К делу Макарова

Копия моего поста в ЖЖ с незначительным редактированием.

Я о мужике, которому вменили в вину, что он, дескать, оприходовал собственную дочь, и законопатили на 13 лет на основании заключения психолога. Вся история началась с того, что в моче ребёнки обнаружили сперматозоиды. Эти клетки, как и любые другие клетки человеческого организма, кроме не имеющих ядра эритроцитов, содержат ДНК. Анализ ДНК мог бы с абсолютной точностью установить, кому именно они принадлежат, и тогда вмешательство психолога-садомазохистки Лейлы Соколовой бы вовсе не потребовалось.

Ведь вполне возможно, что кто-то на самом деле  злоупотреблял сексом с октябрюшкой, но этим кем-то был не отец, а, скажем, другой октябрёнок. Или какой-то другой взрослый мужик. Есть основания полагать, что правоохренители просто сделали для себя задачку более лёгкой к решению: другого мужика ещё найти нужно, может, он только один раз побывал в этом районе, а теперь упромысливает маленьких девочек в другом месте, а папаша — вот он, его и искать не надо. Однако, ни в одном СМИ не приходилось читать о том, что анализ ДНК был произведён.


А теперь на основании психологической экспертизы арестовали пластического хирурга Владимира Фернандеса, причём там даже сперматозоидов искать не надо было: дело возбудили по жалобе молодой жены, якобы заметившей изменения в поведении своей дочки от первого брака. Там уже детка довольно большая, своих мелких рожать может, а особенности поведения детёныша, который подвергается сексуальной эксплуатации, выложены в открытый доступ в Интернете и бумажных СМИ, так что, при некоторой артистичности натуры, можно выдать в беседе с психологом и при прохождении тестов с рисунками именно то, что нужно (при наличии интеллекта чуть выше среднего и хорошей оперативной памяти можно надуть даже тест MMPI с его сотнями вопросов, содержащий контроль достоверности). А заинтересованность жены в том, чтобы овладеть имуществом мужа, упрятав его надолго за решётку, вполне возможна; мелкая же ему не является кровной родственницей, и мать может убедить её дать нужные показания (скажем, пообещает, что после овладения имуществом отчима свозит её в Диснейленд или купит нечто, о чём та давно мечтает).

Педоистерия, которая развивается параллельно истерии радикально-феминистской, приводит к злоупотреблениям по всему миру. Жёны из породы «охотниц на богатеньких буратин» и малолетки-манипуляторы могут теперь творить всё, что им взбредёт в голову. В одной зарубежной стране уже один преподаватель английского провёл год под следствием, пока один из следователей не выявил кучу противоречий в показаниях якобы потерпевшей, после чего мужика выпустили на свободу (не излишне помянуть, что вернуться к преподавательской работе ему не удалось — директора школ перестраховываются по принципу «ложечки нашлись, но осадок остался»). При этом клеветнице ничего не было: она несовершеннолетняя. Надо заметить, что противоречия в её показаниях были с самого начала, но лишь через год нашёлся мент или прокурорский, который решил не «срубить верную палку», а выполнить свой долг беспристрастного правоохранителя...

Гораздо более вероятно, что именно мент, потому что прокуратура в тех краях традиционно возглавляется тётками и страдает злокачественным феминизмом головного мозга, одним из симптомов которого является наличие безусловного рефлекса на словосочетание «сексуальные домогательства», отключающего высшие функции коры междуушного ганглия.


И если радикально-феминистская истерия рушит только карьеры, то педоистерия в обществе угрожает свободе и жизни (учитывая то, как в местах лишения свободы относятся к сидящим по педофильским статьям) абсолютно любого гражданина, особенно мужского пола. И нельзя исключить, что этим оружием будут пользоваться, помимо «Энн-Николь Смит», вышедших замуж за недостаточно престарелого богача (ну, никак не сдохнет, мать его за ногу), и представители организованной преступности для устранения тех, кто им мешает обделывать делишки.