«Оккупация» прибалтийских республик – это «политическая шизофрения»

Для начала следует обратиться к конкретным историческим документам и прочитать фрагмент Ништадтского мирного договора, подписанного Россией и Швецией в 1721 году, в котором шведский король «за себя и своих потомков и наследников свейского престола и королевство Свейское Его Царскому Величеству и Его потомкам и наследникам Российского государства в совершенное и непрекословное вечное владение и собственность в сей войне, чрез Его Царского Величества оружие от короны свейской завоеванные провинции: Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию и часть Карелии с дистриктом Выборгского лена, который ниже сего в артикуле разграничения означен, и описан с городами и крепостями: Ригою, Дюнаминдом, Пернавою, Ревелем, Дерптом, Нарвою, Выборгом, Кексгольмом, и всеми прочими к помянутым провинциям надлежащими городами, крепостями, гавенями, местами, дистриктами, берегами с островами: Эзель, Даго и Меном и всеми другими от Курляндской границы по Лифляндским, Эстляндским и Ингерманландским берегам и на стороне оста от Ревеля в фарвате и Выборгу на стороне зюйда и оста лежащими островами со всеми так на сих островах, как в вышепомянутых провинциях, городах и местах обретающимися жителями и поселениями». И за все эти земли и «обретающихся на них жителей» Россия уплатила Швеции 2 миллиона полновесных ефимков (талеров), хотя, после победы, могла их забрать и совершенно бесплатно.

Из этого исторического документа вполне логично следует, во-первых, что эти земли, то есть территория нынешних Латвии и Эстонии, по настоящее время являются собственностью России и никак не могли быть «оккупированы» ни Российской империей, ни СССР. Если бы эти земли были у Швеции просто отвоёваны и забраны, тогда ещё, хотя бы теоретически, можно было говорить о возвращении некой «исторической справедливости в результате многолетней борьбы за независимость». В данном конкретном случае, поскольку эти земли были приобретены Россией у законного на то время владельца и в полном соответствии с договором, который до настоящего времени никем не оспорен, речь может идти не столько о «независимости» и «оккупации» Латвии и Эстонии, сколько об их незаконном присвоении чужой собственности. Вполне возможно, что именно по этой причине и поднимается исключительно пропагандистская шумиха с «оккупацией», согласно известной притче о том, кто громче всех кричит: «Держи вора»!

Во-вторых, в 1721 году, то есть в то время, когда государственность большинства нынешних европейских государств была уже определена или, хотя бы, как-то обозначена, предки нынешних «культурных европейцев» были просто полудикими безграмотными, даже без своей письменности, племенами, которые никто в Европе не воспринимал, как сторону международного договора, а только как некое приложение к земле, на которой они «обретали». И согласно международному праву того времени, эти племена рассматривались не более, чем объект купли-продажи вдобавок к земле в числе остальной флоры и фауны. Таким образом, совершенно очевидно, что цивилизовались эти племена, получили свою письменность и вырастили «политическую элиту» только в Российской империи, а затем в Советском Союзе, поскольку до этого у них вообще ничего своего не было, и даже та земля, на которой они «обретали», и то им не принадлежала. Возможно, это звучит крайне неполиткорректно по отношению к нынешним коренным жителям Латвии и Эстонии, но от исторической правды никуда не деться. Если у кого-то возникнут сомнения в достоверности приведённой цитаты или стандартные обвинения в «советской фальсификации истории», он может заглянуть в том VI Полного собрания законов Российской Империи издания 1830 года.

Впервые Эстония смогла говорить о «независимости» только после подписания мирного договора с РСФСР 02 февраля 1920 года, а Латвия после подписания аналогичного договора 11 августа того же года.

То есть первую «независимость», хотя и весьма сомнительную с точки зрения международного права, и Латвия, и Эстония получили именно от Советской России.

Не лучше и ситуация с Литвой, и, хотя впервые слово «Литва» было упомянуто в т. н. Кведлинбургской летописи ещё в 1009 году, в современный период она также получила свою независимость по мирному договору с РСФСР от 12 июля того же 1920 года. Но, затем, в 1939 году после раздела Польши, согласно пакту Молотова—Риббентропа, Литва «прирастила» свою территорию Виленским (Вильнюсским) краем, который ей по инициативе Сталина передал СССР. Затем в 1940 году (уже будучи в составе СССР) Литва получила часть территории Беларуси, в том числе курорт Друскининкай, в 1941 году Литва также получила Вылковысский район, причём за него СССР уплатил Германии 7,5 млн долларов золотом. А после войны Литве был передан ещё и порт Клайпеда (Мемель) с окрестностями. Причём эту территорию согласно решению Потсдамской конференции 1945 года получила не Литва, а СССР. В составе Литвы эта территория впервые была упомянута только в 1948 году. Так что, если Литва вышла из СССР с заявлением об отказе от всех прав и обязанностей в составе Советского Союза, то, согласно международному праву, речь может идти только о возврате ею полученных во время пребывания в СССР территорий, но никак о какой-то «оккупации», в результате которой территория Литвы увеличилась почти вдвое!

Ещё одним примером «политической шизофрении» может служить объявление Европарламентом 23 августа, то есть день подписания пакта Молотова-Риббентропа "Общеевропейским днём памяти жертв сталинизма и нацизма«(!?). Парадоксальнее всего, что инициировала эту резолюцию член парламента Литвы В. Алекнайте-Абрамикене, которая, видимо, «не знает» или «запамятовала», что Литва получила Вильнюс с окрестностями (город Вильно и Виленский край) именно от СССР, и как раз вследствие практической реализации того самого пакта Молотова-Риббентропа, который она «принципиально» осуждает!? При этом именно Алекнайте-Абрамикене внесла поправки в Уголовный кодекс Литвы, которые предусматривают «наказание за публичное одобрение агрессии нацистской Германии или Советского Союза против Литвы, совершенным этими оккупационными режимами, преступлениям геноцида и др.». В таком случае, весьма интересно, как она оценивает факт передачи Советским Союзом Литве её нынешней столицы с окрестностями и других территорий? Как факт «агрессии» или «преступление геноцида»?

Было бы логично, чтобы следующим шагом этой «принципиальной защитницы исторической правды» стало инициирование законопроекта о возврате Литвой «незаконно переданных» ей СССР вышеуказанных территорий обратно, поскольку, в противном случае, «гневное осуждение» пакта Молотова-Риббентропа с её стороны и других литовских депутатов, поддержавших эту резолюцию, выглядит как примитивная моральная и политическая проституция. Однако на деле, каждый год 23 августа в Литве дружно отмечают «Общеевропейский день памяти жертв сталинизма и нацизма», гневно клеймя позором пакт Молотова-Риббентропа, а затем 10 октября столь же дружно отмечают присоединение к Литовской республике Вильно и Виленского края, произошедшее вследствие реализации... того же пакта!? Если же учесть, что в этот день был подписан сроком на 15 лет «Договор о передаче Литовской республике города Вильно и Виленской области и о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой», в соответствии с которым в Литве был размещён 20-тысячный контингент советских войск, то тогда вообще непонятно, что празднуют в Литве, — то ли присоединение Вильно и Виленского края, то ли ввод советских войск, то есть начало той самой «оккупации»!?

Что же касается позиции российского руководства по данному вопросу, то она, как и в случае признания ответственности за расстрел польских офицеров в Катыни, может оказаться весьма далека от исторической правды. Во всяком случае, на это указывает назначение сопредседателем совместной российско-латвийской комиссии историков со стороны РФ академика РАН, директора ИВИ РАН Александра Чубарьяна, которого многие считают сторонником признания факта «оккупации» прибалтийских стран Советским Союзом.