Как растворились в тумане крупные переговорные форматы и площадки, и что с этим теперь делать

Тема индо-пакистанского столкновения, ярко вспыхнув, несколько потускнела. Соответственно, освещают и ее, и происходящее вокруг намного меньше. Между тем, этот конкретный индо-пакистанский инцидент, вернее, пока еще только подводка к инциденту, дает просто обильнейшую пищу для размышлений. Например, очень интересно на этом фоне проанализировать роль разных переговорных и согласительных площадок и форматов. Судьба их, похоже, не очень завидна.

Фиаско коллективных форматов

Для России возможная вариация Каргильской войны между Индией и Пакистаном исключительно важна тем, что полную беспомощность показали такие внешнеполитические объединения, как БРИКС и ШОС. У нас часто поругивают формат ОДКБ, дескать, и симулякр, и по украинскому направлению помощи от него никакой, «союзники по ОДКБ» — именно что союзники в кавычках и т. п. Однако к ШОС и, тем более, БРИКС+ отношение все-таки иное.
Пакистан не является действительным участником БРИКС+, но заявку на вступление в объединение подал. Зато Индия и Китай — это половина (если не больше) от всего фундамента этого объединения. Министерский саммит расширенного БРИКС (БРИКС плюс) на днях проходил в Бразилии, однако у нас он освещался очень слабо, и тому есть причины.
Если прошлогодний саммит в Казани выглядел (пусть в реальности и не был таковым) как прямой и довольно громкий вызов разным гегемонам-узурпаторам мировых экономических и политических свобод, то в Бразилии главы МИД стран-участников БРИКС+ не смогли даже согласовать итоговое общее заявление.
Отдуваться пришлось Бразилии как принимавшей стороне. Между тем это мероприятие было посвящено ни много ни мало вопросам реформы Совета Безопасности ООН. Египет и Эфиопия отказались поддержать ЮАР как возможного представителя от континента.
Вражеский «Блумберг» был в восторге. Но СБ ООН — это скорее сверхзадача, даже не решив которую, в рамках БРИКС+ вполне можно было призвать Пакистан и Индию хотя бы к диалогу. В п. 29 итогового документа за авторством Бразилии терроризм в Кашмире решительно осудили, что правильно и логично, но что дальше?
Между тем, как раз тема Кашмира, если уж не получилось выйти на консенсус по вопросу СБ ООН, могла бы стать хорошим стыковочным модулем для всех участников, тем более что там речь идет о ядерной безопасности.
Однако не только БРИКС+ тут выступил слабо, но и такой формат, как ШОС («Шанхайская организация сотрудничества»). Задача (одна из главных) ШОС прямо записана как борьба с экстремизмом, для этого есть инфраструктура, механизмы, регламент, даже совместные подразделения. ШОС и создавался вокруг сферы безопасности в Центральной (бывшей Средней) Азии. Хоть неформальным лидером там всегда был Китай, но Пакистан и Индия давно являются полноправными членами организации.
По сути дела, конфликт Индии и Пакистана с его причиной в виде террористической атаки — это прямая и уставная сфера ШОС, но ШОС встал вообще на паузу. Кстати, постоянные атаки из Белуджистана и со стороны пакистанских талибов на Пакистан — тоже сфера ШОС. Но там хоть вопрос поднимался на министерских саммитах, впрочем, решать никто ничего не решал.
Хорошо изучать проблемы «декомпозиции НАТО», «деконструкции Евросоюза» или «дисфункции Евроатлантического единства», к дисфункции ООН вроде бы все даже привыкли, но БРИКС — это же «другое», это же альтернатива. Или нет?
Традиционные претензии к ООН, в общем-то, вполне понятны, однако следует отметить, что даже в плане решения вопросов по Сирии эта институция себя все-таки проявляла, по крайней мере, тему «химического оружия диктатора Асада» решали через ООН, СВПД (ядерная сделка) с Ираном тоже шла во многом через ООН и ее партнерскую структуру — МАГАТЭ, которая до сих пор активнее всех прочих. Украина для ООН была изначально неподъемной проблемой просто потому, что Украина — это центральный элемент слома самой модели, на которой ООН хоть и было построено изначально, но уже давно не функционирует. Иногда ее еще называют «ялтинско-потсдамской».
Украина как Антироссия ломала Ялту, но сохраняла постсоветскую итерацию ООН с ее функцией верхушки наднациональной пирамиды. Ликвидация Украины как Антироссии демонтировала постсоветскую ООН, возвращая ее к той самой Ялте. Поскольку это противоречие базовое, фундаментальное, то ничего с темой Украины нынешняя ООН сделать не могла и не сможет.
Но вот в вопросе Индии и Пакистана ООН могла бы выступить вполне адекватно, это не аналог Украины с ее корневыми противоречиями, которые затрагивают саму модель этого международного института. Более того, урожай политический на этой ниве собрать было бы вполне реально, но на эту жатву делателей оказалось не просто мало — их не нашлось совсем.

О том, может ли часть целого быть против целого

В мире насчитывается около восьмидесяти разных внешнеполитических организаций, но в данном случае акцент сделан на трех: БРИКС+, ШОС и ООН. Сделано это намеренно, но не только потому, что БРИКС и ШОС характеризуются серьезным участием России. И ШОС, и БРИКС в разное время не только рассматривались экспертизой как зачатки альтернативы ООН, но и делали довольно заметные шаги в этом направлении.
Как на сегодняшний день ни покажется странным, но в большей степени потенциалом даже не столько на роль альтернативы ООН, сколько на формирование сильного политического центра обладала ШОС.

ШОС действительно переросла сугубо региональную инициативу по безопасности, которая имела в основе фактор Афганистана, и шагнула к объединению России, Китая, Индии, Центральной Азии, ЮВА, Среднего и Ближнего Востока.
Наиболее сильным ходом в этом направлении стало выстраивание институтов, которые были структурно связаны с государственным управлением на национальном уровне. Антиглобалисты постоянно пеняют национальным правительствам, что институты ООН чуть ли не в ручном режиме контролируют повестку на национальном уровне. Режим, может, и не ручной, но такое влияние отрицать бессмысленно, потому что оно очевидно. Все эти программы «инклюзивности», роста миграционных потоков, «зеленые» инициативы в области энергоперехода, цифры, образования и здравоохранения (некоторые это остроумно называют «здравозахоронением») при всех тезисах о суверенитете каким-то волшебным образом исполняются как приоритет.
Вот ШОС как раз-таки создавал вокруг себя именно институциональную альтернативу. БРИКС в этом плане был почти всегда просто большой консультационной площадкой. Одно время к этому формату вообще интерес угас, и только с начала 2020-х годов, в особенности с 2023-го, БРИКС снова развернулся медийно, поскольку из дальнего шкафа вынули (вынужденно) пальто «Глобального Юга».
Своего рода кульминацией формата БРИКС стал саммит организации в Казани в прошлом году, который был проведен на очень высоком уровне и включал в себя немало элементов «троллинга» как самой ООН, так и евроатлантической повестки с ее тезисами про «страны-изгои», «дивный сад» и т. п. Также очень неплохо зашла в СМИ тема с валютой БРИКС. Однако, если отойти от образов и символов, вернувшись на грешную землю, и посмотреть на конкретные документы (совместную Декларацию), то краски борьбы с нечестивыми филистимлянами-глобалистами начинают тускнеть.
В материале «Саммит БРИКС+ в Казани. Уникальное мероприятие, с которого стартует реальная дискуссия о модели глобализации» в конце прошлого октября конкретные тезисы из Декларации как базового документа рассматривались довольно подробно.
Но только тезисы эти были не про альтернативную модель отношений, а со всей очевидностью свидетельствовали, что участники буквально требуют от глобальных филистимлян возврата к модели старой. В этом плане мероприятие и было названо уникальным, поскольку могло запустить реальную дискуссию о старом и новом. Однако к какой модели хотят вернуться участники, к «Ялта-Потсдам»? Нет, к той, которая формировалась на идеях «Римского клуба» в 1990-х годах, прошла свой двадцатилетний путь и уже просто дышит на ладан.
Уже нет де-факто Давосского форума, «Римский клуб» — это клубчик по климатическим интересам, а не собрание мастодонтов — практиков и теоретиков, даже К. Шваба отправили выращивать на пенсии укроп. БРИКС потому и вызывал столько вопросов в плане пиара его как альтернативного центра, поскольку он им не являлся. Как и «Большая семерка», он был частью единой системы.
Правая нога — это ведь не альтернатива ноге левой, как не может правая нога быть альтернативой позвоночнику («Большая двадцатка») или голове (ООН). Саммиты БРИКС, как и история с действительно поднимающим голову «Глобальным Югом», — это всё выражение большого коллективного недовольства, но поскольку сами недовольные институционально являются неотъемлемой частью той модели, которой сами и недовольны, то результат на практике от недовольства выходит закономерно околонулевой.
При этом как раз тот формат, который создавался вне модели, наращивал институты вне этой модели — ШОС, все вместе коллективно же и задвинули в дальний угол. В прошлом году было интересно посмотреть на саммиты ШОС, но изменений не произошло. А могло ли быть иначе, если и создатели ШОС де-факто живут в рамках «Римской модели»? Вряд ли.

Клубы вместо организаций

История с внешнеполитическими форматами в разрезе Индии и Пакистана является очень знаковой и значимой. Она проще для этих форматов, чем ситуация по сектору Газа, не столь экзистенциальна, как украинский «Гордиев узел». Не отработать этот конфликт — значит показать не СМИ (бог с ними, со СМИ), а самим себе, что это уже просто номинальные объединения. Ничем не лучше других объединений в плане конкретных результатов (не политической позиции, а именно результатов) — «Большой семерки», «Двадцатки», АСЕАН и т. п.
Дело тут даже не столько в факторе Д. Трампа, сколько в полном затухании импульсов, которые мировой экономике придавала идея «глобального разделения труда» — база «Римского клуба», а также пробуксовка в глубокой колее другой идеи — «теории технологических укладов», основы швабовского инклюзивного капитализма.
Книжку с этими идеями можно смело закрывать и ставить на полку. Проблема в том, что идеи на полку поставить можно, но нужна замена и организациям, которые стыкуют и согласовывают интересы (часто враждебные) разных участников, но, как показывает суровая практика, создать эффективную организацию без новой концептуальной базы не получается.
Так что, если уж игроки «Глобального Юга» и иные недовольные текущей (тупиковой) ситуацией хотят создать что-то практическое и реалистичное, то начать надо не с международных объединений и форматов, а с создания концептуальных структур, вроде того же «Римского клуба» или «Бильдерберга».