Возвращение строителей империи

Строительство Российской Империи во все времена было немыслимым без казачества - авангарда имперостроительства

«Счастлив полководец, у которого есть казаки. Была бы у меня армия

из одних казаков, я покорил бы всю Европу».

Наполеон

«Имя казака для французов гремело ужасом, а после парижского знакомства

они открылись для них героями из древних мифов. Они были

чисты, как дети и велики, как боги».

Стендаль

Участвуя в прошедшей только что переписи населения, в графе национальность я указал – казак. Все мои предки по линии отца – донские казаки. Точнее – хоперские казаки Войска Донского. Моя бабушка (Терехова, дев.) была дочерью станичного атамана, а дедушка – из семьи простых казаков. Об их жизни можно написать настоящую сагу, свой «Тихий Дон». К слову, как и о многих других казачьих семьях. Почему-то о цыганах сняты сериалы, а о казаках - нет. Мамой моей бабушки была турчанка (вспомним Гришку Мелехова), которую мой прадед привез в качестве трофея после войны с турками. Ее крестили и Федор Терехов женился на ней.

Будучи студентом Кабардино-Балкарского госуневерситета в Нальчике, я жил у бабушки с дедушкой. Когда сопровождал бабушку на рынок, то все торговцы из числа турок-месхетинцев заговаривали с ней по-турецки. Часто они не брали денег за свои фрукты и овощи, иногда подвозили нас домой на своих автомобилях. Один из них проникся к бабушке такой симпатией, считая похожей на свою маму, что приходил в наш дом, чтобы пообщаться с ней. Больше всего меня поразило в этом общении и дружбе с турками то, что моя бабушка свободно говорила с ними на их родном языке.

На мои вопросы она рассказала, что «татарский» язык во все времена был у донских казаков «домашним языком». Тогда она впервые произнесла запавшую мне в душу фразу: «Запомни, внучек, мы с тобой не русские, мы – казаки». Она была расстроена тем обстоятельством, что в ее паспорте в графе «национальность» было записано - русская. Когда я обращался за разъяснениями к дедушке, он только улыбался в ответ: «Слушай бабушку», - говорил он.

Позднее я понял причину его осторожности. В 1937 году деда, занимавшего большую должность (хоть он и был беспартийным) в ЦЧО – Центральные черноземные области, куда входили пять областей со столицей в Воронеже (практически аналог современных федеральных округов), репрессировали. После лагерей в Архангельской области, его с семьей сослали в Сталинобад (Душанбе), где они прожили несколько лет. В 1956 году дедушка был полностью реабилитирован. Все это наложило серьезный отпечаток на его характер, в том числе не желание обсуждать любые политические темы даже в кругу семьи.

После бесед с бабушкой я стал интересоваться историей казачества, собирать литературу, документы. Лет десять назад мне удалось приобрести книгу Евграфа Савельева «Древняя история казачества», изданную в 1915 году. Открываю книгу и читаю: «Историки Ал. Филимонов в "Очерках Дона" в пятидесятых годах девятнадцатого столетия и В. Ф. Соловьев в своей брошюре "Особенности говора донских казаков" в 1900 году писали, что казаки, несмотря на то, что стоят за Русь, что полки их оберегают ее окраины и что все имеют рвениe постоять за Царя, сами себя не считают русскими; что если любому казаку предложить вопрос: "Разве ты не русский?" – он всегда с гордостью ответит: "Нет, я казак". (Филимонов и Соловьев не были казаками)».

Позволю себе привести цитату из этой замечательной книги: «Многомиллионный народ, населяющий в настоящее время берега Дона, Кубани, Терека, Урала, Нижней Волги, Иртыша, Амура, Уссури и другие места великой России, как то: Забайкалье и даже Камчатку и с гордостью называющий себя в течение многих веков "казаками", едва ли может правильно понимать носимое им имя, а тем более объяснить его значение.

Если мы станем на точку зрения российских историков, объясняющих, хотя и бездоказательно, происхождение казачества от гулящих, бездомных людей и беглых преступников из разных областей Московского и Литовско-Польского государств, "искавших дикой воли и добычи в опустелых улусах орды Батыя" (Карамзин), то название "казак" будет происхождения сравнительно недавнего, явившееся на Руси не ранее XV века, и данное этим беглецам другими народами, как имя нарицательное, с отождествлением со словом "вольный, никому неподвластный, свободный".

Но тогда явится на сцену совсем необъяснимый вопрос, а именно: почему беглецы эти, скопившиеся на Днепре и Дону и по низовьям Волги, стали сами себя в XV и XVI веках именовать казаками - названием чуждым, для них совсем непонятным и с гордостью носить это имя в течение четырех веков, совсем отрицая какую-либо связь с московскими и литовскими областями, кроме связи по религии».

На самом деле о казаках, проживающих в Приазовье по берегам Дона и Кубани, упоминается в арабских и византийских летописях четвертого века н. э. как о воинственном народе, исповедующем христианство. Таким образом, казаки стали христианами почти на пятьсот лет раньше крещения Руси князем Владимиром. Свою Старую Православную веру казаки трижды защищали с оружием в руках. Восстания под руководством казачьих атаманов Ивана Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачева были направлены не против царя и монархии в целом, а в защиту своей старой веры от реформ Никона. В этой связи было бы правильно называть эти восстания не «крестьянскими» войнами, а «христианскими».

Казачество вошло в историю страны не столько благодаря указанным выше атаманам, сколько своей созидательной деятельностью по расширению границ русского государства и их охране. Впервые казаки попали в русские летописи в 1552 году во время похода Ивана Грозного на Казань.

Вот как рассказывает об этом историк казачества Савельев: «По летописным сказаниям второй половины XVI века казаки принимали весьма деятельное участие во всех войнах, которые вела Москва со своими соседями: казанцами, астраханцами, крымцами, Польшей и Ливонией. Цитируя эти летописи, многие русские историки нарочито замалчивают, а другие просто, по неведению, не говорят, какие именно казаки участвовали в той или другой войне. Карамзин отмечает, что при взятии Казани "Государь велел сделать подкоп от каменной Даировой бани, занятой нашими казаками". Далее: "Иоанн распорядился сделать приступ: велел быть впереди атаманам с казаками". То же говорит и Соловьев: "Стрельцы и казаки, закопавшись во рвах перед турами, не давали казанцам входить на стены, снимая их оттуда меткими выстрелами". О каких казаках тут идет речь, эти историки умалчивают. То же делают и другие. Из отписки казаков царю 1632 года и грамоты Иоанна Грозного донским казакам 1552 года за их великую службу мы знаем, что при покорении Казани были и донские казаки, ходившие туда с атаманом Сусаром Федоровым и многими другими. Приказ о приступе был дан 1-го октября; на рассвете 2-го октября были взорваны стены, и Казань пала. Грамота о пожаловании казакам реки Дона, т. е. о закреплении за ними на вечные времена фактически уже занятой ими реки, всегда читалась в казачьем кругу 1-го октября, в день Покрова Пресвятыя Богородицы, как и последующие жалованные царями грамоты.

Следовательно, день Покрова был долго памятен на Дону, как день великого подвига, совершенного казаками для России при взятии Казани.

Из приведенной отписки мы видим, что под Казань ходили казаки и с Дона, и с Волги, и с Терека и с Яика (Урала). Следовательно, и Урал, и Терек к половине XVI веке были уже заняты казаками. Первые поселения казаков на Урале относятся к концу ХIV и началу XV века, занятие же устьев Терека следует отнести к концу первой половины XVI века, т. е. ко времени, предшествовавшему покорению Казани, а окончательное утверждение после покорения Астрахани, т. е. во второй половине XVI века».

Подвигами казаков Русь становилась мощной империей: Ермак преподнес Ивану Грозному Сибирь. Дальневосточные земли по реке Амур, Камчатка, Азия, Кавказ были присоединены во многом благодаря воинской доблести казаков. Украину воссоединил с Россией казачий атаман (гетман) Богдан Хмельницкий.

По своей сути казаки – это каста воинов, кшатриев (в Индии – каста воинов и царей), во все века защищавших Веру Православную и Землю русскую. Они русские, потому что строили Русскую Империю и защищали ее, не жалея жизни. Весь периметр русских границ - от Запада до Востока, от Севера до Юга - обильно полит кровью моих предков. Их верное служение России дает мне право с гордостью называть себя – казак.

Каста воинов – строителей империи – возвращается в историю.