30 лет назад главного криминального авторитета Москвы взорвали в его машине. Кто и почему убил знаменитого Сильвестра?

30 лет назад, 13 сентября 1994 года, в самом центре Москвы — на 3-й Тверской-Ямской улице — взорвался автомобиль Mercedes-Benz S600, в котором находился Сергей Тимофеев по кличке Сильвестр, лидер преступного мира столицы начала 1990-х годов. В прошлом простой новгородский тракторист, Тимофеев сделал головокружительную карьеру в криминальном мире, став основателем Ореховско-медведковского организованного преступного сообщества (ОПС) — одной из самых известных группировок в истории современной России. Но на пути к этой вершине Сильвестр нажил себе немало опасных врагов, которые в конце концов свели с ним счеты. Историю Сильвестра и покушения на него, которое в 1994 году потрясло Москву, вспомнил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.

13 сентября 1994 года, Москва. Около 19:00 из «Чара-Банка», расположенного в доме №46 по 3-й Тверской-Ямской улице, выходит солидный бизнесмен в деловом костюме, которого сопровождает его водитель-телохранитель. Коммерсант решает сам сесть за руль одного из первых в столице автомобилей Mercedes-Benz S600, а его шофер садится рядом.

В 19:05 бизнесмен заводит машину, гремит мощный взрыв. Взрывное устройство на основе ручной кумулятивной гранаты РКГ-7 срабатывает прямо под водительским сиденьем. При довольно большой мощности это боеприпас узконаправленного действия: взрыв уносит жизнь бизнесмена, почти не задев его водителя.

Лишь двое суток спустя, 15 сентября, Тверская межрайонная прокуратура Москвы официально сообщит, что «с вероятностью 70 процентов взорванный предприниматель — известный в криминальных кругах преступный авторитет Сергей Тимофеев, больше известный как Сережа Новгородский, или Сильвестр».

***

В 1994 году по всей России и особенно в Москве гремели криминальные войны — бандитские разборки на улицах столицы не были редкостью. Однако взрыв на 3-й Тверской-Ямской улице все равно вызвал большой переполох: дело в том, что именно по ней каждый день с работы возвращался тогдашний премьер-министр Виктор Черномырдин.

В правоохранительных органах испугались, что могло произойти покушение на Черномырдина — однако быстро разобрались. Как часто случалось в те годы, все свидетели взрыва сразу же разбежались, и приехавшим милиционерам оставалось общаться лишь с теми, кто никак не мог уйти — охранниками и дворниками, которые не заметили ничего важного.

Личность взорванного коммерсанта вскоре установили по документам — им оказался 39-летний Сергей Жлобинский, один из акционеров «Чара-Банка». Именно эта фамилия попала в сводки МВД и затерялась среди многих других преступлений. Даже искушенные корреспонденты не сразу сообразили, кого взорвали рядом с Белорусским вокзалом.

Только два дня спустя из сообщения Тверской межрайонной прокуратуры Москвы стало понятно, что взорвали самого Сергея Тимофеева по кличке Сильвестр — лидера преступного мира столицы.

Дело в том, что еще 14 сентября в редакцию «Комсомольской правды» позвонил неизвестный и сообщил, что под фамилией Жлобинский скрывался Тимофеев, а преступление организовали приближенные другого криминального авторитета, Владислава Ванера по кличке Бобон — его по приказу Сильвестра расстреляли весной 1994 года в столичном тире.

Информация о подрыве Тимофеева стала быстро распространяться — и власти, которая в то время ценила влияние СМИ, пришлось реагировать. О подрыве Сильвестра Москва узнала не сразу лишь потому, что незадолго до покушения он женился на своей молодой помощнице Ольге Жлобинской и взял ее фамилию.

Сама Ольга в момент взрыва находилась в Израиле, там она пряталась от мести обманутых московских бизнесменов, в первую очередь олигарха Бориса Березовского. Дело в том, что весной 1994 года Жлобинская попыталась кинуть «Автомобильный всероссийский альянс» (АВВА), созданный Березовским, на миллиард рублей.

Но авантюра не удалась, и Ольга сбежала. Причем без помощи Сильвестра она явно бы не пошла на столь дерзкий обман, а после его ухода из жизни лишилась шанса как-то уладить вопрос с мстительными коммерсантами.

Личность взорванного бизнесмена устанавливали больше полутора лет, но в 1996 году сомнений у следователей и оперативников не осталось — взрыв унес жизнь именно Сильвестра. В первую очередь потому, что все его деньги после покушения ушли преемникам Тимофеева в Ореховско-медведковском ОПС.

По кличке Тракторист

Сергей Тимофеев родился 18 июля 1955 года в деревне Клин Боровичского района Новгородской области. Там он рос, окончил восемь классов и училище, где получил удостоверение машиниста-тракториста. А в 1974 году Тимофеева призвали в ряды Советской армии.

В сети часто встречается информация, что Сергей якобы служил в отдельном полку специального назначения — том самом, бойцы которого охраняют Кремль, Мавзолей Ленина и Могилу Неизвестного Солдата. Но это лишь одна из многих легенд, сопровождавших Сильвестра и, возможно, придуманная им самим.

В материалах уголовных дел по Ореховско-медведковскому ОПС есть копия листка воинского учета, из которого следует, что Тимофеев служил в танковой дивизии в Подмосковье. После демобилизации он перебрался в Москву и устроился на работу трактористом в Главмосстрой, получив комнату в общежитии на Шипиловской улице (район Орехово-Борисово Северное).

Тогда граждане СССР были обязаны жить по прописке — и в столицу, мечту для многих из-за хорошего снабжения, можно было попасть лишь на рабочие специальности по установленным лимитам.

Работая на стройках будущей Олимпиады-80, в том числе на строительстве олимпийской деревни, Тимофеев вечерами «принимал активное участие в общественной жизни» — ходил в спортивные секции. Крепкий деревенский парень, приучившийся к спорту в армии и увлекшийся там самбо, на «гражданке» он стал заниматься карате и культуризмом.

При этом Тимофеев был по-деревенски рассудителен — и уже в 22 года коллеги, причем даже старшие, уважительно называли его Иванычем. К тому же Сергей в спорте был наставником у многих других рабочих и инженеров, в том числе коренных москвичей, и быстро оброс хорошими связями.

Однако Иваныч было распространенным прозвищем, поэтому у Тимофеева оно вначале превратилось в Иваныча из Новгорода, а затем просто в Новгородского. Говорят, что те, кто видел, как Сергей тягал железо, не могли скрыть своего восхищения — и тот им с гордостью говорил: «Я же тракторист!»

В 1978 году Тимофеев женился на молодой рабочей, Любе. У них родились двое детей, и им выделили две из трех комнат служебной квартиры на той же Шипиловской улице. Это дало супругам московскую прописку. Они прожили вместе 13 лет, а затем расстались по взаимному согласию.

От Иваныча до Сильвестра

Продолжая трудиться трактористом в управлении механизации Главмосстроя, Тимофеев в какой-то момент устроился на подработку спортивным инструктором той же организации. А после Олимпиады-80, когда потребность в большом количестве рабочих отпала, спорт стал главным источником дохода Тимофеева — хотя и более скромного, чем на олимпийской стройке.

Но благодаря должности спортивного инструктора Сергей сумел остаться в структуре Главмосстроя и закрепиться в столице. В 1982 году он стал подрабатывать слесарем в одной из школ на Шипиловской улице, которая позже станет спортивной базой «ореховских» бандитов и не раз попадет в криминальные сводки как место преступлений.

В той школе Тимофеев стал заниматься карате и попал на несколько фотографий, демонстрируя отличную спортивную форму. А еще именно в это время он получил свою легендарную кличку Сильвестр. Появилась она так: в то время был невероятно популярен фильм «Рэмбо» с голливудским актером Сильвестром Сталлоне в главной роли.

И в Орехово-Борисово шутили: конечно, Сталлоне крутой и мощный, но против Иваныча ему не устоять. Это сравнение льстило Тимофееву — и он решил сделать своей новой кличкой имя Сильвестр, поскольку прозвище Иваныч, как он считал, старило его.

В конце 1980-х годов между разными районами Москвы проходили соревнования по культуризму и карате, которые объединяли спортсменов. В их среде Сильвестр был очень известен, а добавлял ему популярности тот факт, что он имел доступ в спортзал школы, считавшийся очень крутым по сравнению с подвальными «качалками».

В итоге Тимофеев получил крепкие связи с теми, кто всего несколько лет спустя станет костяком группировок спортсменов. В 1985 году, когда ЦК КПСС и лично Михаил Горбачев взяли курс на развитие кооперативного движения и предпринимательства, молодым кооператорам очень потребовалась защита. И спортсмены — борцы и культуристы — как раз могли ее дать.

На этот рынок негласной охраны Сергей Тимофеев вошел одним из первых, а затем сделал свои первые деньги на рэкете.

Его главными товарищами, признающими лидерство Сильвестра, стали такие же спортсмены из Орехово-Борисово, Солнцево, а чуть позже — из сильно отдаленного по московским меркам Медведково.

«Они считались особо отмороженными»

В 1987 году спортивное товарищество окончательно превратилось в бандитское братство, участников которого стали называть «ореховскими», а Сильвестр возглавил их. Важным плюсом их ближайших товарищей — «медведковских» — были связи с расположенным на северо-востоке столицы высшим военным командным училищем Погранвойск КГБ СССР.

Благодаря им «медведковские» привели в группировку Тимофеева бывших и действующих офицеров — в итоге получился крепкий сплав спортсменов и чекистов, который дал огромную фору другим ОПГ. Третьим союзником «ореховских» порой выступали «солнцевские»: они поддерживали связи с традиционным криминалитетом и ворами в законе.

Ореховско-медведковское ОПС было относительно небольшим: считалось, что в него входило около 80 бойцов, хотя некоторые факты говорят о том, что в 1989 году Сильвестр мог по тревоге поднять до 300 активных участников группировки. Но ее отличала уникальная универсальность. Среди «ореховских» встречались чекисты, имевшие оперативный и военный опыт, афганцы со своими специфическими знаниями, спортсмены, спаянные особым товариществом, и представители традиционного криминала. Но это была не единственная особенность группировки Сергея Тимофеева. По данным правоохранительных органов, в конце 1980-х годов Сильвестр со своим ОПС выступил против выходцев с Северного Кавказа и из Средней Азии, которых не переносил на дух. Впрочем, это противостояние не помешало ему вести дела с кавказцами, хотя и в меньших масштабах, чем другие группировки.

Как минимум Тимофеев вместе со своими людьми не участвовал в афере с чеченскими авизо — а потому оказался вне поля зрения правоохранительных органов, когда те начали первый этап борьбы с организованной преступностью в России. Впрочем, по мнению криминологов, такая безнаказанность сыграла с «ореховскими» злую шутку — они не научились договариваться.

Деловые люди

Впервые в поле зрения правоохранительных органов Сильвестр попал в 1989 году — его вместе с лидерами Солнцевской ОПГ задержали за вымогательство денег у президента одного из коммерческих фондов. Тогда с оргпреступностью боролись при помощи статьи за групповое преступление — и Сильвестр, чтобы избежать сурового приговора, взял вину на себя.

Он не без оснований считал, что с поддержкой «солнцевских» легко отсидит весь срок. Так и вышло: получив два года за хулиганство и незаконный оборот оружия, Тимофеев усилил свой авторитет в преступном мире, а в колонию даже не был этапирован. Ему зачли в приговор время, проведенное в столичных СИЗО, да и оставшиеся четыре месяца он провел там же.

Сильвестра вообще отличал стратегический подход к своим делам, который он распространил и на все Ореховско-медведковское ОПС. Группировка одной из первых в Москве стала в огромных масштабах направлять деньги от криминальной деятельности в легальный бизнес.

«Ореховские» создали свой банк, взяли под контроль несколько промышленных и финансовых объединений, а также вошли в состав учредителей крупных московских рынков, в том числе Митинского и Пражского.

Кроме того, «ореховские» открыли ночной клуб «Арлекино», который быстро стал самым популярным местом у московских тусовщиков. Параллельно люди Сильвестра вышли на международный уровень, скупая недвижимость за границей и обзаводясь иностранными паспортами.

Одним из главных стратегов ОПС был Георгий Лернер — талантливый выпускник МГУ, а также один из первых российских мошенников международного масштаба.

А еще Лернер по стечению обстоятельств устроил личную жизнь Сильвестра: дело в том, что ближайшей помощницей (а по слухам, и гражданской женой) Георгия была Ольга Жлобинская — красавица и талантливый экономист. Когда Сильвестр взял под контроль Московский торговый банк (МТБ), он сделал Ольгу его директором, что по факту было свадебным подарком.

Война с авторитетами

В марте 1994 года МТБ продал два векселя на 500 миллионов рублей каждый Всероссийскому автомобильному альянсу олигарха Бориса Березовского. Векселя должны были погасить 6 апреля. Сделка прошла очень быстро, и служба безопасности Березовского не успела ее проверить.

Однако буквально на следующий день после сделки безопасники выяснили, что векселя ничем не обеспечены и никаких денег 6 апреля альянс Березовского не получит. Об этом моментально доложили олигарху, и возникла ситуация, особенно неприятная для Ольги Жлобинской, аферу которой раскрыли раньше времени.

В итоге сделку аннулировали, а Сильвестру, чтобы погасить конфликт, в мае 1994 года пришлось выплатить Всероссийскому автомобильному альянсу 1,3 миллиарда рублей. Война с Березовским в то время Тимофееву была крайне невыгодна — он и так разбирался с лидерами конкурирующих ОПГ, в том числе Измайловской, Коптевской и Долгопрудненской.

В частности, по приказу Сильвестра на тот свет был отправлен Бобон и пропал без вести вор в законе Борода.

Кроме того, весной 1994 года по приказу Сильвестра киллер расстрелял влиятельного московского бизнесмена Отари Квантришвили. И хотя у следствия 15 лет не было доказательств причастности «ореховских» к этому преступлению, в криминальном мире с самого начала знали, кто за ним стоит.

Впрочем, и сам Тимофеев, как говорят, предчувствовал свой финал. Новый лидер Ореховско-медведковского ОПС Сергей Буторин (Ося) вспоминал, что незадолго до взрыва на 3-й Тверской-Ямской улице Сильвестр увеличил число своих охранников с 10 до 19, но в день покушения в «Чара-Банк» приехал лишь с одним из них.

Однако слова Буторина вызывают сомнения: дело в том, что в начале 1990-х годов деревенский парень Тимофеев чувствовал себя на вершине успеха, и особой охраны вокруг него заметно не было. Много лет он ездил только с шофером — мол, «мне статус не позволяет баранку крутить».

Но, купив один из первых в Москве люксовых Mercedes-Benz S600, Сильвестр стал водить его сам, и это решение в момент взрыва сыграло свою решающую и роковую роль.

В кругу врагов

К сентябрю 1994 года желающих свести счеты с Сильвестром оказалось очень много, но такие возможности были далеко не у всех. Проблема была не в том, чтобы найти исполнителей — просто лидер «ореховских» уверенно обезглавил всех конкурентов, а потому приказ о покушении на него некому было отдать.

В итоге версий о том, кто взорвал Сергея Тимофеева в его машине, было много, но ни одну из них подтвердить не удалось. Однако в прокуратуре быстро выделили две основные — след оскорбленного олигарха Березовского и разборки внутри Ореховско-медведковского ОПС.

В апреле 1994 года, в разгар истории с фальшивыми векселями, на Новокузнецкой улице на Березовского совершили неудачное покушение, и многие говорили, что за ним стоял Сильвестр. Именно после этого лидер «ореховских» поспешил перечислить олигарху 1,3 миллиарда рублей, но, возможно, Березовскому этого показалось мало.

Впрочем, куда больше следов вели к самому Ореховско-медведковскому ОПС. Во-первых, в последние месяцы перед взрывом Тимофеев стал хуже относиться к своим подручным. С несколькими участниками группировки даже расправились, причем за относительно небольшие нарушения.

В то же время началась подготовка к ликвидации лидера группы «Русское Золото» Александра Таранцева — и тогда же, по слухам, между Сильвестром и его ближайшими подручными, Буториным и Григорием Гусятинским, стало расти недопонимание. В итоге Гусятинский даже уехал в Киев, что не спасло его от киллера «ореховских» Алексея Шерстобитова (Леша Солдат).

Как бы то ни было, взрыв машины с Сильвестром не раскрыли до сих пор. Не подтвердилась и конспирологическая версия о том, что Тимофеев инсценировал свой финал, а сам скрылся. Ее проверяли и опровергали неоднократно — и все как один экспертные методы говорили о том, что на 3-й Тверской-Ямской улице взорвали именно Сильвестра.

***

В 2022 году Карина Харламова — дочь Сергея Тимофеева, постоянно проживающая в Испании, обратилась в столичные правоохранительные органы с просьбой проверить того, кто похоронен на кладбище под именем ее отца.

Источник в правоохранительных органах сообщил «Ленте.ру», что экспертизу пока так и не провели из-за юридических тонкостей. Дело в том, что формально дело о подрыве Сильвестра приостановили из-за отсутствия подозреваемых, да и сроки давности по этому преступлению вышли еще в 2009 году.

Впрочем, по некоторым данным, дело могли и вовсе утерять в момент перевода следствия из прокуратуры в Следственный комитет России (СКР). Кроме того, у следователей нет причин считать, что взрыв унес жизнь другого человека. Эта версия проверялась не раз. Поэтому дочери Сильвестра порекомендовали обратиться в суд, что она пока не сделала.