Путин и успех больше не синонимы

Удивительный, нелогичный факт: предвыборная кампания в самом разгаре, а рейтинги обоих лидеров размеренно, как лестница эскалатора, идут вниз. Падение доверия Владимиру Путину и Дмитрию Медведеву отмечают все ведущие социологические службы: Центр Левады, ВЦИОМ, ФОМ. ФОМ и вовсе фиксирует рекордное снижение рейтинга доверия Путину с 2005 года. Так или иначе, мотор электоральной мобилизации не заводится. Где общее предвкушение побед? Где агитаторы с картинами светлого будущего? Вместо них — скепсис и равнодушие, превращающие любые действия начальства в конфуз или анекдот. В этом фильме как будто есть персонажи, но нет героев, есть сюжет с известным финалом, но нет интриги, а жанр из эпопеи становится комедией положений. Кажется, что от руководителей России уже не ждут разговора по существу - лишь очередных поводов для язвительных, злых шуток. Это, вероятно, никакая не катастрофа. Рейтинги еще высоки, неуклюжие предвыборные экспромты забудутся, а в глазах общества Владимир Путин по-прежнему сильный лидер, и альтернативы ему не видно. И все же пропаганда бьет мимо цели, а энтузиазма вокруг возвращения Путина нет вообще. В его приемах, словах и жестах, которые раньше срывали аплодисменты, теперь чувствуется натужность, разрыв со зрителем. Зритель реагирует вяло. Неинтересно.

Сказано: богатому прибавится, а у нищего отнимется. Это не про деньги, а про успех, который сам по себе — мультипликатор положительного эффекта. Успех формирует атмосферу, и, окружая успешного лидера, она несет его вперед дальше. Успех всегда складывается из успеха и приносимых им дополнительных дивидендов. В спорте то же самое: у фаворита соревнований есть дополнительное преимущество — фора, которую дает сам факт лидерства. Картина складывается такая, что дальше Путину придется играть эту партию в менее благоприятных для себя условиях: нет больше этой общей уверенности, что ему везло, везет и будет везти всегда. Платформа стабильности треснула еще с кризисом, а от его рокировки с Медведевым все же сильно отдает унизительным тайным сговором, и это ощущение не развеялось. Путин и успех больше не синонимы. Позитивная конъюнктура сошла на нет: вместо облака удач – серая пыль будней. Что делать? Можно для себя признать этот факт, поменять тактику и искать новый путь к успеху. А можно не признать, полагая, что все, как и прежде, в порядке, критики все так же малочисленны и либо врут, либо находятся в плену оптического обмана. Этой дорогой и пошел Путин: объявив о своем возвращении, он прямо сказал тем самым критикам, что это ответ на просьбы «многих простых, не подставных людей» — он возвращается ради них. Про неподставных — отдельная тема: если Путину известно, что эти не подставные, то кто кому подставляет подставных?

Но интереснее не это, а кто такие эти простые люди, именем которых теперь будут вершиться государственные дела. Можно ли разделить сегодняшнее российское общество на простых людей и на всех остальных, непростых, которые в лучшем случае объявляются демагогами и лицемерами — на том основании, что не принадлежат к первой группе? Путин говорит: простых больше. И все-таки кто они? Может быть, это бедные, слабые, потерянные люди с самого низа общественной пирамиды, с элементарными экономическими нуждами и требованиями к правительству? Такие люди есть: они ищут ответ на вопрос «как выжить», ждут помощи и готовы аплодировать хоть волану, хоть комбайну, хоть кукурузе. Им в самом деле нужна поддержка. Но с такой базой очень трудно сформировать широкую политическую платформу.

Да и пойдут ли они вообще на выборы? Или это небогатый средний класс, в основном в провинции, в описании пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова погруженный в решение своих прикладных проблем, и эти проблемы неясны московскому социуму, воспринимающему действительность через тарелку с макаронами в ресторане? Госслужащие, медики, учителя, работники офисов и добывающих компаний, даже аполитичная молодежь. Такие люди тоже есть, и их больше. Но можно ли из них составить крупную гомогенную группу неподставных россиян с простыми запросами, ожидающих от правительства самых простых решений? Можно ли их противопоставить посетителям ресторанов? Нет, это невозможно. Да, большинство в сегодняшней России — 75%, по всем опросам, — это осторожные консерваторы, которые опасаются перемен, голосуют за статус-кво и не умеют жалеть об упущенной выгоде: крепче держишь то, что имеешь — целее будешь. Да, при прочих равных они выступают за усиление государства, но кроме активных сторонников Путина среди них есть и те, кто ему не верит. И дело даже не в этом, а в том, что все эти люди — очень разные, с разным опытом и разными интересами, и вовсе не все их требования сводятся к гарантиям и к деньгам. Так откуда берется это чувство неловкости, когда звучат знакомые лозунги социальной поддержки и борьбы с бедностью? Почему доводы Владимира Путина не воодушевляют, и вместо магии успеха от них веет лукавством и подтасовками? Потому что они стали слишком далеки от реальной жизни. Формула простого советского человека, не богатого и не бедного, скромного, веселого, мускулистого, верного партийным заветам, и — главное — одинакового, не работает сегодня даже как пропагандистский штамп. Никто не будет себя равнять сегодня с персонажами брежневских производственных мелодрам. Очень трудно добиться отклика и поддержки, если твой избиратель — мутная тень из прошлого.