Чужие

Вся минувшая неделя прошла под знаком воспоминаний об августовском путче двадцатилетней давности, который сегодня пытаются представить как некий политический триллер. Мелкие и крупные персонажи «триллера» возникали в телевизоре собственными лицами и рассказывали о своих геройствах.

Я давно уже не делю этих персонажей на правых и левых, гэкачепистов и защитников «Белого дома», на своих и чужих. Для меня все они – чужие. И изолгавшийся «форосский узник»Горбачев, и трусливый лидер белодомовцев Ельцин, готовый бежать от «Альфы» в американское посольство, и Янаев с трясущимися руками, и весь ГКЧП, затеявший все это и не давший в нужное время нужную команду «Альфе», зато притащивший в центр столицы танки, и союзные депутаты, которые уперлись и тем спасли Горбачева и уничтожили Советский Союз.

Иных уж нет, а те далече. А те, которые есть, в основном, напористо выпячивают свои заслуги. И никто, ни справа, ни слева, ни с одной из противостоящих в прошлом сторон, не догадался покаяться за преступление двадцатилетней давности. За страшное преступление, не имеющее срока давности. За развал Советского Союза.  

Де юре развал состоялся, несколько месяцев спустя. В декабре 1991 года. Но если бы не было такого августа 1991 года, то не было бы и такого декабря.

Августовский путч сделал неизбежным декабрьский развал. Все участники «триллера» это прекрасно понимают. Но ни один не покаялся.

Покаяния отдельных гэкачепистов в начале девяностых перед Горбачевым и Ельциным – не в счет. Эти позорные покаяния были всего лишь обращенными к начальству мольбами не выкидывать из номенклатурной кормушки, и клятвами в верности новому режиму. Каяться надо не перед ними. А перед народом. Да и ему самому, Горбачеву, не грех бы перед народом покаяться. Пока еще есть такая возможность.

Если бы упразднение Советского Союза привело к улучшению качества жизни народа, тогда, возможно, люди не вспоминали бы СССР так остро ностальгически. И не возникал бы вопрос о покаянии персонажей августовских событий перед народом. Но произошло то, что произошло. И вопрос возникает.  

Из чего проистекает такая всеобщая патологическая уверенность персонажей «триллера» в собственной правоте, в собственной безгрешности? Из полного отсутствия совести? Из профессионального умения не видеть последствия своих поступков? Из специфического умения поворачивать действительность к себе белой и пушистой стороной, оставляя черную, мокрую  и грязную, остальным соотечественникам? Не знаю. Мне их не понять. Потому что они – чужие.