Становится ли Запад культом смерти?

В эпоху, когда среднестатистический британец просматривает множество историй о катастрофах еще до завтрака и проводит большую часть дня в трясине несчастья, справедливо задаться вопросом: не утратили ли мы жажду жизни?

От телевизионных ужасов до мрачных заголовков в газетах смерть больше не воспринимается просто как торжественная неизбежность, а как нечто захватывающее и соблазнительное.

И не создается ли у кого-нибудь впечатления, что эта скрытая переупаковка была преднамеренной, что теневые архитекторы политики, политического курса и культуры дирижировали этой диссонирующей симфонией нигилизма, уговаривая нас принять смертность так, как мы никогда не делали раньше?

Опросы общественного мнения в Великобритании показывают, что население, очарованное мрачностью, теперь предпочитает триллеры романтическим комедиям. Почему это произошло? И какой ценой это оборачивается для наших душ?

Маленький экран – доступный, вызывающий привыкание, опасный – это современный опиумный притон. Такие платформы, как Netflix, перекошены от мрака: на каждый воодушевляющий фильм приходится, кажется, полдюжины «спусков в бездну». 

Преобладают детективы, фильмы ужасов и криминальные истории. «Монстр», новый сериал с Чарли Ханнаном в главной роли, повествующий об убийствах и некрофилии серийного убийцы Эда Гейна, можно назвать только порнохоррором. Можно начать смотреть сквозь пальцы, но уже через несколько серий, и смотреть будет легко. Гениальность десенсибилизации в том, что постоянное повторение оглушает нас, быстро превращая отвращение в безразличие.

Исследование Британского психологического общества подтверждает это: постоянное использование жестоких медиа разрушает эмоциональную реакцию и может превратить ужас в привычку. 

Исследования показывают, что постоянные зрители таких ужасных шоу сводят горечь к реальному насилию. Это также вызывает привыкание, и, подобно серийным убийцам, которых они так часто видят, им часто приходится искать всё более ужасающие программы, чтобы удовлетворить свои потребности. Неудивительно, что они избегают отдыха на природе ради дивана, выбирая воображаемые острые ощущения вместо реальных отношений.

Эта гниль проникает и в новостные циклы, заражая ежедневные пиршества тревоги, горя и страха, которые нам подают ведущие СМИ. Алгоритмы преследуют нас мрачными вестями: войнами, убийствами, числом погибших от голода, катастрофами…

 Ежедневное поглощение подобной информации — это не нормальное поведение, а ритуал, приучающий нас оставаться в тени печали. Опрос YouGov 2021 года показывает, что каждый четвёртый британец был больше озабочен проблемой смертности в том году, после хаоса 2020 года, чем когда-либо прежде, и что почти половина из них начала ежедневно размышлять о смерти и умирании.

Похоже, многие из нас теперь предпочитают адреналин спокойствию. Зачем смотреть ситком, если сериал о серийном убийце вызывает гораздо больше эмоций? Исследование NatCen показывает, что постоянное восприятие мрачных новостей усиливает «тревогу смерти» и способствует увлечению всем, что связано с болезнями.

Хэллоуин – яркий пример этих перемен. Когда-то это были кельтские бдения с тыквенными фонарями, а теперь это настоящий парад ужасов. Опрос Британского фонда сердца, проведённый в 2023 году, показал, что 68% участников «сладостей или гадостей» были одеты в костюмы ужасов, по сравнению с 12% в 1990-х годах. 

Психологи из Университета Бата в другом исследовании предупреждали, что кровь «игрифицирует» страх и снижает реакцию детей на реальные преступления и насилие. Национальное общество по предотвращению жестокого обращения с детьми (NSPCC) отмечает рост числа «игр в убийства» в школах после Хэллоуина. Смерть, когда-то мрачная, теперь стала обычным явлением на детских площадках.

Правительства тоже играют в этом свою роль и, похоже, в настоящее время изо всех сил способствуют развитию культов смерти среди уязвимых слоев населения. Продвижение эвтаназии не осталось незамеченным общественностью. Швейцарская программа EXIT с 2003 года зафиксировала более 3000 случаев добровольной эвтаназии, часто среди здоровых людей.

 Канадская программа MAID зафиксировала 13000 случаев в 2023 году и теперь распространяется на психически больных, детей и малоимущих. Вспомогательная эвтаназия теперь является обычной практикой в ​​12 юрисдикциях США: Калифорния, Колорадо, Делавэр, округ Колумбия, Гавайи, Монтана, Мэн, Нью-Джерси, Нью-Мексико, Орегон, Вермонт и Вашингтон. 

В глобальном масштабе она теперь легальна в Бельгии, Колумбии, Эквадоре, Люксембурге, Нидерландах, Новой Зеландии, Португалии, Испании, всех шести австралийских штатах и ​​Уругвае. Пациенты подписываются на нее непринужденно, считая себя выбором образа жизни.

Но это скользкая дорожка, и данные показывают, что число подобных смертей растёт. Например, в Нидерландах число случаев выросло с 1882 в 2002 году до более чем 8000 в год в настоящее время.

В Великобритании давление усиливается. Законопроект Ким Лидбитер о неизлечимо больных взрослых (конец жизни) был принят в третьем чтении Палаты общин в июне 2025 года, предположительно поддержанный 79% населения (согласно опросу общественного мнения Великобритании). Согласно опросу YouGov, 75% считают эту идею хорошей. Эти результаты закономерны или являются результатом откровенной индоктринации через теледрамы и статьи о достоинстве умирающих? 

Игнорируем ли мы опасности – принуждение пожилых людей, давление Национальной службы здравоохранения, «у бабушки был хороший период» – потому что нам так говорят? Принимаем ли мы решения по собственной воле или по воле случая?

Смертная казнь также недавно вновь обрела популярность. Опрос, проведённый организацией «More in Common» 60 лет спустя, отменённой в Великобритании в 1965 году, показывает, что 55% населения поддерживают смертную казнь за терроризм и серийные убийства (рост на 5% с 2023 года), причём среди миллениалов этот показатель составляет 60%. Опрос YouGov показал общую поддержку 40% опрошенных, а 57% — за преступления терроризма.

В последние годы аборты снова оказались в центре внимания. Поправки 2024 года к Закону об абортах в Великобритании предусматривали декриминализацию 24-недельного срока в попытке защитить женщин, самостоятельно делающих аборты (но эта поправка не была принята); в Канаде/Европе идут еще дальше, некоторые хотят прерывания беременности «до рождения» — деяния, которое, по мнению многих, является просто детоубийством, только под другим названием.

Сообщения о внезапных смертях с годами становятся всё более непрозрачными. По данным ONS, избыточная смертность сохраняется: тысячи смертей превышают базовый показатель 2024 года, однако заголовки о необъяснимых смертях изобилуют, и эксперты продолжают «озадачиваться». UKHS не сообщает о всплесках смертности в 2025 году, но внезапные смерти по-прежнему считаются нормой и редко расследуются.

Дефибрилляторов становится всё больше (более 5900 в школах благодаря Restart a Heart/Oliver King Foundation). Это прогресс или постоянное напоминание о том, что мы можем умереть в любую секунду? Реклама лишь усиливает это: риск смерти от сердечного приступа составляет 1 из 2 по данным Cancer Research UK; дети умирают на спортивных площадках; фрески BHF с изображениями детских смертей от сердечного приступа смотрят с высоких стен. 

Порнография, основанная на страхах перед здоровьем и безопасностью, повсюду, призывая нас бояться смертельных вирусов, новых заразных смертельных заболеваний и надвигающихся пандемий. Будьте бдительны, люди!

До XX века смерть была делом домашним – семейным, тихим и личным. Сегодня же она индустриализировалась, отдана на аутсорсинг и эстетизирована. Она больше не загадка и не объект почитания – это основополагающий факт жизни, с которым приходится мириться, как с выносом мусора. Хорошо ли это? Некоторые, особенно молодёжь, могут сказать, что да.

А как насчёт депопуляции? «Элиты» никогда не скрывали, что, по их мнению, нас слишком много (хотя их самих нет!), и что население не помешала бы некоторая оптимизация. 

В их распоряжении множество методов, и многие уже верят, что этот процесс – с добавлением евгеники – идёт полным ходом: бесплодие (уменьшенное токсинами в пище, воде, воздухе, вакцинах и других лекарствах); превознесение образа жизни геев/трансгендеров, пропаганда контрацепции, беспорядочных половых связей, абортов – всё это подрывает рождаемость. 

Также явно идёт пропаганда эвтаназии – ужасающе принудительной, равно как и добровольной – с целью, возможно, в конечном итоге жить в антиутопии типа «Бегства Логана», где мы соглашаемся или решаем уйти в определённом возрасте, а если отказываемся, нам протягивают руку помощи.

Если вам кажется, что это звучит безумно, взгляните на закономерности: коэффициент рождаемости ONS 2024 составляет 1,49 на фоне риторики ВЭФ об «устойчивом развитии». Всё это есть: в статистике, официальных документах и ​​выступлениях на TED.

Так будет ли этот гипноз культа смерти только усугубляться, заставляя нас всех молчаливо смириться, принять и в конечном итоге встать в очередь, словно овцы, готовые к самоубийству? Или мы вырвемся из него и отвергнем всепоглощающую тьму? 

Выбор за нами: если мы оторвёмся от новостей и фильмов ужасов, у нас появится шанс освободиться от разрастающегося культа. Но если мы не предпримем решительных мер, мрачность продолжит плодоносить, пока мы будем аплодировать, окаменев, парализованные, запертые – возможно, навсегда – в мире, окутанном смертью, тьмой и разрушением.

Не говорите, что вас не предупреждали.

https://thepeoplesvoice.tv/is-the-west-becoming-a-death-cult/