В 15 лет в Великую Отечественную он совершил более 600 боевых вылетов и погиб прожив всего 18 лет

Каково быть сыном отца-героя? Когда-то дети отважных и заслуженных родителей и помыслить не могли почивать на лаврах своих отцов. Юная смена стремилась, как минимум, не посрамить героических предков, а то и превзойти их. Может поэтому Советский Союз тогда был примером для многих?

Аркадий Каманин.

Аркадий Каманин по современным меркам вполне тянул на звание эдакого «золотого мальчика». Сын САМОГО Николая Каманина, одного из первых Героев Советского Союза. Семья авиатора, отмеченного высокой наградой, получила квартиру в знаменитом московском доме на набережной, дачу для отдыха в Подмосковье, прикрепленный автомобиль. Казалось бы, безоблачное будущее гарантировано! Однако не все так просто.

Семья всюду следовала за боевым летчиком, которого часто перебрасывали на новое место службы. В таких условиях Аркашка предпочитал пропадать на аэродроме и в летных мастерских, чтобы быть поближе к отцу. Так что, даже попав в Москву, сын Героя Советского Союза продолжал жить по привычному уже расписанию: Школа, Отцовский аэродром или авиационные мастерские, дом, подготовка к школе, помощь матери и редкое общение с отцом.

Даже летние каникулы Аркадий проводил не на даче, положенной его отцу по должности, званию и заслугам, а на отцовском аэродроме. Как-то незаметно шустрый и хваткий мальчишка стал разбираться в авиационных моторах получше иных профессиональных механиков. В СССР такое рвение приветствовалось, так что юного моториста в начале 1941 года даже официально приняли на авиационный завод на должность механика.

Аркадий с отцом.

Летом семья Каманиных перебралась в Среднюю Азию (Ташкент), так как Николаю Петровичу было поручено командование отдельной авиабригадой Среднеазиатского военного округа. Затем в 1942 году отца перевели на фронт командовать штурмовым авиационным корпусом. Теоретически его сына должны были оставить вдали от фронта как несовершеннолетнего, но он постоянно оббивал пороги всех доступных организаций, доказывая, что знания и умения делают его взрослым.

Опытных специалистов по авиационным моторам тогда не хватало, так что Аркадия с матерью отправили в распоряжение отца. Мальчишка официально был зачислен в строй, как механик по специальному оборудованию эскадрильи связи при штабе авиакорпуса. Мать Аркаши стала работать в штабе делопроизводителем.

Уже в 1943 году юный механик пересел в кабину разведывательного «кукурузника», летая с опытными летчиками бортмехаником, штурманом-наблюдателем и бортовым стрелком. По просьбе неугомонного мальчишки летчики иногда давали ему порулить (управление «кукурузника» было продублировано на оба летных места) во время полета. Затем настал черёд взлета и посадки. Так Аркадий нарабатывал практические навыки пилотирования.

Легендарный У-2 использовался повсеместно в СССР, как учебный самолет, и считался простым в освоении. Однако использование его в качестве разведчика требовало высокого летного мастерства, умения летать в любую погоду и время суток и знания нестандартных приёмов пилотирования. Разведчики, например, практиковали ночные полёты через линию фронта в режиме планирования с выключенным мотором. Это позволяло сохранить скрытность перемещения, но требовало высокого мастерства.

Летный экзамен у неугомонного «Летунка» (так прозвали мальчишку коллеги) принимал лично отец, но даже он не смог найти повода для плохой оценки – сын мало того, что знал У-2 «от и до», так ещё и летал получше иных выпускников летных училищ.

Летом 1943 года Аркадий – уже полноправный летчик. Разумеется, мальчишку берегли, как могли. Его связной «кукурузник» отправляли по маршрутам, которые лежали сравнительно далеко от линии фронта. Но на войне случается всякое. Самолет иногда обстреливали вражеские солдаты. Пролетающие в небе вражеские машины не упускали случая полоснуть по «рус фанер» очередью из пулемета.

На тихоходный У-2 как-то целенаправленно спикировал вражеский «мессер». Немецкий летун погнался за легкой, как ему казалось, целью. Однако не учёл, что не только скорость и вооружение дают бесспорное преимущество в воздушной схватке. Аркаша виртуозно уходил от вражеских атак на виражах, так что враг не справился с управлением и воткнулся в землю.

После такого боевого крещения «Летунку» стали поручать и задания за линией фронта. Аркадий, досконально зная свою машину, умел бесшумно пролетать в самые сложные и недоступные районы, доставляя разведданные и припасы партизанам и диверсионным группам.

Как-то, возвращаясь с очередного полета за линию фронта, Аркаша разглядел на нейтралке рухнувший советский штурмовик. Причем по всем признакам летчик не сумел покинуть кабину. Парень сумел посадить свой «кукурузник» буквально в притирку к сбитому ИЛ-у. Предупрежденные артиллеристы надежно отсекали от наших самолетов врагов сплошным огневым валом. А в это время Аркадий смог проникнуть в кабину штурмовика, вытащить оттуда раненого летчика и перетащить в свой кукурузник. Смелость и находчивость юного летчика была отмечена орденом Красной Звезды.

Вторую Звезду «Летунок» получил за отражение атаки националистов на штаб фронта. Отряды бандеровцев сумели просочиться через охранный периметр и собирались скрытно вырезать штабных работников. Бандиты просчитали все. Но неучтенным фактором оказался Аркадий Каманин со своим «кукурузником». Юноша в поднявшемся переполохе сумел поднять самолет в воздух и вызвать подмогу, попутно забрасывая националистов ручными гранатами с высоты.

К концу войны в активе у подростка числилось более 600 боевых вылетов и почто 300 часов в воздухе. Самый юный военный летчик прошагал в строю рядом с боевыми товарищами на Параде Победы. И сменил кабину самолета на школьную парту, наверстывая пропущенные знания.

Уже в 1946 году Аркадий окончил среднюю школу. Он стал заниматься на подготовительных курсах Военно-воздушной академии им. Жуковского. В своё время это учебное заведение оканчивал его отец, Каманин Николай Петрович. Он очень хотел, чтобы сын пошел по его стопам и добился признания не только как талантливый летчик, но и как командир и офицер.

Война не отпускает солдат даже тогда, когда смолкают пушки. Часто так бывает, что спадает смертельное напряжение и расслабление приносит не отдых, а новую беду. Силы, подорванные каждодневным напряжением, оказываются совсем небеспредельными. Люди, силой духа запрещавшие себе болеть долгие пять лет войны, заболевают.
Юноша, достигший восемнадцатилетия, вдруг почувствовал сильную головную боль и сонливость. И уже не проснулся. Самый юный летчик Второй мировой остался навеки молодым.