Признак бродит по России. Признак КГБизма.

Так и хочется крикнуть: «Вставай страна огромная, вставай на смертный бой»! Но, кто услышит? Иных уж нет, а те, кто далече, все больше радуются, что успели вовремя уехать.

Вот и скачет раненый, уставший гонец красноармеец, с окровавленной повязкой на голове, по России с микрофоном RTVI в руках и зовет на битву с коварным толстопузым  «буржуином». «И пушки есть», - говорит, - «И снаряды есть, да стрелять некому».

И выходят ему навстречу «старички-боровички».  И говорят: «Да кто же нас послушает, мил человек»? «Да разешь в самой Москве к нашему сердцу прислушаются»? И удаляются, ковыряя грязь палкой.

Ну а Запад, «буржуинский» друг, смотрит по телеку на этого старичка-боровичка и думает: «Да, из него такой же «избиратель», как из Обамы королева Англии. Его лучше к избирательной урне на километр не подпускать. Только к погребальной».

А старичок-боровичок тоже посмотрел на «красноармейца-телевизионщика» вслед и подумал: «И чо он ко мне пристал со своими пушками и снарядами? И куда бедному мужуку податься? Ельцины пришли, грабють. Путины пришли, грабють. Медведевы пришли, тоже, понимаешь, грабить начали…»

А гонец напился воды у колодца, улыбнулся гарной дивчине телеведущей, поправил на голове окровавленную повязку и поскакал дальше по России звать угнетенную массу на битву с «буржуином» Путиным.

А за ним через болота со слегой пробирается по России старик «Запад».

  Осторожно идет, на ощупь.  Но и ему тоже достается. Подходят к нему бывшие секретари низовых комсомольских организаций, а ныне бомжующие пенсионеры, и вежливо вопрошают, держа за грудки: «Куда ты нас завел, подлый старикашка»?!

А «запад» от усталости опустился на скользкую кочку и отвечает гневно: «Да, если бы я дорогу знал к заветной цели, стал бы я вас собой звать»? И в горячах добавил: «На хрена»?!

Как услышали комсомольские вожаки такое слово из уст выпускника Гарварда и осели на соседние кочки от неожиданности. И подумали: «достала старика матушка Россия, раз он по-русски заговорил, да еще и матом».

А в Москве престольной придворная императорская труппа дает прогон по пьесе покойного лауреата горбачевской премии Бориса Николаевича Ельцина-Свердловского, «Два худяка».

А над всем этим, над всей матушкой Россией уж который год носится в пропаново-бутановом тумане еле видимый признак.  А на рукаве у него «шит и меч».  А в руках у него коса и камень. И держит он руки нараспашку, как Иисус распятый на кресте и никогда его руки не встретятся и не найдет коса на камень.

Эмиль Коган