Абьюз партнера, бедность и страхи: почему на самом деле женщины делают аборты

Российские чиновники продолжают предлагать меры по ограничению доступности абортов и ужесточению требований к их проведению, не принимая во внимание то, по каким причинам женщины делают аборт. Forbes Woman поговорил с гинекологами, психологами, правозащитниками, а самое главное — с самими женщинами, решившимися на аборт, которые рассказали, что репродуктивное давление станет излишней мерой, нарушающей их права

В конце октября член Комитета Госдумы по охране здоровья Вероника Власова предложила оставить процедуру аборта только в государственных клиниках, проводить ее на сроке до восьми недель (вместо 12) и только после демонстрации сердцебиения плода. Также Власова считает, что аборт стоит проводить исключительно с согласия мужа (для женщин в браке), а еще сократить срок прерывания беременности для пострадавших от изнасилования — с 22 до 12 недель. Тогда же в Комитете заявили, что обсудят внесение изменений в законодательство об абортах (работа займет около месяца).

На этой информационной волне частные клиники нескольких регионов уже добровольно отказались проводить аборты: так поступили медучреждения Крыма и Курской области. Три региона инициативно приняли закон о запрете склонения к аборту: Калининградская, Томская и Тверская области. Подобный запрет готовятся ввести и власти Тамбовской области. Патриарх Кирилл заявил, что ответственность за склонение к аборту должна существовать на федеральном уровне. 

Кажется, что чиновники пытаются создать условия, когда женщина будет ограничена во времени и в возможности выбрать клинику для проведения этой процедуры. А врачи будут в лучшем случае минимально поддерживать и информировать пациенток (чтобы не попасть под статью о склонении к аборту), в худшем — оказывать репродуктивное давление. 

Однако женщины делают аборты не просто потому, что эта процедура доступна, а из-за веских причин. Forbes Woman рассказывает, почему женщины решаются прервать беременность, как это решение влияет на них и почему любое вмешательство в решение женщины относится к нарушению базовых прав человека.

Почему они делают это

«Когда я сделала аборт, гинеколог сказала, что я буду за это гореть в аду. Я же ей ответила, что она не представляет, сколько судеб спасла», — рассказывает Forbes Woman Татьяна (фамилию женщина попросила не указывать). В 2021 году она прервала беременность: партнер, с которым она состояла в отношениях на тот момент, без ее согласия эякулировал в нее, причем уже во второй раз — за месяц до этого беременность просто не наступила. Отношения были абьюзивные, пара постоянно ссорилась, он злоупотреблял алкоголем и терял контроль над эмоциями, хотя вначале были красивые ухаживания и Татьяна думала, что сможет создать с этим мужчиной семью. Она решила прервать беременность, когда в совместном отпуске мужчина стал вести себя агрессивно: «Я чувствовала его безответственность по отношению ко мне и к ребенку, в этой поездке он вел себя хуже, чем когда мы встречались: думал, что я никуда не денусь, раз я беременна. Аборт я решила сделать не столько ради себя, сколько ради ребенка, потому что человек не заслуживает жизни в токсичной среде с агрессивным отцом. Я могла бы родить ребенка для себя, но осознавала, что этот человек никуда не исчезнет и не оставит нас в покое», — делится Татьяна.

Аборты делают не только незамужние женщины, но и те, кто давно состоит в благополучном браке. У 30-летней Людмилы (фамилию женщина попросила не указывать) из Улан-Удэ двое детей. В октябре 2023 года она решила сделать аборт, потому что на момент беременности ее второму ребенку исполнилось всего 11 месяцев. «Я понимала, что физически и морально не смогла бы справиться с тем, чтобы выносить еще одного ребенка», — рассказывает Людмила Forbes Woman. 

По статистике, к аборту чаще всего прибегают женщины в возрасте 30–39 лет (58,6%) с третьей и последующей беременностью (77,7%), говорит врач и депутат Госдумы Айрат Фаррахов. Его слова в разговоре с Forbes Woman подтверждает гинеколог Оксана Алимова. Она отмечает, что взрослые женщины чаще, чем молодые, прерывают беременность, потому что обычно у них уже есть дети, часто подросшие, которых надо учить, помогать найти свое место в жизни. «В стереотипном представлении на аборт идет женщина с «низкой социальной ответственностью», плохо относящаяся к появлению детей, из эгоизма не желающая родить ребенка. На деле чаще всего аборт делают женщины, уже имеющие детей, с высокой ценностью материнства. Конечно, не все женщины переживают аборт как травму, но для большинства это выбор меньшего из двух зол», — отмечает в разговоре с Forbes Woman проректор Института перинатальной и репродуктивной психологии Марина Чижова. 

«Недавно я потеряла постоянную работу, удается только брать фриланс. Доход низкий, нестабильный, находится часто в поисках. За последний месяц заработала 30 000 рублей. Хватает только на то, чтобы оплатить коммунальные услуги и купить продукты. Не представляю, как я могла бы одна на эти деньги обеспечивать ребенка», — говорит Татьяна из Москвы.

«Я не была готова рожать третьего ребенка, мне пока достаточно двоих детей. Я не считаю, что если ребенок зачат в семье, то его нужно обязательно рожать. Я сейчас безработная. Пыталась устроиться, но безуспешно. Муж работает вахтовым методом. Рожать нужно только тогда, когда у тебя есть силы, чтобы родить этого ребенка, дать ему воспитание, образование», — считает Людмила из Улан-Уде. 

Финансовые трудности, действительно, можно назвать распространенной причиной для прерывания беременности в России — они становятся поводом для аборта в 23% случаев. В Бурятии, где живет Людмила, 192 300 человек (19,5% от всего населения региона) проживают ниже уровня бедности. Основная часть из этого числа — матери-одиночки и многодетные семьи.

Большинство российских семей тратит на содержание ребенка (питание, одежду, игрушки и т. д.) около 30 000 рублей в месяц. В то же время минимальный размер оплаты труда составляет 19 000 рублей, а во многих регионах около 20% населения получают ежемесячно менее 20 000 рублей.

Демограф Алексей Ракша не раз отмечал, что именно повышение доходов граждан и сокращение неравенства могут стимулировать рождаемость, а не запрет абортов. Так, в 2000-е рождаемость в России выросла благодаря выплатам материнского капитала на второго ребенка. С 2007-го года благодаря маткапиталу вероятность рождения вторых и последующих детей подскочила и в 2015–2016 годах достигла 14%. Но при этом, по оценке Ракши, введенные выплаты на первого ребенка снизили рождаемость. Причина — семьи останавливаются на одном ребенке, поскольку больше нет стимула заводить второго. 

Послушать сердечко 

Одна из новых инициатив депутатов — давать послушать женщине сердцебиение плода. Главное в этой инициативе — усиление репродуктивного давления.

Сердцебиение можно услышать только ближе к шестой неделе, отмечает гинеколог Оксана Алимова. Учитывая, что срок для прерывания беременности предлагают ограничить восемью неделями, включать сердцебиение смогут только тем, кто попадает в эти рамки. Сымитировать биение сердца, по словам Алимовой, невозможно. «Я против того, чтобы морально давить на женщину. Если она пришла с решением прервать беременность, ей и так уже тяжело морально. И оказывать на нее дополнительное давление неправильно», — считает гинеколог. 

Впрочем, отговаривать от аборта — это давно одобряемая государством стратегия. В методическом письме Минздрава по психологическому консультированию женщин, планирующих искусственное прерывание беременности, прямо говорится о необходимости «формирования негативного отношения женщины к аборту». 

Женщины, с которыми поговорил Forbes Woman, столкнулись с беспрецедентным давлением. Людмила из Улан-Удэ изначально собиралась сделать аборт в частной клинике, но в каждой из них на фоне текущих новостей получила отказ, который врачи объясняли страхом потерять лицензию. Она пошла в государственное медучреждение. «Психолог звонила моему мужу и говорила: «Может быть, вы не будете делать аборт?». Предложила родить ребенка и отдать в детский дом — мне было странно и страшно слышать такое от взрослого человека. Взять и бросить ребенка? Лучше уж сделать аборт, чем ребенок будет потом страдать. Еще она говорила, что убивать детей плохо, нужно повышать демографию. Мне показывали видеоролики о том, что люди рожают по 10–15 детей и что это хорошо сказывается на их здоровье. Из-за этого давления мне казалось, что меня все осуждают». Психолога поддерживала гинеколог: она сказала Людмиле, что «нужно подумать, прежде чем ложиться с мужем в постель». 

Людмила обратилась в клинику на пятой или шестой неделе, когда еще можно сделать медикаментозный аборт. Однако ее несколько раз направляли на сдачу анализов и отказывались проводить процедуру, ссылаясь на то, что из-за таблеток возможно кровотечение и даже есть риск смерти. «В итоге вместо медикаментозного аборта мне провели вакуумный, к которому я не была готова ни морально, ни физически», — рассказывает женщина. 

Татьяну из Москвы тоже пробовали отговорить от аборта: врачи ссылались на возраст (на тот момент Татьяне был 31 год), пугали тем, что после аборта у нее может не быть детей. «Когда все закончилось, я поняла, что нас с тем мужчиной уже ничего не связывает. Я понимала, что сделала все правильно».

Уже в нескольких регионах России введены законы о штрафах за склонение к аборту, и это является в том числе давлением и на врачей. По словам адвоката, правозащитницы и руководителя Центра защиты пострадавших от насилия Мари Давтян, в этих законах используется калька пролайферских моделей, применявшихся в южных американских штатах, в которых недавно были запрещены аборты.

«Сначала мы запугаем врачей до такой степени, что они будут отговаривать от абортов: ведь если тебя привлекли к административной ответственности, значит, уволят с волчьим билетом, и ты потом вряд ли найдешь работу как медик, — объясняет Давтян в разговоре с Forbes Woman. — Грамотные врачи всегда говорили и говорят, что нельзя запрещать аборты, потому что это опасно для здоровья женщин. С врачами спорить сложно, поэтому было решено просто закрыть им рты». И именно эти «законы о склонении» могут вредить здоровью женщин, обращает внимание Давтян: известны случаи, когда женщины погибали из-за того, что врачи не делали аборт, боясь последствий для себя.

Спросить у отца

Спрашивать разрешение на аборт у отца ребенка — давняя инициатива РПЦ, ее поддерживают и госслужащие. Депутаты предлагают прописать в законе, что аборт по желанию женщины должен проводиться с согласия мужа, если женщина официально замужем. 

 «У нас считается, что мое тело — мое дело. То есть женщина принимает решение. Если мы признаем, что ребенок в утробе матери уже имеет душу, тогда у нас по Семейному кодексу отец и мать имеют равные права по отношению к детям. Тогда и здесь должно быть такое же право отца на принятие решения по абортам», — сказал заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия — За правду» Дмитрий Гусев. 

«Важно помнить, что [во время беременности] ребенка еще нет, в том числе для права, потому что все права мы приобретаем с момента рождения, то есть отделения от тела матери и начала самостоятельного дыхания. Единственный субъект, который существует для законодательства [в момент принятия решения об абортах], — это женщина», — подчеркивает правозащитница Мари Давтян. 

Ни у одного отца ребенка нет права контролировать тело женщины: только она несет за него ответственность, отмечает Давтян. «Почему право женщины ограничивает другой человек, она разве рабыня или крепостная? Здесь важно помнить и о социальном контексте: пусть сначала поймают всех тех отцов, которые не платят алименты», — заявляет адвокат. У женщины не может быть гарантий, что мужчина будет заботиться о ребенке до тех пор, пока он не вырастет.

Например, Татьяна сомневается, что ее молодой человек мог бы стать хорошим отцом, хотя если бы спросили его мнение, то он бы настаивал на сохранении беременности: «Он хотел все исправить и повел меня в заведение, где мы были в самом начале отношений, но опять напился. Тогда я узнала, что он хотел, чтобы я забеременела, потому что тогда его родители отдали бы ему квартиру. Мы снова поссорились, и он ударил меня так, что я упала на асфальт», — рассказывает Татьяна. 

Кроме того, полных семей в России — всего 20% от общего числа. На матерей-одиночек приходится 37% от всех семей с детьми. Зачастую они вынуждены жить с другими родственниками, чтобы иметь возможность обеспечить себя и ребенка.

Если беременность наступила в результате изнасилования и женщина не сама решает, как поступать с беременностью, то травма насилия усугубляется принуждением ее к рождению ребенка, рассказывает проректор Института перинатальной и репродуктивной психологии Марина Чижова: «Это негуманно как по отношению к самой женщине, так и к ее ребенку, который оказывается в неблагоприятных для себя условиях». 

Важно понимать, что когда речь идет о социальном показании к прерыванию беременности, то пострадавшая должна обратиться в полицию. Между подачей заявления и возбуждением дела может пройти месяц, а может — два. В силу тяжести трагедии изнасилования пострадавшим нужно больше времени, чтобы собраться с мыслями. Поэтому сокращение срока для аборта по социальным показаниям (его предлагают сократить с 22 до 12 недель) может сильно ограничить возможность для прерывания беременности в такой ситуации. 

Право на распоряжение своим телом, на самостоятельное решение вопроса о материнстве — часть права на личную и физическую неприкосновенность, которое есть у каждого человека, подчеркивает Мари Давтян: «Эти права нам даны и Всеобщей декларацией прав человека, и Конвенцией ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Соответственно, ограничивая доступ к абортам, государство нарушает это право». 

Устраивая публичную борьбу с абортами, чиновники игнорируют тот факт, что количество процедур и так снижается — просто благодаря тому, что доступны методы контрацепции. Так, в 1960-х годах на одну женщину в среднем приходилось около шести абортов в течение жизни, включая выкидыши, в 1992 году в России было проведено 3,5 млн абортов, а в 2022 году — 395 201 аборт в государственных клиниках и 102 242 — в частных. Статистика абортов включает случаи, связанные с выкидышами. В результате репродуктивного давления может родится некоторое число детей, но оно не окажет существенного влияния на рождаемость в целом. Зато увеличит число нелюбимых или брошенных детей и несчастных матерей, считают эксперты.

В случае запрета абортов всегда повышается количество отказов от новорожденных, агрессивного поведения по отношению к детям, обращений женщин за помощью в связи с эмоциональной неустойчивостью, отмечает проректор Института перинатальной и репродуктивной психологии Марина Чижова. «На ребенка нужен ресурс — и физический, и материальный, и эмоциональный. Если его нет, то будут страдать и ребенок, и мать», — говорит Чижова. «Задача психологов — дать женщине возможность разобраться в своей ситуации, понять какими ресурсами она располагает на самом деле. Кто-то в таком разговоре эти ресурсы находит и сохраняет беременность, а кто-то подтверждает для себя, что их нет, и решает прервать беременность. При этом недопустимо, чтобы консультант, социум или государство осуждали женщину за ее выбор», — подчеркивает она.