Устаревшее пугало или почему надо запретить "Один день Ивана Денисовича"

Как-то раз, просматривая свою коллекцию антисоветских высказываний, я наткнулся на такое свидетельство: "АРХИПЕЛАГ это великое произведение. Уникальное и по форме и по содержанию (это точно, стоит только вспомнить чудные фразы вроде "все покинуто на растаск", "изникал с базара оглядчиво" и "арест состоит из мелких околичностей", которые там есть. А.Л.). Но не для школьников. Не будет читать это ученик, особенно современный. Неподъемно это для него... На уроках истории надо изучать большевистские преступления (такие, как, например, строительство в Екатеринбурге завода "Уралмаш", где я работаю. А. Л.). А в школе на эту тему достаточно "Одного дня".
Что же, насчет "Архипелага" я вполне согласен - эта трехтомная тягомотина, эта "книга-монстр", как назвал ее Лев Копелев, сидевший в лагере вместе с Солженицыным и над которой смеются даже бывшие зэки, отбывавшие срок на Колыме (см. интернет), неподъемна не только для школьников, но и для взрослых. В. С. Бушин писал, что он осилил ее только за три бутылки коньяка (по бутылке за каждый том), но мне повезло больше - будучи еще антисталинистом, я неоднократно читал ее без всякого коньяка, так как считал, что там чистая правда. А вот с мнением по поводу то ли рассказа, то ли повести "Один день Ивана Денисовича" согласиться не могу - эту "вещь, открывшую для советских людей страшный параллельный мир ГУЛАГа, созданный палачами..." (интернет) нужно не только не преподавать в школах, а и вообще изъять из продажи и запретить по всей стране.
Почему? А давайте вспомним оттуда некоторые моменты, начав с самого начала.
"В пять утра, как всегда, пробило подъем - молотком о рельс у штабного барака. Перерывистый звон слабо прошел сквозь стекла, намерзшие в два пальца, и скоро затих: холодно было и надзирателю неохота было долго рукой махать".
Отмечу для начала, что автор этих строк встает на работу в то же самое время, так что в этом плане его жизнь не отличается от жизни узников "страшного параллельного мира ГУЛАГа".
Итак, пробило подъем, в бараке проснулся Иван Денисович и чувствует: что-то ему нехорошо, простыл, что ли?
"Еще с вечера ему было не по себе, не то знобило, не то ломало. И ночью не угрелся. Сквозь сон чудилось - то совсем заболел, то отходил маленько. Все не хотелось, чтоб утро".
И что?
"И Шухов решился - идти в санчасть".
Что выглядит довольно странным - значит, в "истребительно-трудовых лагерях, где каждый конвоир мог ради своей прихоти полоснуть из автомата по заключенным - и никто не спрашивал с солдат за погибших" (см. "Архипелаг") была санчасть для заключенных? А зачем она нужна, если, согласно тому же Солженицыну, в любой момент можно арестовать новых?
Потом Шухов идет по лагерю и с надеждой смотрит на термометр, укрепленный на столбе -
"Шухов с надеждой покосился на молочно-белую трубочку: если бы он показал минус сорок один, не должны бы выгонять на работу. Только сейчас никак не натягивало на сорок".
А теперь для сравнения история из моего жизненного опыта... В середине января 2012 года, когда я жил еще в Каменске - Уральском и работал в электролизном цехе машинистом комплексно-анодного крана, температура воздуха опустилась до минус 45 и держалась так целую неделю. И мы, несмотря на это, работали как ни в чем не бывало, не получив от начальства даже десяти минут на то, чтобы обогреться: ответ был один - "У тебя же есть фуфайка, что тебе еще надо?!" .

В том же цехе мне однажды зимой пришлось несколько дней работать на кране, на котором вообще не было отопления - "нет возможности поставить". А когда я просил об этом, то от начальства не дождался ничего, кроме оскорблений и воплей: "лентяй, лодырь, работать не хочешь", и т.д. Да, прекрасно жил Шухов, остается только позавидовать...
Тем более, что приходит он в санчасть, говорит фельдшеру: "Вот что... Николай Семеныч... Я вроде того...Болен...", и что же фельдшер - начинает на него орать: "Ах ты, такой-сякой, филонить решил, от работы отлынивать?! Марш работать!!"? Ничего подобного, вполне мирно спрашивает - "Что же ты под самый развод? На!", и дает градусник. Шухов измеряет температуру и думает - "Заболеть бы недельки на две, на три, не насмерть и без операции, но чтобы в больничку положили - лежал бы, кажется, три недели, не шевельнулся..."
Так в "истребительно-трудовых лагерях" была еще больница для зэков? И наверное, бесплатная - не то, что сейчас, когда из каждого утюга доносится: "Не нравится сегодняшняя медицина? Есть дорогие клиники и дорогие платные врачи. Нет денег? Работать и зарабатывать еще никто не запрещал".
А потом -
"Видишь, ни то, ни се, тридцать семь и две. Было бы тридцать восемь, так каждому ясно. Я тебя освободить не могу. На свой страх, если хочешь, останься. После поверки посчитает доктор больным - освободит, а здоровым - отказчик и в БУР. Сходи уж лучше за зону".
В общем, рад бы освободить, да не могу... Опять остается только позавидовать - не то, что в наше время, когда человек звонит начальству, сообщает, что заболел и лежит с температурой, а в ответ слышит: "НА РАБОТУ ВЫЙТИ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!"
Так что поизучает такой школьник "Один день Ивана Денисовича", потом вырастет, получит профессию, устроится на работу и скажет - "Так что же, получается, в сталинских лагерях к людям относились лучше, чем сейчас к нам? А как жили люди в городе и деревне?" И начнет читать книги и думать - и что тогда? Тем более, благодаря рынку, таких книг-то полным-полно...
А за что Иван Денисович в лагерь-то угодил? Попал он в плен, смог бежать оттуда, кое-как добраться до своих (из пятерых их дошло только двое), а потом -
"Были бы умней - сказали бы, что по лесам бродили, и ничего б им. А они открылись: мол, из плена немецкого. Из плена? Мать вашу так! Немецкие агенты! И за решетку. Было б их пять, может, сличили б показания, поверили б, а двоим никак: сговорились, мол, гады насчет побега".
Хотя во время войны много людей смогли убежать из плена и ни в какие лагеря потом не попадали. Например, знаменитый советский артист Иннокентий Смоктуновский тоже воевал, попал в плен 3 декабря 1943 года, смог оттуда бежать (заметьте, один), и потом никто ему не говорил: "Этот как так тебя, еврея, немцы не расстреляли на месте? Тут что-то нечисто! Давай, рассказывай, гадина, с каким заданием от немцев пришел" (см. по этому поводу, например, Ф. Раззаков, "Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами", том 2, стр. 6-7).
За что же Ивану Денисовичу такая честь?
Одно из двух - или он действительно пришел с заданием от немцев, или в плену с ними сотрудничал...