Тишина звучит...

ТИШИНА ЗВУЧИТ…

1

Невозможно прямо добиться абсолютной тишины. Мир всегда полон звуков. Но можно обмануть звуки призывом к тишине. Призыв «тише», обращенный к сообществу, хочет избавить нас от шума звучавших слов. Конечно, этот призыв к тишине сам же себя и отменяет. Это тоже окрик. Тишина не наступает ни вместе с ним, ни после. Не дают тишине состояться и все уверения в отклике на этот призыв: «молу, молчу, молчу… ».

Увы, ничто никогда не замолчит. Звук слишком навязчив.

2

Мы можем больше не слышать шума, если обратимся как бы внутрь себя, например, просто - задумаемся. Ведь мышление приводит нас в отрешеннок состояние. 

- «Эй, ты меня слушаешь»?

- «Извини, задумался, так что ты хотела… »? 

Отрешенность - это возращение к себе, к собственному присутствию. И в этом смысле, тишина – это поглощенность внутренним, своим собственным присутствием. Тишина никогда не приходит к нам извне, она приходит к нам лишь изнутри. А что же, в этом смысле, тишина? Это всего лишь перевес внутреннего над внешним.

3

Вместе с отрешенностью мы переключаемся с внешнего слушания на внутреннее слушание.

И тогда получается, что есть не только внешнее звучание, но и внутреннее звучание.

Что же слушать, обращаясь внутрь себя? В этом случае слушают Тишину. Тишина – это такое звучание. Тишина может звучать так сильно, что может заглушить внешнее звучание.

- «Я тебе уже битый час ору»? 

- «Надо же, а я и не слышал»

- «Уши мыть надо».

4

Иногда тишину мыслят как нечто однородное, тогда, как звуки мыслят как нечто разнородное. А это не правильно. Может быть загадочная тишина, зловещая тишина, умиротворяющая тишина и т.д.  Тишина говорит именно тишиной: паузами, умолчаниями, потаенностью… Но она говорит о многом...

Если в мысли и имеется какая-то музыка, то это музыка внутреннего звучания - игра тишины. И мыслить нужно не столько в тишине, сколько нужно мыслить самой тишиной...