О земном и духовном: сможет ли банкир наследовать Царствие небесное

После такого события, как рождение внука, невольно задаешься вопросом о смысле жизни. А здесь еще и повод подвернулся: получил в личку письмо от одного френда, который попросил меня высказаться на тему ростовщичества и моего отношения к профессии банкира с точки зрения Библии. Вопрос он поставил прямо: сможет ли банкир наследовать Царствие Небесное?

Я понимаю, о чём идёт речь, но всё же не хочется отвечать на него односложно. К тому же не считаю целесообразным оправдывать не только свою жизненную позицию, но и род своих занятий путём подыскивания соответствующих цитат из Библии.

В тоже время сама суть вопроса заставляет задуматься об отношении земного, материального, преходящего и небесного, духовного, вечного. Хочу воспользоваться возможностью не только по-своему ответить на поставленный вопрос, но и обсудить в связи с этим, на мой взгляд, более актуальные и содержательные темы, касающиеся положения человека между миром материальным и духовным.

Я надеюсь, что прочитавшие этот текст до конца без лишних комментариев поймут мою точку зрения на поставленный вопрос.

Казалось бы, о богатстве в Библии сказано однозначно: «Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твоё и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошёл с печалью, потому что у него было большое имение. Иисус же сказал ученикам своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное. И ещё говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу все возможно» (Мф. 19; 21-26).

"Игольное ушко" - пешеходные ворота в стене
древнего Иерусалима времен Спасителя


Даже просто вчитавшись в этот русский текст Библии, можно заметить, что здесь говорится о том, что богатому именно трудно войти в Царство Небесное, но не говорится о невозможности этого. Я понимаю, почему трудно: множество соблазнов, прелестей материального и духовного характера, противостоять чему не всегда просто. Я не вижу ничего противоречивого в том, чтобы не считать богатого человека совершенным – богатство само по себе нейтрально в этом отношении. А далее сразу же говорится о том, что спасение человека всецело в руках Бога, а не в отсутствии у человека богатства.

Заканчивая эти мои поверхностные и не ведущие ни к какому глубокому познанию штудии, я приведу абзац из Библии, который следует почти сразу же за только что процитированными мною словами: «И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестёр, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. 19. 29).

Так можно ли наследовать жизнь вечную, заботясь о своих родителях, детях, жене? Таких ни к какому позитивному ответу не ведущих вопросов можно поставить множество, но для меня подобные вопросы бессмысленны. Вообще, в наших школах в ходе преподавания религии надо бы обращать внимание детей не только на событийный ряд Библии, но и на аллегорический, символический и духовный. А иначе их представления о религии будут на уровне тех людей, которые однажды пытались разубедить меня в истинности христианства. Они прямо мне заявили: как вы можете верить в такого Бога, который взял чужую жену и родил от нее ребенка. А иногда мне говорят (даже в церкви), что вот, вы усыновили столько детей, поэтому вы обязательно попадете в рай… Я мысленно развожу руками.

((

А как совместимо изгнание Иисусом торгующих из храма с весьма развитой и даже уже привычной торговлей в церкви? По-моему, символическое, аллегорическое и вообще иносказательное понимание напрашивается само собой. В Царстве Божьем, конечно, не может быть торговли и предпринимательства. Но каждый человек в своей земной жизни может открыть в себе это измерение, в котором он, действительно, выше дел земных.

Наверное, всё-таки неверно интерпретировать христианство как религию аскетов, мучеников, не вписывающихся в актуальные социальные связи, не познавших радости жизни или сознательно отказавшихся от них. Такой образ христианства представлялся сознанию не понимавших его сути римлян в первые века новой эры. Подобные представления разделял и советский «научный атеизм». Но такие представления совершенно не соответствуют историческому христианству. Наоборот, подобные воззрения осуждались отцами Церкви за несоответствующий духу христианства ригоризм.

Христианство называют религией Любви. Идеалом здесь является бескорыстное самопожертвование. В христианской любви святой нисходит до злого, красивый и совершенный – до безобразного и уродливого. Но при этом сам он не становится злым или безобразным. Любовь, как духовный порыв, должна соединиться с земной жизнью человека, а не отрицать её.

Можно также задаться вопросом о том, каким образом в Новом Завете понимается жертва. Если мы свободно дарим то, что у нас есть (а речь может идти не только о чём-то материальном, но и о собственной радости, витальной силе), то это не значит, что сами мы должны этого лишиться.

А теперь зададимся вопросом, что вообще такое «Царство Божье»? Согласитесь, ответить на этот вопрос не так-то просто. Иисус говорил о том, что не нужно заботиться о пище, одежде, завтрашнем дне… Но ведь надо увидеть в этом некий позитивный смысл. Понятно, что постоянная озабоченность человека делами насущными гасит его духовные, творческие силы, но, став наивным, как дети, уподобившись свободно парящим птицам, став в известном смысле равнодушным к себе самому в своих земных заботах, человек действительно может открыть в себе дремавшие в нём витальные силы и испытать ранее незнакомую радость и полноту жизни.

И это блаженство, наверное, имеет прямое отношение к Царству Божьему, о котором говорит Иисус. Но, по-моему, речь всё-таки не должна здесь идти об обязательном отказе от жизненных благ, а о том, как к ним относиться, как их использовать в качестве средства для духовной жизни.

И ещё об аллегориях, имеющих предназначение через образы материального мира выразить духовную жизнь. Апостол Павел говорит: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6; 11-12).

Очевидно, апостол Павел говорит здесь о способности человека находиться и обретать силу на уровне, превышающем тварное и о том, что человек должен бороться, прежде всего, не с земным, плотским, тварным, но против духовных властей, начал зла, которые обретаются не в земном, а во всеобщем, духовном мире.

Как мы помним, дух искушения в образе змея предстаёт перед человеком именно в раю. Но вот Иисус, наставляя нас на путь мудрости, говорит: «… будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф. 10; 16).

Поистине грандиозное противоречие, которое под силу только великим, а для нас, обычных людей, – непреходящий ориентир в нашей земной жизни.