А была ли дружба народов? Статья 1.

Спросили одного армянина: что такое дружба народов? Он ответил: «Это когда братский армянский народ вместе с братским русским народом и братским украинским народом идут бить грузин».

Анекдот застойной эпохи.

 

В школах, техникумах, институтах людей нашего поколения учили, что только социализм открывает путь к решению национальных проблем. Вот царская Россия была тюрьмой народов, а превратилась в братскую семью народов. При капитализме у венгров и чехов,  венгров и румын, поляков и украинцев, сербов и хорватов были постоянные межнациональные конфликты, а при социализме восторжествовала дружба народов.

Всем известно, однако что эта дружба, увы, не выдержала испытаний. Быстрота, с которой недавние любящие братья Армения и Азербайджан, Сербия и Хорватия стали заклятыми врагами, заставляет задуматься, да была ли у них прежде настоящая «любовь и дружба». И что, в конце концов, было причиной, а что следствием: скрываемая ли взаимная неприязнь привела к конфликтам, как только слабину дала обуздывающая имперская власть, либо империи рано или поздно должны была развалиться, ибо не могли до бесконечности держать под спудом тлеющие межнациональные конфликты.

«При социализме отношения между народами были безоблачными, но по мере ослабления социализма и утверждения капитализма, вспыхнули войны и даже в лучшем случае возникли взаимные претензии, непонимание, недоверие, неприязнь»,- так выглядит развитие событий в изложении Г.А.Зюганова и его товарищей.

Давайте вспомним, однако, что собой представляла дружба советских народов.

 

Один мой знакомый юноша году в 1980 решил поступать в военное училище, готовившее подводников. В анкете были пункты о родителях – надо было указать их фамилии, национальности, места жительства. Сам-то юноша был Игорем Соколовым, русским, но отец его, к несчастью, носил куда менее благозвучную фамилию.

Ему посоветовали поступать в другое военное училище – артиллерийское или танковое:

- Туда таких, как ты, берут. А в наше – нет, не положено.

- Неужели это из-за отца? Да он бросил нас с мамой, когда мне было три года, я его и не помню!

- Роли не играет…

Если все нации СССР равны, если этническая принадлежность не дает никаких привилегий и не лишает никаких прав, т.е. практически не имеет значения, - зачем в паспортах и анкетах вообще нужен пресловутый «пятый пункт»? Зачем гражданину указывать свою национальность?

На это советская власть отвечала: графа национальность необходима как раз для того, чтобы закрепить на практике провозглашенное Конституцией равноправие народов. Чтобы обеспечить представительство в органах власти национальных меньшинств, не допустить их дискриминации.

Действительно, если в данном городе, допустим, 5 процентов населения составляли армяне,3 процента евреи, 2 процента татары, начальство, заботилось о том, чтобы и среди депутатов горсовета соответствующие нации были представлены достойно.

В ответ на обвинения в государственном антисемитизме с гордостью приводились конкретные цифры: каков у нас процент евреев среди ученых, артистов, писателей, кинорежиссеров и т.д. И в ЦК КПСС «они» есть, и в Совете Министров целых три. По всему выходило: засилье, а отнюдь не притеснение определенной национальности! И это только «чистые» евреи, не считая тех, кто взял мамину фамилию и национальность, сочтя папину неудобной для карьеры.

Ну, хорошо, если «пятая графа» в паспорте нужна, чтобы не обижать меньшинства, почему бы не разрешить гражданину самому определять свою национальность? Если, к примеру, этнический чуваш чувствует себя удмуртом по духу, по культуре, по воспитанию, почему бы ему и не записаться удмуртом? Почему принадлежность к нации должна быть принудительной, зачем ее навязывать?

- А вдруг какой-нибудь чучмек захочет стать русским? 

В СССР все нации были равны, но некоторые более, а некоторые менее равны. Был секретный список из полутора десятков национальностей, представителей которых, будь они семи пядей во лбу, не принимали в некоторые вузы и на некоторые предприятия и учреждения. Принцип справедливого национального представительства распространялся не на все сферы. Грек, немец, турок, перс, ингерманладский финн, кореец, крымский татарин мог быть профсоюзным работником, начальником цеха, депутатом местного Совета, к вящему торжеству дружбы народов. Но к реальной власти, в отличие от ритуально-декоративной, к ответственным постам в партийной иерархии и силовых структурах его не подпускали. Проживи хоть его предки  в России двести лет, не мог стать дипломатом, секретарем горкома, прокурором, начальником отдела кадров.

Нацменьшинство не могло потребовать: «Если нас почти два процента в составе населения, дайте нам почти два процента мест в аппаратах обкома партии, областных управлений КГБ и МВД!»

(Кстати, очень интересный был блок у коммунистов с беспартийными: в Советах народных депутатов беспартийных было не менее 40 проц., за соблюдением этого  ритуала следили, зато в исполнительных комитетах – ни одного!)

В Комитете Госбезопасности евреи могли работать в службах технического обеспечения, но не ловить шпионов, в милиции –  экспертами-криминалистами, но не следователями, не оперативниками (из правила были исключения, но весьма редкие). Евреи могли стать первыми секретарями обкома КПСС, председателями облисполкома, редакторами областных газет, но… только в одной области, Еврейской автономной (несмотря на то, что к титульной национальности здесь принадлежал лишь один житель из каждых пяти).

К некоторым должностям не подпускали даже «коренных» эстонцев, молдаван и таджиков – только представителей так называемого восточно-славянского блока (ВСБ).

Такое избирательное равноправие объяснялось высшими государственными интересами:

- Как можно допускать к святая святых, к самым сокровенным державным интересам людей, чья историческая родина находится за пределами СССР? Людей, которые, может статься,  захотят выехать на ПМЖ во враждебные страны, прихватив с собой в голове все наши секреты?

Можно подумать, иностранная разведка СССР не добивалась наибольших успехов как раз тогда, когда кишмя кишела «инородцами»! Можно подумать, не чистокровные славяне составляли подавляющее большинство  перебежчиков-предателей! 

…Другой мой знакомый, очень одаренный математик, золотой медалист поступал в очень престижный вуз.   Решил все задачи, ответил на все вопросы. «Молодец, четыре балла!» - говорит ему экзаменатор. «Четыре» - оценка непроходная. Юноша (назову его условно Миша) говорит, что ему нужна только «пятерка».

- Ах, только «пятерка» ему нужна?! – мефистофельски захохотал преподаватель. И начал давать все новые и новые, все более головоломные задачи.

А Миша все их решает!

- Вы разве не знаете, что с вашей национальностью в наш вуз не принимают? – шепотом спрашивает преподаватель.

- В условиях приема об этом ни слова не сказано, - так же шепотом отвечает Миша.

Преподаватель куда-то уходит, его нет пять, десять, двадцать минут. Наконец он появляется и молча ставит в экзаменационную ведомость «5».

Миша с блеском закончил престижный вуз, сейчас он доктор наук, профессор, действительный одной и член-корреспондент другой Российской Академии. От предложений работать в ведущих университетах США он отказывается.

Возможно, он добился бы таких же результатов, поступив в какой-нибудь Дальногорский пединститут, куда его приняли бы с распростертыми объятьями, невзирая на проблемную национальность. Но не факт, что он не затаил бы обиду на эту власть, так откровенно его унизившую, так грубо давшую почувствовать, что он со своей золотой медалью  не вполне полноценен. На эту отвратительно лицемерную, по привычке лживую власть, делящую граждан на первый, второй и третий сорт по национальному признаку и при этом трубящую на весь мир о небывалой в истории дружбе народов!

Странная дружба, странное братство, странное равенство, из которого по негласному перечню исключаются такие-то и такие-то.

Я иногда задумываюсь, какая судьба ждала бы великого математика Перельмана, если бы ему закрыли путь к избранной профессии: «Мы не будем готовить научные кадры для Израиля! Пусть заканчивает финансово-экономический техникум и не занимает место, предназначенное для представителя коренной национальности». Наверное, он все-таки доказал бы знаменитую теорему, только не в России, а где-нибудь в другом месте. Проявляя подозрительность к нацменьшинствам как к гипотетическим предателям Родины, создали атмосферу такой «дружбы народов», которая гарантированно обеспечила эмиграцию многих толковых людей. Они принесли немало пользы чужим странам, а могли бы принести немало пользы России…

 

Старший брат, если хочет мира в семье,  должен проявлять уступчивость, не подчеркивать, как он гордится своим величием.

Следуя завету Ленина, партийные власти стремились потрафить национальному самолюбию братских народов:

- Мы независимые, гордые, у нас неповторимая культура! – уговаривали себя всякие там латыши и туркмены.

- Да-да, конечно, вы гордые и независимые, вы во всем равны России, - подтверждала Москва.- У вас и компартия своя со своим первым секретарем, а русский – всего лишь второй секретарь

Время от времени русские писатели-почвенники слезно жаловались Брежневу на умаление русского народа. Умаление выражалось в том, что  в РСФСР не было собственной отдельной Компартии и собственной Академии наук. Им очень хотелось открыто, ни на кого не оглядываясь, говорить об уникальности собственной духовности, об особой исторической роли, но партийное руководство стремилось эти настроения притушить.

Для сохранения Союза надо было несколько поступиться величием России, пойти на это наши «патриоты» не могли. Чем громче они кричали о национальной гордости великоросса, тем громче стала заявлять о себе национальная гордость литовцев, молдаван и прочих.

Что было причиной, а что следствием, всплеск ли русского шовинизма спровоцировал бурный рост сепаратизма в союзных республиках или наоборот? Не вдаваясь в исследование событий новейшей истории, отметим тоже, что «истинно русские патриоты» внесли свой достойный вклад в развал Союза. Это сегодня они рвут себе волосы на груди и льют крупные слезы, а тогда на грани восьмидесятых и девяностых годов, это они первые, устами писателя-патриота Валентина Распутина, озвучили предположение, что Великая Россия может выйти из Союза и прекрасно прожить без этих карликов-нахлебников из Прибалтики и Средней Азии:

- Чего ради Великая Россия должна проявлять уступчивость? Мы им нужны куда больше, чем они нам.

Думали – пригрозил Распутин нацменам, а вышло – накаркал...