Олигархия по-американски

Вопрос о неравенстве снова всплыл на поверхность – в основном благодаря движению «Займем Уолл-стрит», но и не без помощи Бюджетного управления Конгресса. Что это означает, вы знаете – пришло время вывести на чистую воду тех, кто наводит тень на плетень!

Каждый, кто следит за этой темой не первый день, поймет, о чем идет речь. Всякий раз, когда вопрос о росте диспаритета доходов грозит оказаться в центре внимания, в дело вступает надежная когорта защитников, пытающаяся вновь его запутать. Аналитические центры публикуют доклады о том, что никакого роста неравенства на самом деле нет, а если и есть, то ничего страшного. Эксперты пытаются «облагородить» этот феномен, заявляя, что его суть – не в противостоянии богатого меньшинства и всех остальных, а в различных уровнях образования работников.

Но все эти утверждения фактически представляют собой попытки скрыть неприглядную истину: в нашем обществе деньги все больше сосредоточиваются в руках немногих, и подобная концентрация доходов и капитала грозит выхолостить саму нашу демократию.

В недавнем докладе Бюджетного управления изложены некоторые аспекты реального положения вещей: там на основе статистических данных показано, что доля совокупного дохода, достающаяся американцам из низшего и среднего класса, резко сократилась. Нам нравится думать, что Америка остается «страной среднего класса». Но поскольку сейчас 80% семей получают менее половины совокупного дохода, это представление все меньше отвечает истинному положению вещей.

В ответ упомянутая когорта «выкатывает» уже знакомые аргументы: данные недостоверны (это не так), состав прослойки богачей постоянно меняется (тоже неверно) и так далее. Сейчас, однако, наиболее популярный довод сводится к следующему: возможно, мы перестали быть страной среднего класса, но зато остаемся обществом «высшего среднего класса», где многочисленный слой высокообразованных работников, обладающих конкурентоспособностью в современных условиях, чувствует себя превосходно. Выглядит эта версия красиво – она куда меньше тревожит, чем картина страны, где все больше господствует куда менее многочисленная группа богачей. Вот только она не соответствует действительности.

У работников с университетским дипломом дела действительно в среднем идут лучше, чем у тех, кто его не имеет, и разрыв между их доходами со временем и вправду увеличился.

Но высокообразованные американцы никоим образом не застрахованы от стагнации доходов и ослабления экономической защищенности. Рост зарплат большинства работников с высшим образованием был незначителен (а после 2000 года его и вовсе не наблюдается), и при этом даже они уже не могут рассчитывать на рабочие места с хорошим «соцпакетом». В частности, сегодня вероятность того, что работники, имеющие только диплом колледжа, но не более высокие степени, получат медицинскую страховку за счет нанимателя, меньше, чем для работников со средним образованием в 1979 году.

Так кому же достается львиная доля доходов? Крайне немногочисленному богатому меньшинству.

В докладе Бюджетного управления указывается, что практически весь объем перераспределения доходов в ущерб «нижним» 80%  достался самым богатым, составляющим 1% населения США. То есть демонстранты, заявляющие, что представляют интересы 99% граждан страны, по сути не грешат против истины, а эксперты, уверяющие их, будто дело не в наживе малочисленной элиты, а в уровне образования, полностью ошибаются.

Если уж на то пошло, то участники акций протеста представляют еще большее число людей. В докладе Бюджетного управления не раскрыта ситуация внутри группы в 1% граждан с самыми высокими доходами, но результаты одного из предыдущих его исследований, где тенденция прослеживается только до 2005 года, говорят о том, что в ее составе две трети увеличения доходов приходилось на долю 0,1% - самой богатой тысячной населения Америки, чьи реальные доходы с 1979 по 2005 год выросли на 400%.

Кто же входит в эти 0,1% - герои-предприниматели, создающие рабочие места? Нет, в основном это руководители корпораций. По данным последних исследований, 60% этой высшей прослойки составляют либо топ-менеджеры компаний, не входящих в финансовый сектор, либо финансисты с Уолл-стрит в широком понимании этого термина. Добавив сюда юристов и тех, кто подвизается на рынке недвижимости, мы получим более 70% «счастливой тысячной».

Но почему рост концентрации доходов и богатств в руках немногих имеет столь важное значение? Отчасти ответ заключается в том, что из-за роста неравенства большинство наших соотечественников не могут в полной мере пожинать плоды экономического роста. Другая часть объяснения состоит в следующем: когда осознаешь, насколько богатые стали еще богаче, аргументы в пользу повышения налогов для лиц с высокими доходами как неотъемлемого элемента долгосрочной программы по сбалансированию бюджета выглядят намного убедительнее.

Если же брать глубинный аспект ситуации, то крайняя концентрация богатства несовместима с реальной демократией. Может ли кто-нибудь всерьез отрицать, что характер нашей политической системы искажается из-за влияния больших денег, и чем сильнее эти деньги сосредоточиваются в руках немногих, тем масштабнее становятся эти искажения? Некоторые эксперты продолжают утверждать, что беспокойство относительно роста неравенства продиктовано наивностью. На деле же речь идет о самой природе нашего общества.