Казахстанская Армия: "Кто умеет воевать? Сколько из них будут воевать? С кем? За кого?"

«Борьба людей отличается от борьбы животных,
но тем не менее это борьба».
Морис Мерло-Понти

Когда Рахимжан Макатов совершал самоподрыв у здания ДКНБ в Актобе, он может быть и сам не знал, что открывает новую страницу в истории Казахстана. Окончательно ее перевернули те, кто участвовал в боях с «Сункаром» и «Беркутом» в Шубарши и Кенкияке. Человек с ружьем и гексогеном как-то резко ворвался в жизнь страны и поставил вопрос ребром: а что вы можете противопоставить мне и питающей меня среде? Когда Амирбек Тогусов, бывший заместитель министра обороны Республики Казахстан и генерал-майор запаса провел в КИПРе (Клуб Института политических решений) «Анализ последних спецопераций МВД по пресечению экстремизма в РК. Военные аспекты», то стало «печально». Отечественный «спецназ» разделил судьбу массы других вещей, которые по своему содержанию совершенно не соответствуют применяемому к ним названию. Когда был СССР, собственность являлась общенародной и бесплатная работа обменивалась на бесплатные здравоохранение, образование плюс неголодная старость, то все хотя бы соответствовало своим местам. Какой-никакой менеджмент в этой системе был выстроен и мог научить азам военного дела еще в школе, потом мобилизовать и отправить куда надо родине.

Я учился в обычной алматинской школе на рабочей окраине и военрук (называемый за глаза Воевода) был типичный. Майор, отслуживший где приказали свой «четвертак» (двадцать пять лет) и чтобы не скучать на пенсии, а заодно и получать заработную плату за учительство, преподающий в средней школе НВП (начальную военную подготовку).

Интеллектуалом нашего Воеводу назвать было трудно. Афоризмов насчет того, что ни в коем случае нельзя слушать советов военных и отворачиваться от ядерного взрыва, потому что это шоу вы все равно видите первый и последний раз в своей жизни – он не знал. Зато научил строевой подготовке, пользованию противогазом, разбирать-собирать автомат Калашникова и стрелять из него, а также из «мелкашки», ползать по-пластунски и кидать гранаты.

Еще он объяснил правильную пропорцию марганцовки и серебрянки в самодельном взрывном устройстве, а также оптимальный состав коктейля Молотова. Военрук, вероятно, и не предполагал, что мы это все будем мастерить не дожидаясь военного времени (я на взрывпакете чуть не потерял зрение) – просто он как честный вояка учил своих подопечных школьников убивать и оставаться в живых. Потому что хоть в термоядерную, хоть в третью мировую войну стрельба пулевая производится из положения лежа, стоя и с колена. От него же мы в первый раз узнали, что малая саперная лопатка в советской армии (в отличие от любой другой армии в мире) – это ни столько шанцевый инструмент, сколько холодное и метательное оружие.

Потом Советский Союз распался вместе с системой допризывной и военной подготовки. В Казахстане выросло два поколения, которые не служили по призыву, потому что военная обязанность превратилась в вид натуральной повинности для бедных. Богатые и зажиточные слои населения освобождены от всего этого по официальным (вузы с военной кафедрой) неофициальным и коррупционным, зато надежным каналам.

Но главный вопрос в другом: за что воевать? Население ни собственности, ни экономической свободы не получило. Кто хочет в этом убедиться, пусть попробует открыть какую-нибудь мастерскую, магазин у дома или пекарню. Бесплатные образование и здравоохранение остались для тех, кому не нужны знания и здоровье. Кто к этим вещам не безразличен – тот платит.

Однако остается вопрос: те счастливчики, у которых жизнь удалась и к чьим услугам все государство, они хотя бы мобилизацию провести смогут? Очень сильно в этом сомневаюсь. Вопрос даже не в том, что бомжи, количество которых постоянно растет, а средний возраст молодеет, не могут быть поставлены под ружье в наших условиях в принципе. Сама система в состоянии дисфункции и может создавать только видимость своего наличия.

Согласно законодательной базе, военнообязанные, уволенные после срочной службы в запас, должны проходить специальные сборы.

За двадцать лет независимости таких случаев не зафиксировано. Невозможно себе представить ситуацию, когда в большом городе военкомат рассылает всем повестки, а утром мужчины в указанный срок прибывают в установленное место с необходимыми вещами. Люди в гробу видали все эти структуры и их требования.

Если военкоматы начнут мобилизацию с помощью полиции (как это практикуется в соседней России со службой по призыву), то граждане еще и поубивают полицейских. В СМИ прошла чуть ли не истерика по поводу того, что обывателю не жалко полицейских, погибших в Актюбинской области сражаясь с террористами. Но простой человек как никто другой знает, что полиция кормится за счет народа, а те, кто должен смотреть за работой полиции на благо народа – кормится с полиции. Если в Казахстане в силу каких-то обстоятельств население массово получит в руки оружие, то полицейских перестреляют даже раньше, чем разграбят дорогие магазины, особняки и виллы.

Слухи о глупости казахстанской власти несколько преувеличены и на самом деле она ситуацию насчет человека с ружьем хорошо понимает. Отсюда и паника. Ведь даже если вооруженных террористов-экстремистов будет две-три сотни, власти все равно придется бороться с ними один на один. Как себя поведет население и общественное мнение трудно сказать наверняка. Если новая сила пообещает порядок и справедливость, ликвидацию коррупции и сможет это наглядно продемонстрировать – ей противопоставить будет нечего. В случае войны новой экстремистской силы на уничтожение с несогласными – население волей-неволей возьмется за оружие, но данный сценарий пока маловероятен.

Тот факт, что в Шубарши «силовики» действовали на уничтожение, узун-кулак преподносит как желание спрятать все концы в воду вместе с трупами. Слишком много нелицеприятных вещей могло всплыть, если бы экстремистов взяли живыми и начался судебный процесс. На этот случай все процессы над террористами (явными и мнимыми) давно проходят в закрытом режиме, а осужденным даже не выдают на руки копии судебного решения.

Провластные СМИ повлиять на ситуацию не смогут, даже если захотят. Они способны транслировать лишь сопли в сахаре, а когда начинается реальная «заруба» вся эта ахинея становится совершенно бессмысленной. Ак Орда может оказаться в положении Муаммара Каддафи. Тот до того поверил в массовые волеизъявления любви населения, которое ему каждый день демонстрировала центральная площадь Триполи, что отправил все танки на восток, а мятежники вошли с запада в практически незащищенную столицу.

При гипотетическом развитии событий а-ля Баткен-1999, государству нужны профессионалы, которые могут сражаться с террористами в режиме «кол на кол», поскольку обыватель останется в позиции зрителя. Этот зритель может быть как заинтересованным в том, чтобы одна из сторон победила, так и находиться в режиме «бескорыстия» (пусть победит сильнейший).

На параде в Астане, приуроченном ко Дню Конституции, было продемонстрировано достаточное количество сил и средств, чтобы не дать шансов паре батальонов моджахедов. Но мы мало что знаем о выучке этих людей и мотивации. История с «афганцами», которые честно исполнили свой воинский долг, а потом оказались социально незащищенными и брошенными, ярко свидетельствует об отношении государства к людям, выполняющим приказ. В семьях тех, кто называл себя «армией бездомных бомжей имени Даниала Ахметова» дети не идут по стопам родителей, то есть отказались от профессиональной карьеры военных. «Одного дурака на семью хватит», – таково жизненное кредо сыновей офицеров, которые не получили от государства положенного по закону жилья. Так что людям, занятым военным строительством в Астане, предстоит такой фронт первоочередных работ: начать и закончить.