Я начальник! Все встали!

Представьте, что вы стали директором крупного предприятия, на котором трудятся почти пятнадцать тысяч человек. Работяги в массе своей, скажем прямо не первый сорт: те, кто постарше любят выпить, а молодые кроме того что толком ничего не умеют, так еще и тащат с завода все, что не поподя. Не помогает даже охрана, которую недавно переименовали в «службу безопасности». Еще одна напасть – оборудование, доставшееся вам от прежних хозяев, неплохое в целом, правда безнадежно устаревшее и доживающее свои последние годы. При всех этих и многих других проблемах, надо сказать, что предприятие ваше пока что приносит доход, но неумолимо движется к своему закономерному краху… 

  И вот вы оказываетесь у «штурвала большого корабля», преисполненные честолюбивых помыслов и стремлений, изучаете статистическую информацию и… приходите в ужас. И перед вами встает выбор: либо оставить все как есть и надеяться, что на ваш срок запаса прочности хватит, либо, совершив почти невозможное, рвануть вперед, преодолевая чудовищное сопротивление адаптировавшихся, нагулявших жирок замов, беспредельных мафиозных структур, конкурирующих предприятий, а так же инерцию собственных работников.
Необходимость сделать этот выбор должна проявить вашу истинную сущность. Может быть, вы сожметесь в теплый, трепещущий комочек и будите нервно пульсировать, время от времени, исторгая из ротового отверстия пахнущие мандаринами и злаками требования все вокруг ужесточить и модернизировать. В этом случае, ваши коллеги будут вас много хвалить, гладить по спинке и вовремя отсыпать в кормушку, при этом тихо презирая и поглядывая на календарь.

А может быть, вы соберете у себя совещание, дождетесь, пока рассядутся по местам самодовольные, лоснящиеся рыла, пока стихнут их приглушенные смешки и повиснет в воздухе вопросительная тишина. Может быть тогда вы, глядя исподлобья, глотнете воздуха как в последний раз и, что есть силы, треснете кулаком по дубовой доске, так что зазвенят стаканы, гаркнете на выдохе: «Я начальник! Все встали!».
  Я уверен, что в этом случае не останется ни одного сидящего на стуле. Неведомая сила рванет их вверх. Полетят на пол шариковые ручки и липовые доклады, кто-то вскрикнет от неожиданности, а репортер выронит из рук дорогую камеру. У стоящих по стойке смирно во рту появится давно забытый кисловатый привкус, мелко задрожат пальцы и взмокнут спины. Вот тогда вы твердым, ровным голосом, не давая им сесть, расскажите, что теперь все будет по-новому. Что теперь все проблемы предприятия становятся личными проблемами собравшихся, что теперь предприятие будет работать не для обогащения директоров, а для улучшения жизни работников, а если кто-то против, то у него есть ровно сутки, на сборы. Вы доходчиво объясните, что считаете своей личной задачей вернуть предприятию былую мощь и поклянетесь, что если за отпущенный вам срок, вы не сделаете задуманного, то в этом же кабинете при всех присутствующих пустите себе пулю в лоб. Вы еще многое скажете, и ваши слова будут звенеть у них в ушах, и будет им казаться, что все это дурной сон и что сейчас они проснутся, где-нибудь на островах Тихого океана, утрут пот и под звон льда в бокале, со смехом расскажут друзьям о своем кошмаре. Будут думать так, пока не услышат: «Все сели».

  Если вы пойдете по второму пути, я пойду за вами, вашу личную задачу буду считать своей и разделю ответственность в случае неудачи. А если вы зароетесь в опилки, я буду бить вас упрямо и методично, пока вы не уйдете навсегда.