возможности реализовались. Этим и обусловлен интерес Фромма к религии, поскольку в ней он видел могучую силу способную возродить истинно человеческое в каждой личности. Однако религия для Фромма не является исключительно положительным феноменом. В своих работах он ясно показал, как внутри различных религиозных систем развиваются и негативные тенденции, разрушающую человеческую природу.

Подводя итог, можно сказать, что знание психологических мотивов веры человека в бога позволяет по-новому взглянуть на многие проблемы современной цивилизации, проблемы разного восприятия мира разными людьми, конфронтации верующих в одного бога с атеистами и верующими в других богов, а также понять самих себя, собственные мотивы выбора той или иной системы мировоззрения.