Три десталинизации и товарищ Сталин

На модерации Отложенный

Со Сталиным в нашей истории очень интересная ситуация получается. Его личность и роль подвергалась всепроникающей, массовой и жестокой критике не менее, чем на протяжении 27 лет из тех 57, что прошли с момента его смерти. Прошло практически три поколения. И что же в итоге? Давайте рассмотрим кратко.

 

Началось всё 55 лет назад, когда пламенный антисталинист Хрущёв "разоблачил" культ личности на XX съезде КПСС. Это было шоком для делегатов, которые тогда и помыслить не могли о критике такой фигуры, образующей важнейшую часть идеологии государства. Впрочем, Никита Сергеич действовал как византийский иконоборец — свергая с пьедестала "тирана" и его изображения, он укреплял собственную власть и одновременно возвращался к монотеизму, единобожию — теперь наверху остался только Ленин. Это была Первая Десталинизация, ограниченная рамками и границами — но зато отчаянная и крикливая. Роль Партии не подвергалась ревизии, свергли только одного из двух небожителей. Длилась она 9 лет (1956-65) и породила поколение "шестидесятников", а также множество мифологии в арсенале антисталинизма.
В ходе первой десталинизации интересно ещё и то, что в ней отказались принимать участие самые главные союзники в деле построения социализма: китайцы. Эта нация была мудрее русских историческим опытом, и понимала, что с идеологическим фундаментом безответственно играться нельзя, даже для укрепления личной власти. И когда Мао узнал о том, что Хрущёв решил совершить святотатственный по идеологическим канонам акт (вынос Сталина из Мавзолея), то дал указание делегации КПК во главе с Чжоу Энь-Лаем немедленно покинуть XXII сьезд до этого момента, что те демонстративно и сделали через несколько часов. Китай Мао — по государственной модели — строился по сталинским канонам, уже без ошибок и заблуждений Ленина образца 1922 года, поэтому те не были заинтересованы разрушать фундамент страны коммунистическим иконоборчеством. История в итоге показала, что это была наиболее грамотная позиция — в долгосрочной перспективе. Китайцы учли уроки Хрущева и с памятью Мао обошлись совершенно иначе, несмотря на все сложности этого. Они нашли оптимальное решение ("70/30"), ещё в 1982-м.
  Затем идеолог-сталиноборец Суслов со товарищи сверг своего патрона-иконоборца, бесцеремонно пнув его доживать на дачу в безвестности, и подморозил идеологическую ситуацию аж на 18 лет. Именно "подморозил". Сталин не был чтим, постановление "О культе личности..." 1956 года действовало, упоминания его строго дозировались и отслеживались, однако военные его заслуги было разрешено освещать — в основном отставным военачальникам. Но строго ограниченно и в рамках партийной дисциплины.

Вторая Десталинизация  началась в 1987-м, докладом Горбачева на юбилейных торжества в честь 70-летия революции, и длилась беспрецедентно долго: около 18 лет подряд (1987-2005). Эта волна уже смела все ограничения абсолютно: от Партии и Ленина до памяти Войны и Индустриализации, и логично пришла к отрицанию практически всего, созданного народами СССР за 70-летний период. Такое положение дел в какой-то момент стало прямо угрожать уже легитимности РФ как таковой, которая базировалась на советском наследии, однако одновременно отрицала его идеологически. На этой волне разрослись музеи оккупации, стали выдвигаться уже и материальные претензии от соседних стран, и многие другие негативные последствия, о которых до этого просто не подозревали. Хрущевская мифология пополнилась новыми подвидами баек, а прежние мифы шустро пухли по горизонтали. Более того, внутренняя публицистика в какой-то момент дошла до прямого отрицания ценности Победы:
"Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А еще лучше б — в 1941-м! Не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов людей. И это не считая послевоенных “бериевских” миллионов. Мы освободили Германию. Может, лучше бы освободили нас? [...] Гитлер не мог бы прожить 1000 лет. Даже сто. Вполне вероятно, что рабство под Гитлером не длилось бы дольше, чем под Сталиным, а жертв, может быть, было бы меньше."
(журналист Минкин, МК, статья от 22 июня 2005 г.)
И где-то к 60-летию Победы руководство страны поняло, что достигнут уже неприемлемый край — и избрало тактику умолчания, устранившись от открытой критики сталинской эры. Нет, идеологическая чернуха по-прежнему массированно лилась со всех телеканалов и газет, свободно и массово снимались антисталинские фильмы, передачи и статьи, препон не было — но государственное руководство — молчало.

"Ни да, ни нет не говорите". До 2009 года.
В это же время начали входить в массовый оборот реальные документы и исследования по сталинской эпохе. И каждое из них — опрокидывало хрущевско-перестроечные мифы, нанося им колоссальные удары. Опубликовали журнал посещений кабинета Сталина — на первый взгляд, просто набор безобидных списков — полетел в топку миф об "устранившемся в начале войны Сталине"; выложили в сборниках предвоенные документы разведки и НКВД — рассыпался миф о "мудром разведчике Зорге, который точно предупреждал, но тиран не прислушался"; вышло фундаментальное исследование Земскова — утонула сраза целая пачка мифов с фантастическими цифрами репрессий и жертв. И так далее. 
Никто ведь не отрицает самого факта репрессий, однако завышение цифр в 20, 50, 100 раз — у адекватного человека, который не живёт только на эмоциях, рождает совершенно закономерное отторжение лжецов. Этому отторжению сильно способствовало и то, что подавляющее большинство разоблачителей было мудантами* (* — см. по ссылке) — то есть перевёртышами, ранее состоявшими на идеологической службе в СССР и восхвалявшими совершенно противоположные ценности. А можно ли искренне верить перевёртышам? Вопрос риторический.
Словом, за время Второй Десталинизации антисталинисты в своём раже "разоблачений всего" сумели изолгаться настолько сильно, что им уже очень многие перестали верить — несмотря на реку пропаганды по ТВ и СМИ. Как в той сказке про пастушка, постоянно кричавшего про волка в лесу. А наряду с их писаниями встали в строй исследования и документы, которые разворачивали — да, неоднозначную и сложную, но принципиально иную картину эпохи, и тем самым прямо подрывали все их потуги. Впервые за 40 лет началась открытая конкуренция двух концепций и аргументаций, и антисталинизм (вот сюрприз!) неожиданно быстро стал сдавать позиции. Неожиданно — прежде всего для самих пропагандистов, и к концу 2000-х некоторые из них начали сомневаться и судорожно размышлять, почему так? Почему такие длительные и мощные потуги не принесли успеха?
Восстановление же каких-то даже единичных подлинных артефактов той эпохи вызывает совершенно истерическую реакцию адептов антисталинизма — вспомните хотя бы историю с метро "Курская". Это ещё и потому, что восстанавливались наглядные напоминания для потомков о том, что была в истории и такая эпоха. А она ведь и правда была!

Сейчас мы вступили в эпоху Третьей Десталинизации  (2009-?), которая была официально обьявлена не так давно советником нынешнего президента РФ. И что-то мне подсказывает, что товарищ Сталин во время её будет невозмутимо раскуривать трубку: попытка очередной операции на мозгу сограждан в эпоху доступности документов и исследований уже неподъёмна. Тем более — для нынешних идеологических пигмеев.
Вообще, чтобы частично "десталинизировать" мозги сограждан, нужно не так уж и много — продемонстрировать нациям экс-СССР уже конкретно свои, наглядные и эффективные, достижения. Работу элиты не на себя, любимых, а на благо страны — в том числе и в долгосрочном плане. Разумную справедливость в своих решениях и в распределении национального богатства. Однако с этим у пигмеев XXI века, вышедших из пиджака гайдароельцина, увы, напряженка. Так что остаётся только продолжать питать реки испражнений на собственную историю, надеясь в будущем "на изменение сознания" в угодном им направлении.

А со сталинской эпохой-то что делать, спросите вы?
Моё мнение — изучать. Внимательно и вдумчиво. Всё, что тогда было сделано и создано — во всей сложности, полноте и величии. Это нам ещё пригодится.