Извращенец

ИЗВРАЩЕНЕЦ  

     

     «Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле».

                                                                                    Евангелие от Иоанна гл. 8 стихи 3-8


       Оле исполнилось восемнадцать. И как всякая девушка, она мечтала о любви. Разумеется, о большой, о той самой любви, без которой все человеческое сообщество стало бы походить на огромную стаю обезумевших животных, то и дело таскающих в свои норы-квартиры съестные и прочие припасы. 
       Выбор свой Оля остановила на молодом мужчине из дома напротив, который всегда был очень задумчив, и которому, как считала Оля, требовалась забота и ласка. Но и ей самой, в свою очередь, хотелось того же. По ночам Оля представляла себе, как мужчина из дома напротив, имени которого она пока что не знала, возьмет ее на руки, потом бережно уложит на постель и покроет все ее тело поцелуями. При этом губы его будут жаркими. Так же как и руки. И он станет гладить ее трепещущее под его ладонями тело.
    В одну из ночей, живо представив себе эту картину, Оля стала гладить сама себя. Ее правая ладошка, не спеша, подобралась к одному из самых заветных частей женского тела. Оля понимала, что это место принадлежит не ей, и трогать его, значило бы посягать на чужое. Но она, тем не менее, продолжила эти запретные ласки, пообещав самой себе не притрагиваться к интимным частям своего тела сразу же после того как все оно станет принадлежать ему одному.  
    Глаза Оли были закрыты. Вдруг она тихо вскрикнула. Темнота ночи, окутавшая ее взор, вдруг взорвалась миллионами ослепительных искр. Тело девушки выгнулось, а затем упало на постель. Совсем, как рухнувший в пропасть мост. Сладкая истома окутало ноги бедра и живот Ольги  и она подумала:
   - Если мне может быть так хорошо одной, то какой сказочной окажется моя первая с ночь ним. С моим возлюбленным, имени которого я до сих пор не знаю».

     Возлюбленного Оли звали Игорем. Ему было двадцать три года, и он был женат. Семейная жизнь Игоря не задалась. Да иначе, видимо, и быть не могло. Игорь всегда был глух к чужой боли. И судьба послала ему такую же половину. Не зря видимо говорится, что самым несчастным является тот, кто не способен сопереживать людским страданиям. И, чтобы уже быть кратким, скажем, что жена Игоря ненавидела своего мужа, а Игорь, в свою очередь, ненавидел ее. Семейные скандалы разгорались по несколько раз в день, и, чтобы не влезть петлю и не спится, Игорь пытался реализовать себя на общественной почве. Сама же общественность, никогда не видела Игоря рядом с его женой. Не видел их и Оля. И ей отрадно было думать, что ее возлюбленный не женат.
     
      Ища пути к знакомству, Оля, стоя у окна, дожидалась момента, когда Игорь появлялся на улице. Но идти следом за любимым мужчиной ей все же казалось предосудительным И она, быстро обогнав Игоря, некоторое время шла впереди него. С замиранием сердца дожидаясь того момента, когда он либо догонит ее и о чем-нибудь спросит, либо просто окликнет. В том, что ему этого хочется, Оля не сомневалась. И в этом она была права. Но, если бы знать ей тогда, какие мысли бродили в голове ее возлюбленного. А он, видя впереди себя на редкость стройную молодую девушку, задавался вопросом: как это ей в наше безумное время удалось сохранить себя в такой вопиющей целомудренности? Тогда как вся ее изумительная фигура говорила о том, что «яблочко уже созрело», и его пора срывать.
      - Но, кто станет этим «счастливым садовником»,- думал Игорь. - Так пусть первым станет такой хороший человек, как я, - убеждал себя Игорь, - чем какой-нибудь пьяный мерзавец и скот.
       Игорь окликнул Олю, и та в то же миг остановилась. Совсем как послушная кобылица, различившая среди прочих шумов голос своего господина.
      
      Их первый разговор длился недолго. Игорь боялся, что из окна может смотреть его жена. Да, и вообще, на улице Игорь всегда чувствовал себя как-то неуютно. Для творческого прилива ему всегда необходимы были четыре стены. Будь то чужая квартира, или его собственный кабинет. Тогда только он был уверен, что центром внимания является именно он, и все остальные должны смотреть на него и слушать то, что он сейчас скажет.

     Переступив порог ее квартиры, Игорь сообщил Оле о том, что он женат, но намерен в ближайшие месяцы развестись. Это было ложью, в которую Оля поверила. Мы всегда охотно верим тому, во что нам самим хочется верить. И, так как он и она в те минуты хотели одного и того же, ее девичья постель распахнулась как бы сама собой.
     Сама же она, как и все ее тело, находилась в предвкушении райского блаженства. И ей было трудно понять то, почему он все время смотрит куда-то мимо нее. И совсем не гладит ее тела, которое с таким нетерпением ждало его рук.
      Игорь просунул свое колено между ее колен. Она не сопротивлялась. Однако уже в уже в следующую секунду она ощутила такую боль, от которой все ее тело буквально скрючило. И она закричала. Нет, не вскрикнула, а именно закричала.
      Все что случилось дальше, было похоже для нее на один долгий кошмарный сон. Ее возлюбленный, лежа на ней, совершал какую-то грубую механическую работу. При этом, как ей казалось, он не видел ее и вовсе не думал о ней. В этом девушка была права. Овладев ее телом, Игорь думал только о том, чем ему это может грозить.
      Все закончилось так же глупо и бездарно, как и началось. Одеваясь, он что-то бубнил о следующей встрече, но ей хотелось только плакать. Теперь и она не слышала его. И, когда он ушел, она разрыдалась. Оля рыдала лежа. И не только потому, что неожиданное горе свалило ее.  Сидеть она не могла. Мешала острая боль в том интимном месте, которое она всегда считала не своим. Теперь же оно должно было стать ничьим. Так как, немного придя в себя, Оля твердо решила, что впредь она никогда не будет делать этого ни с одним мужчиной. Продолжала ли она при этом любить Игоря? Видимо, да. Но дальше разговоров их отношения не должны были заходить. Это она тоже твердо решила.
 
    Случилось так, что Оле предложили сменную работу. Она согласилась. В одну смену с ней работала девушка по имени Ира. В одну из ночей Ира, подойдя к Оле сзади, стала нежно ласкать ее спину и шею своей ладонью. Оля, возмутившись, оттолкнула чужую руку. Ира  отошла и села за свой стол. Вместе с тем, Оля должна была признаться себе в том, что ласки Иры возымели над ее телом определенную власть. И в этом не было ничего странного, если учесть, что уже более года ни она сама, ни кто-либо иной ее не ласкал.
   Сменив тактику, Ира в следующую ночь попросила Олю рассказать ей о тех парнях, которые у нее были. Оля простодушно рассказала своей новой подруге о той единственной встрече с Игорем, которая у нее была.  
    - Бедная моя, - выслушав Олю, проговорила Ира. - Теперь и ты знаешь, что все мужики – козлы.
     - Не все же, - как бы нехотя, возразила Оля.
     - Все, - уверенно произнесла Ира.
    Сказав это, Ира поднялась со своего стула, и, подойдя к Оле, вновь, как и в прошлую ночь, встала у нее за спиной. В этот раз Оля не сопротивлялась…
      Нельзя сказать, чтобы в любви к Ире Оля нашла то, что искала когда-то, думая о светлом принце на белом коне. Но в их отношениях не было и того кошмара, граничащего с омерзением, который ей пришлось испытать от своей первой близости с мужчиной. При этом Ира всегда смотрела Оли прямо в глаза и умела ласкать ее тело так, как это не было дано ни одному  мужчине.
 
       Семейные дела Игоря становились все хуже. Теперь уже развод с женой, про который он врал Оле год назад, стал делом вполне реальным. Инициатором развода была его жена.
      Встретив Олю на улице, Игорь напросился к ней в гости. Оля впустила его в свой дом.       

      Отказавшись от чая, Игорь стал домогаться близости. И тогда Оля, в свойственной ей простодушной манере, обо всем рассказала Игорю, добавив, что ласки и взгляды мужчин ее больше не возбуждают. Игорь был взбешен. Но он уже знал, как именно он отомстит этой бездушной лесбиянки, не пожелавшей лечь с ним в постель.

     Заседания комиссии по законодательству началось с выступления Игоря. Он требовал принятия самых жестких законов в отношении представителей сексуальных меньшинств, самыми опасными среди которых он предложил считать лесбиянок, так они своими действиями подрывают самые основы национального генофонда. Лишая тем самым страну ее новых членов. 
Мужчины-депутаты согласились со своим коллегой. И предложили обложить нетрадици оналисток и нетрадиционалистов крупным денежным штрафом. И только один депутат воздержался, пытаясь при этом вспомнить, где он все это уже слышал. И вспомнил. Там все было почти также, только предшествующий «борец за чистоту» нравов с немецкой фамилией, предлагал сажать в тюрьмы не только лесбиянок и геев, но и евреев тоже. Ему казалось, что убив всех инакомыслящих и инаколюбящих, страна сразу же возродиться.

Феликс ПОЛЬСКИЙ