24 января 1942 года началось первое восстание в истории ГУЛага

Умереть восставшими.

Теория о советском народе, новой исторической общности, которая положит конец нациям - это измышления большевиков. Вдаваться в глубинные причины этого разделения и вопрос о том, правомерно ли оно мы сейчас не будем. Поверим “товарищам” на слово. Что ж, пускай. Советский народ и советский человек правда существуют.

Но так ли необратимо превращение русского в советского? Случается ли превращение в одночасье? И есть ли у этого процесса обратный ход? На последний вопрос история многократно ответила - “да!”. И один из первых таких ответов был дан 24 января 1942 года

Кровавое эхо.

Вокруг старинного села, население которого составляло 4,5 тыс. человек, располагалось несколько учреждений Воркутлага. Одно из них - “Лесорейд”. Главой этого лагерного учреждения был Марк Ретюнин, бывший заключенный и вольнонаемный работник ГУЛАГа. Именно ему и предстояло вписать в историю свое имя. В начале сорок второго этот человек возглавит восстание, которое будут знать и под его именем, как восстание Ретюнина. Но как случилось, что бывший зэка, добившийся столь многого, восстал против тех, кто его помиловал и даже возвысил? На этот вопрос невозможно ответить, если не обратить свой взгляд за пределы Усть-Усы и воркутинских лагерей.

В конце первого года войны до поселенцев и заключенных “Лесорейда” стали доходить особого рода слухи. Из уст в уста, от уха к уху люди узнавали о массовых расправах НКВД и НКГБ. Эти расправы были обусловлены войной. Руководство СССР не желало, чтобы политические противники советского строя попадали в руки врагу. Вопрос о цене никто особо не ставил. При невозможности провести эвакуацию, всех задержанных и осужденных, представляющих политическую опасность, было решено ликвидировать.

Презумпция невиновности? Недопустимость исполнения приговора без решения суда? Насколько всё это безумно для советской реальности. Местные начальники исполнили приказ Москвы. Каждый в разных масштабах. В каждой из прибалтийских стран, по российский данным, расстреляли не более полутысячи человек. Пожалуй, уничтожить больше просто не успели. Наступление вермахта было стремительным. Но своих коллег из Литвы, Латвии, и Эстонии в деле выполнения плана догнали и перегнали каратели Белоруссии. По официальным чекистским данным, только под Витебском расстреляли сразу шесть сотен. Интересно, что руководителя Витебской резни осудили за бессудные расстрелы. Красные не могли разобраться в порядке исполнения собственных приказов. Ну а то, что произошло под Червенем, превосходит по масштабам десяток Хатыней. Там большевики уничтожили пять тысяч человек. Инициаторов этого побоища никто не судил. На Украине ситуация была не лучше. Львов и окрестности - 4 тысячи трупов. Харьков - 1200 расстрелянных. Тернополь - 560 расстрелянных. Город Станислав - полторы тысячи. Количество убитых в Луцке не установлено до сих пор - счет, как и в случае с Белоруссий, идет на тысячи.

И не слушайте нытья красных о том, что нельзя было допустить анархии и бесчинств уголовных элементов. Именно уголовников-бытовиков и оставляли в живых. А политических - в расход. Для того, чтобы не быть голословным, посмотрим, кого расстреляли уже в России, под Орлом. Кого советская власть так ценила, что “до смерти не хотела отпускать”? “Большевистское милосердие”, избавляющее от жизни на оккупированных территориях, было подарено многим знаменитостям. Среди них: муж Цветаевой журналист, евразиец и офицер Сергей Эфрон, Ольга Каменева - супруга Льва Каменева, Галина Егорова - жена знаменитого советского маршала, астроном Борис Нумеров, деятели партии социалистов-революционеров - Спиридонова, Майорова, Измаилович. И многие многие другие “враги народа” и их “чесеир”. “Чесеир” или ЧСИР - это такая советская аббревиатура, означающая членов семей изменников родины. А как вы уже знаете, “изменником Родины” можно стать, просто занимаясь астрономией. Или генетикой.

“Помрем, как восставшие”

Едва ли заключенные и работники “Лесорейда” знали об этих расправах в подробностях. Но то, что кровавое эхо дошло и до Воркуты - установленный самими чекистами факт. Именно нежелание повторить судьбу эсеров, бывших большевиков, троцкистов и “чесеир” сподвигло лесорейдовцев на то, чтобы объявить Советам войну. Материалы советского следствия показывают, что решение о вооруженном выступлении не было спонтанным, принятым в последний момент. Подготовку материальной базы восстания Марк Ретюнин начал задолго до января. Еще с осени он выписывал из центра продовольствие, обмундирование для ВОХРа и фураж сверх актуальных требований лагеря. Это не вызвало подозрений - считалось, что таким образом лагерное начальство готовится к зиме. Восставшим везло в этот год - по оперативным соображением на другой участок перевели куратора лагерной агентуры оперуполномоченного Осипенко. А значит, агентура из заключенных была предоставлена сама себе. Никто из них не мог сообщить центру о готовящемся мятеже. И хотя из Воркуты приходили распоряжения усилить охрану, никаких специальных мер, способных предотвратить выступление, “Лесорейдом” принято не было. По очевидной причине. Начальником лагеря был сам глава намечающегося восстания.

Организаторы восстания готовились не только материально. Михаил Дунаев, доверенное лицо Ретюнина, с осени начал информационную работу с заключенными. При помощи начальства он подбирал в свой барак наиболее идейных людей, готовых поддержать выступление. С ними он говорил о расстрелах заключенных, и о необходимости подниматься на борьбу.

В декабре на квартире Ретюнина проходили последние совещания, на которых согласовывался окончательный план. О планах начлагеря знали не более полутора десятков человек. Уже из того, что большинство из них могли присутствовать на совещании, мы знаем - режим был крайне щадящим. Заключенных не морили голодом, нормы выработки были адекватными, а в личное время узников расконвоировали. Они могли передвигаться относительно свободно. Усть-Усинское восстание не было восстанием измученных пытками рабов. Это было хорошо продуманное, взвешенное решение. Алексей Макеев, идеолог восстания, на “планерке” предлагал идти на Воркуту под лозунгом деколлективизации. Отмена колхозов, как он надеялся, привлечет к общему делу и раскулаченных спецпереселенцев, и прочих местных.

Шанс на то, что Воркутлаг избегнет массовых профилактических расстрелов был высок. В итоге, так и случилось. Но лесорейдовцы предпочли не ждать возможной расправы или пощады. На одном из этих последних совещаний на своей квартире Марк Ретюнин убедил своих соратников, что смерть лучше принять свободными, а не ждать милости от господ.

На Усть-Усу!

Холодным зимним днем, 24 января в четыре часа дня продрогшие бойцы ВОХРа толпятся у входа в баню, предвкушая так чаемое ими тепло. Помещение заполнил гомон ждущих горячей воды охранников, слышалась добродушная ругань мужиков, подгоняющих медлительного заключенного, ответственного за растопку. В предбаннике собрались почти все, кому Советы доверили охранять “Лесорейд”. Получив от банщика Лю-Фа распоряжение следовать на помывку, охранники с радостью выполнили приказ. Они не знали, что китаец был среди заговорщиков.

Лагерную охрану в этой бане и заперли. У дневального отобрали “Наган”, и ринулись в казарму, в которой осталось всего трое бойцов. Один из них погиб, пытаясь остановить заключенных. После этого всех ВОХРовцев заперли в сарае. В распоряжении восставших попало всё то оружие, что было у лагерных караульных - дюжина винтовок и четыре пистолета. Но уже на этом этапе восставшие совершили свой первый просчет. Один из охранников смог сбежать.

Нейтрализовав ВОХР, повстанцы освободили всех лагерников. Ретюнин обратился к освобожденным, убеждая их взять судьбу в свои руки. “Вас всех уже приговорили” - убеждал он людей. После этого число его сторонников увеличилось почти до полутора сотен. Но на всех было два с половиной десятка винтовок и несколько пистолетов. Успех восстания в этот момент зависел от того, насколько быстро удастся добраться до Усть-Усы и пополнить запасы вооружения и боеприпасов.

Под видом учений колонна обмундированных в зимнюю форму восставших двинулась на райцентр. Из бывших в “Лесорейде” подвод был сформирован продовольственный обоз, на который погрузили все добытые в лагере продукты. На это этапе был создан полноценный штаб восстания.

Командир отряда - Зверев Иван Матвеевич, осужден за принадлежность к троцкистской организации, бывший офицер РККА.
2. Начальник штаба - Дунаев Михаил Васильевич, бывший офицер РККА, “троцкист”.
3. Военный комиссар - Макеев Александр Трофимович, “троцкист”, бывший офицер РККА и экс-партийный работник.
4. Командир отделения - Простаков Степан Андреевич, экс-партиец, “троцкист”.
5. Командир отделения - Соломин Василий Евгеньевич, экс-партиец, инженер, “троцкист”.
6. Заведующий обозом - Яшкин Афанасий Иванович, бывший политзаключенный, вольнонаемный на момент восстания.
Общее руководство продолжал осуществлять Марк Ретюнин.

Восставшие, разбившись на несколько групп, подойдя к районному центру, выставили вокруг поселка посты охраны и оборвали телефонную связь. Войдя в Усть-Усу, ретюнинцы вступили в затяжной бой.

Штурм

На улицах поселка слышна ураганная стрельба. Перед тем, как Усть-Уса погрузилась в хаос уличной схватки, отряд восставших строевым шагом отправился к зданию охраны Печорского управления речного пароходства. Только представьте себе эту картину! В поселок, не один год живший трудом ГУЛАГовских зеков, маршем и с винтовками на плечах входит колонна тех, кто еще вчера был бесправным рабом.

В пароходстве торжественно вступившие в Усть-Усу восставшие добыли 10 винтовок, пистолет, и патроны. Успехом завершился и штурм поселкового узла связи. А из КПЗ ретюнинцам удалось освободить 38 заключенных, 12 из которых присоединились к восстанию.

Но на этом триумфальное шествие закончилось. Служащие наркомата Внутренних дел, имея богатые запасы патронов, сдаваться отказались. Самый жаркий и упорный бой кипел у здания районного отдела НКВД. Одному из милиционеров безуспешно штурмуемого райотдела удалось прорваться сквозь огненное кольцо. Прибыв на соседний лагпункт “Поля-Курья”, он сообщает начальству о нападении на поселок. И тогда в “Поля-Курья” разносится весть - в Усть-Усе высадился немецкий десант! Начальник лагпунка впопыхах сформировал боевую группу из пятнадцати человек, которая прибыла в райцентр к позднему вечеру. А на покрытых тьмой улицах все еще свистели пули - успешную оборону вели милиционеры. Среди них и ВОХРовцев из прибывшей на подмогу группы были убитые - минимум шесть человек, и в их числе зам.начальника РО НКВД по милиции Сельков. Группа заключенных, ранее отправленная на захват аэродрома потерпела неудачу, и на большой земле узнали о происходящем. Ведшие упорный бой повстанцы также несли потери - по количеству убитых они шли почти вровень с противником.

Нехватка оружия и боеприпасов заставила Ретюнина отдать приказ к отступлению. К полуночи восставшие оставили Усть-Усу, потеряв десять человек. К моменту оставления райцентра они успели записать на свой счет полтора десятка милиционеров и ВОХРовцев.

Отряд №41

По пути следования отступающие заняли лагерную подкомандировку Кыз-Раз-Ды. После блестящего освобождения “Лесорейда” - это их первая большая удача. Дело в том, что вместе со значительным количеством продуктов, которыми пополнили обоз, восставшие получили информацию об оружейном обозе. Трудно переоценить значение этих сведений. Отправленного в Воркуту оружия хватило бы на взвод, а боеприпасов - на роту. Обоз был настигнут отрядом Дунаева. В короткой схватке убит лишь один охранник - остальным сохранили жизнь. После этого единиц стрелкового оружия в отряде оказалось даже больше, чем людей. Сорок одна винтовка, 15 револьверов и шесть пистолетов, а кроме них - пять гранат, тысячи патронов и сотни осветительных ракет. Количество подвод увеличилось до чертовой дюжины. Людей в отряде было столько же, сколько винтовок - 41.

Прекрасно вооруженные и экипированные по погоде, восставшие двинулись по снегам, стремясь опередить преследователей. В селе Усть-Лыжа ретюнинцы отметились любопытными реквизициями. Забрав со склада магазина сельпо множество хозяйственного инвентаря, продукты, спирт и махорку, военный комиссар отряда оставил продавщице магазина расписку, в которой группа именовалась как “Особый отряд №41”. Также в Усть-Лыже у местных жителей были взяты… лыжи. Взамен поселянам выдали несколько мешков муки на человека.

В три часа дня ретюнинцы покинули село. Их надежда - снежная тундра, ненцы-оленеводы, и оленьи упряжки, скорость которых, по замыслу руководителей, позволит развить успех. В то время, как повстанцы на подводах мчались по заснеженным просторам и льду Печоры, сыктывкарские НКВДшники развивают бурную активность с целью скорейшего подавления восстания. Оружие перебрасывают к месту событий на самолетах, а из за нехватки кадров под ружье ставят даже партийный актив! Пестрая компания из ВОХРовцев и коммунистов-активистов прибыла в оставленную повстанцами Усть-Лыжу, и настигла восставших только 27 января. После короткого боя стороны разошлись, чтобы на утро сойтись вновь…

Бой на Лыже

День начался со стрельбы. ВОХРовцы и партактивисты, проведя ночь на морозе, больше не могли ждать. Их гениальное командование послало людей на холод в летнем обмундировании, без ватников и валенок. Обмороженные и вымотанные погоней, с рассветом они вынуждены были атаковать.

Повстанцы вырыли окопы на обоих берегах реки Лыжи. Среди их руководителей было несколько бывших офицеров. Растерянные преследователи, утратив порядок, гибли под огнем собственных же взводов. Всё это поразительно напоминает кадры “Последнего боя майора Пугачева”, снятого по мотивам “Колымских рассказов” Шаламова. Главный герой произведения, офицер-красноармеец, тоже оказался куда смышленее тех, кто шел по его пятам.

Позже, во время следствия, выяснится, что командир преследователей Прохоров был некомпетентен, и неверно расположил солдат. Подгоняемые командиром, под треск винтовочного огня, они падали, убитые в спину своими, а со стороны реки их накрывал шквал огня восставших, которым теперь не нужно было экономить патроны. Через несколько часов отряд Прохорова отошел. По канонам военного искусства это был полный разгром. 28 бойцов отказались подчиняться, а остальные, выражая формальную готовность, выполнить приказ просто не могли - все получили обморожение разной степени тяжести. В этом бою обе стороны потеряли убитыми по 16 человек. В их числе были повстанцы Алексей Макеев и Василий Соломин.

Финал

Для ретюнинцев победа на Лыже оказалась пирровой. Они продолжили отступать. Потеряв треть состава и имея на хвосте превосходящего по численности врага, в охотничьей избушке они собрались на последний в жизни совет. Отказавшись от своих амбициозных планов по созданию полноценной армии, восставшие решают прорываться в тундру, чтобы спасти хотя бы свои жизни, а может, и дождаться другого шанса. Разделившись на мелкие группы, повстанцы уходят к “большеземелью”...

Основную группу Марка Ретюнина ВОХР нагнал только к первому февраля. В отряде было одиннадцать человек. Восставшие были окружены. Этот последний эпизод достоин куда большего, чем абзац во “вконтактовской” статье. Когда-нибудь про это снимут фильм. Остросюжетный, насыщенный динамизмом и порохом. И финальной сценой в нем будет 23-часовой бой окруженного отряда, руководитель которого предпочел смерть удобной жизни лагерного начальника. Израсходовав боеприпасы, Ретюнин, Дунаев и еще четверо повстанцев оставили последний патрон для себя. Зав.обозом Яшкин и тот самый банщик-китаец, благодаря которому восстание могло случиться, сдались в плен.
Финал этой истории банален - советская юстиция не преподнесла ни одного сюрприза. Все выжившие руководители восстания были казнены. Всего 50 обвиняемых были приговорены к высшей мере наказания, 13 – к 10 годам, 4 – к 8 годам и 1 – к 5 годам лишения свободы.

Егор Мельшин

Источник: https://vk.com/@bvg_ekb-umeret-vosstavshimi