Разгром "дикой дивизии". Как обстояло дело на самом деле.

В сентябре прошлого года восточные украинцы отмечали очередную годовщину своего истинно-национального героя – Нестора Ивановича Махно. Одновременно степная Украина отмечает победу на горцами "дикой дивизии".
Махновские дни-2010 отмечены особой новостью из России. У всех на слуху московская идея организовать "дикую дивизию" из призывников-кавказцев. Чтобы "остановить террор в казармах". Однако на Юге Украины своя память о настоящей "дикой дивизии" времен Гражданской войны. И эта память замешана на ненависти и презрении.
Осенью 1919 года Нестор Махно разгромил 1-ю Туземную конную дивизию деникинского генерала Ривишина. Абреков здесь резали с невиданной яростью. Причины бешеной украинской лютости были веские.

К Белому движению здесь относятся по разному. Чуть ли не половину личного состава офицерских частей Деникина и Врангеля составляли уроженцы Малороссии, и потому для многих белые – свои. Они никогда не роняли чести в бою.
Иное дело "дикая дивизия". Главнокомандующий вооруженными силами Юга России Антон Иванович Деникин отправил ее ликвидировать "бандитов" Махно. В преддверии большого наступления на Москву он перебросил на юг ряд ударных частей, чтобы навсегда покончить с "наглыми хохлами" в собственном тылу.

В состав группы вошло несколько офицерских полков, сводные казачьи части и 1-я Туземная дивизия, укомплектованная чеченцами и ингушами. Дивизия была наследницей царской, широко разрекламированной "дикой дивизии", которая якобы отличалась повышенной боеспособностью. Откуда взялся этот миф, непонятно до сих пор.
Итак, на расправу с украинскими степняками отправились "лучшие воины мира" − вайнахи.

Братья Дубаевы, воины Дикой дивизии. 

К октябрю 1919 года армия Нестора Махно отступала под натиском офицерских и казачьих частей. Туземная конница находилась во втором эшелоне, занимаясь грабежами и насилием.

По воспоминаниям очевидцев, даже латышские стрелки не были столь жестоки.

Свидетельствует офицер Туземной дивизии Де Витт: "Удельный вес чеченца как воина невелик; по натуре он — разбойник-абрек, и притом не из смелых: жертву себе всегда намечает слабую и в случае победы над ней становится жесток до садизма".

У села Перегоновка ударная офицерско-казачья группа в 20 тыс. штыков и 10 тыс. сабель была буквально уничтожена.
Исход сражения решила махновская конница под командованием инспектора кавалерии Дорожа. Последнюю решающую атаку повел сам Нестор Иванович. Лаву кавалерии поддержал пулемётный полк Кожина – около сотни тачанок, сведённые в один кулак.

Уникальное изобретение батьки Махно, в манёвренных боях его тачанки буквально топили противника в потоке раскаленного свинца. Бывали случаи, когда хлопцы "выкашивали" целые полки. Любопытно, что лучшие тачанки реквизировали у немцев-колонистов.



Ночная битва под Перегоновкой считается самой кровавой и тяжелой за все годы махновщины. 51-й Литовский офицерский полк полностью изрублен. 1-й и 2-й Лабинские пластунские полки сдались. Каре из 1-го Симферопольского, 2-го Феодосийского и Керчь-Еникальского офицерских полков оказало ожесточённое сопротивление, но повстанцы ударили с тыла, и строй распался. Гнали офицеров 25 верст, покрывая поля изрубленными телами, топили в реке. 6 тысяч деникинцев были убиты, еще столько же попали в плен.

Казалось бы - настало время показать себя Туземной конной дивизии! Однако грабить и насиловать крестьянок гораздо легче...
В первом же бою у роковой Перегоновки "непобедимые горцы" потеряли треть нукеров. "Салоеды", которым "сам Аллах велел быть рабами джигитов" – неоднократно сходились в рукопашную, а под занавес боя буквально расстреляли несколько туземных эскадронов из пулемётных тачанок.
Махновцы умели наступать в сомкнутом конном строю и недаром прослыли "рубаками". Красный комбриг А.Рыбаков вспоминал, как запросто, "одним ударом разрубывалась голова, шея и пол-туловища, или пол-головы скашивалось так точно, будто резали арбуз".

Настроение дополнит еще одна цитата из мемуаров де Витте: "Раны у чеченцев были в большинстве смертельные. Я сам видел разрубленные черепа, видел отрубленную начисто руку, плечо, разрубленное до 3-4-го ребра, и проч. — так могли рубить только хорошо обученные кавалерийские солдаты или казаки".
Дикую дивизию погнали по днепровским берегам, как перепуганное стадо. Страшные для мирного и безоружного населения, "лихие" кавказцы раз за разом терпели унизительные поражения от Махно, неся при этом совершенно чудовищные потери.

Махновцы питали по отношению к горцам лютую ненависть. Пленный белый офицер мог рассчитывать на быструю смерть, солдат вообще выпускали на волю. Горцам-насильникам это не грозило. Пуля в таких случаях казалась редким счастьем.
В бою под Александровском (нынешнее Запорожье) полк Кожина буквально расстрелял два полка "туземцев", вырезав остальных в сабельной атаке. Потери повстанцев составили 40 человек, потери джигитов больше - 1200 всадников.

Окончательно Дикая дивизия была добита 11 ноября в ночном бою под Екатеринославом. Сейчас это Днепропетровск. Горцев уничтожили в кавалерийской рубке, многие бежали и утонули в Днепре.
700 человек попали в плен. Утром их обливали керосином и сжигали, либо медленно рубили шашками на мелкие куски…

Участник махновского движения Герасименко писал: "Больше всего досталось кавказским частям − чеченцам и другим. Их за месяц погибло несколько тысяч. В конце ноября массы чеченцев категорически заявили, что не желают больше воевать с Махно, самовольно бросили посты и поехали к себе на Кавказ. Так начался общий распад деникинской армии".

После махновского разгрома генералу Ривишину удалось сформировать новую "дикую дивизию". Но это были люди, окончательно сломленные потерями и бегством. Какая-либо дисциплина пала окончательно. Остался один примитивный грабёж.
Дивизию перебросили в Крым, и называлась по-разному: то Чеченской конной, то Крымско-туземной бригадой… Суть была одна. Вот что пишет генерал Слащёв-Крымский: "Великолепные грабители в тылу, эти горцы налёт красных в начале февраля на Тюп-Джанкой великолепно проспали, а потом столь же великолепно разбежались, бросив все орудия. Красных было так мало, что двинутая мною контратака их даже не застала".

Генерал Слащёв заслуженно считался одним из лучших полководцев Белого движения. Крымская операция покрыла его славой. Но даже он не раз говорил: "Моя мечта - стать вторым Махно. Вот противник, с которым не стыдно драться".

Тогда Нестор Иванович был союзником большевиков. К Джанкою прорвался "блуждающий" полк махновцев. Украинский выговор напавших моментально восстановил в мозгах горных "мачо" жуткие картины боёв осени 1919 –го - и они тут же дали дёру.

При Союзе местные исследователи Гражданской войны старательно обходили тему жесточайшего разгрома 1-й Туземной дивизии в степях Юга Украины. Слишком не вписывалась она в трафарет "дружбы советских народов".