"История одного упрямого сукина сына". Чарльз Буковски

Он явился к моим дверям однажды вечером — мокрый, тощий, избитый, запуганный насмерть, белый, бесхвостый и косоглазый кот. Я впустил его и накормил. И он остался. Научился мне доверять.

Но однажды приятель, подъезжая к дому, переехал его. Я отнёс к ветеринару то, что осталось. Ветеринар сказал: "Шансов немного, вот таблетки, его хребет переломан, но он был сломан и раньше и как-то сросся. Если он выживет, то никогда не будет ходить. Взгляните на снимки: в него стреляли, дробь осталась внутри. Ещё у него когда-то был хвост, но его отрезали".

Я забрал кота домой. Стояло жаркое лето, самое жаркое за много десятилетий.

Я положил его на пол в уборной. Дал ему воды и таблеток. Но он не притронулся ни к еде, ни к воде. Тогда я обмакнул палец и смочил его губы и стал его уговаривать. Я не отходил от него ни на шаг и разговаривал с ним и нежно гладил его, а он в ответ смотрел на меня бледными голубыми косыми глазами.

Шли дни. И вот он впервые сдвинулся с места. Он пополз на передних лапах (задние не работали). Добрался до своего лотка и залез в него. Я услышал трубы, возвестившие здесь, в этой ванной, и всему городу, о возможной победе.

Я болел за кота — мне тоже досталось от жизни, не так, как ему, но всё же неслабо.

Однажды утром он встал на ноги, вновь упал и посмотрел на меня вопросительно... "Ты сможешь", — ответил я.

Он пытался снова и снова, вставая и падая несколько раз и наконец смог сделать десяток шагов.

Он шатался, как пьяный, задние ноги никак не хотели идти, он снова упал, отдохнул и опять поднялся.

Сейчас у него всё в порядке. Он косоглаз и почти беззуб, но кошачья ловкость вернулась, и это особое выражение глаз никуда не делось.

Когда я даю интервью, меня спрашивают о жизни и литературе, а я напиваюсь, сгребаю в охапку моего косоглазого, подстреленного, перееханного, обесхвощенного кота и говорю: "Вот, взгляните".

Но они не понимают и переспрашивают: "Вы говорите, на вас повлияла проза Селина?" "Нет!" — я поднимаю кота. — "На меня влияет то, что происходит! Например, вот это! вот это! вот это!"

Я потрясаю котом и поднимаю его к потолку в этом прокуренном, пьяном свете, но он спокоен, он понимает... И на этом все интервью заканчиваются.

Но иногда я всё-таки горд, когда вижу картинки в журналах. Вот это я, а это — мой кот, на фотографии вместе. Он тоже знает, что это ерунда и ничего не стоит, но всё-таки иногда от этого легче.