«С насильственными смертями в биографии Березовского много странных совпадений»

О вершителях судеб России в 90-х годах

 В Высоком суде Лондона на прошлой неделе завершился допрос ответчика — Романа Абрамовича. Истец — Борис Березовский, который требует от владельца «Сибнефти» и «Русала» возместить $5,5 млрд, якобы причитающиеся ему после продажи в 2001-2004 годах долей в этих компаниях. Альфред Кох, бывший глава Госкомимущества, в 1995 году отвечавший в правительстве за приватизацию «Сибнефти», в интервью Forbes рассказал о своем видении «главного дела 1990-х».

 — И каковы ваши впечатления?

 — Я бы хотел провести аналогию со знаменитой книгой Марио Пьюзо «Крестный отец». Придумал эту аналогию не я, а убитый Пол Хлебников, первый главный редактор русского Forbes и автор книжки о Борисе Березовском «Крестный отец Кремля». Пол, к сожалению, не увидел этого процесса, но, я думаю, он бы ему порадовался. Кстати, интересная деталь: в 2003-м году Березовский уже однажды судился в Лондоне с Полом Хлебниковым и Forbes. И на том процессе давал показания, что он не является акционером «Сибнефти» и никак не способствовал ее созданию и приватизации. А теперь там же, в Высоком суде Лондона, доказывает ровно обратное!

Так вот, хорошо известно, что дон Корлеоне — это некий собирательный образ главаря американской мафии, и он сочетает в себе черты и факты из биографии реальных людей — Лаки Лучиано, Аль Капоне, Бакси Сигала, Маера Лански и других итальянцев, евреев, ирландцев, создававших мощные криминальные кланы. Что отличает такие структуры? Сочетание силового, криминального элемента с проникновением во властные структуры, умением влиять на политиков, полицию, суды, сенаторов и т. д. с одновременным влиянием на средства массовой информации.

 Посмотрим на Березовского. У него была и интеграция во властные структуры, у него было силовое крыло, которое, конечно, олицетворял прежде всего Бадри Патаркацишвили, а кроме того, чеченцы, изначально работавшие в структурах, которые охраняли составы с автомобилями «ЛогоВАЗа». Через них, как я понимаю, Березовский и наладил контакты с чеченскими боевиками, иногда с пользой для дела, иногда в личных интересах.

В руках у Березовского был фактически подаренный ему Ельциным телеканал, через который он мог осуществлять влияние на граждан, на массовое сознание. Тут мне сразу вспоминается эпизод из «Крестного отца», когда Майкл Корлеоне, споря со своим старшим братом Санни, в ответ на фразу «Полиция нам никогда не простит убийства капитана полиции», отвечает: «А если капитан полиции коррумпирован, если он занимался торговлей наркотиками?» — «А как мы сможем это доказать?» — «Для этого у нас есть журналисты, которые смогут это раскопать…» И, кстати, не случайно Дон Корлеоне много инвестировал в Голливуд, у него для этого был Джонни Фонтейн, который стал успешным продюсером и даже получил «Оскара».

— В ходе суда Березовский неоднократно заявлял, что он редко встречался с Ельциным, буквально два-три раза…

 — А это, в общем-то, и не нужно. Крестному отцу, главе семьи не надо встречаться с крупным политиком, чтобы не дискредитировать его. Помните эпизод в книге Марио Пьюзо, когда на свадьбе дочери Том Хаген сообщает дону Корлеоне, что сенатор не смог прийти по понятным причинам, но он передает поздравления? На что тот отвечает: «Да, я понимаю». Березовскому не было необходимости дискредитировать Ельцина своим общением с ним; было достаточно общаться с его окружением. Например, с генералом Коржаковым, или с главой Администрации президента Валентином Юмашевым, или с дочерью президента… Березовскому хватало ума понять, что прямое общение стоит ограничивать, а те задачи, которые он перед собой ставит, можно решить не напрямую, — он все-таки доктор математических наук, член-корреспондент Академии наук.

 — Но ведь сам Березовский неоднократно заявлял, что эти силы направлял на общественное благо, возглавив союз олигархов и спасая, например, в 1996 году Россию от коммунистов…

 — Это не первая подобная историческая коллизия: Лаки Лучиано и главы нескольких итальянских семей в Нью-Йорке тоже помогали строить демократию, потому что, когда Муссолини полностью уничтожил мафию на Сицилии, именно сицилийские кланы, связанные с Америкой, всячески способствовали приходу американцев. Вели разведку, проводили незаметными тропами американские войска, договаривались с итальянскими офицерами и т. д. Американцы почти бескровно завоевали Сицилию. Спасая себя, мафиози спасали и Италию. По этой логике установление демократии в Италии тоже можно приписать мафиози. Когда в 1996 году Березовский помогал Ельцину, он не Ельцину помогал. Он собственную задницу спасал. Потому что, придя к власти, коммунисты однозначно сразу же бы снесли все эти конструкции Березовского. Никакого контроля над СМИ никто бы не допустил. Коммунисты сами бы рулили всей пропагандистской машиной страны. Это очевидно. Так же как и то, что были бы национализированы все нефтяные компании.

 — А какое отношение аналогия с «Крестным отцом» имеет к предмету разбирательства — был или нет Березовский акционером «Сибнефти» и «Русала»?

 — Самое прямое. Все эти булочники, похоронных дел мастера, все эти продюсеры, банкиры, девелоперы и владельцы других бизнесов, подконтрольных клану Корлеоне, — все они платили дань дону Корлеоне за то, что он им помогал развивать бизнес, за защиту и протекцию, за все то, что сейчас в лондонском суде называется «крыша». Все они приходили на праздники дона Корлеоне, целовали ему ручки, говорили ему, что они по гроб жизни ему обязаны, никогда не забудут его услуги и в любой момент готовы ему хоть весь этот бизнес целиком отдать. И считают честью иметь такого партнера и патрона, как великий дон. И платили деньги. Через банки, векселями, наличными.

 — То есть вы уже определились с ответом на ключевой вопрос?

 — Я прочитал все показания Березовского, все показания Абрамовича. Моя оценка однозначна: нет никаких веских доказательств того, что Березовский был акционером «Сибнефти» и «Русала». Есть такие доказательства, которые мог бы предъявить и дон Корлеоне: вот он мне бабки платил, вот он признает, что я сыграл большую роль, и т. д.

 В таком случае любой бандит, который получает деньги за рэкет, может на основании свидетельств о платежах прийти в Лондонский суд и потребовать свою долю в предприятии. Таким образом, если Березовский выиграет, то будет создан важный прецедент. И все бандиты тут же, вместо того чтобы «отжимать коммерсов» с помощью паяльника и утюга, будут теперь судиться: смотрите, он мне платил! Признайте меня акционером! Дайте долю!

 С насильственными смертями в биографии Березовского вообще много странных совпадений. В его жизни такого рода смерти (самоубийства, убийства, несчастные случаи, загадочные преждевременные кончины) встречаются значительно чаще, чем в жизни любого из известных олигархов, не говоря уже об обычных людях. В 1994 году на Березовского было совершено покушение, а год спустя погиб криминальный авторитет Сильвестр, которого подозревали в организации покушения на Березовского. Я ни в коей мере не утверждаю, что Березовский имеет отношение к этому убийству. Также как я отнюдь не утверждаю, что он имеет отношение к убийству Пола Хлебникова или к убийству Сергея Юшенкова, возглавлявшего партию, финансировавшуюся Березовским. И таких примеров можно привести еще много.

 — Одним из ключевых эпизодов, на котором защита Березовского строит свою стратегию, является залоговый аукцион по продаже «Сибнефти».

Это был последний залоговый аукцион, к тому моменту аукционы по «Норникелю», ЮКОСу, другим крупным госактивам уже прошли. В показаниях Абрамовича и Березовского есть интересный эпизод, когда Березовский ночью приехал к вам пролоббировать указ об аукционе по «Сибнефти». И, по словам Абрамовича, добился успеха. Действительно приезжал?

 — Все так и было, абсолютно точно. Он приехал ко мне домой глубокой ночью. Звонок, открываю — на пороге стоят Костя Кагаловский, мой старый знакомый, первый зампред правления «Менатепа», и Борис Абрамович собственной персоной. «Здрасте — здрасте…» «Извините, что потревожили, но что делать — мы вот все-таки созрели, хотели бы пойти на залоговый аукцион по «Сибнефти», а времени уже осталось мало…»

 — Как близко вы тогда знали Березовского?

 — Да шапочно. Виделись во властных коридорах два-три раза, раскланивались, не больше. Кагаловского — да, я знал давно и хорошо, мы познакомились, когда еще были молодыми учеными и о походе во власть не думали. Собственно, Кагаловский и привел Березовского ко мне на квартиру.

— Предложение Березовского не вызвало у вас никаких протестов?

 — А почему я должен был протестовать? Мне, то есть Госкомимуществу в моем лице, как раз нужны были деньги. Нам надо было деньги в бюджет набирать, бюджетный план выполнять. Мы же перед залоговыми аукционами четко говорили: делайте с этими компаниями все что хотите, только платите налоги. «Красные директора» налогов тогда вообще же не платили. Только рассказывали: вот у нас социалка большая, вот коллективы без денег сидят — и воровали что есть силы. Валютное законодательство тогда было так слабо отрегулировано, что выручку можно было фактически вообще не возвращать. Это же тогда повсеместно было — и в Норильске, и в Нижневартовске, да везде…

Постоянно какие-то штучки придумывали — Кирсан Илюмжинов ходил по коридорам, рассказывал, что у него чума в Калмыкии, и чтобы ее лечить, нужны деньги. Выбивал льготы, создавал внутренние офшоры. Интересно было.

 Возвращаясь к визиту Березовского: он стучался в открытую дверь. …Я ему сказал: Боря, хорошенькое дельце, я тебе проект указа напишу, внесу в администрацию, но ты за два дня указ-то подпишешь? Он сказал: «Это мои проблемы». Мы сели в машину, поехали ко мне в кабинет, я написал проект указа, завизировал и отдал. Минфин потом указ тоже быстро завизировал, тогда залоговые аукционы курировал замминистра Андрей Казьмин, он позже Сбербанк возглавил. Березовский взял бумагу и пошел в Кремль. И протолкнул.

Все были за, никто не был против. Бабки давай, у нас армия не кормлена, бабушки, милиция, шахтеры денег требуют. Сейчас трудно представить те условия, в которых мы жили. Чтобы было понятно: тогда доходы бюджета были меньше сегодняшних в десять раз. В десять! А страна была примерно та же — столько же людей, больницы, школы, армия даже больше…

— А c Абрамовичем в тот момент вы уже были знакомы?

 — Ну конечно, я его знал. Я с ним познакомился в августе 1995-го. Вот он на суде не может вспомнить, кто нас познакомил, и предположил, что это был Березовский. А я помню: познакомил нас мой тогдашний советник, ныне глава Федерального фонда содействия жилищному строительству Александр Браверман.

… Но более тесное знакомство с Абрамовичем произошло значительно позже, в 2000 году. После этого мы с ним достаточно часто встречались и встречаемся. Но, что характерно, никакого совместного бизнеса у нас с ним не было и нет. Мы общаемся с ним в основном по благотворительным проектам. Например, мы вместе финансировали съемки фильма Андрея Смирнова «Жила-была одна баба» (уже по одному этому легко предположить, на какой идеологии базируется эта картина – ЛГ.) или вместе финансировали создание фонда Егора Гайдара…

— Вернемся к суду. Третий эпизод — вынужденная продажа акций ОРТ.

 — Конструкция, которую излагает Березовский, поразительна по своей алогичности и абсурдности. По его логике сначала он приходит к Ельцину и говорит: «Ельцин! Вот у вас есть Первый канал, я готов им порулить, хотя сейчас он и убыточен. Я готов вкладывать туда деньги и рулить им, чтобы обеспечить вам победу на выборах». Ельцин соглашается. Потом он снова приходит к Ельцину и говорит: «Есть маленькая неувязка: у меня денег нет. Неплохо бы мне подогнать нефтяную компанию, а деньги от нее я бы направлял на ОРТ. И тогда-то вы победите на выборах».

И второй вопрос. Березовский говорит: в 2001 году Путин и Абрамович выкрутили мне руки, заставили отдать контроль над каналом… Стоп. Контроль над каналом был у государства всегда. Еще до продажи акций Березовским Абрамовичу руководитель ОРТ Константин Эрнст ходил и слушал все указания Кремля. После гибели подлодки «Курск», когда Березовский развернул информационную войну, Эрнсту все объяснили, и никакие 49% акций Березовского его больше не беспокоили.

По большому счету приватизацию ОРТ вообще можно было признать незаконной в суде. Я был последним, кто завизировал этот указ президента в 1995 году. Я был против этого указа и хорошо помню, как на меня тогда давили.

 — А кто звонил? Из Администрации президента?

 — Анатолий Чубайс, первый вице-премьер правительства, мой тогдашний непосредственный начальник. Я спросил: «У меня есть ресурс для сопротивления?» Он сказал: «Никакого. Прямое указание Ельцина. Все, что можно, я уже «отсопротивлял». Хочешь вылететь с работы, не подписывай, тогда подпишу я. И значит, твой демарш с отставкой будет бессмысленен».

 — На суде Абрамович заявил, что Березовский и его партнеры были «политической корпорацией, на которую работали все крупные предприниматели». Что, и правда, все?

 — Значительная часть. А те, кто не работал, оказывались в проигрыше. ... как только Потанин дал понять, что его компании пойдут на аукцион по «Связьинвесту», а это стало ясно в январе-феврале 1997 года, он уже в марте как пробка вылетел из правительства. Березовский не скрывал, что это он уволил Потанина, и Потанин это хорошо знает.

 — И Ходорковский?

 — Насколько мне известно, да. Деньги он давал Березовскому немереные. Как и Гусинскому, кстати. И Смоленский из «СБС-Агро». Это были платежи за «ненаезд» по телевизору.

Полностью опубликовано на Форбс.ру