Нужно ли идти наперекор судьбе? (Жизнь Нежна)

В постели лежали двое. Они были прекрасны. Ей было уже тридцать, а ему еще только сорок пять.
- Я люблю тебя. Я хочу целовать следы твоих ног. У меня никогда не было такой звездной ночи. Я люблю, я люблю, я люблю тебя…

Ночь опрокинула в их окно звездный омут. Повязала на лоб ленту прохладного, искристого, туманного Млечного Пути. Благословленные такими дарами, Влюбленные были уже не просто людьми, они почти сравнялись с Богами…

Нежный, жаркий шепот, головокружительные слова. Их говорила Она. Он слушал. Она дарила. Он принимал ее дары. Ночь была щедра: обливала лунным серебром обнаженные тела, черным покрывалом прятала их от всего мира.

Утром Она принесла ему в постель кофе, теплые булки, мед. В уголках ее глаз искрились и переливались крохотные бриллиантики слез. Нет большего счастья, чем кормить завтраком после ночи любви своего мужчину. Она плакала от счастья и не замечала этого. За спиной у нее тихо шелестели огромные, бело-голубые крылья. Так бывает только с очень влюбленными женщинами.

… Мой дорогой читатель, тебя еще не мутит от этой пасторали? Меня уже слега помучивает. Но из песни слов не выбросишь. Именно так была влюблена Кира. Именно так… Умная, вроде, была девица. Мы когда в школе учились, я всегда немножко завидовала ее оценкам. Нет, даже не оценкам (выучить и получить пятерку я и сама могла). А поразительной легкости, с которой она схватывала саму суть, о чем бы ни шла речь: о первом законе термодинамики, переменной валентности хрома или почему Николай Ростов женился на Мари Болконской…

Для меня этот ее талант был сродни колдовству, чарам волшебным. А как еще можно было объяснить способность с легкостью проникать в суть самых сложных вещей?! Ей было открыто многое из того, что для других – тайна за семью печатями. Но, черт побери, как только дело касалось ее, так называемой личной жизни – Кира слепла, глохла, превращалась в овцу, куру, гусыню! Шелестела этими своими крыльями и блестела бриллиантовыми слезами счастья, пока очередная попытка выстроить счастливую семью не шла крахом…

Да, был у нее такой пунктик: любви вне брака для нее не существовало. Дурочка из переулочка – так ее некоторые называли. Ну, не из переулочка, это точно. Из сказки, из сказки она была! Ведь только в сказках любовь обязательно заканчивается свадьбой, пиром и – «жили они долго и счастливо». А вот этого ей Бог не дал. Первый раз вышла замуж еще в институте, на втором курсе, по огромной любви. Через два года муж стал конченным наркоманом. С грудным сыном еле ноги унесла: выгнал он их. Наверное, Кира бы вернулась, и продолжала нянчится со своим наркоманом, но вскоре его посадили. В тюрьме, во время драки, прирезали. Со дня их свадьбы прошло ровно два года…

Второй муж гулял, аки последний кобель. Мало того, еще и руку поднимал. Кира говорила:

- Он просто не умеет по-другому, он другой жизни не знает! Он не злой, просто у них в семье было так принято. Все пройдет, я слишком его люблю. Он после этого ужаса и сам мучается…

Думаю, гулял бы Кирин муж и  по сей день, на ком бы ни женился, хоть на Джоли; да умер. Страшная, ужасная была история: угорел зимой, в гараже. Грелся в машине с любовницей. Так их и нашли – с недопитым шампанским в бокалах, полуголых, с переплетенными телами. Кира похоронила  мужа, а через полтора месяца родила второго сына. Этот ее брак  продлился ровно год.

Тут бы ей, моей подруженьке, и угомониться. Ну – не судьба, ясно же! Так нет, она с упорством сумасшедшего пыталась построить семью. Третий брак, несмотря на то, что муж попивал, и крепко, ей после мытарств с первым мужем- наркоманом и вторым –  бабником (пухом им земля), показался раем земным. Казалось, она не ходила по земле, а парила над ней. Не глаза у нее были, а два сияющих блюдца. Кира родила третьего мальчика.

- Зачем! Дурочка из переулочка. Всем мужикам детей не нарожаешь! – говорили жители нашего городка.

А она, с немыслимой высоты своего счастья, была уверена: семьи без детей не бывает. Не удивительно, что третий муж ее обожал. Столько в ней было этой любви, на сотню нормальных женщин хватило бы. И со временем эта нерастраченная любовь (замужем она была меньше времени, чем не замужем), становилась в ней все ярче, все сильнее и нежнее. Злые языки говорили: что-то не верится в большую любовь… Одного, второго, третьего – и все любит, что ли?

А я понимала: да, именно любит. Ей в дар была дадена огромная, прекрасная любовь. Мужья были разные, а любовь – одна, все та же. Две дочери ее мужа (от первого брака) практически, жили у нее. Так весело, ярко, празднично было в ее доме. Когда Кира все успевала – не представляю! Наверное, спала не больше трех-четырех часов. Да, надо еще отметить, что при всем при этом она умудрялась делать карьеру. Фармацевт по образованию, после нескольких лет работы заведующей аптекой, открыла свое небольшое дело. Уму непостижимо: за 8 лет три раза замуж сходила, двоих мужей похоронила, институт кончила, троих детей родила и небольшое дело открыла!

Потихоньку общественное мнение изменилось. Счастье Киры для всех стало казаться закономерным итогом, расплатой за муки, наградой за упорство. Для неудачниц была она примером. Глядя на нее, стыдно было опускать руки. Да, попивал муж, но все меньше и все реже – она, жена его любимая, дети – были ему дороже чарки. И все чаще и чаще при встрече я замечала, что глаза ее мужа становятся похожими на два сияющих блюдца, переполненных счастьем. Совсем как у Киры. Не то это было отражением ее глаз, не то это было заразно…

Кончилось счастье ночным звонком в дверь и страшной вестью: муж с друзьями уехал на охоту. Компания подвыпила. Пьяный товарищ сел за руль ГАЗика и задавил двоих спящих возле костра друзей. Обоих насмерть.

-2-

Я знаю главную Правду:

Первейшая примета жизни – ложь.


Мне странное чутье опорой:

Я знаю,

Нет, я чувствую –

Чему остаться и чему уйти.

Чудна опора…

Как крылья серые,

На целый мир распах.

Но не летят.

И от дождя не скроют…

Сумасшедшие строки, без смысла и рифмы, складывались в голове под (такой же бредовый!) рассказ Киры. Мы сидели в грузинском ресторанчике; я приехала в Москву из своего захолустья, чтобы оформить визу в посольстве одной среднеазиатской республики. Ехать надо было срочно: у моей взрослой дочери были проблемы, и она очень нуждалась во мне. Кирка прибыла из Орла за аптечным товаром. Мы специально рассчитали время визита в столицу: очень хотели встретиться и поговорить. Кира ждала меня возле Павелецкого. На  старенькой, но бодрой Ауди отвезла в свое любимое место, где она была частым гостем.

В ресторане подавали кислое, легкое Ркацители и нежнейшее надуги с мятой, завернутое в тонкие пластики сулугуни. Официанты, все усатые и носатые, хищно поглядывали на нас, двух блондинок. В талии они были плотно обмотаны белой тканью-фартуком. Мужественная грация этих носачей,  заложенная за спину рука,  искрометные взгляды поверх подносов – все это делало их похожими на тореадоров.

Моя семья трещала по швам под напором  катастроф: в Средней Азии разводилась дочь, здесь, в России, расходилась с мужем я. Причиной была измена мужа и мой (в отместку!) головокружительный флирт с ортопедом. Земля уходила из-под ног: в сорок с лишним начать развод и закрутить роман с лечащим врачом…. Но то, что рассказывала Кира спокойным и ровным голосом,  потрясло и перевернуло. Я почувствовала себя маленькой девочкой, совершенно не знающей жизни. От жуткого открытия леденели пальцы и перехватывало дыхание: похоже, что вообще никто  ничего не знает о жизни. Нет в ней правил, нет справедливости, есть только нежность и жестокость, жестокость и нежность…

Читатель, ты помнишь, чем закончилась первая глава? Тем, что Кира похоронила третьего мужа. А чем начиналась? Сценой любви. Да, прошло несколько лет, и Кирка опять, в четвертый раз, предприняла попытку создать семью. И при этом (опять!) влюбилась, как девчонка. Репутация у Киры была – мамадарагая! Черная вдова. Роковая женщина. «Не влезай – убьет». Но как только младшенький выбрался из пеленок и пошел в сад, старшему исполнилось двенадцать, Кирка опять засверкала и заискрилась как… нет, не бриллиант. Сапфир. Бриллиант слишком колючий, жесткий, холодный. А Кира… она сияла мягким, чистым голубым светом. Прекрасным и таинственным.

В этот раз избранником Киры стал мужчина на пятнадцать лет старше ее. Разведенный. Не обремененный вредными привычками, как, впрочем, и имуществом – все оставил первой семье. Начало их романа я знала отлично – ни я, ни Кира еще не уезжали из Среднеазиатской, банановой республики. Уже тогда мне показалось – у подруги снесло крышу: то, что она рассказывала, ни в какие ворота не входило!

- Знаешь, Марусь, ночь была так чудесна, мне казалось, душа отделилась от тела и парит в немыслимой выси.  У меня не было совершенно никакого повода, сама не знаю, почему сказала ему это…

- Что ты ему сказала?

- Ни с того, ни с сего, – ей-богу, он повода никакого не давал! – что ему пора бросать всех своих женщин.

-И что?

- А он спросил: это ультиматум? Я сказала  - нет. И осведомилась: а есть кого бросать? Он ответил, что да.

-Киииирка, сума сойти! У него баба есть?!

- Да. И, похоже, не одна. Я сказала: диктовать права не имею, пусть сам решает, как  жить. Но в этом свальном грехе участие принимать не буду.

- Кирка, я бы глаза выцарапала!

- Было три часа ночи, разговор происходил в моей постели, где мы только что любили друг друга… и так спокойно заявить! Знаешь, из меня как будто душу вынули… Он даже врать не захотел. Не пойму – это глупость, честность, жестокость, аморальность? Он же знает, что не на час мне нужен был. На всю жизнь оставшуюся…

- Кира, гони ты его в шею!

- Конечно. Это даже не обсуждается. ТАКОЕ мне не надо.

Через пару месяцев он вернулся. Кирка думала, что ее условия: бросить всех – выполнены. Но этот же разговор повторился опять! Он никого и не думал бросать! Тут Кирочка взбунтовалась, устроила страшный скандал. Казанова ушел, в этот раз месяца на четыре. Потом вернулся и сказал, что хочет быть с ней и только с ней. Кира мне рассказывала:

- Я точно знаю: это все уйдет, как вода сквозь пальцы. И с ним останется та, которая мудрее и терпеливее. Я сама поражаюсь своей выдержке.

А уж как я поражалась выдержке Киры! Что это было? Любовь? Бабье, неизбывное желание выйти замуж? Господи, но не в ее же положении! Трое деток есть, свое, хоть и небольшое дело есть, к тому же, Кирин брат понемножку помогал ей. Идиотизм это был! Нимфомания?! Нет! Вы не поверите, но в постели ей было хорошо с этим бабником только потому, что… было хорошо ему! Ей было необходимо давать, дарить, щедро, безоглядно, даже ничего не получая взамен! Именно это делало ее счастливой. Святая? Дура? – Идиотка!

Но если честно… где-то в самой глубине души я завидовала. Она – ЛЮБИЛА… Как же сияли ее глаза! Как блистал чистотой дом, благоухали пироги, а трое мальчишек росли умными, здоровыми и воспитанными! При этом Кирка была всегда ухоженная, причесанная, с маникюром. Вот, скажите, как ей это удавалось?

Бой-френд то приходил, то уходил. Последний раз ушел он особенно ужасно. Приехал Кирин брат. К этому времени он перебрался в Россию, и в Нижнем пытался открыть свое дело: цех пенобетона. Братишка всегда помогал Кире. Особенно, после смерти их матери. А тут Кира вдруг начала болеть. Всевозможные болячки сыпались на нее, как из рога изобилия. Диагноз один другого страшнее. Врачи разводили руками: а что вы хотите? Постоянные стрессы, запредельные физические и нервные нагрузки. Человеческий организм не рассчитан на такое. Кира жила за троих! После инфаркта (это в тридцать три года!) Кире поставили страшный диагноз (слава богу, он не подтвердился): рак крови. Оказалось, что причиной катастрофической анемии было многолетнее переутомление и полное истощение организма. Кира исчерпала, растратила себя, ее уже почти не оставалось. Брат  помог, чем мог. У него самого на тот момент, видимо, было не густо, сестру из болячек вытягивал на свои последние копейки. Около трех месяцев Кира не работала: операция на почки, инфаркт, обследование в онкоцентре.

А Киркин бой-френд рассчитывал на большее. За то, что он живет с нездоровой женщиной с тремя детьми – он желал моральной и материальной компенсации. И плевать на то, что жил в ее квартире, плевать, что Кира, полуживая, продолжала вести дом и зарабатывать деньги!

Мои дорогие читатели, вы скажите (нет, закричите!): «Так не бывает! Это не правда! Такого просто не может быть!». Правильно, ни в книжках, ни в кино такого быть не может. Но я вам рассказываю про то, что было в жизни. Это в кино такого не может быть, а в жизни – да… На седьмой день после тяжелой операции (камни из почки удалили) она встала и пошла на рынок, замотавшись в простынь, чтобы швы не разошлись.

Дня через три после отъезда Кириного брата Бой-френд ушел. Оставил ее одну, в который раз… Не знаю, черт ли, ангел ворожил моей подруге, или она просто крепко взялась за себя: но ей стало лучше. Возможно, просто сбавила обороты. Перестала быть такой требовательной к себе. Да и дети подрастали, помогали крепко.

Ее красавец помыкался-помыкался и опять вернулся. Влез в дом через детей. Кира его на порог не пускала. А дети – да. Начали уговаривать мать. В итоге Кира расписалась с ним…

Я не буду дальше рассказывать, что было в этой семье. Вы и сами можете представить. Нет, муж ей не изменяет. Нет, он не пьет и даже не курит. Он работает и всегда работал (для самоудовлетворения, но не для того, чтобы содержать семью). А Кира… Она никогда, ни одной минуты не чувствовала себя любимой, женщиной его жизни, отрадой его души. Ему просто всегда было очень удобно. С ней лучше, чем без нее. В итоге есть семья. Внешне все выглядит не просто пристойно – великолепно! Но мелкие и крупные предательства мужа продолжаются. Рядом с ней живет чужой человек, которому просто – удобно. Многие годы она ждала и верила, что муж ответит ей взаимностью. Пока сама не иссякла и не иссохла, как старый колодец.

Я не представляю, как можно было не влюбиться в Кирку, умницу и красавицу, Женщину с большой буквы. Я не представляю, как она живет с мужем без самого главного в ее жизни – Любви.

- Меня Бог наказал. Я поперек пошла. Он не давал, а ему виднее. Я выпросила. Наверное, у дьявола. Вот и получила семью, но каждый мой день – как ночь. Я сейчас чувствую, не понимаю, нет, а именно чувствую – нельзя было идти против течения. Все не так я делала.

… Допели грузинскую песню грузинские мужчины. Замерли последние звуки «Биндисфериа софели». Официант принес нам кофе и счет.

- Про что эта песня? – спросила Кира.

- Это очень серьезная песня. В двух словах не сказать, - официант закатил глаза и мягким голосом рассказал-пропел:
- Все вокруг стало сумеречного света, и становится всё темнее. А жизнь человека улетает птицей, там, где были наши дома, вырастает трава. Жизнь нам только кажется длинной, она так коротка на самом деле!

Металл ружья разъедает ржавчина, а ржавчину поглотит Земля. Сердце человека же разъест тоска и раны. Только смерть-невидимка придет и мигом нас успокоит и разоружит, ничего нам не оставит. Что мы с этого мира унесём на тот свет… ничего. Никто еще туда не унес ничего никогда.

Я расскажу свои стихи сегодня, чтобы, если завтра придет смерть, стихи остались здесь, как воспоминание обо мне. Пусть те, кто останется, напевают их под пандури…

Сапфировые слезы катились из Кириных глаз. Я тоже плакала и не могла остановиться.

*****

… Я вернулась домой. Свой нелепый флирт назло мужу пресекла на корню. Не знаю, что будет дальше. Это только в кино – поступай правильно, и получишь награду. В жизни все не так. Кажется, я поняла, что самое главное в этой нашей жизни: принять с достоинством все, что тебе отпущено.