Реальный сектор. Особенности национальной арифметики

На модерации Отложенный Мысли нашего руководства относительно необходимости следовать "экономическим законам" вполне соответствуют прутковскому "2 + 2 = 13". Это, конечно, несколько лучше, чем вера во всемогущество "ручного управления" экономикой целой страны, но все еще очень далеко и от действительных потребностей государства, и от соответствия нашей экономической политики базовым законам экономики. А был ли успех? Не очень понятен энтузиазм нашей пропаганды по поводу "успешного развития экономики республики". В чем успехи? Рост ВВП? В рублях? А как в валюте? Реальный курс доллара, соответствующий состоянию экономики, меняется достаточно медленно. То, что мы до сих пор не можем определиться с текущим курсом (майская девальвация на 56%, видимо - не предел), лишь показывает, что длительное время (возможно, и до 2009 года) курс доллара к рублю был занижен, состоянию экономики не соответствовал и поддерживался на почти стабильном уровне Нацбанком искусственно, за счет роста государственного долга (с 2009 года долг вырос в 2,2 раза). В частности, на поддержание курса ушли и прошлогодние кредиты МВФ. Стимулируя импорт, сдерживая экспорт. Зачем? Ради "показателей"? Из пропагандистских целей гробили экономику? Китай, несмотря ни на какое давление, завышает курс доллара к юаню, развивая страну. Мы курс доллара занижали, накапливая долги. Это - успех? Девальвация 2009 года (на 20%) привела к снижению нашего ВВП в долларах на 16%. Это - по курсу, установленному Нацбанком. Если считать реальным ВВП 2008 года и курс на 1 января 2009 года (вряд ли, но от чего-то надо отталкиваться), допустить, что сегодня реально 5500 руб/доллар и что эти годы реальный курс рос равномерно, то в 2009 году ВВП упал на 28%, в 2010 году - на 5%, а при сохранении нынешнего роста ВВП в рублях на 12%, в 2011-м ВВП в долларах упадет не менее чем на 10%. Это - успехи? Не будем о самом грустном. О том, что средняя зарплата в июне от 61,4% среднероссийского уровня упала до 40,7%. Это - успехи? Говорят, прибыль выросла в этом году на 29,9%, инвестиции в основной капитал выросли на 27,6%. Что касается прибыли, то основной вклад в ее "рост" внесли разгоняющее инфляцию повышение цен производителей на 48,4% и разрешение Минэкономики не начислять амортизацию. Точнее, разрешение, при недостатке прибыли, увеличивать сроки начисления, что на деле означает возможность снизить амортизационные начисления. И большинство предприятий снизили! Показав в отчетах прибыль (которой не было), заплатив налоги и нахватав (под "прибыльное" производство) не обеспеченных ходом самого производства кредитов! Сегодня мы имеем 10% предприятий - стабильно убыточных (причем сумма их убытков за год выросла в 3 раза), и чуть больше 50% предприятий с рентабельностью до 5%. С учетом последних фокусов с амортизацией, более 60% предприятий можно считать убыточными. На деле - еще больше, поскольку и действующие нормы амортизации не учитывают темпы морального старения оборудования. Это - успехи? Про инвестиции и говорить тошно. Вообще, инвестициями называют затраты, приводящие к увеличению основного капитала. Затраты из амортизационных отчислений в инвестиции не входят по определению. У нас - входят, искажая картину. Сколько мы недозакладываем амортизации, уменьшая де-факто основной капитал, неизвестно. Имеем чистый приток инвестиций или нет - бог весть. К тому же в наших "инвестициях" половина - строймонтаж. Как будто у нас мало неиспользуемых площадей! Мало того, развязанная гонкой цен наших производителей инфляция грозит обрушить и банковский сектор. В наших условиях банки могут зарабатывать только предоставляя кредиты. Но если ставка по кредитам будет ниже темпов инфляции, банки разорятся. Если выше - такие кредиты сегодня просто не востребованы, при нынешнем уровне рентабельности вернуть их предприятия не смогут. Наш Нацбанк слишком увлекся, выкачивая из комбанков валютные депозиты в обмен на их накачку эмитированными рублями. Вынужденные прокручивать эту рублевую массу, банки заметно перекредитовали госпредприятия, и уже имеют в перспективе массу "плохих" кредитов, с которыми ближайшие годы им придется помучиться. Это - тоже успехи? Уже очевидно, что мы имеем в стране полноценный экономический кризис. Причем крайне слабо связанный с кризисом мировым. Поскольку на ключевых для нас рынках сбыта в России и СНГ серьезных падений спроса на нашу продукцию не произошло. Наша зависимость от мировых рынков - почти номинальная, а общее потребление в России, благодаря притоку нефтедолларов, изменилось незначительно. Рост мировых цен на энергоносители лишь подчеркнул структурную слабость нашей экономики, не способной к этому росту адаптироваться. В мире - кризис перепроизводства, усугубленный долговым кризисом ведущих экономик. Проблема нашей экономики - устаревшие структура и техническая база на фоне неизбежных ошибок "ручного управления". Неизбежных, поскольку даже такая небольшая экономика как наша слишком сложна для того, чтобы ей централизованно управлять вручную. Слишком много взаимосвязанных параметров. Не думаю, что наши руководители уже осознали глубину и масштабы нашего кризиса. Пока превалирует убеждение, что достаточно получить несколько приличных кредитов, хоть частично включить российскую нефтегазовую подпитку - и можно будет продолжать старую экономическую политику, слегка ее косметически модернизировав. В этом - суть заклинаний о необходимости спасти нашу социально-экономическую модель. Но и имеющихся проблем хватило, чтобы, во-первых, правительство запросило бизнес о помощи и, во-вторых, задекларировало проведение некоторых "рыночных реформ" в управлении. Ничего личного Не хочу сейчас рассуждать о прелестях Директивы № 4. В наших условиях, чтобы этот документ мог сказаться на экономической практике, требуется не только, чтобы он "оброс" кучей инструкций, постановлений и прочих подзаконных актов, но и чтобы получил устоявшуюся правоприменительную практику. Сломать годами сложившиеся привычки и подходы наших управленцев непросто. Это - вопрос не менее чем года. Даже больше. Между тем реально эта директива ничего не решает, она только устраняет самые грубые препятствия организационно-юридического характера для развития малого бизнеса. А правительство уже проявляет нетерпение: то потребует, чтобы бизнес "подставил плечо", то начинает грозить бизнесу очередными проверками и санкциями. Взаимные недоверие и подозрительность только нарастают. И это не случайно: совершенно различны их взаимные ожидания. Правительство жаждет от бизнеса только денег. Причем срочно. Твердо уверено, что само знает, как и на что их потратить. Но бизнесу, даже в благоприятной среде, как для становления, так и для развития нужно время. И деньги нужны для собственных инвестиций. Бизнес ждет от правительства стабильной и предсказуемой экономической политики. К тому же самые крупные активы нашего бизнеса сосредоточены в оптовой и розничной торговле и в строительстве. В нашем текущем кризисе эти отрасли пострадали в наибольшей степени: падение денежных доходов населения и вымывание оборотных средств предприятий обрушили и платежеспособный спрос в этих отраслях. Пока, на фоне спекуляций на девальвационных ожиданиях, экспроприации инфляцией накоплений населения и накачивания предприятий кредитами это и не очень заметно, но в близкой перспективе передел рынка в этих отраслях абсолютно неизбежен. И даже наш крупный, по белорусским меркам, торговый капитал от больших потерь не застрахован. Да, возможен переток капитала из этих секторов в другие, но пока ему и не видны сектора перспективные, и не ясны перспективы существующего бизнеса. Так что этот переток, если и произойдет, то произойдет не завтра. Наш производственный бизнес для развития нуждается в сбыте и кредитах. Пока по готовым изделиям - имеем падение общего покупательского спроса, у субпоставщиков - отсутствие денег у предприятий - заказчиков. Спроса нет. Еще и проблемы с валютой. Кредиты, при складывающемся уровне ставок, также недоступны. Существенный прирост объемов в такой обстановке возможен только у экспортеров. Но и тех "достают" трудности с покупкой валюты для закупки комплектации, множественность курсов. В сложившейся ситуации неуклюжие попытки правительства пойти навстречу бизнесу (впрочем, не столько своему, сколько иностранному) и сформировать "рыночную среду" выглядят уж очень по-ученически. Вопрос не к рулю, а к квалификации рулевого Цены отпустили. И они немедленно взбесились. В лидерах роста за 1 полугодие - свекла, морковка, яблоки. Для производства которых валюта почти не требуется. Про цены на мясо в июле-августе и говорить не хочется. "Глубокая" мысль, что в росте цен нет ничего страшного, поскольку деньги достанутся крестьянам (заметим, и торговле) иначе как издевательской и не выглядит. Есть пример. В середине 90-х в одном из моногородов России женщины жаловались, что сразу после зарплаты цены на местном рынке из месяца в месяц заметно вырастают. Потом падают до нормы. Дж.К.Гэлбрайт писал, что цены и зарплаты регулируют все государства: социалистические и капиталистические, диктатуры и демократии. Достаточно вспомнить борьбу Дж. Кеннеди со стальными корпорациями или недавнюю борьбу ЕС с ценами на роуминг. Сам рынок полностью регулировать цены не способен. Точнее, регулирует недопустимым в социальном плане образом. Государство обязано корректировать. Но регулирование цен проводится на основании анализа положения на рынке, а не потому, что кто-то решил, что такие цены справедливы. Наша проблема не в регулировании цен, а в крайне низкой квалификации регулирующих. Другой вопрос - регулирование зарплат. Отменили обязательное применение тарифной сетки. И аналитики удивляются, что бизнес сохранил ее применение (как ориентир). Предоставили предприятиям право самим, исходя из своего экономического положения, индексировать зарплаты. Полностью дезорганизовав рынок труда. Да, в рыночной экономике рабочая сила - товар, покупаемый нанимателем на рынке труда. Как и сырье, энергия, комплектация. И, чтобы нормально планировать свою деятельность, он должен видеть цены на этом рынке. Тезис "оплата - по труду" к рынку отношения не имеет: наниматель покупает способность выполнить работу определенной квалификации. А уж загрузить работой - дело менеджмента. В СССР уже было, когда, во многих организациях, люди делали вид, что работают и им делали вид, что платят. Но каждый бездельник разлагает вокруг себя десяток тех, кто мог бы работать. Не только продукты должны стоить у нас на уровне соседей, но и зарплаты. А те рабочие места, где нет возможности обеспечить нормальные зарплаты, должны быть ликвидированы. И не наниматель должен обеспечивать баланс спроса и предложения на рынке труда, а государство. Да, действовавшая тарифная сетка давала искаженное представление о ценах на рынке рабочей силы. Поскольку формировалась не на основе изучения реальной ситуации на рынке, а умозрительных предположений чиновников. Но это не означает, что она не нужна. Нужна сетка реальная, соответствующая обстановке на рынке труда. Как ориентир для нанимателей и работников. Имеющий место здесь сегодня произвол недопустим. Дело сегодня не в модели. Дело в том, что выстроенный мощный государственный аппарат реальным потребностям государства и его экономики не соответствует. Как и экономику страны, его тоже придется строить. Сам по себе к потребностям общества он не адаптируется. И кто будет строить?