Понять параллельную Реальность

Как нам понять небесную Параллель

1

«Познай Царство Божия и правду его, остальное приложится вам»  

Легко сказать, да трудно сделать. Чувство, ощущение Неба нам кое-как доступно; правда его – нет. Что-то не желает наш разум постигать правду Неба, не находит ниточки, орудуя которой он мог бы вышить вышивку – картину сей Вечности.

Что мешает?

Отсутствие практического опыта бессмертия, так сказать, наличия-присутствия этой самой Вечности в механике нашей земной жизни. Но если опыта нет, о чем может быть разговор – только о ностальгии по поводу несбывшегося да сплывшего.   

Небо то и дело появляется в играх воображения?

Тем хуже для воображения. Да и само оно существует как игра, как забава разума с самим собой.

Что-то такое появляется в нашей любви к воображаемому Богу, к общей Жизни и ее окрестностям?

Это серьезнее. Но ведь это любовь. Она всегда приписывает объекту нечто фантастическое, несуществующее. Отчего бы ей не полюбить эту свою фантазию?

…Словом, царства Божьего нет. Есть забавы разума и фантазии чувства.

Впрочем, и этих тоже нет. Приходит некий Идеалист и заявляет:  все-все существующее – игра воображения; то, что мы понимаем как «есть», не более чем игра разума, порождающего в самом себе идею «есть». Идея существует как игра ума, ум как идея; сама же идея существует как идея самой себя…

И вот этот смысловой «перебор» неожиданно заставляет нас переосмыслить все «да» и «нет», есть-присутствия и нет-отсутствия. Тот редкий случай, когда абсурд вдохновляет. «Движенья нет! – сказал один мудрец. Другой смолчал и стал пред ним ходить».

Небо не существует?

Что ж, мы пойдем вокруг него, чтобы поверить как в чудо, полюбить как самих себя и...

 Понять.

2

Что мы понимаем под пониманием? Постигая разумом Мир, мы занимаем наше воображение некой игрой в складывание того, что только что «разрушили» воображением. Поскольку Мир наш реален, то игра набирается от его реальности, становится реальной тоже – физическим мышлением. Занявшись мышлением, мы отщипываем от мировой действительности по фрагменту, по кусочку, чтобы увидеть оборванные нами кровоточащие нити, коммуникационные взаимосвязи. Мы находим их нашим истинным знанием в том случае, если приложенные друг к другу, они принимают смысловую форму, способную удовлетворить уравнению  мировой неразрушенности, первоначальной целостности.

Словом, мы раскладываем мир-мозаику на фрагменты, затем укладываем их обратно так, чтобы получилась исходная мозаика – такова «технология» нашего познавания, наша сугубо технологическая наука, наше мозаичное понимание Мира.

Что же – Небо?

Небо как минимум закрыто облаками смысловой осязаемости. Его присутствие в нашем Мире не ощущается ни в каких оборванных механических связях, по крайней мере, мы так считаем. Мы находим что-то такое лишь в человеке, да и то в интуитивной невнятности-неразделимости, «несъедобной» для воображения.  Нам следовало бы найти здесь хотя бы намек на правила игры разума с этой неприступной Действительностью. Нам надо бы найти главный технологический секрет небесной Мозаики. Мы должны искать некий ключик к разгадке Тайны, возможно, пылящийся под ногами и невидимый в силу увлеченности воображения земными материями.

Мы решаемся на безумие, воображаем Небо Реальностью и обращаем к Небу свое фрагментирующее любопытство, свои разрывающие ресурсы разума.

Небо отвечает нам категорическим: «нет»!

 Что ж, на нет и суда нет.

3

Итак, Небо безмолвно, не отвечает на приветы рассудка. Годы и годы воображение соглашалось с этим своим поражением в небесном «да-нет» и даже очертило им поле    своей земной игры. Пока однажды разум не озарило: ведь небесное нет - это вполне конкретный ответ! Если наша земная мозаика празднует некое есть, то небесная мозаика вполне может исповедовать нет! Что имеет в виду это альтернативное нет, альтернативу – чего? Оно не может быть нет в смысле присутвия – Небо с головой выдает свое присутственное есть в наших чувствах. Но тогда в чем?

Непонятно. Но, как говорится, вот-вот…

В чем, собственно, заключено родное земное есть?

В невообразимо живописном проявлении, достигающем наших глаз, ушей и воображений. В коммуникационных свечениях, словом, в упомянутой здесь технологии существования. Что из этого?

А то, что коль Небо молчит, говорит любви да, а воображению нет, это значит, что оно предъявляет нам себя в неком отрицательном технологическом жанре, происходящем из его отрицания нашей технологии существования.

Ни больше, ни меньше.

Словом, дело вовсе не в небесном присутствии, а в небесном характере, в небесной технологии, в коммуникационных причудах. Следовательно, вовсе не в делимости-неделимости небесной Мозаики, ведь и наша неделима, лишь искусственно делима воображением. Без сомнений, этот знак минус должен быть отнесен к самому существу Неба, к  главному субъектному и коммуникационному свойству минус-Реальности!

Это и есть наш ключик к Небесам, к их мозаичному Полотну. С помощью этого кода к доступу  мы приступаем к познанию этой зыбкой Реальности. На том основании, что прекрасно знаем, как устроено наше земное есть. Все тонкости нашего земного понимания становятся достоянием понимания альтернативного. Без этого нашего есть-понимания, альтернативное было бы так же доступно, как прыжок без опоры.

Мы долго шли к нашей науке и, как оказалось, не напрасно. Вот же, обнаружилось, что истинной целью нашего познания Земли и Вещества было вовсе не оно само как земной ресурс, а как площадка для опоры, как предмет опосредования в познании грядущих небесных ресурсов.

4

И вот, мы начинаем нашу игру: познай правду Его. Как мы это делаем?

Мы берем самый общий элемент нашего знания и приставляем к нему наш знак минус. Говоря по-другому, перелицуем смысл представления, меняем на обратное его тенденцию, знак асимметрии.

Что мы знаем в самом высоком обозрении?

Перво-наперво то, что все существует в пространстве-времени и из пространства-времени «изготовлено». Как выглядит в этом вселенском «растворе» наш привычный Мир Материи? Он тонет в нем под тяжестью Времени, пространственно мумифицируется или концентрируется вопреки воплям своего внутреннего пространства. Это значит, что Материя существует так, а не по-другому оттого, что отдает себя власти Времени, некой вселенской физике, собравшейся в Плоть вопреки действующему во Плоти разуму, но не самой себе.

Как только мы с этим согласились, мы сразу же выходим из романтических представлений, будто пространство и время исключительные достояния наших воображений. Теперь мы постигаем, что они существуют как мировые силы-энергии-эффективности - с нами или без нас. Это первое наше понимание выступает параллельно с другим, а именно: пространство и время альтернативы, способные к соединению в широком спектре асимметрий; каждая из множества линий спектра соответствует своему способу существования.

Итак, наш Мир потому такой, что подчинен Времени. Приставляем ко всему этому Пейзажу знак отрицания, символ инверсии. Послушное воображение тут же рисует некий Анти-Пейзаж, характерной особенностью которого выступает альтернатива Времени, что значит Пространство. Пространство в небесном пейзаже должно быть властью.

И все дела.

Эта самая общая картинка пока что лишь контур на белой стене, мозаика без фрагментов. Но силуэт  диктует нам идеологию синтеза, правило сложения фрагментов: каждый фрагмент должен разделять судьбу Контура, быть его подобием, наследовать свойство пространственного единовластия. В то же время он должен быть зеркальным подобием своего материального протеже.

Достаточно ли этих двух предпосылок для того, чтобы воссоздать Фреску?

Более чем.

При том, конечно, условии, что познающее воображение перестанет быть замкнутым на земных материях,  раскроет себя к бесконечности небесной Территории, - а это в нашей власти.

Правда этой нашей небесной кладки проста: фрагмент должен удовлетворять уравнению благополучия Неба и нашего собственного. Только так он укладывается в небесную Фреску без ущемлений и зазоров. Как мы заранее находим эту геометрию благополучия в каждом акте смысловой перелицовки, понятийного инвертирования? Очень просто. Прежде чем приставлять к понятию знак минус, мы окунаем его в ванночку нашей совести. Окрашивается – берем, не окрашивается – нет. Совесть – это то,  что в нас от общего вселенского благополучия. Расцвеченный совестью смысл-фрагмент укладывается в положенную ему Форму – точь в точь.

*****

…Мы начинаем новую серьезную игру разума. Новый путь познания никогда не закончится, потому что это игра в бесконечность Жизни. Но тем радостнее это прислонение  разумом к живой Вечности.

Отчего вдруг – живой?

Оттого, что цветущей всеми красками радуги.

Очень рассчитываю, что эта моя элегия здесь не последняя.