Анекдоты про Петра I

После подавления стрелецкого бунта 1698 года одна из женщин, у которой в бунте принимали участие три ее сына и все трое были схвачены, умоляла Петра оставить им жизнь. Петр отказал ей, так как вина их была доказана, а преступления, ими совершенные, карались смертью.
И все же несчастная мать вымолила у царя жизнь одного из трех - самого младшего. Царь разрешил ей попрощаться с двумя приговоренными к смерти и забрать из тюрьмы младшего.
Мать долго прощалась с сыновьями и, наконец, вышла с помилованным сыном на волю. И когда они уже прошли ворота тюрьмы, ее сын вдруг упал и, ударившись головой о большой камень, умер мгновенно.
Петру донесли о случившемся, и он был настолько сильно поражен этим, что впоследствии очень редко миловал преступников, если их вина была достаточна и очевидна.

***

Восемнадцатилетний недоросль-дворянин долго избегал службы, но наконец был взят в солдаты и попал рядовым в Ингерманландский пехотный полк. Там оказался он под началом бывшего своего крепостного, взятого на службу раньше его и уже дослужившегося до сержанта. Бывший барин отказался подчиняться своему бывшему крепостному, и, когда однажды не явился в строй, сержант побил его палкой.
Дворянин написал о произошедшем письмо домой и просил мать свою защитить его от произвола сержанта. Мать приехала в Петербург и подала Петру жалобу на раба своего Ваньку, который побил барина.
Петр велел доставить к нему и солдата и сержанта и в присутствии жалобщицы стал спрашивать:
- За что ты бил сына сей старухи?
- За непослушание, государь, - отвечал сержант, - я приказывал ему быть к ученью в четвертом часу, а он не пришел. Я велел привести его силой и наказал, как ослушника.
- Да покажи-ка, как ты его бил, - попросил Петр, и сержант еще несколько раз ударил дворянина палкой, приговаривая: "Не ослушайся! Не ослушайся!"
Мать, увидя все это, завыла в голос. А Петр сказал:
- Видишь, какой Ванька-то твой озорник, даже и при мне дерется и не унимается. Отойди-ка ты от него, дабы и тебе самой от него не досталось: ведь за непослушание везде бьют.

***

Однажды Петру I донесли, что в Москве живет очень ловкий стряпчий, прекрасно знающий все законы и даже дающий за деньги советы московским судьям в особо трудных случаях. Петр решил с ним познакомиться, и тот так ему понравился, что царь назначил его судьей в Новгород. Отправляя на место службы нового судью, Петр сказал, что верит в него и надеется, что он будет справедливо судить и ничем себя не запятнает.
А между тем вскоре дошло до царя, что его ставленник берет взятки и решает дела в пользу тех, кто подносит ему подарки и деньги.
Петр произвел строгую проверку, убедился в виновности судьи и только после этого призвал его к себе.
- Что за причина, что ты нарушил данное мне слово и стал взяточником? - спросил он судью.
- Мне не хватало твоего жалованья, государь, - ответил судья. - И я, чтобы не залезать в долги, стал брать взятки.
- Так сколько же тебе нужно, чтоб ты оставался честным и неподкупным судьей? - спросил Петр.
- По крайней мере вдвое против того, сколько получаю я теперь. - Хорошо, - сказал царь, - я прощаю тебя. Ты будешь получать втрое против нынешнего, но если я узнаю, что ты принялся за старое, то я тебя повешу.
Судья вернулся в Новгород и несколько лет не брал ни копейки, а потом решил, что царь уже обо всем забыл, и по-прежнему стал брать подношения. Узнав о его новых прегрешениях, Петр призвал виновного к себе, изобличил в содеянном и сказал:
- Если ты не сдержал данного мне, твоему государю, слова, то я сдержу свое.
И приказал судью повесить.

***

Петр I не чаял души в Меншикове. Однако это не мешало ему частенько поколачивать светлейшего князя палкой. Как-то между ними произошла изрядная ссора, в которой Меншиков крепко пострадал - царь разбил ему нос и поставил под глазом здоровенный фонарь. А после чего выгнал со словами:
- Ступай вон, щучий сын, и чтоб ноги твоей у меня больше не было!
Меншиков ослушаться не смел, исчез, но через минуту снова вошел в кабинет... на руках!

***

Оделся как-то Петр 1 в солдатский мундир да и зашел в кабак. Видит: сидит за столом печальный солдат.
- Что с тобой, братец? - спрашивает царь.
- Друг у меня помер, - отвечает солдат.
Пожалел его Петр и вопреки обычаю велел целовальнику подать две чарки водки.

Выпили царь с солдатом, и захотел солдат отблагодарить своего благодетеля. А денег у него не было, и заложил он у кабатчика, за два штофа водки свой казенный тесак.
Петр его и спрашивает:
- Что ж ты наделал, дурья голова? А ну как государев смотр, что тогда?
- Эка невидаль - царь! Да что его и надуть нельзя?
С тем они и распрощались, а наутро царь приехал в тот полк, в котором служил его вчерашний сотрапезник.
- Выстроить полк! - приказал Петр.
Полк выстроили, и царь тут же признал солдата. А признав, велел ему: "Руби голову соседу слева!" Знал Петр, что рубить-то голову солдату будет нечем.
А у пропойцы-солдата тесак был, да только деревянный, сделанный вечером, наспех, из лучины.
- Ваше императорское величество! - взмолился солдат, - за что невинная душа пропадет?
- Руби, я тебе приказываю! - повторил Петр.
- Выполняю царский приказ! - прокричал солдат. - Только молю царя небесного помочь мне. Царь небесный! Ты выше царя земного! Сотвори чудо! Не дай погибнуть невинной душе! Преврати железный тесак в деревянный! И с тем вытащил из ножен лучину.
Петр рассмеялся и одарил солдата серебряным рублем.

***

В царствование Петра Великого трое подрядчиков объявили свои условия Адмиралтейств-коллегий.
Один предложил услуги за гривенник с рубля, второй - за пятак, а третий объявил, что будет трудиться бесплатно, из усердия и ревности к государю.
Узнав об этом, Петр учинил резолюцию: "Отдать подряд тому, кто требует за труды по гривне с рубля. Другому отказать, понеже пяти копеек ради не из чего трудиться, а третьего, аки плута, отдать на два месяца на галеру, сказав ему, что государь побогаче его".

***

При начале турецкой войны 1711 года молдавский господарь князь Дмитрий Константинович Кантемир перешел под покровительство Петра I.
После неудачного для русских Прутского похода, закончившегося поражением русской армии, турки при заключении мира потребовали выдачи Дмитрия Кантемира.
Петр ответил: "Я лучше уступлю земли до самого Курска, нежели соглашусь на это, ибо тогда мне еще останется надежда когда-нибудь снова отвоевать потерянное. Но не сдержать данного слова - значит навсегда потерять веру и верность. Мы имеем своею собственностью одну только честь. Отречься от нее то же самое, что перестать быть государем".

***

Петр I, вводя всякие полезные заведения в России, тщательно посещал все фабрики и мастерские, побуждал и одобрял работников. Между прочим ходил он часто на железные Миллеровы заводы в Истии за 90 верст от Москвы по Калужской дороге. Там он однажды чрез четыре недели употреблял тамошнюю минеральную воду и между своими ежедневными государственными делами избрал себе посторонним упражнением не только со всевозможным тщанием все рассматривать и всему учиться, но даже при плавлении и ковании пособлять собственными своими руками и тянуть в полосы железо. Научившись сей работе и в один из последних дней своего там пребывания, вытянул оного осмнадцать пуд и каждую полосу означил своим штемпелем, причем его свиты камер-юнкеры и бояра носили уголья, разводили огонь, раздували оной мехами и другие работы при его величестве должны были отправлять. Спустя несколько дней пришел он к самому заводчику Вернеру Миллеру в Москве, похвалял учреждения его на заводах и спрашивал, сколько каждый мастер получает там за работу с пуда поштучно выкованных железных полос? По алтыну, ответствовал Миллер. Очень хорошо, подтвердил царь, так ты должен мне заплатить осмнадцать алтын. Вернер Миллер тотчас пошел в ящик, где были у него деньги, вынул осмнадцать червонцев и отсчитав оные царю, сказал: «Такому работнику, как Ваше величество, менее дать не можно». Но царь, отвергнув их, сказал: «Возьми свои червонцы, я не лучше других мастеров работал; заплати мне то только, что ты обыкновенно платишь другим мастерам; за сии деньги я куплю себе новые башмаки, которые мне теперь нужны». Тогда его величество показал однажды уже подкинутые и опять подпоровшиеся свои башмаки, взял осмнадцать алтын, поехал на рынок и действительно купил себе новую пару башмаков, которые он часто в компании на своих ногах показывал, и обыкновенно говаривал: «Вот башмаки, которые я выработал собственными своими руками».