Булгаков на сцене Малого театра — скоро год исполнится успешной постановке «Собачье сердце»

 Кто не знает произведение Михаила Булгакова «Собачье сердце»? Наверное, мало найдется таких. Если кто не читал само произведение, то, наверняка, видел советский двухсерийный художественный телевизионный фильм, снятый режиссёром Владимиром Бортко на киностудии «Ленфильм» в 1988 году. Повесть «Собачье сердце» была написана М. А. Булгаковым в 1925 году. Известность в СССР получила в самиздате 1960-х годов. Первая советская публикация состоялась в 1987 году в журнале «Знамя», за год до выхода экранизации в прокат. Интерпретацию бессмертной классики Булгакова ставили и на театральной сцене. Сегодня — о спектакле «Собачье сердце» в Малом театре.

Представление зрителю совершенно другой интерпретации характеров хрестоматийных Булгаковских персонажей требует немалого мужества. И все, кто работал над спектаклем, как видится, не побоялись этого и отлично справились с задачей.

Это действительно интересная адаптация «Собачьего сердца». Она представляет собой философскую притчу, в отличие от фильма Бортко, который все-таки ближе к социальной сатире.

«Вот что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу. Для меня эта фраза является ключевой в повести М.А. Булгакова «Собачье сердце». Всем нам известен замечательный фильм Владимира Бортко, вышедший в 1988 году и точно попавший в контекст политических и социальных изменений, происходивших тогда в нашей стране, под названием «Перестройка». Однако прошло почти 35 лет и многие акценты во взгляде на произведение сместились. Восприятие сложного времени 20-х годов перестало быть однобоким и прямолинейным. Ведь у каждого тогда была своя правда.

Да и сам герой повести, пёс Шарик, впоследствии превращённый в Полиграфа Полиграфовича Шарикова, представляется сегодня не антагонистом, а жертвой. Недаром из его уст неоднократно звучит фраза: «Разве я просил мне операцию делать?» Профессор Преображенский, весьма неплохо и с большим достатком проживавший при большевиках, приподнял ту самую «завесу», зашёл слишком далеко и совсем не отдавал себе отчёт, куда приведёт эта его ошибка. А ошибка заключалась не в личности Клима Чугункина, чей мозг вставили Шарику, а в целесообразности операции как таковой. Ибо по словам самого профессора: "Зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно"», - говорит о спектакле режиссёр-постановщик, заслуженный артист России Алексей Дубровский.

В спектакле Малого театра показан конфликт между Преображенским и Шариковым, как противостояние «отцов и детей», а также наркома и Швондера. В спектакле Шариков не является настоящим скотом, как в фильме Бортко. Он представлен как кабацкий поэт, похожий на Есенина. Он может быть неотесанным, но вполне добродушным. А вообще — Швондер здесь такой идеалист, он хочет, чтобы все было по закону, но ему противостоит сила коррупции в лице наркома.

Что интересно: превращение Шарикова в быдло в спектакле вызывается не Швондером, а профессором, который отвергает его как своего «незаконнорожденного сына» (своего творения). Учитывая это, крылатые фразы, произнесенные профессором Преображенским (великолепно сыгранным народным артистом России Василием Бочкаревым), уже не звучат смешно из-за повторяемости избитых прописных истин и брюзжания профессора. Образ профессора Преображенского здесь неоднозначен. С одной стороны — он гениальный ученый. С другой — он не желает брать на себя ответственность за свое же творение. Он ликвидирует последствия своего открытия и улыбается, довольный своей хитростью.

«В „Собачьем сердце“ заложено множество смыслов — можно взяться за любую ниточку и вытянуть что-то интересное, что до этого не было открыто. Вопросы вечные — не касайтесь того, чего не надо касаться. Не форсируйте, идите вместе с природой. Не прерывайте эволюционный процесс! Любой эксперимент всегда очень опасен, если он идет поперек природы», — отмечает исполнитель главной роли народный артист России Василий Бочкарев.

И здесь, как видится, дело не только в экспериментах профессора, но и в тех «экспериментах», которым подверглось общество революцией. Эволюционный процесс был прерван и отовсюду повылазили «шариковы» и «швондеры».

Образы в спектакле очень тщательно проработаны. Борменталь сыгран прекрасно не только позой, но и мимикой. Здесь не подвел талант исполнителя этой, вроде бы второстепенной, но на самом деле то же главной роли лауреата Государственной премии России Игоря Петренко. В постановке Заслуженного артиста России, лауреата премии Правительства России Алексея Дубровского Борменталь уже не подхалим, вцепившийся в тень гения профессора Преображенского, а настоящий ученик и последователь ученого.

Борменталь уважает своего учителя и старается не просто подражать, а идти вперёд. Мы видим человека с чувством собственного достоинства, уверенного и готового исправить ошибки своего наставника.

Нарком, также отлично сыгранный народным артистом России Виктором Низовым, показывает тонкую грань между зависимостью от профессора и некоторой брезгливостью к его экспериментам.

Шарик, затем превратившийся стараниями профессора Преображенского в Полигафа Полиграфовича Шарикова и, в итоге, снова вернувшийся к исходному «собачьему» состоянию, великолепно сыгран Владимиром Тяпушкиным. Как показать собаку, вдруг ставшую человеком? Роль очень сложная, необычная. Но Тяпушкин здесь просто великолепен. Тонкая грань изменения и яркость этого образа отлично раскрыты артистом. Ведь человеком ли стал дворовый пес — вопрос философский. «Говорить — это еще не значит быть человеком», говорит в финале профессор. И он однозначно прав. Шариков напрочь лишен чувства уважения, благодарности и сердечности. Когда-то преданное и чистое собачье сердце в его груди уже перестало быть таковым. Увы, пороки человеческие возобладали над чистотой собачьих помыслов.

«Мы сделали акцент в спектакле именно на собаке. На то, что нельзя идти против природы и невозможно превратить животное в человека. Когда в природу Шарика вмешивается натура Клима Чугункина, бесстрашного авантюриста, от Шарика мало что остается. Вдумайтесь в само название — „Собачье сердце“. Оно очень многогранное. С одной стороны, это вроде какой-то негатив. С другой — это верность, чистая душа, что-то великое, очень редкое в наше время. Кстати, в чем виноват Шарик? Он выживал как мог. Ну, взял профессор бедную собачку к себе, сделал операцию, в результате жизнь пса поменялась... Внутри него две сущности. Шарик, по сути, жертва. И это в нем Клим Чугункин так яростно защищается. Сам добрый Шарик не стал бы так агрессивно завоевывать себе место под солнцем», — размышляет исполнитель роли Шарика-Шарикова артист Тяпушкин.

Вообще, все занятые в этой эпичной постановке артисты на высоте! В спектакле показаны интересные образы: Швондер (артист Михаил Мартьянов); Вяземская (актриса Мария Серёгина), такая мужеподобная революционерка...; то ли служанки, то ли помощницы профессора Дарья (народная артистка России Алёна Охлупина) и Зина (актриса Мария Кривенцева); швейцар (народный артист России Владимир Носик). Роли пациентов Преображенского характерно играют народный артист России Александр Ермаков и заслуженная артистка России Людмила Щербинина, а пусть и не большие, но отлично сыгранные роли однокашников и коллег профессора интересно поданы заслуженным артистом России Сергеем Вещевым, заслуженным артистом России Александром Белым, заслуженным артистом России Сергеем Кагаковым, артистом Виктором Андриановым и актером Алексеем Анохиным. Очень занятная роль старушки прекрасно сыграна заслуженной артисткой России Зинаидой Андреевой.

Декорации в спектакле оригинальные, с глубоким смысловым подтекстом, музыка и песни тесно связаны с действием. Игра артистов великолепна, и невозможно отвлечься от происходящего на сцене. Много аллегории, скрытого смысла, Булгаковских намёков и иносказаний удалось передать посредством декораций, сценографии и костюмам, придуманным лауреатом премии Правительства России Марии Утробиной.

«Я долго думала, как соединить эти два московских мира — мир социальный, новый, революционный и старорежимный мир уходящей эпохи. И поняла, что соединяющим образом является именно башня Татлина. Конечно, преобразованная под сценические задания.... Причем перекошенная — как пизанская. Она вроде бы летит и одновременно падает.... Как стык времен эпохи — мы знаем, какие события происходили в то страшное время. Это как символ стремления людей в некое светлое будущее, которое мы знаем, чем закончилось... Время набирания высоты и время падения. И наши герои взаимодействуют с ней на разных уровнях. Это была сложная история. Мы конструировали эту металлическую конструкцию три месяца. Ведь надо было продумать, как ее собирать и разбирать. Там же три этажа и еще лестница внутри. С помощью света и поворотов мы решали задачу изменения ее образа в течение спектакля. Но мы справились», — говорит Мария Утробина.

Зритель обязательно почувствует особую энергию этого спектакля и вполне современную идею о том, что Шарик — жертва системы. Восприятие того сложного времени 20-х годов давно перестало быть однобоким и прямолинейным, ведь у каждого тогда была своя правда. Все это великолепно передано постановкой. Так что к просмотру этот спектакль можно рекомендовать однозначно.