Армейские заметки

Срочную я служил в Советской Армии в конце семидесятых годов в войсках ПВО.

Отметив с друзьями и подругами свои проводы, я мысленно вычеркнул себя из настоящей жизни на два года и морально был готов стойко переносить все лишения и тяготы военной службы.

С пересыльного пункта меня и других призывников отправили в "край цветущих каштанов" на пассажирском поезде и мы быстро перезнакомившись, ехали в неизведанную солдатскую жизнь, прихлёбывая морковного цвета чай в прикуску с галетным печеньем. Сигарет у нас было вдоволь и мы дымили "до посинения" в тамбуре. Помню, как нас высадили на вокзале в городе Георгиу-Деж и группа самых смелых ребят проскочила охрану из сержантов и офицеров и ушла за вином. Нам удалось выпить по несколько глотков дешевого вина и слегка поднять своё настроение. Офицеры, сопровождавшие нас, ругали нас последними словами, но до принятия нами присяги ничего нам сделать не могли.

Первые пол года я учился в "учебке ПВО"
в Харькове, на Холодной горе. Пришлось на ходу осваивать военную науку и самым сложным для меня - спортсмена было научиться правильно наматывать портянки. Из-за своего неумения аккуратно и ладно приматывать портянки, я натёр себе мозоли и ходил прихрамывая. Начались серые будни военной службы: подьём в 6 утра, пробежка и зарядка, завтрак и учёба в классах. Простыв на холодных ветрах и дожде, я загремел с пневмонией в госпиталь. Пребывание в военном госпитале пошло мне на пользу и через неделю я вернулся в своё подразделение.
Осваивая премудрости военного дела, многие из курсантов обретали новые знания, опыт и новых и преданных друзей. Кому то может показаться, что не было в нашей солдатской жизни трудностей и унижений.Конечно, были. Об одном таком случае хочу вам рассказать. Служил с нами один парень из Молдовы, назову его Терца.
Приключались с ним истории частенько: то заставят его есть хлеб, напиханный в карманы, то ещё что-нибудь.
А как-то раз, во время занятий в классе, наш командир роты "старлей" С. приказал нашему горе-бойцу выйти строевым шагом к доске.Тут началось настоящее цирковое представление: он(солдат), словно заколдованный, шагал потешно: правая нога шла вместе с отмахом правой руки - cмех, да и только...
После трёх неудачных попыток, командир приказал Терце ползти по пластунски...
Вдруг, распахивается дверь и заходит высокий и седой полковник - новый командир части в сопровождении своей "свиты" и громовым голосом спрашивает покрасневшего ком.роты: Что здесь происходит? Наш старший лейтенант начинает сбивчиво обьяснять, что так мол и так, солдат не может выйти строевым и тот ему приказал ползти.
Полковник отчитал при нас ком.роты и обвинил его в неумении научить элементарным навыкам солдата. Потом, долшла очередь и до молдована Терцы.Полковник в красках нарисовал картину, на которой американцы(наши потенциальные враги) приходят в его, Терцы дом, насилуют и убивают его родных и близких, а он - такой и растакой, не в состоянии освоить даже простой строевой шаг.
Но на этом всё не закончилось. Полковник приказал старлею принять "упор лёжа" и тут же, крикнул: "отставить!" Спустя минуту полковник вышел из класса, а следом за ним, ушёл опустив голову наш бедный старлей...
Тем же вечером ком.роты появился в нашей казарме "навеселе" и бродил нетвёрдым шагом по расположению роты с блуждающей и грустной улыбкой на лице.

После окончания учебки меня и ещё нескольких выпускников послали дослуживать в Коростень, в ракетно-зенитный полк в качестве операторов РЛС(радио-локационной станции).

На наше счастье, мы попали в подчинение молодому офицеру, который служил в армии после окончания гражданского ВУЗа. Мы быстро нашли с ним общий язык и относились к друг другу на протяжении всей службы с уважением. Наш командир решил сделать из нас лучших в дивизии солдат и начал обучать нас по своей методике.

Мы выехали на двух боевых машинах на берег реки и расположились там на время тренировок примерно, на неделю. Каждый из нас, спустя неделю, знал своё место и свои обязанности, и мог с закрытыми глазами выполнять все нужные действия по разворачиванию в боевое состояние нашей РЛС.

Наш старлей был строгим, но справедливым и всегда стоял за нас горой перед другими офицерами.

На полковых и дивизионных учениях я сидел в командно-штабной машине, где
передо мной был экран воздушной обстановки и я отображал все перемещения самолётов в зеркальном отображении на прозрачном пластиковом планшете-перегородке, за которой важно сидел наш ком.

полка .Так как, наша техника была относительно новой на вооружении в армии,
в командно-штабной машине частенько "гостили" седовласые генералы и с интересом наблюдали за ходом военных учений. Увлечённые "военными играми", мы с важностью и даже неким пафосом докладывали командиру полка об обнаружении "вражеской цели", которая находится на такой-то высоте и такой-то дальности, на наш запрос не отвечает.Командир полка громовым голосом приказывал ракетчикам полка уничтожить учебную вражескую цель.
Имя командира полка я не помню, помню его прозвище - "Лось".Вероятно, он получил это прозвище за неторопливость движений и двухметровый рост.Двигался он, на самом деле, как в замедленной сьёмке, картинно поворачиваясь всем корпусом и делая вальяжные и артистические жесты.
Любимым занятием Лося было неожиданным и точным ударом боксёра выпрямлять согнутые не по уставу кокарды у стильных бойцов, на головах упомянутых выше.Наш грозный ком.полка был
примером для всех офицеров своей безупречной выправкой, идеальным внешним видом и решительностью в сложных ситуациях. Находясь на учениях в северном Казахстане, Лось каждый день совершал длинные пробежки, обливался ледяной водой и спас многих солдат от дизинтерии, перебросив палаточный городок на холм с низины.
Одним из немногих офицеров полка,
который его не боялся, был наш комбат капитан Чумаков по прозвищу "Чума".
Выглядел наш комбат забавно:на коротких и косолапых ногах крепко сидело туловище с пивным животиком, лукавая улыбка редко сходила с его озорного лица красного цвета - одним словом - "Чума"
Мы все его очень уважали за его смелость, особенно, когда он отвечал ком.полка на его риторический вопрос:
"Сколько этот бардак в вашей батарее будет продолжаться? "Ответ был такой:"Мне до пенсии
три года осталось, товарищ полковник! " Тогда, разьярённый полковник орал на него:"У вас , капитан не батарея управления, а батарея без управления!"
Наш весёлый комбат прекрасно знал, что он до пенсии будет служить капитаном и в лучшем случае, получит майорское звание перед выходом в запас, поэтому не перегибал палку в деле воспитания и муштры личного состава.Наказывал он только за дело .Таких офицеров в полку было не много, в основном там были служаки-карьеристы, готовые почти на всё ради быстрого продвижения по службе.Запомнился мне капитан Шендорович, который командовал связистами и командир ремонтной роты.Ходили в части слухи, что у капитана Шендоровича произошел несчастный случай:
БТР с пятью бойцами затонул на учениях и он спасал их , вытаскивая по одному из болота, но одного солдата не смог спасти...С тех пор у него дрожали руки и он курил по несколько пачек в день.Выглядел он как добрый пасечник, не хватало лишь большой соломенной шляпы для завершения картины.
За два года пришлось пройти и увидеть всякое:кто-то убегал и его ловили и возвращали в часть.Трое из наших сели за кражу военного имущества. Был показательный суд над несколькими старослужащими, которые устроили "ночное вождение " с табуретками под кроватями для молодых бойцов.Виновные получили по два года дисбата, нам их было не жаль: они перешли все дозволенные границы в своих издевательствах над молодыми солдатами.
Время пролетело незаметно, пришёл долгожданный день окончания службы-дембель! Как жаль было расставаться с сослуживцами, с которыми два года жил душа в душу. До сих пор помню имена своих армейских друзей: Сергей Михалёв из Мценска, Алик Дусатов из Таджикистана, Сергей Федулов из Красноярска, Игорь Вольнов. Где вы, ребята, живы ли, здоровы?
Помню, как накануне отбытия домой, на гражданку, на вечерней проверке, пьяный нач.штаба майор Б. давал нам последние наставления по отбытию домой.Путь мой лежал через Киев на Урал, в город Челябинск, впереди была вся жизнь полная чудес и открытий, первых свиданий и всего, что мы называли "гражданкой".
Перед отьздом на ПМЖ в Израиль я сдал свой военный билет капитана запаса и служил здесь на сборах в звании рядового.