А священен ли Коран? Часть 2

Чтобы не было сомнений в правомочности применения Библии для анализа Корана, обратимся к самому Корану. В начале суры «Семейство Имрана», в третьем аяте читаем: «По истине, Он свыше ниспослал тебе это писание в подтверждение того, что ему предшествовало: прежде ниспослал Он Закон и Евангелие в руководство людям». Под Законом здесь подразумевается Закон Моисея, данный Израилю через три месяца по исходу из Египта (Библия, Исход, глава 20). Таким образом, Мухаммед утверждает, что тексты Ветхого Завета и Евангелия также богодухновенны, как и Коран. Есть и другой, ещё более конкретный текст из пятой суры «Трапеза», аят 46: «По их стопам (ветхозаветных пророков) следовать велели Мы Иисусу, сыну Марии, подтвердившему то, что перед ним было сказано в Законе, и Мы дали ему Евангелие; в нём правота и свет». Хорошенько запомним, что в Евангелии, по словам Корана – «правота и свет». После этих слов, казалось бы, полная идиллия должна воцариться в отношениях между двумя мировыми религиями, и совсем не затруднительно для современного думающего человека придти к успокоительному выводу, что Бог, мол, один, а путей к Нему – несметное множество, что всякому народу открыт свой собственный путь в познании Творца и т.д. и т.п. Подобные мысли на самом деле являются лишь результатом поверхностного знакомства с бытовыми вариантами обоих религий и свидетельством полной духовной и интеллектуальной безалаберности современного думающего человека. В Евангелии от Иоанна Иисус говорит об этом так: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня;…» (Иоанн, 14:7).

Мухаммед, подсознательно понимая неизбежность существования пропасти между своим учением и настоящим Словом Божьим и желая сгладить возможную остроту впечатления от таких неминуемых несоответствий, даёт замечательнейшее объяснение: «А если бы пожелал Аллах, Он сделал бы вас единым народом….Всем вам будет возвращение к Богу, и Он ясно укажет вам то, в чём вы разногласите между собой (Трапеза, 5:53). Хотя прямо в этой же суре, аят 15, Мухаммед утверждает на эту роль самого себя: «О обладатели писания! К вам пришёл Наш посланник, чтобы разъяснить многое из того, что вы скрываете в писании и проходя мимо многого. Пришёл к вам от Аллаха свет и ясное писание; им Аллах ведёт тех, кто последовал за Его благоволением по путям мира и выводит их из мрака к свету с Своего дозволения и ведёт их к прямому пути». Да и после этого не унимается «печать» и повторяет в суре 16 «Пчёлы», аят 64: «Мы ниспослали тебе книгу только для того, чтобы ты разъяснил им то, в чём они разногласят…». А ведь действительно, через кого же ещё и ожидать таких разъяснений и указаний, как не через «печать пророков» во избежание ненужных конфликтов между «истинными служителями» Единого Бога? Ах, «если бы пожелал Аллах…», то не возбуждал бы «среди них вражду и ненависть до дня воскресения» (Трапеза, 5:14). Вот ведь нехороший какой... берёт и возбуждает «вражду и ненависть», а если пожелал бы, то и не возбуждал бы…

Под «людьми писания», «вам» и «они» здесь подразумеваются иудеи, христиане и сами мусульмане. Но тон «посланника» быстро крепчает по ходу повествования и как-то сразу безвозвратно забывается, что «Нет принуждения в религии и уже явно отличился прямой путь от заблуждения…» (Коран, сура 2 «Корова», аят 256). Впрочем и до этого слогана всех, кто считает так называемый ислам «религией мира», Мухаммед старался не давать повода для подозрений в бесхребетности: «И убивайте их где встретите, и изгоняйте их оттуда, откуда они изгнали вас; ведь соблазн хуже убиения!». Это в той же суре «Корова», аят 191). Это он опять про «тех, кто не уверовал», не принял Мухаммеда за посланника от Бога и не захотел терпеть рядом с собой существования очевидного бандита с обычной бандитской претензией на робингудство: «Что дал Аллах в добычу посланнику Своему от обитателей селений, - принадлежит Аллаху и его посланнику, и близким, и сиротам, и бедным, и путнику, чтобы не оказалось это распределением между богатыми у вас. И что даровал вам Аллах, то берите, а что он вам запретил, от того удержитесь. И бойтесь Аллаха, ведь Аллах силен наказанием! (сура «Собрание» 59, аят 7). Такая вот форма борьбы за социальную справедливость. А Мухаммед в качестве единственного носителя истины – главный распределитель награбленных материальных благ. Исторические параллели с «умом, честью и совестью нашей эпохи» так прямо и напрашиваются.

Текст Корана также в изобилии содержит прелюбопытнейшие следы древних разбойничьих разборок при дележе добычи, там этому делу даже целая сура посвящена под одноимённым названием «Добыча», как например: «Они спрашивают у тебя о добыче. Скажи: «Добыча принадлежит Аллаху и посланнику; бойтесь же Аллаха, упорядочите между собой и повинуйтесь Аллаху и Его посланнику, если вы веруете!» (Коран, сура 8 «Добыча», аят 1).

Но не будем терять красную нить повествования. На что же можно «указать» и что можно «разъяснить» вот в таком случае: «…назаряне говорят: Мессия – сын Божий. Это их слова в устах их. Говоря это, они уподобляют себя неверным, бывшим прежде. Да поразит их Господь!» (сура 9 «Покаяние», аят 30)? А в Евангелии от Матфея (где «правота и свет») читаем: «И се, глас с неба глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в котором Моё благоволение.» (Матфей – 3:17). У «исламских» адептов объяснение этому противоречию и множеству другим таким же очень просто – христиане «скрыли из писания многое» с понятной целью непризнания Мухаммеда «печатью пророков».

В качестве единственного доказательства наличия в Евангелиях впоследствии убранного пророчества о Мухаммеде всерьёз выдвигается вот такое: «И вот сказал Иса, сын Мариам: «О сыны Исраила! Я посланник Аллаха к вам, подтверждающий истинность того, что было ниспослано до меня в Торе, и благовествующий о посланнике, который придёт после меня, имя которому Ахмад. Когда же он пришёл с ясными знамениями, то они сказали: «Это – явное колдовство!» (61:6, «Ряды», пер. Крачковского). Где? Когда? Какой ещё Ахмад? И, самое главное, ЗАЧЕМ? В каком месте Нового Завета вообще могло быть возможно присутствие «пророчества об Ахмаде»? «Правота и свет» приводит обращение «Исы, сына Мариам» к «сынам Исраила» как представителям рода человеческого: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете через них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне…. Я пришёл во имя Отца Моего, и не принимаете меня; а если иной придёт во имя своё, его примите» (Иоанн 5:39, 43). И нет в словах про Ахмада никакого ни явного, ни, даже, тайного колдовства, а есть только одно сплошное враньё. Вообще же, все аргументы об этом мифическом пророчестве не выдерживают не то что критики, а и простого прочтения ссылок на Библию, где по исламскому учению сохранились пророчества о Мухаммеде. В качестве такового приводится 15-й стих 18-ой главы Книги Второзакония, где Моисей напутствует израильтян перед вступлением в обещанную им Богом землю: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь, Бог твой, - Его слушайте». Но кто мог быть тогдашнему израильтянину «братом из среды его»?

В ответ на этот вопрос с учёным видом сообщается, что вот, мол, каждому образованному человеку известно, что современные арабы также являются потомками Авраама по линии Измаила, брата Исаака, линии детей другой жены Авраама, Хеттуры, взятой после смерти Сарры, а также детей наложниц Авраама и, следовательно, нет ничего удивительного, что Ахмад мог бы быть… и так далее и тому подобное. Но Библия легко пресекает все попытки религиозного словоблудия на тему такого «братства»: «Бог же сказал: именно Сарра, жена твоя, родит тебе сына, и ты наречёшь ему имя: Исаак; и поставлю завет Мой с ним заветом вечным, и потомству его после него. И о Измаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возвращу его, и весьма, весьма размножу; двенадцать князей родятся от него; и Я произведу от него великий народ. Но завет Мой поставлю с Исааком, которого родит тебе Сарра в сиё самое время на другой год» (Библия, Бытие 17:19-21).

Но вернёмся, однако, к призывам поразить назарян за их основанную на Евангелии проповедь того, что «Мессия – сын Божий». Внемлем, так сказать, разъяснениям «посланника с ясными указаниями» и пойдём по указанным им «прямым путям мира из мрака к свету». Получается, что Коран призывает поразить тех, кто следует тому, в чём «правота и свет» по его же собственным словам. Здесь затрагивается не какое-нибудь там противоречие, которое может только показаться таковым в результате, например, неточного перевода, а затронут здесь вопрос вопросов, касающийся каждого из когда-либо прошедших по Земле людей: кто таков Иисус, распятый 14 числа весеннего месяца нисана в 33 году? Коран говорит, что Иисус – не более чем пророк, но в тоже время Мухаммед постоянно называет Его Мессией: «Мессия, сын Марйам, - только посланник, прошли уже до него посланники…» (Сура 5, «Трапеза», аят 75).

То, что Иисус есть Мессия – правильно, но так нельзя называть просто пророка, тем более называть Его Мессией и тут же отрицать Его мессианство, говоря, что он – только один из пророков. Слово «Мессия» на иврите означает то же, что и слово «Христос» по-гречески – «Помазанник на Царство». Такие ошибки, конечно, простительны Мухаммеду как человеку, но его произведение уже поэтому никак не может быть Словом Бога, так как несоответствия эти единственной причиной могут иметь только элементарное незнание значений слов. И если смерть Иисуса была просто зрительным обманом, как описывает это Коран, то, получается, что никакого Искупления не было! И здесь Мухаммед, опять-таки по своему невежеству, заложил мину под весь свой «ислам» на все времена: утверждая, для придания своему произведению авторитета, что Коран послан людям вслед за Израильскими Писаниями и Евангелием, «пророк» фактически объявляет ложью саму суть библейского сообщения людям – миссию Иисуса Христа, потому что с самого того момента, когда, изгоняя человека из Эдема, Бог сделал ему кожаные одежды для покрытия наготы, пролив при этом кровь невинных животных, предупреждая этим Адама и его потомков о самых страшных и отвратительных последствиях греха – страдании и смерти невиновного в нём – до самых последних строк Откровения Иоанна Богослова, вся Библия посвящена именно Голгофскому Кресту – добровольному согласию Любви принять наказание, предусмотренное Ею же установленным Законом за преступление, совершённое против Неё же с целью спасения преступника путём вывода его из под удара Правосудия принятием этого удара на Себя. Таким образом, было совершено принесение Себя в жертву вместо врага, потому как предпочтя «свой собственный путь» в результате роковой беседы Евы со змеем у Древа познания Добра и Зла, человек стал, по сути своей врагом своему Создателю. Даже сама идея добровольного принятия каким-либо лицом казни вместо своего врага за преступления, совершённые этим врагом против данного лица с целью спасения преступника нигде, никогда и никак не была отражена ни в исторической, ни в литературной, ни в какой-либо другой мифологии человечества, а потому библейский сюжет сам по себе является вполне достаточным доказательством подлинного авторства Библии.