Впечатления от посещения музея "оккупации" в Таллинне.

«Ох, как тяжело умным с дураками, зато как легко дуракам с умными». ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. «Пишу в блокнотик впечатлениям вдогонку. Когда состарюсь – издам книжонку». В.С.Высоцкий. Дорога в Таллинн не была изнурительной, несмотря на жару и зной. Машина едет, мы сидим, ветер вне корпуса машины создаёт характерный шум. Это восхитительное состояние водителя или пассажира очень поэтично обрисовал Юрий Визбор в своей известной песне. Я - пассажир, мой друг - шофёр. Осуществляю последний штрих к окончанию отпуска. Полуопущенные стекла дверей машины, открытый люк, создавали приятное движение воздуха. Ехали без нарушений скоростного режима. Доехали быстро, всего за каких-то неполных два часа. Разговоры крутились вокруг воспоминаний о юности, армии, учёбе. Мы ехали в так называемый музей «Оккупации», который расположился в сером бетонном здании, в сердце столицы Эстонии, на Тоомпеа – 8. Вид самого здания представляет собой архитектуру середины восьмидесятых годов, когда эстонские зодчие, архитекторы, почувствовав запах приближающейся свободы, начали творить не то, чтобы уж совсем беспредел, но явно пытались выделиться совершеннейшей безвкусицей и уродливостью в своём творчестве. Это направление очередного «изма» во всём можно отследить даже по мультфильмам тех лет или, если желаете, по полотнам изобразительного искусства вышеозначенного периода. А кого данная тема заинтересует надолго и всерьёз, тех могу отправить в музеи и галереи того времени. Возможно, в архивах сие безобразие сохранилось. Да и сегодня всё это есть, во всяком случае, в Пярну. Ведь сумели же сохранить и волшебными методами оживить вещдоки более позднего «ренессанса». Отвлекаясь ещё чуток от главной темы личных впечатлений, могу в реалиях сегодняшнего дня, порекомендовать страждущим «приобщиться к искусству», заглянуть в так называемый дом творчества города Пярну, на выставку с совершенно не интригующим названием «Мужчина и женщина». Почему «не интригующим»? Эта тема - тонкая материя. С ней надо нежно и с любовью. По ней нельзя на ненависти и извращении, сидя верхом, свесив ноги. Людей любить надо так, как любит нас сам Создатель. Данная экспозиция засела в здании бывшего городского комитета партии города. Символично? Возможно. Но свершено определённо утверждаю: ДЕТЕЙ НЕ ВОДИТЬ! Экспозиция выставлена и, кажется, собрана больным на всю голову, не господином Соосаром. Разбавлю эти строчки общеизвестным фактом. Однажды «квадрат Малевича» где-то повесили вверх ногами. Корреспондент невнятно обронил тогда, мол, от этого невежества картина не престала быть значимой, не утратила своего превосходства над истинными шедеврами мирового изобразительного искусства. А я берусь утверждать, что, как минимум, журналюга слукавил. (Есть оказывается разница между журналистом и журналюгой). Народ, откровенно надо сказать, на той выставке так ничего не понял и не усмотрел. А действительно. Как увидеть то, чего нет? Там же - возвращаемся из одного кошмара в кошмар Пярнусский - заодно ознакомитесь на втором этаже, в коридоре, с фантастической подборкой фотографий о так называемых выселенцах – репрессантах. А заодно и с упомянутым выше изобразительным «искусством». Почему фантастическая? Отвечаю вам с улыбкой, дорогие мои добрые люди. Поверьте мне на слово. Данное фото - свидетельство свидетельствует о чём угодно, кроме свидетельств о репрессиях. Хотя, думаю, устроители очень пытались придать тематике выселения кровавый оттенок, но не получается. Во первых - факты не позволяют. Сужу по увиденному на фотографиях, доверяю своим глазам. А во – вторых, фантастика вот в чём! Тут очевидное лукавство устроителей экспозиции. «Дебет с кредитом» не сходятся. Разговор о геноциде, а люди на фотографиях счастливые. Даже подозреваю, что кто-то из них нашёл свою новую любовь. Искренне за них рад. К примеру. У всех ненавистников Советского режима сложился уже определённый стереотип восприятия тех, якобы злобных, мрачных и страшных лет. Всюду, дескать, колючая проволока, школьные двери заколочены досками крест - накрест, а в тех учебных заведениях, которые действуют, у подъездов стоят озлобленные коммунисты в шапках - ушанках, с голодными псами на длинном поводке и с автоматами наизготовку, готовые реально выстрелить в любого ребёнка, крадущегося в школу за знаниями. Простите, а знания раздают на немецком языке или всё же на родном, эстонском? Молоко - по талонам на предприятиях, колбасы как бы нет, водки, кстати, тоже. Про машину и не мечтай. А про «чёрный воронок» не забывай. Про путёвки на курорты тоже негативные легенды слагают до сих пор. Словом всякого бреда более чем предостаточно. Даже не понятно. Как это мы выжили и уцелели? Получили бесплатное образование, строили дома, дачи, сформировали костяк частного сектора, ездили на курорты и получали качественное лечение для детей и взрослых. Между делом надо напомнить, что лечение было дармовое. Как выживали в бесплатных квартирах, за приобретение которых теперь выплачиваем дурные совершенно деньги, и почему-то тем, кто в строительство этих домов и квартир ровным счётом ни гроша не вложил. Этот ребус вам для разминки серого вещества в головах. Как мы работали на государственных предприятиях, не заботясь о потере рабочего места? Работу многие меняли чаще, чем аристократ, в свои лучшие времена, перчатки. Жили с уверенностью в завтрашнем дне. За символическую плату водили детей в ясли и садики, и были уверенными, что в случае необходимости экстренную медицинскую помощь малышам окажет находящийся при детях врач высшей квалификации. Скорая помощь прибывала по вызову за считанные минуты, без вопросов о ваших финансовых возможностях. Дети наши учились, находясь в руках надёжных специалистов и надёжной системы образования. Только учись. А учили, надо сказать, так, что наш высококвалифицированный рабочий, мог запросто заменить их инженера, а вот их инженеры наших рабочих ни при каких обстоятельствах не заменили бы. И это факт. Обед в школьной столовой практически ничего не стоил. А кто из вас, старшее поколение, не водил своих малышей в рабочую столовую? А ведь помните, как профсоюзы предприятий в вопросах о столовых, ещё и соревновались по принципу: лучший повар, дешевле, качественнее. (Много ли сейчас профсоюзов в фирмах нашей страны!) А цены помните? Мало я знал людей, которые наедали бы больше рубля. Учебники для школ хоть и покупались, но, опять же, лично я за полный годовой курс относил в библиотеку два рубля сорок копеек! А классный руководитель в школе хоть и присматривал за поведением, но заботился ещё и о том, поел ли ученик. Дети баловались, конечно. Но они ведь дети. Нас не выселяли из квартир за неуплату коммунальных услуг. Тоже, между прочим, исключительно символические суммы фигурировала в квитанциях. Да. Пьяниц и тунеядцев преследовал по пятам участковый. Но вы спали спокойно и прогулки совершали вечерние под сопровождение ненавязчивой, умиротворяющей музыки, лившейся из раскрытых окон засыпающего города. То - есть вы, дорогие мои, понимаете сами, что если перечислять и дальше все достоинства того периода нашей жизни, жизни наших мам, пап, дедушек, бабушек, то мы очень не скоро вернёмся к главной теме нашей встречи с вами. Но изложение выше начатой мысли всё же закончу. Итак. Фотосвидетельства. На фотографиях тех я не обнаружил и подобия угнетения кого-то кем-то. Радостные, даже задорные мотивы и композиции. Отдых на природе, со скатертью самобранкой, с полным набором яств и закусок, питья и выпивки. Вот никак от чего - то не представляю и даже мысленно не вижу наших советских военнопленных времён минувшей Отечественной Войны в каком-нибудь лагере смерти, вот так вот на природе, с такими условиями отдыха. Нарядная одежда на выселенцах, моторные лодки, позирование перед фотокамерами. Романтика! По месту ссылки что - ли выдавались фотокамеры? А ведь по тем временам - игрушка, надо откровенно сказать, дорогостоящая. Плюс плёнку купить, проявить и закрепить надо. Бумагу специальную, как хотите, надо бы иметь, реактивы какие-то, или, во всяком случае, иметь возможность купить их. А может злобные комиссары в кожаных тужурках по личной симпатии выдавали? Исключено, конечно, но вероятно. Мы вам улыбку, вы нам фотоаппарат. Думайте люди, думайте! А вот ещё фото на фоне разваливающейся избушки явно местных жителей. Только что поставлен крепкий, добротный новенький сруб приблизительно квадратов на девяносто. Хозяйка во дворе, детишки не в обносках, и хозяин, горделиво взирающий в объектив камеры, гордый своим новым хозяйством с курями и утями во дворе, с самоваром под крышей открытой летней веранды. Несчастные и угнетённые, от земли родной оторванные. Как же вас съедает и нынче ностальгия, значит - «тоска по родине». Так съедает, что кто-то и сегодня себе прибавки требует к жалованию исключительно в евро валюте, находясь в евросовете, или как его там? Думайте люди, думайте. А лучше сходите и посмотрите. «Истинно глаголю: не ведают, что творят». Можно подумать, а многие зарубежные гости именно так и подумают, что за просто так выселяли. Просто пришли и просто выселили, выделив час на сборы фотоаппаратов со всей химической лабораторией, полчаса на домашнюю живность, на граммофоны с пластинками – иголками, комодами с драгоценностями и домашней утварью, гардеробы с верхней и нижней одеждой, обувь, мастерские, кто дело личное имел. Вы сегодня из комнаты в комнату за час переберётесь? И вот ещё кстати. А домики вы там, в изгнании строили на купленный материал? Даром? Тогда сошлите меня в дремучий лес моей родины, желательно к речке поближе и обеспечьте строительными материалами, проведите туда свет, канализацию, подключите к воде, выдавайте зарплату, выделите мне либо катер с топливом, либо вездеход с заправкой не далее километра от моих угодий, и я к вам претензий иметь не буду. Снабдите меня охотничьим комплектом лет этак на двадцать пять, и видит Бог, я более ни кого не потревожу. Фотоаппарат я куплю сам. Однако вперёд! В музей. Войдя в раскрывшиеся перед нами железные двери, я испытал некое чувство, сформулировать которое сразу и не сумел. По бесхитростным лабиринтам между экспонатами двигались тени людей. Звучала гневная речь диктора, объясняющего почему-то на не эстонском языке значение того или иного экспоната. И вот первое наблюдение. Праздник на певческом поле. Ну, любим попеть. Лозунги и плакаты. Портреты вождей СССР. Но язык не повернётся сказать, что людей туда силой, под дулами автоматов согнали. И поют, надо сказать, не на русском языке, не на языке оккупантов. На родном языке поют, лица поющих счастливы и довольны. Столько народа согнать! Это надо крепко постараться. Но! Не вижу злобных лиц комиссаров и охраны. Куда подевались? Народ гуляет! Откровенно гуляет! Не вижу возмущённых и страждущих боя патриотов. Ах. Вот. Где-то мелькнула матросская бескозырка. Догадается ли посетитель музея, что это и есть оккупант? Сложно судить. Сегодня здесь, в музее, иностранцы. Вот и девушка за кассой азартно повествует двум шведам на английском языке о бесчинствах русских оккупационных войск на её Родине. Те кивают головой и спешат уединиться, дабы самостоятельно разобраться во всём. И тут меня осенило. Я вспомнил о чувстве своём, когда входил в двери музея. Чтобы вам было легче меня понять, спрошу сам вас. Как вы думаете, что испытывал советский солдат, штурмуя первые ступеньки нацистского Рейхстага? Подходим к связанным колючей проволокой минам, штыкам, каскам. Итальянская каска. К чему бы? И где найдена? Осматриваемся. В уши навязчиво залетает речь диктора уже из другого монитора, и уже на эстонском языке. А речь, надо сказать, здесь не смолкает и, возможно, уже надоела сами хозяевам выставки, пардон, музея. Оттого и приглушённая. Другу легче. Он понимает, конечно, язык, но не вслушивается так уж тщательно. Я знаю язык в совершенстве, и мозг автоматически переводит весь этот слышимый бред. Подхожу к другу и спрашиваю, словно у него есть ответ. «А на какие средства содержится это всё? В центре Таллинна земля стоит о-го-го! Неужели на пожертвования? Музей ведь, частный, а билет стоит символические двадцать крон. Тут не то, что за землю, за воду в унитазе не заплатить, исходя из нынешних цен». Я насчитал семь праздношатающихся посетителей. Мы вдвоём - это раз; два шведа - это два; любитель раритетных машин, не отходящий от «Жигулей» семьдесят четвёртого года и ведущий с кем-то переговоры по мобильному телефону. Он, видимо, купит машину - это три; женщина, метнувшаяся от кассы вниз по ступеням, в туалет - четыре; и пенсионер, сидящий на стульчике напротив полотнищ переходящих красных знамён. Уснул ностальгируя. Это пять. Итого - семь. Друг у меня лаконичен и сдержан. Пожимает плечами и советует обратиться к билетёрше, девушке неопределённого возраста. Где-то между восемнадцатью и двадцатью восемью годами. Надеюсь, на свою память и решаю не отвлекаться пока. Но воспалённый мозг сверлит страшная догадка. Господи! Раз частный музей, значит, государство не поддерживает, значит, в случае чего, спросят вот с этой несчастной девушки, продающей билеты. Надо бы её предупредить. Друг мой, словно читая мысли, шепчет. «Успокойся. Она уедет, успеет». И я вспоминаю историю. Да, уже не единожды так было. Эстонцы вдруг срывались с насиженных мест и уезжали безвозвратно. Кто куда. Правда, их потомки потом вспоминали об отчуждённых якобы земельных наделах, отнятых новеньких строениях, перешедших по наследству от прадедов их прадедов к их прадедам. Вспомнился факт из истории Эстонии о приходе к власти Константина Пятса в 1934 году путём государственного переворота. А собственно. Ну, допустим, сейчас организую государственный переворот. Я после этого кто? Видимо, преступник. Меня надо ловить и в тюрьму. Ведь, здравая логика, о чём говорит? Люди жили себе спокойно и не ведали, что некий Константин задумал взять и узурпировать власть. А так как он был человеком военным, как - никак министр обороны, то и возможности имел неограниченные. Народ ведь не ведал, что грянет переворот. Против кого переворот? Против собственного народа. С вытекающими отсюда выводами. Тогда и возникла первая волна эмигрантов. И, кстати, самая значительная за всю историю Эстонии. Боже ты мой! А знает ли об этом девушка, а есть ли об этом сведения в школьных учебниках новейшей истории Эстонии? Моей Родины. Надо бы предупредить бедолагу. К реальности меня возвращает голос друга. «Успокойся. Всё она знает, и это лишь бизнес». Да, уж. Глупенькую не поставят, наверное, к кассе, стучит у меня в голове. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Уважительно и серьёзно о народах. Подходим к рыбацкой лодке. Даже я помню эти лодки. И вот в связи с чем. Нас, пионеров, рыбаки возили в таких лодках на экскурсию на остров Кихну. Вспомнилось, как неожиданно поднялся ветер, когда мы были на полпути к острову, и местные рыбаки - эстонцы, в общем-то, рискуя выпасть за борт, бережно укрывали нас брезентом и двигали к центру лодки, к мотору, зачехлённому такой же жестью, какую вижу сейчас. Спасли, уберегли. А когда через сутки мы возвращались обратно, рыбаки одарили весь пионерский лагерь неимоверным количеством свежей рыбы. И сдаётся мне, что проделали они это бескорыстно, без принуждения. Взрослый мой ум понимает, что к оккупации и эта лодка не имеет ни какого отношения. В те далёкие времена не было ни паромов, ни катеров с подводными крыльями. Вот так и перемещались жители островов на материк и обратно, на таких лодках. Двигаемся с другом дальше. За стеклом на полках стоят немые свидетельства онемечивания Эстонии. Документы на немецком языке, книги, приказы, требования. Большая часть этих экспонатов без перевода. Не настораживает? Стоит чучело в эсесовской форме, рядом, как брат близнец, ещё один «чучело», в форме того же покроя, но уже со знаками отличия советской армии. Для убедительности, на груди чучела медалька, не разглядеть, за какие заслуги; а на подобии головы пилотка, и уже совсем, как в сказке Пушкина: « и во лбу звезда горит». Обращаю внимание на листок бумаги с текстом на нём. Сам текст не разобрать, кажется, на немецком языке, но вот простой карандаш на нём отметился, если не вчера, то пару дней назад, непременно. Уж, во всяком случае, надпись корректируют еженедельно. Я знаю, как хранится надпись или выполненный рисунок с помощью простого карандаша. Художники, специалисты меня поймут. Да и пёс с этой надписью. Карандаш, кажется, М-3.Ещё той, советской «оккупации». Всё переплелось. Всё в единую кучу смешали хранители выставки. Не разделяя, без кавычек и необходимого сопроводительного объяснения. Идём дальше. Кресло из Тартуской тюрьмы. Даю справку, которую там должны были всё же сделать устроители выставки раритетных вещей. Тарту, это в прошлом Юрьев. В глазах нынешних горе – историков, еще в средние века, главными возмутителями спокойствия были русские, и именно они провоцировали европейских «цивилизаторов» и «миротворцев» - крестоносцев. Не будем голословными. Вот ведь, что пишут бездумно: «Русский король был веселый внешне, но с коварным замыслом в душе». Обратимся к истории. Милые мои, на Руси отродясь не было королей. А всё «коварство» Вячко, о котором пойдёт речь в качестве примера, состояло в том, что он, Вячко, не желал подчиняться захватчикам и менять православную веру на католическую. Досадно, что при прямом попустительстве глав независимой Прибалтики, кое-кто из западных историков пытается представить германскую оккупацию, как благо для Прибалтики. Однако про «цивилизацию», которую ей принесли меченосцы, говорит в XVI веке известный географ Себастьян Мюнцер: «такого жалкого и несчастного народа», как живущие под властью ливонских баронов «не сыскать нигде под солнцем».

Да, Вячеслав Борисович, больше известный под именем Вячко, княжил в городе Кесь (Кокенгаузен, Кукенойс, Цесис), расположенный на севере современной Латвии. Но русские в эти места пришли еще до крещения Руси. Так на месте небольших прибалтийских поселений возникали русские города. При князе Владимире Святом новгородцы основали Колывань (Ревель). В 1030 году князь Ярослав Мудрый закладывает Юрьев (Тарту). В XI-XII веках племена эстов заселяют нынешнюю территорию Таллинна и сооружают деревянную крепость на холме Тоомпеа. В 1154 году город Колывань (Таллинн), страна Астланда (Эстония), впервые упомянуты арабским географом и путешественником Аль-Идриси и нанесены на карту мира. К появлению в конце XII века в Прибалтике немцев русские владели двумя удельными княжествами, подчинявшимися полоцкому князю. При этом отношения местных жителей и русских «пришельцев» конечно же, не были ровными: случалось, что они и воевали. Однако, русские князья никогда не посягали на веру прибалтов: до прихода немцев последние верили в своих богов, и никто их за это не преследовал. Все изменилось с приходом крестоносцев. Началось с прибытия католического епископа, упросившего полоцкого князя, как «брата по Вере», разрешить ему обосноваться по соседству с владениями младшего сына Вячко и «мирно проповедовать Веру Христову среди местных язычников». Тем самым был подписан сыновьям, княжившим в Кесе и Ерсике, смертный приговор, хотя ещё тогда можно было без особого труда скинуть немцев в море, пока они не успели выстроить свои замки. И вот в 1201 году немцы в устье Даугавы (Западная Двина) основали Ригу, перекрыв, тем самым, русским выход к морю. Через год по соседству стали появляться замки Ордена Меченосцев: безземельное германское рыцарство надеялось поправить свои дела за счет Прибалтики. Поводом для войны послужило то, что прибалты добровольно креститься не стали, и немцы на них напали. В борьбу были втянуты и русские. Последних немцы считали еретиками, исповедующими «неправильную веру», которых нужно было перекрестить в «веру праведную». Епископ Альберт воспринял папскую буллу о даровании ему «Икшкильского епископата на Руси», как сигнал к «Дранг нах Остен». Впрочем, первое испытание русские и прибалты выдержали в 1205 году, а переоценивший свои силы епископ пошел на мир. Однако, получив из Германии помощь, католический «батюшка» тут же его нарушил. Впрочем, и на этот раз он вновь просчитался: на помощь Вячко пришли его брат Василько из Ерсике и отец из Полоцка. В 1206 году епископ снова запросил мира, который ему из-за нападения литовцев на полоцкие земли, увы, дали. Из-за этого полочанам пришлось бросить Вячко. И если бы не литовский набег, история Прибалтики могла пойти по-другому, и предки нынешних латышей и эстонцев не попали бы в немецкое "полурабство". Видя, что Полоцк в условиях усиления литовской опасности не может оказать помощи своим уделам в Кеси и Ерцике, через год крестоносцы снова развязали против них войну. Вячко не имел сил, чтобы противостоять мощному германскому ордену и в 1208 году сжег свой замок, уйдя в Полоцкое княжество. Через год настала очередь Ерсикского княжества, с той лишь разницей, что в последнем случае борьба затянулась на 10 лет. Оказавшееся без защиты прибалтийское население до дна испило свою горькую чашу под немцами. Ливы повторили судьбу несчастных пруссов и были перебиты, а чудь, селы, курши, латгалы стали, по сути, рабами немцев. В 1222 году восставшие против насилия немецко-датских крестоносцев чудины послали гонцов за помощью к «королям русским». В 1223 г. новгородское вече и отец Александра Невского, владимиро-суздальский князь Ярослав Всеволодович, послали им на помощь Вячко с дружиной в 200 бойцов, который изгнал крестоносцев и снял осаду с Юрьева. Всего – то двести бойцов и было. Вспоминается старшина из повести Б. Васильева. Помните, как он кричал фашистским диверсантам? «Пять, пять девчат и было - то, но не прошли вы, не прошли…». Эстонский старшина Меэлис от лица чудского народа упросил Вячко остаться их правителем и защитить от крестоносцев. Вячко, разумеется, не ограничился одним только Юрьевым и попытался освободить все земли чуди и латгалов, однако, бороться сразу против немцев и датчан у него не хватило сил. Зная о том, что крестоносцы собирают для решающего боя многочисленных европейских наемников, Вячко укреплял город. (Наёмник — солдат, вступающий в вооружённый конфликт не из идеологических, национальных, политических соображений и не в соответствии с воинской обязанностью, а ради собственной экономической выгоды, то есть за деньги). Епископ Альберт пытался уладить дело миром, дважды предлагая Вячко оставить «вероломный народ чудь», заключить дружбу «на вечные времена» и стать в «славные рыцарские ряды». Однако Вячко помнил цену предыдущим «германско-католическим обещаниям» и не желал предать доверившийся ему народ, а потому решил драться до конца. И вот крестоносцы перешли в контрнаступление. Часть дружины Вячко героически обороняла крепости Вильянди и Дорпат. Но их сдали, выдав (!) немногочисленных русских воинов немцам на расправу. После этого настал черед Тарту. Осенью 1224 г. туда подошла многотысячная немецко-датская армия. Русско-эстонское войско мужественно сражалось, несмотря на неравенство сил. Немцы подготовились к осаде в присущей им манере, рассчитав всё до мелочей и сделав ставку на технику. Они срыли часть холма у крепости, чтобы подвести к ее стенам огромную осадную башню и камнеметные машины. Но первый штурм города провалился. Епископ Альберт предложил русским спастись, «сохранив лицо», уйдя из крепости с почетом, с оружием и имуществом. Однако Вячко и тут не оставил эстонцев, ставших для его русской дружины «братьями по крови». С помощью камнеметных машин, забрасывавших город огромными валунами, рыцари разбили стены и одновременно с помощью осадной башни ворвались в замок. По данным немецких хронистов, русские держались дольше всех, и когда судьба города была уже решена, пытались из него пробиться, но были почти все перебиты. По преданию, «Вячко бросился с конем с городской стены прямо в пламень, объявший город, и погиб». После взятия Юрьева победители, по признанию немецкого хрониста Генриха Латвийского, убили всё эстонское население. Если бы Вячко продержался еще, хотя бы три дня, Юрьев удалось бы спасти: вышедшее из Новгорода войско к моменту падения крепости находилось уже у Пскова. Борьба за Юрьев продолжалась потом еще, почти 500 лет, и закончилась лишь с разгромом шведов в Северной войне 1700–21 гг. Вернувшийся через 10 лет в Новгород князь Ярослав Всеволодович про него не забыл. В марте 1234 года он разбил немцев при Омовже (Эмайыги), добившись того, чтобы рыцари платили ему за Юрьев дань. Основанием для похода послужило то, что немцы захватили город, которым правил русский князь. (Хороший пример) Стоит заметить, что «Юрьевская дань» сохранилась и при правлении Ивана III. И её прекращение после его смерти при Иване Грозном привело к началу Ливонской войны, которая окончательно подорвала могущество немецких рыцарей. Это был не единственный, но самый яркий эпизод, когда эсты и русские плечом к плечу отстаивали свою родину против общего врага. И князь Вячко может считаться поистине национальным героем не только России и Беларуси, но и Латвии и Эстонии. Маэлис и Лембит считаются национальными героями. Чем хуже Вячко? В 1950 году скульптор Олава Мянни отлил в Тарту из бронзы памятник воинской славы русско-эстонскому оружию под характерным названием «Князь Вячко и старейшина Меэлис, отдавшие свои жизни при обороне Тарту в 1224 году». Этот памятник некоторое время не решались тронуть. Вероятно, потому, что автор композиции предусмотрительно разместил рядом с князем эстонца. Разумеется, причина создания военного союза русских и чуди кроется как раз в том, что, не успев закрепить за собой Прибалтику, рыцари с 1218 года начали агрессию против Пскова и Новгорода. Всё же это не объясняет истинных причин поведения Вячко. По крайней мере, он мог после оказания помощи Юрьеву спокойно вернуться домой и сохранить себе жизнь, но выбрал совсем другое. Со слезами на глазах говорю: «любовь» эстонцев к мемориалам, связанным с историей России, печально известна. Не стал исключением и памятник русско-эстонской воинской славе. В начале 2008 года над ним совершили надругательство: у Вячко отпилили меч, который он символично направил в сторону Запада, откуда пришли крестоносцы. Вероятно, чтобы не злить нынешних захватчиков земли Эстонской, моей Родины. Националисты в Эстонии хотят замолчать роль русских в отстаивании прибалтийской независимости. Оставим этот вопрос народу. Он сам потом даст ответ. Народ помнит, кто с ним стоял в Балтийской цепочке. ************************************************* Каким же образом кресло из Тартуской тюрьмы стало символом оккупации? В этом кресле погибал и эстонец, и белорус, русский и поляк, еврей и немец. Господи, ну вразуми ты их! Кстати, никак не пойму, почему памятник на разрытой варварскими методами братской могиле даже в СМИ Эстонии называют Алёшей? Монумент был воздвигнут на территории Эстонии. В столице, в самом центре Таллинна. Автор - эстонец, лепил с реального эстонца. Не понятно. Ясно одно. Совершено преступление. Могила была не безымянной, а официально зарегистрированной, имеющей свой паспорт. Библейская заповедь запрещает тревожить прах усопших. Понятно. Библия для осквернителей могил – не указ, а что говорят международные юристы? Цинично проигнорированы требования не тревожить прах павших героев. Так сложно соблюсти христианскую мораль и гуманистические принципы? « Отпали от Бога, – вы и многие братья ваши, и к Диаволу припали. И правители не правители уж суть, а кривители. И церковь потворствует им. И не стоять вам по правую руку от Христа. И ждет вас мука огненная, скрежет зубовный, страдания бесконечные, аще не опомнитесь, окаянные. Милость Господа нашего безгранична, но слишком долог для вас путь к спасению через искупление бесчисленных грехов ваших, а час ответа близок». ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Правда есть умозаключение, вытекающее из сопоставления фактов. Совершенно обессиленный, двигаюсь далее. А, вот и вышеупомянутые «Жигули». О чём свидетельствует эта модель машины, 1974 года выпуска? Чем машина провинилась? Вижу, что на машине оригинальная краска, машина в идеальном состоянии снаружи и внутри. Читаю небольшое сопроводительное разъяснение. И меня начинает трясти от неудержимого хохота. Ах, вот в чём дело. Оказывается, хозяин этой машины ни разу зимой не выезжал на ней в город. Ибо берёг машину, так как купить другую не надеялся. И так он жил в страхе все тридцать пять лет. Родные мои! Это всё свидетельствует лишь о КАЧЕСТВЕ! Кто помнит про знак качества? Что, так сложно простое умозаключение сделать? Рядом стоит «инвалидка». Было такое транспортное средство. Да, машина выдавалась бесплатно инвалидам. Одноруким или безногим. Но она была. Её меняли инвалиду раз в три года. Самокат детям в садике сегодня бесплатно предоставят? На кого весь этот бред рассчитан? А к чему все эти надписи, бирки, доски, объявления на двери, указатели названий улиц? Что нам пытаются сказать, выставив знаменитое: «Не влезай на столб. Убьет». Что в этом предупреждении плохого? А как надо было? «Лезь. Это твои проблемы»? О, несчастное моё сознание! Переживи, вынеси эти издевательства. Эту нечеловеческую пытку маразматической вакханалией идиотизма. И вдруг вижу улыбку на лице друга. Он ещё и смеётся, огорченно подумалось мне. Подхожу осторожно. Он смотрит и говорит мне: обрати внимание, все надписи сделаны на эстонском языке, и потом только на русском. И это признак оккупации? Не могу сосредоточиться, уже не соображаю. Но знаю твёрдо: сегодня нет ни одной таблички на столбе о двух языках. Ни названий улиц, ни как пройти в ближайший платный туалет. Сфотографировали объявление, снятое, видимо, из приёмной какого-то министра бывшей Советской Эстонии. Там указаны часы приёма по личным вопросам. Вот так. Ни больше, ни меньше. Меня сегодня секретарь городского правления не примет. К столу не допустит. Врач не окажет помощи, если у меня нет счёта в банке. А тут сам министр. Да ещё в субботу. Правда, с 9-00 до 12-00. Плохо. Надо было с 7-00 и до 18-00. Проходим мимо дверей, снятых с петель из арестантских камер. Да ну их, с этой тюремной манией и тюремной тематикой. Можно подумать, сейчас в тюрьмах нет дверей и запоров, и в глазок надзиратель не смотрит. Недоумённо прохожу мимо старенького зубопротезного кресла, годов этак пятидесятых. Похвалил себя. Сумел зубы уберечь. Сейчас это очень дорогое лечение. А мостик поставить всё тридцать тысяч стоит. Мысленно про себя стал насвистывать песенку В.С.Высоцкого: «Где на всех зубов найти, значит, безработица». Остановился возле знамён. Ласково провёл рукой по шёлку. Бедненькие мои. Вызволить вас, что ли? Водрузить на крышу этого серого здания? Так ведь совсем порвут потом. Мне одному пока не удержать оборону. Дождёмся НАШИХ! Сфотографировался. На душе посветлело. Друг фотографирует очередной ляп устроителей выставки. На красном поле покрашенной фанеры, белыми буквами, крупно: ТРЕБУЮТСЯ НА РАБОТУ! И длинный перечень специальностей. Да уж. На фоне сегодняшней безработицы это весьма актуально. Думаю про себя: уберите, не дразните людей. Между тем, друга заинтересовали чемоданы. Нутром чувствую, что это самый убойный аргумент в обвинении Советского Союза в геноциде эстонского народа. Даже не стал расстраивать себя. С чемоданом не поспоришь. Направился к девушке. Включил диктофон и задаю вопросы. Вежливо, даже немного сочувственно, спрашиваю на чистом, без акцента, эстонском языке. Нет. Она меня не понимает. Пытаюсь улыбаться. Спрашиваю про машину, ту, для инвалидов. Ну, раскрой секрет, в чём признаки геноцида, оккупации? Стойкая оказалась патриотка. Вдруг подбегает взволнованный друг. «Иди, посмотри. Ты такого нигде не увидишь». Хватает меня за руку и буквально волочёт меня к ряду чемоданов. Подводит. Я тупо смотрю на чемоданы. Друг наклоняется и показывает на довольно приличный в размерах и сохранности чемодан. Я не понимаю, хотя чемодан от моих глаз на расстоянии метра, не более. Большой такой. Смотрю на друга, смотрю на чемодан. В голове начинает звучать ещё школьное: «Смотришь в книгу, видишь фигу». Глаза друга смеются. Он говорит: «Ты наклейку видишь, стёртую почти»? Да вижу. Страсбург. Ну и что? Однако медленно начинает доходить до сознания. Где Страсбург и где Магадан? Между ними расстояние, как минимум, семь монтировок по карте. Неужели такими окольными путями возили? ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ПИ-ПИ-ПИ-ПИ… Эту главу сложно озвучить. Обычно при трансляции аудиозаписей с ненормативной лексикой на общественном якобы телевидении и радио, раздаётся предупредительное ПИ-ПИ-ПИ-ПИ. Вот. Выходим из музея. Эх, думаю, сейчас бы кусочек мела или камушек, какой. Нацарапал бы на стене серого, пошлого здания: РАЗВАЛИНАМИ ЭТОГО БЕЗУМСТВА БЫЛ БЫ УДОВЛЕТВОРЁН. Эх, а чемоданчик – то надо было сфотографировать. Мой друг, внезапно остановившись, словно обращаясь к Богу, глядя в небо, произносит фразу: «Уж пусть лучше пионеры ходят строем и в галстуках, чем колются и обкуриваются дрянью дети». В центре города, где поставлен бесславный крест легионерам - убийцам из дивизии Waffen-SS, глядя на порозовевшие мистическим образом облицовочные стекла, представилось, как с небес должен был непременно зазвучать изобличающий голос великого Муслима Магомаева. НАБАТ. «Люди мира, на минуту встаньте! Слушайте, слушайте, гудит со всех сторон, Это раздается в Бухенвальде Колокольный звон, колокольный звон. Это возродилась и окрепла В медном гуле праведная кровь. Это жертвы ожили из пепла И восстали вновь, и восстали вновь. И восстали, и восстали, и восстали вновь». Кровь умученных и убиенных не отмоете. Хоть все стёкла замените. Кровь проступила. Набат грянул. Таллинн. 2009. Июль. P.S. Выводы и вопросы. Из так называемой выставки совершенно не ясно, является ли всё же Германия агрессором, развязавшим Вторую Мировую Войну. Также совершенно не понятно, кто на кого напал в июне 1941 года. Если Советский Союз напал на Германию, то почему молчат? Достоверно известно что-то? Тогда это просто преступно - молчать столько лет. А если Германия совместно с банкирами и магнатами являются агрессорами, то в какой международный суд необходимо обращаться всем гражданам и их потомкам бывшего СССР с требованием материального и морального возмещения убытков, компенсации по поводу гибели родных, убийства мирных жителей, да и военных лиц так же. Где и в какой мере возместят потери за разорённые хозяйства, за сгоревшие хлеба, леса, за отнятых у населения курей и молоко, яйца и поросят; за потерю рабочих мест и, как следствие - потерю заработка? Какая полагается компенсация за пропавшее имущество, которое на сегодняшний день должно бы иметь цену как минимум раритетного значения? Вопросов много. Где оформиться? В музее? И последнее. Доказана причастность граждан Эстонии в геноциде и убийствах граждан Союза Советских Социалистических Республик. Отметились своими злодеяниями они и на территориях иных государств. Многие из них до сих пор живы. Огласите весь поимённый список, пожалуйста. Международные организации по поимке военных преступников с ног сбились в поисках, а преступники, убийцы и душегубы у нас под носом маршируют. И те и новые, со свастикой в ушах. Просьба. Потрудитесь объяснить подрастающему поколению: не было РУССКОЙ оккупации. Был период Советской Эстонии. Во главе государства в подавляющем большинстве находились люди эстонской национальности. Не верите мне? Сегодня есть еще, у кого спросить.