Наш счастливый новый мир

 

Воскресным утром я проснулся как обычно в прекрасном настроении в 5-50 хорошо отдохнувшим и бодрым, полным сил для дальнейших трудовых свершений, успехов в творчестве и семейной жизни. Легкий хлопок в ладоши и радостно звонивший будильник с готовностью заткнулся, перейдя на воспроизведение так любимой мной ритмичной маршевой музыки. Одновременно медленно зажегся свет, и раздвинулись ночные шторы, я поднялся с супружеской кровати, вставив ступни в споро подъехавшие уже теплые тапочки. В комнате было еще прохладно, и, подумав о погоде, я подошел к окну, раздвинул остролистные заросли в керамических горшках, но за ним в рассветном тумане пока еще слабо розовело небо, покрытое светящимися трассами аэромобилей.

 Одним взглядом я оживил телеизлучатель, и передо мной тут же всплыло в натуральную величину голографическое изображение нашего горячо и всенародно любимого Президента, обсуждающего насущные для нашей страны и экономики вопросы с не менее мудрым и справедливым Премьер-министром. Квантовое качество передачи было столь объемным и четким, что мне невольно захотелось крепко пожать загорелые руки двух старых и верных соратников. В свои 96 лет Великий кормчий выглядел все еще по-военному энергично и подтянуто. Он почти не изменился с тех далеких пор, когда прошлый раз сам был премьером. Годы тяжелых испытаний, жестоких сражений, горьких потерь и утрат, грандиозных побед, нечеловеческого напряжения в неустанном труде на благо народа отнюдь не замутнили его прекрасный и вдохновенный облик.

 Весомые и прочувствованные жесты были по-прежнему честны и спокойны, внушая уважение и трепет, как и проницательные голубые глаза на профессионально сочувствующем и сосредоточенном на государственных заботах лице. Они вызывали непреодолимое доверие и необъяснимое желание поведать ему все без утайки, как родному отцу, не только о себе, жене и других родных, но и всех моих соседях и сослуживцах, чем я и собрался заняться сразу по прибытию на место службы. Чуткие, немного крупноватые уши внимательно ловили любую фальшь в разговоре, побуждая собеседника выложить ему всю свою подноготную правду полностью. Большой и высокий лоб Лучшего Друга всех физкультурников, рокеров и аквалангистов обрамляла коротко постриженная благородная седина.

 Мне он нравился даже больше, чем миловидный и кудрявый, но несколько менее харизматичный, чернявый Премьер, напоминавший знаменитого оперного тенора, который был любимцем всего женского населения нашей страны, включая и мою жену, к которому я ее иногда даже чуть-чуть ревновал, приводя в состояние легкого, но приятного смущения. Он был гораздо изящнее и утонченней всегда уверенного в себе и чуть брутального Президента. Закадычные друзья обсуждали очередные грандиозные федеральные проекты – подготовку к зиме, реформу ЖКХ, армии и полиции, поворот великих сибирских рек обратно к Ледовитому океану и грядущую зимнюю Олимпиаду в Санкт-Путинбурге, которая станет для всего евразийского народа новым празднеством среди напряженных трудовых будней.

 Звука не было неслышно, но все было понятно по тому, как прямо и откровенно смотрели друг на друга государственные мужи, решая важнейшие проблемы по дальнейшему и неуклонному повышению благосостояния всего нашего народа, как неспешно и торжественно произносили они слова огромного народнохозяйственного значения, достойные быть выбитыми золотыми буквами в анналах сокровищницы отечественной мысли.

С экрана лилась незримая, но мощная и вдохновляющая волна уверенности в завтрашнем дне, справедливости нашего социального строя в нашей самой лучшей и большой в мире стране и мудрости ее замечательных руководителей, которые могучей рукой вели нас дорогой славных побед и свершений к царству счастья, мира и добра.

 Тихо вошедшая, как всегда приветливо улыбающаяся, супруга давно уже понимала меня по сияющему искренним восхищением взгляду и, робко остановившись на пороге, вместе со мной залюбовалась потрясающим тандемом наших почтенных Национальных Лидеров, вот уже полвека дружно и согласованно сменявших друг друга на нелегком и полном тяжелой ответственности важнейшем посту у руля власти. Она заслужила это, поднявшись всего на 50 минут раньше и к моему пробуждению уже успев приготовить завтрак, постирать, высушить и прогладить свежую форму, прибраться в квартире, получить электронную почту, избавиться от спама и мусора, разбудить и накормить дочку, совершить утренний туалет и сделать парадный макияж, если я чего не забыл по мелочам.

 Я был очень доволен ею, полностью разделял ее глубокое внутреннее преклонение перед мудростью и непререкаемым авторитетом наших Великих Руководителей, в награду с удовольствием позволил ей полюбоваться незабываемым зрелищем, недоступным ее ограниченному женскому пониманию. Она была идеальной спутницей жизни, благодаря успешному прохождению в юности непревзойденного курса молодой жены, освоенного ею в отдаленном экологически чистом ауле горного Дагестана. Уроки древней шариатской мудрости были с тех надежно забиты в ее основную жизненную программу, и она позволяла себе хмурить брови, лишь, когда мой чай оказывался слишком горячим. Ее горящие, как уголь глаза, из-под легкого домашнего никаба ослепляли и влекли меня.

 Светлая радость и наслаждение благостью бытия наполнили мои члены и подняли мой дух навстречу грядущим великим свершениям. Сразу же захотелось любви, нежности и подтверждения статуса мужа. Когда через минуту и 30 сек после необходимых гигиенических процедур, я вернулся в спальню, то жена уже лежала на нашей кровати, широко раздвинув ноги в черных ажурных чулках, и призывно мне улыбалась. Маленькая рыжая шалунья уже успела хорошо разогреться благодаря хитрому пси-волновому приборчику, который ей выделили как передовику и активистке в райкоме нашей любимой народной партии. До меня тихо донеслось: «Я жду тебя, мой милый 04171246320-й».

 Без лишних предисловий я прильнул к ней и ровно через 3 минуты 15 секунд ритмичных и синхронных движений, заменяющих нам утреннюю гимнастику, сплетясь в пароксизме страсти, мы одновременно разрядились потрясающим оргазмом под звучавший по радио гимн младшего Михалкова «Союз нерушимый сатрапий свободных». После чего удовлетворенно откинулись на подушки, счастливые и довольные друг другом. Ее плотное и округлое, матово блестящее как металл, смуглое тело не успело даже вспотеть, и я радостью разглядывал его, будто в первый раз за эту ночь. Сверху на нас понимающе смотрели наши вожди и нежно улыбались друг другу. Но долго наслаждаться близостью нам было сегодня некогда.