ОБИЖЕННАЯ ДУША(Часть четвёртая)

  .     .."Любка, вставай!Вставай, Любка!"-громким шепотом сказала телефонная жужа, прыгая под скомканной подушкой. Один глаз приоткрылся и увидел  новую заставку в окне-там транслировали августовское солнечное утро. "Уже утро?-подумал сонный козерог внутри Любки,и,зевая, добавил,-хозяйка, а спать-то когда будем?". И, правда, спать не получилось, бабочки обосновались внизу живота и тревожно вили свои гнёзда,видимо,собираясь там жить постоянно. Мысли крутились, рисовались мультики про хромое свидание со своей виртуальной нянькой,оказавшейся большущим по размерам  человеком, и про спокойствие в разговоре со стороны телефонного Мишки. Любка не знала,что думать:дура ли она,опозорившаяся своим торможением, или Гюльчатай, которая эффектно по-женски "открыла личико"-так Любка и не решила, несмотря на огромные весы в её голове, куда она ночь напролёт сгружала то плюсики,то минусищи первого свидания  с  Мишкой. Она почти уже пришла к результату, когда бабочки взбунтовались, наполняя низ живота терпким теплом и стирая математические действия в решение такой важной для неё задачи. Невыносимый чертик, психовавший из-за невозможности уснуть, зло крикнул внутри Любки :"Кыш! расселись тут!"-и бабочки испуганно взлетели,трепыхая нежными крылышками ,задевая тоненькие струны тайных предчувствий, разрывая учащёнными пульсиками тоненькие венки, в которых закипела кровь. 

      "Маленькая.. баюшки.. алло.."-говорили улыбчивые Мишкины глаза в перьях густых длиннючих ресниц. В таком полуобморочном состоянии маленькая женщина встретила новый день.

     Он ей писал. Вроде бы как обычно, но ощущения присутствия этого человека,очень тревожно тикали в сердце Любки,которое временно переселилось в желудок и било,как куранты при одной мысли, что они увидятся. Но потом замолкало в расстроенных чувствах, потому что не находило того,чего хотело, в последних событиях..

     Любка боялась. Дёргалась в невидимых  конвульсиях между идти или нет на свидание с этим человеком. Он позвонил-и стало понятно,что,конечно, она пойдёт.Нет,побежит, помчится,полетит без оглядки на сомнения и ночные переживания!

        И всё-таки Любка  опоздала на несколько часов, она была у доктора в другом конце города, а оттуда не ходит 190-ый автобус-единственный знакомый её автобус, она спрашивала, как ей доехать до ж/д вокзала, оказалось, что из "Совиньона" до ж/д-несколько пересадок. Она с горем пополам доехала до вокзала, но с какой-то не той стороны, Мишка звонил: "Где ты?Что случилось?", она отвечала :"Уже приехала, вот скоро..", заблудилась в городских лабиринтах подземных переходов и, только благодаря одесской гостеприимности и открытости тамошних обитателей, ей удалось взять курс на конечную остановку 190-автобуса.

      Любка на высоких каблуках, в белых брючках и сетчастой чёрной накидке деловито долетала до условленного места, счастливая, что наконец-то  видит знакомые горизонты  ! Бац! Глаза нашли Мишку. Ноги обьявили забастовку и остановились, как солдаты по команде. Мишка стоял и смотрел в  противоположную сторону -оттуда 190-ый должен был привезти к нему вчерашнюю старую-новую знакомую. Он нервно курил и поглядывал в сторону автобуса, а она смотрела на него, как настоящая шкода, невыносимая обладательница характера козерога, быстро меняющая страхи под коленками на загадочную улыбку. Он почувствовал взгляд-обернулся и в его улыбающихся глазах  вспыхнуло замешательство, недоумение, радость и нотка восхищения. Любка стояла и смотрела, как он широко раскинув руки подходил к ней-совсем не такой, как вечером (или она тогда его не рассмотрела,конечно же не расмотрела!) большой и добрый Мишка. Он открыто любовался ею и Любкино лицо загорелось алым пламенем , а глаза удрали рассматривать свои же туфли. Нерв в области немножко открытого декольте запаниковал, покрывая Любку нервными пупырышками от ушей до пят.

         "Привет, ты стояла и смотрела,как я тебя ожидаю? Почему не подошла, не позвала? Я так давно тебя жду.."

       Любка хотела сказать,что растерялась , но юркий козерог опередил её, безапеляционно заявив:"Это тебе за вчера. Теперь ты тоже знаешь, как это, когда за тобой наблюдают",-прихватил Любкин язык с собой удрал в кусты, ушёл в партизаны, потому что Мишка был большой и Любкин проказник, на всякий случай, ретировался на безопасное расстояние. 

        "Такая красивая..-мягко сказал Мишка и протянул руку,-пойдём?".

Она нервно поправила декольте и только утонув лапкой в его лапе,успокоилась, и они пошли открывать Одессу.

         Они сидели в парке Победы и Любка настраиваясь на серьёзное признание этому человеку, тонула в переживаниях. Когда он год назад написал, что он потерял отношения с девушкой, что любит её очень, а она полюбила другого, Любка написала ему: "Ты не обижайся на неё. Если она не любит, лучше прости и отпусти. Быть с нелюбимым человеком, пусть даже самым лучшим на земле, это тяжело и смерти подобно. Я это знаю по себе.." . Тогда он не расспрашивал её ни о чём, никогда не спрашивал, просто знал, что нельзя звонить и всё. А сейчас, он смотрел на обручальное кольцо на её пальце и Любка понимала, что ему надо сказать, что ей за тридцать, что у неё не свободные отношения двух людей, а семья и сын.. 

      Она нерешительно начала, комкая слова, говорить о том, что у неё есть Артём. Что он ей муж. Мишка дёрнулся , как ужаленный, и сказал: "Это его ты не любишь, с ним тебе плохо? Зачем это терпеть, не понимаю." Его слова заставили её говорить, говорить, говорить: "Понимаешь, он хороший, он очень хороший человек, он никогда меня не ударит, он отличный семьянин, он не виноват, что я его не люблю, ему тоже несладко от этой моей дурацкой нелюбви.. я старалась.. я старалась его полюбить..но не могу, понимаешь? ..не могу..Он добрый он надёжный, он жалеет меня.. он любит меня очень..."

    Мишка резко перебил:"Любит? Дак чего же он лезет к тебе, если любит? Что он не понимает,что тебе неприятны его прикосновения и.. и..и .. Я бы никогда не прикоснулся к человеку, если бы видел, что она меня не любит! Умирал бы от желания, но не тронул! А он.."

      Любка истерила :"Подожди, чего ты? Он правда хороший, он правда золотой человек, это я его не стою..!" Ей стало обидно и жаль Артёма, она пыталась его защитить и не дать в обиду человеку, из-за которого в ней поселились бабочки..впервые  в жизни..

      И вдруг Мишкины слова больно ударили Любку по лицу: "Так чего же ты ЗДЕСЬ сидишь, если он такой золотой человек?"

"А-а-а-а-а!", -молча закричала Любка и весь парк, включая посетителей,  деревья и уютные скамейки содрогнулся от этого неслышимого крика. Она рванула с места, разбрасывая миллионы жгучих слёз, алая пощёчина горела на её самой незащищённой обнажённой перед этим человеком душе. Любка бежала и громко плакала, чёрный ажурный хвост накидки заметал за ней следы истерики, вокруг был пожар и языки этого всеохватывающего костра слизывали Любку с этой земли.

Мишка догнал её, что-то бормоча, стараясь удержать,а она со всей своей хрупкой женской силой отталкивала от себя человека, который был ей так страшно дорог, что нервы на маленьких пальчиках на ногах завязались в узелки и невыносимо болели. 

"Люба, прости,я дурак.. я не подумал.."-тараторил,как заводная игрушка в детском магазине, большой взрослый парень.Она не слышала ничего кроме такой обидной обиды, что не хватало дыхания на вдох...

"Он всё равно хороший, не говори о нём плохо никогда!Я тебе не разрешаю!"-кричала Любка в истерике, бросая слова в бездну грустных испуганных виноватых Мишкиных глаз. " Я же душу тебе открыла, я же рассказала тебе секрет, который маме не доверила, а ты..а ты.. всё зная так больно мне сделал..зачем????..за что ты так со мной???.. неужели я-самый плохой человек в мире?...я и так раздавленная живу..а ты... ты растоптал меня...мамочка!!!!!!! я так хочу на ручки....ай,как больно.."

  "Тихо,тихо...тихо,маленькая...иди на ручки..иду буду жалеть.. я больше никогда так не буду.. я дурак..прости.. просто ты такая... такая.."-и замолчал, потому что Любка, уткнувшись зарёванной мордочкой в него только всхлипывала.. Он гладил её по косичкам с бело-синим плетением..а она искала приют для обиженной души в тёплой перине широкой  груди своего обидчика.

Маленькая душа забилась в самый далёкий уголок Любкиного сердца, вытирая жалящие слезищи с детского лица. Вокруг сидели притихшие бабочки, как мокрые птицы, тревожно сжав промокшие от Любкиных слёз крылышки.