Шулерство нуворужей - или крокодильи слёзы по Ваньке Жукову

Попалось в сети типичное, увы, видео. Какой-то аноним (упитанный бородач) трогательно рассуждает о том, что не было у Ваньки Жукова "ни единого шанса". И скупые мужские слёзы стоят в глазах.

Хорошо, давайте разберемся, кого стоит пожалеть.

Помню, мне лет семнадцать. Входим мы со старшей моей подругой в ее подъезд, она мимоходом открывает почтовый ящик. Детский почерк на конверте. Ребенок пишет из лагеря. Подруга, предчувствуя сюрприз, вскрывает письмо тут же, с досадой вздыхает. "Ну вот... Мама, забери меня отсюда, здесь всё ужасно, три восклицательных знака... Ах, как некстати, и лагерь-то я самый лучший выбирала. Если всё-таки забирать, придется с ней на даче сидеть..." Кладет письмо в карман, добавляет с надеждой: "Впрочем, вполне возможно, что я приеду, а она уже со всеми подружилась и домой не хочет".

Дети всегда просятся домой. В годы написания рассказа маленькие институтки заливали послания родным слезами не хуже маленького сапожника. Классная дама - зверь, девчонки дразнятся, в дортуаре холодно, кормят невкусно, как там без меня скучает любимая собачка? Поначалу - это слово ключевое. Ванька у сапожника - всего три месяца, он не приспособился. Да, письмо не дойдёт, но вообще-то дедушка рано или поздно приедет навестить. Только к этому времени Ванька уже обзаведется приятелями, сбегает с ними на ярмарку, где "пильсинное" мороженое по полушке (свидетельство реального мальчика из сапожничьей мастерской - Никифорова-Волгина) и балаганы, выстроит отношения и с хозяйкой, и с подмастерьями. (Собственно, Ванька уже начинает понемногу привыкать к Москве. Когда он отвлекается от ребяческого манипуляторства, мы узнаем: бегает глазеть на охотничьи ружья и рыболовные снасти, разговаривает с сидельцами в лавках...)

Конечно, Ваньке и дальше будут доставаться колотушки. Но до ХХ столетия ещё четверть века. Отношение к детям совершенно иное. Тут можно вспомнить Гарина-Михайловского: как сечёт мальчика Тёму папаша-помещик. До очень неприятных деталей реалистичное описание. Господский дом в деревне ("потерянный рай") является таковым потому, что сирота Ванька в нем - на положении ребенка.

Поэтому его жизнь - радостная и без битья. Отправка на обучение - рубеж между ребенком и подростком. Потеря детского рая с Ванькиного возраста неизбежна в любом сословии.

Упитанный бородач повествует, что равнодушные господа отдали сироту к сапожнику по причине "избавиться от лишнего рта".

Посмотрим немного иными глазами. Мальчик - сирота, собственности в деревне у него нет. (Дед живет в господском дому). Можно оставить мальчика в доме. А по средствам ли господам жалованье для ещё одного лакея? Лучший ли это выход для мальчика? (А время-то - кризисное, лакеев больше, чем вакантных мест). Или, выросши, он пойдёт в батраки, пастухи?

А выбранный вариант переводит Ваньку в статус горожанина. Горожанина, наделенного ремеслом. Сапожник в городе никогда не пропадет. (Если, конечно, не пьяница). Ванька грамотен, смышлен. Вполне может выбиться в люди. Он, не забудем, свободный человек.

Так что на другой чаше весов? Детские слёзы, что в деревне, где ёлка с орехами и дедушка, веселее?

Да, бородач подчеркивает, что барышня Ваньку обучила грамоте "от нечего делать". Но Чехов - писатель с идеей. Когда он об этой идее забывает, картинка выходит несколько иная.

А теперь - машину времени к подъезду! Перенесемся на семь с лишним десятилетий вперед - со времени написания рассказа о страданиях Ваньки.

Вдумаемся, за что человек привлечен к уголовной ответственности? Да, за преступление... против второго крепостного права. Его беспаспортная дочь не имела никакого права без хозяйского разрешения уйти из деревни. Батрачь за палочки трудодней, раз родилась в колхозной семье. Работа в конторе (с грошовым, но денежным жалованьем, даже не в городе, а на станции) не для таких, как ты. Вот уж у кого "ни единого шанса": паспорт она получит ещё очень и очень нескоро, когда лучшие годы останутся позади, а силы организма - подорваны.

Ну и кого мы будем жалеть?

Любая человеческая жизнь чревата горестями. И детское простодушное горе - тоже горе. Но горе выходит из берегов, когда зломышление обращает время вспять: от изжитого крепостного права - к новому.