Сеновал

На модерации Отложенный

В молодости я несколько лет работала в колхозе дояркой.  И однажды мне крупно повезло. На моей группе всех старых коров поменяли на первотелок. Обычно на группу ставили несколько первотелок, а остальных коров оставляли на потом. Но тут случился массовый отел среди первотелок, и мне поставили всех пятьдесят сразу.

Про повезло я в переносном смысле.  Пятьдесят первотелок - это ад для доярки. Представьте себе: в корпус загоняют пятьдесят молодых коров. При помощи кнутов и матов их расставляют в стойла. И вот куда их с первого раза загнали, там они и должны теперь привыкнуть стоять. Для этого на крупе каждой коровы краской надо написать номер ее стойла. И потом, когда они придут в корпус из база в следующий раз, их надо поставить именно туда, куда они стали в первый раз. Так что целую неделю, как минимум, их приходится расставлять. А они не понимают, что им надо делать. 

Адский труд. Когда другие доярки уже выдаивали треть группы, я только начинала доить. 

Мои первотелки еще и доиться не умели. От доильного аппарата шарахались. .Подменять меня никто не хотел, поэтому, пока мои малышки не научились находить свои места, не научились не бояться доильного аппарата, дней десять мне пришлось работать без выходных.  Конечно, была я молодая, но все равно вымоталась до предела.

Перед обеденной дойкой в корпуса завозили сено.

Случалось, люцерну тюками, бывало, суданку огромным скатанным цилиндром. А мы, доярки, это сено делили и раздавали своим коровам. 

В тот день завезли суданку. Пока я разгоняла по местам моих строптивых коровенок, другие доярки уже ободрали с большого тюка три четверти сена. Когда я увидела, что мне осталось, я расплакалась. В середине тюка сено сгнило. И моим коровам давать было нечего.  Обижаться на подруг доярок не приходилось. Откуда они знали, что там в середине. А я ведь точно знаю, что моих маленьких, робких коров и в базу старые коровы от корма отгоняли.

И вот стою я, смотрю на своих буренок, и расстраиваюсь.

А работал у нас в корпусе скотник. Николай. Рыжий-рыжий. Но при этом очень расторопный, трудолюбивый. Умница, одним словом. Увидел он мое горе, и говорит:

- Ладно, пошли на сеновал. Я там хорошую дырку знаю.

Я ведь тоже несколько испорчена есенинской деревенской поэзией, смутилась. А он говорит:

- Чего испугалась? Нужна ты мне, как пятое колесо возу. Пойдем сено для твоих коров воровать.

Мы и пошли. Через тайную дырку в запертом сеновале вытащил он четыре тюка люцернового сена. Зеленого, как чай. Принесли мы с ним по два тюка. И он помог мне его раздать по кормушкам.

Я не знаю, почему я так запомнила эти четыре тюка сена. В жизни мне приходилось встречать много хороших людей. Помню много хорошего. И это тоже помню.