Геннадий Зюганов: В Вашингтоне и Киеве должны помнить уроки Карибского кризиса

                                                                            Геннадий Зюганов                        

 Лидер КПРФ, Герой Труда России – с политобозревателем «КП» Гамовым

…Геннадий Андреевич, это Радио «КП», Гамов, помощник Зюганова.

    – Рад приветствовать и Радио «Комсомольская правда», и помощника Зюганова.

    – Спасибо, взаимно. В Астане прозвучали новые заявления Президента России, Верховного Главнокомандующего. И интересно то, что Владимир Путин их сделал на саммите ОДКБ, в присутствии коллег из других наших братских государств бывшего СССР – СНГ сейчас… Как Вы, как человек военный, как полковник Зюганов, прокомментировали бы заявления нашего руководителя?

    – Да, я с интересом посмотрел и выступление Владимира Владимировича на саммите, и итоговую его пресс-конференцию.

    Надо отдать должное, президент в хорошей форме.

    И потом – несмотря на целую серию довольно жестких вопросов, отвечал спокойно, уверенно и с достоинством.

    – А что касается применения «Орешника»…

    – Да, там был задан вопрос, чего ожидать, какими (при наших ответных ударах, – А.Г.) могут быть следующие объекты.

    Путин сослался на «хорошую погоду» и прогнозы в СССР, когда говорили: все может быть в течение дня.

    На мой взгляд, это абсолютно правильно. Потому что надо отвечать достойно на каждые вызовы. (Со стороны запада и укронацистов, – А.Г.)

    Я полагал, что «Орешник» остудит некоторые американские головы… Но там отдали приказ и еще стреляли по некоторым объектам. Правда, мы, в основном, сбили вражеские ракеты, особого ущерба нет. Но, тем не менее, отвечать надо, и Генштаб вместе с президентом определят, где, что и когда.

    – А, на Ваш взгляд, какие здесь еще могут быть цели?

    – Если бы я определял эти цели, по крайней мере, это – системы управления. Они есть в Киеве, они продолжают действовать.

    Система подвоза, в том числе, тяжелой техники…

    Тем, кто в Вашингтоне и Киеве отдает приказы, надо напомнить, в том числе, и Карибский кризис.

    К слову сказать, ныне ситуация более сложная, чем была тогда.

    Там был диалог между Хрущевым и Кеннеди. Способствовали этому и брат президента США – Роберт Кеннеди. И наша дипломатия довольно эффективно в Америке работала.

    Там были люди, которые сами воевали, которые кровь проливали, которые с фашистами боролись.

    Там было более ответственное командование, которое понимало, чем может закончиться ядерный обмен ударами и третья мировая война.

    Когда мне сейчас сказали, что Байден хочет войти в историю…

    С политикой в ходе ядерной войны никто в историю не войдет. На этом история закончится.

    Поэтому надо принимать ответственные меры.

    Их может остудить только точная реакция по реальным объектам. На мой взгляд, к этому и Верховный Главнокомандующий, и наше Министерство обороны готовы.

    – Товарищ Генеральный секретарь, по моим сведениям, Вы периодически встречаетесь с президентом и Верховным Главнокомандующим, обсуждаете с ним весь круг вопросов. Скажите, пожалуйста, что дает Владимиру Путину твердость, уверенность в заявлениях, в принятии таких жестких, но справедливых решений в отношении укронацистского режима и запада, прежде всего?

    – У нас в госбезопасности, в КГБ хорошо учили. Очень хорошо.

    Я сам служил в военной разведке в Германии, Путин служил чуть южнее. Там у нас были хорошо подготовленные кадры.

    Я, например, проводил целую серию учений в Германии – на Магдебурском полигоне. Я мог убедиться в высоком уровне качества командиров, участвовал в целом ряде крупнейших учений, в том числе с имитацией ядерного и химического оружия.

    С другой стороны, если взять государственный политический опыт Путина, он сегодня входит в пятерку самых опытных, самых авторитетных и влиятельных политиков, лидеров на планете.

    Путин прошел все. Одно его выступление в Мюнхене чего стоило, когда он заявил о национальных государственных интересах России, что не может быть одного гегемона…

    Поэтому он стоял у истоков создания и БРИКС, и ШОС, и ОДКБ. И это дает ему право не только выводить оценки, но и использовать свой уникальный опыт для принятия очень важных и взвешенных решений.

    Надо отдать должное, что он умеет анализировать, умеет формулировать. И, в принципе, за последнее время проведено реформирование, в том числе, и нашей ядерной стратегии, и Вооруженных Сил.

    Владимир Владимирович активно поддержал все проекты, в том числе и те, которые я предлагал, – и по сохранению ракетно-ядерной составляющей. Мы спасали знаменитую нашу «Булаву».

    Все делали для того, чтобы спасти изобретение «Тополя-М». И – Пермский завод твердых порохов.

    Наш президент очень точно заметил, что с Европой что-то произошло странное.

    В прежние годы там было немало сильных, умных политиков, я встречался и со Шредером, и с Шираком. Видел много талантливых депутатов. Но сейчас там настолько измельчали.

    Не поймешь – то ли руководители, то ли американские ЦРУшники.

    Но у президента Путина хватает выдержки в это суровое время…

– Спасибо, Геннадий Андреевич.