«Нарожаю, получу выплаты и останусь здесь жить» - Дама в тугом платке честно рассказала, зачем приехала в РФ

За этим массовым стремлением скрываются отнюдь не эфемерные мотивы - после отсечения второстепенных причин выявляются два решающих фактора.

Во первых, притягательная возможность воспользоваться бесплатной медицинской помощью, которая воспринимается как щедрый подарок. Во вторых, перспектива получить внушительные денежные выплаты, кажущиеся будущим матерям почти гарантированным доходом. Именно ради этого "длинного рубля" и устремляются в Россию женщины с именами Фатима, Гюльчетай и другими, столь же колоритными.

Примечательно, что ужесточение правил никак не снижает энтузиазма потенциальных получателей материнского капитала. Ещё недавно процедура была предельно простой: достаточно было приехать, родить ребёнка и оформить сертификат - после чего можно было свободно отправляться дальше. Сегодня же требования существенно возросли: ключевым условием стало наличие российского гражданства у женщины на момент родов, что заметно усложняет возможность получения этой весомой социальной поддержки.

Тем не менее поток приезжающих не становится меньше. Для многих женщин, оказавшихся в безвыходном положении на родине, Россия видится настоящей землёй обетованной - местом, где их ждут благоприятные перспективы и решение всех жизненных проблем.

В их представлении наша страна обязана предоставить им полный спектр социальных благ: от бесплатного медицинского обслуживания до денежных пособий, причём желательно - с момента пересечения границы.

Откуда берётся подобная уверенность? Корни лежат в устойчивых мифах, передаваемых из поколения в поколение. Пожилые рассказчики, вспоминая брежневскую эпоху, часто рисуют картину, будто весь Советский Союз существовал благодаря их республике - Таджикистану, Узбекистану или Киргизии. При этом реальные достижения самих рассказчиков зачастую весьма скромны. Несмотря на это, тысячи людей продолжают приезжать в Россию в надежде начать новую жизнь за счёт местных ресурсов.

О том, как это выглядит в реальности, поведал фельдшер Николай, пять лет работающий на московской скорой помощи: его история ярко иллюстрирует ход мыслей приезжих рожениц.

Ночной вызов в три часа - "острая боль в животе" - для бригады "скорой" не представлял ничего необычного. Однако обстоятельства случая сразу насторожили: женщина почувствовала недомогание посреди улицы в глухой ночной час. В документации отсутствовали базовые сведения - ни возраст, ни пол пациента. Первой мыслью было, что речь идёт о бездомном человеке, у которых действительно сложно с ходу определить даже эти базовые характеристики без детального осмотра.

На месте, у метро "Новогиреево" возле торговой палатки (днём в ней продавали мороженое), обнаружилась одинокая девушка примерно двадцати пяти лет с ярко выраженной восточной внешностью. Её физическое состояние не оставляло сомнений: внушительных размеров живот и специфическое поведение ясно указывали на то, что роды могут начаться в любой момент - возможно, даже в салоне служебного автомобиля.

Попытки установить контакт оказались безуспешными: девушка совершенно не владела русским языком, а при ней не оказалось ни документов, ни медицинской карты - вообще никаких личных вещей.

Было принято оперативное решение: провести минимальный осмотр и срочно доставить пациентку в роддом.

Поскольку учреждения не принимали рожениц без предварительного обследования, выбрали ближайший подходящий - на Фортунатовской улице. Водитель Игорь, для которого это была первая рабочая смена, воспринял шутливое предупреждение о возможной роли "главного акушера" всерьёз - резко побледнел и увеличил скорость. В итоге бригада успела доставить женщину в приёмное отделение буквально в последний момент - её тут же направили в родильный блок.

Спустя полчаса медсестра сообщила о рождении девочки и поинтересовалась местом, где нашли роженицу. В ответ прозвучало краткое описание локации - возле кинотеатра "Киргизия" у палатки с мороженым. Вопрос о том, что

женщина делала там в столь поздний час в таком состоянии, остался без внятного ответа.

После завершения смены, пока водитель занимался машиной, медик присел отдохнуть на скамейку. В этот момент из за угла появилась ещё одна женщина с явно среднеазиатскими чертами и заметным животом. Она оживлённо разговаривала по телефону на незнакомом языке (позже выяснилось - на таджикском). Когда незнакомка попросила разрешения присесть рядом, медик уступил место и услышал буквально следующее.

В тот момент невольно всплыла в памяти история девушки у кинотеатра "Киргизия". Судя по всему, новая собеседница руководствовалась схожими представлениями о порядке вещей. Автор попытался разъяснить ей современные реалии: получение материнского капитала для приезжих рожениц сегодня сопряжено с серьёзными ограничениями. Ключевое условие - наличие российского гражданства на момент рождения ребёнка.

Более того, даже после родов автоматическое присвоение гражданства малышу уже не предусмотрено законодательством.

Однако доводы не произвели на женщину впечатления. Она уверенно сослалась на опыт знакомых, якобы успешно обошедших эти требования, и твёрдо заявила о намерении рожать в России. Несмотря на сомнительность её аргументов, в одном она была права: российское здравоохранение обязано оказать помощь роженице независимо от наличия гражданства и документов.

Подобные случаи иллюстрируют масштаб явления родильного туризма в Россию из стран ближнего зарубежья - Таджикистана, Узбекистана, Киргизии и других. Мотивы у приезжих различны: от стремления избежать социального осуждения на родине до веры в превосходство российской медицины.

Некоторые по прежнему пребывают в убеждении, что ребёнок автоматически получит гражданство, но чаще всего движущим фактором выступает желание получить материнский капитал как шанс на лучшую жизнь.

Разочарование обычно наступает позже, когда женщина с ребёнком на руках сталкивается с бюрократическими преградами и осознаёт, что финансовых выгод не предвидится. Тем не менее поток рожениц не уменьшается - бригады скорой помощи регулярно доставляют их в роддома из съёмных квартир, с рабочих мест и прямо с улиц. Такая ситуация создаёт дополнительную нагрузку на систему здравоохранения, порой ограничивая доступность помощи для местных жителей, но профессиональный долг обязывает продолжать оказывать помощь всем нуждающимся.