Первый «Первозванный» князь Голицын

Игорь ШУМЕЙКО

Биограф рода Голицыных (2 книги, более 300 статей в т.ч. 7 ВАК-овских), Игорь Шумейко публиковал очерк о связи российской и советской истории «Закон Голицыных-Чичериных» с голицынской. И о малоизвестных подробностях Северной войны, прославившей будущего фельдмаршала Михаила Голицына. 

Теперь И.Шумейко представляет сюжет 18-го века о фельдмаршале Голицыне. 

***

Среди кавалеров высшего ордена Российской Империи — ордена Святого Апостола Андрея Первозванного, — Голицыных больше, чем представителей любых других родов — шестнадцать человек. И… первым «Первозванным» стал знаменитый полководец, князь Михаил Михайлович Голицын (1675—1730), генерал-фельдмаршал. В 11 лет он поступил в Семеновский полк рядовым барабанщиком. В 1698 году участвовал в поражении стрельцов близ Воскресенского монастыря, в 1699 — в морском походе царя Петра до города Керчи. В 1700 году, в сражении при Нарве, гвардии капитан Голицын был ранен в руку и в ногу — на вылет. В 1702 гвардии подполковник Голицын взял Нотебург. В 1705 году, по взятию Митавы, произведен в бригадиры.
В 1708 году Голицын одержал над шведами победу при местечке Добром, принял блистательное участие в битве при Лесной. В 1709 году в Полтавском сражении предводительствовал гвардиею. Первый настиг остатки шведской армии под Переволочною и вместе с Меншиковым заставил их положить оружие. Взял Выборг (1710), защищал (1711) Украину против запорожцев, подкрепленных крымскими татарами; находился с государем в Прутском походе. С 1714 года и до окончания Северной войны (1721) начальствовал войсками в Финляндии. При Екатерине I генерал-фельдмаршал (1725), при Петре II — президент Военной коллегии, сенатор, член Верховного тайного совета (1728). При вступлении на престол Анны Иоанновны, участвовавший в замыслах «верховников», удален от двора и вскоре умер.

Первая из побед князя Голицына

А.Коцебу, «Штурм крепости Нотебург 11 октября 1702 г.». 1846 г.

Самой сильной преградой между царем Петром и его любимым Балтийским морем была шведская крепость Нотебург (когда-то — новгородский Орешек). Взята, благодаря удивительному героизму и воинскому мастерству атакующей гвардейской колонны Голицына. Самый известный момент, когда Петр уже приказал отступить, — Голицын в пылу боя ответил, что «…теперь он принадлежит одному Богу» — и взял крепость (переименованную тут же в Шлиссельбург — «ключевой город»). Самая популярная и краткая история обычно гласит:

«Северную Войну Россия начала с поражения под Нарвой, но Карл XII после этого надолго завяз в Польше и Саксонии. Шереметев одержал первые победы в Лифляндии. Петр реформировал и перевооружил армию, победив в битве у Лесной ("матери полтавской победы") и в Полтавской битве…».

Но в Польше и Германии Карл не только «увяз», но и значительно усилился. Более чем удвоил свою армию. Сам превратился в настоящего зрелого полководца. Нарву, фактически первое свое сражение, выиграл (как это ни обидно для нас) — 18-летний юноша. А к началу русского похода, как пишут шведские историки Бенгтссон и Стиле, Карл стал осмотрительным, перестал использовать лишь фронтальные атаки, неизмеримо вырос как военачальник и правитель страны. Французский Большой исторический справочник, вышедший как раз в тот год, уделил ему рекордные 30 колонок (своему тогдашнему королю Людовику XIV — лишь 22, второе место). 

Четыре главных сражения кампании 1708—1709 гг., превратившей Карла из сильнейшего монарха Европы в эмигранта и турецкого приживальщика: Головчин, Доброе, Лесная и Полтава. Началось все — опять с поражения. Головчинская битва, конечно, не разгром, подобный нарвскому, однако же — тяжелейшее поражение, перечеркнувшее все планы остановить или хотя бы задержать Карла в болотах Белоруссии, на берегу реки Березины (той самой). И в отличие от общего нарвского сумбура — под Головчиным был только один запаниковавший. Карл атаковал пятью батальонами — 7,5-тысячную дивизию Репнина. Тот, сразу смешавшись, послал за подкреплениями. Свой собственный полк, под началом Головина пошедший было в штыковую контратаку, Репнин остановил. 

Головин: «Тогда что делать?» 
Репнин: «А что тут делать, коли мочи нет моей, и меня не слушаются, и коли гнев Божий на нас!»…

Все это, вплоть до последних реплик, причитаний потому так известно, что были проведены: 

1. тщательное расследование (кто где стоял, что говорил, куда побежал), 
2. военно-полевой суд, — приговоривший Аникиту Ивановича Репнина к смертной казни. 

Многими ходатайствами казнь была все же заменена — разжалованием в рядовые, и понадобились еще две победы Голицына, что бы вернуть Репнину чин… Вот к этим победам и подводится повествование. Ведь кроме известной «матери полтавской победы»: битве у Лесной, — была еще одна важная виктория, получается — «бабушка» полтавской победы. 7 сентября 1708 Карл, подходивший уже к Смоленску, остановился лагерем возле села Молятичи. В пяти километрах от своей штаб-квартиры, у села Доброе, он поставил генерал-майора Росса (Розена) — с четырьмя пехотными и одним кавалерийским полком. 10 сентября на Росса напал князь Голицын. Шведы потеряли:

• 6 знамен, 
• 3 пушки, 
• 300 человек убитыми,
• 700 ранеными. 

По другим данным (упоминаемым в петровой дипломатической переписке того года): 

• шведы потеряли — более 2 000,
• русские — 375. 

Царь Петр за этот подвиг возложил на Князя Михаила Михайловича Голицына, бывшего только в чине генерал-майора, орден Святого Апостола Андрея Первозванного. То был и остается единственный в истории высшего русского ордена пример награждения им кавалера в чине генерал-майора. Говоря по справедливости, это была отнюдь не генеральная баталия, но… Потери шведов оказались сопоставимы с головчинскими, НО… самое главное — прецедент, потрясший шведов, по свидетельству их историков, — необычайно. Впервые русские первыми атаковали армию шведского короля. Да, случались уже победы Шереметева в Лифляндии и Меньшикова у Калиша, НО то победы на отдельных и второстепенных театрах действий, где короля Карла и его армии не было и близко (король был в то время, в буквальном смысле — в других странах: в Польше и Саксонии соответственно). Царь Петр в письме одному из своих дипломатов о сражении при Добром: «Я как начал служить, такого огня и порядочного действия от наших солдат не слыхал и не видал (дай боже и впредь так!), и такого еще в сей войне король шведский ни от кого сам не видал». 

Мы не даром разделили победы 1702—1704 годов Шереметева в Ингрии, Эстляндии над Шлиппенбахом — и битвы новой кампании 1708—1709 годов — войну уже с самим королем. И царь Петр их различает принципиально, как бы начиная новый отсчет (хотя, если вспомним, та кампания 1702—1704 годов — и принесла ему место под столицу и трофей — будущую царицу Екатерину). И первый за всю Северную войну случай не только победы, но и вообще — атаки на армию Карла — это русские гвардейцы под командованием князя Голицына, битва у села Доброе.

«Сражение при Лесной», Жан-Марк Натье. 1717 г.

А сражение у Лесной — поражение отдельного корпуса (Левенгаупта). Но тут кроме огромных материальных потерь (провиант и порох для Карла), имел место другой, тоже важный прецедент. Теперь впервые мы атаковали численно превосходящего противника. Наш одиннадцатитысячный корволант (подвижный корпус: кавалерия и гвардейская пехота Голицына, посаженная на коней) настиг Левенгаупта в двух переходах от реки Сож, за которой тот оказался бы в безопасности, а миссия его (доставка королю обоза) — выполненной. Единственным сюрпризом для Петра оказалась численность корпуса Левенгаупта: не 8, а 16 тысяч человек. Военный совет решал: «Атаковать ли так сильнее себя неприятеля или генерала Боура дожидатца?»
Решили атаковать. У Лесной Голицын — не был (как при Добром) командующим, однако действовал так удачно и храбро, что Петр, бывший свидетелем его подвигов, после битвы произнес фразу, в общем-то, хорошо известную по русским народным сказкам, однако в этом случае — задокументированную. Итак, царь объявляет: «Проси, князь Михайла, — чего только пожелаешь!» — И князь Голицын воспользовался этим случаем, чтобы примириться с давним недоброжелателем своим, состоявшим под опалою государя: «Прийми в прежнюю милость Репнина», — сказал он. Ходатайство его было уважено Петром.

Так что Аникита Иванович Репнин сохранился в живых благодаря князю Голицыну. Действительно, перспективы рядового Репнина были печальны, а так он закончил войну рижским генерал-губернатором, защищал побережье Курляндии. Письмо царя Петра и об этом сражении — у Лесной:

«Сия у нас победа может первая назваться, понеже над регулярным войском никогда такой не бывало; к тому же еще гораздо меньшим числом будучи пред неприятелем. И по истине оная виною благополучных последований для России, понеже тут первая проба солдатская была, и мать Полтавской баталии, как ободрением людей, так и временем, ибо по девятимесячном времени младенца счастья произвела».

Полтава

Е.Коцебу, «Полтавская победа». Государственный Эрмитаж 

Действительно крупнейшая победа (следующий фельдмаршал на поле боя взят будет нами аж через 233 года — Паулюс). Однако оставшаяся часть шведской армии (20 000 по цифрам Эглунда) собирается и, прихватив носилки с королем, потихоньку уходит на юг. А еще, между прочим, «разбитые, как швед под Полтавой» — шведы уводят с собой из-под Полтавы — 2 900(!) русских пленных, взятых в ту кампанию… 
Только в семь часов вечера царь послал войска — вдогон за шведской армией. Командовать этим отрядом он доверил… Совершенно, согласитесь, уникальный случай: этот царский «одер на преследование ушедшей шведской армии» дает кроме всего и возможность догадаться о питейных обстоятельствах нашего командования. Грубо говоря: кто сколько пил — и кто как держался. Например, все документальные источники упоминают, как один из наших лучших генералов — Халларт, напился «в зюзю», начал задирать шведов: «Что вот тут вам честь оказывают, а когда, например, я, Халларт, попался к ним в плен — со мной обращались отвратительно». — И Халлрат тут был прав, и многие наши, побывавшие в плену, могли подтвердить это, — но на полтавском пиру они шведам повторяли: «Извините Халларта, он, бедняга, сов-вершенно пьян». 
Итак, только в семь часов вечера, после исторического пира с пленными шведами, царь послал войска — вдогон за шведской армией. Командовать этим отрядом он доверил… генералу Михаилу Голицыну. Что и дает уникальное косвенное свидетельство: Голицын не только воевать, — но и, получается, пить умел лучше других! Утром, на следующий день — отправился и Меньшиков. Они действовали великолепно и слаженно, на берегу Днепра, у Переволочны пленили оставшуюся часть шведской армии (более 16 000 человек). Русские пленные, взятые в эту компанию, были освобождены именно там, у Переволочны. 

В 1714 году князь Михаил Голицын участвовал в морском сражении при Гангуте. С того года и до окончания Северной войны в 1721 князь Голицын командовал войсками в Финляндии. То, что длительное время это был второстепенный театр военных действий — это как раз признается всеми историками за крупную ошибку Петра. Он увлекся германской политикой, браки царских дочерей и племянниц с немецкими герцогами чередовались с посылкой наших войск в помощники к саксонским, прусским, датским армиям. Все это чуть не закончилось и вовсе уже безумным планом: совместный с датчанами десант в Сконе (западная Швеция) — гибель грозила более верная, чем в Прутском походе 1711 года. И только планомерные успехи Голицына в Финляндии вернули царя на землю. Вот он самый прямой путь в Стекольну (Стокгольм)! В 1716 году генерал Голицын взял Каяненбург — последний город в Финляндии. А после взятия Аландских островов до шведского берега остается — менее 70 верст. (Но план перехода их по льду вызреет через 100 лет в голове другого полководца — Голицына, князя Дмитрия Владимировича). Голицын наряжает лишь небольшие диверсионные десанты — первые русские воины, ступившие на шведский берег.

Гренгам

Сражение при Гренгаме 27 июля 1720 г. Худ. Ф.Перро, 1841 г.

27 июля 1720 года неподалеку прошло последнее сражение Северной войны — Гренгамское. Что сия победа ускорила заключение Ништадтского мира в 1721 году — факт общеизвестный, интересный момент состоит в другом. Как-то в разговоре со мной — академик Георгий Сергеевич Голицын, выдающийся ученый, крупнейший современный геофизик: — предположил, что у Гренгама побеждал другой Голицын. Был ведь и еще князь, и тоже — Михаил Михайлович Голицын — только генерал-адмирал. К этому предположению Георгия Сергеевича склоняло и то, что битва была морская, а Голицын, будущий фельдмаршал, — был все же сухопутным генералом. Тут, наверно, вмешался и еще один запоминающийся образ: в самом финале фильма «Петр Первый» к императору в Петербург подходят корабли — как бы «Гренгамские победители», по виду фрегаты и линейные. 

Моя версия: все смешение происходит от следующего: был флот линейных кораблей, фрегатов, и был флот гребной — галеры. Иногда они действовали вместе, но это не заслоняет принципиальной разницы: первые и были — собственно флот, парусный, действовавший в открытом море. Но для лабиринта узких финских шхер, островов был построен еще и флот галерный, орудий и парусов практически не имевший, его ударной силой был пехотный десант, и тактика его действия была неизмеримо более простая — абордаж. Это, собственно, и была — пехота, рассаженная на галерах, не флот. Как, кстати! — и Преображенцы с Семеновцами, посаженные на коней, в битве при Лесной под началом того же Голицына — не были кавалерией. Правда, реалии той войны показали, что у шхеристых, изрезанных берегов Финляндии галеры с пехотой — простое и убойное средство против в том числе и шведского основного флота, линейных кораблей и фрегатов. (Несколько подобно этому и римляне в Пунических войнах, значительно уступая карфагенянам в мореходстве, наставили на свои галеры мостки для абордажа, и все их генералы — сразу стали успешными адмиралами.) Так же и на схемах морских битв Северной войны я видел обозначение: «Отряд галер Вейде» (известный наш сугубо пехотный генерал). 

А у Гренгама побеждал, согласно всем историям той войны, — наш галерный флот. (В фильме «Петр Первый» просто показали, как более красивые — парусники.) Против русских шестидесяти одной галеры шведы имели:

• один корабль (линейный), 
• четыре фрегата, 
• четыре галеры, 
• один галиот, три 
• швербота,
• одну бригантину. 

Вечные честь и слава

План князя Голицына чем-то напоминал план Фемистокла в знаменитой битве у острова Саламин: теснота залива лишила преимущества крупные шведские корабли. Победа была полная:

• четыре фрегата (при 104 пушках) захвачены, 
• пленных взято пятьсот матросов и солдат, и тридцать семь офицеров, 
• число убитых тоже значительно,
• потери русских: 82 человек убито, ранено 216. 

Гренгамская победа лишила шведов последней надежды на флот и способствовала заключению Ништадтского мира в 1721 году. И еще несколько источников фиксируют факт: «На нашем флоте у Гренгама начальствовал М. М. Голицын — главнокомандующий русскими силами в Финляндии». — Вкупе это дает полную уверенность, что Северную войну завершал именно Голицын — будущий фельдмаршал. И не менее интересно, что там, в Финляндии, в городе Або (ныне — Турку), у Михаила Михайловича родился один из его 17 детей — сын, тоже будущий российский фельдмаршал — Александр Михайлович Голицын. (А всего у фельдмаршала князя Михаила было 7 сыновей и 10 дочерей.) Во время Персидского похода Петра, князь М. М. Голицын оставался начальником в Петербурге — высокая честь и доверие государя. 

В 1726 году князь Михаил Голицын основал Харьковский коллегиум с помощью Епископа Белоградского и Обоянского Епифания (Тихорского), и на содержание этого духовного училища — первого высшего учебного заведения всей Украины, в котором могли обучаться дети всех сословий, — укрепил за ним село Песочки с хуторами. Не очень доброжелательный к России свидетель, Герцог де Лирия, характеризует князя Михаила Голицына: 

— Герой, человек с умом и с честию. Он хорошо знал военное искусство, был храбр и очень любим войсками. Он был смел и отважен, не терпел иностранцев, но в то же время воздавал справедливость имевшим достоинства; был щедр и очень любезен; боялся знатных и особенно Петра Великого. Если бы Россия была более просвещена, он мог бы быть истинно великим человеком. 

Портрет фельдмаршала князя М.Голицына-ст., худ. И.Таннауер, нач. XVIII.
Раньше считался портретом светлейшего князя А.Д.Меншикова.