Немецко-финское военное сотрудничество. План " Барбаросса "

У некоторых товарищей существует мнение о том что Финляндия выступила против СССР в 1941 году после бомбардировок финских аэродромов ( и прилегающих территорий) предоставленных немецкой авиации.
 
О характере немецко-финского военного сотрудничества 
 
На стадии разработки плана Барбаросса немцы обдумывали различные детали
того, каким образом следует организовать сотрудничество с финнами,
особенно в районах Северной Финляндии. Следует коротко остановиться и на
этом вопросе, поскольку он отчетливо характеризует качественную сторону
планируемого сотрудничества. Уже в планах ОКВ от 24 марта 1941 г.,
принимавших во внимание предстоящие переговоры с разными странами, а
также в предложениях от 28 апреля 1941 г.- что именно следует обсуждать с
финской стороной - имеются неоднократные указания на так называемые
"дела главного квартирмейстера". Их было решено представить в письменном
виде, чтобы на важных переговорах сэкономить время. Именно так и
поступили 25 мая 1941 г. в Зальцбурге, поскольку в протоколах
переговоров в Хельсинки (3-5 июня 1941 г.) имеется указание на то, что
Финляндия в принципе с ними согласна. Окончательная доработка была
произведена, видимо, на следующей неделе, поскольку совместный документ
армии "Норвегия" и ОКВ - "Специальные указания для немецких частей,
дислоцируемых на территории Финляндии" - был датирован 10 июня 1941 г.
Во введении говорится, что "между главными штабами Германии и
Финляндии... заключены особые соглашения", вытекающие из имеющихся
приложений. И поскольку "большой договор" между главными штабами,
видимо, не был заключен, эти маленькие соглашения в своей совокупности
имеют особое значение. Во всяком случае и в данном документе от 10 июня
1941 г. формулируется общая цель - продвижение в сторону Мурманской
железной дороги.

Основные положения рассматриваемых указаний выглядят следующим образом:

1. Военнослужащие германских вооруженных сил в Финляндии обладают
экстерриториальностью. В принципе они не подчиняются официальным лицам
Финляндии и ее судебным инстанциям. Тем не менее полиция Финляндии имеет
право на непродолжительное время задерживать немецких младших офицеров
или солдат с последующей передачей их германским официальным лицам.
Лица, задержанные самими немцами за совершение противоправных действий
против вооруженных сил Германии, немедленно передаются официальным
представителям Финляндии.

2.Создается германо-финляндская комиссия, которая занимается изучением
ущерба, нанесенного находящимися на германской поенной службе лицами
(например, последствия автомобильных аварий). Комиссия в своей
деятельности руководствуется законами Финляндии.

3.Требуемые для размещения германских войск помещения и необходимое
оборудование заказывается через гражданских и военных официальных лиц
Финляндии. В принципе поставки товаров организуются из-за пределов
Финляндии, дабы не усугублять их недостачу в стране. Если возникает
необходимость произвести небольшие покупки местного значения, расчет
производится наличными. Wehrmachtsbefehlshaber Norwegen при
взаимопонимании с правительством Финляндии приобретает необходимую
финскую валюту. Курс Вермахта: 100 финских марок составляют 5,065
германских марки.

4.Регламентация в передвижении людей и информации усиливается на основе
совместных установлений. Визовый режим обязателен. Устанавливается
контроль за железными дорогами, шоссе, гостиницами. Подданные враждебных
стран и подозрительные личности задерживаются. Организуется цензура
телефонных переговоров на почте и телеграфе.

5.Офицер связи Verbindungstab Nord организует систему связи из Германии
в Финляндию и Норвегию, а также в обратном направлении. Для этого он
получает инструкции от отдела связи ОКВ.

6.Военнопленные, которые окажутся в руках немецких войск, действующих с
территории Финляндии, передаются через местную администрацию
вооруженным силам Финляндии.

7.Захваченные советские территории к северу от линии Оулуйоки -
Оулуярви - Миносерви - Сорока являются операционной зоной германской
армии. Вся полнота власти на этой территории находится в руках
командующего армией "Норвегия". Главный штаб Финляндии предоставляет,
тем не менее, для управления территорией, расположенной между Оулуярви и
трассой Салла - Рутски, необходимые для этого ресурсы.

Современная германская историография в целом акцентирует захватнический
характер Барбароссы и квалифицирует ее как откровенную расовую войну.
Отмечается в частности, что в обращении с военнопленными следовали
некоей шкале, согласно которой пленные западных стран находились в более
выгодном положении, чем пленные Балканских стран или поляки, тогда как
русским вообще отказывали в человеческих правах на том, якобы,
основании, что Советский Союз не присоединился к Гаагской конвенции о
военнопленных.

Как известно, ничего подобного не наблюдалось в ходе сотрудничества с
Финляндией. У немцев, правда, имелись подчинявшиеся Экономическому
управлению Ост соответствующие инспектора со своими штабами, зонами
действия которых должны были стать Ленинградская и Мурманская области.
Но ни одному из них не удалось прибыть в свой район, так что операции по
вывозу захваченных ресурсов на этом направлении вообще не проводились. О
расовой войне финнам вообще не говорилось - по дипломатическим
соображениям эту тему полностью обходили молчанием. На основании
вышеприведенных распоряжений, хотя они и носили "местный" характер,
можно констатировать, что бесчеловечные методы, возможно применявшиеся
Германией в иных регионах, на финляндских фронтах даже не пытались
использовать. Военное сотрудничество Германии и Финляндии, судя по
всему, отвечало международным нормам и характеризовалось той степенью
чистоты, какая вообще возможна в условиях войны.
 
Мауно Йокипии.  

Директива № 21 (план " Барбаросса ) Выдержки            

II. Предполагаемые союзники и их задачи
1. В войне против Советской России на флангах нашего фронта мы можем рассчитывать на активное участие Румынии и Финляндии.


Верховное главнокомандование вооруженных сил в соответствующее
время согласует и установит, в какой форме вооруженные силы обеих стран
при их вступлении в войну будут подчинены германскому командованию.


2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы отборными
войсками поддержать наступление южного фланга германских войск хотя бы в
начале операции, сковать противника там, где не будут действовать
германские силы, и в остальном нести вспомогательную службу в тыловых
районах.


3. Финляндия должна прикрывать сосредоточение и развертывание
отдельной немецкой северной группы войск (части 21-й армии), следующей
из Норвегии. Финская армия будет вести боевые действия совместно с этими
войсками.


Кроме того, Финляндия будет ответственна за захват полуострова Ханко.


4. Следует считать возможным, что к началу операции шведские
железные и шоссейные дороги будут предоставлены для использования
немецкой группе войск, предназначаемой для действий на Севере. 


 
9. Сотрудничество с другими государствами
Следует учитывать активное участие вооруженных сил Румынии и Финляндии на флангах фронта в войне против СССР.


Характер совместных действий и порядок подчинения вооруженных сил
этих государств немецкому командованию будут своевременно установлены.


Задача румынских войск заключается в том, чтобы совместно с
развертывающейся на юге немецкой группировкой скопать противостоящие
войска противника, в последующем — обеспечивать несение вспомогательной
службы в тылу.


Финские войска должны возможно быстрее захватить полуостров Ханко
и прикрыть развертывание немецких войск в Северной Финляндии, атаковать
не позже того момента, когда войсками группы армий «Север» будет
форсирована р. Двина, советские войска на юго-восточном участке финского
фронта, нанести главный удар восточнее или западнее Ладожского озера,
как этого потребует ОКХ (скорее всего, на участке восточнее Ладожского
озера), и поддержать войска группы армий «Север» при уничтожении ею
противника.


Не следует ожидать активного участия Швеции в войне на нашей
стороне. Однако не исключено, что Швеция допустит использование своих
дорог для передвижения немецких войск в Северную Финляндию и для
снабжения последних.

11. Сохранение тайны

Во избежание внешнеполитических осложнений следует соблюдать
безусловную секретность в разработке и осуществлении плана
сосредоточения войск на Востоке. Для этого необходимо по возможности
ограничить число офицеров, привлекаемых к этой работе. Дальнейшее
привлечение новых лиц произвести как можно позже, причем каждое новое
лицо должно быть осведомлено о работе не шире, чем это требуется для ее
выполнения. Круг полностью осведомленных лиц следует по возможности
дольше ограничивать командующими группами армий, командующими армиями и
корпусами, начальниками их штабов, оберквартирмейстерами и начальниками
оперативных отделов штабов. Привлечение других военачальников и их
помощников в рамках их задач производить настолько позже, насколько
позволяют подготовительные работы.


Передача точного текста директивы о сосредоточении допускается только в порядке отдельных выдержек.


Связи с иностранными государствами быть не должно. Об этом в нужное время будет отдан соответствующий приказ.


Источник: План «Барбаросса»: Сб. документов (на нем. языке). Берлин, 1970. С. 151-161.

Подготовка в Финляндии к плану " Барбаросса"

Готовясь к переговорам с Финляндией по плану Барбаросса, немцы в своем меморандуме от 28 апреля 1941 г. отметили необходимость срочного "улучшения наземной организации у финнов" в интересах германских военно-воздушных сил. Но вопрос ждал своего решения еще около месяца. Во время переговоров с представителями ОКВ в Зальцбурге 25 мая 1941 г. немцы просили предоставить им право пользования аэродромами в Хельсинки и в Кеми, а также использовать финские средства ПВО для обеспечения перевозок в Ботническом заливе и по железным дорогам Лапландии. Финны со своей стороны надеялись на получение зенитной артиллерии и боеприпасов, при этом прямо заявив о том, что некоторое время тому назад они намеревались приобрести у Германии 80 истребителей и 65 бомбардировщиков, но дело до сих пор не нашло своего разрешения.
Еще более настойчиво пожелания о приобретении военной техники прозвучали на следующий день в ходе переговоров в Берлине с представителями ОКХ. С этой целью финская делегация посетила 26 мая штаб Люфтваффе на восточной окраине Берлина. По воспоминаниям Хейнрикса, там шел разговор о поставках топлива и материалов. Бушенхаген говорит также о поставках самолетов, а Тапола указывает и на обсуждение вопросов, связанных с использованием военно-воздушных сил. Во всяком случае для финнов был прочитан доклад о современном характере войны в небе и требованиях, предъявляемых ею к системе связи в военно-воздушных силах.
В меморандуме от 2 июня 1941 г., подготовленном генералом Хейнриксом для решающих переговоров с немцами в Хельсинки, финны обещали предоставить им возможность пользоваться вышеупомянутыми аэродромами. При этом можно было обсудить вопрос и о других аэродромах Южной Финляндии. В качестве ответной услуги за предоставленные два аэродрома, финны выставили германским военно-воздушным силам целый список своих пожеланий. Они надеялись, что сразу же с началом операции немцы уничтожат расположенные на южном побережье Финского залива вражеские аэродромы, которые представляли угрозу нашей стране. Перевозки по Мурманской железной дороге и по каналу Сталина будут прерваны в результате бомбардировок, а по Неве - минированием ее акватории. Все предложения (в угоду немцам?) имели ярко выраженный наступательный характер. Функционирующая железная дорога могла осложнить продвижение финской дивизии на Лоухи, а через канал или по Неве в Ладожское озеро могли войти вражеские суда и помешать продвижению финнов на Олонец, как это уже имело место в 1918 г. Аландские острова и Ханко, овладение которым требовало массированных бомбардировок, полностью отдавались "на откуп" Германии, как об этом уже договорились в Зальцбурге.
Из-за стремления финнов сохранить все в глубочайшей тайне немцы еще не могли приступить к практической деятельности. Германский штаб ОКВ сообщил 12 июня 1941 г. главным штабам, что в принципе в день "X" немецкие военно-воздушные соединения смогут подняться с территории Финляндии для нанесения удара по России, если к тому времени в политической обстановке не произойдут непредвиденные перемены. И в то же время своим приказом от 10 июня ОКВ оставил за собой право самому определять начало этой операции. На следующий день Seekriegsleitung сообщил, что участие Финляндии в войне - дело совершенно не решенное. Поэтому пока еще рано думать о скорейшей переброске Fliegerfuhrer Ostsee в Финляндию для того, чтобы использовать ее в качестве трамплина. Лишь поздно вечером 20 июня 1941 г. ОКВ сообщил оперативному штабу германского флота, что полеты немецких бомбардировочных соединений с территории Финляндии будут разрешены с того дня, когда Финляндия на основе принятых политических и военных решений сможет нести за них ответственность.
Следует заметить, что речь идет о полетах бомбардировочной авиации - разведывательная деятельность с территории Финляндии в эти дни (17-20 июня) велась уже полным ходом.
В ходе хельсинкских переговоров 5 июня 1941 г., в которых принимал участие также и представитель германских военно-воздушных сил, немцам были предоставлены аэродромы Хельсинки, Кеми, Рованиеми и Кемиярви; на них создавались собственные комендатуры. Финны вновь отмечали опасность, исходившую для Южной Финляндии, с аэродромов Прибалтики.
Эскадрилью, предназначенную для бомбардировки канала Сталина, обещали заправлять в Хельсинки. Для обеспечения обмена информацией финны согласились направить в 1-ю воздушную армию (Восточная Пруссия) и 5 воздушную армию (Норвегия) своих офицеров связи.
За снабжение германских военно-воздушных сил на финляндском направлении отвечал откомандированный 12 июня в Хельсинки генерал Лоренц. В середине июня он предпринял двухдневную ознакомительную поездку в Рованиеми для организации разведывательной сети Люфтваффе. Позднее он перевел свою резиденцию в Ваасу.
Одна из форм сотрудничества заключалась в унификации покраски немецких и финских самолетов. Поперек их корпуса рисовался широкий желтый пояс, концы крыльев также окрашивались в желтый цвет.
Оперативное сотрудничество с финскими военно-воздушными силами осуществлял направленный 16 июня 1941 г. в Хельсинки капитан Люфтваффе Фридрих-Франц фон Норденшёльд (родственник знаменитого путешественника). Он состоял также и на дипломатической службе, будучи военно-воздушным атташе в германском посольстве в Хельсинки. В напутственном слове маршал Геринг подчеркнул, что Норденшёльд не должен отныне подчиняться приказам генерала Эрфурта и посла Блюхера, с этого момента приказы будут поступать только из штаба Люфтваффе.
Соответственно и Финляндия направила 19 июня 1941 г. в штаб 1-го германского воздушного флота, действовавшего с территории Восточной Пруссии, капитана Пауля Эрвина, а 21 июня - в штаб 5 воздушного флота Германии, базировавшегося в Северной Норвегии, капитана О. Лумиала. Границы операционных зон 1 и 5 германских флотов с военно-воздушными силами Финляндии пролегали по середине Финского залива и по линии Оулу -Оулуярви соответственно. Каждое из этих соединений действовало в своей зоне вполне самостоятельно, но информировало соседей о своих намерениях.
В общей сложности шесть финских аэродромов находилось в распоряжении немцев уже до вступления Финляндии в войну. Из их числа выпал часто упоминавшийся в ходе предварительных переговоров аэродром Кеми, на котором базировалось финское соединение Бленхайм. 9 июня 1941 г. оно получило секретный приказ, согласно которому 23 июня соединение перебрасывалось на аэродром Руовеси. Лишь после этого аэродром Кеми стал самым крупным немецким аэродромом в Финляндии.
Подготовка к взаимодействию с немцами выразилась и в передаче им 19 июня 360 листов географических карт, необходимых для решения операционных задач германскими военно-воздушными силами.
В отличие от вполне достоверных представлений, которые сложились в Финляндии о сотрудничестве финнов с немцами в военно-морском деле, слухи относительно военно-воздушных сил, циркулировавшие по стране, были явно преувеличены. Д-р Пааво Вирккунен в своем обзоре политического положения, сделанного для членов парламентской фракции коалиционной партии 17 июня 1941 г., отмечал: "Я слышал от немецкого источника, что где-то в Южной Финляндии находятся 400 немецких самолетов. Этого, видимо, достаточно для обеспечения безопасности Хельсинки, который, как утверждается, будет подвергнут бомбардировке с целью возмездия. По моему представлению противник не успеет нанести нам серьезного урона, поскольку его аэродромы будут уничтожены в самом начале".
Представления финского политика об общей ситуации были на удивление точны, так как немцы действительно планировали - как по своей инициативе, так и по просьбе Финляндии - быстрое подавление русских аэродромов уже в течение нескольких первых дней. С другой стороны, на небольшой территории Южной Финляндии было совершенно невозможно разместить такое количество немецких самолетов и при этом сохранить эту акцию в тайне! Немецкий источник умышленно не сказал о том, что аэродромы, на которых насчитывались сотни бомбардировщиков, находились в Восточной Пруссии, откуда и планировалось нанести "неожиданный" удар по Прибалтике и Ханко, а заправка на обратный путь при необходимости могла быть осуществлена в Южной Финляндии. 17 июня 1941 г., когда Вирккунен делал свое со^ общение в парламентской фракции, в Финляндии насчитывалось всего несколько немецких самолетов на аэродроме в Рованиеми.

Полеты с финской территории накануне Барбароссы

Поскольку для изложения данной темы время проведения акций имеет решающее значение, перечень вылетов с территории Финляндии до ее вступления в войну дается в хронологической последовательности.
1. Получив современные самолеты Бленхайм, Финляндия, начиная с 30 апреля 1939 г., стала использовать их и для проведения секретных полетов. Цель - фотографирование местности за государственной границей страны. Эти полеты осуществлялись по приказу Главного штаба добровольно согласившимся на выполнение опасного задания капитаном Армасом Эскола и его командой. Согласно дневниковым записям, к 29 августа 1939 г.

над территорией Карельского перешейка и Северного Приладожья было совершено 23 полета. Они осуществлялись с аэродромов Иммола, Вяртсиля и Онттола (Йоэнсуу), и проходили на высоте 7-8 тысяч метров. В 13 случаях аэрофотосъемка была удачной. Обошлось без аварий и неприятностей. 13 октября и 11 ноября 1940 г. тот же экипаж осуществил из Пори успешные разведывательные полеты над военной базой Ханко. С обострением ситуации весной 1941 г. вновь поступили приказы о проведении воздушной разведки над Карельским перешейком (с аэродрома Луонетьярви в Ювяскюля). Все четыре вылета совершил Эскола на своем BL 114. Полеты, выполненные 24 мая (с 11.00 до 12.25 минут) и 25 мая (с 8.40 до 11.25 мин.) полностью удались. Первая попытка, предпринятая 11 июня в 14-15.30, оказалась неудачной, но второй - в ходе которой пролетели через Карельский перешеек и возвращались над Ладожским озером, сопутствовал успех. Как утверждает устная традиция, первый из трофейных бомбардировщиков ДБ-3, захваченный 29 января 1940 г., был переоборудован для ведения аэрофотосъемок. Летом 1940 г. он вел топографическую съемку на восточной границе и "даже за границей", взлетая с аэродромов Онттола и Йоройнен. Наряду с дальними полетами финны проводили и ближнюю воздушную разведку, совершенно легально "подглядывая" со своей стороны за приграничной территорией соседа и пытаясь обнаружить там военные приготовления.
2. На севере дальние разведывательные полеты также начались до вступления в войну. Офицер связи финских военно-воздушных сил капитан Лумиала, прибывший 21 июня в Киркенес, сообщал в своем рапорте от 11 июля 1941 г., посланном в Финляндию:
"До начала военных операций воздушное соединение провело неоднократное фотографирование района будущих боевых действий. Аэрофотосъемка велась с высоты 8000 метров 50 см. камерой. Важнейшие объекты бомбовых ударов - аэродромы в районе Кандалакши, порты, участки железной дороги, а также местность предстоящего продвижения от Петсамо до Мурманска и района Саллы сфотографированы, материалы с пояснениями размножены. Экипажи самолетов хорошо ориентируется в районе будущих действий".
Русские были хорошо осведомлены о подобной деятельности. И. Иноземцев в своей работе "Крылатые защитники Севера" пишет: "К лету 1941 г. полыхавшая в Европе вторая мировая война вплотную подошла к границам СССР. За несколько недель до начала Великой Отечественной войны в воздушное пространство Советского Союза неоднократно вторгались самолеты германских ВВС Особенно участились случаи нарушения воздушной границы в последний предвоенный месяц. 17 июня в Заполярье над полуостровами Средний и Рыбачий пролетел разведывательный двухмоторный самолет с черными крестами. С этого дня немецкие самолеты, взлетая с аэродромов Северной Норвегии и Финляндии, ежедневно появлялись над Кольским полуостровом и Карелией, проходили на небольшой высоте над базами, портами и другими важными объектами. Интенсивная воздушная разведка советских приграничных районов свидетельствовала о том, что враг готовится к нападению. Угроза войны становилась все более очевидной".
В "Истории Северного флота" сообщается, что двухмоторный немецкий самолет 17 июня 1941 г. производил разведку Полярного, а также островов Средний и Рыбачий. Двум днями позднее, 19 июня, уже произошел первый бой, в ходе которого русский истребитель И-153 вытеснил из района Рыбачьего производившего разведку двухмоторный немецкий Хейнкель 111, которого в свою очередь прикрывал Мессершмитт ПО.
3. Соответственно Fernaufklarungskette Lapland на своих двухмоторных самолетах Dornier 17 произвела 19 июня 1941 г. фотографирование территории будущих боевых действий в районе Саллы и буквально метр за метром дефиле Кай рала с высоты 6500 метров. Советские зенитки молчали. В результате своих неоднократных полетов через границу старший лейтенант Кнабе сумел создать хорошую карту территории, которая тут же легла на стол начальника штаба Лапландской армии, полковника Бушенхагена. После этого до 22 июня 1941 г. полеты через границу не совершались.
4. Военный журнал финской эскадрильи № 46, базировавшейся на аэродроме Тиккакоски, сообщает, что 20 июня в 12 часов сюда прибыли два самолета Dornier 215 и один бомбардировщик Heinkel 111, которые были помещены в ангары названной эскадрильи. Поскольку у немцев еще не было своих механиков, их работу выполняли финны. Вечером два немецких самолета совершили трехчасовой полет. Переданный шведским военным атташе еще 15 июня слух о том, что Ювяскюля (Тиккакоски) стал немецким аэродромом, полностью подтвердился.
Известно, что самолеты из Банака и Киркенеса производили разведку Мурманского порта и северной участка железной дороги, самолеты из Рованиеми и Кемиярви - района Саллы, финские летчики совершали полеты над Карельским перешейком. Поэтому, я думаю, что финские самолеты вели разведку южного участка Мурманской железной дороги и канала Сталина, в направлении которых и стали развиваться события в ближайшие дни.
5. Финские источники сообщают 21 июня 1941 г., что "перед рассветом немцы прибыли на аэродром Утти и поздно вечером сюда же сел первый немецкий бомбардировщик (FH)". Их появление связано с предпринятой разведкой Кронштадта в связи с его предстоящей бомбардировкой и минированием.
Финны и немцы, однако, не были единственными нарушителями границы. На протяжении 1941 г. русские на гидросамолетах МБР-2 вели наблюдение за протяженной береговой линией Финляндии и совершили, по крайней мере, 59 зафиксированных полетов. В январе русские вторгались в финское воздушное пространство 8 раз, феврале - 5, марте -19, апреле - 5, мае - 13 и в июне - 8 раз. Во всех случаях русским делались представления, но ответа, как правило, не было. В общем, можно сказать, что финны и немцы, выполняя свои ранние разведывательные полеты, платили той же монетой. Хотя в полетах, которые стали совершаться со второй половины июня, уже присутствовал явный наступательный дух.

Мауно Йокипии  

Появление немецких кораблей в финских водах

Командиры минных заградителей, отправлявшихся в Финляндию, получили приказы 8 июня 1941 г. До этого дня операционной базой этих кораблей являлось Северное море, откуда они в начале июня были переброшены на Балтику в связи с подготовкой к Барбароссе. Поскольку в нашем распоряжении имеются журнальные записи всех шести крупных заградителей, нам легко проследить их путь в Финляндию, который был осуществлен двумя группами. Первая, состоявшая из кораблей "Cobra", "Konigin Luise" и "Kaiser", отправилась 9 июня из Свинемюнде в Готенхафен (военный порт Данцига). 12 июня она, закамуфлировав орудия и подняв, согласно приказу, германский торговый флаг (!), взяла курс на Финляндию. Вечером 13 июня группа прошла Ханко и поздним вечером 14 июня 1941 г. бросила якоря близ Хельсинки. "Cobra" (капитан Карл Фридрих Брилл) в 2 часа ночи взяла на борт лоцмана, в 5 часов 10 минут финского офицера связи и предприняла меры предосторожности от наблюдения с воздуха. "Kaiser" (командир Бём) прибыл в Порккала 14 июня в 2 часа 30 минут, принял на борт финского лоцмана и бросил якорь близ острова Фагерё, Финский офицер связи доставил сюда приказ начальника штаба немецких торпедных катеров и после этого вместе с лоцманом покинул корабль. Вахтенный журнал "Konigin Luise" (командир Биннинг) скупо сообщает лишь о том, что экипаж предпринял меры по маскировке корабля вблизи Вормё.
Намеченная к базированию в Туркуских шхерах группа Норд, состоявшая из минных заградителей "Tannenberg", "Hansestadt Danzig" и "Brummer", вышла 9 июня из Свинемюнде в Пилау, где взяла на борт мины. В финские воды группа, как и предыдущая, отправилась 12 июня, также замаскировав орудия и под торговым флагом. 14 и 15 июня корабли с помощью финских лоцманов бросили якоря среди островов вблизи Турку.
Таким образом, немецкие минные заградители с помощью финских лоцманов и при содействии финских офицеров встали в финских водах на замаскированную стоянку, продолжавшуюся вплоть до 22 июня 1941 г. Если у группы, дислоцировавшейся в Порккала, практически не было выходов во внешний мир, то группа Норд (в Туркуских шхерах) имела с финнами многочисленные контакты. Командиры минных заградителей знакомились со шхерами, изучали фарватеры, наблюдали с маяка Бенгтскар за судоходством в районе Ханко и передавали эту информацию немцам, встречались с командующим отрядом торпедных катеров коммодором фон Бюловым, специально приезжавшим из Хельсинки в Турку.
Среди посланных в Финляндию кораблей находились лучшие торпедные катера Германии (флотилии 1. и 2. S), которые до этого курсировали вдоль английского побережья. 23-26 мая они были переброшены с Ла Манша в Данциг и некоторое время находились там в режиме ожидания.
Корабль - матка германской флотилии l.S ("Carl Peters", 3600 тонн), которой командовал капитан-лейтенант Бирнбахер, утром 17 июня 1941 г. получил приказ прибыть в Туркуские шхеры, а торпедным катерам (S 26, S 39, S40, S 101, S 102, S 103.) следовало 18 июня быть на новой базе вблизи Хельсинки для выполнения заданий по плану Барбаросса. К причалу в Суоменлинна они пристали в Зчаса 50 минут 18 июня. В результате шесть торпедных катеров преодолели расстояние в 512 морских миль со скоростью в 31 узел!
На следующий день Бирнбахер вместе со всеми командирами торпедных катеров предпринял продолжительную ознакомительную поездку в островной район близ Порккала. Им были показаны и два "секретных фарватера" для выхода из шхер.
Немецкой флотилией 2. S командовал капитан-лейтенант Петерсен, ее корабль-матка Tsingtau (2500 тонн) подняла якоря для перехода в финские воды утром 17 июня 1941 г. Торпедные катера (S 41, S 42, S 43, S 44, S 104, S 105) отправились в 14 часов и прибыли к месту назначения 18 июня 1941 г. Через два дня четыре торпедных катера пришвартовались в Турку и загрузились минами для выполнения задач Кобург и Гота.
Сформированная в Готенхафене под командованием капитан-лейтенанта Клуга новая флотилия 5.S , состоявшая из пяти торпедных катеров и корабля-матки Tanga, отправилась в финляндские шхеры 17 июня. Третья группа кораблей состояла из корабля-матки Elbe и 12 минных тральщиков, возглавлявшихся капитан-лейтенантом Добберштайном. Она вышла 1 июня из Эмдена (побережье Северного моря) и 9 июня прибыла в Готенхафен. Курс на Финляндию был взят вечером 15 июня 1941 г., в водах которой группа разделилась и бросила якоря соответственно в Хельсинки и близ Турку.
Строгие меры маскировки все же удались не полностью, поскольку в "тесных" финляндских условиях было трудно сохранить в тайне присутствие более 40 немецких кораблей. Уже 17 июня д-р Пааво Вирккунен сообщил своей парламентской фракции (партия Национальной коалиции) основные новости.
"Немцы уже в южной Финляндии. В Турку высадились войска. Летний лагерь в Науво и принадлежащие ему многочисленные постройки отданы немцам. Видимо, они следят за Аландскими островами и, если русские попытаются туда проникнуть, Германия успеет первой, но Германия не хочет входить туда напрямую, поскольку А. (Аланды. - Пер.) являются демилитаризованной зоной. В Хельсинки также прибыли крупные суда со всякими товарами, в том числе и с продовольствием. В Суоменлинна немцы привезли орудия. Военные корабли находятся в прибрежных водах. У причала Катаянокка стояли крупные суда, из трюмов которых выгружалось их содержимое. Все это свидетельствует о том, что речь идет не о каких-то малозначительных событиях и отступление назад вряд ли возможно".
Коммодор Эйно Пуккила, начальник штаба флота, в своих воспоминаниях пишет: "В штабе флота (в Турку) заранее ничего не было известно о германском плане Барбаросса. Но в городе циркулировали самые различные слухи. Немцев появлялось все больше. Части двигались на север. В середине июня в шхеры Науво вошли три крупных, окрашенных в серый цвет немецких корабля. Тщательно замаскированными они встали на стоянку около прибрежных скал. Я, как старый офицер-разведчик, определил, что корабли были старыми пассажирскими судами, ранее курсировавшими на линии Восточная Пруссия - Хельсинки, и которые теперь были полностью загружены минами. Поговорка о том, что "сказанные шепотом слова слышны далеко", полностью подтвердилась".
Слухи оказались верными, поскольку укрытие флотилий минных заградителей и тральщиков было наглядным примером финско-германского формально не заключенного, но тем не менее спланированного сотрудничества, свидетельством существования коалиционных связей.

Планы по захвату базы Ханко

В советских и германских планах особое значение придавалось обладанию военно-морской базой Ханко, поскольку контроль над нею обеспечивал господство в Финском заливе. В ходе Московских военных переговоров в августе 1939 г. Советский Союз безуспешно пытался добиться согласия на обладание этой базой со стороны Англии и Франции, а позднее и от Финляндии - во время переговоров с нею осенью того же года. Данная проблема может рассматриваться как одна из причин Зимней войны, а в контексте всей совокупности событий, она представляется даже более существенной, нежели полоска территории на Карельском перешейке. Операции против русской военно-морской базы в Ханко были запланированы уже в Директиве №21 (18 декабря 1940 г.), хотя задача по ликвидации базы возлагалась на финнов. Уже в Зальцбурге обратили внимание на отсутствие у финнов техники, необходимой для захвата подобной крепости, так что поначалу речь шла только об ее окружении. Со своей стороны финны предлагали овладеть этой базой силами немецких войск. На переговорах в Хельсинки 3-5 июня немцы обещали перебросить для операции против Ханко дивизию из Норвегии, но только в том случае, если финская дивизия до этого уже блокирует базу..
Планировавшаяся для выполнения этой задачи немецкая 163 дивизия находилась вблизи Осло. Ее командир, генерал Энгельбрехт, 10 июня 1941 г. получил устную информацию командующего армией "Норвегия" генерала Фалькенхорста о намерении использовать дивизию против Ханко. 16 июня Энгельбрехт отправился через Стокгольм в Хельсинки для уточнения задания, где он находился как "государственный советник", наносивший визиты только в цивильном платье. В Хельсинки, между прочим, он встретился с начальником главного штаба Финляндии генералом Хейнриксом. Вместе с генералом Эрфуртом и полковником Снельманом (командиром 17 пехотной дивизии, дислоцированной в районе Ханко) туда была совершена разведывательная поездка. Как свидетельствует запись военного журнала, Энгельбрехт провел там два дня и "вблизи Ханко были достигнуты договоренности по организационным вопросам и подготовительным мероприятиям с командиром 17 дивизии" (sic!). Возвращался Энгельбрехт самолетом из Турку в Стокгольм, где имел встречу с германским послом принцем Видином, посланником по особым поручениям Шнурре и германским военным атташе. Вся поездка продолжалась 6 дней, с 17 по 22 июня 1941 г.
План Энгельбрехта по захвату Ханко отражен в двух картах, приложенных к военному журналу 163 дивизии. Генерал планировал сосредоточить свои войска в Сало и продвинуться по дорогам через Перниё и Тенхола к границе, разделяющей Таммисаари и Ханко. Наступление должно было вестись одновременно с восточного и западного направлений: с востока силами финского 13 пехотного полка на Твярминне, с запада - силами 307 немецкого полка на Прястё и оттуда на северное побережье полуострова Ханко.
Разведка военно-морской базы 20 июня 1941 г. показала, что овладеть мощными оборонительными сооружениями русских силами одной дивизии невозможно. "Для этого, - записал в своем журнале генерал Эрфурт, - помимо 163 немецкой дивизии требуется участие финской 17 дивизии", которая, по его мнению, должна подчиняться германскому командованию. 25 июня германский ОКХ поддержал план Эрфурта по захвату Ханко. В тот же день он предложил Хейнриксу расположить прибывающую из Норвегии 163 дивизию в районе Лахти, откуда она может быть переброшена как для захвата Ханко, так и на юго-восточный финляндский фронт в качестве резерва Карельской армии.
Непосредственные переговоры между Германией и Швецией о транзите начались только утром 22 июня 1941 г., когда посланник по особым поручениям Шнурре и посол Видин оставили шведскому министру иностранных дел соответствующее требование. На заседаниях правительства министр иностранных дел Гюнтер говорил в пользу уступок, однако премьер-министр Пер Альбин Ханссон не определил своего отношения, поскольку большая часть его партийных товарищей - социал-демократов, входивших в состав кабинета, выступала против подобного решения. Король - как и министры правого фланга вместе с центристами - с целью предотвращения ненужных конфликтов также выступал за уступки. Играя на заявлении Густава V о его намерении отречься от престола, если немцам откажут в транзите, Ханссону утром 24 июня удалось склонить большинство социал-демократической фракции парламента к уступкам (голоса разделились в соотношении 72-59). Этим самым исход дела был предрешен заранее, хотя закрытое заседание парламента и положительное решение правительства состоялись лишь 25 июня 1941 г. На деле переговоры с немецкими военными официальными лицами об организации транзита начались еще вечером 23 июня, когда уже было ясно, в какую сторону дует ветер. Переброска дивизии Энгельбрехта из Осло началась раньше, чем шведская дипломатия сообщила в Берлин о положительном решении вопроса. Поздно вечером 25 июня первый состав с войсками Энгельбрехта уже прибыл на пограничную станцию Шарлоттенберг.
Дивизию Энгельбректа провезли через территорию Швеции до Торнио, куда передовые части прибыли утром 28 июня 1941 г. Один полк этой дивизии был послан в качестве подкрепления в район Саллы, остальные силы - на карельский фронт. Генерал Энгельбрехт со своими главными силами представился командующему VII армейского корпуса генералу Хэглунду 29 июня 1941 г. в местечке Нииттю-лахти.
Совершенно очевидно, что отказ от захвата Ханко был отчасти обусловлен пассивностью финнов. Маннергейм полагал, что за операцию придется платить слишком высокую цену, причем выгода носила краткосрочный характер. Было ясно, что установление немецкого контроля над Балтийским побережьем не далее как через два месяца - из этого расчета во всяком случае исходили - неминуемо приведет к капитуляции крепости. Поэтому финны не желали участвовать в операции, что было, однако, условием германского нападения на Ханко. В то же время немцев пугала необходимость приступать к столь трудному делу без специального вооружения, тяжелой артиллерии, танков, подлодок и иных средств, отсутствовавших у пехотной 163 дивизии, что делало ее не готовой к решению задачи ни в материальном плане, ни по уровню своей подготовки. Уже 27 июня 1941 г. - еще до прибытия первых частей Энгельбрехта в Торнио - ОКВ распорядился дислоцировать 163 дивизию в Карелии, в полосе главного наступления финнов для оказания им поддержки. Отказ от захвата Ханко не вызвал каких-либо взаимных осложнений между финнами и немцами.